Она сидела на скамейке в лодке. Шумели листья над головой. Очевидно, гроза прошла, и лучи солнца пробивались сквозь ветви, веселыми зайчиками отражаясь от воды и прыгая по листьям. Верный сидел рядом. Когда Дашка зашевелилась, он взглянул на нее и лизнул ее замерзшую руку. Язык его был горячий и влажный. От него пахло мокрой шерстью и травой, он был живой и обыкновенный. Страшной утопленницы и ее ребенка нигде не было. Дашка не могла понять, почудились ли они ей или все это было на самом деле.
Она долго сидела и машинально гладила Верного, прежде чем заметила, что лодка медленно движется вперед вдоль берегов Копани. Ни преграждавших путь ветвей, ни высовывающихся там и сям из воды топляков больше не было. Кисти спелой черемухи коснулись ее лица, и она сорвала их. Ягоды были горьковатые, но вкусные, хотя и вязали во рту. Дашка вдруг почувствовала страшный голод и стала горстями рвать их и жадно есть.
Верный тоже, наверно, хотел есть, и она протянула ему ягоды. Он лизнул их, поморщился и чихнул. Он был вежливым псом, знал, что отказываться от угощения нехорошо, и поэтому виновато завилял обрубком хвоста. Хвост у него был купирован, а попросту отрублен топором в далеком уже детстве. Это сделали потому, что таков был «стандарт породы». Верному было жалко хвост, но после этой варварской «операции» все очень любили его и угощали всякими вкусностями, поэтому он быстро примирился с потерей.
Дашка наконец подняла весло и хотела оттолкнуться им, чтобы плыть скорее, но лодка, словно повинуясь ее мысленному приказу, сама прибавила ход. Почему-то только она кренилась на правый борт, хотя Дашка и Верный сидели точно посередине. Чтобы выровнять крен, Дашка подвинулась влево, но лодка все равно наклонялась на бок, как будто кто-то держался за нее.
Дашке стало страшно. Ей показалось, что кроме них с Верным в лодке есть еще кто-то. Она оглянулась по сторонам. Куда делись преграждавшие ранее путь ветви? Проход в зеленом тоннеле Копани был свободен. В глубине воды скользили большие неясные тени… Огромные рыбы? Русалки, про которых рассказывала бабушка? Сердце ее замерло, но листья над головой зашелестели сонно и успокаивающе, и страх прошел так же внезапно, как появился... А вскоре ветви впереди по ходу лодки вдруг раздвинулись, и сияющий простор озера открылся перед Дашкой.
Вода его была спокойна, как гладь зеркала. По ней скользили быстрые жуки-водомерки на длинных паучьих ножках и плавали круглые листья кувшинок и лилий. Сверкающие влажной перламутровой белизной лепестки лилий сверкали на солнце. Кувшинки, толстые и желтые, служили аэродромами для синих и зеленых лупоглазых стрекоз. Было ясно и прохладно.
Дашка нагнулась к лилиям у левого борта лодки и стала рвать их, стараясь, чтобы стебель был как можно длиннее. Лодка не хотела накреняться, как будто что-то удерживало ее. Дашка нагнулась ниже. Неожиданно раздался плеск, и лодка, словно освободившись от невидимой тяжести, стремительно качнулась, едва не зачерпнув левым бортом воду. Только то, что Дашка резко откинулась назад, помогло ей не перевернуться. Но Верный каким-то образом очутился за бортом.
Дашке сначала показалось, что он разучился плавать. Он беспорядочно бил по воде передними лапами. Они были хорошо видны, как и длинный белый хвост, появившийся вдруг на месте коротенького хвостика-обрубыша. Дашка схватила собаку за загривок и стала тянуть в лодку. Обычно Верный быстро вскарабкивался в нее, но сейчас у него ничего не получалось. Прошло не менее пяти минут, пока Дашке удалось помочь ему выбраться из воды.
Она глядела на него и не узнавала. Взъерошенный и испуганный, он жался к ее ногам и скулил. Длинный хвост исчез. Верный поджимал свой всегдашний коротенький обрубыш и умоляюще смотрел на Дашку карими блестящими глазами. Она вспомнила, что из них двоих она старше и уверенным голосом заговорила с собакой, стараясь успокоить ее. Постепенно пес перестал дрожать и улегся на дне лодки.
Они долго сидели неподвижно. Кругом стояла тишина. Берега озера были безлюдны. Не было ни рыбаков, о которых напоминали тонкие шесты, торчащие кое-где у берегов и старые кострища, ни косарей, что выкашивали обычно траву на близлежащих лугах.
Но вот легкий ветерок подул, и лодка медленно заскользила по воде. Ветер принес тонкий, необычайно приятный запах леса и каких-то цветущих растений. Может быть, так пахли лилии, в огромном количестве росшие на глади озера.
Наверно, такой же запах бывает у цветов в стране фей… Он околдовывал. Дашка бездумно глядела вокруг, и ей казалось, что она растворяется в окружающем: в воздухе, воде, солнечном свете, запахах леса и воды, становясь малой их частичкой, как цветок на воде или водомерка, скользящая по поверхности озера. Она, казалось, вовсе забыла о времени и о том, что нужно возвращаться домой.
(фото А. Богуславского)