Кайя открыла свое придорожное кафе в шесть утра как обычно. День, впрочем, не задался. Сначала она поставила два фильтра в кофеварку вместо одного, и на кухне случился кофейный потоп. Потом налила себе воды в стакан и обнаружила, что там плавают опилки. Конечно! Отто опять забыл, что новые стаканы надо мыть. Хорошо, что она себе налила воды, а не клиентам.
Она поставила стаканы в посудомоечную машину, заварила новый кофе и выдала сосиску первому клиенту – усатому дальнобойщику из Лапландии. Он был сердит, испачкал усы горчицей и стал ругаться на Кайю, как будто она в этом виновата. Ближе к девяти двое немецких туристов так запарковались перед кафе, что перекрыли подъезд не только молочнику, но и почтальону на велосипеде. Кайя вздохнула, села за руль их машины сама, поставила ее как положено и узнала пару новых слов на шведском от молочника, который никак не мог успокоиться. Она налила ему кофе с собой, но он его тут же разлил себе на рубашку и от этого разозлился еще больше. Кайя вручила ему пачку бумажных полотенец и отправилась на кухню за новой порцией кофе. Больше она ему ничем помочь не могла, а расстроенные немцы тоже нуждались в утешении. В конце концов, они не виноваты, что вместо заказанного автомата им подсунули ручную коробку. Семьдесят лет – не самое лучшее время осваивать новое.
О, боже, только не это. На кухне уже расположилась ее двоюродная сестра Сату. Все бы ничего, но Сату всегда вела себя так, как будто и в самом деле была лесным эльфом и делала, что хотела. Тому самому молочнику она как-то проколола две шины, когда он сказал ей, что дети должны ходить в школу, а не шляться по лесам. Нет, никак нельзя было посетителям ее видеть. Сату уже разложила на весь стол листы бумаги для выпечки и рассыпала по ним землянику.
- Вот, смотри, я ее даже помыла. Хотя не понимаю, зачем мыть землянику, ее же никто не пачкал. Раздашь сегодня всем. Не зря же ты держишь эти дурацкие блюдца.
- Ты с ума сошла, зачем мне твоя земляника...
- Тебе ни за чем, а людям приятно будет. Каждому по две ягоды, поняла?
У Кайи не было сил спорить. Она налила немцам кофе и положила каждому по две земляничины. Принесла. Немцы вдруг просветлели лицом, взяли ягоды, положили в рот друг другу и замерли в каких-то своих воспоминаниях.
В обед заехали подростки на мотоциклах, составили из своих земляничин узор, долго фотографировали его, съели и уехали счастливые, даже не поскандалив с Кайей насчет сдачи. Никто больше не шумел, кофеварка вела себя прилично, и даже Отто прибыл вовремя, хотя обычно опаздывал. Перед кафе резко затормозил трейлер, его занесло, но он никого не задел, как раз все только что уехали. И ему досталось кофе с земляникой.
Кайя обычно уходила в четыре, но почему-то ей не хотелось никуда идти, пока не кончилась земляника. Ближе к восьми, когда с ней попрощался последний посетитель, она отпустила Отто, доела последние три ягоды и села на ступеньки у задней двери. Из ниоткуда опять появилась Сату.
- Почему ты пришла сегодня? Это же неслучайно, - спросила ее Кайя.
- Неслучайно. У тебя сегодня худший день в году, - очень серьезно сказала Сату.
- Правда? А я не заметила.
- Вот и хорошо, - улыбнулась Сату и исчезла.