Любовь Джованни Казановы

Родионов Виталий Константинович
ЖИЗНЬ

Неутомимый покоритель женских сердец Джакомо Казанова был сыном актрисы, а его брат Франческо, будущий художник-баталист, как поговаривали, родился на свет прямо на сцене, где-то за кулисами. Не потому ли дальнейшая жизнь великого авантюриста – это сплошной театральный спектакль, гениальная актерская импровизация?

Обманутый первой возлюбленной в пылком и хрупком подростковом возрасте, Казанова начал строить, как он позднее выразился, «самые черные планы мести». Но то была не измена с ее стороны, а лукавое кокетство юной девушки, поэтому вскоре его гнев сменился нежностью, тем более милой, что мальчик не делал попыток добиться чего-то большего, нежели платонические ласки.

Уже в 11 лет Казанова, очаровательный мальчик, получил первые уроки нежности и ласк от девушки, которая была на три года старше его. Эти наивные и пока еще платонические прикосновения к женскому телу привили будущему кумиру прекрасного пола вкус к сладострастию.

Казанова назвал своей самой сладкой из ночей ту, которую он, еще 15-летний юнец, провел в постели с двумя молоденькими сестрами, предаваясь изысканным ласкам.

Ловелас, если и встречает настоящую любовь, не перестает быть самим собой, то есть ветреным, сластолюбивым человеком. Рано или поздно его возвышенное чувство начинает увядать. Нечто подобное пережил в юности Казанова с девушкой, названной им в «Мемуарах» инициалами К.К. Пылкие заверения в вечной привязанности затуманили ей голову, и она уступила соблазнителю. В итоге – расставание, поруганная честь, монастырь…

Становление личности молодого человека всецело зависит от той среды, в которой он вращается. Как пишет Казанова, он стал «изучать великую книгу жизненного опыта» в Падуанском университете, в обществе студентов, из которых знаменитыми слыли «самые отъявленные шалопаи, бабники, игроки, завсегдатаи притонов, пьянчуги, гуляки, обманщики, развратители порядочных девушек». Немудрено, что такое начало во многом предопределило судьбу одного из величайших авантюристов XVIII столетия!

Для понимания характера Казановы очень важен римский период его жизни, когда будущему авантюристу было 19 лет. Крушение так блестяще начатой карьеры в роли священнослужителя принудило его к странствиям по Европе, стимулировало творческий рост в музыке, поэзии и литературе, но оказало самое пагубное воздействие на моральный облик.

Ловеласы, как правило, не отличаются смелостью, отвагой и храбростью. Пороховой дым их привлекает куда меньше, чем курящиеся благовония в алькове красавицы. Тем привлекательнее выглядит на общем фоне Казанова, не боявшийся ни дуэлей, ни рискованных побегов из-под стражи.

Показная бравада Казановы порой заставляла верить друзей и недругов в то, что ему не дорога жизнь. Это не так. В Венеции, а также в Испании, сидя в тюрьме, он всерьез беспокоился о своей судьбе.

Знаменитый покоритель женских сердец, закоренелый атеист и богохульник Казанова впервые испытал силу молитвы, когда выдалбливал лаз в полу камеры для побега из венецианской тюрьмы. Обращение к Творцу придавало ему новые силы. Душа этого дерзкого человека не до конца закоснела в цинизме.

Эпизод дуэли с польским графом Браницким в «Мемуарах» Казановы дает нам возможность уточнить психологический портрет знаменитого авантюриста. Взяв в руки пистолет, итальянец самоуверенно заявил: «Я испробую его на вашем черепе». Соперник побледнел от гнева. Затем Казанова предложил польскому вельможе стрелять первым, но обманул его, разрядив оружие одновременно с ним. Налицо психологическая атака и нечестный трюк – плебейские уловки, недостойные дворянина, за которого он себя выдавал.

Во время путешествия по России Казанова, скучавший без женского общества, решил нанять служанку, помещик Зиновьев предложил составить целый гарем, на что знаменитый развратник ответил: «Когда я влюблен, мне хватает одной». Дело кончилось тем, что за 100 рублей была куплена молоденькая девушка из бедной семьи. Можно ли говорить о любви, когда подневольное существо, да еще за деньги, ублажает своего господина?

Любовь Казановы к 14-летней русской девушке-крестьянке, которую он купил за 100 рублей, по-своему трогательна, хотя и не делает чести великому обольстителю. Имея возможность увезти наложницу с собой в Варшаву, итальянец предпочел перепродать ее, щедро одарив деньгами и драгоценностями. Он опасался, что этот чистый бутон, распустившись в прекрасный цветок, сделает его рабом.

XVIII век ознаменовался расцветом театра. Артистизм проник в высшее общество, игра стала неотъемлемым атрибутом этикета жизни. Надо ли говорить, что и любовь приобрела своеобразную «сценическую» окраску? Великий Казанова предстает перед нами то как романтический герой из трагедий Шекспира, то как плут из комедий Мольера. В этой личности – бездна талантов перевоплощения, он прирожденный актер на подмостках жизни.

Казанова попытался обобщить, развить и сделать реальностью прославленную «науку любви» Овидия. Результат известен: сотни соблазненных и покинутых женщин, сохранивших грустные воспоминания о миге счастья. Духовности – вот чего недоставало «практику» Казанове в отличие от теоретических выкладок римского поэта.

Знакомство Казановы с Вольтером длилось всего три дня. Поначалу прославленный французский философ терпеливо слушал речи знаменитого итальянца, но вскоре стал ехидничать. Покоритель женских сердец был уязвлен таким пренебрежением. А зря! Легко побеждать ветреных красоток, попробуй положить на лопатки титана мысли!

Для понимания характера Казановы следует помнить, что знаменитый авантюрист был тщеславен. В «Мемуарах» он подробно описывает встречу с Вольтером и передает содержание одной их беседы о свободе, в которой попытался поставить в тупик прославленного мыслителя. Фернейский мудрец, усмехнувшись, деликатно оборвал разговор, поняв, что беседует с дилетантом. Казанова так и не осознал собственного промаха и с гордостью включил этот эпизод в свою книгу воспоминаний.

Ловелас терпеть не может лицемерных дам, ибо они поступают вполне в его духе. Казанова, частенько вравший и склонный к двоедушию, подмечал те же недостатки в других людях и осуждал их. Особенно резко он отзывался о Вольтере, человеке, чей авторитет намного превосходил его собственный.

Будучи в Пруссии, Казанова удостоился чести видеть Фридриха Великого и дважды беседовать с ним. Неудивительно, что король, который питал антипатию к прекрасному полу, пренебрежительно отнесся к итальянскому гостю, любителю женщин. Что может быть общего у столь разных людей?

Прусский король Фридрих Великий, известный как бравый вояка, находил Казанову «очень красивым человеком». А что уж говорить о женщинах, которые прямо-таки теряли голову при виде знаменитого авантюриста и франта! Магия таинственности и необъяснимый, колдовской шарм – сильное оружие в деле покорения дамских сердец.

Казанова, представленный ко двору императрицы Екатерины Великой, сделал любопытное сравнение двух монархов, России и Пруссии. Фридрих Великий, по его мнению, больше полагался на счастливый случай и был смелым ловким игроком. Царица, напротив, отличалась умением предвидеть неожиданные повороты событий, рассчитывала каждый свой шаг. Итальянский авантюрист, сам склонный к рискованным предприятиям, не мог не оценить стратегии и тактики Екатерины. Он был очарован этой выдающейся женщиной.

Истинный селадон всякий раз влюбляется по-настоящему, будто совершает это впервые, и ничего не может с собой поделать. Таковы Байрон с Пушкиным, и Казанова, их знаменитый предшественник.

Пылкие страстные натуры любят сразиться с Судьбой. Кто-то ищет удачи за карточным столом, кто-то в любви. Отдельные личности совмещают то и другое, они хотят добиться милостей у Фортуны двумя разными способами. Такими были Казанова и Пушкин.

Казанова утверждал, что одной лишь внешней красоты недостаточно, чтобы внушить ему любовь. Он стремился познать душу той женщины, которую избирал в качестве желанной. Резкое различие с Пушкиным: русский поэт, автор гениальных лирических стихотворений, не считал нужным духовно общаться с предметом своей страсти.

Казанове как-то легко и просто удалось создать свои «Мемуары» – труд на чужом для него французском языке. Многотомное сочинение, содержащее массу исторически и художественно ценных описаний, родилось за какие-то пять-шесть лет, уже на пороге старости знаменитого итальянского авантюриста. Сравнивая Казанову с Пушкиным, труды которого вмещаются в десятитомник весьма скромных размеров, невольно удивляешься: как иногда щедро, расточительно Судьба награждает своих баловней, пренебрегая гениями!


ЛЮБОВЬ

Казанова считал каждую очаровательную женщину неповторимым созданием, личностью. Этот культ красоты делал его рыцарственным, истинно благородным мужчиной.

Жизнелюбие Казановы поразительно. Он мучился, страдал, неоднократно терпел крах – и каждый раз возрождался, как птица Феникс. Искатель приключений никогда не унывал благодаря внутренней установке преодолевать любые преграды. Его энергия, воля, вдохновение, готовность к действию не знали себе равных.

«Амур, - говорит Казанова, - самый коварный из всех богов, переменчивость – вот его постоянное качество». Да, любовь неустойчива, а нередко призрачна, Кто может ее удержать? Сильные плотью и духом!

Буквально с начала самостоятельной жизни Казанова усвоил основную заповедь ловеласа: быть почтительным с дамами, невзирая даже на ту скверную репутацию, которой они пользуются в обществе.

Опытные донжуаны знают, что вернейший способ соблазнить женщину – это признаваться ей в любви, делая вид, будто не надеешься на взаимность. Таким приемом частенько пользовался Казанова.

Казанова как никто иной умел соблазнять нескольких женщин одновременно, делая при этом вид, что очарован только одной. Ловеласы прекрасно умеют, подобно цирковым акробатам, скакать на двух, а то и нескольких лошадях сразу. Обычный человек сломал бы себе шею, перепрыгивая из одного седла в другое, а эти проявляют чудеса джигитовки.

В каждой красивой юной женщине Казанова видел «восхитительную добычу». В его душе тесно переплетались эстетические и хищные мотивы. Это был одновременно Орфей и охотник.

Казанове не мешали неудобства и опасности, чтобы обольстить женщину. В любви он чувствовал себя, как громовержец Зевс, и порою похвалялся, будто с ним в сговоре сами молнии.

Многие неурядицы Казановы происходили из-за того, что он помогал женщинам в беде, пренебрегая теми неприятностями, которые грозили ему самому. Надо признать, что великий любовник не был лишен известного рыцарства, особенно в молодые годы!

Для Казановы любовь не была пустяком. Он всецело отдавался этому чувству, дорожил им и никогда не доходил до цинического пренебрежения.

Казанове, знаменитому ветренику и ловеласу, все-таки были известны слова «подлинная любовь». Какой бы смысл он не вкладывал в это понятие, но несомненно, что благородство и возвышенные чувства ему не оставались чужды.

Каждая очаровательная женщина представлялась Казанове неповторимой. Он относился к предмету своего обожания с восторгом и поклонением, готов был пожертвовать деньгами, карьерой, наконец, и жизнью ради возлюбленной. В этом ярком человеке XVIII столетия мы видим дух рыцарственности, отличавший трубадуров и менестрелей средневековья от людей нашего торгашеского века.


ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Южный темперамент Казановы нередко мешал ему в осуществлении планов. Будь он сдержаннее в критическую минуту, перед изворотливым итальянцем открылись бы грандиозные перспективы. А так его жизнь представляла бесконечную вереницу скандалов, авантюр, скитаний по Европе и мимолетных любовных увлечений.

«Испорченный человек редко бывает храбрым», - пишет в своих мемуарах Казанова. Разумеется, себя он «испорченным» не считал. И в этом есть доля истины. Будучи распутником и авантюристом, он обладал некоей целомудренностью чувств и стремился следовать рыцарскому кодексу чести.

В конце жизни Казанова не без гордости признавался, что был рабом красивых женщин, ради которых безрассудно губил карьеру и репутацию. Невзирая на жестокие удары Судьбы, он увлекался едва ли не каждой прелестницей, встречавшейся на пути. А ведь именно это страстное сумасбродство и сделало его имя легендой!

Казанова, вполне возможно, испытывал куда большее наслаждение от того, когда в старости описывал свои любовные победы, нежели то было на самом деле в его бурные молодые лета. Воспоминания имеют неизъяснимую прелесть: они избирательны, и поэтому фокусируют взгляд сквозь годы на приятном, отбрасывая прочь отрицательные моменты.

Казанова – некоронованный король светских франтов и кутил. И он же – несравненный нежный любовник. Таким он вошел в историю и останется в ней навсегда.

Казанова в своих «Мемуарах» без обиняков утверждает, что любовь была «главной страстью его жизни». Он находил в этом некий указующий перст судьбы. И ведь верно! Долгие века мы будем видеть в знаменитом итальянце человека, чьим призванием и предназначением было очаровывать и соблазнять женщин.