Лаборатория
Если взглянуть на современный город с высоты птичьего полета, то он покажется нагромождением странных гигантских игрушек: прозрачных шаров, прижимающихся к земле, тянущихся вверх стеклянных пирамид, цветных кубиков с бегающими светлячками скоростных лифтов. Беспристрастное небо смотрит на эти игрушки глазами звезд, словно ожидая, когда же, наконец, придет их маленький хозяин, соберет все игрушки в свой картонный ящик и ляжет на поляне на зеленую траву, чтобы видеть обыкновенные детские сны…
Где-то на трассе прошуршали шины скоростного запоздалого автомобиля, словно кто-то вздохнул за окном.
Джеймс подложил обе ладони под голову. Спать совсем не хотелось. В окно повеяло ночной прохладой, запахом моря и кипарисов. Сквозь узкую полоску пространства между шторами прокрадывается свет луны, освещая губы и подбородок жены, как будто воруя часть ее красивого лица у темноты. Джеймс наклонился над спящей супругой, едва коснулся ее глаз губами и осторожно встал с кровати. Лори спала все так же по-детски безмятежно.
У нас будут красивые дети, подумал Джеймс и, накинув халат, вышел на балкон.
Итак, модель Земли. Я создаю в своей лаборатории модель нашей галактики. Все один к одному… изначально. Земля-модель вращается вокруг Солнца-модели, которое осторожно касается ее лучами, как слепой касается какого-то неизвестного предмета, желая понять: живое это существо или нет… Джеймс долго смотрел вглубь лабораторной галактики, словно пытался увидеть в ней будущее крошечной Земли. Вот где-то здесь будет вращаться наша планета. И на ней возникнет жизнь? Разумная жизнь. И пойдет по такому же пути развития. И однажды на этой крошечной планете Земля родится маленький Джеймс. У нас часы, а там тысячелетия… И когда-то мне придется сказать ему всю правду, что его планета – это только часть моей лаборатории. Здесь молодой ученый представил, как маленький Джеймс поднимет вверх голову и, глядя в бесконечность, закричит: «Значит, там за звездами, галактиками находится обыкновенный потолок лаборатории, покрашенный самыми обычными белилами?» Для него будет целой трагедией узнать, что его жизнь, его мир – всего лишь научный эксперимент ученого, который, как кукловод, дергает за ниточки человеческие судьбы. Да, это было бы ужасно. О том, что могло произойти дальше, думать не хотелось.
Ночное небо показалось Джеймсу странным, даже каким-то неправильным. Вроде бы то же расположение созвездий и все те же траектории движения спутников-светлячков. Но что-то было не так… К тому же, пролетавшие почти рядом летучие мыши создавали общее ощущение напряженности, ожидание чего-то… Как много сегодня летучих мышей, - удивился Джеймс. Разлетались…. Нет на них летучих кошек. Эти мыши, словно существа из другого мира, погибшего, в котором уцелели только они. И вот теперь они вошли в наше измерение….
- Джеймс, - неожиданно прозвучал чей-то голос. Казалось, голос звучал везде, во всем пространстве и внутри самого Джеймса.
- Джеймс, - повторил Голос. – Я создал модель галактики. И твоя Земля вращается у меня в лаборатории…