Глава 8
ПОЕЗДКА ДОМОЙ
Всю долгую зиму Борис прожил в Алдане. Изредка приходили вести из дома, родители просили вернуться. Несколько раз звонила даже Ольга. Как она нашла его телефон, Борис мог только догадываться. Так же, как родители, она звала домой, обещала всё забыть. А в последнем разговоре прямо сказала, зря он её не послушал: дедушкин клад счастья ему не принёс, от этого металла только горе.
Закончил Борис курсы бульдозеристов и с новенькой корочкой в кармане пошёл устраиваться на работу. Какого же было его разочарование, когда ему везде отказали.
- У нас своих бульдозеристов хватает, чужаков мы не берём, — слышал он в ответ. А где-то даже, ничего не объясняя, выставляли за дверь. Только в одной артели обнадёжили: сказали, что к весне ждут бригаду молдаван, возьмут и его.
Ползимы Борис перебивался случайными заработками и, не выдержав, решил уехать домой. После долгой разлуки он туда рвался, как на крыльях, только долго дома не задержался.
Его квартира стояла закрытой, правда, следы пребывания брата он обнаружил повсюду: водил он сюда девушек. Родители встретили радостно, и в то же время он увидел настороженность в их взглядах. После семейного застолья мама расплакалась, а отец стал выяснять обстоятельства его отъезда и гибели Нины. Он до сих пор не мог поверить, что виной всему стало золото, которое его родной отец, дед Бориса, спрятал в тайге. Не мог поверить и тому, что тот, служивший в молодости в сталинском лагере, самолично убивал заключенных. Это было выше его понимания, и пока Борис не принёс дневник деда, отец не смирился. Какого же было его разочарование, лучше не говорить.
Откровенно жалко было ему и родителей Нины. Они до сих пор не могли пережить потери любимой дочери и корили себя за то, что отпустили с Борисом. Особенно тяжело переживал отец Нины — Василий Павлович. Со времени их последней встречи он заметно сдал: осунулся и сильно постарел. Зато Светлана Николаевна выглядела молодцом. Как могла, она успокаивала мужа.
- Вася, ну перестать, Вася, всё будет хорошо, — постоянно слышался её воркующий голос, наполняющий дом жизненной энергией.
Родители Нины выяснили обстоятельства гибели своей дочки, и Василий Павлович пообещал приложить все свои силы, чтобы наказать виновных.
- Теперь это будет смыслом моей жизни, — гневно сказал он Борису, пожав руку в знак примирения. — Я пойду на всё, но её убийства никому не прощу. Все преступники будут наказаны.
По всему было видно, это не пустые слова, а клятвенное обещание бывшего военного.
«Пусть он поступает в соответствии со своими принципами, — переживая уже за Василия Павловича, подумал Борис, — может, от этого им станет легче. Только Нину с того света всё равно не вернёшь».
При прощании Светлана Николаевна принесла папку, в которой Борис сразу узнал свои бумаги и дневник его деда, отданные Нине на хранение. На него снова дыхнуло прошлым, связанным с лагерями ГУЛАГа.
Ольга встрече безумно обрадовалась, было видно, что она считала, будто всё произошло именно так, как предсказала. Наверное, она была уверена, что Борис приехал из-за неё. А раз так, значит, любит, и их жизнь скоро наладится. Она щебетала как птичка, говорила, что больше никуда его не отпустит. Борис как-то легко поддался её натиску, а она, почувствовав свою силу, сразу стала качать права.
Ольга недавно защитила кандидатскую диссертацию, и её оставили в университете. Это добавило ей ещё большей уверенности в себе и прибавило твёрдости в характере. Она потеряла остатки своей врождённой женственности, которой и так было немного.
«Нет, такой железный солдат в юбке мне не нужен, — уходя утром из её дома, подумал Борис. – Надо быстрее бежать отсюда».
После разборки в доме складывалось всё нормально. Отец предложил ему работу на своём предприятии, где он уже работал, но в этот раз в очень престижном месте. Однако после Севера с разговорами о больших деньгах зарплата инженера показалась Борису мизерной. Этих денег хватило бы только заплатить за квартиру.
Когда он посетил могилу Нины, накатили грустные воспоминая, мысли о ней завладели его душой. Борис затосковал по тем местам, откуда только что приехал. И во сне, и наяву перед глазами постоянно стояла девушка в золотистой накидке. Однажды он увидел, как ветер шелохнул золотистую ткань, приоткрыл красивое бледное лицо. Девушка повела плечами, накидка заиграла, засверкала золотом, и девушка исчезла. На том месте, где она недавно стояла, лежал рюкзак, к которому подбирался следователь Максимов. Борис его узнал. После СИЗО он забыть его не мог.
- Я хорошо видел, как ты что-то выбросил за борт, — сказал он Борису. – Это был рюкзак. Ты бросил рюкзак с золотом. Ну, что молчишь? Говори…
Посыпались ругательства. Борис вначале отнекивался и упорно твердил, что ни о каком золоте ничего не знает. Однако, понимая, что следователь всё равно от него не отстанет, со злостью выпалил:
- Я ничего не нашёл. Слышишь, нет там никакого золота.
Нет, нет, нет! — разнеслось по всему зданию.
- Не ври, скотина, не ври.
На него посыпались удары, полетела брошенная следователем табуретка. Борис увернулся, табуретка угодила в стену.
- Я знаю, в лодке лежал ещё один рюкзак. Я его видел с борта вертолёта. Куда ты его дел?
Следователь чёрным вороном повис над Борисом, замахал крыльями, закричал.
- Это был балласт, я его выбросил, чтобы лодка пошла быстрее.
Чёрный ворон не отступал. Он пролетел перед его лицом, целя клювом в глаз. Борис махнул рукой, ворон злобно закричал.
- Отдай нам золото. Оно не твоё, отдай…
Его били, ворон больно клевал.
- Ты мне лапшу на уши не вешай, — кричал Максимов. – Сколько его было? Ну, говори, скотина!
Борис замкнулся в себе и, несмотря на давление следователя, надолго замолчал. Мысленно он был выше своих палачей.
- Конев, смерть девушки на твоей совести. Только ты виноват в её гибели, — слышались ему слова Максимова. – Ты её втянул в авантюру с этим кладом. Ты не выполнил нашего приказа. Значит, ты виновен в этой трагедии, смерть девушки на твоей совести. Ты, …
Это было похоже на проклятие, посланное всевышним. Избавиться от видений он долго не мог, но на помощь пришла Марина. При мысли о ней перед ним возникало милое лицо, улыбка на пухлых губках, огромные глаза. Воздымающаяся грудь девушки будто звала его к себе. На ней можно было забыться от всех мирских проблем. Но Марина была далеко. Сейчас их отделяли друг от друга тысячи километров. Оставаясь здесь, он мог только вздыхать и мечтать о ней, поэтому, взвесив все «за» и «против», он решил возвратиться в Алдан.
Как только Борис принял решение уехать, все видения о золоте сразу прошли. Он собрал свой рюкзак и, заняв у родителей денег, снова поехал в Алдан.
В артели, где ему обещали работу, в этот раз он получил окончательный отказ. Но он всё-таки нашёл работу — помог случай. В городской бане он встретился с инструктором курсов Хохловым. Узнав, что его лучший курсант до сих пор без работы, он позвонил Барсуку. Так Борис оказался в артели «Куйга». Судьба снова повернулась к нему лицом, подкинув очередной выигрышный билет. Ведь недаром он считал себя везунчиком. Его командировали пробивать зимник на Уйгур.