Кондратия Марковича лихорадило от мыслей о предстоящем погребении. Не то что
пугала его смерть, а как всели, справно будет, ведь родни нет, да и вообще как оно будет без него.
После долгих раздумий он пригласил соседку. « Федоровна…, надо-бы стол собрать, чтоб все было как полагается, ты уж подсоби.» « А что справлять-то будешь?» полюбопытствовала она. Кондратий набрал воздуха и как на последнем выдохе изрек «Поминки. . ., а то при смерти не удастся, так хоть при жизни порадуюсь.» Федоровна была человек крепкий, но даже со спины ее лицо было неузнаваемо. « Ну ты это того …, я пока помирать не собираюсь» сказал Кондратий « но на всякий случай, надо…, сам знаю…»
Через неделю, узнав о предстоящем горе, пришли близкие друзья, приятели. Никто толком не знал как себя вести, тем более гостей встречал сам покойный. Расселись молча. Федоровна подала кутью, налили по стопке, Кондратию накрыли хлебом, по обычаю и поставили перед ним. Никто не решался нарушить молчание, не зная за что пить за здравие или за упокой. Первым поднялся Лаврентий. Обвел всех взглядом: « Ну чего ж, коль собрались, я думаю, надо уважить. Если Маркович решил, так тому и быть. Давайте, друге мои, выпьем за упокой душу товарища нашего Кондратия Марковича. Пусть земля ему будет пухом…»
Кондратий представил себя усопшим, как он там лежит один в сырой матушке земле и прослезился, остальные зашмыгали носами, начали сморкаться, кто-то даже сказал: « Какой был человек, какой, господь сохрани ему душу.» Налили по второй. Потихоньку стал завязываться разговор, некоторые, которые были послабее, все еще всхлипывали. Потом почти каждый выступал, говорили много хорошего и лестного.
Кондратий долго не мог проглотить застрявший в горле ком, но после пятой попросил слово. « Хотя покойному и не положено, но в виде исключения- сказал Лаврентий- я думаю можно.» Новопреставленный долго говорил какие они все хорошие, что пришли к нему в трудную минуту, что он их всех любит и рад обнять, что и на том свете он их не забудет. Потом он предложил тост за крепкую дружбу, сказав, что и могила их теперь не разлучит, потом за соседку Федоровну и за всех по очереди. Кто-то в дружеском порыве, сквозь слезы протянул. « Кондратий…, да мы за тебя…, хоть ща пойдем на завод и оградку справим.» Но его остановили, решили это дело отложить на потом.
До этого дня Кондратий Маркович из дома не выходил несколько дней и поэтому дворовые особо не удивились, когда до них дошел слух, что по Кондратию поминки справляют. Бабки судачили по- разному, кто что… . Слухи быстро росли и разносились по разным углам.
Пришли пионеры подшефной заводской школы, принесли венок с надписью « Уважаемому дяде Кондратию от учеников»и объявили, что Кондратий Маркович занесен почетным пионером в их дружину, а на собранный металлолом решили заказать памятную табличку и прикрепить к двери, отсалютовали и ушли. Начальник ЖЭКа, покачал
головой, сказав: « Да какой был человек, душа» и в один присест оформил ордер , в его квартиру, на племянницу с мужем. Те через полчаса с небольшими пожитками явились на квартиру. Дверь открыл Лаврентий. Узнав что они хотят все здесь осмотреть , сказал ,что сейчас не до этого и попросил визит отложить до утра. На что племянница с мужем сказали: « Конечно, конечно, мы понимаем, до утра мы потерпим, не будем мешать», но чемоданчик на всякий случай оставили. К концу рабочего дня, на заводе, в цехе, где работал Кондратий Маркович, был собран траурный митинг, минутой молчания почтили память покойного. Профком выделил деньги на цветы, которые поставили перед портретом в траурной рамке, снятого с доски « ветеран труда.» Выступил мастер, ученики, говорили экспромтом -коротко, так -как подготовиться не успели. Начальник цеха в конце речи не найдя нужных слов прослезился и объявил, что завтра день качества и просил никого не опаздывать.
К вечеру от Марковича стали по тихонька расходиться, некоторые уснули здесь же, в углу облокотившись на стол сидели Кондратий и Лаврентий. Уже в которой раз они шепотом запевали « умру ли я а над могилой гори, гори моя звезда.» «Ничего, держись Кондратий- сказал Лаврентий- ничего…, мы бог даст с тобой еще и девять дней отпразднуем.»
.