(несмотря ни на что, ироническая повесть)
ГЛАВА 15
НЕОЖИДАННЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
Маслов, явившись с утра на работу, вызвал к себе Семагу. Правда, понятие «с утра» в данном контексте подразумевает – после всех злоключений в Деревне.
– Ну, и что это значит? – буркнул майор.
– Не понял, Геннадий Петрович, – напрягся Семага.
– Почему засаду оставил, не согласовав? – прикрикнул Маслов. – Поставил меня в неловкое положение.
– Так чего ж я вас по пустякам беспокоить буду? – побледнел капитан. – Подумаешь, великое дело. А что произошло-то?
Семага лукавил. Рыжий сержант позвонил ему тотчас после отъезда Маслова.
– Да, в общем-то, ничего страшного, – понизил тон майор. – Приехал с потерпевшей. Ну, с Коневой. А там твои гаврики.
Майор улыбнулся, показывая, что не сердится.
– Так Конева же заявила, что ничего не пропало? – опешил Семага. – Что, вспомнила что-нибудь?
– Вспомнила, вспомнила, – пробормотал Маслов.
– А заявление написала? – спросил капитан.
– Пока нет. Но напишет, – кивнул майор и, будто бы невзначай, поинтересовался. – А вам у этого, у Пахомова, ничего необычного не попалось?
– Да у Кольки в доме шаром покати, – вздохнул Семага. – И вещей пропавших никаких, кроме удочки Лошака.
– А удочки мало? – произнес Маслов. – И чего ты удивляешься? Ценное продал, а удочка кому нужна? Надо по комиссионкам походить. У соседей поспрашивай. Куда он без машины сплавить мог? Или сразу скопом в одно место, или в Деревне за бесценок.
– Я сегодня и собирался, – согласился Семага. – Разрешите идти?
– Ты уж меня ставь в известность, капитан, о своих планах. Чтобы всякие недоразумения исключить.
***
Не успел капитан выйти из кабинета, как на столе у Маслова зазвенел телефон.
– Привет коллегам! – раздался в трубке бодрый голос Ивана Ивановича.
– Привет, – ответил майор полиции.
– Как успехи? – поинтересовался фээсбэшник.
– Движутся успехи, Иван, – буркнул Маслов. – А ты чего звонишь? Узнал чего?
– Ты же знаешь, Петрович. У нас везде. Я только один вопрос задам.
– Валяй, – хмыкнул Маслов.
– Улики обнаружили?
– А как же. Да еще какие! Неопровержимые!
– Поздравляю, – сказал Иван. – Значит, мои оперативно-розыскные можно сворачивать?
– Безусловно, Ваня. Занимайся чем-нибудь более серьёзным.
– Ладно, понял. А то и так людей не хватает. Будь здоров, успехов.
«Искренний ты наш, – подумал Маслов. – Надо Барабашу докладывать, а то Ванька опередит. А как скажешь, что подозреваемый сбежал. И есть у меня всего лишь сутки, чтобы его найти. И фээсбэшника о помощи не попросишь. Он же дело так развернёт, будто его заслуга в поимке и раскрытии. Своими силами придётся действовать».
***
Вернёмся в Деревню.
Митька Лошак ждал гостей. Супруга Капитолина позвонила утром и сообщила, что они с сыном и ещё каким-то гостем приедут после обеда. Хоть за это Митька уважал жену. Никогда без звонка не явится. Ни дома, ни на даче. Мол, скоро буду, что привезти. То ли неожиданностей не любила, то ли в себе не уверена была.
Поэтому Митька с утра собрал весь мусор, пустые бутылки и попросил Петра вывезти на свалку. Крыша уже была восстановлена, полы намыты, Митька даже подогрел воды и кое-как помылся, сменив бельё. Снятое простирнул в тазике и развесил за сараем. Хотел что-нибудь приготовить, но не решился. Всё равно, кроме него, это «что-нибудь» никто есть не будет. А просить Лёлю было неловко. Да и Капа никогда без продуктов не приезжает. Так что этот вопрос Митька с повестки снял. Сам попил чайку с сахаром и печеньем. Да, поскоблил щёки старым станком. Последний, так сказать, штрих к приезду жены.
***
А по соседству разворачивались события, которые можно было бы назвать бумерангом, если бы мы были в состоянии шутить.
К дому Петра и Лёли из соседней деревни пришла делегация. Пришла она по тропинке, вдоль берега озера, весело перекрикиваясь и перешучиваясь.
Даже если я дам вам три попытки, вы вряд ли догадаетесь, кто сейчас поднимается лесом от озера к дому Петра и Лёли. Нет, особо проницательные, вполне возможно. Не буду больше затягивать эту нетеатральную паузу.
Варвара Степанова с семейством решили навестить соседей. То есть, со всеми своими детками. Восемь душ, как одна. Самому младшему – пять, старшему – около семнадцати. Одеты нарядно, в руках гостинцы. Хозяйке – коробка конфет, хозяину – бутылка хорошей водки. И вкусы изучили.
А накануне Варвара зашла в магазин и невинно поинтересовалась у продавщицы:
– Кто это к тебе заезжает время от времени на зелёной машине? Мужчина такой представительный, с бородой и плешью.
– Так это из Деревни гражданин. Как въедешь, налево и вокруг косогора.
– Понятно, – кивнула Степанова. – А кто такой, чем занимается?
– Ой, точно не знаю, но интеллигент. Вежливый и берёт самую дорогую водку.
– А дай мне бутылочку, такую же, как он берёт, – сказала Варвара. – И конфет каких-нибудь, без сои.
– Где ж я тебе возьму без сои? – буркнула продавщица.
– А поищи. Не для меня, в подарок.
– Ладно, из дома принесу. Но учти, они дорогие, – предупредила хозяйка магазина.
– А это неважно, – заявила Степанова. – Для дела не жалко.
***
Во дворе дома под двумя берёзами стоял стол и две лавки со спинками. За ним и сидели сейчас Пётр и Кудимыч, лениво раскладывая домино. Лёля где-то хлопотала по хозяйству.
Вот тут и раздался истошный лай. Это ретривер Денди встретил странную процессию на дальних подступах к своим владениям. Пётр и не обратил внимания на лай питомца. Мало ли, общается с кем, с ежом или с кошкой. Лес-то начинался буквально за границей участка. А заборов никаких не было. А вот лабрадор Флинт более серьёзно отнёсся к сообщению молочного брата. Одним молоком кормила их Лёля.
Флинт вылетел из дома, где почивал в холодке, и понёсся на подмогу. Если лай Денди был вежливым и вопросительным, то звуки, издаваемые Флинтом, не оставляли никаких иллюзий в намерениях лабрадора. Это был скорее не лай, а крик. Каждое своё «гав» Флинт произносил чётко и басом. Как будто вколачивал сваи в целину. Пётр, хоть и привык за пять лет, но всё равно вздрагивал каждый раз. А каково неподготовленному слушателю?
– Уберите собак! – заорал кто-то.
– А нам они не мешают! – закричал Кудимыч в ответ.
Пётр тяжело поднялся и направился взглянуть, кого это его любимцы остановили на дальних подступах к дому. Мать честная! Варвара Степанова с ансамблем!
– Флинт, Денди! – крикнул Исаич. – Домой!
Но куда там. Такая веселуха у собак. Многодетная мать и трое сыновей постарше образовали круг, в котором спрятались младшие дети. А кобели резвились, облаивая эту скульптурную группу. Пётр подошел поближе, сзади приблизился любопытствующий Кудимыч.
– Здравствуйте, – с трудом перекрикивая собак, сказала Варвара. – Вы что, собак унять не можете?
– А зачем? – улыбнулся Пётр. – Да вы их не бойтесь. Это они развлекаются так. Идите смело, пацаны и успокоятся.
– Легко сказать, – пробурчала Степанова.
– Ладно, – ответил Пётр и крикнул в сторону дома. – Лёля! Позови собак!
– Флинт, Денди! – тут же отозвалась супруга и произнесла волшебные слова. – Идите кушать!
Псы наперегонки понеслись на зов. Сразу же стало тихо.
– Что привело вас в наши края? – поинтересовался Кудимыч.
– С ответным визитом, – сурово глядя на мужиков, заявила Степанова.
Восемь пар детских глаз с любопытством смотрели на Петра.
– Ну, проходите, – засуетился Кудимыч. – Милости просим, гости дорогие.
– С каким ещё визитом, – оборвал его Пётр.
– Да, кстати? – тут же сориентировался Кудимыч. – Чего забыли у нас?
– Нет, это вы объясните, чего у нас забыли? – воскликнула Варвара. – Комиссию какую-то выдумали. Решили, мы не догадаемся!
– Так это, – начал лепетать Кудимыч. – Пошутили мы. Выпимши были. Развлекались.
– Что-то непохоже было, – покачала головой Степанова. – Ходили, вынюхивали. А ну-ка, давайте выкладывайте. Я вот специально всех детишек взяла, чтобы при них мне правду сказали.
– Проходите, – сказал Пётр. – Вон скамейки, присаживайтесь. Чаю хотите?
– Зубы не заговаривайте! – вспыхнула Степанова. – Нам рассиживаться некогда.
– Да сядьте вы! – вдруг крикнул Исаич. – Чего на ходу общаться. Сидеть!
Кудимыч первым выполнил команду соседа, зная, что уж если он повысил голос, то лучше выполнить команду. Даже собаки, надрывающиеся в доме, затихли и сели, где стояли. Расселись и Степановы. Старшие посадили на колени младших.
– Чаю? – еще раз спросил Пётр.
– А может, чего покрепче? – предложил Кудимыч и, сообразив, что ляпнул что-то не то, тут же исправился. – Это я так, для разговору.
Исаич оглядел притихшее семейство и произнёс:
– Да, вы правы. Никакой комиссии не существует. Мы по собственной инициативе ходили в тот день по вашей деревне.
– Но зачем? – не выдержала Варвара.
Дети, все как один, внимательно изучали лицо Петра Исаевича. А он мучительно придумывал, что сказать в ответ. Наконец его прищуренные глаза округлились, а две морщины на лбу практически разгладились.
– Один мой товарищ в Городе дачу хочет приобрести. Вот мы и искали.
– Не верю! – воскликнула Степанова. – Чего ж вы сразу не спросили? Выдумывали чего-то. Значит, не хотите говорить?
– Да хочу! – буркнул Пётр. – Но не могу.
– Это важная государственная тайна! – крикнул Кудимыч. – За разглашение – четыре года расстрела!
– Вот, слышали? – подтвердил Исаич. – Чаю, может, хотите?
Из дома вышла Лёля и молча поставила на стол вазочку с конфетами. Дети дружно посмотрели на Варвару. Та после недолгих раздумий кивнула. В ту же секунду вазочка опустела.
– Взятка? – строго спросила Степанова.
– Ладно, – невпопад ответил Петр. – Скажу. У нас в Деревне одно, то есть, два происшествия случились. Вот нам и поручили обстановку разведать.
А тут и старший сын Варвары, Макс, прорезался:
– Две хаты через крышу грабанули. Так про это все говорят.
– Вы что, нас подозреваете? – вспыхнула Степанова.
– Да нет, – смутился Пётр.
– Не вас! Сынков ваших! – ляпнул Кудимыч.
– Так я и знала! – крикнула Варвара.
Исаич со зверским выражением посмотрел на пенсионера.
– Так вы ж меня не дослушали, – запричитал Кудимыч. – Я ж хотел сказать, что на сынков ваших никто и не думает. Мы ж везде ходили, присматривались. И ничего подозрительного не обнаружили. Вот.
– А кто поручил-то? – невинно поинтересовался Макс Степанов.
– Кудимыч! – громко сказал Пётр, пытаясь остановить ветерана, но то уже вошёл в раж. А когда входят в раж люди, облечённые когда-то властью, их никому не остановить.
– Никакая не полиция! – будто отвечая на незаданный вопрос, гордо заявил пенсионер. – И не партия, и не профсоюзы! А ФЭЭСБЭ!
– Кудимыч! – снова крикнул Пётр.
– С чего это комитетчики обычным ограблением заинтересовались? Там же ничего такого не пропало, – сказала Степанова и резко осеклась.
– Откуда известно? – тут же отреагировал Кудимыч. – А?
– Да так, бабы у магазина болтали, – покраснела Варвара и тут же засобиралась. – Ой, некогда мне тут с вами. Дети, домой!
Кудимыч и Пётр стояли плечом к плечу и провожали взглядами поспешно удаляющуюся семейку.
– Вот теперь, Петюня, – тихо сказал пенсионер, – я вообще ничего не понимаю.
– И я, – признался Исаич.
(продолжение следует)