Сколько помню, мама выписывала и внимательно изучала журнал «Семья и школа». Так в моей жизни с самого детства переплелись эти святые для меня понятия. Переплелись и остались.
Дружная родня - это самое большое богатство. В этом смысле я абсолютно счастливый и очень богатый человек. Мои родственники - это сплочённый, надёжный и достойный уважения клан. С возрастом пришло понимание, что имея таких родственников, и друзья не нужны. Но до них надо было, что называется, дорасти.
Наверное, ничего бы путного не вышло из цыкавой пацанки, если бы не мои двоюродные сёстры –Валентина, Тамара и их мужья. Конечно, в детстве они для меня были исключительно Валентиной Карповной и Тамарой Карповной, Николаем Сергеевичем и Юрием Павловичем. Я близко узнала их лет в семь, когда они вернулись в посёлок с маленькими дочками и начали работать в нашей школе. Сёстры были и остаются для меня недосягаемым примером. Они всегда много и добросовестно трудились, умели учить и учиться и навсегда остались верны своему делу и нашей родной Первомайской школе. В детстве я не могла представить, что когда-нибудь смогу общаться с ними просто, как с близкими родственниками. Но очень хотелось быть похожей.
Надо честно признаться, что в начальной школе я хоть и училась почти без четверок, поведение имела удовлетворительное. К моему хулиганскому воспитанию приложил руку папа, который мечтал о сыне. Вторая дочка, была, видимо, его разочарованием по факту рождения девочкой. Отец, естественно, не желая нам с сестрой зла, учил быть сильными в любых обстоятельствах и никогда не плакать, особенно на людях. Он воспитывал во мне мальчишку, я огорчалась тому, что я- девочка, не хотела носить платья, меня просто возмущали все эти «татьянки», рюшечки и «фонарики», которые с любовью шила бабушка. Я просила: если платье, так хоть с погончиками. А лучше, конечно шорты или штаны. Благо, в детстве была тощая, всегда коротко стриженная, и лет в десять мало отличалась от своих друзей. Это были одни мальчишки, приходилось ни в чём не уступать. Мечтой моего детства были чёрный автомат на батарейках, стреляющий красными огоньками, велосипед, штаны- «техассы» и прочая пацанячья радость. Батя научил нас с сестрой обращаться с ружьём, а позднее, классе в восьмом, одноклассники обучили езде на мопеде, а потом и на мотоцикле. Если честно, с годами я не раз пожалела, что не уродилась мягкой, женственной, беспомощной, если хотите. В раннем детстве говорила: «я – сама саба». Понимайте, как хотите, но это правда. Я и теперь такая. В начальной школе молотила мальчишек по чем зря и была отчаянной зазнайкой. Каюсь, это был и есть мой самый страшный грех.
Моя первая учительница- Наталия Ивановна Письменная , несмотря на мои недостатки, прилюбливала меня. Наверное за то, что я много и охотно читала(это качество Ниталья Ивановна особенно ценила). А ещё, я носила на голове огромный четырёхметровый, прямо таки, революционный красный бант, привезённый мне в подарок от сестёр то ли из Киева, то ли из Москвы. Уже тогда мне на ум приходили довольно складные четверостишья, и я подписывала поздравительные открытки Наталье Ивановне особенно трогательно Была у меня одна беда- неряшливый почерк. Огромные буквы с большим наклоном так и норовили завалиться вправо, как старый забор..
Помню, в классе третьем мама пришла в школу на следующий день после родительского собрания, так как накануне была в ночной смене в больнице. Захожу я в класс, где перед учительницей лежит раскрытая тетрадь с моими художествами.
Наталья Ивановна сетует на то, что почерк у меня хуже некоторых мальчишек, например Вовы Тимченко. (На мой взгляд- явный перебор, у Вовки каракули намного страшней. Но молчу, делаю безразличный вид.) Кстати, - продолжает учительница, - вечно молотит этого самого Вову по спине, так, что он орёт дурным голосом: «Маманька!» При таком поведении можно вылететь из активистов класса.
( Мама грустно качает головой и смотрит на меня. Креплюсь, обидно, ёлки-палки…) Да,- подводит итог Наталья Ивановна,- если так пойдёт, она никогда не сможет стать учительницей, как Валя и Тома. ( и тут я реву, не сдерживаясь…)
В четвёртом классе мы перешли в среднюю школу, и вот тогда я по-настоящему поняла, что имела в виду моя первая учительница. В учительницу русского языка и литературы дружно влюбились все. Валентина Карповна Питинова являлась на урок, точно сказочная фея. Она была всегда стильно, с иголочки одета: модные кримпленовые костюмы украшали искусственные цветы или восхитительная бижутерия. Маникюр, причёска, манеры- всё было предметом нашего восхищения. Тогда я впервые осознала, что женщиной быть совсем неплохо. Валентине Карповне еще не было и тридцати. Она просто замечательно преподавала литературу, побуждала нас мыслить и, что особенно ценно, иметь свое мнение. В начале урока обычно проводились поэтические пятиминутки, на которых и мы, и наш преподаватель читали свои любимые стихи. Валентина Карповна привила нам, а мне уж точно, любовь к поэзии вообще и, особенно, к Есенину, Бокову, Евтушенко, Друниной.
Полюбить Маяковского непросто. А Валентине Карповне удавалось открыть для нас его поэзию. Всех прочитанных и выученных нами авторов не перечесть. Мы просто лежали покатом от смеха, когда она читала нам отрывки из шолоховских произведений, например, о злоключениях бедного деда Щукаря. В такие моменты никто не хотел выходить из класса на перемену.
В пятом классе немецкий начал преподавать Николай Сергеевич Алексеев. Он вообще был и остается ни на кого не похожим, в нём, рядом с правильностью и абсолютной порядочностью умел уживаться некий дух бунтарства, если хотите. Возможно, это свойственно многим начинающим специалистам. Но, с годами, обычно, проходит. Люди становятся зрелыми, солидными, почтенными, и, как следствие, малоинтересными. А это огромный минус. Конец творческого пути. Особенно это касается учителей. А у Николая Сергеевича этих метаморфоз не заметно. По крайней мере, за последние 39 лет. Позднее в классе работал и Юрий Павлович Питинов. Его невозмутимый вид и сногсшибательное чувство юмора помнят в поселке многие. Мы ждали уроков Юрия Павловича и предвкушали очередную шутку, чтобы рухнуть на парты. Но учитель был строг, и за животы приходилось хвататься незаметно. Юрий Павлович был мастер разыгрывать коллег, да так, что иные байки можно сохранять на десятки лет вперед. Шутки были, конечно, не обидные, но, что называется, «в десяточку». После школы Юрий Павлович 16 лет работал в должности главы администрации Черноморского сельского округа. Это был очень мудрый и рассудительный человек.
Только Тамара Карповна Алексеева нас не учила. Признаться, я была этому очень рада. Тамара всегда ассоциировалась у меня с понятием «Ум, честь и совесть нашей эпохи», хотя она и не была членом партии большевиков. Не знаю, был ли в школе еще хоть один учитель, которого я бы так боялась. До того строга и неприступна была самая старшая из сестёр. Однажды, горячо мной любимая учительница математики Валентина Афанасьевна приболела, и Тамара пришла её заменять. Я считала минуты до конца урока, а когда она меня вызвала к доске, я чуть не упала в обморок, позабыв всё, что знала.
Сейчас я иногда рассказываю эту историю, Тамара Карповна обижается, и все мы посмеиваемся. А в том, еще совсем нежном возрасте я и не думала, что наши отношения могут выходить за рамки тождества учитель- ученик. Ведь я была на 17-19 лет моложе, да и положение имела весьма неказистое. Моя мама постоянно твердила мне, что надо равняться на старших сестёр и братьев, в противном случае, человека из меня не выйдет. И я верила и верю в это до сих пор.
Конечно, очень хотелось похулиганить, залезть, как все друзья, в чужой сад за вишней, и т.д. Но как только я вспоминала строгие лица учительствующей родни и предположительно заплаканное мамино, весь кураж улетучивался тут же. Баловство пресекалось на корню моими строгими сёстрами. До мамы доходило не все, впрочем, никогда в жизни не имея от неё секретов, я часто сама разбалтывала все свои фокусы, о чём, признаться, теперь жалею. Надо беречь своих мам. Оказывается, они с нами не навсегда.
Список учительствующих членов нашего семейства на этом не заканчивается. Более сорока лет отдала школе в качестве учителя математики и наша тётушка- Алина Васильевна Стецюк. Большая часть её трудовой биографии связанна с СОШ № 2, где Алина Васильевна выпустила в свет немало выпускников. Затем она трудилась в Черноморской и Первомайской школах. Сейчас тётушка на заслуженном отдыхе. В последние годы она серьёзно болеет, но не думает сдаваться и пасовать перед трудностями. Алина Васильевна с удовольствием занимается своим огородом. В нём всё по линеечке, строго перпендикулярно и параллельно в буквальном смысле. В этом году Алине Васильевне исполнилось 75 лет. Её главная черта характера- абсолютное отсутствие предвзятости по отношению к людям. Она доброжелательна, иронична и никогда ни о ком не говорит плохо. У неё пятеро взрослых внуков и внучек и пятеро правнуков и правнучек.
В СОШ №2 уже немало лет преподает немецкий язык невестка Алины Васильевны, моя одногрупница, студенческая подруга и соседка по комнате в общежитии - Маргарита Станиславовна Стецюк. Рита очень порядочный человек и в нашей родне пользуемся всеобщим уважением.
Есть в родне и молодые учителя. В одной из краснодарских школ преподаёт английский и немецкий языки родная племянница- Татьяна Ивановна Чернышева (Русских).
Какой бы трудной не была профессия учителя, мы заражены вирусом любви и преданности школе и своей работе. Когда собираемся вместе, рано или поздно все равно переходим на разговоры о школе. Все остальные уже привыкли и махнули на нас рукой. В работе учителя нет никакой корысти, никаких материальных привилегий, ничего, кроме удовлетворения от хорошо отработанного урока, радости от слов учеников: «Спасибо за интересный урок». Это самое большое учительское счастье. А все, кто думает по другому – несчастные люди, которые принимают радугу за большое коромысло.
***************************************
год 1978. 9 мая.Классный руководитель-Домар Валентина Ивановна, учитель истории; автор- вторая слева во втором ряду.