начало 1 части http://www.proza.ru/2012/06/06/480
Плотников, подвел итог нашему общему мнению и начертил карандашом на штабной карте черную стрелу. Она начиналась у деревни Сухая, рассекала межозерное дефиле, между восточными берегами озера Черное и цепью озер: Долгое, Скворцова, Большаково и устремлялась на север. Острие стрелы остановилось в узкой перемычке, в полуверсте от неведомой нам деревни Зубарева. Мы отдаемся судьбе. Что ждет нас за всеми этими озерами - узнавать уже некогда.
У каждого из нас в голове сумятица. Выбранное нами направление не может не вызвать у каждого из нас щемящего чувства опасности в груди. Резервные армейские части Колчака стояли в Армизонской и Лихановской волостях все лето 1919. Они и без карты хорошо знают все здешние полевые дороги. В их сибирских полках полно местных солдат и офицеров. Со зловещей гениальностью они отрезают нам нужные дороги, и вьют где- то свои мизгиревы гнезда. Одно слово Колчакия. У меня за спиной, на прикрытом кружевным покрывальцем сундуке, зуммерит телефон. Дневальный, двадцатилетний слесарь уральского завода Виктор Седельников, мягким движением отвел с виска льняные волосы и с сонной замедленностью передал трубку командиру.
Плотников выслушал сообщение связистов боевого охранения и обратился к командиру первого батальона Ненашеву.
- Юрий Михайлович, приказываю. Выдели наиболее устойчивую роту из своего батальона и две пулеметные команды. Пусть задержат противника. В затяжной бой не ввязываться.
Я вышел за порог, вслед за всеми. На улице предрассветная синь. За калиткой, рядом с двумя караульными низко темнел станковый пулемет, в жидком сером сумраке нарождающегося дня вспыхивали красные огоньки сигарет и щетинились над головами бойцов штыки. Звучали преувеличенно громкие голоса.
Среди строящихся рот было все заметнее движение. Вдруг, на юге, в темной глубине низины раздался хлопок, и взвилась динамитная ракета. Багровый свет ее отразился в низких облаках, тревожной трепещущей вспышкой осветил наборные уздечки у коней, лица солдат и померк. И тут же, заставив многих из нас невольно вздрогнуть, где то, в глубине сумрачной долины, приглушенный расстоянием, ударил первый одиночный выстрел.
Растянувшаяся пехотная колонна сплошной колеблющейся массой шла уже берегом Суховского озера, когда со стороны Дубровного послышались звуки все нарастающей перестрелки. Будто там, кто - то гневный и нетерпеливый начал в бешенстве рвать куски коленкора и нещадно крушить заборы.
Быстро светало. Моросил дождь. Он застил своей сизой хмарью широко распахнутые дали. Мой конь сбивал копытами влагу с мохнатых стеблей полыни и солеросов. Тележная дорога, напитанная дождевой водой, черной кривой линией изгибалась подле озера все дальше и дальше уходила, в неширокий равнинный коридор. Вытянутое на север узкое пространство, в которое уже втянулся весь полк, было сжато с двух сторон зелеными стенами камышей. За ними тускло светились широкие плесы. Наша ближайшая цель никому из нас неведомая деревня Зубарева лежала в нескольких верстах от нас, на гребне мутно желтеющего увала. Чуть серела там неподвижно мокнущая вереница домов. Крохотны, расплывчато проступали два ветряка, да тесовая маковка часовни.
Плотников в застегнутой на все пуговицы шинели, в надвинутой на лоб фуражке на минуту остановил своего коня. Время от времени он бросал по сторонам молнии своих взглядов. Командир видел все, и красный штандарт в голове колонны, и густое колыханье штыков, и одинокого всадника, который скакал вслед за нами. Глухие звуки сотен солдатских шагов по размокшей земле сливались в плотный непрекращающийся гул. Плечи командира были нетерпеливо приподняты. В них угадывалась злая напряженность и воля. Мы все лето братались с дорогами, солнцем, дождями, пулями. Лица у нас одинаково темны от степного загара.
Осадил коня возле командира, раскрасневшийся восемнадцатилетний вестовой, местный доброволец, Павел Сизиков. В распахнутой на груди куртке из шинельного сукна, заикаясь от волнения, Павел возбужденным голосом доложил, что в колчаковских цепях реет красное знамя и слышится песня «Смело товарищи в ногу».
- Это опять ижевские оружейники оригинальничают, негромко сказал Павлу Плотников. С самого Урала пятятся перед нами, а сегодня захотели доказать, что и они тоже не лыком шиты.
В эту минуту стало слышно, как в нашем тылу, среди общей ружейной перепалки рассыпал свою первую раскаленную очередь пулемет.
А дорога уже потянулась вдоль Черного озера. Потревоженные нами, с его плоских отмелей снимались лебединые ватаги. Белые птицы скрипели своими сильными маховыми перьями, набирали высоту и уходили в мглистую даль.
Все дальнейшее происходило с устрашающе зловещей быстротой. В самой узости озерной перемычки, по нашему головному батальону прерывисто ахнул винтовочный залп, и следом за ним сосредоточенно ударили пулеметы. Послышались полные отчаяния крики раненых. И кто - то за моей спиной произнес в сердцах:
-Эх, где же наша разведка?
И что- то упало в груди.
продолжение следует начало 3 части см.http://www.proza.ru/2012/06/23/725