Из цикла:
«Букет мгновений»
Ирисы
- И, все-таки, у тебя очень низкая самооценка. Так нельзя, - простенькая фраза, с полуулыбкой брошенная вскользь любимым мужчиной задела и неожиданно обидела, захлестнула наотмашь...
«Если это так, только это позволяет мне быть с тобой. И ты должен быть этому благодарен…», - подумалось мне.
Листья салата не нанизываются на вилку, руки дрожат.
"Вот дурында, успокойся, было бы из-за чего", - уговариваю я себя.
Перевожу дыхание. Мы одни в кафе в этот ранний для шумных посиделок послеобеденный час. Мы бывали тут и ранее, раза три-четыре, не больше. Наши желанные встречи не часты.
Смотрю в глаза. Смело, серьезно. Тихо, но отчетливо выговариваю каждое слово:
- Если это и так, то это не значит, что у меня нет чувства собственного достоинства.
- Я не хотел тебя обидеть! Конечно, - не значит, - суетишься ты.
- И, вообще, я думаю, дело не в самооценке. А в мужчинах, которые рядом.
- Да, ладно! Не может этого быть! Ты преувеличиваешь!
Смотрю долго, спокойно. Волнуешься. Пытаешься улыбаться.
«Знаешь, кроме счастья я тебе ничего не дала и мне от тебя ничего, кроме этого не было нужно... - думаю я про себя».
- Сколько мы встречаемся?
- Два года.
- Можно задать тебе один вопрос?
- Конечно! Я весь внимание.
- Какие цветы я люблю?
- Хризантемы. Желтые хризантемы, - не задумываясь.(Хризантемы напоминали тебе Восток, Японию, которой он увлекался в молодости, и являлись символом солнца и счастья. Мужские цветы... )
- Нет. Это – твои любимые цветы. А какие цветы люблю я? Я?
- Не знаю… Ну, скажи! Исправлюсь…. - смотришь искренне удивленно.
- Ирисы. И-ри-сы.
- Что-то, честно говоря, не представляю, как они выглядят, но буду знать.
Горько усмехаюсь.
- Это необыкновенные цветы. Строгие и нежные одновременно. Нервные линии лепестков, запах дурманящий, влекущий, запоминающийся... Я обожаю темно-синие, или фиолетовые, с желтыми и белыми прожилками, припудренные рыжей пыльцой. Инопланетные, невозможные, страстные... Они напоминают мне райских птичек, распустивших перышки, трепетных и нежных... Это - мои цветы.
За окном страшный ливень. Капли наотмашь бьют в стекло в предчувствии грозы.
- Так вот. Я хочу букет ирисов. Сейчас, - тоном королевы, первый раз за время нашего знакомства. Засуетился. Нервничает.
- Да, не проблема. Правда, я весь сейчас промокну… Дождь какой...
Молчу.
Встает, одевается.
Молчу.
- Да уж, - погодка! Вот заболею, и умру, не жалко тебе меня…
Стараюсь не реагировать.
- Ты... это, ты меня все-таки дождись, пожалуйста.
«Все же стервам легче на свете живется… И ценят их больше. Надо уже начинать стервенеть, вот только, получится ли?..»
Уходит. Официантка удивленно бросает взгляд на стол, подходит обеспокоено:
- Что-то еще? Мороженое приносить?
- Все хорошо, не беспокойтесь, мой спутник скоро вернется. Приносите мороженое. И кофе, пожалуйста.
Я знаю, что уже нарушила правила игры без обязательств, где не может быть обид, ревности и претензий.
Потом я, не спеша и спокойно, доедаю свой салат.
Официантка приносит десерт. Ковыряя ложечкой пломбир, я слушаю изумительную музыку и отдыхаю. От себя ли, от него, - не знаю, от мыслей, - вряд ли…
Голубоватый свет освещает зеркальные стены. Рядом, в аквариуме, плавают рыбки… Дождь за окном дождь идет мощнейшей стеной. Серебряные струи стекают по стеклу, и мне кажется, что я тоже рыбка в этом большом кафе-аквариуме, безмолвная, плывущая в стоячей воде, натыкающаяся на преграды из пластмассовых рифов и пластиковых водорослей, бьющаяся в невидимое стекло, перепутавшая свободу большой воды с чем-то мелким и эфемерным, с чем-то неживым, с чем-то искусственным…
«Ведь тебе было спокойно в разводе. Но потом тебе, дорогая девочка, вдруг, захотелось стресса, влюбленности, чтоб волна как дала! Чтоб кто-то из мужиков так понравился! Не важно, будет ли он об этом знать, завяжутся ли с ним отношения, но ты должна была взорваться внутри! И ты искала , выглядывала: в кого влюбиться? И было не в кого. Тебе не хотелось бежать «налево», просто нужно было выделить кого-то, чтобы сердце ожило, забилось, запульсировало, не рыбьей кровью, а живым горячим потоком, чтобы теплом обдало, чтобы жить захотелось…»
...Жить захотелось.
Принца своего Светлана выбрала в прямой противоположности своему бывшему мужу - и внешность, и манеры... Влюбилась как десятиклассница, искренне. Краснела, смущалась, будучи с ним в одних компаниях, входила в ступор при его появлении, и долгий год прошел, пока он сам не обратил на нее внимания, не заговорил, и не пригласил "на чай". Впрочем, чай, действительно, был. Он не сразу запомнил ее имя, но внимание обратил: давно никто так не озарялся такой светлой улыбкой и смущением при виде него! Да, и озарялся ли когда-нибудь?..
Выдержав срок, не желая брать ответственность на себя, имея определенный опыт за спиной, он сделал так, чтобы все шаги в назревающую пропасть она сделала сама, он сыграл "в поддавки", идя навстречу приключению. Он знал, чего ждет. И дождался. Она написала ему записку в день его рождения:
«Я все же решила, что будет верно, если в День Вашего рождения не полученное год назад письмо найдет своего адресата: "Хожу рядом, смотрю на Вас, искренне радуюсь всем Вашим удачам, думаю о Вас, хотя этого делать мне совсем нельзя. Никогда себя не выдам. Просто я хочу, чтобы Вы знали, что я есть».
Вот уж романтичная натура...
Это потом она узнала, что спортсмены не носят обручальных колец. И что у них все прямолинейно и просто, без затей.
Впервые попав в такой "треугольник", Светлана никогда не спрашивала Виталия о жене, уважая эту женщину, понимая, что та не виновата и не заслуживает сложившейся ситуации, внутренне прося у нее прощения, жалея ее, но ничего не могла с собой поделать, справиться с собой - да и не хотела!
Светлана узнала, что можно заниматься любовью и в саунах, в пролетах лестниц и съемных гостиницах... Краснела и опускала глаза при виде администраторов... Она узнала, что секс с мужчиной намного старше тебя может приносить острое наслаждение и удовольствие, что здорово чувствовать себя вновь юной, что в пятьдесят два года у мужчины может быть такая гладкая кожа и такие рельефные, натренированные мышцы, такое красивое тело, такая сила и мужественность…
Она пила эту отмеренную ей радость, и ничего не просила - никогда. Радовалась тому, что есть, в свои годы понимая, что все конечно. Не показывала свое недовольство, и свой ум. Подруги говорили, что таким мужчинам в своей основной массе нужны милые, уютные, ручные зверьки, податливые и хорошо дрессированные. Умные не нужны.
От Светланы Виталий добирал секс, адреналин, женственность, которой он не находил в жене - бывшей спортсменке, и не видел в упор в окружающих его грубоватых и накачанных коллегах из спорт-комитета - ласку и возможность расслабиться после судейства соревнований по академической гребле. Конечно, ей бы подкачать спину и пресс, но, по большому счету, он ничто не хотел в ней менять.
Она ничего не просила, не устраивала сцен, хотя явно "про себя" ревновала его к молодым спортсменкам, это и раздражало его, но и приносило ему удовольствие. Ему льстило, что такая неглупая, интеллигентная и симпатичная женщина выбрала его, что он может вызывать такие нежные и искренние эмоции. Кто от этого откажется?
Он и не отказался, каждый раз удивляясь новым усиливающимся ощущениям. Ему нравились ее эмоции в постели, ее нежность, пышная попа, талия, большая грудь, округлые коленки, складочки на теле, маленькие ладошки, светлые волосы, почти детская кожа, ее запах, ее наряды, платья, вырезы, оборочки, затейливые сережки, брошечки, шарфики…
Иначе, он искал бы эти ощущения в водке. Периодически впадая после соревнований в страшные запои, заканчивающиеся больницей, снимая таким образом стресс и накопившуюся дикую усталость, он, зная свою слабость, боролся с ней и старался заменить ее чем-то другим, понимая, что иначе - это конец, конец и карьере, и здоровью, и семье… У него был второй брак, и рос сын двенадцати лет, надо было его поднимать. Виталий старался быть хорошим отцом. А Светлана ничего не просила – ни звонков, ни обязательств, ни внимания, ни цветов, ни подарков - даже на день рождения… Он и пропасть мог надолго, без объяснений... Все бывало... Его все устраивало.
...Светлана попросила принести еще кофе. Она была рада, что осталась одна, ей надо было побыть с самой собой.
Она вспомнила свой день рождения, как она готовилась к нему, пекла, жарила, парила, резала бутерброды, как собрала на работе многочисленных коллег, накрыла стол, как все пришли ее поздравлять, с цветами, с подарками.. И как убежала она, бросив все и всех по его звонку, думая, что Виталий готовит для нее сюрприз, будучи благодарной ему уже за то, что он помнит эту дату, что он нашел для нее чуть-чуть времени...
Сюрприза не было. Не было и цветов. В машине, он сообщил, что они едут к ней, и преподнес ей магнитик для холодильника. На китайском магнитике по мотивам известной картины Ван Гога крестьянин огромными ручищами крепко и по-хозяйски приобнимал в стоге сена плотно сбитую девушку.
Это был просто аттракцион мужской щедрости! Светлане стало смешно от комизма ситуации. И ужасно обидно за себя, за своих внимательных коллег и друзей, отмечающих ее же праздник без нее. Светлана вспомнила реплику своей любимой актрисы из какого-то водевиля: "Вы, видно, в жизни ухаживали только за горничными", но она ничего не сказала Виталию, воспитание не позволило. Главное, как известно, не дар, а внимание. Но внимания не было тоже, и горько было на душе от примитива ситуации ...
- Тааак, я чувствую, тебе не понравился мой подарок.., давай, я, что ль, цветы тебе куплю?
Вот тогда она узнала о его страсти к желтым хризантемам. Желтый цвет - цвет разлуки у русских, у японцев обозначал счастье и солнце... И все радости сексуальной энергии...
Виталий вошел мокрый, сложил зонт, поставил его в угол, снял плащ... Букет был у груди, под плащом - большой, нежный, влажный, источающий неземной запах, букет ее любимых, желанных, синих ирисов... Она взяла его, ощутив всю тяжесть мокрых от дождя, свежих , изумительных по своей изящности цветов, прижала к себе... И поймала брошенный, по-женски завистливый, взгляд официантки.
- Ну? Эти?
Он с жадностью набросился на еду.
- Есть хочу невозможно. Мечты стали становится какими-то конкретными. Это пугает.
Светлана как бы со стороны взглянула на выпрошенный такой желанный букет, который девушка-официантка предупредительно поставила в вазу, задумчиво посмотрела на рыбок, на утихающий дождь за окном, как ест ее мужчина, как двигаются его крупные пальцы, которые недавно обнимали ее, как пульсирует венка на начинающем седеть виске, вспоминала его слова о ней, и думала, думала...
"В какой момент я потеряла себя, свою гордость, свое достоинство? Когда это случилось? Как я позволила себе перейти границу, когда ты перестаешь быть женщиной и становишься вещью? Когда перестаешь сама себя уважать... и тогда тебя перестают уважать другие.. Как можно любить, того, кого не уважаешь? И люблю ли я? Уважаю ли я этого человека, этого мужчину? Тошно..."
Он проводил ее до подземного перехода, ведущего к автобусной остановке. Исходивший от мокрого асфальта пар пах миндалем. Прохожие прыгали по лужам. Под тополями кое-где валялись сломанные грозовым ветром тяжелые ветки...
- Пока.
- Я позвоню?
Она как-то неловко кивнула головой, дала себя поцеловать, посмотрев ему в глаза, будто что-то ища в них, и, быстро отвернувшись, торопливо пошла вниз по лестнице подземного перехода. Красивая, с букетом шикарных ирисов, молодая...
Виталий внезапно почувствовал, что постарел. И, что не хочет ее отпускать, не хочет идти домой. Привык что ли…
Навстречу Светлане шла не спеша уже очень пожилая семейная пара - мужчина с палочкой в руке и его спутница с теплыми и лучистыми глазами, в шляпке, с кокетливой сумочкой. Мужчина трогательно поддерживал женщину под локоть. На них было безумно приятно смотреть со стороны! Казалось, эти двое стариков все понимают про нее саму, про любовь, про отношения двоих, и про весь этот мир, все-все..
- Добрый вечер! Простите.... а можно я подарю Вашей даме эти цветы?
- Нууу, неожиданно, конечно, девушка... Но, если вам так хочется, - пожалуйста...
Светлана зарылась носом в цветы, на мгновение закрыла глаза, вобрав в себя аромат горькой нежности, потом наклонилась и отдала в руки приветливо улыбающейся женщины благоухающий, уже ненужный ей, букет.
И легкой пружинистой походкой пошла к подьезжавшему автобусу.
Арина Феева
иллюстрация: http://spravka.ua/firm289207/products/8.html