Мерзкое, опухшее от беспробудного пьянства, лицо смотрело на меня в зеркало. Двухмесячный запой не мог пройти бесследно и помятый лик начал существенно травмировать мою нежную психику. «Всё! Надо заканчивать с этим!» – подумал я и огляделся.
Эту квартиру мне помог снять приятель. На всех местных радиостанциях FM шла реклама нашего клуба и каждое слово, каждая мелодия возвращала меня туда, куда я вложил все, и где оставил частичку себя. Включая телевизор, я видел и слышал музыку, которая играла в моём клубе и уже скоро хозяйские «Gpundig» и «Philips» дружно улетели с балкона пятого этажа.
Первое время друзья часто заходили ко мне, но мне нужна была только водка, не увидев которой, я не открывал никому дверь. Пьяный, я бродил по ночным клубам и только под утро возвращался домой, чтобы проспать весь день и снова напиться.
Чистая, аккуратно обставленная хорошей мебелью однокомнатная квартира превратилась в жилище изгоев общества. Посуда с остатками засохшей еды разбросана по всей кухне, грязные полы и немытая ванна с ржавыми разводами от сыктывкарской воды напоминали подвал, где проживали бомжи. Я еще раз взглягул на себя в зеркало и понял, что еще немного и меня, как личности, скоро не будет совсем. - Хорошо, что хозяйка живёт в Германии, - осмотревшись, подумал я. – Иначе бы меня выгнали отсюда без всяких объяснений.
- Какие у вас есть девушки?
- Девушки разные! Худенькие, с первым номером. Есть и с третьим, и даже с четвертым.
- Мне не надо по номерам! – мобильник едва не вываливался из трясущейся руки. – Вези всех! А я тут сам разберусь, кого и куда определить.
Похмелье было тяжелым. Я не мог есть, пил только воду и в таком состоянии пробыл неделю. Две проститутки, заказанные по телефону, быстро навели порядок в моём жилище и сейчас развлекались, играя в карты. Единственным условием для них было постоянное присутствие рядом со мной.
- Дайте воды! – оторвав голову от подушки, попросил я.
Стройная девушка с длинными, светлыми волосами быстро вернулась в комнату, держа в руке стакан с размороженной водой.
- Я приготовила суп из курицы, - Катя явно питала ко мне не дружеские чувства. – Тебе нужно поесть!
- Давай! – на пятый день без спиртного я начинал чувствовать в своём теле признаки жизни. – Только корми меня сама.
Руки тряслись уже гораздо меньше, хотя в первые дни похмелья это было похоже на болезнь Паркинсона. Похлебав золотистого бульона, я попросил Катю остаться еще на одни сутки и, накрывшись одеялом, заснул.
- Просыпайся! Там к тебе девушка пришла! – Катя нежно трясла меня за плечо, касаясь лица приятно пахнущими волосами.
- Какая ещё девушка? – для всех знакомых я был уже мёртв и никто не мог прийти ко мне так поздно.
- Очень красивая! Я не открывала дверь, – она почему-то волновалась. - Но она звонит и не уходит!
В подтверждение её слов настойчиво зазвенел входной звонок. С полотенцем, обмотанным вокруг торса, я прошёл через комнату и распахнул дверь. На лестничной площадке стояла Таня.
- Здравствуй! – её красивые глаза с восточным разрезом пристально разглядывали меня. – Я могу пройти?
- Да, конечно! – я сделал шаг назад, пропуская её в квартиру.
- Почему ты не сказал, что не один! – сделав шаг, Таня остановилась.
- Это друг! – спокойно ответил я. – Хотя, какая сейчас разница!
За два месяца мы ни разу не виделись. Какое-то время я вспоминал её, периодически пытаясь набрать номер телефона, но скоро водка стала вытеснять ноющую боль, и Таня стала незаметно забываться. Катя предусмотрительно ушла на кухню и закрыла за собой дверь.
- Как ты?
- Нормально! Уже нормально. – поправился я. – Зачем ты пришла?
- Мне не хватает тебя! – Таня разглядывала моё жилище, присев на краешек плюшевого дивана. – И за рестораном присматривать нужно. Персонал меня не боится.
- Ты же хотела сама управлять! - я улыбнулся.
- Я буду продавать Америку! – упрямо вскинув очаровательную голову с чудесными глазами, сказала Таня.
- Ты можешь делать всё, что захочешь! Я принял решение. И мне от тебя ничего не нужно!
- Что ты будешь делать? – Таня остановилась в дверях. – Снова поедешь в Москву?
- Пока не знаю, - я ещё не думал о завтрашнем дне.
- Тебе нужны деньги?
- Всё нормально! Прощай!
Входная дверь осталась незакрытой, а в комнате оставался легкий аромат любимых духов женщины, в которую я был ещё недавно влюблён.
- Это была твоя жена? – спросила Катя.
- Да! – я смотрел в окно на вечерний город.
- А завтра я тебе уже буду не нужна, – Катя незаметно подошла ко мне сзади и нежно прикоснулась к моим плечам.
Я повернулся к девушке. Красивая, с тонкими чертами, она была способна свести с ума не одного мужчину. Большие, синие глаза обладали притягательностью и придавали её нежному лицу с чуть удлинённым подбородком загадочность и непредсказуемость. Маленький рот с припухлой верхней губкой вздёрнутой как раз для того, чтобы были видны два ряда белых, ровных зубов. Прямые, соломенного цвета волосы спускались чёлкой на упрямый лоб, а длинные ноги и тонкие, ухоженные руки придавали девушке роскошный вид.
- А где Настя?
- Я отпустила её, пока ты спал.
Катя посмотрела так, что её взгляд ударил меня с невероятной силой, и внезапно мне захотелось поцеловать её. Взяв рукой за подбородок, я заглянул в её глаза и почувствовал, как маленькая рука ловко скользнула по моему бедру. Я давно не испытывал ничего подобного, но прекрасно помнил, куда ведут такие прикосновения. Девушка быстро опустилась на колени и отбросила полотенце на пол. Кончики пальцев Кати пронизывали сладкой болью, едва прикасаясь к коже, и беспредельно острое удовольствие пронзило моё тело...
Держа рукой соломенные пряди волос и, нагибаясь к шее, я провёл языком за её маленьким ушком. Дикое, необузданное желание обладать этой девушкой разрывало меня на части, я чувствовал себя изголодавшимся зверем, и ничто не могло меня сейчас остановить.
- Хочу видеть твой рот открытым! - тихо, почти шепотом, приказал я.
- Да! – нежно прошептала Катя. – Делай со мной всё, что захочешь!
Едва прикасаясь к нежным губам и ласково целуя жемчужные зубки и розовый язычок, я поднялся, не отпуская её волосы. Задрав на хрупкую, выгнутую спинку рубашку, взятую из моего гардероба, я резко, с треском рвущейся ткани, сорвал с неё белые, кружевные трусики и прижал набухший от возбуждения член к влажной промежности. Катя попыталась выпрямиться, вырваться, но я грубо придавив её шею, с силой, толчками, вошёл в неё, наваливаясь всем телом и чувствительно ударяясь бедрами об её ягодицы. Потом выпрямился и, опершись спиной об стенку, приподнял девушку над собой и, сжав ладонями острые холмики грудей, посадил на член, насаживая стройное тело на себя. Катя стонала, беспомощно выгибая спинку, и от её стона нарастало острое тянущее чувство, и волна подкатывала к низу живота. Не давая себе кончить, я перевернул её на спину...
Я открыл глаза. В комнате было темно и тихо. Свет луны заглядывал в окно и немного освещал комнату и сидящую на подоконнике Катю.
- Сколько я спал?
- Долго, - тихо ответила девушка. - Почти сутки!
- Я давно так не спал! Это ты виновата! – улыбнулся я.
- Я приготовлю кофе! – Катя соскользнула с подоконника и, нежно прикоснувшись к моей голове рукой, ушла на кухню.
Я продолжал неподвижно лежать в постели, всё ещё сохранявшей запах женщины, чувствуя, как ко мне возвращается прежнее ощущение силы моего тела и ясность ума. «Не знаю, как красота и женщины спасут мир, - молча философствовал я. - Но секс в эту ночь вернул меня к жизни». Я слышал звуки, доносящиеся из кухни, но к моему удивлению, меня не тяготило её присутствие в квартире. С этими мыслями я легко встал с постели.
- Катя, я приму душ!
Минут десять я наслаждался ощущениями, чередуя холодную и горячую воду, после чего, насухо обтёршись жёстким полотенцем, вышел из ванной. Чашка свежесваренного кофе стояла на столе. Кати уже не было...
- Алексей, здравствуй! - Иванов поднялся мне навстречу из-за стола. – Как ты? Я думал, тебя уже нет в городе.
- В порядке! – я пожал протянутую руку управляющего банно-прачечным трестом.
- Проходи! Выпьешь?
- Нет, спасибо! Я по делу.
- Говори! Я всегда готов выслушать тебя!
- Хочу пивом торговать, - начал я без вступительных фраз. – Там, в бане, местечко есть небольшое. Отдайте в аренду!
- Не смущает масштаб? – Иванов улыбнулся. – После клуба то!
- Нормально!
Поначалу посетителей было мало. Днем в баню ходили пенсионеры, несмело заглядывающие в бар, но скоро, осмелев, приходили попить свежезаваренный чай с настоящей мятой из граненых стаканов с подстаканниками. Пиво надо было тоже продавать, и я начал устраивать промоакции. В течение недели всем бабулям и дедулям, распаренным после бани, я наливал по небольшому стакану холодного жигулевского пива, и уже через месяц пенсионеры стройными рядами дружно шли ко мне утолить жажду.
- Сынок, налей-ка пивка стаканчик!
- С вас пять рублей! – и я как заправский продавец, наполнял стаканы свежим, холодным пивом местного розлива. Мужиков я заманивал настоящими пивными кружками и вяленой воблой, которую сам придирчиво выбирал на рынке, а также водочкой, которой приторговывал из-под прилавка. Очень скоро бар стал прибыльным, но мне он уже был неинтересен. Продав его брату, я купил билет на поезд и уехал в Санкт-Петербург...