Восьмилетний сын с учебником литературы зашел ко мне на кухню.
- Ну что, ты выучил стихотворение? Давай рассказывай.
- Нет, не выучил, я никак не могу слова запомнить.
- Илюша, чтобы запомнить, нужно понять, о чем пишет поэт, увидеть картины, которые он описывает, тогда легко будет запомнить,- я бросила чистить картошку, закрыла кран с водой, вытерла полотенцем руки и села напротив сына за кухонный стол. - Давай свой учебник. Некрасов. Я помню это стихотворение, мы тоже его учили, мне за него пятерку поставили:
«О, Волга! Колыбель моя!
Любил ли кто тебя, как я?...»
- Илюша, ты на Волгу ездишь каждое лето к бабушке. Поэт тоже пишет о Волге, о своих воспоминаниях из детства. Он смотрит на реку и слышит стон бурлаков. Он их видел, когда был маленьким, и сейчас вспоминает. Ему кажется, что он слышит их голоса. Понимаешь?
- Да, понимаю. Мама, а я вот давно хотел спросить, а что это за голоса, которые мы слышим, а никого рядом нет?
- Ну-ка, ну-ка, с этого места поподробнее. Какие это ты слышишь голоса?- встревожилась я.
- Ну как, мы же все их слышим постоянно? Никого рядом нет, а голоса или звуки какие есть. Я не про телевизор за стеной и не про голоса соседей. Вот вчера я гулял за домом, иду по полю, никого вокруг нет, а я вдруг слышу, как кто-то пробежал мимо меня - я слышал шаги и дыхание. Или вот когда мы были на речке, я стоял у воды и слышал, как над водой звучал смех:
- Ха-ха-ха, ха-ха-ха! - сын изобразил тонкий девичий голосок.- Смех раздавался то слева, то справа.
- Он скользил над водой?
- Да. Будто кто-то играл со мной.
- Заманивал тебя в воду, да?
- Наверное, но было холодно. Мы тогда не купались.
- Сынок, а что еще ты помнишь? Когда еще ты слышал голоса?
- Ну вот в башнях крепостной стены всегда есть голоса. Мы с отцом много
раз там гуляли, я всегда слышал. В каждой башне свои голоса. В одной из них все-время плач слышен. Мам, а ты что разве не слышала?
- Нет, сыночек, я ничего не слышу.
- Мама, ну а вазы твои? Ты ведь слышишь, как вазы твои звучат?
Полки на кухне украшали расписанные мной вазы, на них были с изображены боги майя и ацтеков. Я смотрела то на сына, то на вазы, вытаращив глаза.
- Илюша, ты слышишь, как звучат вазы?
- Ну да, вон та, что слева стоит, там бой барабана.
Я сняла вазу с полки и уставилась на неё так, будто видела впервые свое творение.
- А ты что ничего не слышишь разве? - сын никак не мог поверить в мою глухоту. - Ну как же? Ты послушай! Она звучит! Смотри на неё, не надо прикладывать к уху!
Я ничего не слышала и знала, что хоть к уху прикладывай, хоть к сердцу - звук точно не появится в моей голове. Я, конечно, могла представить, что слышу индейскую мелодию. Представить и только.
- А как звучит вот эта ваза? - я показала на самый большой сосуд, стоящий на полке, он нравился мне больше всего. На нем был очень сложный рисунок.
- Эта ваза самая интересная. Там поет кто-то. Дядька какой-то. Так подвывает протяжно.
- Джин, запертый в кувшине, - пошутила я. - Илюша, это не дядька какой-то
поет, это пение индейского шамана. Сыночек, послушай, обычно люди не слышат то, о чем ты рассказываешь. У тебя особенное восприятие. Это дар. Ты постарайся его сохранить, потому что бывает, что с возрастом это проходит, и будет жаль, если ты перестанешь слышать о чем говорит с тобой река и древняя смоленская крепость.