Аркадий Чужой. ПОСВЯЩАЮ БРАТУ.
*ОТПУСК.*
сатирический рассказ.
Ручаюсь, что ни один из вас, так, не отдыхал!.. А вот моему знакомому Штучкину, довелось отдохнуть именно так! Терпение, мой дорогой читатель, чуть ниже, ты узнаешь, что почём!..
Если кто - то полагает что, нечто подобное уже было и в его жизни, заверяю, нет, не было.
Итак, получив «отпускные» Штучкин, решил съездить к брату, в «страну детства», на малую свою родину. Соблазны были и другого толка, да только толку – то, «зряплата» его не позволяла «толки» эти самые, так сказать воплотить в жизнь, реализовать в реальность. А здесь, получил деньги, купил билет и, через каких – то… полтора суток ты на месте!
Стоял прекрасный, осенний денёк, правда чуть прохладный и кое-где дождливый, но, в целом – отличный сентябрьский денёк!
Штучкин осень любил, как пиит Пушкин, которого отпускник наш тоже бесконечно почитал и Боготворил! Заметим, между прочим, Штучкин и сам считал себя пиитом в глубине души. Он саму жизнь воспринимал как – то поэтически, метафорически и, может быть, поэтому держался от «общества» живущего по формуле – «как все» , особняком. Он часто говорил – Я и… общество! Общество и Я! И никак иначе!
Занимался ли он сам сочинительством? О, да!.. Писал. Но, лишь для себя, в «стол», как он говорил и, может быть, кто знает (?), для… потомков. Во всяком случае, тайно надеялся на это, мой подпольный поэт – отпускник.
И вот он уже в поезде, в купе, правда, пока в одиночестве. Но, это его, ничуть не смущало. Напротив, в одиночестве дорожном есть какая – то романтика. За окошком вагона суета, толчея, дождик моросит, придавая перронной картине минорные тона. А он, попивая чаёк с лимончиком, размышлял о чём – то вероятно, возвышенном, эфемерном… Окно ему грезилось живописным полотном ранних импрессионистов, сам себя он ощущал этаким Эмилем Золя, мудрым и талантливым!..
Вот вагон слегка качнуло и, поезд тронулся. Застучали напевно колёса, в окошке замелькала смена декораций пейзажа, путешествие началось.
Через некоторое время его уединение было нарушено объявившимся смешливым соседом, неизвестной национальности, по имени Коля. Мужчина средних лет, с мясистым большим носом, маленькими глазками и с наколками на огромных ручищах.
- Вот народ, - похохатывал мужик, - как тараканы, мельтешат под ногами как эти… Здорова. Коля. Тебе до кудова? А мне до Магадана!.. – засыпал вопросами Штучкина с булькающими звуками смеха, верзила. – Шутка. Люблю поржать! Ага, прям мясом не корми!.. Гы – гы – гы… - посмеивался добродушно Коля, устраиваясь на ночлег.
Мой герой, хоть и не был трусом, но, с появлением соседа, почувствовал лёгкое недомогание в животе, что – то там слегка, закрутило… А может быть, подумал Штучкин, это меня опять укачивает?
Вагон, между тем, жил своей обычной дорожной жизнью – кто – то спал, кто – то котлету жевал, кто – то газетку за прошлый год читал. Отпускник, взяв полотенце, извинившись, решил заняться гигиеной, перед сном и исчез за дверью.
Вернувшись, Штучкин приметил некоторые изменения в антураже купе, сосед Коля успел переодеться в пижаму и восседал у накрытого столика с богатыми закусками и спиртным в центре натюрморта.
- Вот, соседушка, давай- кА перекусим. А то ужин – то, давно уже тю – тю, - поглядел он на часы,- У вас с Москвой скока? А у нас, к примеру, 9 часов
цельных разница! Во, блин, да? И - га – га – га… раскатился заливчато смехом Коля.
- Спасибо. Я, знаете ли, на ночь… - возражал, лепеча отпускник, взбивая, твёрдую как боксёрская груша подушку.
- Да ладно тебе выпендриваться!.. Ты извиняй, я так, по-простому… гы – гы… - косил в улыбке рот здоровяк. – Пропадёт же! Бесплатно ж, за дарма!.. Помогай… - настойчиво уговаривал Коля.
Деваться было некуда, пришлось согласиться.
- Только я самую малость. У меня, знаете ли, гастрит… острый, хронический! Диета, – предупредительно осторожничал «пиит».
- Да знаем мы эти ваши гастриты – рахиты, - похохатывал попутчик, - До смерти люблю хохмить… - не переставая ржать, разливал он «горячительное» по стаканам.
Штучкин грустно почувствовал, что весь его дорожный романтизм может «пойти под откос». Попытался вяло ещё раз возразить, но, тщетно, такого бугая не убедить словом поэтическим!
- Что – то вы, Николай, по стольку – то, на ночь… Я ведь не пьющий вообще – то… - укоризненно покачивал головой «подпольный поэт».
- А я тоже, не пьющий, но, за знакомство – сам Бог велел!.. – не унимался попутчик Коля.
- Помнишь, как в кино, - щас вот это допью и… брошу!? Ха – хах… - блеснул
эрудицией здоровяк.
Время вздрагивало на стыках вместе с колёсами вагона, катясь в своём направлении. Ночь подглядывала в окошко купе за странными соседями, подмигивая звёздами. Месяц – «попутчик» бежал следом по лунной, накатанной дорожке небесной, словно верный пёс – охранник.
Что ж, подумал Штучкин, это даже любопытно, новый человек, новые познания, будущие темы для… вдохновенной лиры моей!..
Подробности «застолья» мы опустим, но, однако заметим, что пили они всю ночь. Бурно, громко, весело…
Итогом этой весёлой попойки стал вытрезвитель и прерванная поездка в мир детских грёз.
Более того, Штучкина осудили за хулиганство и распитие спиртного в общественном месте!
Его сняли с поезда в городе N. Судьба же попутчика неизвестна, ибо пересмешника укатил «скорый» в неведомую даль.
Штучкину «дали» ровно десять дней («золотых» дней!) общественных работ.
Занимаясь уборкой улиц чужого города, он про себя отмечал, что нет худа, без добра, когда бы он ещё побывал, да и побывал бы вообще, в таком красивом и уютном городе. Это же очень похоже на экскурсию, улыбаясь, раздумывал Штучкин, энергично работая метлой.
Если уважаемый читатель думает, что это ключевой момент в отпускной истории Штучкина, то он крупно ошибается, главное событие ещё только поджидало «пиита»!..
Отпускника, случившиеся с ним, разумеется, огорчило, расстроило даже. Но, как это, ни странно, ни на столько, что бы отчаиваться.
Правда, был ещё один нюанс в этом «деле»… Штучкина обокрали! У него пропали все взятые в дорогу деньги!!! Слава Богу, что хоть документы целёхонькие остались, предусмотрительно спрятанные надёжно.
Когда обокрали, где – не известно!? Толи ещё в поезде, толи он эти разнесчастные купюры попросту потерял, поди сейчас разберись!? Но, факт остаётся фактом, Штучкин остался без средств на жизнь, осуждённый на общественные работы, да и ещё в чужом городе. И при всём притом, «пиит» не унывал, оптимистичная натура!.. Он верил, безвыходных ситуаций не бывает, выход найдётся!
И он нашёлся.
На восьмой день «срока» осуждения, занимаясь уборкой улицы Коммунаров, отпускник, совершенно случайно испачкал брюки мужчине проходившему мимо. Тот хотел было возмутиться, да вдруг как заблажит:- Штучкин, ты ли?
Провинившийся «осуждённый», испугавшись, сдуру, ответил отрицательно. Но, подняв глаза, раскинув руки, завопил:- Мороз! Ванька!!. Какими судьбами?
Мужики крепко обнялись. Смущённый сотрудник, присматривающий за «наказанными», не стал вмешиваться, поскольку этот Мороз, выглядел мужчиной солидным, при галстуке и с портфелем. А может он… депутат, мало ли, подумал сержант и дальше погрузился в дрёму, прикрыв лицо каким – то дешёвым журналом.
Иван Морозов, нежданно – негаданно, вынырнул из клуба пыли как великий волшебник – спаситель для «обанкротившегося» Штучкина! Они были друзья детства по детдому и не виделись более 25 лет и вот при таких – то обстоятельствах… повстречались.
- Эх, Ванька, нет худа. без добра! Ну, никак ни ожидал, честное слово!.. Рад, очень рад!..
- А я думаю, ни чего себе мужичок размахался метлой, как пропеллер, сейчас взлетит. А потом гляжу – ты, мать честная, а!? – прихлопывал по плечу друга Иван.– Ты чего здесь –то делаешь, да не уж - то провинился? Ну, брат, узнаю…. – ничуть не удивился Морозов, глядя на Штучкина с метлой. – Такой же бедокур!.. Чего стряслось – то? Дай – кА сюда эту… Эй!.. – окликнул Иван милиционера.
Сержант, чуть не свалившись со скамейки от испуга, бестолково озираясь по сторонам, толком ещё не проснувшись и не очень понимая, где он, проорал:- Сержант Замужний! Проходившая мимо скамейки пожилая дама, презрительно буркнула:- Подумаешь, удивил! Тоже мне, Овсов! А я Стервозина, и что, тоже прикажете орать во всю глотку!? – и, в соответствии с фамилией своей, удалилась.
- Это я вас, милейший, звал. Извините, помешали отдыхать – почивать. – приглашал пальчиком подойти сотрудника Морозов.
- Чего? – хмурился надзиратель. – Ты… эта… Как разговариваете с… - но, увидев, в руках Морозова какой – то документ, осёкся, - Извините, товарищ депутат. Сморило. Жена недавно родила… - оправдывался сержант.
- Ладно. Ты, Штучка, подожди, мы сейчас, пошепчемся малость. – И, взяв под локоток милиционера, отошёл с ним в сторонку.
Одним словом, через пять минут освобождённый «заключённый», (вот, что значит сила депутатского мандата!) катил уже в машине со своим другом детства на дачу, знакомиться с семьёй, ну и… пообщаться, шутка ли, столько лет не виделись!?
Вот и не верь после этого в пословицы, что нет худа, без добра!..
Но, и это ещё не то, что только маячило впереди, поджидая своего времени, главное событие отпускной эпопеи.
А Ваня и вправду оказался депутатом областной думы, но, хуже от этого не стал, был такой, же весёлый, задорный выдумщик и балагур.
Прогостив у друга пару деньков, отдохнув, поправив слегка покачнувшиеся здоровье и свой отпускной бюджет, благо друг вошёл в положение и одолжил N-ю сумму денег, Штучкин отправился далее.
Остаток пути, а это ровно половина дороги, пиит преодолел без особых хлопот, и прибыл, наконец, к месту своего назначения.
Тут – то и поджидало моего знакомого то самое главное событие, которое и подвигло меня поделиться этой историей с тобой, дорогой мой, читатель.
Когда схлынули ностальгические эмоции встреч с родными местами после долгой разлуки, и отшумело традиционное в таких случаях застолье, попивая чаёк в компании близких, Штучкин увидел на столе стопку чьих – то документов.
- Смотри – кА, чьи же это, интересно? – спросил он брата.
Тот поведал историю, как эти документы попали к нему.
Брат Штучкина работал водителем и, возвращаясь, домой после смены поздно вечером, нашёл на остановке пакет, в котором и обнаружил документы, на имя Чижикова Б.Я. Читая вечёрку за ужином, увидел объявление о пропаже документов за подписью – Чижикова Б.Я., который слёзно просил вернуть забытые на остановке документы за вознаграждение.
- Вот пентюх, надо же забыть документы!? – попыхивая сигаретой, говорил добродушно брат.
- Да уж, растяпа… - добавил осторожно отпускник. – И что ты намерен делать? – полюбопытствовал он.
- Как что, вернуть само собой. У нас же сам знаешь, - «без бумажки ты букашка, а с бумажкой – человек!» Как у Райкина, смех и грех. – заворачивая в пакет документы растеряхи, отвечал брат.
Вернуть так, вернуть, благое дело. А то ведь страдает человек, как же без документов – то? Небось, и ты, рассудительный мой читатель, сталкивался с подобной иронической ситуацией!?
Что касается лично меня, то и мне доводилось помаяться с этой волокитой, не приведи Господи!..
Наутро, подкрепившись, как следует, братья Штучкины отправились творить ДОБРО! Приятно ощущать себя этаким спасителем, этаким… гуманистом!..
Утро выдалось слегка морозным, октябрь наступал на пятки сентябрю, а что вы хотите, Сибирь!.. Ничего не предвещало дурного и неожиданного.
Придя на условленное место, на ТУ САМУЮ остановку, братья стали поджидать растеряху – пентюха, который должен быть как в детективе, с газетой «Известия» в руке. Но, такового не наблюдалось. Стояли какие – то пареньки кружком, лениво лузгая семечки, да на скамейке сидели мужички, пивко потягивали. Всё. День набирал обороты, балуя золотистыми лучиками солнышка этот изменчивый мир.
При бренчал, с нервным тиком, трамвай – параноик, из которого выпорхнул, юркий как воробей, человечек с газеткой под мышкой.
- А вот и наш «растеряха» - щурил глаза на солнышко братец пиита.
- Ага, как условились, с газетёшкой в ручонке. - отозвался отпускник из – под козырька своей бейсболки. – Сейчас подойдёт. Увидит мои оригинальные солнцезащитные очки, как договаривались, и подойдёт. – разомлевшим тоном проговорил он.
И действительно это оказался Чижиков Б.Я. Он подошёл к брату, и они о чём – то начали разговаривать. Видимо, подумал гость – пиит, о вознаграждении толкуют, а я бы и так отдал. А чего тут мелочится, тяжко, небось, без документов!? Но, тут неожиданно произошло преображение, в одно мгновение ребята с семечками, вдруг оказались в масках, которые, подскочив к брату, начали ему выворачивать руки, тыкать кулаками в бока, а управившись, пихнули в «воронок».
Изумлённый Штучкин, пока взирал на эту сцену, с ним проделали ту же процедуру, но, уже мужички баловавшиеся пивком. На них тоже оказались маски.
Братья и пикнуть не успели как очутились в разных авто с наручниками на заломленных назад руках!
Ошеломлённый пиит попытался было протестовать, но, тут, же резко передумал, получив хук в челюсть так, что зубки склацали!..
Опаньки... – только и успел подумать невезучий Штучкин.
Оба брата пытались понять, что за метаморфоза с ними произошла? Они же хотели сделать добро… Хотя, нет, мелькнуло в обалдевшей голове Штучкина, добро за деньги? – пытался запомнить между сыпавшимися тумаками со всех сторон, умную свою мысль пиит.
В сумахе выяснилось, Чижиков это вовсе не Чижиков, а следователь, разработавший эту чудную «операцию» под названием – «КАПКАН».
В скобочках отмечу, что это была последняя попытка «сыскоря» разрешённая начальником местного РОВД , поскольку все прежние заканчивались, полным крахом.
Их пути должны были пересечься, так или иначе, поскольку рыбак рыбака…
Два невезучих неудачника – следователь и поэт, и оба как видно, ни тот путь избрали для жизни, потому и встретились.
Весёленькая поездка в «воронках» по городу, да с ветерком и тумаками, да сдобренная отборным… русским словечком, чем не круиз!?
И откуда эти… «славные молодцы» слова – то знают такие? - наивно думал Штучкин. - Я вот, вроде как, стишатами балуюсь и то, как – то… не слыхал некоторые … словосочетания!?
До отпускника до сих пор не дошло – куда их везут, потому – то он с немалым удивлением глядел на вывеску – «МИЛИЦИЯ», когда они подкатили к отделу.
- Шагай, давай! Вылупился мне тут. – визгливо покрикивал начальник «масок», следак. – Не музей какой… Лувра… У – у, курва! – пихнул он в спину зазевавшегося пиита, - топай, доброхот грёбанный!..
Введя «задержанных» в здание РОВД, брата завели в кабинет, а несчастного «гостя» пристегнули наручниками к ряду стульев до Сталинского года выпуска, стоящих тут же, неподалёку от упомянутого кабинета.
- Сиди тута, вызовем. Тихо сиди, никуды не ходи… - заржал один из любителей семечек.
По коридору, сумрачному и пугающе неприветливому, сновали какие – то люди в форме, провели под руки пьяного «товарища», орущего песню про чёрного кота. Вот процокали каблучки, какой – то фифы, пышных форм, кокетливо играющей нижним бюстом, провели гражданина с лиловым синяком под глазом, от которого пахло сельхозперегноем…
Сидящий на «привязи» поэт, смотрел на всё происходящее как на Марсианскую жизнь, выпученными глазищами!.. Он такого – отродясь не видывал, не нюхивал, не слыхивал!..
- Эй, «подельник», так ты… приезжий? – спросила высунувшаяся голова следователя из дверей кабинета.
- А, я? Да… Вы сказали... Да… я приехал… кажется… в отпуск – отвечал испуганно - потерянно Штучкин.
Через мгновение с задержанного сняли наручники и, сменив гнев на милость, пригласили в кабинет, где выяснилось, что братьям грозила неподъёмная уголовная статья – ограбление квартиры с покушение на убийство, не больше не меньше!
Чижикова Б.Я. оказывается ограбили прямо в его квартире, чуть не укакошев!
Спас братишек чудом сохранившийся проездной билет отпускника, оказавшийся на счастье в кармане его брюк! После объявившейся улики у «подозреваемых», милицейский интерес к ним – пропал и их… отпустили за ненадобностью, на все четыре стороны.
Братьев охватил восторг и радость от ОЩУЩЕНИЯ СВОБОДЫ! Они стали благодарить и жать руки тем, кто полчаса назад раздавал им зуботычины, угощал тумаками под рёбра и отборно… «словосочетал»… Любителям семечек и пива даже в голову не пришло – извиниться перед невинными гражданами за свои НЕЗАКОННЫЕ действия! Ну, да Бог с ними!..
Домой братья Штучкины вернулись под утро, пришлось тащиться через весь город.
- Да вы чего такие радостные? – встретила на пороге жена брата. – Значит получили вознаграждение и в кусты… к девочкам!? – багровея, кипятилась она.
- Остынь, милая. Такое вознаграждение я и чёрту лысому не пожелаю!.. – прикрыл брат, осмотрев предварительно площадку, не следят ли, дверь.
Позже, когда, наконец, наш пиит вернулся благополучно домой, он и поведал нам эту забавную отпускную историю по-соседски – живём с ним через дом.
Только я приметил за ним одну странность, не наблюдавшуюся прежде, он стал здороваться с каждым встречным милиционером, приподнимая шляпу, пришаркивая ножкой, заискивающе улыбаясь.
Говорят, он даже стихи перестал сочинять, так подействовал на человека отпуск.
Июнь. 2012г.