Долгий путь к Содружеству Том 2. часть первая

               
                Том 2, часть 1
                Главная волшебница планеты.


   В крупном промышленном регионе, рядом с маленьким пригородным поселком, расположилась школа. Эта школа вот уже который год будоражит умы окрестного, и не только, населения.      Лет 30 назад жители даже не предполагали, чем для них обернется участок земли, выделенный под некое фермерское хозяйство. Сейчас ферма переросла в мощную агрофирму, ее продукция ценится на международном рынке.
 
 И вот на территории этого хозяйства открылась школа. Ничего необычного в том, что открылась частная школа, разумеется, не было. Странной была сама школа — Школа Высшей МАГИИ «Фата Моргана». И вот эта ее направленность, ну, просто с ума сводила некоторых.
   Школа работает восьмой год, сделала первый выпуск учеников. Они получили право поступать  в ВУЗы без экзаменов и вне конкурса, хоть Золотых и Серебряных аттестатов не имели.
   В этом же году на базе школы открывается Академия волшебства для взрослых волшебников.  Директором школы и Академии является Соколова Валентина Антоновна, основательница и хозяйка как фирмы, так и школы и Академии.
 
 Невысокая, слегка полноватая женщина 90 лет, но на вид ей с трудом давали 50 -55— и то, из-за совершенно седых волос. Умная, смелая, упрямая и добродушно-лукавая, укрощающая лошадей вместо отдыха, самоучка-волшебница, с которой считаются профессиональные МАГИ. 
   Ее помощники, три верных друга, их она первых обучила, предварительно соблазнив рассказом о необыкновенной школе.  Бойко Виталий Петрович, Толкин Торсион Игнатьевич и Алиев Александр Ибрагимович.
   
Сейчас штат преподавателей значительно расширился. Не считая учителей обычной школы, спецпреподавателей более 20, и их не хватало. Управлять школой и агрофирмой было сложно, и Соколова передала все дела по фирме Совету директоров — своим детям, оставив за собой право контроля и решающего голоса при определении политики компании.
   В школе прошел выпускной бал, ученики разъехались по домам. Практиканты приедут только через две недели, тогда же начнется и прием в школу.
   Соколова оседлала Ветра, подарок ученика Долидзе, и отправилась в путешествие. Для нее это был небольшой отпуск. Однако Арсен, после весенних событий, не отпускал директора в конные прогулки одну.
 
   Он не уехал домой, и сейчас сопровождал Соколову на некотором расстоянии. Его конь не уступал директорскому ни в стати, ни в скорости. Подходило время обеда. Соколова придержала коня, поджидая охрану.
   - Арсен, уже жарко. Нам надо и самим подкрепиться, и коней подкормить. Давайте, вон в тот лесок. И воду там поищем.
   - Хорошо, профессор.
   - Арсен, вы ведь не зря за мной поехали. Пока мы не возвратимся в школу, я вам не профессор, а просто бабушка. Хорошо?
   - Слушаюсь, бабушка, - усмехнулся мальчик, - мы их все равно не проведем — кони выдадут.
   - Ну, волков бояться, в лес не ходить.
Углубились в лес, нашли уютную полянку,  отпустили лошадей пастись и поели сами.
   - Арсен, скажи мне, пожалуйста, ты говорил, Сталкер вас взял под контроль. Ты его действительно, тогда чувствовал или слышал?
   -  Если б этот вопрос задали не вы, а другие, я бы обиделся. Я его и слышал, как по контакту, и чувствовал всей кожей. А Негоду чувствовал, как Лесняк землю. Не знаю, как это пояснить, ощущение опасности. Я их иногда слышу в толпе.
   - А они тебя?
   - Не знаю. Я стараюсь сразу закрыться. Но вот то, что Сталкер не смог вас  с девочками подключить, это точно. Вы бы все не вернулись. Вернее, вернулись, но это были бы не вы. Научите меня так закрываться.
   - Видишь ли, Арсен, тут такой фокус: гипноз — он обоюдоопасен. Он подчиняет не только себе, но и себя. Вы со Сталкером были на одной волне. А мозг всегда узнает и найдет знакомую дорожку. Тебе нужно поставить блок, или программу, причем самому. Любая программа, поставленная извне, ведет к зомби. Ты уже знаешь, что это такое.
   - Научите меня, профессор!
   - Бабушка, Арсен, бабушка, не забывай. А технику я тебе дам. Давай отдохнем пока.
 
 Вечером у костра сидели Иванов, Демидов, Алиев. Андрею предложили работать преподавателем, и он согласился. Директор с Арсеном где-то путешествовали. Разговор у костра вертелся вокруг темы о сумасшествиях. Иванов много читал, и не только специальной литературы, пришел к некоторым выводам, и делился с друзьями.
   - Мысль материальна, потому что это — энергия. И мысль может воплощаться в твердую оболочку, верно? Или мы ее так воспринимаем, как твердое тело.
   - Да, точно, - подтвердил Демидов.
   - Так вот. Писатели, художники, артисты живут в мире своих героев. Со временем герои становятся их частью, начинают жить своей жизнью, мешая хозяину, особенно, если они из серии «ужастиков». Они начинают преследовать своих хозяев, перевоспитывают их. Не секрет, что на нас имеют огромное влияние книги, фильмы, музыка, картины.  И вот человеку надоедают его герои, он хочет избавиться от них, остаться в одиночестве. Не тут-то было! Герои произведений не отпускают своих авторов, им же скучно будет. Люди пытаются уйти в пьянство, наркоту, пускаются во все тяжкие. И очень часто сходят с ума, не выдержав такой нагрузки.
   - Возможно, и так, - задумчиво подтвердил Алиев, - иначе чем пояснить почти поголовное пьянство и сумасшествие этой категории. И тех, кто любит смотреть и читать подобные произведения. Это, действительно, одна из причин сумасшествий. Но есть же и другие категории: врожденные, стрессовые, и т.д.
   - Да, я кажется, понял причину. Мысли-сущности хотят на волю — они уже обрели свою материальность, стали Духами. И они хотят на волю. А ведь так просто — отпустить их, дать свободу.
   - Профессор, а почему вас заинтересовала эта тема? - спросил Демидов.
   - Понимаете, Андрей, я всегда интересовался этой темой, а здесь, в школе, получил возможность по-иному на нее взглянуть. Вообще, я на многие вещи стал смотреть иначе.
   - Уже поздно, а спать неохота — ночь-то какая! - обозвался Алиев. - Через три дня начнем новый набор учеников. Что нам судьба готовит?
   - Поживем-увидим. Мы пошли, спокойной ночи!
   - Взаимно. Я сегодня дежурю, - ответил Иванов.
 
   Наутро в школе остался один Алиев. Как обычно, в этот период в школу не могли проникнуть посторонние, все было закрыто. Только почтовые совы приносили и уносили почту.
В четверг поздно вечером, почти ночью, Алиева вызвал по контакту Майборода.
   - Профессор Алиев!
   - Да, я слушаю, Майборода. Что случилось?
   - Профессор, уже два дня по поселку бродят какие-то странные личности, выспрашивают о школе, о директоре. Ей необходимо быстрее возвратиться.
   - Что они конкретно выясняют?
   - Да ничего конкретного, но все обо всем: количество учеников, учителей, чему и как учат, - ну, все. Верните в школу директора.
   - Спасибо, Федя, учту. А как вы после школы устроились?
   - Буду продолжать учебу, пойду по Защите, как Демидов. До свидания, профессор!
 
   Соколова, против обыкновения, вернулась на два дня раньше.  Перед тем, как въехать во двор, она обратилась к Арсену:
   - Долидзе, я вас очень уважаю и понимаю, но прошу, как бабушка, и требую, как директор — не сопровождайте меня. Это делает нас обоих смешными. Тем более, что я не всегда могу вас брать с собой.
   - Понял, профессор. Но когда вы на Ветре, я буду неподалеку — коня легко взять под контроль.
   - Кстати, Долидзе, Сталкер как вам говорил — он вас сам всегда найдет, или ссылался еще на кого-то?
   - Он говорил: «ЭИП едино, и мы всегда вас отыщем.» Поэтому я и сказал, что придут другие. Кажется, они уже пришли, профессор.
   Всадники приехали со стороны леса, и поселковые их не видели. Директора встретил встревоженный Алиев.
   - Хорошо, что вы вернулись раньше.
   - Что-то случилось, профессор? Вы на себя не похожи.
   - Как мило! - угрюмо буркнул Алиев. - Долидзе, отправьте коней в табун за той полосой.  Директор теперь не скоро покатается.
   - Да что с вами, Ибрагимыч? - уже не на шутку встревожилась и директор.
   - Я думаю, надо ждать гостей. Ищейки по поселку рыщут, что-то вынюхивают.
   - Та-ак! Ну, пошли, Свет-Ибрагимыч, расскажешь. Невеселое нынче мое возвращение.
   В Рабочем кабинете было, как всегда, тихо и прохладно. Алиев поместился против директора и заговорил:
   - Вчера меня вызвал по контакту Майборода и сообщил о подозрительных личностях, шныряющих по поселку. Сегодня я сам ходил на разведку. Их двое, проводят, якобы, соцопрос, с анкетами, все, как полагается. Я с ними поговорил, ясное дело, замаскировавшись, - усмехнулся Алиев, - Так вот они, как ты, Антоновна иногда изящно выражаешься,  - нэ мають зэлэного пойняття — про... свою работу. Спрашивают, как роботы, и не могут ответить на простейшие вопросы. Как это тебе?
   - А никак. Я ведь вас всех именно об этом предупреждала, Ибрагимыч. Мы уже засветились, и к нам на учебу придут самые разные и неожиданные дети и студенты. Так что, держись, или... уходи.
   - Ты за кого меня принимаешь? - взвился тот, -  Я еще тогда высказал свое мнение!
   - Сашенька, охолонь! Я же тебя уважаю, ты ведь знаешь. Не злись.
   - Хорошо, что хоть уважаешь.
   - Давай-ка, за чаем обсудим, что делать, лады?
   - Ох, Антоновна, ты и хитрая лиса!  - ухмыльнулся наконец Алиев.

   В понедельник начался прием  в школу. Умные люди предлагали устроить экзамены. Вот только что спрашивать у конкурсантов, не знали. Так эта идея и не получила развития. По-прежнему, прием вела Соколова, проводя собеседование. Во время собеседования прибор физигномист показал, что посетители много лгут. Выводить их на чистую воду смысла не имело. Директор сказала:
   - У нас предварительных запросов уже на 500 человек, - показала стопку писем, - а еще и таких, как вы, приедет не меньше. Фактически, я уже имею нужное мне количество учеников.
   - Мы первые, - перебил ее отец.
   - Да, вы первые, сегодня. Но перед вами еще с сентября 500 человек ждут ответа. В общем, мы решили, что в последний день набора проведем жеребьевку. Те 200 человек, которые пройдут отбор, и станут нашими учениками. Если согласны, оставляйте документы.
   Отец и сын переглянулись. Мальчик решительно поднялся:
   - Я согласен.
   - Хочу сразу предупредить — у нас не разрешается проповедовать. Верующим здесь просто невозможно учиться.
   - Вы учиняете гонения на веру?
   - Нет. Но нам некогда тратить время на молитвы, вот и все. Однако любая попытка увлечь детей сказками о вечной жизни ведет к немедленному отчислению без возврата денег. Так что, подумайте!
   - Ваша школа — рассадник зла!
   - А зачем вы сюда привезли сына?
   - Хотел своими глазами увидеть, что это за школа!
   - Ну и как? Увидели?
   - Да. Вам быть всем в Геенне огненной!
   - Послушайте доброго совета — езжайте домой. Вот ваши документы.
   - Я этого так не оставлю! Я на вас управу найду! - бушевал отец.
   - Ну, когда найдете, покажете мне. Я ее что-то не видела. Прощайте.
   Дверь открылась, и взбешенный отец выволок сына. Они ушли. Соколова вздохнула — такое начало было многообещающим.
   
    В этом году неожиданно все местные ученики захотели стать волшебниками. Майборода был только первой ласточкой. Соколова вечером сидела в кабинете, и удивлялась:
   - Что это с ними произошло? Ведь им и раньше ничто не мешало учиться у нас, мы им даже конкурс не устраивали?
   - Валентина Антоновна! - засмеялся Звенигора, - Да они куркули, хотели на халяву. Да и выжидали результат. Они же спят и во сне видят, что их дети у нас учатся, а гроши за пазухой держат — вдруг выгорит. Куркули, одним словом.
   Происходила ассмилляция. Поселковые жители полностью приняли школу, причем сам поселок незаметно стал меняться. Исчезли кучи мусора, развалины — поселок стал престижным, здесь селились зажиточные люди. Милиция осталась без работы — пьянство отошло само собой, прекратились пьяные драки и скандалы.
    И вот теперь — поголовное желание сделать детей волшебниками. Решили для старшеклассников добавить два года стажировки по спецкурсу. Все равно, многие местные ребята кое-чему уже научились от волшебников. Так же и учителя начали проходить спецобучение.
   И, как результат, резкое падение влияния всех религиозных сект. Школа «Фата Моргана» стала притчей во языцех. Сколько ей шло проклятий и анафем! А школа только крепла и расцветала.
    Школа слилась с местным окружением. Но ей недолго оставалось наслаждаться своим спокойствием. За последние годы слишком многие стали понимать, что такое  Школа Волшебного Искусства «Фата Моргана». Она привела в движение очень мощные силы.
    
   Алиев отбыл в отпуск, но сначала предстал перед директором.
   - Валентина Антоновна, есть проблема.
   - У вас, уважаемый, они всегда есть.
   - Точно, - ухмыльнулся довольный Алиев, - а проблема щекотливая.
   - Ну, выкладывай, да поаккуратнее.
   - Валентина Антоновна, мои мне ультиматум выдвигают — надоело жить без меня. Что делать?
   - Алиев, ты и вправду, умеешь ставить задачи. Молчишь-молчишь, да и выдашь. И, вероятно, не одному тебе такое дома заявляют?
   - Да, Косова и замуж опасается.
   - Замуж, говоришь? - хмыкнула довольная Соколова, - Ну что ж, подумаю. Свободен до 1 августа, лети!
   Занятия в школе велись в четырех корпусах, на первых двух этажах, жили ребята тоже там же, на верхних этажах. Пятый корпус стоял свободный. Директор и сама уже подумывала о том, что у преподавателей тяжелая жизнь.
   Они не молодели, а детям родители нужны не только ночью да по воскресеньям. Что касается жилья — секции состояли из 3-4 комнат, еда на кухне на все вкусы, и дети при родителях  и присмотрены. Это была небольшая проблема.
   Вопрос оставался о женах и мужьях преподавателей — как они воспримут жизнь в условиях школы? Соколовой предстояло подумать и  о том, чем занять вторые половины своих преподавателей, позаботиться о младших и о старших членах семей. Однако это были приятные тревоги.
   
   Появившись дома, Алиев заявил жене:
   - Галочка, скоро ты увидишь, к кому меня приревновала, моя ты любимая! И готовься работать по своей специальности, - она была садовод-дизайнер — да, еще забыл: учиться будешь!
   Счастливый Алиев покружил жену по комнате, завалил ее на диван, целуя.
   Арсен выполнил требование директора и уехал домой на каникулы. Набор в школу прошел, однако, без особых передряг. Старшекурсники стажировались в разных местах — агрокомплекс огромен, часть помогала преподавателям управляться с младшими ребятами на практике.
   
   Неожиданно пришел вызов к Министру. Соколова отправилась. Ее там ждали, пропустили немедля.
   - Здравствуйте, господин Министр.
   - Здравствуйте, госпожа Соколова, проходите, присаживайтесь.
Она прошла, села в кресло, предложенное Министром, и молча ждала. Министр усмехнулся.
   - Мы вас пригласили как консультанта. Пронаблюдав за вашей школой решили, что стоит открыть еще такие же школы. Подскажите, что для этого нужно?
   - Прежде всего огромные деньги и преподаватели.
   - Огромные — это сколько?
   - Сколько выделяет бюджет вам средств? - Министр назвал сумму. - Этого хватит содержать только на 150 таких школ, как моя.
   - Ого! Вы это серьезно? Ведь плата за обучение не покрывает расходы?
   - Верно. Школу содержит Агроконцерн. Школа МАГОВ не может ходить с протянутой рукой. Я могу быть консультантом, могу координировать работу школ, но больше ничем заниматься не буду — возраст не позволяет распыляться.
   - Вы в своем репертуаре.
   - Не поняла.
   - Бал правлю Я.
   - Нет, господин Министр. Это просто умение сохранить силы. Я получила от жизни все сполна, и довольна. Дайте молодым дорогу. Моя карьера уже выстроена.
   - Не многие так думают.
   - Не многие так умеют, будет правильнее.
   - Я вот что думаю: можно ли ваших выпускников брать на работу в такие школы?
   - Мы в этом году несколько человек из выпуска приняли на работу. Надеюсь, они справятся.
 
   Под руководством преподавателей практиканты уезжали на 2-3 дня, прихватив «сух-паек», и школа стояла тихая и пустая.
   В школе появился полтергейст. Теперь Крошу скучать стало некогда. А произошло это так: Соколова отправилась на прогулку верхом на Ветре.  На вершине одной из скал стая огромных воронов-круков кого-то яростно била.
   Стегнув коня, она помчалась на выручку. С трудом их разогнала. Разъяренные птицы не слишком-то боялись человека. На земле лежала куча чего-то кровавого, но оно еще было живым и стонало.
   Директор осторожно взяла его на руки, и повезла в школу. Сейчас трудно было определить, что это такое — эльф, домовичок или еще кто. Кровь существа имела несколько необычный цвет, с рыжинкой, слегка напоминая цвет глаз Магистра.
   В школе существо вымыли, перевязали раны, накормили. Оно было ростом с Кроша, крайне непропорциональное: голова слишком велика, ручки и ножки коротковаты, покрыто мягкой шерстью.
   Круглые большие уши, большой рот, губы, как у негра. И хитрые-хитрые глаза, темно-терракотового оттенка. В общем, нечто странное. Имя его было непроизносимо ни на одном языке Земли, и директор назвала его Демиургом, Демой.
   Выздоровев, существо оказалось неистощимым на выдумки. Это был чистой воды полтергейст, существо, явно волшебное. Он прижился в школе, и, хоть иногда доставал окружающих, но был в сущности, безобидным.
   Безоговорочно подчинялся только своей спасительнице, и никогда над ней не подшучивал. Теперь школа имела три собственных волшебных существа — Крош, Гербера, Демиург, и еще помощники-эльфы. Очень долго не знали, где Дема спит. Только два года спустя однажды директор найдет его в одном из шкафов у себя в Рабочем кабинете.
    С преподавателями он был терпим, шалунам, вместе с Крошем, не давал спуску, и старался поменьше попадать на глаза Магистру. Крош в это лето остался в школе, не поехал с Ирой.

   - Ирочка, я не поеду с тобой домой. Передай папе и маме, я их очень люблю, они  самые лучшие в мире, но здесь живут волшебные существа, и я тоже волшебное существо. Если нужен буду — позови, и я приду, но жить буду здесь.
   - Крошик, мне жаль, что ты остаешься. Но если тебе так лучше — я рада за тебя. У тебя теперь много друзей, скучать не будешь, - она взлохматила и без того кучерявые волосы Кроша, и он умчался вприпрыжку. Ира перешла на пятый курс.
 
   1 августа Алиев стоял в кабинете директора.
   - Привет отпускнику!
   - Привет директору!
   - Ибрагимыч, ты остаешься за меня.
   - А куда вы, госпожа директор?
   - Чтобы вы снова не отправили меня в отпуск во время учебного года, уеду сейчас.
   - Вот как надо было с тобой давно поступить! - развеселился Алиев, - А почему меня оставляешь?
   - Мне, Ибрагимыч, как-то спокойнее, если без меня ты в школе находишься. Да и Бойко с Толкиным скоро прибудут. Ребята — последняя смена, Иванов тоже пусть малость погуляет.
   - А позвольте спросить, профессор, вы куда и каким транспортом отправляетесь?
   - Обычным, дедовским, по Золотому кольцу, в Россию.
   - Ага, в Россию, значит. А вызывать вас будем из Америки или Австралии?
   - Ну, если хотите, и так сделаем. Связь по утрам, в 6.00 — насколько я помню, вы уже не спите.
   - Вот бы ты всегда так все помнила, Антоновна!
   - А я вроде ничего и не забываю. Пока, до 25! - и исчезла.  А Алиев пошел по школе. О полтергейсте он еще  ничего не знал.
   
   Но Демиург просто не мог не испытать нового человека! На Алиева вдруг с сухого потолка полилась вода. Поглядев вокруг и никого не увидев, он просто повел вокруг себя палочкой. На пол свалился Дема.
   - Ого! А кто ты такой, друг любезный?
   - Я полтергейст Демиург.
   - Да, нам тебя только ох, как и не хватало. Ну, будь здоров, Демиург, и помни — я преподаватель по уходу за волшебными существами  Алиев Александр Ибрагимович.
   - Профессор Алиев, кто вас учил так обращаться с полтергейстом?
   - А кто учил тебя поливать преподавателя водой в сухой комнате?
   - Мы квиты, - засмеялся Демиург, и исчез.
 
   А Соколова отправилась на Бермуды. В прошлом году она с двумя девочками побывала в гостях на другой планете, и решила продолжить знакомство. Поскольку в этот раз ее путь было невозможно отследить, то она и не особенно маскировалась, бывая везде, где ей хотелось. В общем, она отлично отдохнула.
   Соколова имела такую жилку... Перемещаться в пространстве можно на вполне конкретное расстояние, не более, чем на 50 — 100км. Поэтому она перемещалась, или перепрыгивала расстояние от школы до Бермудов в несколько приемов.
   Оказываясь в океане, купалась, иногда появлялась на мгновение на кораблях или среди людей на суше, слегка их пугая.  В среднем за 10 минут она покрывала нужное ей расстояние. Однажды в океане она приземлилась на спокойно спящую акулу.
   Ошеломленное животное несколько мгновений не шевелилось, пытаясь осознать, что это за странность на его спине. А Соколова, недолго думая, оседлала зверя, ухватившись за его плавник обеими руками.
   Наконец акула рванулась вперед. Некоторое время она носилась по поверхности океана, пытаясь сбросить наездницу, шарахаясь из стороны в сторону, и пошла в глубину.
   Наша наездница была уверена, что всегда успеет вырваться на волю, поэтому решила прокатиться в глубину, пока хватит воздуха в легких. Наконец она оттолкнулась от акулы.  Если бы ее видел Алиев, а тем паче, Магистр!
 
   В гостях у Орионцев в этот раз провела неделю. Здесь она узнала, откуда взялись Иисус и Кришна. Она полагала, что они — киборги. Оказалось, это не так.
   Жители систем с похожими условиями жизни, могли, совершив астральный прыжок, оставаться жить в новом мире. Они сначала создавали себе тело-голограмму, постепенно наполняя его плотью, и со временем становились неотличимы от аборигенов.
  Они могли жениться и выходить замуж за местных, и даже иметь совместных детей.  Дети эти имели особые свойства, чем и отличались от обычных людей. Из них происходили жрецы, шаманы, хранители знаний.
   Именно так происходила передача древних знаний потомкам — через священные книги и предания. Со временем на эти знания накладывались положения, выгодные власть имущим, люди приучались быть покорными воле Богов, суть — власть предержащим.
   У потомков инопланетян была одна особенность — их тела не распадались после смерти. Дело в том, что это были все же, полу-искусственные тела, во-первых, и их владельцы не умирали до конца, во-вторых — они уходили в те, иные миры.
   А тело, пока жив человек, не могло сгнить. Оно ссыхалось, превращалось в мумию. Но оно все-таки оставалось телом живого человека! И это подтверждается исследованием мощей — у них наблюдается очень слабая мозговая деятельность.
   Египетским фараонам, царям, и так далее, чтобы доказать свою Божественную сущность, надо было, грубо говоря, не гнить после смерти. И поэтому изобрели бальзамирование.
 
   
   Существует предание, что где-то в горах Америки в пещерах лежат люди, спящие крепким сном до поры, до времени. Когда возникнет необходимость, они проснутся.
   И в самом деле, в пещерах Америки местные племена хранили тела умерших, превращая их в мумии, но НЕ бальзамируя! Следуя этой версии, мумии имели все основания для воскрешения.     А их уничтожали, как ненужный элемент.
   Однако, далеко не все пришельцы обзаводились нетленными телами. Многие после «смерти» возвращались домой, выполнив свою работу. Их тела, в зависимости от присутствия земного начала, таяли, возносились к небесам с большим или меньшим шумом.
   Именно это и произошло с Иисусом и его матерью. Дева Мария имела половину земного начала, и тихо растаяла, спокойно вознеслась в небо. А ее сын был на одну четверть человеком, и вознесение его сопровождалось куда более шумными эффектами.
   Миссии Иисуса и Кришны были разными. Кришна должен был облагородить земную расу, поэтому он поразил демона и взял в жены всех его пленниц. Разумеется, даже Кришна не мог одновременно находиться в домах своих всех жен, это и в писаниях говорится, что чаще только его дух там был, а сущность, естество почти постоянно находилось с любимой женой.
   Но вполне вероятно, что кроме Кришны на Земле находилось еще много его соплеменников, которые и женились на землянках, и детей родили. Может, поэтому в Индии так силен дух чудес.
   У Иисуса была другая цель. На его внедрение Шамбала не давала согласия. Всем видимая — внедрение в сознание людей миролюбия, и той же покорности воле властителя. И имелась еще одна, тайная цель. Но Соколова еще не разобралась с этим вопросом, а Орионцы уклонились от ответа.
   Учение Иисуса, его создатели виноваты в той страшной войне, что идет сегодня за умы людей, за их право свободной воли выбора. Земляне сейчас стоят перед выбором — жить как свободные люди, или умереть ради несбыточной сказки.
   Познакомилась она и  с создателями этих людей. Кришну внедрили представители созвездия Кассиопея, а Иисус прибыл из созвездия Южный Крест. Разумеется, у Содружества эти названия отсутствуют, там другое распределение звезд.
   Но вот то, что разные народы и племена, давая свои имена созвездиям, все же сохраняли их конфигурацию, говорит о многом. Соколова интересовалась и другими вопросами.
 Ей рассказали, что внеземные цивилизации располагают свои основные базы на невидимой стороне Луны, посылая на Землю челноки. Это сделано ради всеобщей безопасности.
   Это касается любых планет — основные базы располагаются на необитаемых спутниках.    Спутники Марса, Фобос и Деймос, совершенно напрасно так названы — это лаборатории инопланетных миров. И там работают дружественные люди, а не враги.
    Когда на Луну сел «Аполлон», то его экипаж имел не совсем корректное задание. В целях собственной безопасности инопланетяне не позволили его выполнить. Велись наблюдения также и за советскими «Луноходами».
   - Скажите, а так называемые гиблые места, дыры в земле — что это такое?
   - Разумеется, это не жилье чертей. Просто это места дислокации наших станций.  Как правило, они привязаны к аномальным зонам, получают там необходимую для существования энергию. Строение Земли несколько не такое, как у вас принято.  Да, имеется и твердая кора, и жидкая мантия, и многое другое. Но в центре имеется зона равновесия, или вакуума, с особыми свойствами. На большой глубине в подземных пустотах располагаются наши станции. Иногда туда попадают люди, бывает, что они возвращаются обратно — обычно их не отпускают.   Но если человек очень уж хочет — то, - ВОЛЯ ИНДИВИДУУМА СВЯЩЕННА! - его отпустят. Об этом говорится и в ваших русских волшебных сказках, и в религиозных учениях — мир мертвых, потусторонний мир, подземный мир.
   - А круги на полях?
   - Круги — это раньше использовалось, как средство передачи сведений. Но сейчас ваша техника и наука подошли к тому порогу, когда создать подобную пиктограмму нет ничего проще, и мы уже давно не практикуем их. Разбираться, где наши, где ваши — нет времени.   Кстати, в ваших русских сказках и об этом есть. Ваши сказки — полное собрание рассказов про нас.
   - А как мы можем видеть будущее?
   - У каждого из нас есть масса путей развития. Закон ПСС — причинно-следственных связей, учитывает это. Мы ежесекундно программируем свое будущее — на миг, день, год, жизнь. Только потому, что работает этот Закон, можно предвидеть, предположить, свое будущее.   А вот ясновидение — несколько иная картина. Здесь вступает в действие еще и время. Оно в каждой системе идет со своей скоростью, и зависит от скорости света.  Идет оно, как и все энергии, по спирали. Иногда витки спиралей сминаются, перехлестываюся, и тогда мы можем попасть в будущее. Но самое опасное в том, что вносить эти флуктуации способны мы сами, мыслящие существа.  И еще более опасно то, что человек попадает под самогипноз, начинает неосознанно стремиться выполнить предначертанное. А не создав искусственно данную ситуацию, то и развивался бы далее иначе.
   - А почему в районе Бермудов у людей время идет неправильно?
   - Это происходит, когда человек попадает в аномальную зону. В этих зонах время стоит или движется с очень малой скоростью. Если попавшее туда тело имеет достаточно большую кинетическую энергию, или скорость, то оно пройдет эту зону, но на часах будет стоять время входа в зону плюс то время/скорость, что прошло при переходе тела через зону, т.е.   Время пребывания в аномальной зоне, соответствующее времени зоны.  Поскольку переходы идут в разных направлениях, то и время будет то отставать, то спешить  на ваших часах.  Ну, а если у тела, попавшего в такую зону,  иссякла его кинетическая энергия, то оно будет оставаться там, в небытии до тех пор, пока его, как бильярдный шар, чем-нибудь не вытолкнет.

   Утром, едва Алиев вышел в скотный двор, перед ним с легким щелчком предстала директор.
   - Привет отпускникам! - поздоровался  Алиев, - А чего так рано, 20?
   - Привет работникам! А где мой красавец?
   - В табуне. А что?
   - Хочу проехаться. Ибрагимыч, я же не была в отпуску, если не проедусь верхом.
   - Подождешь немного? Они недалеко в поле.
   - Подожду. - Алиев исчез, а Соколова отправилась пройтись по школе. Вообще-то, она почти ежедневно во время отпуска бывала в школе. Ведь на Бермудах день, когда здесь ночь.
   Ее спальня стояла закрытой, да и Алиев не заглядывал в Рабочий кабинет в отсутствие директора. Так что никто, кроме Кроша и Демиурга, не подозревал о присутствии директора в школе, а она знала все. Но эти друзья никогда и никому не выдали бы своего директора.
 
  Вернулся Алиев с двумя  конями.
   - А Арсенов конь кому?
   - Мне, Антоновна, мне. Я тебя одну не отпущу, так и знай.
   - Нда-а, - хмыкнула Соколова, - никак, опять ищейки в поселке?
   - В поселке, вроде, нет. А вот в городе тебя очень хотят видеть некоторые.
   - Да? И кто же? Отдел образования?
   - Представь себе, нет. Они на тебе крест поставили. Бери повыше. Ты понадобилась ОВИРу и МВД.
   - Ого! - по-мальчишески присвистнула директор, - Это оччень страшно. По какому такому поводу сыр-бор горит?
    - По поводу наших гостей Магов. Им понадобились их визы и паспорта.
    - Вот еще незадача! Не было  печали, - снова хмыкнула. - Ну, а при чем здесь твое сопровождение?
   - Антоновна, вот уж более 10 лет притчей во языцех является одна дама, обожающая длительные верховые одиночные прогулки. Есть подозрение, что с ней хотят некоторые, мягко говоря, познакомиться. Одна не поедешь, - твердо закончил.
   - Ибрагимыч, а школу на кого? На Иванова?
   - И на него можно. Но Бойко уже здесь.
   - У тебя на все готовый ответ. Хорошо, седлай.
   Алиев оседлал коней, внимательно осмотрев упряжь — он все время помнил о подрезанной подпруге. Виновного нашли, но декан Арлеона считал, что подобное может повториться. Они уехали. В этих поездках Соколова не выбирала направлений — куда конь понес, туда и едет.
   Это был ее любимый отдых. Первый день прошел без приключений.  Они ехали по августовской степи. В этих краях лето всегда стояло жаркое, и к августу трава выгорала. Только фермерские поля радовали глаз своими красками, да зеленели балки и леса.
   В обед они добрались до какого-то ставка, пообедали, искупались, подкормили лошадей, и отправились дальше. Ночевали в уютной дубовой балке, на берегу степной речушки.
Выбрали к ночи уютное местечко, разожгли костер, коней пустили пастись. Себе устроили постели по обе стороны костра из травы. Теплая августовская ночь располагала к беседе.
   - Антоновна, где ты все же гуляла? - спросил задумчивого директора друг.
   - Далеко, Ибрагимыч, - задумчиво ответила, помешивая жар. - Понимаешь, Саша, я многое, оказывается, не так понимала, - ответила она, глядя на огонь. -Я гостила у Орионцев. Меня интересовали пиктограммы, гиблые места, и подобное. Знаешь, надо бы сказки наши да заново перечитать, с других позиций. До сих пор мы не заем, каково ядро Земли, что там внутри.   По версии Орионцев, вдоль оси Земли и по плоскости экватора существуют зоны отрицательного давления, они ответственны за  аномалии. Под твердой земной корой имеется несколько слоев, которые вращаются тем быстрее, чем ближе к ядру.  В общем-то, очень близко к тому, что дает Тор. Он прав. И Черные дыры — это северные полюса вращающихся тел. То, что мы видим, как звезды — это южные полюса, или вид сбоку.
   - Что, все Черные дыры имеют такую природу?
   - Нет. Это только один, самый главный вариант. Их проявлений много, это общая теория динамика полей. Тор лучше, чем я, тебе пояснит. Знаешь, оказывается, наш первый «Луноход» они передвинули немного, и оставили. И присматривают за ним — он в лучшем состоянии, чем самый последний аппарат. Интересно, а почему взяли наш «Луноход», а не американский?
   Поговорив еще об Орионцах, наконец уснули, лежа  по обе стороны костра.
    
   На второй день они продолжили свой путь... Оглянувшись, Алиев сообщил:
   - А за нами джип скачет!
   - То есть, как это — скачет?
   - Мы же по степи едем, а у машины не ноги, а колеса — именно скачет. Ану, поднажмем вон к тому леску. Там вроде балочка.
   Хлестнув коей, понеслись галопом. Джип тоже прибавил ходу.
   - Антоновна, мы от них не уйдем. Что делать?
   - Остановим, - взмахнула палочкой. Расстояние еще слишком большое. -- Нет. Контакт и под контроль. На счет  «Раз» - Три, два, раз! - дружно взмахнули палочками, сделав выпад в сторону машины.  Она вильнула, остановилась на краю оврага, едва не перевернувшись.   Всадники пронеслись мимо, на ходу дополнительно обездвижив находящихся в машине вооруженных людей.
    - Они через два часа очухаются, и будут ловить  нас по всей степи. Все, Антоновна, домой!
   - Кто такие? Надо было бы покопаться.
   -  Ага, только этого не хватало. Завтра они в школе будут, узнаешь.
   - Эт ты прав, точно.

   Добравшись поздно вечером до своих владений, отпустили коней в табун, и отправились в школу свободным полетом. Перелетев кряж, Соколова от изумления чуть не свалилась наземь — против Центрального входа стояло армейское подразделение.
   На ворота был нацелен пулемет и какое-то орудие. У клумбы-часов стояли Толкин, Бойко и ...Косова. Магистр не поехал в отпуск, но иногда исчезал на некоторое время.
Он просто обязан был по долгу службы охранять директора. И в эти дни его, к сожалению, в школе не было.
   - Что происходит? - крайне изумленная Соколова подошла к своим преподавателям.
   - Пытаются войти в школу. Мы их не пускаем.
   - А как вы все здесь оказались?
   - Нас вызвал вчера Алиев, не объяснив, зачем.
   - Я и сам такого не ожидал, - признался огорошенный Алиев.
   - Чего они хотят?
   - Войти в школу, произвести обыск.
   - Мы можем им не позволить этого сделать,  - задумчиво проговорила директор, - но скоро заезд, не дадут ни ученикам, ни преподавателям заехать. Пропустим! - решительно произнесла, и добавила, - И попросим Демиурга и Кроша устроить им веселый обыск. - глядя на потрясенных друзей, хмуро усмехнулась.
   - Крош, Дема, где вы?
   - Мы здесь, профессор! - перед ней повис вниз головой Дема.
   - Ребята, возьмите всех ваших и сделайте так, чтобы вот эти товарищи надолго запомнили свое посещение, и больше не захотели бы у нас побывать. Я их сейчас впущу. Да, передайте Крутиусу — Мой рабочий кабинет для них не существует.
   - Ур-ра-а-а! - завопил Демиург, подхватив Кроша, - Повеселимся!!! - и они исчезли.

   Соколова подлетела к воротам, стала на землю, ворота открылись, она вышла к военным.
   - Господа, я директор школы. Возвратившись из отпуска, я, откровенно говоря, не понимаю, чем вызваны ваши действия.
   - Мы должны провести у вас в школе обыск. Поступили сведения, что у вас прячутся преступники.
   - Вы так уверены в этом? Смею вас уверить, мы не прячем ничего и никого. Но у нас живут волшебные существа. Я бы вам не советовала их дразнить. Они вот этого, - кивнула на пулемет, - терпеть не могут и не боятся.
   Вы, вероятно, уже  пытались применить свое оружие? - глянув на смущенные лица, усмехнулась, - С нами лучше жить в мире. Идите, господа, -  и пошла во двор. Ворота распахнулись во всю ширь. Следом за ней ринулось не менее роты. Преподаватели стояли все там же. Она подошла к ним.
   - Пусть побегают! - снова усмехнулась недобро.
Обыск длился несколько часов. Ничего не обнаружив, попав под раздачу команды Демиурга, мокрые, грязные, уставшие и смертельно напуганные, военные сгрудились у закрытых ворот.
   На них обрушивались потолки, полыхало огнем, проваливались полы и рушились под ногами лестницы, их поливало ниоткуда водой и крутило вихрями, появлялись и исчезали стены и двери.  Дема повеселился на славу!
   - Итак, господа,  - подошла  директор и обратилась к командиру, - Сообщите, что вы все-таки искали, кто вас послал, где ваш ордер. Быстро!
   Командир отряда, пытаясь сохранить достоинство, ответил:
   - Приказ пришел из  дивизиона, ордера у нас нет. Сказали, что у вас скрываются странные, - он непроизвольно вздрогнул, - личности. Мы исполняли приказ.
   - Вы его исполнили. Передайте командованию,  - только потому, что в школе еще нет детей, вы были допущены на ее территорию. Впредь на это пусть не рассчитывают. Мы даже атомную бомбу отправим обратно. Все, вы свободны, идите. - Ворота открылись и военные вышли.
   
   Утром, взяв повестки-вызова, Соколова отправилась в город. Появившись в кабинете начальника ОВИР, невинно поздоровалась
   - Кто вы, и как сюда проникли? - Удивился он.
   - Я Соколова, директор школы «Фата Моргана», - положив на стол повестки, спокойно сообщила.
   - Директор-школы-«Фата-Моргана» - похоже, хозяин кабинета  не мог собраться с мыслями.
   - Да, директор, - спокойно подтвердила, - вы меня трижды, - она глянула на бумаги на столе, - грозно вызывали, хоть вам и сообщили, что меня нет в школе. Я здесь и слушаю вас. - спокойно произнесла.
   Пересмотрев повестки, хозяин кабинета  заговорил:
   - Мы вас вызывали, чтобы уточнить, кто у вас работает и учится.
   - И для этого устроили обыск с помощью военных, да?
   - Каких военных? - удивился нач. ОВИР.
   - А тех, что вчера пытались чуть ли не пушками ворота снять с петель.  Не уж-то не знаете?
   - Впервые слышу, уверяю вас.
   - Хорошо, поверим. Значит, кто у меня работает и учится. Учатся у меня дети обычных наших граждан, желающие понять, что такое МАГИЯ, и  для чего она. Мы не ведем никакой пропаганды — религиозной, политической, еще какой-либо — это пункт Устава. - она положила на стол Устав Школы. - Работают у меня преподаватели, прошедшие спецподготовку.  Среди них есть Маги. Я не знаю, да меня и не интересует, из каких они стран. Мы пересекаем любые границы, и паспорта для нас не документ, поверьте. Даже обычный человек способен обзавестись дюжиной паспортов.   Мои люди — особые. Не трогайте нас, и вы не будете иметь неприятностей. С нами лучше жить в мире. Не вызывайте охрану, - предупредила, заметив движение хозяина кабинета, - меня вы не арестуете, и вообще, не сможете остановить.
   Удивленный всем услышанным — он привык, что его боятся, а здесь явное спокойствие -  нач. ОВИР задумался. Соколова спокойно сидела, ожидая. Хотелось бы приструнить строптивицу, но невольно возникала мысль — кто кого приструнит на самом деле?
   - Поймите, госпожа Соколова, мое дело — фиксировать всех, кто к нам прибывает и убывает. Мы просто обязаны знать, кто у вас работает.
   - А я не желаю, чтобы мои люди засвечивались где-либо. Поймите, вы и ваши действия могут быть опасны для нас. Вы не волшебник, и не можете распознать волшебника при встрече. А они бывают как друзьями, так и врагами. Я не имею права подставлять своих людей. Довольствуйтесь тем, что мы к вам лояльны, и всегда придем на помощь, если понадобится.
   - Но кто у вас обыск делал?
   - Командир сказал: приказ из дивизиона. Я убедительно прошу поговорить с соответствующими товарищами, пусть силой на меня не давят, не люблю.
   - Вы странные люди, волшебники. Я с такими впервые сталкиваюсь.
   - Я свободна?
   - Да. А как вы выйдете?
   - Как и вошла. До свиданья! - крутнулась и с легким хлопком исчезла. Начальник посидел, изумленно огляделся — на столе лежали повестки: «Гляди-ка, не спал!»
   
    А Соколова тем же манером появилась у Министа МВД, во время какого-то совещания. Столь эффектное появление не могло никого оставить равнодушным.
     - Кто вы и как сюда попали?
   - Я директор Академической школы Волшебного искусства «Фата Моргана», Соколова Валентина Антоновна, прибыла по вашему вызову,  - сухо ответила.
   - У нас  совещание.
   - Но я не могла игнорировать такие грозные приказы, - показала повестки, - едва появилась на работе, поспешила сюда, - невинно сообщила. По кабинету пробежала улыбка.
   - Госпожа Соколова, - просмотрев повестки, произнес Министр, - извините, но у нас важное совещание.
   - Я сожалею, что прервала его, но когда мою школу пытаются разнести в клочья пушками и минометами, у меня нет времени ждать. - по кабинету пронесся шепот удивления и негодования. Министр выглядел смущенным.
   - Вашу школу никто не атакует.
   - Действительно, мне, верно, вчера просто показалось, что целый полк стоит перед воротами, и мы в осаде. И, вероятно, это был кошмарный сон, когда целая рота шныряла по всей школе, ища невесть что.
   - И что они нашли? - кто-то поинтересовался.
   - Нашли. Наш полтергейст решил их домой сопроводить — очень ему солдатики понравились. Так как, важное мое дело или нет? И вообще, что от меня требуется?
   Видя, что совещание все равно не удастся закончить — не выдворять же женщину силой! - Министр ответил:
   - У вас в школе работают странные личности. Они нигде не зарегистрированы.
   - У меня и школа странная, и существа там живут особые. Да и я тоже, с вашей точки зрения, странная. (- Что верно, то верно, - проворчал Министр).
   - Оставьте нас в покое. И больше, ради вашего крепкого сна, не устраивайте мне облав и бойкотов, прошу вас. До свидания, господа! - и тоже исчезла.

   Вернувшись вечером в школу, с удивлением обнаружила, что в полном сборе все преподаватели, даже самые молодые.
   - А я вроде не давала команду: «Свистать всех наверх!» - лукаво усмехнулась, - Ну, пошли на чай!   - Рассказав о событиях дня, заключила:
   - Итак, будем ждать событий! 
   Знаменитые директорские чаи были неотъемлемой частью вечерних совещаний. А личное приглашение директора на чай могло означать многое. Это могло быть поощрение, напоминание, нагоняй — да мало ли что.  Соколова знала толк в травах, сама их собирала, сушила, готовила смеси.
   - Да, други мои любезные, есть еще одна новость! Да не волнуйтесь так, -   усмехнулась весело, заметив, как все насторожились, - пятый корпус отдаю вам и вашим семьям. Часть двора отгородим, чтобы детишки не попадали под раздачу нашим сорванцам.
   - Ура-а-а! - завопил Алиев, - Я это так не оставлю! Нашему директору за такую новость полагается премия!
   - И что же вы мне предложите? - полюбопытствовала Соколова.
   - Ну, качать вас бесполезно — подкинешь, а ловить нечего, - ухмыльнулся Алиев, - а вот подарок надо придумать. Думайте все! - приказал.
 
   - Я станцую танец Лесных жителей, - обозвалась Гербера. Она вместе с Крошем проникла в кабинет.
   - Дюймовочка! - обрадовалась Хана, - Я за тобой соскучилась.
   - И я тебя вспоминала, Хана.
   - Спасибо, Гербера, я с удовольствием посмотрю.
   Гербера вышла на середину кабинета, и начала танцевать, тихонько напевая. К ней вскоре присоединились летучие мыши и странные полупрозрачные существа.
   - Гербера, остановись, что ты делаешь!!! - закричал Крош. Песня стихла, девочка остановилась.
   - Ой, Крош, прости, что я натворила! - люди сидели, завороженно глядя в никуда, уплывая в безмерные дали. У них в ушах еще звучала песня Мавки. Крош схватил несколько чашек и с силой бросил их на пол. Звон бьющегося стекла привел всех в чувство.
   - Какое приятное ощущение, - тихо произнесла Соколова, - так и  умереть не страшно. Спасибо тебе, девочка моя.
   - Еще чего — умереть! - вскинулся Алиев. - Гербера, прошу тебя, больше не делай нам таких подарков.
   - Простите, профессор, я немного увлеклась. Я жалею об этом.
   - Герберочка, - ласково проговорил Алиев, - твой танец и песня — это что-то особенное, ты уж на меня не обижайся. Скажи, а если нам понадобится когда-нибудь, ты станцуешь еще?
   - Профессор, наши танцы и песни успокаивают мятущуюся душу, даруют покой, и в конце — тихую смерть. Если будет нужно кому-то помочь, снять сильное пси-хо-эмо-циональ-ное напряжение,- по складам произнесла трудное слово, - то недолгим танцем это можно сделать. Я вам всегда рада помочь.
   
   Спустя два дня курьер принес в школу вызов в ОВИР.
   - Чего им нужно опять?
   - Поеду, узнаю. Не волнуйтесь, все будет хорошо. Мы, как вам известно, вступили в сражение, и это — просто разведка боем. Все, ждите меня.
   Но вместо того, чтобы ждать директора, вскоре школу покинуло еще несколько человек.
   Войдя обычным путем в здание, она протянула повестку дежурному.
   -   Где находится кабинет начальника?
   Дежурный, прочитав повестку, удивился необычному слогу.
   - Как это понимать — каб№1, третье кресло от двери?
   - Как написано, так и понимайте. Как мне туда пройти? Через 10 минут я должна быть в кабинете. Отметьте пропуск и пропустите.
   - У начальника совещание. И что у вас за обезьянка? Сюда с животными нельзя проходить. (на плече у Соколовой примостился Дема)
   - Молодой человек, - терпеливо пояснила Соколова, - если ваш начальник вызвал меня на совещание, то ваша обязанность пропустить меня, а не задерживать. И со мной не животное, а волшебное существо.
   - Закончится совещание, и пройдете.
   - Интересно, как вы меня задержите?
   - А вот так, - закрыв решетчатую дверь, сказал дежурный.
   - Благодарю вас, - она поманила пальчиком повестку, крутнулась и исчезла.  Оказавшись в коридоре, к великому удивлению присутствующих, нашла кабинет, постучалась и вошла. В кабинете было полно людей.
   - Добрый день! Я, кажется, немного опоздала, извините меня. Но, пожалуйста, поясните дежурным — если человек вызван на определенное время, то он обязан пропустить, а не задерживать вызванного.
   - Знакомьтесь — это директор школы волшебников «Фата Моргана», Соколова Валентина Антоновна, - представил ее хозяин кабинета. Соколова с достоинством всем поклонилась и прошла на свое место.
   - Раз, два, три — это, как я разумею, мое место? - спросила, и получив в ответ кивок, села.
   - Признаться, я думал, вы и сегодня, как тот раз, появитесь!
   - Мы так делаем в экстренных случаях. Сегодня я прибыла обычным транспортом, - усмехнулась Соколова. Присутствующие несколько недоумевающе слушали и смотрели.
   - Сейчас, когда с нами уважаемая госпожа Соколова, мы приступим ко второму вопросу. - (Перед началом совещания он сообщил всем: - Я вас сегодня познакомлю с человеком, который не оставит вас равнодушными. Это — феномен!) - Он напрямую связан со школой «Фата Моргана»  Мы знаем о существовании школы, но близко столкнулись только сейчас. В школе живут и работают странные люди и существа. Прежде всего я приношу извинение за осаду вашей школы.  Командир полка майор Алтов это подтвердит — больше такое не повторится.
   - Благодарю. Попытка взять нас с бою приведет к жертвам среди мирного населения. - Спокойно ответила Соколова, а Алтов только качнул головой.
 
   - Правильно ли я понял, - холодно заговорил худощавый мужчина в штатском, но с явно военной выправкой, - ваша школа — государство в государстве?
   - Ну, вообще-то, и любая семья — государство в государстве, со своими законами и порядками. - мягко ответила директор, - И пока в семье все нормально, ее не трогают. Наша школа — та же семья, только большая  В Уставе указано, что власти и попечительский Совет Учредителей не касаются внутренних дел школы, то есть: преподаватели, предметы обучения, ученики — все это прерогатива Директора, основателей школы, и главы Попечительского совета, то есть, мои. Устав утвержден, менять его я не имею оснований и желания. - Мягкость тона, однако, не скрыла твердости сообщения, что не всем понравилось. Тот же самый мужчина холодно поинтересовался:
   - Кто у вас работает?
   - Люди, прошедшие спецподготовку, и Маги.
  - Какие еще Маги?
   - Разные, из разных стран. Я не спрашивала их подданство.  Меня оно не интересует.
   - Они обязаны стать у нас на учет.
   - Они никому ничем не обязаны. Их можно только просить о помощи.
   - Вы нарушаете Закон о...
   - Простите великодушно, - перебила она, - но я вам укажу сотни и тысячи людей, нарушающих эти законы, творящих уголовные дела, и... безнаказанных. Хватит играть словами. Моя школа и мои преподаватели  не нарушают ничьих прав, мы абсолютно лояльны ко всем, и всегда готовы к сотрудничеству, но себя в обиду не дадим.

   - Ловлю на слове, - вклинился Алтов, - мой полк в шоковом состоянии. Вы могли бы помочь?
   - В смысле? Яснее, будьте добры.
   - Поясняю. Рота, проводившая обыск, вся в медсанбате, и ведет себя неадекватно. - Демиург хихикнул.
   - Тихо, Дема!
   -  Вы можете что-то сделать?
   - Да, могу, но необходимо вызвать бригаду на помощь.
   - Вы в самом деле вернете им разум? - засомневался штатский.
   - И даже ваш могу забрать, - хмыкнула Соколова.
   - Вы так уверенно об этом говорите. На чем основана ваша уверенность?
   - Я — волшебница, - ответила Соколова.
   - Итак, - подвел итог хозяин кабинета, - мы пришли к соглашению — вы следите за своими людьми, мы вас не осаждаем больше, вы помогаете привести в норму личный состав полка. Верно?
   - Я согласна.
   - Значит, расходимся.
   - Отметьте мне повестку, а то дежурный точно, с ума сойдет.
   - Валентина Антоновна,  - обратился майор, - когда вы можете к нам приехать?
   - Хоть сейчас, но необходимо вызвать помощников. Вы позволите?
   - Да, разумеется, - все заинтересовались ходом событий.
   - Дема, не в службу, а в дружбу, помоги мне.
   - Да, профессор, я слушаю вас.
   - Отправляйся в школу, и от моего имени передай профессору Толкину, Косовой, и, если появился Магистр, ему тоже, что я их прошу через час, - она глянула на часы, - в 13.00 прибыть к зданию ОВИР. Поясни, зачем — думаю, сообразят, что взять. Ты все понял? Да, школу оставляю на Алиева и Бойко.
   - Все понял! - молнией метнулся по кабинету, раздался щелчок, и Дема исчез. Все, кроме начальника ОВИР, ошарашенно смотрели на Соколову. А она слегка ехидно улыбалась.
   - И вы думаете, ваши люди будут здесь в указанное время? - от школы до здания ОВИР было более 100 км.
    - Они будут раньше. Они  - волшебники.

   Совещание закончилось, но никто не уходил. Соколову забросали вопросами, на которые она спокойно и толково отвечала всем. Военный в штатском резюмировал:
   - Вам нельзя было разрешать открывать школу, а теперь вас нельзя закрыть. Лихо!
Вместо ответа Соколова насторожилась, замолчала, прикрыв глаза. Потом обратилась к Алтову.
   - Товарищ майор, мои люди внизу, ожидают нас. - Все глянули на часы — было 12.45.
   - Супер! - восхитился майор, - Разрешите идти? - обратился к военному в штатском.
   - Идите!
   - Есть! Идемте, профессор.

  На выходе Соколова отдала опешившему дежурному отмеченную повестку. Его вид рассмешил майора.
   - Дорогой мой, если в повестке указано время, ты обязан пропустить, - наставительно произнесла директор обалдевшему дежурному. Он взял бумажку, посмотрел на выходящих, на журнал, чертыхнулся и сел за стол. А у входа в здание стояли вызванные.
   - Антоновна, и куда ты снова влипла? - поинтересовался Толкин.
   - Познакомьтесь, други мои, - майор Алтов, чьи солдаты недавно перевернули вверх дном нашу школу. А это — мои лучшие преподаватели: Косова Анна Денисовна, специалист  НЛП, Толкин Торсион Игнатьевич, мой заместитель, специалист по Защите от Темных сил, и МАГ Магистр Матрикус.
   Все четверо пожали руки друг другу.
   - Как мы к вам будем добираться?
   - У меня здесь армейский джип, места хватит всем. Пошли, - пригласил Алтов. Дорогой почти не разговаривали. Соколова сидела, прикрыв глаза, а преподаватели не считали нужным  вступать в разговор. Наконец приехали.
   - К медикам! - скомандовал Алтов. Машина остановилась у медчасти, все вышли. Навстречу направлялся военный.
   - Принимай врачей, полковник, - сообщил Алтов, - они наших солдат будут лечить.
   Критически осмотрев четверку, врач проворчал:
   - Кого только ни привозили к нам!
   - Майор Алтов, вы с нами пойдете, или как?
   - Разумеется, с вами, профессор. Знакомьтесь: полковник медслужбы военврач Песчаный  Олег Иванович. А это наши гости: Соколова Валентина Антоновна, директор школы «Фата Моргана», - при этих словах военврач внимательно посмотрел на гостей, и уже не ослаблял внимания, - Замдиректора Толкин Торсион Игнатьевич, Косова Анна Денисовна, специалист НЛП, Маг Магистр Матрикус.
   - Маги, значит. Ну, вам и карты в руки. Поглядите, что с ребятами сотворили! - и врач повел прибывших в помещение.

   Солдаты, проводившие в школе обыск, имели вид смертельно испуганных людей, многие вели себя как тихопомешанные.
   - Слава Богу, нет буйных, - сказал врач.
Они или лежали, уставясь в никуда, вздрагивая от каждого звука, или что-то делали. Искали, или, наоборот, прятались. Зрелище оставляло тяжелый осадок. Маги вышли, удрученные увиденным.
   Собрались все в кабинете Песчаного. Заговорила Соколова.
    - Ну, други мои любезные, что будем делать?
   - Если изменять всем память, то нужна крупная бригада, иначе долго провозимся, - ответил Магистр.
   - Благодарю вас, Магистр. Но я вот о чем думаю. Об этом деле пошли толки по всей стране, и даже за рубеж. Изменить всем память невозможно, время упущено. Да и стоит ли это делать?  У школы создалась определенная репутация, которая меня вполне устраивает. А вот снять им эмоциональный шок, чтобы они вспоминали об этом, как о любом другом событии, без душевного трепета, но и без желания повторить. Как вы думаете?
   - Это был бы лучший выход, - вмешался военврач, - но как это сделать?
   - Господин Магистр, кто и что вам нужен?
   - Профессор, мне нужна Косова, Толкин и Гербера. Вы можете возвращаться в школу. Там вы нужнее.
   - Ну, спасибо на добром слове. Значит, я лишняя. Ладно, с Герберой я поговорю. Завтра утром встретимся. Я надеюсь, мои люди будут удобно размещены? - поинтересовалась у майора.
   - Разумеется, профессор Соколова. Им предоставят все необходимое.
   - Игнатьич, ты, случаем, приборчик Курилова не прихватил?
   - Я оба прихватил, Антоновна. Сгодятся, думаю.
   - Хорошо, до завтра! - крутнулась Соколова.
     Военные, слегка опешив, смотрели на пустое место. Потом поглядели на оставшихся, словно опасаясь еще чего-нибудь. Косова, с характерной ленцой, промурлыкала:
   - Нам покажут наши комнаты, или как?
   Когда Соколова покинула ОВИР, начальник спросил:
   - Ну, как она вам?
   Главный оппонент Соколовой ответил:
   - Голову оторвать тому, кто позволил школу открыть, и четвертовать того, кто ферму разрешил строить. Будь она Президентом — ОГО! Я бы стал ее доверенным лицом.

   В школе царило волнение. Увидев директора, все потянулись в кабинет. Прибыл Горов, узнав о событиях, и с ним Волков. Саша окончательно перешел работать к Горову и учился на врача. Долго друзья сидели в любимой беседке.
   Соколова сообщила все, что знала, и поинтересовалась, где Гербера.
   - В лесу, - ответил Алиев,  - а зачем она вам?
   - Ее просит на помощь Матрикус. Знаете, утро вечера мудренее. Что-то я вымоталась сегодня. Спокойной ночи, друзья!
   Конец августа по насыщенности событий заменил все лето. Утром Соколова спросила Кроша, где Гербера.
   - Она придет на завтрак, профессор. Нашей Дюймовочке очень нравятся компоты. - радостно улыбнулся Крош. - Гербера, иди сюда!
   Девочка порхнула к ним. За эти годы она подросла, доставал по грудь взрослому человеку, но по-прежнему, не ходила, а перепархивала с места на место, была изящна и грациозна.
   - Дюймовочка, нам нужна твоя помощь.
   - Что случилось, профессор?
   - Люди, которые делали у нас обыск, лежат больные. Мы пообещали помочь их вылечить.  С твоей помощью мы их вылечим быстрее, чем сами.
   - Они нехорошие люди, профессор. Зачем вы им помогаете?
   - У людей есть странные привычки. Эти люди — солдаты, у них нет права выбора. Им было приказано сделать, они и выполняли приказ. Виноваты не они, другие.
   - И те, другие, будут безнаказанны?
   - Гербера, - вздохнула директор, - ненаказанным не останется никто, есть такой Закон. Но если я не буду делать того, что могу, хорошего, то и сама не получу хорошее. Это тоже Закон Вселенной.  Я директор, человек, чьи приказы обязательны для других. Но я все же стараюсь просить, а не приказывать — у всех есть  право выбора. И у тебя тоже. Если ты откажешься, я не имею права на тебя обижаться, по тому же закону.
    - Госпожа Соколова, что было бы с этими людьми, не выполни они приказ?
    - Их бы сурово наказали. В армии невыполнение приказа карается тюрьмой или... смертью. Правда, трудно сказать, что бы они выбрали, знай, что их ожидает.
    - Хорошо, госпожа директор, я пойду туда, помогу вам.
 
   После завтрака Гербера и Соколова появились в части.
   - Магистр Матрикус, я вам привела помощницу. Верните мне ее в целости и сохранности, хорошо?
   - Госпожа Соколова! Девочка под моей личной защитой, не волнуйтесь. Дюймовочка, мы очень ждали тебя, благодарю, что пришла.
   - Господин Магистр, я не могу отказать директору, - ответила девочка, перепархивая к нему. Стоящие в сторонке солдаты с изумлением наблюдали за этой сценкой.
   - Магистр, прошу вас, при малейшем опасности бросайте все, и в школу. Мне здесь неуютно. Вчера было лучше.
   - Профессор, мы задержимся ровно столько, сколько необходимо для дела.
   - Поодиночке не ходите, и Герберу не оставляйте — она не человек, не знает нашей подлости.
   - Я ее беру к себе, - ответила Косова, - Дюймовочка, от меня ни шагу, хорошо? - девочка кивнула, - Мы все уже подготовили, сейчас начнем.
   Раздался хлопок, и перед ними появился Крош.
   - А ты здесь как оказался?
   - Гербера может всех вас усыпить. Я ее остановлю, где нужно.
    - Крош, ты у нас умница! Не буду вас, друзья, задерживать — чем раньше начнете, тем быстрее вернетесь. Берегите себя! - и исчезла.
   Волшебники проработали три дня, поставили на ноги солдат, сняли у всех эмоциональный шок, но не воспоминания. Вечером третьего дня они собрались в комнате Магистра.
   - Завтра утром отбываем — мы все сделали.
   - Нет, немедленно,   - заявил появившись, Крош, - сейчас. Утром приедет враг, тот, что отдавал приказ. Он Темный Маг, хоть и не сильный.
   - Крош, откуда такие сведения? - поинтересовался Магистр.
   - Я подслушивал в кабинете командира.
   - Крош, а разве тебя не учили, что подслушивать нехорошо? - с веселой укоризной спросил Толкин.
   -  Профессор, я не учился в школе, - ответил Крош, и все засмеялись.
    - Если Крош говорит, давайте последуем его совету. Уйдем по-английски, не прощаясь, - Со своей ленцой в голосе обозвалась Косова. Вскоре все они стояли во дворе школы.
 
   - Ну, это же просто наглость! - театрально обиделся Толкин — Мы вернулись, а нас никто не встречает.
   - А что, вам нужны фанфары? - едко ответил Алиев, появляясь из беседки.
   - Ибрагимыч,  мы по тебе соскучились. А где директор?
   - А ма! - развел руки Алиев, - Я за нее снова. Теперь ты вернулся, принимай бразды правления.
   - Никак, опять встряли?
   - Если вы столь наивные, то долго здесь не удержитесь. Мы еще и не вылезали. Только глубже встряем, мои дорогие.
   - Дорогой мой,  - засмеялся Толкин, - я тебя не разгружу. У меня от Академии голова идет кругом. Так что, не расслабляйся, так-то!
   - С вами тут расслабишься, ага! - не принял шутки Алиев.
   - Ну-ка, мил-человек, пошли, введешь нас в курс дела. - серьезно ответил Толкин, - Пошли-пошли!
   Они зашли в кабинет Алиева.
   - А чего не в Рабочем? - поинтересовался Замдиректора.
   - А чего ты в нем не обитаешь? - ответил Алиев.
   - Ну, что происходит?
   - Два дня назад, вечером, позвонил отец Долидзе. Мальчик исчез.
   - Как это — исчез?
   - Вышел из дома и не вернулся. Вчера Соколова отправилась на поиск. - Кто-то постучал,       - Войдите! - удивленно посмотрел на дверь и расплылся в улыбке Алиев, - Игнатов! Вот кто нам нужен!
   - Здравствуйте! Я слушаю вас, профессор!
   - Игнатов, вы с Долидзе контакт держали когда-нибудь?
   - Да, бывало, но Матвеева чаще.
   - Матвеевой здесь нет. Долидзе пропал. Попробуйте его поискать.
   - Сейчас?
   - Чем быстрее, тем лучше.
   - Слушаюсь! - Роман удобно сел, закрыл глаза, сосредоточился.
   - Нет, не слышу, идут какие-то помехи, как рация работает, - разочарованно произнес Роман. - А я к вам, профессор, если не прогоните, работать.
   - Это хорошая новость. А учеба как?
   - Я буду летом учиться — это же практические занятия.
   
   - Ну, хоть одна добрая новость.
    - И что это за добрая новость?  - в дверях стояла Соколова.
   - Все в сборе! - обрадовался Алиев. - Вы когда прибыли?
   - Да только что. Крош сказал, где вас найти.
   - Что с Арсеном?
   - Я его не нашла. Но, думаю, к началу занятий он будет здесь. - устало произнесла директор. - Он жив, но его пытаются запрограммировать, и в школу, диверсантом. Там тоже люди умные.
   - Похоже, мы по всей стране шороху наделали, растревожили змеиное гнездо, - заметила Косова.
   - Да, вероятно. Ну что ж, мы этого ожидали. И я вас предупреждала. Будем воевать.
   - Есть, будем воевать! - Ответил Алиев,
30 — заезд учеников, 31 — Торжественная встреча новичков, а 2 сентября начинает работать Академия. В Академию принимали совершеннолетних взрослых волшебников, набрали 100 человек.
   - Я не могу принять больше, у меня полторы тысячи  детей, - пояснила в Департаменте Соколова. Однако ваших полсотни детей я беру, как всегда.
 
   Наряды на 30,31 августа, и 1,2 сентября, были распределены еще в мае, и, как всегда, они были усиленными, - слишком много работы у ребят. Остальное определялось 1 сентября.
   - Тор! - обратилась директор к Толкину, - ты у нас лучше всех видишь сквозь препятствие, верно?
   - Не пойму, к чему ты, Антоновна, клонишь,  - удивился зам.
   - К тому, что Арсена нужно будет проверить — его без жучка не выпустят, факт.
   - Ты его все еще ждешь, - констатировал Толкин.
   - Да. И вот он, полюбуйся.
   У ворот стоял Арсен, уставший и запыленный, словно он долго шел пешком. Войдя во двор, пошел к своему корпусу, но его не пропустила дверь без пароля.
   - Долидзе, идите сюда, - позвал Алиев. Мальчик медленно подошел. Он едва стоял на ногах, шатаясь от усталости. Приблизился Магистр.
   - Магистр, помогите, ему в медблок нужно.
   Вдвоем довели Арсена до медблока, вызвали врача. В палате его раздели и уложили в постель. Арсен мгновенно уснул. Алиев позвал Толкина — лучшего случая не придумать. Втроем осмотрели мальчика.
   - Ни фига себе! - сдержанный Толкин не мог придти в себя от изумления. Арсену всадили в мозг щуп тоньше волоса. Проводник шел по артерии, а в грудной клетке, в трахее, прикреплен был крохотный приборчик. Вся конструкция — чудо современной техники, но как помочь мальчику?
   Узнав подробности, Соколова задумалась. Проще всего отправить ребенка домой. Но тогда он обязательно погибнет. Даже будь он самым плохим учеником, самым последним бандитом, маньяком, она такого сделать бы не смогла.
 
   Скорее всего, попытка извлечь прибор будет стоить Арсену жизни. Оставлять же его в таком состоянии в школе — тоже смертельно опасно. Что же делать? Поздно ночью к воротам подъехала машина.
   - Назовите себя и цель вашего посещения.
   - Я отец Арсена Долидзе, ученика школы. Он болен, и я приехал к сыну.
   - Кто еще с вами?
   - Его дедушка, мой отец.
   - Пропустить с машиной! - приказала Соколова.
   - Проезжайте прямо, никуда не сворачивая.
   Открылись ворота и под колесами машины засветилась дорожка. Машина заехала во двор. У Центрального Корпуса машина остановилась, из нее вышли двое.
   - Здравствуйте, господа, - негромко поздоровалась директор, появившись из тени, - проходите, - и пошла впереди. Она привела их в Рабочий кабинет. Обычно он поражал всех вновь прибывших, но этим было явно не до чудес.
   - Где он? - спросил старший Долидзе.
   - Он в медблоке, не волнуйтесь, - нажала кнопку вызова.
   - Медблок слушает!
   - Как состояние Арсена?
   - Спокойно спит.
   - Покажите! - засветился монитор, показалась палата. Арсен спал, а Крош и Гербера сидели рядом. - Благодарю, ничего ему не давайте и не будите. - Гербера улыбнулась директору. - У него надежные сиделки.
   - Это Гербера и Крош? - спросил отец.
   - Да. А теперь внимательно меня послушайте. Из Арсена решили сделать мощное оружие. Возможно, став математиком, он избежал бы всего этого — ранение весной, а сейчас еще хуже. Ему можно помочь. Однако без вас я этого не могу решить.
Вы - его родители. Сейчас с нами будут говорить люди иного мира. Они для нас невидимы. Мы с ними общаемся мысленно. Однако, если вы под чьим-то контролем, то ничего не услышите. Закройте глаза и ждите. Отвечайте тоже мысленно.
   - Друзья Орионцы, мы ждем вас!
   - Приветствуем вас, госпожа Соколова и твои друзья.
   - Здравствуйте, друзья Орионцы! - ответили оба Долидзе.
   - Слушайте нас. У мальчика в трахее прибор. Любая ваша попытка убрать его закончится смертью мальчика. Однако за месяц-полтора вещество, крепящее прибор, рассосется, и прибор выскочит в приступе кашля, как простой комочек.  Волосок-антенна оборвется и тоже со временем растворится. Вот только мозг мальчика будет поврежден навсегда, да и в крови будут канцерогены — он обречен. Но его можно спасти.   Однако это связано с необходимостью отделить его душу от тела, отправить ее к нам, а ваш врач под нашим руководством произведет нужную операцию. Мальчику придется пожить у нас 2-3 месяца.
   - А как же его тело?
   - Оно будет в состоянии комы. Решайте сами.
   - Господа, - произнесла директор, - я вас вызвала так срочно, потому что времени нет.
   - Уточните, профессор, как будет проходить операция.
   - Арсен будет лежать в глубокой коме. Я уже дважды побывала в гостях у наших друзей, правда, не столь долго. Это другой мир, похожий и не похожий на наш.   Следуя указаниям Орионцев, наш врач удалит сам прибор и антенну, проведет очистку крови от канцерогенов, и Арсен проснется здоровым. Есть некоторые аспекты: это местонахождение его тела во время и после операции.   У Орионцев имеется космопорт. Но он многим известен. Я опасаюсь туда отправлять тело Арсена. У нас в школе его спрятать проще. Вы его родители, решайте.
   - Вы за всех учеников так переживаете?
   - Ваш вопрос оскорбителен.
   - Извините, госпожа Соколова.
   - Вас проводить к нему? – они кивнули, - Идемте.

   В палате Крош и Гербера внимательно осмотрели гостей, видимо, осмотр их удовлетворил, поздоровались.
   - Крош, Гербера, это папа и дедушка Арсена. Вы можете идти.
   - Мы не уйдем, - возразила Гербера.
   - Господа, вот комната для вас. Спокойной ночи! - и директор вышла.
   - Не тревожьте его, ложитесь спать, - тихонько проговорила Гербера, показав на открытую в другую комнату дверь. Поняв, что девочка не позволит подойти к постели Арсена, мужчины покорились.
   Арсен спал уже 15 часов. Орионцы не позволили его будить. Отец и дед долго думали, совещались, и после завтрака старший Долидзе сказал:
   - Профессор, мы доверяем вам нашего Арсена. Что вам нужно от нас?
   - Камуфляж. Вы возвращаетесь домой крайне расстроенными, говорите в очень близком кругу, что Арсен болен, и его лечат в школе. Но, прошу вас, если почувствуете, что хотите рассказать больше, даже его матери, свяжитесь со мной.   Вот вам для связи , - подала каждому по коробочке, - вас обязательно будут пытаться взять под контроль, узнать, что с мальчиком. Я бы посоветовала пройти консервацию памяти     — вы тогда не сможете просто так ничего рассказать. Но это ваше дело.
   - Мы сделаем все, что необходимо для спасения Арсена. - решительно произнес дедушка.
   - Ибрагимыч, пригласи Косову и Магистра Матрикуса, - распорядилась директор, нажав кнопку на пульте.  Вскоре они пришли в Рабочий кабинет.
   - Знакомьтесь, преподаватели Косова Анна Денисовна, Магистр Теодорус Матрикус, Алиев Александр Ибрагимович — декан факультета, где учится Арсен.
А это Долидзе Зураб Арсланович, дедушка Арсена, и Долидзе Артем Зурабович, его папа. Они согласны на консервацию памяти о здешних событиях. Им необходимо помнить только, что  Арсен серьезно болен, и проходит лечение в школе.
   - Ясно, Валентина Антоновна.
   - Сделаем это после операции.

   Соколова отправилась к Арсену. Он уже проснулся, но еще ничего не ел — Крош и Гербера никого в палату не впускали.
   - Вы чего это морите голодом человека?
   - А поглядите, что ему принесли! - с отвращением произнесла Гербера, показывая бульон.
   - А что же ему дать?
   - Давайте, я схожу на кухню и принесу! - вызвался Крош.
   - Ну, хорошо, идите.
   - Я не уйду, - ответила Гербера.
   -  Арсен, как себя чувствуешь?
   - Как я здесь оказался?
   - Ты вчера пришел, шатаясь от усталости, едва добрался до кровати, и вот, проснулся. Что с тобой?
    - Профессор, я не знаю. Сталкер — он меня нашел. Я связался с Ирой, она меня прикрыла. Без ее помощи я бы не выдержал. В меня всунули как-то какой-то прибор. Не знаю, что и зачем. Они думали, я не помню ничего. Но Ира мне помогла, поддержала, и я все помню.
   - Хорошо, Арсен. Приехали твои папа и дедушка, они скоро освободятся. Им не нужно знать то, что ты мне рассказал. Ты понял?
   - Да, профессор, понял. Как я за дедушкой соскучился! Я его этим летом не видел.
   - Арсен, ты ничего не помнишь, не забывай!
   - Да, я все понимаю.
   Появился Крош с эльфами. Ароматный дух заполнил комнату.
   - Как я голоден! - воскликнул Арсен, - Спасибо!
   - Ну, подкрепляйся, потом можешь проехаться верхом с родными — кони в денниках.

   Арсен провел весь день с родными. Правда, на прогулку пригласил директора. Оседлал отцу Вулкана, деду Красотку, себе своего, ну, а директору — Ветра. Помогая ей сесть в седло, гордо сообщил:
   - Вот этих двух директор лично объездила!
   Дед оценивающе оглядел лошадей, потом директора, сидевшую на Ветре. Довольно усмехнулся и вскочил на Красотку, не дожидаясь внука. Поездив по полям, побывав в лесу, группа вернулась домой. Принимая у Соколовой коня, Алиев сообщил:
   - Матвеева приехала.
   - Это хорошо. Она у нас умненькая!
   - Вы извините, я вас покину,  - и Соколова пошла с Алиевым.
   - Ибрагимыч, нужна изолированная комната, чтобы никто о ней не знал. Там будет лежать Арсен после операции.
   - В нашем семейном корпусе, на шестом этаже. Перекрыть туда все ходы-выходы, и пропуск только ты, я,...
   - И Матвеева и Крош. Операция сегодня ночью. Сам подготовь комнату с этими двумя. Проверь отопление — в комнату нельзя будет заходить до конца. И сигнализация нужна какая-то.

   Пока Алиев занимался комнатой, она связалась с Орионцами.
   - Кто будет проводить операцию? Нужен медик. Наш врач?
   - Нет, лучше Горов и Волков.
   - Горов так Горов.
   Горов находился в школе. Школа стала его вторым родным домом. Его кабинет никто не занимал, за что Горов был благодарен. И при каждом удобном случае он шел в школу. Здесь находились его надежные друзья.
   - Павел Дмитриевич и Волков, зайдите к директору! - раздалось по селекторной связи. Когда приглашенные пришли, то несколько удивились -  в кабинете сидели Ира и Крош.
   - Проходите, удобно устраивайтесь. Разговор будет серьезный. Вы знаете, что Долидзе болен. Ему необходима операция, и выбор пал на вас. - Горов ошарашенно поглядел на директора:
   - Но я же не хирург!
   - Вы станете хиллером, уважаемый.
   - Валентина Антоновна, вы что, смеетесь?  Это не мой профиль, я здесь даже не дилетант!
   - Дорогой Павел Дмитриевич, вас и Волкова выбрала не я, - вздохнула директор. - Вы знаете, что мы общаемся с Орионцами?
   - Разумеется, знаю.
   - Так вот, вылечить Арсена без операции нельзя. Но любое обычное хирургическое вмешательство — верная ему смерть. Наши друзья согласились нам помочь, и выбрали вас.
   - Ну, и что от меня требуется? - фыркнул Горов.
   - Полностью подчиниться их влиянию. Вы вдвоем сделаете все, что нужно.
   - Антоновна, вы всегда умеете оглушить человека. Другой выход есть?
   - Нет. Только этот.
   - Когда операция?
   - Сегодня ночью, Дмитриевич.  Пришлите мне, будьте добры, Турищеву и Магистра.

   Когда они пришли, их встретил аромат чая.
  - Проходите, господа, присаживайтесь, - разливая чай, приговаривала Соколова, - мне нужен ваш совет.
   Гости устроились, приняли угощение.
   - Дело вот в чем. Нужно некий прибор внедрить в живое существо. Беда в том, что это существо, скорее всего, попытается убить меня или еще кого, не знаю. Что вы посоветуете?
   - Валентина Антоновна, я не совсем понял, о чем идет речь
   - Магистр, в Арсена Долидзе внедрен опасный приборчик. Мы его извлечем, но мне бы хотелось, чтобы хозяева не подозревали об этом. Нужно его внедрить какому-нибудь животному.
   - Профессор, яснее! Мальчик побывал у Сталкера?
   - Вероятно. Он плохо помнит. Возможно, что-то знает Матвеева.
   - Валентина Антоновна! - обратилась Турищева, - вы хотите сделать искусственное что-то  и туда внедрить прибор, верно?
   - Да. Обрекать на мучительную смерть живое существо — я не палач. Но и позволить разгадать свою игру прежде времени не желаю.
   - Но это существо будет опасно для окружающих.
   - Мы его посадим в клетку.
   - Хорошо, мы сделаем его вам. Что это должно быть?
   - Что-то не слишком маленькое, хотя бы, как лиса. Тогда не удивительно, что в клетке сидит.

   Клетка получилась прочная, металлическая, удобная. В ней сидел с виду безобидный зверек. К операции все было готово. В Рабочем кабинете собрались Маги, Арсен, его родные, Алиев, Соколова, Горов, Волков, Крош и клетка со зверьком.
   Арсену пояснили, что будет происходить. Орионцы подготовили переносной канал переброса. Мальчика положили на стол — каталку. Отсюда он встанет только через три месяца.
   Операция началась. Горов и Саша полностью подчинились чужому влиянию. Что именно они делали, никто не видел. Но вот Саша в руке держит комочек, размером менее спичечной головки, а Горов осторожно тянет тончайшую нить с узелком, и тоже передает Саше.
   Сам продолжает работать. Наконец отходит, переходит к зверьку, обездвиживает его, и продолжает, забрав у Саши сначала нить-антенну, потом и комочек. Все в полной тишине. Укладывает зверька обратно в клетку, и садится на стул.
   - Все. Я все сделал.
   - Он все сделал, мальчик уже у нас. Крепко заприте клетку. Спрячьте тело — мы, вообще-то, тела не переносим, но у вас сложное положение. Через три месяца Арсен вернется. Вы будете с ним общаться. До связи!
   - Благодарю вас, друзья, до связи!
   - Ну, понесли его, Ибрагимыч!
   Устроив Арсена в комнате, показали, как пройти в нее Крошу, перекрыли все ходы с нижнего и с верхнего этажей, наложив магическую защиту наравне с обычными замками.
   Клетку прочно заперли. Каждый из посвященных в дело преподавателей запечатал клетку по-своему. Ключ от клетки Соколова отдала Крошу со словами:
   - Как бы я ни просила у тебя ключи, пока зверь жив и в клетке, - не давай. И вообще, спрячь его по-своему. Если буду очень сильно просить — зови Магистра, Алиева, Толкина на помощь. Лучше будет, если и ты не будешь знать, где находится ключ.

   Наутро, позавтракав, пройдя операцию консервации памяти, родители Арсена уехали домой. А в школу стали съезжаться ученики. Школа наполнилась шумом и гамом, беготней. На следующий день — торжественная встреча новичков.
   Когда все угомонились, расселись по местам, встала директор, и заговорила:
   - Добро пожаловать, наши юные новички! Здравствуйте, уважаемые родители! С возвращением, наши дорогие ученики!   
   Поздравив всех, она закончила речь:
   - А теперь я скажу о некоторых наших правилах, которые исполнять неукоснительно, за нарушение их следует немедленное отчисление с изъятием волшебной палочки.  Нельзя: без разрешения выходить за пределы школьного двора;  ходить по школе и по двору после отбоя; 1,2,3, курсам без преподавателя ходить к теплицам.   Категорически запрещено ходить в лес и в поле без преподавателей. Еще категоричнее запрещается проповедовать о вечной жизни, и о масонстве — отчисление немедленное. И еще — у кого из первокурсников есть волшебные палочки — спрячьте их.   В этом году вы будете учиться, не пользуясь палочками.  А закончу я повеселей — сегодня праздник, угощайтесь, веселитесь. Вам предстоит грызть науки — подкрепите силы вкусными вещами.

   Первое сентября прошло без помех. Школа вошла в рабочий режим. На первосентябрьском педсовете Курилов заявил:
   - Госпожа директор, примите меня на работу в свой штат.
   - Так вы вроде и так преподаете у нас.
   - Я хочу быть вашим штатным преподавателем.
   - Господин Курилов, вы пытаетесь усидеть чуть ли не на трех стульях сразу. Смотрите, сильно шлепнетесь!
   - Госпожа директор, вот уважаемый директор поселковой школы подтвердит — я уже три месяца безработный.
   - У нас уже не учится мисс Бинс, если вы не в курсе, кого вы хотите охранять? - это Алиев.
   - Уважаемый профессор Алиев! Ваша школа так нашумела в стране, что я думаю, мои знания по-прежнему вам нужны, - сообщил ему Курилов, - и к тому же, как я понял, мисс Бинс у вас работает.
   - Ваши доводы убийственны, - вздохнул Алиев.
   - Анатолий Сергеевич, вы, я думаю, все продумали, верно? И что придется еще учиться, знаете?
   - Я вам удивляюсь, профессор Соколова. Который год я у вас работаю, вы не считали? И если думаете,  что ничего до сих пор не понял, то глубоко ошибаетесь. Если не примите, я все равно буду вас опекать.
   - Вот это разговор с директором! - восхитилась Соколова, - вы неподражаемы, профессор Курилов. Ваше заявление! - Курилов подал заявление.
   
   - Профессор Алиев, пора вам увеличить нагрузку, - заявила директор. - Вы все равно обучаете ребят фокусам. Введите этот предмет в обязательный курс. Сколько лет на обучение необходимо?
   - Как я люблю нашего директора! Так и ищет, чем нагрузить сотрудников! Два года хватит, первый и второй курс.
   Весенне-летние события привели к тому, что детей приняли меньше, чем обычно. Соколова заявила в Департаменте, что может взять еще 50 детей дополнительно на полный курс обучения. В Департаменте согласились.
   Второго сентября на посадочной площадке Южной Башни стали приземляться люди на метлах. Поставив их в сторонку,  проходили в здание, под руководством преподавателей.
   Их провожали в Центральную башню, в читальный зал библиотеки. Здесь их ожидали Соколова, Косова, Толкин — именно они будут вести занятия  в Академии.
   Прибывшие с интересом оглядывались — они немало  наслышались о школе, и теперь любопытничали вовсю. Дав гостям осмотреться, успокоиться, заговорила Соколова:
   - Уважаемые наши слушатели!  Приветствуем вас в наших стенах и поздравляем с открытием Академии волшебного искусства. Сегодня у нас первое занятие. Курс рассчитан на один год — вы все взрослые люди, не дети.  Вести занятия будем мы: Первое полугодие Косова Анна Денисовна и Толкин Торсион Игннатьевич, во втором полугодии присоединюсь я, Соколова Валентина Антоновна. Занятия проходят три раза в неделю — понедельник, среда, пятница.  Вас принято 100 человек, не будет допускаться замена — сегодня один, завтра другой. Устанавливается состав до конца этой недели — все, кто прибудет на занятия, будут зачислены. Опоздавшие останутся на следующий курс.  Ваше первое занятие проведет Косова Анна Денисовна, - та слегка поклонилась, - специалист по Нейро-Лингвистическому Программированию. Прошу!  - Косова, как всегда, вальяжно прошла к преподавательскому столу, а Директор и Толкин вышли. Косова заговорила в своей манере — слегка с ленцой:
   - Здравствуйте, я буду вести у вас НЛП. НЛП — это умение владеть своим организмом, управлять своим и чужим поведением, умение распознавать и сопротивляться зомбированию.    Предмет сложный, поэтому начинаем с него.   Все остальное в МАГИИ базируется на НЛП. Мы начнем с простого – техники трансов и медитаций. Кто из вас скажет, что такое медитация? - поднялось несколько рук. - Хорошо, скажите вы, - поднялся молодой волшебник.
   - Медитация — состояние не-ума, отрешенности и сосредоточенности на чем-либо.
   - Благодарю. В общем-то, почти правильно. Сосредоточенность на любом деле или предмете есть медитация. Сейчас вы сосредоточены на моих словах — медитируете на меня. А вот та молодая мисс за последним столом медитирует на свое отражение в зеркальце, - заметила Косова. По аудитории пробежал смешок, а смущенная девушка спрятала зеркальце.
   - К медитациям относятся также всевозможные ритуалы и посвящения, инициации. Ну, а кто скажет, что такое транс? - поднялась одна рука. - Прошу вас.
   Ответил волшебник лет 45, с гривой седеющих волос. Он двигался с какой-то змеиной грацией, хоть и был крупным коренастым мужчиной. Нечто змеиное неуловимо проскальзывало и в выражении его лица.
   - Транс — тоже медитация, но более глубокая.
   - Поясните, прошу вас.
   - Это полная сосредоточенность на определенном действии.
   - Благодарю вас, садитесь. В общем, ясно, что  не очень ясно. Господа, транс — это особое видоизмененное состояние мозга, когда на фоне полного мышечного расслабления мозгу задается определенная программа работы СОЗНАТЕЛЬНО И САМОСТОЯТЕЛЬНО самим же человеком, хозяином мозга. Именно здесь имеет место состояние не-ума. Мы с вами изучим более полно оба эти явления.

   Толкин учил работать с биополями. И только в последнюю очередь Соколова должна была показать практическое применение полученных навыков. Под зал для занятий выделили верхний этаж перехода из Южной башни в Центральную.
   Таким образом посторонние не проникали в школу, и студентам было удобно прибывать на занятия и отбывать обратно. Слушатели Академии сначала были ошеломлены новым подходом к известным понятиям, но постепенно все вошло в свою колею, и особых сюрпризов пока не предвиделось. 
   Особенно студентов поражало умение Соколовцев вить заклинания без помощи волшебной палочки. Причем это умели делать даже первокурсники!
   Братья Денисенко и Ирина, скооперировавшись, решили произвести некий опыт. Они приехав, почти не вылезали из физлаборатории, и у деканов вполне естественно, частенько екало сердечко, ожидая результатов их деятельности.
   А братцы смастерили приборчик, могущий превращать одно вещество в другое, и влиять на живые организмы. Прибор имел две камеры — приемно-преобразующую, считывающую,  и излучающую.
   Особо опасный биатрон. Но вот беда — прибор необходимо испытать, а на ком? Попробовали на животных, добро, не додумались на людях! Они отправились к своему декану.
   - Профессор, нам нужна ваша помощь, - хором заявили.
   - Слушаю вас, - ответил удивленный Алиев.
   - Мы облучили яйца, теперь их нужно инкубировать, а инкубатора у нас нет. У нас 4 яйца облученных, и одно контрольное.
   - Постойте, господа Кулибины, чем вы облучили яйца? - опешил декан.
   - Мы записали биотоки мозга кошки, и облучили яйца. Хотим посмотреть, что вылупится.
   - И как вы их облучали?
   - Поместили в приемно-передающую камеру кошку, а в излучающую — яйца. Одно лежало час, второе 6 часов, третье — 12, 4 — сутки. Правда, кошку через час пришлось отпустить — сильно мяукала, поэтому и записали ее биотоки.
   Заинтригованный, что же получится у этих Кулибиных, Алиев дал им миниинкубатор на 5 яиц, показал, как пользоваться, запустил. Не думая, что у них что-то выйдет, все же следил за опытом. Ребята, сами того не ведая, повторяли опыт одного китайского ученого, жившего почти 100 лет назад.

   Лесные уроки по строжайшему требованию директора проводились не менее, чем с двумя, а то и четырьмя преподавателями. Однако противник никак не давал о себе знать.
   Роман, бывая в лесу, встречал своих любимцев, хотел их погладить. Однако Единороги выросли, и, хоть и не пугались Романа, но и погладить не давались. Хлеб, однако, принимали с удовольствием. Теперь это были серебристо-белые статные красавцы, оправдывающие свои имена.
   В этом году в школу прибыл на учебу сын Министра Валентин Рябовол.
В школе не делалось различий детей в зависимости от статуса родителей. Сыну Министра пришлось жить и учиться на общих основаниях. Ему это не понравилось. Он пожаловался отцу. Тот ответил:
   - Если тебя отчислят за неуспеваемость, я прощу. Если же с ребятами не поладишь — не обижайся.
   Валентин попытался поставить на своем.  Однако, он попал на факультет Чародеев, где старостой была Ирина Матвеева, а ее хорошо знали на всех факультетах.  Она сразу ясно и четко заявила:
   - Валентин, ты в нашей школе либо подчиняешься общим правилам, либо — линяй, все!
Ей ничего не стоило осадить любого слишком умного. У старосты имелись довольно широкие полномочия по управлению школой. Подошла Валентину   очередь идти в наряд, но мальчишка не пожелал работать.
   Ирина быстренько сделала замену, и решила дать урок  строптивцу. Крош согласился ей помочь. И началось! В столовую Валентина не пропустила дверь. Все идут свободно, а он не может!
   Фыркнув, пошел на уроки голодным. На уроках преподаватели его не видят,  хоть он и тянет руку изо всех сил. На обед тоже не попал. Однако, не стал жаловаться. Он вышел во двор, сел в беседке и задумался.
   Разумеется, с голоду он не помрет, если не вечером, так уж утром ему дадут поесть. Но... Если не найдет общий язык с ребятами, будет нехорошо. Отец четко сказал — отчислят за неуспеваемость, ничего не скажу, а если за дисциплину — не обижайся.
   Порядки здесь строгие, титул отца роли не играет. Высокую оценку школы отцом он хорошо знал. Что же делать? На поклон идти не хотелось. Гордость не позволяла. Ирина наблюдала за ним. Ей понравилась его выдержка.

   - Крош, покорми его, только не говори, что это от меня, ладно?
   - Хорошо, я ему сейчас пирожков подкину! - пообещал Крош, и убежал.
   - Эй, а ты чего не пошел в столовую? Тоже неохота? Давай пирожков поедим, я на кухне стащил, тоже не хочу со всеми есть. - Крош устроился напротив голодного Валентина, протянул ему пирожки. - Будешь? Бери, я еще притащу.
   Голод не тетка, вторая половина дня, и мальчишка сначала осторожно, потом все смелее, не заметил, как съел все пирожки. А Крош уже и компот притащил.
   - Крош, скажи, а что, Матвеева самая старшая здесь? Ведь это она мне устроила бойкот?
   - Валентин, Ира — староста, и она очень у нас строгая, ее даже старшекурсники боятся, ее лучше слушать.
   - Ладно, пойду в корпус. Спасибо тебе, Крош, за обед.
   - На здоровье! - хмыкнул Крош, исчезая.

   Мальчик, посидев еще немного, отправился в корпус. Подошел к дверям, опасаясь, что не пропустят — пропустили. Но тут новая напасть — за ним увязался Дема. Он летел и вопил во всю глотку:
   - Вот идет наш принц, падайте все ниц!
   - Замолчи!
   -  И не замолчу!  Ты правильно делаешь, не слушаешь Матвееву! Класс! Так ей и надо!
   - Дема, отцепись от меня!
   - Ага, я тебя хвалю, а ты - «Отцепись!» - зловеще проворчал Дема, - Получай! - и на бедолагу хлынула вода. В этот момент в коридор вошла Ира.
   - Дема, иди прочь! - взмахнула палочкой, Демиург засмеялся и исчез.
   - Стой, не вертись, - прикрикнула на Валентина, осушивая его.
   - Скажи, ты что, со всеми так?
   - Я тебя, глупого, еще пожалела. Поживешь с нами, поумнеешь, может. А если нет — отчислим, аж бегом. Завтра — в наряд. Понял?
   - Понял! - буркнул Валентин.
   Назавтра он вышел в наряд. Неожиданно ему понравилось работать в наряде — здесь столько разной техники! А мальчишка любил ее ломать. Правда, пока это здесь не получалось. Ну, да времени впереди еще много!

   Майборода остался в школе еще на год учеником.  Он упорно учился у Турищевой, Магистра, Толкина и Соколовой.
    Алиев, Бойко, Амосов готовились к переселению своих семей. У всех были дети разного возраста. Толкин отказался перевозить свою семью.
   - Игнатьич, почему ты не перевозишь своих?
   - Моя теща — ярая сектантка. Она тут такое устроит! И без того мне жизнь отравила, сыновей настроила против, жену. Ото живут там, и пусть. Деньги им даю, они и довольны. Здесь моя семья.
   - Прости, Тор, не хотела тебя обидеть или расстроить.
   - Антоновна, мой младший хочет здесь побывать, посмотреть, где папа работает. Можно?
   - Разумеется, Игнатьич, когда угодно.
   Шло время. Зверек в клетке стал все сильнее беспокоиться при виде директора. Его глаза все чаще полыхали красным отливом. Шла третья неделя после операции.
   Соколова связывалась с Орионцами, интересовалась  состоянием Арсена, разговаривала с ним самим. Тело мальчика находилось под наблюдением Герберы и Кроша.
   Соколова вела урок в группе Ирины. По окончании урока позвала девочку:
   - Матвеева, задержитесь на минутку.
   - Да, профессор, я слушаю вас.
   - Ирина, - дождавшись, когда все вышли, проговорила директор, - вы можете выяснить, кому интересно, что с Арсеном?
   - Да это всех интересует, но никто толком ничего не знает.
   - Меня интересует, кто особенно часто о нем спрашивает. Вы можете это выяснить у вас и у Алиева?
   - У Алиева есть мои друзья,  - рассмеялась Ира, - но они того, на физике поехали! Хорошо, я выясню, госпожа директор.
   - Благодарю, идите, а то опоздаете на урок.
   По-прежнему, Матвеева и Денисенко бегали друг к другу, поэтому никто не удивился, увидев Ирину в гостиной Арлеон. Она направилась к близнецам, которые что-то чертили и спорили.
   - О, глядите, невеста Долидзе явилась! Нет его здесь, не ищи! - захохотал парень с шестого курса.
   Ира остановилась, смерила его взглядом, и молча пошла к обидчику, поигрывая палочкой.  Она уже имела прочную репутацию мастера превращений. Ира молча шла, перед ней все расступались.
   Парень шарахнулся в сторону но не рассчитал, и попал в угол,  а тут и преподавателей нет, и растерялся. Став напротив, все так же поигрывая палочкой, Ира долго его разглядывала.
   - Странно, как такая тупая башка доучилась до шестого курса. Даже удивительно, ведь ничему не научился. Если ты еще раз вякнешь про Арсена, то крепко пожалеешь, - презрительно-спокойно произнесла, поигрывая палочкой, потом повернулась к залу, - Вас всех это тоже касается.
   И направилась к братьям, радостно ей улыбающимся.
   - Ирка, ты — супер!
   - Мальчики, - наклонившись, тихо сказала, - нужно поговорить, дело есть. - и пошла к выходу. Ребята, прихватив бумаги, отправились следом. В коридоре она остановилась.
   - Ребята, нужно выяснить, кому Арсен соли на хвост насыпал.
   - А это еще зачем тебе?
   - Нужно выяснить, кто и как об Арсене отзывается.
   - Ирина, с тобой не соскучишься. Но раз ты просишь — мы сделаем, заметано. Ха, как ты Петьку-то напугала, — хохотнул Миша.
   - А вас я еще не напугала? - поинтересовалась девочка, - Тогда у вас все еще впереди! - и побежала. Переглянувшись, мальчишки возвратились в гостиную, и снова занялись расчетами.

   А в кабинете Соколовой назревала развязка. Заметив состояние зверька, она попросила Турищеву и Магистра ее подстраховывать, а Толкина - просмотреть его мозг. Толкин испуганно сообщил:
   - Его мозг плавится! - Все переглянулись.
   Спустя два-три дня директора встретил небольшой взрыв. В клетке лежало нечто бесформенное и дымящееся.  Все оторопело смотрели на клетку.
   - Из чего вы его сделали?
   - Из пластика, как детские игрушки.
   - Интересно, он сам погиб, или его взорвали?
   - Скорее последнее.
   - Спасибо Орионцам, мальчик бы точно, не выжил.
   Связавшись с Орионцами, Соколова узнала, что возвращать Арсена придется раньше, потому что через месяц канал переброса будет надолго занят. Узнав, что случилось со зверьком, предупредили, что необходимо почистить кровь Арсена от канцерогенов  и поправить его мозг.
   Если бы не необходимость досрочного возврата, то кровь очистилась бы самостоятельно. Следовало вызвать Горова. Операция предстояла очень тонкая, продлится несколько дней.
   Соколова связалась с Горовым, договорилась о приезде  его и  Волкова. Горова друзья теперь дразнили астрохиллером. Сообщили также и отцу с дедом.

   В пятницу приехал сын Толкина. Соколова встретила их во дворе.
   - Познакомься, директор школы Валентина Антоновна, - представил ее Толкин,  - а это мой младший сын, Николай.
   - Мне очень приятно увидеть сына нашего уважаемого Торсиона Игнатьевича,  - приветливо улыбнулась Соколова, пожимая руку Николаю, - профессор, а у вас день как, сильно загружен?
   - Уроки весь день, а вечером Академия.
   - Уроки я проведу, уделите внимание сыну, а уж Академиков вечером поучите.
   - Благодарю, профессор! - обрадовался Толкин — пошли, Коля!
   - Пап, покажи свою лабораторию.
   Увидев лабораторное оборудование, Николай охнул:
   - У вас тут что, НИИ?
   - У нас почище, чем в ином НИИ будет!
   - Игнатьич, я тебя всюду ищу. А кто этот молодой человек? - перехватил их Алиев.
   - Это, Ибрагимыч, мой младший сын, Николай, приехал познакомиться с работой отца. Коля, это профессор Алиев, в его ведении все магические и волшебные существа.
   - Очень приятно, профессор Алиев. А вы мне кого-нибудь покажете?
   - Охотно, Николай. Вот только один вопрос задам вашему папе. Поясни-ка мне, Игнатьич, будь добр, чем там мои братцы у тебя занимаются?
   - Не имею понятия, но учебники берут серьезные. В том году, они, если ты помнишь, мои агрегаты подправили, а в этом — в квантовую физику ударились.
   - Дема, не нужно нас топить, мы не котята! - неожиданно заявил Алиев — под ноги людям текла вода.
   - Дема, я тебя уважаю, но в этом кабинете вода опасна! - грозно рыкнул Толкин, - придумай что-нибудь другое! И вообще, покажись нам!
   В ответ раздался смех, щелчок, и перед людьми возник Дема.
   - Давай, быстро все убери! - приказал Толкин. Демиург снова засмеялся, щелкнул пальцами, вода испарилась, а полтергейст, осыпав всех мусором, исчез.
   - Кто это такой? - поинтересовался Николай.
   - А это наш полтергейст Демиург собственной персоной, - ответил Алиев. До обеда отец водил сына по школе, показывал ему все. Перехватил  Романа.
   - Профессор Игнатов, окажите мне услугу!
   - Слушаю вас, профессор! - Роман любил своего декана, и выполнил бы любую его просьбу.
   - У меня вечером занятия в Академии. Я вас прошу взять шефство над моим сыном, Николаем. Познакомьтесь, - он показал на сына, - это Николай, а это — профессор Игнатов Роман. - Парни пожали друг другу руки.
   Николаю показалось странным, что такого молодого парня величают профессором.  Подошло время обеда, и молодого Толкина поразило качество и количество блюд.
   - Это что, в честь меня такой обед?
   - Да нет, это у нас обычный обед. По выходным и праздникам еще более разнообразный, а именинники так и вовсе заказывают, что хотят.
   - Пап, а как сюда на работу устроиться?
   - Нам нужны специалисты, настоящие. А ты еще не решил, кем будешь, учишься так, лишь бы мама и бабушка не приставали.
   - Как ты меня хорошо знаешь! - восхитился сын. - Слушай, а мамка-то с бабулей не знают, что я сюда поехал, смотри не проговорись им.
   - Хорошо, буду нем, как рыба. Профессор Игнатов, передаю вам своего сына, у меня уже скоро Академия.
   - А мне можно с тобой?
   - Нет, нельзя. Иди с Романом. Он — лучший гид по школе, - улыбнулся Толкин.
   - Идемте, Николай, - пригласил Роман.
   - Профессор, вы так молоды, - заметил Николай.
   - Да, я в этом году окончил школу, и сейчас работаю в группе профессора Алиева.
   - Правда?! - обрадовался экскурсант, - А вы мне покажете еще кого-нибудь?
   - Чем вас так интересуют волшебные существа?
   - Да я их никогда не видел вообще, вот и хочется узнать побольше.
   - Дема, я знаю, ты здесь. Подскажи, где Крош и Гербера?
   - Они у Кроша, играют.
   - Наша Мавка и домовичок любят играть на компьютере, - пояснил гостю Роман. Он предложил верховую прогулку в лес, но Николай не ездил верхом. Тогда роман запряг Красотку и повез гостя по угодьям.
   
   Дема прицепился сзади за карету, и сопровождал их. Во время прогулки они как-то незаметно перешли на  «ты», Роман не спорил — Николай был старше года на три, да и так удобнее. Вечером Николай восторженно сообщил отцу:
   - Мне Роман столько всего показал! А что, он правда, профессор? Он ведь только что окончил школу?
   - У нас всех преподавателей называют профессор, однако Роман достоин этого звания. Он — мой лучший ученик, и школу знает, как никто больше. Поэтому я и попросил его заняться с тобой.
   На следующий день, после обеда, молодой Толкин уезжал домой. Ему здесь очень понравилось. Он решил найти специальность, нужную школе, выучиться, и приехать сюда работать, отцу на смену. Он поступит на физмат, и спустя несколько лет приедет на работу в школу.

   Шла подготовка к возвращению Арсена. И вновь глубокой ночью в Рабочем кабинете директора собрались все причастные. Привезли тело Арсена. Он, казалось, безмятежно спал.
   Включилась связь с Орионцами, и Горов с Волковым приступили к работе. Было трудно смотреть, как человеческие пальцы медленно погружаются в голову мальчика.
   Сосредоточенно работая, Горов только поглядывал на Сашу, и тот выполнял команды. Вот он передал Саше что-то в руку. Снова пальцы Горова проникли в голову Арсена.
   На лице Горова появилось выражения необычайной мягкости. Наконец он все закончил, ласково погладил голову мальчика, обернулся к зрителям. И неожиданно вежливый и культурный Горов грязно выругался.
   - Такой вандализм даже представить невозможно! Пожертвовать живым, здоровым ребенком! Поглядите, за неделю что с его мозгом произошло, — показал содержимое Сашиной руки. Там был кусочек обугленной плоти и зола. Отец и дед в ужасе отшатнулись.
   - Не переживайте, все уже позади. Теперь идет восстановление мозга. Благодарите наших друзей Орионцев — мы такие операции делать еще не умеем. Сейчас происходит считывание и переписывание информации о состоянии мозга с матрицы ЭИП. Да, Валентина Антоновна, а почему вы не сказали, что тоже можете работать с матрицей?
    - Анна Денисовна умеет это делать лучше, этому учат в институте Эниологии, - мягко ответила Соколова.
  - А, ладно! Так вот. Через неделю мозг Арсена полностью восстановится. Но его нельзя отсюда трогать.
   - Можно нам здесь находиться? - спросил старший Долидзе.
   - Можно, и даже нужно. Наши друзья скажут, что необходимо делать. Однако без меня или директора ничего не предпринимайте.
   - Вы можете спать в моем малом кабинете, - предложила директор.
   - А вы где будете ночевать?
   - О, это не проблема! Школа велика, найду себе место, - легко ответила Соколова. Кроме этого кабинета у нее имелись жилые апартаменты в фермерском комплексе. Там у нее хранились самые важные документы в специальном сейфе. Кроме ее троих друзей-помощников никто даже не подозревал об этом.
   - Антоновна, мой кабинет сейчас свободен, - предложил Алиев.
   - Благодарю, Александр Ибрагимович. Ладно, пошли. Спокойной ночи. Крош будет с вами.
   - Спокойной ночи!

   Через неделю, как и обещал Горов, Арсен вернулся в свое тело. Произошло это во сне.  Утром он проснулся, увидел отца и деда, обрадовался.
   - Папа, дедушка! Я такой сон видел! Я жил в другом мире, среди других существ.  Папа, а что это я себя чувствую, словно долго болел?
   - Лежи, сынок. Ты действительно, очень сильно болел, а теперь тебе нужно набираться сил. - Ласково ответил отец. Мальчик выглянул в окно и увидел, что деревья почти без листьев.
   - Какое сегодня число и месяц? - испуганно спросил.
   - Ты очень долго болел, но теперь все позади. Тебе просто нужно окрепнуть.
   На вечернем директорском чае   Горов сказал:
   - Я все еще не могу отойти. Мозг человека — это такая нежная мягкая субстанция, просто не с чем сравнить. И так грубо с ним обошлись! Кстати, наша наука, - он содрогнулся, - вообще варварская!   Мы за здорово живешь, ради проверки своих теорий, вводим в мозг разные щупы, а залечить, исправить последствия, восстановить, не умеем, и даже не думаем!  Я, к стыду своему, только сейчас это осознал. Нам еще ох, как далеко до наших друзей! Мальчик в порядке, но кое-что ему придется учить заново. В ЭИП хранится матрица состояния мозга, но не полученные знания.  Вот такой кусочек, - он показал кончик ногтя, - был поврежден, а последствия чувствительны. Я отбываю, Волков пока останется здесь. В случае чего — вызовете. До встречи! - и вышел.

   - Анна Денисовна, а как ваши взрослые ученики?
   - Ой, и не спрашивайте! - развеселилась Косова, - Они нас просто боятся. Знаете, как говорят: и хочется, и колется? Вообще, хорошо быть директором! - на удивленный взгляд Соколовой пояснила, - Мы сеем семена, выхаживаем цветочки, а вы пожнете плоды. Хитры вы, Валентина Антоновна!
   - Ну, я думаю, среди плодов будут и горькие, - заметила директор.
   - Будут, будут, любимая наша Антоновна! Они уже и сейчас есть. Представляете, заявляет один мистер:
   - А вы нас когда будете посвящать в ученики?
   - А вы разве еще не учитесь? - отвечаю ему, - Так начинайте!
   - Я, - говорит, - учусь, но это в общем. А когда будет конкретно?
   - Когда закончите курс, выберете себе хозяина по вкусу, - он так это сел и смотрит.
   - Какого это еще хозяина?
   - Ну, я же не знаю ваших интересов, кто вам больше нравится.
   - Слушайте, у меня на них иногда лени не  хватает! - все засмеялись, - Так и хочется кое-кого отшлепать. Надо же — посвятите их! Масоны несчастные.
   - Анна Денисовна, я девять лет с тобой работаю, а оказывается, тебя не знал, - удивился Алиев.
  - Удивить Алиева нужно суметь, - заметил под общий смех Звенигора.

   - Игнатьич, а вы чего молчите?
   - Ой, не хочу и говорить. Биополя для них еще хуже, чем НЛП, хоть и пользуются ими, правда, бессистемно. Косова верно сказала — боятся, что мы их заколдуем. Чушь какая-то!   Знаете, боятся, но ведь любопытноо-о-о-о-о! Ничего, пообтешутся!
   Тем временем продолжался опыт братцев. Контрольное яйцо нормально развивалось, цыпленок давно уже рос на ферме, а остальные еще лежали в инкубаторе. Правда, то, которое облучалось час, замерло, пришлось выбросить, остальные росли. Братья, Ирина и Алиев ежедневно бегали смотреть, что же происходит в инкубаторе.
   И вот на сороковые сутки из 12-часового яйца нечто вылупилось. Первыми прибежали после уроков изобретатели. То, что они увидели, повергло в шок даже зашедшего следом их декана. В инкубаторе метался маленький монстр!
   Ни птица, ни животное, с головой дракона,  тело — нечто среднее между птичьим и звериным, кожистые крылья с шипами на концах, острые когти на лапах и необычайно острые и крепкие зубы.
   Оно уже расправилось со своими собратьями, и грозило разнести инкубатор, вовсе не рассчитанный на таких «деток»! Преподаватель быстро соорудил прочную металлическую клетку и осторожно пересадил в нее зверя.
   - Так, господа исследователи, ваш прибор смертельно опасен. Забрать я его могу, разумеется, но вы ведь соорудите новый, верно?
   Мальчишки, еще не пришедшие в себя, кивнули, а Ирина вдруг прыснула. Удивленный преподаватель посмотрел на нее.
   - Матвеева, вы это чего?
   - Да так, профессор, ничего. Только они уже с этим прибором не будут возиться, они будут другой мастерить, - пояснила Ира.
   - Придется профессору Толкину выговор сделать, - строго произнес Алиев. Мальчишки забеспокоились:
   - Не надо, профессор, нам же негде будет работать!
   - Ах, вот что вас волнует! Работать им, видите ли, негде! А выпускать этаких чудовищ — это как, а? И как вы на людях не додумались попробовать свой прибор, ума не приложу.
   - Мы на животных пробовали, на мышах и на воробьях, - хмуро ответили братья.
   - Ну, и что же вы увидели? - полюбопытствовал декан.
   Видя, что гром хоть и гремит, но не сильно,     ребята приободрились.
   - Мыши делали все, что мы хотели, даже ныряли в воду. А воробьи и чирикать перестали, и вообще, все.
   - Ага, значит, и вообще. Слушайте меня внимательно: вы сделали очень мощный прибор биатрон. Насколько он опасен, вы уже убедились. Я его, разумеется, не сломаю, но все же заберу.  Пусть полежит у директора. Когда-нибудь он понадобится. Лучше, я думаю, если он будет подальше от ваших друзей. А вашу птичку придется того, усыпить. Такое пустить в мир опасно. Все понятно? Тогда кыш отсюда!
   
   Друзья умчались и решили никому ничего не рассказывать. Алиев же вечером в полном восторге заявил Толкину:
   - Ну, мои стервецы отмочили! Погляди, что вывели благодаря тебе, Игнатьич! - показал уже мертвого, погруженного в спецрасствор монстра.
   - Постой, Ибрагимыч, а я здесь каким боком? - недоуменно вопросил тот.
   - А таким, что твои уроки помогли Денисенкам сработать биатрон, которому Куриловский и в подметки не годится, так-то! И вообще, господа хорошие, я думаю, эти изобретатели на достигнутом не остановятся.
   - Стоп-стоп, о чем идет речь? - остановила его Соколова.
   - Посмотрите это чудо, но не нажимайте ничего.
   Толкин взял приборчик, покрутил его, крякнул:
   - Действительно, похоже на биатрон. Так вот чем они последнее время занимались.  Нет, Ибрагимыч, они у меня должны были быть!
   - Ага, а когда я говорил, поменяемся, - не захотел! Теперь уж я этих братцев-изобретателей никому не отдам!
   - Опять беспредметный разговор.  Никто никого никуда не отдаст и не заменит, все, - вмешалась директор.
 
   Арсена перевели наутро в медблок, и первой к нему прибежала Ирина.
   - Ирочка! - обрадовался Арсен, - Папа, дедушка, эта девочка мне очень помогла... - и замолчал, глядя на всех. - Так вот чем я болел! Это Сталкер, да?
   - Да, Арсен, но уже все позади, все хорошо. Ты свободен от его влияния, совсем.
   - Ирина, откуда ты знаешь?
   - А ты забыл, кто тебя прикрывал? И я их частоты помню. У тебя нет больше резонанса.
   - Господи, как хорошо! Я свободен! Но я чего-то не понимаю...
   - Арсен, тебе придется кое-что учить заново. Когда полностью выздоровеешь, мы с тобой займемся учебой.
   
   По школе поползли  странные слухи, но источник их оказался на факультете Терринг. Шел сдвоенный урок по Защите от Темных искусств. Занимались вместе Терринг и Чародеи.
  - Слышь, Колька, а Долидзе-то чем-то странным болеет, ты не находишь?
  - Точно! Два месяца неизвестно где находился.
  - Как где? В медблоке,
   - Да нет. Я схватил, если помнишь, ангину, и лежал там совсем один. - ответил Коля своему соседу Геннадию. Ирина сидела впереди. Услыхав фамилию друга, переключила внимание на говоривших, слегка откинулась на сиденье, прикрыв глаза. Магистр заметил этот маневр, но ничего не сказал. А девочка продолжала слушать.
   - А потом, чего это здесь неделю сидел Горов, оборотень?
   - Слушай, а может, Долидзе тоже того, оборотень? Куда его отправили-то?
   - Оборотня забрал бы Горов. А его домой выслали.  Я думаю, - еще тише зашептал, - он не оборотень, а вампир.
   - Ген, ты че, в самом деле? - Удивился его друг.
   - Ну, дружочки мои, будет вам и оборотень, и вампирчик! - прошептала Ирина, снова обращаясь к уроку. Только в глазах ее нет-нет да и вспыхивали злые искорки.
   
   Приближалось Полнолуние. Следующий сдвоенный урок приходился на пик Полной Луны. Все уже сидели в классе, когда перед самым приходом преподавателя вошла Ирина.
   - Привет, Вовкулаки! - поздоровалась.
   - Привет, укротительница! - ответили ей … волки! В классе только Ира и двое ребят были людьми. Остальные — волки! Мальчишки находились среди оборотней!
   А лукавая девчонка шла на свое место, весело посмеиваясь, всем отвечая. В класс вошел преподаватель и не сразу понял сути: Все смеются и шутят, а двое смертельно испуганы. Матвеева же имела вид слишком невинный...
   - Матвеева, ответьте мне, будьте добры,  на один вопрос, - обратился Магистр.
   - Я слушаю вас, профессор, - с готовностью отозвалась лукавица.
   - Поясните, что здесь происходит?
   - Профессор, я не знаю. Мы пришли на урок. А в чем дело? - совершенно невинные глаза.   Оборотней уже не было, в классе находились только люди.
   - Вы можете зайти ко мне после ужина?
   - Да, профессор, могу.
   После ужина Ира отправилась к Магистру, постучалась.
   - Входите, Матвеева, проходите сюда, - указал на стул преподаватель. Девочка села и спокойно ждала.
   - Матвеева, скажите мне пожалуйста, почему это двое мальчиков были так напуганы, и откуда в классе взялись волки?
   - Профессор, я же не могу знать, почему кто-то чего-то боится. Мысль материальна — вероятно, они боятся волков, вот и почудилось им.
   -  Мисс Матвеева, за что вы наказали ребят? - строго спросил Магистр.
   - Профессор, они плохо отзывались об отсутствующем Долидзе. Это непростительно.
   -  Вы всегда так защищаете друзей?
   - Они меня тоже защищают.
   - Я прошу вас, Матвеева, не увлекайтесь иллюзиями. Это может быть опасно и для вас. Вы свободны.
   Ирина ушла, а Магистр, посмеиваясь, отправился на директорский чай. Надо сказать, что план Бойко сработал. Магистр и Соколова часто беседовали, и он постепенно стал столь же постоянным посетителем ее кабинета, как и друзья-деканы.
   Арсена отправили в горы к деду, для восстановления здоровья. Ему был необходим полный отдых.
 
   Толкин вел вечернее занятие в Академии. Отрабатывали игры биополем. Нужно было увеличивать и уменьшать размер и плотность своего биополя. И вот по аудитории поплыли люди-шары.
   - Уважаемые господа волшебники! Я прошу вас принять нормальный вид, опуститься на пол и еще раз внимательно меня выслушать, - едва сдерживая смех, Толкин глядел на своих великовозрастных учеников. Но не тут-то было!
   Люди-шары никак не могли опуститься на пол. Биополя волшебников несколько мощнее, чем у простых людей, и они не позволяли незадачливым летунам стать на пол. Да и ученики решили проверить своего учителя — что он предпримет в данном случае.
   А дети отрабатывали это упражнение сходу — они же не знали заклинания шара. Но Толкин не зря учил Великолепных. Понаблюдав пару минут, разобрался с ситуацией, и вдруг рявкнул так, что зашатались люстры в конце аудитории.
   - Господа волшебники! - все обернулись к преподавателю — до сих пор он не повышал голоса. Овладев их вниманием, Толкин, уже спокойно и сухо, продолжил, - Господа волшебники, я прошу вас точно исполнять мои инструкции. Мистер Борн, не тратьте напрасно свое и мое время, проверяя, знаю ли я заклинания и контрзаклинания  - сообщаю: я их не знаю.
   Борн, молодой зеленоглазый брюнет, изумленно уставился на преподавателя, упал на подвернувшийся стул, и застыл на нем до конца занятий, не сводя изумленных глаз с Толкина. А тот продолжал:
   - Я понимаю, что вам интересно меня испытать. Но уверяю вас, для этого можно выбрать иное время и место. Сейчас вы здесь, чтобы перенять те знания, которыми я владею и могу с вами поделиться.   Даю вам пять минут, чтобы вы решили, продолжать занятия или проститься со мной. Выход свободен. - и вышел из аудитории.  Тем временем «летучие шары» опустились на пол.

   Этот Толкинский рык услыхали в Центральной башне, и в Южной, на посадочной площадке, где Бойко и Алиев  разглядывали метлу студента Борна, оснащенную различными устройствами.
   - Кажется, Игнатьичу сала за шкуру залили, - глубокомысленно изрек Алиев.
   А в Центральной башне Магистр шел к директору, когда услыхал гром, и завернул на шум. Он встретил Толкина вопросом:
   - Что у вас случилось, Тор Игнаттьич?
   - Да вот, сорвался, Магистр.  Сейчас бы закурить, так не курю. Ладно, пройдет! А все ж  смешно — раздулись, как шары, и не могут опуститься. Хотя...
   - Профессор, - осторожно начал Магистр, - вы не обидитесь, если я...
   - Меня подстраховать хотите? Откровенно говоря, я сам хотел вас об этом попросить.
   - Вот и хорошо. Сегодня, я думаю, они уже не будут шутить, а в дальнейшем я  в вашем распоряжении.
   - Благодарю вас, Магистр.

   Когда преподаватель вернулся в аудиторию, все сидели на местах и ожидали его. Никто не ушел. Борн по-прежнему, не сводил с него глаз.
   - Продолжим урок. Мистер Мак-Грегор, попробуйте услышать свои руки.
Мак-Грегор широко развел руки в стороны и стал их медленно сводить, напряженно прислушиваясь.
   - Все делают тоже. Почувствуйте сопротивление, поиграйте — ученики сводили и разводили руки, словно сжимая и отпуская воздушный шар.
После урока к Толкину подошел Борн.
   - Профессор, ну, у вас и голосище! Я думал, на меня люстра свалится, - улыбнулся.
   - Мистер Борн, в следующий раз при подобной вашей шутке, точно свалится, - сухо пообещал преподаватель.
   - Профессор, скажите, а как вы догадались?
   - А это моя работа — догадываться, - так же сухо ответил Толкин.

   На вечернем чае Алиев поинтересовался:
  - Ты чего это рычал давече, Тор?
  - Да наши студенты пообтесались малость, пришлось зарубки ставить, - усмехнулся Толкин.    - Вот непонятно, не думал, что с взрослыми будет так сложно работать. Ведь с вами не было проблем, - обратился к Магистру.
   - Мы были подготовлены к новым знаниям, а они — нет. Вообще, переучивать ученых — это, знаете, только вы рискуете.
   - Вообще-то, это идея вашего Департамента, как я понимаю.
   - Может, да, а может, и не совсем. Соколова тоже к этому руку приложила, знаете ли.
   - На нее похоже, - буркнул Толкин. Магистр только усмехнулся — он хорошо знал, каким уважением у своих сотрудников пользуется директор, и не принимал всерьез ворчанье ее зама. А сама Соколова и вовсе не обратила на это внимания.
 
  На следующий вечер в кабинет Толкина постучали.
  - Войдите! О, господин Магистр, я всегда рад вас видеть, проходите.
   - Добрый вечер, профессор, а я с предложением к вам, деловым.
   - Магистр с деловым предложением! Я вас внимательно слушаю.
   - Скажите, профессор, а смогли бы сами нейтрализовать шары?
   - Гм, интересный вопрос. Не знаю. Я вчера, знаете ли, малость растерялся, - улыбнулся Толкин.
   - Давайте попробуем. Я сделаюсь шариком, а вы попробуйте поставить меня на пол. Идет?
   Толкин недоверчиво посмотрел на Магистра, но видя, что тот серьезен, решился:
   - Идет! - Декану факультета Чародеев захотелось испытать себя, да и чего греха таить — позабавиться.
   - Начали! - Магистр раздулся, как большой шар и взмыл под потолок. Толкин, словно примеряясь, прищурился, в глазах запрыгали чертики.
   Он слегка взмахнул палочкой, поводил Магистра-шар по комнате, новый взмах, - шар стал резко уменьшаться в размерах, превратился в маленький воздушный шарик, с нелепо болтающимися отростками рук и ног, и головой с горошинку.
   Еще несколько взмахов — шар снова стал большим, и наконец, Магистр стоит на полу, живой и невредимый.
   - Профессор, вы меня обманули! Вы знаете это заклинание, - с укором произнес Магистр.
   - Уверяю вас, господин Магистр, я не использовал заклинаний. Это работа моего воображения, вашего биополя, и знание некоторых  законов физики и химии. Простите, если причинил неудобство.
   - А себя вы сможете привести в норму?  - с этими словами Магистр неожиданно взмахнул палочкой. Толкин почувствовал, что раздувается и взлетает в воздух.
   Немного поболтавшись под потолком, он принял свой обычный вид, стал на пол, и резко взмахнул палочкой. Магистра отбросило на стул, стоявший  позади. Изумленно глядя на хозяина, гость вдруг захохотал:
   -  Вот это удар! Мы квиты. Вы, действительно, можете все, что захотите. Мне нечего  делать на ваших уроках.
   - Простите, Магистр, великодушно, уж слишком был силен соблазн. Да и вы меня спровоцировали, - смеялся и Толкин. - а подстраховывать меня я вас все же прошу.

   Когда-то Неразлучные, (была такая группа у Толкина), проверяли материальность мысли. Теперь тоже самое решил сделать Борн. Вопреки сложившемуся стереотипу сдержанного британца, зеленоглазый брюнет вечно искал, как говорят, приключений себе на голову.
   Он постоянно цеплялся к болгарину Ангелу Симонову — спокойному, уравновешенному красавцу с темно-карими глазами. Добродушный болгарин выводил из себя мистера Борна.
    Спокойно и точно выполняя инструкции преподавателя, Симонов ровно учился, чего не удавалось Борну — у него все шло рывками. И вот он поставил задачу перед болгарином Ангелом Симоновым, пообещав, если его желание исполнится, публично извиниться перед Толкиным за розыгрыш с летающими шарами.
   Перед Симоновым стояла проблема — как доказать насмешнику Борну материальность мысли? Ведь тот, желая полной чистоты опыта, не сообщил Ангелу своего желания. А самому Борну ну, очень хотелось побывать в хозяйстве Алиева.  Однако, их пути не пересекались -  у Алиева не было предмета в Академии...
   Шел декабрь. Зима легла рано, снега достаточно глубокие, морозы до  -10 —15, погодка — класс!
   - Игнатьич, дай мне какого-нибудь своего великовозрастного шалопая на один день!  Мои Игнатов и Звенигора заняты, мне в лес нужно, а по одному,  ты же   знаешь, не позволяют.
   - И с каких это пор ты, друг любезный, послушным стал?  На тебя непохоже.
   - Ага, если б в лесу только наши друзья-инопланетяне были, то ничего. А то ведь мы и еще кое-кого приманили. А мне еще пожить охота пока.
   - Бери-ка ты моего Борна, - не долго думая, предложил Толкин, - он как раз в твоем вкусе.
   - Что ты хочешь сказать? - насторожился Алиев.
   - Погуляешь с ним, узнаешь! - успокоил его друг.
   
   Так осуществилась мечта Борна.
   - Мистер Борн, вы умеете ездить верхом? - спросил Толкин студента.
   - Нет, я только на метле летаю, а что?
   - Да метла у вас слишком быстрая, - усмехнулся преподаватель, - Есть предложение урок у меня заменить вам на урок у профессора Алиева.
   Борн чуть не свалился со стула.
   - Профессор, вы шутите?
   - Ну, если вам не интересно, я попрошу кого-нибудь другого.
   - Нет, я согласен! - сорвался с места Борн, - Куда идти?
   - К вашей метле. Там вас ожидают. - Борн исчез. На площадке его ждали Алиев и Иванов. Последнего заинтриговало сообщение Алиева об очередной аномалии. Борн хотел взять метлу потихоходнее, чтоб за ним успевали.
   - Нет, каждый на своей,  - не разрешил Алиев.
   Местные жители уже привыкли смотреть без душевного трепета на летающие фигуры. Но вот видеть во владениях волшебников чужих было странно.  Тем не менее, в балке горел костер. Вокруг него сидело несколько человек.
   - Друзья, нам нужно к ним подобраться. Мистер Борн, вы можете стать невидимкой?
   - Могу.
   - Петр Ильич, не обижайся, но посторожи метлы. Мы ненадолго. - Иванов слабо освоил иллюзии, поэтому молча кивнул. Его оставили на раскидистом дубе, сторожем, и осторожно приблизились к сидящим у костра, стали наблюдать. Мужчины были одеты по-походному, однако рюкзаков и палаток не имели.

   - Зря мы здесь сидим — за горой поселок, кого-нибудь принесет.
   - Черный сказал, что сюда, к волшебникам, никто не ходит. Боятся всякой чертовщины. Мусора, и те здесь не бывают.
   - Так то мусора. А сами колдуны? Мы же их не увидим. Давайте побыстрее свалим отсюда.
   - И далеко ты без одежды, документов и денег уйдешь? - поинтересовался, очевидно, главарь, он все время отвечал на вопросы других. - Твоя рожа, как и наши, на всех ГАИ, у участковых, и вообще, заткнись!
   Волшебники держали связь по контакту. Борну этот вид связи очень нравился.
   - Друзья мои, что будем делать? - поинтересовался Алиев. Было ясно, что это сбежавшие из заключения преступники, и их ищет милиция.
   - Их нельзя упустить, это понятно, - ответил Иванов, - давайте, всю компанию успокоим, и сообщим властям.

   На том и порешили. Вскоре появился местный мужичок, нагруженный двумя тяжеленными сумками. Едва все сгрудились вокруг пришедшего, как волшебники взмахнули палочками и всех их обездвижили. Подлетел Иванов. Алиев вызвал директора и пояснил, в чем дело.
   - Хорошо, Ибрагимыч, я все поняла. Вам подкрепление нужно?
   - Пока нет, но тут холодно. И костер не поможет — заморозятся.  Ну, теперь нам тут загорать часа три из-за них. А я хотел Еединорогов проведать, у них малыш растет.
   - У вас в лесу Единороги живут?! - удивился Борн, - Чудеса!
    - Давайте  костер усилим, а то и сами замерзнем, не только эти. - Все трое взмахнули палочками, к костру потянулись сухие ветки. Причем Иванов и Алиев это сделали, словно нехотя, а Борн что-то прошептал. Часть хвороста сложили в стороне — подбрасывать.    Неожиданно у костра приземлился Игнатов.
   - А как вы сюда попали, профессор Игнатов?
   - Меня сюда директор направила. Профессор, можно я Пушка и Снежинку поищу?
   - Если сюда их приведете — давайте.
   - Попробую. Я им горбушек припас, - улыбнулся Роман.
   Через полчаса он позвал:
   - Господа, только тихо! Посмотрите на полянку!
   На полянке, рядом с Романом стояли три Единорога. Взрослые спокойно жевали хлеб, а малыш тыкался мордочкой в руку Романа, требуя еще. У Борна чуть глаза на лоб не вылезли, а Роман погладил малыша:
   - Ну все, бегите в лес! - и животные грациозно умчались.

   Когда,  наконец, появилась милиция, преступники были столь замерзшие, что сами не могли передвигаться. Волшебников они так и не увидели. Впрочем, и милиция их не видела. Алиев решил, что не стоит засвечиваться.
   Тоже замерзшие, волшебники возвратились в школу. Отогревшись и поужинав, Борн отправился домой. Он проиграл пари, но ни о чем не жалел, договорившись с Алиевым о новой встрече. И на следующем занятии Симонов испытал истинное удовольствие, когда Борн в начале урока встал и сказал:
   - Профессор Толкин! Я приношу вам свои извинения за шары. Это действительно, я тогда разыграл вас. Говорю и утверждаю всем: мысль действительно материальна!
   - Благодарю вас за откровенность, господин Борн. Надеюсь, это не последняя ваша шутка, - усмехнулся преподаватель. Он хорошо знал студенческую душу, и не шибко доверял их раскаянию.
   После урока Симонов спросил:
   - Скажите, все же, в чем состоял вопрос?
   -  Я очень хотел побывать в хозяйстве Алиева. И не стал озвучивать желание — получится или нет — и получилось!

   Теперь на занятиях в Академии у преподавателей имелся ассистент. Когда Соколова узнала, что Магистр страхует Толкина, то попросила его делать это для всех преподавателей. И его помощь, надо сказать, была не лишней.
   Однажды на уроке у Толкина два ученика умудрились расщепиться, разделиться на-двое. Озадаченный преподаватель недоуменно взирал на учеников. Магистр пришел на помощь, помог неудачникам воссоединиться. Подобных казусов, в общем, хватало.
    У Магистра была еще одна большая забота — директор. Ей требовалась постоянная охрана, а Магистр преподавал, следовательно, не мог ее везде сопровождать. Он был командиром Специального Отряда Охраны В Шамбале, и работал в школе по заданию Шамбалы.
   Магистр приставил к Соколовой охранника из своего отряда, инопланетянина. Он мог принять любой вид, в том числе стать невидимкой. Теперь, едва директор покидала территорию школы, даже если выходила в фермерский корпус — рядом с ней находился охранник. Магистр несколько  успокоился.

    Новый Год был, как никогда, снежным. Таких снегов не знали в этих краях уже лет 40-50. Земля под снежным покрывалом лежала теплая и сырая, нижние слои снега — набухшие влагой.
   Животным было сложно прокормиться, и Алиев с помощниками и ребятами переносили в лес стога сена, делали кормушки для птиц и зверей. Лесные уроки теперь шли и зимой.
   На зимних каникулах в школу переехали семьи преподавателей — Алиева, Бойко, Амосова и Верши. А перед самым Новым Годом в кабинете директора состоялся интересный разговор.
   - Госпожа директор, необходимо трудоустроить одного товарища, - как всегда, слегка лениво, сказала Косова.
   - Анна Денисовна, вы в курсе, что у нас все должности заняты? - поинтересовалась Соколова.
   - Я в курсе, профессор, просто придется, вероятно, добавить штатную единицу.
   - А в честь чего, скажите, я должна добавлять штатную единицу, и даже не знаю, по какой специальности? - снова поинтересовалась директор.
   - Специальность — агротехник, а дело в том, что я выхожу замуж, и мой будущий супруг хочет работать у нас.
   - Анна Денисовна, - поучительно произнесла Соколова, - вот с этого нужно было начинать. Такое важное дело, а вы — трудоустроить! Разве я вас обижала когда-нибудь?
   - Я, кажется, неправа.
   - Именно, Аннушка, не права. Когда свадьба-то?
   - В конце января.
   - Да, скоро у нас и ясли, и детсад свой будет работать! Ах, как хорошо! Будьте добры, профессор Косова, так составить свое расписание, чтобы после свадьбы вы поехали куда подальше на пару недель.
   - Вы это серьезно? - удивилась Косова.
   - А может, не давать вам этого отпуска, а?
    - Я еще не все вам сообщила, госпожа директор. - Соколова молча ждала. - У меня нет мамы. Я прошу вас стать моей посаженной мамой на свадьбе.
   Соколова уронила голову на руки. Посидев так немного, распрямилась. Косова тревожно смотрела на нее.
   - Я буду твоей посаженной мамой, девочка моя. Благодарю. - Счастливая невеста вылетела из кабинета. Вошел Бойко, удивленный сверх меры.

  - Чего это с нашей львицей-то стряслось? Словно Джек-пот выиграла.
   - Скоро узнаете, - фыркнула директор.
   - Антоновна, а у тебя чего глаза на мокром месте?
   - Через месяц еще и не так будет. Старость, Петрович, слезливая стала.
 
   Соколовой пришлось ввести несколько новых должностей. Жена Алиева — садовод-дизайнер, у Бойко — воспитатель детского сада, Амосова — эниоландшафтовед и спец по рунам.
   Жена Верши пенсионерка, но и им тоже было необходимо быть вместе — Верша заметно скучал один. Маги свои семьи перевозить не стали. Для будущего молодожена ввели новую должность. Тем временем сплетни об Арсене сами собой утихли.
   
    Слушатели Академии, взрослые люди, но в душе все же оставались детьми. Они часто подшучивали друг над другом, но иногда эти шутки походили на сведение счетов.
   Борн, уважая Толкина и побаиваясь Косову, сидеть без дела просто не мог. Это был водоворот вроде Алиева. Они подружились, как считал Борн, и довольно часто встречались в лесу.
   
   На первом общем педсовете в новом году Косова сделала сообщение:
   - Уважаемые господа! Мои дорогие коллеги и друзья! Я приглашаю вас на мою свадьбу 5-го февраля.
   - Вот это сюрприз! - удивился Алиев, - И как это я раньше не догадался!
   - Надо было меньше с Борном общаться, - ввернул Звенигора обиженно.
   - Да никак, друг любезный, ты обиделся?! - еще более поразился декан Арлеона.
   - А кто же этот счастливец? - спросило сразу несколько голосов.
   - Не завидую я ему, - пробубнил тихо Алиев.
   - Это молодой, подающий надежды специалист.
   - Значит, у нас будет новый предмет, - не унимался декан Арлеона.
   - Ибрагимыч, займись делом, сообрази подарок молодым от всех нас.
   - Только не он! - смеясь, запротестовала Косова, - ему поручите такое дело — все гости со смеху умрут!
   - Не сильно и хотелось,-  с облегчением проговорил Алиев, - я от себя лично приготовлю подарок.
   
   - Ну, други мои любезные, пошли дальше. Что у нас с Академией?
   - Новые предметы надо добавить, и еще один год — тоже, - сообщил Толкин.
   - То есть, как это — новые предметы? - удивилась Соколова.
   - А так! Им, видите ли, охота побывать на Лесных уроках, поучиться у фармацевта, у наших Алиева и Бойко. Да и у меня — основам физики.
   - Вот это хорошая новость. Мы обретаем мощную репутацию. Ну, дорогие мои, будем думать.
   - За чаем, или насухую? - осведомился Алиев.
   - Ибрагимыч, напросился — давай воду! - смеясь, скомандовала директор. Ворча для вида, Алиев взмахнул палочкой, и в самовар плеснулась вода.
   - Из Холодной Криницы, - гордо сообщил он.
  Педсовет проходил в Присутственном кабинете, на первом этаже. Поселковые учителя уже давно не опасались директорского чая, тем более, что он был целебный. Тайны же Мадридского Двора, как дразнил их Алиев, по-прежнему, решались только в Рабочем кабинете директора.
   
   Косову к ЗАГСу хотели привезти на крылатых конях. Соколовой с трудом удалось отклонить эту идею.
   - Хорошие мои! Крылатые кони не смогут по нашим улицам бежать, а в небе полно проводов — им даже крыльями размахнуться негде!
   Наконец решили — невеста в машине, а следом верховой отряд с музыкой. Процессия была великолепной. Соколова, как и обещала, была посаженной матерью у Косовой, и плакала в ЗАГСе. Все думали, что она и впрямь мать невесты.
    Свадьба прошла весело, было много подарков. Алиев, как и обещал, сделал личный подарок молодым — великолепную скатерть-самобранку. После свадьбы Косова, теперь уже Богуш, уехала в свадебное путешествие, а в Академии приступила к занятиям директор.
   Денисенко разработали маленький, миниатюрный биатрон, который можно было встроить в цепочку, заколку, в любое украшение. Толкин помог его сделать, и вот преподаватели   Академии начали «полевые испытания» прибора. Студенты уже привыкли к молчаливому ассистенту.
 
    - Уважаемые студенты, - заявила на первом занятии директор, я попробую показать вам, как можно и как НЕЛЬЗЯ использовать те знания, которые вы уже получили, и еще получите.   Сразу предупреждаю: новую тему начинаем только после 100% усвоения предыдущей.  Сегодня мы отработаем ситуации гипноз-подключение  друг на  друге. Разбейтесь на пары, я расскажу, что и как делать, и начнем.
   Все разбились на пары. Симонову досталась девушка, которая на первом занятии смотрелась в зеркальце — Анна Болек. Симонов — гипнотизер, Анна — медиум. Борн попал в медиумы. Гипнотизером ему досталась сама директор — не хватило пары.
   Задание было несложное — подключиться к партнеру, и вывести его из комнаты. Поскольку у волшебников гипноблок сильный, то и задание требовало некоторых усилий. Все занялись делом
   Подключение — вид гипноза, когда ведущий подстраивается под ведомого, синхронизирует с ним свое дыхание, движения, входит в резонанс, а потом заставляет другого сделать то, что нужно ему.
   Борн, зная, что преподаватель его испытывает, начал производить хаотические движение, неожиданные рывки. Соколова посидела, понаблюдала, поймала ритм дыхания Борна, синхронизировала с ним свое, и словно невзначай, зевнула.
   Борн послушно повторил зевок. Теперь преподаватель стала повторять его движения. И вот все уже идет синхронно. Соколова сделала шаг, Борн послушно шагнул, второй раз — и отправился за дверь.  Он стоял, не понимая, что здесь делает — приказа возвратиться не было.
 
    Еще 10 пар выполнили задание. Преподаватель хлопнула в ладоши, все очнулись.
  - Господа, зайдите в аудиторию! - обратилась к вышедшим. Когда все уселись по местам, сказала, - Вы изучали разные методы гипноза. Я попрошу тех, кто выполнил задание, рассказать об ощущениях. Мистер Борн, вы первый.
   - Я ничего не чувствовал, но знал, что мне нужно выйти за дверь, - удивленно сообщил он, - и при этом я всех и все видел, слышал, все ощущал.
   - Спасибо. Болек!
   - Я чувствовала, что меня куда-то ведут, но тоже не потеряла чувства окружающего.
   - Благодарю. Симонов!
   - Я... Это как игра такая, и я в ней ведущий. Даже не знаю, как точнее пояснить.  Синхронные движения и четкое понятие, что делать дальше.
   Когда все высказались, Соколова поменяла сами пары, и людей в них, чтобы не было привычки. Теперь задание получили бывшие медиумы. Нужно было перенести с места на место цветок.
   Как и в первый раз, она вывела гипнотизеров из аудитории, и дала задание — медиумы не знали, что им предстоит делать. Теперь дело пошло лучше.  Уже 20 пар выполнили задание.   Урок был окончен.
   - Господа, домашнее задание — отработать «подключение» до автоматизма. До свидания!  - и вышла. Магистр вышел следом.

   А студенты, несколько ошеломленные, смотрели вслед и друг на друга.
   - Слушайте, наши заклинания против этого — ерунда! - сообщил седогривый, пояснявший, что такое транс. - Мы, кажется, все же куда-то влипли!
   - Что я слышу! - засмеялся Борн, - Мистер Альберт Бисмарк заскулил! И это тот, который ворчал, что зря время тратит.
   - Борн, вы когда-нибудь серьезным бываете?
   - А зачем? Мне и так хорошо! - хохотнул Борн и отправился и на посадочную площадку.
 
    Свет в окне кабинета на четвертом этаже далеко виден. Этот факт тревожил Алиева, и не только его.
   - Слушайте, друзья, наша школа видна издалека, а свет из окна директора и того дальше. Надо бы его защитить, да и все остальные окна тоже.
   - Что ты хочешь сказать и сделать? - поинтересовался Бойко.
   - Мы учим великовозрастных шалопаев. Чего этот Борн-то стоит! Давайте стекла сделаем с металлом, чтобы экранировать обычные излучения?
   - По всей школе?
   - Разумеется,  - чертыхнулся Алиев, - вы что, плохо сегодня поели, не понимаете, о чем речь, или как?  Биатроны делаем не только мы, я думаю.
   - Слушай, а Антоновна тебя не зря поставила заместителем, ты и директором хорошим будешь, - заметил Бойко. (Осенью Алиева директор сделала вторым своим замом, поскольку у Толкина много было работы с Академией)
   - Да отстаньте с ерундой, - снова чертыхнулся Алиев, - давайте, лучше делом займемся, да поживее. Друзья, мне что-то неуютно нынче.
   - Ладно, начнем с директорского этажа, - подвел итог Толкин.
   - Нужно изменить состав и структуру стекла. Дайте подумать. Петрович, это нам с тобой делать.
   - Давайте Курилова привлечем — он ведь химик.
   - Правильная мысля, - согласился Толкин.

   На вечернем чае Алиев попросил директора:
   - Антоновна, не в службу, а в дружбу, поживи-ка ты немного в моем кабинете!
   - С чего это, Ибрагимыч?
   - Выполни мою просьбу, не выясняя причины. Потом скажу.
   - Это так серьезно?
   - И даже опасно. - тон Алиева не оставлял даже намека на шутку.  Поглядев на своих деканов, Соколова пожала плечами:
   - Ну, хорошо. - она полностью доверяла своим друзьям, и знала, что на них можно положиться без опаски. Если Алиев просил, значит, была причина.
   На следующий день Толкин показал друзьям схему новых стекол, и они начали работу. Сначала поменяли стекла в кабинете директора, проверили биатроном, экран получился хороший. Затем занялись галереей-аудиторией.
   - Братцы, мы так будем долго возиться. Нужна подмога! - заявил Алиев.
   - Кого предлагаешь?
   - Игнатова, Демидова, Турищеву, Магистра и директора — нечего ей отлынивать, пусть помогает!
   - Антоновна, можешь возвращаться к себе, - предложил Алиев после обеда. На вечернем чае он сообщил:
   -  В целях нашей общей безопасности необходимо поменять стекла на окнах. Их очень много, мы сами не справимся. Новый состав стекол разработан и уже нами проверен.
   - А стены не нужно, часом, менять? - поинтересовалась директор.
   - Стены надежно защищены, - не принял шутки Алиев.
   - А окна нет?
   - Окна нет. К тому же они прекрасный ориентир в темноте. Тор с Петровичем и Куриловым разработали состав стекла, экранирующий излучение, и поляризующий свет — теперь ночью из окон свет не идет. А внутрь пропускаются солнечные лучи. Мы уже заменили стекла здесь и в аудитории, но все сами не сделаем. Нужны помощники.
   - Профессор, можно дать задание старшекурсникам, и зачесть им тему, - вклинилась Турищева.
    - Благодарю. Именно об этом я и хотел вас попросить, госпожа Турищева. И еще, я прошу помочь нам Игнатова, Демидова, Магистра Матрикуса.
   - Если вы, Александр Ибрагимович, просите, значит, дело впрямь серьезное и не терпит отлагательства. - Ответил Магистр, - господа, кто согласен помочь профессору Алиеву?

   - Алиев просит помочь — это такое событие! - раздался характерный голос с ленцой. Все обернулись на дверь — там стояла Косова-Богуш со своим супругом.
   - Анна Денисовна, Василий Леонидович! Заходите, проходите, - обрадовались преподаватели.
   - Нам вас, Анна Денисовна, недоставало, - сообщил Бойко.
   - Благодарю вас, а в чем все же нуждается профессор Алиев?
   Алиев как-то странно глядел на прибывших, и ответил невпопад:
   - Антоновна, сделай нам чайку. Анна Денисовна, завтра о делах. А сегодня рассказывайте, как вы отдыхали.
   Все отметили, что Алиев ушел от вопроса в сторону, но никто не продолжил тему. Все понимали — Богуш еще не настолько свой. Понимала это и Косова, и не обижалась — она бы поступила так же.
   - Госпожа директор, а как там наши Академики?
   - О, они уже нас не боятся, - развеселилась директор, - они нас испытывают! Вот так-то, дорогая Анна Денисовна, с ними держите ухо востро.
   - Что, и вас испытывают?
   - А вы как думали? - даже слегка обиделась Соколова, - чем я хуже других?
   - Своим либерализмом, - ввернул Алиев, и все засмеялись.
   - Дак если хоть кто-то не будет либералом, то вы, милейший, свои реплики будете вынуждены при себе держать. А это чревато взрывом. - ответила, смеясь, директор.
   - Ох, профессор, как я соскучилась по вашему чаю!
   - А по нас, значит, нет, - ехидно произнес Алиев.
   - Да она вас всех и во сне вспоминала! - ответил Богуш.
   - Неужели правда? Тогда прощаю! - царственно произнес неугомонный Алиев, и снова все засмеялись. Чаепитие затянулось допоздна. Алиев незаметно вышел — он дежурил в эту ночь. Его тревога не улеглась. Вскоре к нему присоединились друзья.

    - А кто с директором остался?
    - Магистр и Турищева. - остальные потихоньку разошлись по домам. Когда друзья переходили в корпус Чародеев, их встретил Магистр.
   - Господин Магистр, у меня к вам личная просьба, - обратился к нему Алиев.
   - Я вас слушаю, профессор.
   - Будьте добры, вернитесь к директору, посидите там, а профессора Турищеву попросите пройти в кабинет Толкина. Когда гости уйдут, мы вас тоже ждем там же.
    - Кому вы не доверяете, профессор, Богушу или Косовой?
   - Обоим! - отрезал Алиев.
   - Ясно. Слушаюсь! - Магистр отправился обратно. Подойдя к кабинету, он вызвал по контакту Турищеву, пояснил ей, в чем дело, и вошел в кабинет. Все смеялись, слушая Косову.   Магистр слегка кивнул на дверь, и сел на место, а Турищева незаметно вышла.
   
   Минут через 10 директор глянула на часы.
    - Ого, други мои, до побудки четыре часа. Все, все, пошли спать!
   Молодожены, смеясь, вышли, а Магистр обошел стол, держась за его край, и сел против директора. Дверь закрылась. И вдруг Магистр взмахнул палочкой. Вылетела серебристо-золотая молния и ударила Соколову в центр лба. На месте Магистра на мгновение показалось нечто странное.
   Но вот в кресле сидит снова Магистр, и с тревогой смотрит на директора. Одна его рука сжата в кулак.  Она сидела обмякшая, почти без дыхания, бледная до синевы. Наконец румянец вернулся на лицо, она пошевелилась, вздохнула, открыла глаза.
   - Магистр, что со мной было? - недоуменно спросила.
   - Мощный контроль. Где ваш шлем?
   - Вот, в столе, - показала обруч в ящике.
   - Наденьте его, и не снимайте, даже ложась спать, - жестко сказал Магистр, - когда я повернусь, что б он был на вас, профессор.
   - Это приказ или просьба?
   - Вы сами решите, - и отвернулся. Директор надела шлем-обруч на голову, поудобнее его устроила. Магистр обернулся. Он как-то странно задрожал, покрылся туманом, снова прояснился.
   На месте Магистра сидело нечто странное. Гротескное человеческое лицо, острые уши, кожа черная, одето в комбинезон. Одна рука сжата в кулак. Снова сгустился туман, разошелся, и Магистр сидел, по-прежнему, с тревогой глядя на директора. Ее потрясению не было предела. Оглушенная, она глядела на Магистра и молчала, дожидаясь объяснений.
   - Профессор, - осторожно и мягко произнес Магистр, - вы сейчас видели мое настоящее лицо. Я не землянин. Я — человек иного мира.
   - Другой Вселенной или поближе? - спросила слабым голосом.
   - Ну, значит все в порядке, - улыбнулся успокаивающе Магистр, - если вы способны сейчас соображать. Нет, наши тела глубоко враждебны Космосу. Я из Солнечной системы, с Венеры.
   - И много вас здесь, таких? - все еще слабым голосом осведомилась директор.
   - Хватает. И не только нас, таких, но и противников тоже. Мы очень долго искали вас. Не просто Магов, а таких, как вы и ваши люди. Если хотите — я ваш защитник, куратор, помощник.
   - Да-а-а-а! - признаюсь, в моей жизни это второе подобное потрясение. Так и с ума можно сойти. Вы у нас, как Демоний Сократа, или как?
   - Поэтому я и попросил вас надеть шлем.
   - Попросил? - иронично произнесла Соколова, - Скорее, приказал.
   
   - Ну, теперь уж точно, все в порядке, - снова улыбнулся Магистр. - А Демоний Сократа, это из Львов, по-вашему.
   - Даже они здесь есть?
   - И не только они. На Земле много представителей иных миров.
   - Скажите, а сколько вам лет? — полюбопытствовала Соколова.
   - В пересчете на ваши условия, мы почти ровесники. По вашим понятиям мы бессмертны. Помните, в Библии,  «И он прожил 1200 лет» - когда-то и вы жили столь же долго. Мы тоже смертны.
   И прошу запомнить: если я погибну, и приму свой естественный облик — я мертв.  В противном случае я просто «сброшу кожу», и появлюсь в ином виде. Нет, мы не вселяемся в людей,  - пояснил на движение директора, - новое тело формируется заранее, как одежда, и лежит, ждет своего часа
   - И вы так часто делаете?
   - Нет. Не более одного раза в жизни. Это делается только тогда, когда тело изувечено, не подлежит восстановлению. Переносится душа, мозг, однако человек становится киборгом.  Нет, я не киборг, если вас интересует это. У меня не было в этом надобности. Надеюсь, что и не будет.
   И еще один вопрос: «Тайны Мадридского двора», как их величает Алиев, здесь больше не должны звучать. Я обнаружил жучок, - он разжал наконец, кулак, на ладони лежал смятый комочек. - а завтра будет новый, или несколько. Профессор, вы уже играли в эту игру — поиграйте еще. Повтор ведет к поражению, вы правы. Еще вот что важно: вы и ваша великолепная пятерка — Толкин, Бойко, Алиев, Демидов, Игнатов, да, еще мисс Бинс, - всегда носите шлемы.
   - А Косова-Богуш?
   - Именно от них я и предостерегаю. Они под контролем. Сама Косова догадается — дадите и ей. Контролеры не знают, что их самих уже ведут. А пока отдохните, спокойной ночи.
   - Заснешь тут с вами! - вздохнула Соколова, - Да и побудка скоро.
   - Тогда просто отдохните, - посоветовал Магистр, выходя. Он направился к Толкину. Там все уже собрались.
   - Ну, вроде все пришли? Прекрасно! - заявил Алиев, - даже молодежь здесь. - Андрей и Роман щурились спросонья.
   - В чем дело?
   - Начнем наш тайный совет. Итак, у нас крупное осложнение. Необходимо окна сделать экраном от излучений. Мы начали эту процедуру, но втроем — дело это долгое. Прошу всех присутствующих присоединиться к нам. Кто готов?
   - Мы все готовы.
   - Значит, завтра начнем. Госпожа Турищева дает задание своим ребятам, не поясняя особо причину — окна грязные, мыть их трудно, новые вообще не будут пачкаться. А мы утром, дружненько, тоже приступим.
   - Так и знал, без меня решите, - появился Магистр. - Есть еще одно осложнение. Наши секретные переговоры нельзя вести в кабинете директора. Вот, смотрите, - показал им содержимое руки, - сегодня я его обнаружил, а завтра появятся новые. И личная моя просьба, и приказ директора — шлемы не снимать даже, когда спать ложитесь. Передайте приказ также мисс Бинс.
   - Ого! И куда мы еще вляпались? - поинтересовался Алиев.
   - Да мы еще не по-уши в своем болоте сидим, не переживайте, - успокоил его Магистр.- И давайте, немного отдохнем. А переговоры найдем, где вести.
   -  Сашок, ну, у тебя и нюх на темные дела, - хмыкнул Бойко, выходя из кабинета под руку с Алиевым, - ты как, спать?
   - Нет, я дежурю. Успею еще.

   Наутро началась работа. Косова, увидев, чем заняты преподаватели, улыбнулась — «наши окна и верно, не те были». Стекла на первый взгляд, обычные. Но вот только вечером они не пропускали свет из комнат наружу, и с наступлением ночи школа погружалась в темноту. К тому же, они стали и пуленепробиваемы.
 
   Соколова пришла к Магистру в кабинет.
   - Входите, госпожа директор, я рад вас видеть, - приветливо проговорил Магистр, - какой нагоняй меня ждет?
   - Может, и не нагоняй, но ждет. Магистр, какой режим дня и ночи у вас на Венере?
   - А вам это зачем? - крайне удивился тот.
   - А затем, что мне это важно.
   - Хорошо. Наши сутки равны трем вашим — 48 часов бодрствуем, 24 -на сон.  Рабочее время тоже распределено по 8 часов — работа, пререрыв.
   - Но ведь наш распорядок для вас очень тяжел!
   - Я очень давно на Земле, привык.
   - И работаете на износ. Меня это не устраивает. Мои сотрудники не имеют права так работать.
   - То есть, как это — не имеют права? - снова удивился Магистр.
   -  А так. Вам задание: так составить расписание своей работы, чтобы я вас обязательно с 12 час.субботы и до 12 час воскресенья искала. И среди недели тоже.  Это приказ, и обсуждению не подлежит.
   - Валентина Антоновна, вы это всерьез?
   - На полном. Мне изможденный сотрудник без нужды.
   И на следующий день Магистр представил директору свое личное расписание. Однако он так его составил, что занятия Академии оставались под его патронажем.

    Магистр предложил усилить общую магическую защиту школы, директор согласилась. Теперь с территории школы нельзя было перемещаться. Для студентов Академии на время занятий открывался коридор, по которому они могли прибыть и улететь. По школе они не гуляли.
   Шел очередной урок в Академии.
   - Профессор, можно задать вопрос на отвлеченную тему?
   - На отвлеченную, говорите? - Соколова обвела глазами аудиторию, все заинтересованно смотрели. Положив подбородок на сложенные руки, она ответила.
   - Что ж, поговорим на отвлеченную тему.  Спрашивайте, господин Дижонэ.
   - Профессор, а почему в вашей школе не преподают прорицания, гадания, даже руны как-то странно подаются.
   - Уважаемый господин Дижонэ, вы уже более полугода изучаете НЛП, так? - тот кивнул, - Скажите, что из себя представляет любое гадание с точки зрения этого предмета?
   - Профессор, не передергивайте карты!
   - Привет, мой свет! Мне что, на пальцах вам пояснить, что такое самопрограммирование,  самогипноз? Если вас плохо обучают, я сделаю соответствующее внушение.
   - Профессор Косова нам все это рассказывала, - недовольно проворчал Дижонэ, - но при чем здесь гадание?
   - Ясно, профессор Косова думала, что вы до этого сами догадаетесь, но ошиблась. Хорошо, я поясню.  Скажите, если взять карты, перемешать их, разложить, но не переворачивать, и снова собрать, произойдет ли то, что они могли показать? Ну, смелее!
   - Вряд ли. Мы же не знаем, что там было.
   - А если бы знали? Можно ли что-то изменить?
   - Если ситуация прочитана, она будет иметь место. Но при большом желании можно изменить результат, и даже саму ситуацию.
   - Именно! Но только единицы пытаются изменить результат. Остальные  - под гипнозом, причем под самой сильной его разновидностью — самогипнозом, сами себя гипнотизируют. К чему учить детей такой глупости? Мы им объясняем этот нюанс, и все. Ну, а руны — это еще и письменность. Многие книги написаны руническим письмом. Есть еще отвлеченные вопросы?
   - А почему на вас не действует гипноз?
   - Потому что я на данном этапе — преподаватель. Еще вопросы есть? Нет? Продолжим урок.  Если вы не забыли, то сегодня мы продолжаем изучать тему , как защищаться  от агрессии.

   После занятия к преподавателю подошел Бисмарк.
   - Профессор, вы всегда уступаете давлению?
   -Господин Бисмарк, у меня нет глаз на затылке. Выйдите из-за моей спины, и проясните, будьте добры, ваш вопрос.
   - Вы сегодня отвлеклись от темы занятия по желанию  Дижонэ.
   - Разве урок от этого стал хуже,  или вы что-то не успели, господин Бисмарк? Я с вами позанимаюсь лично.
   - Соглашайтесь, мистер Бисмарк! - вмешался Борн, - Личная консультация у госпожи Соколовой — моя хрустальная мечта!
   - Благодарю, я все успел, - хмуро ответил Бисмарк преподавателю и буркнул Борну, - а у вас все только в мечтах!
   - Но мои мечты всегда веселые, - не остался тот в долгу.
   - Господа, урок окончен, вы свободны. Как всегда, отработать навыки. До свиданья! - и вышла из аудитории. Студенты отправились на площадку.
   - Удивительно, на мой вопрос так и не дала ответа, - хмыкнул Бисмарк.
   - Вы что-то темните, милейший.
   - Это вы, как всегда, не понимаете. На мой вопрос ответа не было. Она ловко перевела разговор.
   - Ну и что это значит? - полюбопытствовал Дижонэ.
   - Значит, подобные отвлечения от темы у нее заложены с самого начала. Но уверен, начни мы часто ее отвлекать, быстро нас отучит от такой практики.
   - Наш мистер Бисмарк, оказывается, психолог! - поддел неугомонный Борн.
   - Было бы неплохо, мистер Борн, и вам быть хоть немного психологом. Похоже, что вот вас профессор Косова ничему не научила, к сожалению. - ответил Бисмарк, садясь на свою метлу.

   - Игнатьич, надо бы шлемы и детям дать, защитить их на Лесных уроках, - обратилась директор к Толкину, - да и лошадей бы не мешало.
   - Но я один не справлюсь — много работы.
   - Возьми, Игнатьич, Денисенок, только гляди, чтобы эти Кулибины чего в приборы не вставили, - ухмыльнулся Алиев.
   - А как быть с Долидзе? Его тоже нужно обезопасить.
   - С ним общается Матвеева, - ответил Игнатов, - можно и через нее.
   Ирина получила письменное приглашение от профессора Игнатова. Крайне заинтригованная, явилась после ужина к нему в кабинет. Там ее ожидали Игнатов и Толкин.
   - Матвеева, скажите, вы держите связь с Долидзе?
   - Да, я с ним разговариваю по контакту.
   - А перемещение освоили?
   - Сдала. А в чем дело?
   - Видите ли, Матвеева, Долидзе нуждается в дополнительной защите. Необходимо Арсену передать прибор-шлем. Мы предлагаем это сделать вам.
   - Когда? - обрадовалась Ира, - Я согласна!
   -  Как только все будет готово. Но никто не должен знать о месте и цели вашей командировки.
   - Я буду готова в любое время.

   Толкин занялся изготовлением шлемов. Миша и Гриша, близнецы-братья были сверхгорды, что им поручено такое важное дело. Кроме них Толкин привлек Турищеву. Миниатюрные приборы встраивали в цепочки-кулоны, в обручи и заколки для волос, в налобники для лошадей. Турищеву и Толкина дразнили Астрохиллерами.
   Постепенно все получили защитные шлемы. Косова ничего не замечала. После того чаепития, когда Алиев не стал продолжать разговор, муж Косовой не появлялся в Рабочем кабинете. Впрочем, там не появлялись и другие члены семей, если не работали непосредственно в школе.
   Однако теперь все важные вопросы обговаривались чаще всего в кабинете Толкина. Выражение «Пошли в Мадрид» значило — к Толкину, есть важный разговор. Магистр обнаружил еще два  «жучка» в Рабочем кабинете директора.
    Контроль за кабинетом велся исправно, но только ничего сверхважного там не решалось. По-прежнему, по вечерам собирались преподаватели, обсуждали дела насущные, но и только.
   Уроки в Академии после возвращения Косовой распределились так: понедельник — Косова, среда — Толкин, пятница — Соколова.
   В начале марта во время Воздушного урока Косовой стало дурно. Демешко с помощью ребят отправил ее в медблок. Вечером в Кабинет директора пришла смущенная Косова-Богуш.
   - Здравствуйте, Анна Денисовна, проходите, присаживайтесь.
   - Вы уже знаете, Валентина Антоновна? - смущаясь, спросила.
   - Да, знаю и очень за вас рада. Однако с этой минуты вы отстранены от Воздушных уроков, - Демешко справится, пусть ищет помощников, и категорически отстранены от уроков в Академии.
   - А это почему? - крайне удивилась Косова.
   - Вы видели, что наши Кулибины получили? - поинтересовалась Соколова, - Если нет — то поглядите. - показала заспиртованного монстра. - Я не имею права рисковать вашим будущим. С ребятами занимайтесь, а в Академию — кого-нибудь из ассистентов. Все, возражений не принимаю.
   Косова помолчала, подумала:
   - Тогда Алибекова. Он старше и злее, - лениво произнесла.
   - Браво, Денисовна, - одобрил Алиев, - характеристика — супер. Как я понимаю, скоро у нас будет трое Богушей. Антоновна, а где чай?
   - Там, где и всегда, Ибрагимыч. Вода за тобой.

   Пока что это была самая важная новость, услышанная в этом кабинете.
   В кабинете Толкина сидели все  «заговорщики», кроме директора. В дверь постучали:
   - Войдите!
   Вошла Соколова, и с порога заявила:
   - Так, други мои любезные, дело не пойдет! Мы остались без связи.
   - Как это — без связи? (телефонная и радиосвязь работали бесперебойно)
   - А так! Наши экраны заблокировали любую связь по контакту. Вы в курсе?
   Все обескуражено переглянулись. Занявшись усилением защиты, напрочь забыли об этом осложнении.  Снова постучали.
   - Войдите! - на пороге стояла встревоженная Ира.
   - Матвеева? Что случилось?
   - Профессор, я уже два дня не могу связаться с Арсеном — он не отвечает.
   Соколова всех оглядела, словно говоря: «Вот видите?»
   - Матвеева, связь по контакту с территории школы за ее пределы невозможна. Только за воротами. Потерпите немного.
   - Но он будет волноваться, госпожа директор.
   - Хорошо. Профессор Игнатов, проведите Матвееву за ворота, пусть свяжется с Долидзе, и уточните, можно ли ей на следующей неделе туда прибыть.
   - Слушаюсь, профессор. Можно идти?
   - Идите. - обернулась к остающимся, - Так-то, мои дружочки любезные, чем будем жертвовать? Кстати, шлемы тоже все экранируют. Магистр, мы не можем их носить постоянно.
    - Однако на уроках в Академии и за пределами школы — обязательно!

   Поспорив, подумав, посудив, решили частично снять защиту со всей школы, оставив, однако, полный экран на всех зданиях. Для связи можно выходить на балкон или во двор.
    Шлемы обязательны на Лесных, Воздушных уроках, при всех случаях выхода за пределы территории школы, всем без исключения, и на уроках в Академии.
   Они были столь мощной защитой, что только очень сильное воздействие могло оказать влияние на носящего шлем. Практически, человек оказывался неподдающимся гипнозу.
   Для Арсена изготовили две цепочки — ему и дедушке, и штук 6 уздечек, в налобниках которых встроены биатроны.
   Косова не замечала, что ей не дали шлем. Занятая своим материнством, она была счастлива. Беременность протекала нормально, несмотря на возраст — она разменяла четвертый десяток — и  она ни о чем не беспокоилась.
   
   Толкин предупредил своих помощников:
   - Вы, Кулибины, не вздумайте там чего-нибудь подправить! Головы пооткручиваю! - Мальчишки только переглянулись. Это показалось подозрительным декану. - Ану, колитесь, что вы придумали! - потребовал.
   - Профессор, вот тут, в этой цепочке, - произнес Миша, - если чуть-чуть изменить, прибор станет мощнее.
   - И кто вас только учил! - фыркнул довольный Толкин.
   - Вы, профессор, и профессор Исаев! - хором ответили братья.
   - Ну и шельмы ж! Ничего не меняйте. Если прибор сделать мощнее, он  вместо защиты станет приносить вред. Ясно? - мальчишки кивнули.

   Ира договорилась с Арсеном  и отбыла к нему на два дня. Встреча друзей прошла на высшем уровне. Арсен, соскучившись по школе, забросал Иру вопросами. Дед едва его остановил:
   - Арсен, девочке нужно отдохнуть. У нее есть поручение, пусть его сначала выполнит,  а тогда и спрашивай. Говори, Ира.
   Когда Ира все рассказала  и передала шлемы, Старший Долидзе сказал:
   - Передай своему директору, я очень благодарен ей за этот подарок. Арсен здоров, осенью вернется в школу. А пока — отдыхай. У нас в горах целебный воздух. Набирайся сил. Арсен, коня для девочки приготовь лучшего. Она достойна.
   Два дня Ира провела у Долидзе. Она показала новые навыки, наездилась на лучших конях, надышалась чистым горным воздухом, и вечером возвратилась в школу. В условленном месте, в Гербериной балке, ее ожидали Игнатов, Толкин и Соколова.
   - Здравствуйте! - поздоровалась девочка, - Я все выполнила, Арсен здоров, осенью вернется в школу, - одним духом выпалила.
   - Здравствуйте, Ирина, - ответили преподаватели. - Ну, расскажите поподробнее, как там наш Долидзе.
   Ира все обстоятельно рассказала.
   - Матвеева, никто в школе не должен знать, что вы побывали у Долидзе. Вы были дома, вас вызывала мама.
   - Ясно, госпожа директор. Ох  и наговорю же я любопытным! Скажите, а связываться уже можно из школы?
   - Только во дворе. В здании связи нет, и не будет.
   
   - Прекрасно! Я обещала вечером сообщить, как путешествовала.
   Перед воротами стоял посетитель.
   - Назовите себя и цель вашего посещения.
   - Я майор милиции, прибыл к директору.
   - Проходите по дорожке, никуда не сворачивая.
   Майор зашел во двор таинственной школы Волшебства. Зимой волшебники помогли милиции взять группу опасных бандитов-рецидивистов, бежавших из мест заключения. Однако их самих, волшебников, никто не видел. Майор прибыл с миссией благодарности.
   Как всегда, светящаяся стрелка замерла у дверей кабинета, прозвучало негромкое: «Войдите!»  В кабинете находилась женщина, на вид не старше 55 лет, но совершенно седая.  Только седина и выдавала ее возраст. Молодые глаза говорили  об энергичности хозяйки кабинета.
   - Здравствуйте, проходите, присаживайтесь, я директор школы  «Фата Моргана», слушаю вас, - спокойный голос.
   - Здравствуйте, я майор милиции. Зимой ваши люди помогли обезвредить группу опасных рецидивистов. От имени командования, и от своего лично, я хочу их поблагодарить.
   - Мы признательны вам, но мои люди пожелали остаться  неизвестными, и я не имею права их, так сказать, рассекретить. Но ваше поручение охотно исполню, передам им вашу благодарность.
   - Скажите, госпожа директор, они действительно, не желают показаться мне, или это вы им не позволяете?
   - Уважаемый господин майор, если вы мне не верите, то я не собираюсь вас разубеждать. - раздался стук в дверь, - Войдите! - на пороге возник Алиев.
   - Александр Ибрагимович, что случилось?
   - Валентина Антоновна, извините, я зайду позже.
   - Постойте, профессор. Вот господин майор хочет поблагодарить за помощь при задержании преступников, и не верит, что наши люди не хотят засвечиваться.
   - Господин майор, наш директор никогда не обманывает, помните об этом. Разрешите, я зайду позже, - и вышел, посмеиваясь.
   - Госпожа директор, если я угадаю, вы подтвердите?
   - Разумеется, нет, - улыбнулась Соколова.
   - Ладно, нет, так нет. Но у меня еще одно дело. За поимку этих людей была обещана награда. Я привез эти деньги.
   Директор потемнела лицом.
   - Мы не работаем за деньги. Отдайте их в детдом.
   - Но...
   - Никаких «но». Деньги за людские души — это проклятые деньги. Я не могу допустить их в школу. Господин майор, мы всегда рады вам помочь, но о деньгах больше никогда не заикайтесь.
   - У вас несколько странные понятия, но я уважаю их. Разрешите идти?
   - Благодарю. Да, вы свободны. - провела гостя до дверей. Началась перемена, и майор имел удовольствие увидеть летающих ребят. Он даже остановился во дворе, наблюдая эту картину.

   Деме очень хотелось пошутить с академиками. Но за это можно и по шапке схлопотать! А пошутить все же ой, как охота! И он придумал...
   Метлы волшебников, собранные и сработанные с известной толикой Магии, имели свой разум, однако были обязаны подчиняться человеку, как более могучему господину. Любой раб желает свободы. И на этом сыграл Дема.
   После занятий волшебники вышли на посадочную площадку и оторопели! Стоило подойти к метле, как она отскакивала от хозяина. Метлы носились взад-вперед, взмывали и пикировали, не подчинялись никаким приказам.  А метлы Бисмарка и Борна во всей этой кутерьме танцевали вальс в небесах!
   Поглядев на этакое непотребство, Бисмарк решил применить полученные знания. Сконцентрировавшись и направив палочку на свою метлу, он резко и сурово приказал ей остановиться.
   Услышав сердитый окрик, метла замерла на месте, и послушно подлетела к хозяину. Остальные, тоже отрезвев, горохом посыпались на площадку. Вскоре все метлы были оседланы.
   Однако Бисмарк решил довести дело до конца. По периметру площадки располагались лавки.   Бисмарк провел палочкой вокруг. Вдруг из-под лавки выкатился шар и понесся к Центральному зданию, громко вереща.
   - Что это? - удивился Дижонэ.
   - Кто-то из школы, думаю, - усмехнулся Бисмарк, садясь на свою метлу.
   Борн после этого приключения решил себя подстраховать. Он, на всякий случай, поставил сигнальное противоугонное устройство на свою метлу. Уж слишком она была у него крутая!
   К сожалению, ему это мало помогло. Приключения с метлами еще не закончились.
 
   Шла весна. Студенты Академии уже полностью освоились с новой наукой, и делали заметные успехи в учебе. Соколова по-прежнему, вела отработку на практике знаний, полученных студентами  у Косовой, Толкина и Алибекова.
   Благодаря введенному ею правилу, учились все отлично, и поневоле, изучали теорию, поэтому отстающих в Академии не было.  Однажды Борн поинтересовался:
   - Почему вы, профессор, не бываете медиумом?
   - Мистер Борн, а я вас считала умнее, - тот удивленно поглядел на преподавателя, - да, определенно умнее. Вы меня разочаровали.
   Бисмарк усмехнулся, а Симонов откровенно рассмеялся. Борн, все еще удивленно посмотрел вокруг, и тоже рассмеялся.
   - Так мне и надо! Один-ноль в вашу пользу, профессор!
    - Благодарю, мистер Борн, - спокойно ответила Соколова.  Борн спросил, не думая о плохом. Но среди слушателей находился человек, которому очень хотелось бы знать, почему преподаватели не поддаются гипнозу.
   Отрабатывая те или иные навыки, им все еще казалось странным, что можно только с помощью воображения делать то, что они делали с помощью заклинаний.
   Они уже освоили многие техники трансов, почти мгновенно могли переключаться. Открывая на уроках все новые возможности этих состояний, уже никто не спрашивал себя, почему он сюда подался.
   Толкин обучал их работе с полями, давая заодно некоторые знания по физике. Несколько человек обратились к директору с просьбой посетить Лесные уроки. Соколова обещала подумать над этим вопросом.
   
    - Валентина Антоновна! - подошел к ней Исаев, - У меня проблема.
   - Что случилось, Андрей Михайлович?
   - Наш Крош решил повысить квалификацию. Просит позволить ему стать программистом. Надоело ему, видите ли, играть!
   - Ну и что вы решили?
   - Он прекрасно может сидеть за пультом. Это какое-то чудо!
   - А ваша аллергия?
   - Давно прошла. У него нюх на сбои. Просто поразительно, как он чувствует, где что-то не так.
   - Так в чем проблема? Пусть работает.
   - Да он давно уже работает.
   - То-то, я его почти не вижу. Но в чем проблема все же?
   - Да он теперь из Центра не вылезает. Боюсь, заболеет. Поговорите с ним, Валентина Антоновна.
   - Добро, поговорю. Он сейчас у вас?
   - Да.
   - Пошли! - они пришли в Центр управления.
   -Крош, ты где?
   - Я здесь, госпожа директор!
   - Крош, пусть там посидит оператор, а ты подойди ко мне.
Крош подбежал к ней.
   - Крошик, ты мне не нравишься. Похудел, побледнел — Ира расстроится.
   - Госпожа директор,  я не болен, и хорошо себя чувствую.
   - Тебе нравится здесь работать?
   - Очень, разрешите!
   - Крош, если хочешь работать В ЦУ, то, будь добр, работай, как все. Тебя введут в расписание. Но в свободное время, на выходных, что бы тебя здесь не было. Иначе сильно заболеешь, а я не хочу этого. Обещаешь?
   - Обещаю! - вздохнул Крош. Однако обещание свое не сдержал. Компьютер его к себе влек, как наркотик наркомана.
 
   Единомышленники собрались в кабинете Толкина.
   - Друзья, кто-то из них наш враг. Он обязательно спросит о цепочках, или нет?
   - Скорее кого-нибудь спровоцирует.
   - Как нам быть с Лесными уроками? Можно просто отказать, но это вызовет недоумение. Или разрешить? Давайте, помозгуем, и сегодня — в кабинет.
   Вечером в Рабочем кабинете бурно обсуждали вопрос о возможности проведения Лесных уроков с курсантами.
   Косова вздохнула:
   - Меня отстранили от воздушных уроков. Это террор и самоуправство.
   - Это забота о вашем будущем. - Усмехнулась Соколова, - Так что будем делать с нашими Академиками?
   - Дадим им возможность посетить Лесные уроки, но уже в конце мая, - предложил Амосов.
   -  Хорошо, в мае, так в мае.
   Соколова отправила в Департамент письмо с предложением - запросом о продлении курса еще на один год.
   Алиев и Борн по-прежнему, по воскресеньям встречались. В этот раз Борн спросил, можно ли ему привести своего друга. Он не был студентом Академии. Алиев согласился, однако отложил поход на неделю вперед.
   - Пошли в Мадрид, Петрович, - позвал с собой Бойко. Они отправились к Толкину.
   - Друзья, у меня есть новость: Мой друг мистер Борн просит разрешения повести в лес своего друга. Я согласился, но отложил поход до следующего воскресенье. Чует мое сердце, назревают события.
   - Понятно, Ибрагимыч. Будем осторожны. Ты там сам себя побереги.
   - Нашли, что посоветовать Ибрагимычу, - не сдержавшись, фыркнула Соколова.
   - Вы чего это, Валентина Антоновна? - удивился Магистр.
   - Да он же, если никуда не влезет, так помрет, факт, - недовольно проворчала Соколова.
   - А я,  как мой директор, - не остался в долгу тот, - где не посеяли, там  и уродился.
   - Все, достаточно! - все также недовольно подвела итог директор, - пьем чай и баиньки.
 
  И вот в воскресенье утром Алиев отправился на встречу. На поляне его ожидал Борн со своим другом — среднего роста, рыжеватым и худощавым мужчиной.
   - Здравствуйте, господа, - поздоровался Алиев.
   - Здравствуйте, профессор, познакомьтесь, мой друг, мистер Джон Пиров. Его мать — англичанка, отец — серб. А это — Алиев Александр Ибраги-мо-вич — по складам произнес трудное слово. Мужчины пожали друг другу руки.
   - Ну, что хотите сегодня увидеть, мистер Борн? - поинтересовался хозяин.
   - А правда, что вы с Хозяином, так его у вас называют, дружите?
   Глянув на гостей, не показывая удивления, Алиев легко ответил:
   - Я его не видел ни разу, не знаю, кто вам такое сказал.
   - Тогда ведите, куда ходите.
   Они отправились. Их путь пролегал мимо одной из Росянок-гигантелл. Алиев попросту забыл об этом, иначе повел бы гостей иным путем. Росянка была уже довольно большая, почти два метра ростом, и к тому же голодная.
   Высокое растение, с ветками без листьев, опушенными шипами, на концах веток — огромные четырехлепестковые цветы. Представьте себе пион, у которого лепестки — с хороший мужской зонтик! Плотные, толстые — до полутора сантиметров толщины, покрытые густыми загнутыми шипиками.
   Они шли, проводник показывал  и рассказывал, где какие звери живут. Неожиданно Пирова накрыл гигантский лепесток.
   Он попытался освободиться он напасти, но только сильнее прилип к листу. Человек — не заяц,  и растение не смогло его втащить к себе наверх. Однако, нанесло раны, в которые попал его сок.
   Необходимо было принимать срочные меры. Борн растерялся. Алиев же, схватив толстый сук, уперся его острым концом в середину лепестка.
   - Помогите, толкайте его вверх, а я вытащу Пирова! - Борн, опомнившись, принялся помогать, толкая палку вверх. Росянке стало больно — ей почти проткнули лепесток — и она ослабила хватку. Алиев выволок из-под листа ошалевшего от такого нападения Пирова.
   Недовольная Росянка сердито хлопала лепестками, поджав израненный.
   - Все, хватит, отбегай в сторону! - скомандовал Алиев. Борн отскочил. Алиев уже обрабатывал раны Пирова. Еще с первых Лесных уроков все идущие в лес имели при себе аптечки, и в свое время Горов изобрел противоядие от сока Росянок.
   Их сок — это своего рода желудочный сок, попадая в рану, он начинает растворять плоть. Поэтому здесь очень важна скорость оказания помощи. Вскоре Пиров пришел в норму.
   А Борн, крайне ошеломленный, молча смотрел на обиженное растение. Оно продолжало сердито хлопать целыми лепестками, но не решалось нападать.
 
  Джон протянул руку Алиеву:
   - Благодарю вас, вы меня спасли. Я ваш должник навсегда.
  - Благодарю, - хмуро ответил Алиев, - как я мог забыть о ней! Теперь она вообще будет лютовать.
   - Мистер Алиев, я хочу вас как-то отблагодарить. Вы не против, если мы поменяемся часами?
   Алиев поглядел на Пирова. Но тот, казалось, был сами друже-любие и благодарность.
   - А у вас еще такие водятся? - спросил с опаской Борн.
   - И не только такие,  - все еще хмурясь, буркнул Алиев. Ему не понравилось предложение Пирова. Собственно, не само предложение, а та легкая и тревожная настороженность, что почудились ему. И отказать нет видимых причин.
   - Благодарю вас, но я не могу этого сделать. Эти часы, видите, старые — мне их еще мама подарила. Я не могу отдать ее подарок, извините.
   - Простите, я не знал, - с легким разочарованием ответил Пиров.
   И вновь Алиеву показалось, что не просто разочарован собеседник, а чем-то сильно раздражен. Он даже помрачнел.
   - Ну, все, господа, конец прогулке. Идем назад, - заявил хозяин.
    Они отправились обратно. Борн теперь проходил мимо кустов с опаской. Алиев шел впереди, все еще хмурясь, Пиров  - позади всех. Он теперь не скрывал своего разочарования и досады. Внезапно Алиев остановился.

   - Этто еще что такое?
   Спутники приблизились — под кустом стоял капкан, и  в него попала лиса. Она была уже в летней шубке. Хозяин обездвижил зверя, осторожно освободил его, обработал раненую лапу, положил под другой кустик. Потом взял капкан, осмотрел его, хмыкнул, разломал и распылил.
   - Пошли! - бросил, и снова пошел впереди.
   - А я всегда думал, ну зачем вам аптечка? - усмехнулся Борн.
   На опушке они остановились.
   - Господа, извините за случившееся, здесь мы расстанемся.
   - Подождите, господин Алиев.
   - Да, я слушаю вас, мистер Пиров.
   - Мистер Алиев, я прошу вас, просто возьмите часы. Пусть с вами будет частичка моей признательности. - Пиров протягивал часы. - Дайте, я их сам надену.
   Алиев нехотя протянул правую руку. Пиров, как-то вдруг повеселев, надел часы, застегнул ремешок.
   - Спасибо, что не отказали. Я перед вами в долгу.
   - Благодарю за подарок.
   Весельчак Алиев не стал веселее. Ну не нравилось ему поведение гостя! А Борн ничего не замечал, будучи еще под впечатлением от встречи с Росянкой. Попрощавшись, они расстались.
 
 В школе Алиева встретил Бойко.
   - Ибрагимыч, пошли в Мадрид!
   - Никуда я не пойду, - буркнул тот.
   - Ты чего это, Сашок? - крайне удивился друг.
   - Товарища Борна чуть не съела Вторая Росянка. Она поранена, будь там поаккуратнее. Я-никуда-не-пойду! Ясно?
   - Ясно! - удивленный Бойко смотрел ему вслед.
   Декан факультета Арлеон шел, сам не зная, куда и зачем. В одном из кабинетов заметил Соколову, зашел.
   - Привет, Антоновна! - несколько необычно поздоровался.
   - Привет, Ибрагимович. Что это с тобой? - спросила, вставая со стула. Вместо ответа ее отбросило обратно на стул. Скорее инстинктивно, чем осознанно, она выхватила палочку, направив ее острием вверх перед собой. В следующее мгновение  поставила круговую защиту.
   Алиев стал меняться на глазах. До неузнаваемости исказилось лицо. Руки-крылья с длинными и острыми когтями на концах, полусогнутые ноги — он прыгнул на директора. Защитное поле отбросило монстра.
   Взревев, он снова прыгнул. Сверкнула золотисто-зеленая молния из палочки директора. Попала в монстра, отскочила, налетела на защитный барьер, снова отскочила на чудовище.
    Глаза чудища полыхнули фиолетовым светом. Он тоже отскочил от защитного барьера. Снова из палочки директора вылетела золотисто-алая молния, поразив чудовище в лоб. Оно слегка затормозилось.
    Немедленно следом директор ударила в солнечное сплетение такой же молнией. Монстр упал.  В комнату ворвались Толкин, Магистр и Бойко.
   
   Они направили палочки на лежащего на полу Алиева. Тот постепенно принимал обычный облик. Соколова наклонилась над ним.
   - Его нужно в медблок. - ее состояние друга волновало сильнее, чем пережитая опасность. Осматривая его, вскрикнула, — Что это такое?!
   Рука Алиева с подаренными часами была обожжена. Дотронувшись до часов, она почувствовала легкий удар.
   - Дайте мне еще один шлем!
   Магистр отдал ей свою цепочку. Намотав ее на руку, она снова взялась за часы, осторожно их сняла.
   - Магистр, думаю, это работа для вас и Толкина. - держа в руке «часики», посмотрела на всех. Положила на стол. -  Только при усиленной защите их касаться. А еще лучше, не разбирая, распылить их. Безопаснее будет. Алиева срочно к врачу.
 
   Вечером, в Рабочем кабинете, прозвучала новость:
   - Алиев серьезно болен. Все лесные уроки временно отменяются.
   - А что с Алиевым? - поинтересовалась Косова.
   - Пока не знаем. Он вернулся из леса и потерял сознание. С ним сейчас жена.
   Алиев пришел в себя, и первое, что произнес — это тревожное:
   - Где директор? Что с ней?
   - Лежи, директор в кабинете, скоро придет, - успокоила его Галина. Вскоре пришла Соколова.
   - Антоновна, ты действительно, невредима! - с облегчением выдохнул Алиев. - Галина, оставь нас, - потребовал. - Галочка, я очень прошу, оставь нас, - уже ласково попросил.  Она вышла.
   - Антоновна, это был друг Борна. Что с часами?
   - Ты неисправим, Ибрагимыч. Часами занялся Толкин. Разумеется, биатрон. Но наши и компактнее, и диапазон шире. Так что, давай, выздоравливай, и на Галину не рычи.
   - Собери, Антоновна, Мадрид.
   - Сейчас?
   - Антоновна, ты что, нюх потеряла? - грубо пробурчал Алиев. Поглядев на него, она прикрыла глаза, сосредоточилась. Потом улыбнулась:
   - Сейчас явятся. Ну, ты, Ибрагимыч, даешь! Не знай я, что у тебя вся династия Кио и Дэвид Копперфилд могут поучиться, испугалась бы, точно.
   - И был бы тебе конец. Мои способности здесь ни при чем. Подселение, профессор.
   - Саша, ты это серьезно? - встревожилась директор.
   
   - Абсолютно. Надев мне часы — думаю, это и была его цель — мистер Пиров вдруг очень развеселился. - Алиев говорил без тени улыбки. - я почувствовал, словно легчайший туман, мгновенное движение. Забери мой шлем, - Соколова только сейчас заметила, что цепочка-шлем декана лежит на столе.
   - Хорошо, - она взяла ее, положила в карман. Алиев следил горящими глазами за этой вещью. Ему очень хотелось забрать ее обратно. Прикрыв глаза, откинулся на подушку. В палату вошел «Мадрид» в полном составе.
   - Галочка! - позвал Алиев, она зашла, - Галочка, солнышко, никого сюда не впускай, даже врача, лады?
   - Как же ты мне надоел со своими фокусами, - хмуро ответила Галина, - ладно уж, посторожу. - и вышла.
   - Радость моя, я тебя тоже очень люблю! - крикнул вслед ей Алиев. - Все собрались? Вот и лады. Давай, Игнатьич, говори, что с приборчиком-то?
   - Дело тут такое, друзья. Прибор этот играет две роли — это биатрон, почти как наш, и есть еще какая-то цепочка. Мы пока не разобрались, для чего. Вроде как усиливает мощность, но не самого биатрона.  Так, вроде сбоку припека, несколько не тот диапазон.
   - Даю наводку — подселение, профессор.
   - Что? - недоуменно переспросил Толкин.
   - Подселение, говорю, Духа. Не ясно?
   - Вот почему ты снял шлем!
   - Да. Шлем и защита, и оружие. И не только для меня опасен.
   - Профессор Алиев, вы хотите свободы?
   - Именно об этом я вас хочу попросить, профессор Соколова.
   - Тогда приготовьтесь все. - Соколова достала волшебную палочку, все сделали тоже.   Алиев отдал свою с большой неохотой. Поставив палочку острием вверх перед собой, директор заговорила:
   - Силой Закона....
    Все слушали, замерев, это заклинание. Его Сила была велика — ни один Дух ему не мог противостоять. Алиев, лежа на кровати, на мгновение принял облик монстра.
     Воздух схлопнулся, декан Арлеона снова спокойно лежал на своем месте, на лице играл румянец. Вот он открыл глаза.
   
   - Благодарю, профессор. Я снова прежний. Антоновна, среди слушателей Академии есть, мягко говоря, недруг. Но это не Борн — он здесь вообще ни при чем, ширма.
   - Профессор Алиев, вы на неделю остаетесь в больнице. Кроме жены и детей только мы вас посещаем.
   - Госпожа директор! - запротестовал больной, - Вы меня убиваете! Целую неделю ареста! Я же от безделья заболею и умру!
   - Ибрагимыч, ну когда же ты повзрослеешь, а?
   - Каков с колыбельки, таков и в могилку, - сообщил Ибрагимыч. Все рассмеялись. - Галочка, зайди к нам! - позвал жену. Она зашла. - Галочка, солнышко, меня не выпускают отсюда, - пожаловался обиженно.
   - Вот и хорошо. Хоть немного с тобой побуду, - улыбнулась та.
   - И ты туда же! - простонал Алиев, - Все меня обижают! Ладно, хватит шутить. Галочка, я вынужден посидеть под «домашним арестом». Кроме здесь присутствующих ко мне можно только детям. Остальным незачем сюда нос совать.
   - Галина Васильевна, - добавила директор, - Александр Ибрагимович, в общем-то, вполне здоров, вы не волнуйтесь. Но в целях безопасности пока побудет здесь. Потерпите это неудобство немного, хорошо?
   - Хорошо, Валентина Антоновна. И, признаться, я довольна. А то мы его видим чаще всего только ночью. Днем вечно занят, - усмехнулась Алиева.
   - Стойте, стойте! А мою палочку?! Зажилить хотите?
   - А разве она вам нужна, больной?
   - Я без нее точно, заболею.
   - Галина Васильевна, вернуть ему палочку?
    - Профессор, лучше верните, а то он меня изведет, - хмыкнула Галина.
   - Раз и жена просит, так и быть, отдам. Ловите! - разжала руку, и палочка поплыла к хозяину.

   Оставив школу на Толкина, Соколова отбыла в Департамент Магии. Нужно было окончательно утвердить курс Академии — один или два года обучения.
   - О, кто к нам прибыл! - обрадовалась Качини. - Вы долго не появлялись у нас. У вас там событий, говорят, много?
   - Есть немного, это верно. Мы не скучаем, слава Богу.
   - А как Академия?
   - Работает. По этому поводу я и прибыла.
   - Ну, идемте ко мне в кабинет, поговорим серьезно. - пригласила Качини.
   - Итак, в чем затруднение?
   - Небольшое. Студенты хотят расширить курс еще на год. Их интересуют некоторые дополнительные предметы. Да и по прежним, утвержденным, неплохо бы еще поработать.
   - Значит, обсудим. Два года, говорите, хватит?
   - Вполне. Но новый набор только после выпуска нынешнего. У меня не хватает места, да и преподавателей.
 
    Возвратилась в школу в четверг, с соглашением на двухлетний курс обучения в Академии.
   - Что с Александром? - поинтересовалась у своего зама.
   - Да он уже настолько извелся, что скоро стены грызть начнет, - ответил, посмеиваясь, Толкин.
   - А наши все, остальные?
   - Косова посмеивается: «Ага, не я одна дома сижу!»  Остальные терпят. Всех интересует происшествие с деканом Арлеона.  А сам декан поет  «Замучен тяжелой неволей», и другой тюремный фольклор.
   - А он еще и это знает? - подивилась директор.
   - Боюсь, что это мы его не знаем, Антоновна.
   - Вот тут ты более, чем прав. При всей его открытости и бесшабашности, балагурстве, никто не может похвалиться, что знает Алиевские тайны. Пошли.

   Они направились в больницу. Постучались в палату. Навстречу донеслось знаменитое  : «Замучен...», а потом:
   - Входите, а то сам выйду!
   - Выйдешь, мой хороший, выйдешь, аж бегом! - зловеще пропела директор, входя в комнату.
   - Антоновна! - подпрыгнул Алиев, подбежал и упал на одно колено, - Мать моя, выпусти меня из заточения!
   Галина стояла у стола, улыбаясь.
    - Сын мой любезный, я выпускаю тебя. За тобой все скучают. Ты свободен!
   - Ураааа! - подхватил жену Алиев и закружился, - Я тебя безумно люблю, но я соскучился за своими стервецами!
   - Ладно уж, беги, ты неисправим, - вздохнула Галина Васильевна.
Алиев испарился.
   - Знаете, Валентина Антоновна, я, когда вас не знала, даже ревновала его к вам. А оказывается, его к работе надо было ревновать!
   - Вот спасибо, Галочка, - засмеялась Соколова, - они же все для меня, как дети. Некоторых мои внуки догоняют.
   - Антоновна, ты всегда в своем репертуаре, - фыркнул Толкин.
   - Ладно, пошли отсюда. Вам помочь, Галина Васильевна?
   - Спасибо, я сама справлюсь.

   Школа жила очень напряженной жизнью. Уроки, тренировки, репетиции, экзамены.
В этом году в школу приняли на первый курс Палия Ивана на факультет Терринг, к Бойко.    Дипломату Виталию Петровичу попал второй Денисенко, правда, не изобретатель. Скорее, это был Демидов №2.
   Куда только он не совал свой нос! Довольно быстро он открыл  «тайные ходы», и, естественно, испытал их. Доставалось бы непоседе от «блюстителей порядка», да он сумел подружиться с Крошем. Произошло это так:
   В самом начале зимы Иван, как обычно, полез в шкоду. Он выбрался в поле в самом дальнем секторе. Хотел обследовать овражек. На свою беду, попал в тот овраг, где водились шестиногие монстры. Крош отправился за ним. Иван был не из пугливых, и волчьего воя не боялся.
   Начав обследование с верха оврага, постепенно спускался все ниже и ниже. Крош шел следом. Благодаря своему чутью, он во-время заметил изготовившегося монстра. Они бросились одновременно, и Крош заслонил собой мальчика.
    Зверь вцепился домовичку в бок мертвой хваткой. Иван, отброшенный ударом домовичка, упал, и сначала растерялся. Потом подбежал к упавшему Крошу. На него напал зверь, вдвое больший, чем когда-то на Иру.
    С трудом оторвал от домовичка зверя, отбросил его в сторону.
    - Смотри, чтоб не бросился, - прошептал Крош. Но зверь не шевелился. Он лежал там, куда его отбросил Иван.
   Мальчик осторожно подошел, потрогал его палкой — безрезультатно. Подошел ближе, снова пошевелил палкой, потом, осмелев, рукой — зверь был мертв.
    Кровь Кроша  - яд для этих зверей, поэтому его они никогда не только не трогали, но и обходили стороной. Мальчик вернулся к домовичку.
   - Крошик, ты можешь идти?
   - Мне очень больно.
   - Тогда я тебя понесу, - поднял домовичка и пошел.
   - Иди направо, там тропинка, с нее не сворачивай, пока не выйдем наверх.

    Крош подрос, доставал до середины бедра мальчику. Нести его было тяжело, но Ивану и в голову не приходило оставить Кроша  - он был настоящим мужчиной.
   Выбрался наверх, опустил Кроша на землю, и сам сел, передохнуть. Крошу становилось хуже.
   - Ваня, у тебя в аптечке есть сыворотка, найди ее.
   - Темно, я ничего не вижу.
   На пальце Кроша загорелся яркий огонек, и мальчик стал перебирать ампулки.
   - Вот эта, розовая. Набери в шприц и полей рану хорошенько.
   - Там еще осталось.
   - Хорошо, потом сделаешь мне укол, - и Крош закрыл глаза. Ваня быстро снял повязку, полил рану сывороткой, и снова наложил повязку. У него больше не было бинта, пришлось использовать старый.
   Потом сделал укол остатком сыворотки. Крош потерял сознание. Ваня поднял его и понес в школу. Крош пошевелился.
   - Ты не туда идешь, - прошептал. Мальчик повернул обратно.
   - Смотри, вон та звезда, на нее и иди, - снова прошептал Крош.
   Немного поплутав по кустам, Иван выбрался к знакомому полю. Обрадовавшись, бегом добежал до тоннеля, помчался по ходу.
   Оператор на пульте заметил что-то странное, сообщил дежурному преподавателю. Дежурил в эту ночь Бойко.
   - Профессор Бойко, по 7-му каналу бежит мальчик и что-то несет в школу.
   - Понял, спасибо.
   Декан отправился навстречу.
   - Что случилось?
   - Кроша искусал какой-то зверь, ему срочно нужно в больницу, профессор! Я ему дал сыворотку.
   
   - Давайте его мне, а сам — следом за мной! - подхватил Кроша Бойко и полетел по проходу. Мальчик побежал за ним.
   - Медблок!
   - Медблок слушает!
   - Говорит Бойко. Срочно приготовьтесь к приему раненого.
   Пока они прибыли, врачи все подготовили. Кроша раздели, уложили на операционный стол.
   - Где это его так?
   - Это шелх. Сыворотку мне уже ввели. - и он снова потерял сознание.
   - У него большая потеря крови, сильно изранен бок, перекушено ребро.
   - Вы его спасете?
   - Да, теперь спасем.
   - Осмотрите и этого гусара. - врач осмотрел Ивана.
   - С ним все в порядке, просто устал.
   - Благодарю. Завтра утром зайду, до свиданья.  А вы — со мной! - бросил Палию. Молча они пришли в кабинет декана. Ваня стоял, повесив голову.
   - Вы нарушили запрет, даже два: бродили по школе после отбоя и самостоятельно вышли в лес. Если б не Крош, то и до утра бы не дожили. Поясните, что вы делали в лесу?
   - Профессор, я хотел узнать, что в том овраге, почему нас не пускают в ту сторону. Профессор, я больше не буду туда ходить.
    - Ну и как, узнали? И, говорите, больше туда ходить не будете? Верно, больше не пойдете, и не только туда.
   - Профессор, мне собирать вещи? - мальчик понял его по-своему.
   - Вам надоело здесь учиться?
   - Но вы же нам сказали — за такое нарушение — отчисление.
   - Вы сначала отоспитесь, а потом поговорим. Вы свободны, - открыл дверь.

   Иван едва добрался до кровати, и уснул, даже не раздеваясь. Утром, расстроенный, не пошел на завтрак, остался в спальне собирать вещи.
   - Ты чего это? - поинтересовались ребята.
   - Да так, ничего. Идите, я вас догоню.
   Мальчишки пришли в трапезную. Их остановил декан.
   - А где Палий?
   - В спальне, вещи собирает почему-то.
   Декан отправился  в спальню.
   - Палий, вы почему не завтракаете и сидите в спальне?
   - Складываю вещи, меня же отчислят.
   - Я разве вам сказал это? Немедленно идите на занятия, и всю неделю в личное время помогать эльфам на кухне. Марш отсюда!

   Обрадованный, мальчишка выкатился из спальни. После уроков он забежал к Крошу. Тот лежал после операции, окруженный друзьями.
   - Ваня, как хорошо, что ты пришел! Если б не ты, я бы умер.
   - Если б не он, ты был бы здоров, - проворчал Дема.
   - Да ладно тебе, все же обошлось!
   - Крошик, прости меня за все, пожалуйста, - попросил Иван.
   - Тебе здорово досталось?
   - Думал, отчислят. На неделю наряд на кухню.
   - Я с эльфами поговорю-ю! Ох, они и зададут тебе перцу! - съехидничал Демиург.
   - Крошик, мне уходить нужно. Выздоравливай.
  У эльфов работы хватало, помощники им не мешали, но на кухне они предпочитали обходиться без них, особенно таких. Однако приказ есть приказ, и Ванюша всю неделю чистил и мыл посуду. Эльфы не полтергейст, и мальчишку никто не испытывал на прочность. Дема на кухню пока не совался.
   Однако, эта неделя для Ванечки была тяжелой.
   На вечернем чаепитии Бойко заявил:
   - С шелхами что-то нужно решать. Непонятно, откуда они взялись, но явно быстро размножаются. Мы скоро вообще в лес ходить перестанем. Профессор Матрикус, вы не подскажете, как их извести?
   - Я не охотник за волшебными существами. Однако, если мне директор позволит, приведу группу специалистов.
   - Господин Магистр, вы в командировке!
   Спустя три дня Магистр возвратился с отрядом из 6 человек. Охотники провели в лесу целую неделю, отлавливая зверей.
   - Интересно, как шелхи могли к вам попасть? У них сейчас малыши, но без родителей они погибнут. Мы приедем еще весной, и потом осенью. Шелхи очень хитрые и живучие звери.
 
   После этого приключения Палий стал осторожнее в лесу. Но ведь и в самой школе еще ох, как много неисследованного! В мае первокурсники начали учиться летать на метлах. И вот Ивану очень захотелось полетать на метле «настоящих волшебников».
   На время занятий в Академии ход на посадочную площадку перекрывался. Зная это, Палий не пошел на обед, спрятался на площадке под скамьями, дождался, пока все не ушли в аудиторию.
    Шла отработка очередного урока. Борн работал в паре с Дижонэ, был медиумом. Работа не клеилась. Его все время тревожила противоугонка.
   - Мистер Борн, вы будете работать, или нет?
   - Я не могу сегодня работать.
   - В чем дело, мистер Борн? - подошла Соколова.
   - Госпожа преподаватель, у меня угнали метлу.
   - То есть, как это, угнали метлу? - крайне удивилась Соколова, - С закрытой площадки?
   - Я на метле поставил сигнализацию по противоугону. И она, вот сработала! - он показал руку. На браслете горела крохотная лампочка. - Профессор, отпустите меня!
   - Отпустить вас? - она с сомнением посмотрела, - Нет, мы все пойдем на площадку. - открыла дверь, и пошла впереди. Метлы Борна действительно, не было на месте.
   - Профессор, на прошлой неделе кто-то из ваших подопечных шутил с метлами. - Сообщил Бисмарк.
   - На прошлой неделе говорите? - она взмахнула палочкой, - Дема, ты где? Перед студентами появился Демиург. - Дема, ты на прошлой неделе шутил с метлами студентов?

   Врать директору Демиург не смел, и повесив голову сознался:
   - Да профессор, шутил.
   - А сегодня?
   - Сегодня нет. А что случилось?
   - Не знаешь, кто мог угнать метлу мистера Борна?
   - Так это, наверное, Палий. Он более месяца сюда добирался, и вот, добрался!
   - То есть, как это: добрался? На закрытую площадку?
   - Так она же не все время стоит закрытая! - засмеялся Дема.
   - Та-ак! Мальчик может быть где угодно в данный момент. Мистер Борн, вы можете позвать свою метлу?
   - Могу, если расстояние не более 100км.
   - Попробуйте, позовите.
   Борн закрыв глаза, медленно повернулся  вокруг себя.
   - Нет, не отвечает, - расстроено произнес Борн.
   - Что же делать? Мальчик может быть на любом расстоянии от нас, и лететь равно, как обратно, к школе, так и прочь от нее. Господа, я прошу вас помочь в поисках мальчика.
   - Госпожа директор, мы готовы, - ответил Бисмарк.
    - Спасибо. Тогда вы разлетитесь во все стороны, а мистер Борн останется здесь, будет пробовать дозваться до метлы.  Связь каждые 15 мин по контакту. Да, не поднимайтесь выше 200 м — а то ПВО может и ракету запустить.

   Волшебники разлетелись во все стороны.
   На радарах ПВО появились в этот вечер странные цели, все в одном месте. Сначала это была одна цель. Пока решали, что с нею сделать — посадить, или сбить, или связаться, она исчезла с экранов.  Потом снова появилась, но довольно далеко от места первого появления.
   Пока ломали голову, что все же это такое — на запросы не отвечает, для птицы велико, для самолета — мало. Что с ней делать? Выслать перехватчика? Или ракеткой снять? Цель снова исчезла.
   Спустя некоторое время на экранах радаров появился целый рой целей, которые быстро пропали. Командир потребовал координаты. Ему дали.
   - Интересно, что здесь может быть? - недоумевающе хмыкнул командир.
   - Школа волшебства, товарищ командир.
   - Рядовой Палий, что еще за шуточки? Какая такая школа волшебства?
   - Никак нет, товарищ командир, не шучу. Обыкновенная школа, в ней мой братишка учится.
   - Как с ними связаться?
   - У меня есть телефон директора.
   - Давайте!
   В школе зазвонил телефон.
   - Школа «Фата Моргана» слушает.
   - Мне нужен директор.
   - Переключаю.
   -  Директор слушает!
   - Я - Командир части ПВО. У вас там все в порядке?
   - Уважаемый товарищ командир,  у нас потерялся мальчик. Он летит на очень скоростной метле. Вы его, случаем, не засекли? - невинно поинтересовалась Соколова.
   - Мы засекли непонятную цель на юго-восток от вас, она направлялась в вашу сторону.
   - Благодарю вас, вероятно, это он. Не сбейте его, пожалуйста.
ПВО отключился.
   - Черт знает, что такое! - выругался командир, - Отбой!
   - Господа волшебники! Поиск продолжать по направлению от школы — юго-восток. Остальных прошу возвратиться.
   Ваня, добравшись до метел, внимательно их осмотрел. Естественно, метла Борна, с массой «прибамбасов», его заинтересовала. Он уселся, включил «Ход», метла рванулась вперед.
    Не зная, где какая кнопка, Иван принялся нажимать все подряд. Несчастная метла, подвергнутая такому беспардонному управлению, металась вверх-вниз,  и в стороны, выполняя фигуры высшего пилотажа.
   Горемыка-седок вцепившись в рукоятки, сидел, зажмурившись. Наконец метла  вошла в крутое пике. К счастью, в нее был встроен прибор безопасности, контролирующий слишком опасное движение. Метла пришла в норму. Теперь ее контролировал автопилот.
    Иван огляделся. Прежде всего необходимо выяснить высоту — на уроках предупреждали, что выше 300 м нельзя подниматься. Ну, эту высоту он знал, и опустился до 200 м, окончательно исчезнув с экранов радаров.
   Уже вечерело. Пятиконечной звезды-школы нет и в помине. Со всех сторон дымили заводы, светились города. Куда же лететь?
   - Вот бы ты, метла, знала, где наша школа! - обратился к метле Иван. Та слегка притормозила, встряхнулась, развернулась и понеслась. Поскольку наездник все равно не знал, куда ему лететь, то и решил довериться своему транспорту.
   У метлы было очень удобное седло, можно было и задремать при спокойном полете. Уставший от воздушных упражнений, мальчик незаметно заснул. Под ним проносились поля, заревом горели города и поселки, ползли светящимися гусеницами поезда, по дорогам двигались светлячки от фар машин.
   Над головой плыли звезды и легкие облачка — казалось, рукой достать можно. А он спал и летел домой. На полдороги его встретили волшебники, окружили, и все вместе приземлились.
   Их встретила освещенная площадка, Волшебники, Соколова, Бойко и врач.
Метла подлетела к хозяину и остановилась, подрагивая. Мальчика с трудом сняли. Он проснулся, попытался сильнее вцепиться в ручки, окончательно проснулся, опомнившись.
   - Ну, как, путешественичек, налетался? - зловеще поинтересовался Бойко, - Еще хочешь? А то мы поможем — снимем все ограничители, и вперед!
   - Нет, не хочу, - прошептал Ваня, поникнув головой.
   - Валентина Антоновна, мы пойдем? - обратился Бойко к директору.
   - Да, Виталий Петрович, вы свободны.
   - Пошли, летун! - Бойко, Ваня и врач удалились.
   Пока все это происходило, Борн осматривал свое детище. К счастью, ничего не сломалось.
   - А он будет настоящим асом! Смотрите, какие фигуры выделывал, и жив остался! - уже улыбался Борн.
   - Господа волшебники, я благодарю вас за помощь. Урок окончен. Надеюсь, больше сюда никто не проберется.
   - Госпожа директор, урок был — супер! - довольный Бисмарк садился на свою метлу.
   
   На командном пункте ПВО зазвонил телефон.
   - Командир ПВО слушает.
   - Это директор школы Волшебства «Фата Моргана», Соколова Валентина Антоновна. Разрешите поблагодарить вас за помощь, мы нашли мальчика.
   - Вы там в другой раз предупреждайте о своих «учениях». Мы вас чуть не начали ракетами сбивать.
   - Извините еще раз, я учту. Больше такого не повторится.

   В апреле состоялись финальные соревнования по аэроболу на метлах и левитирующих команд. Победили на метлах Факиры, левитирующие — Арлеон. Через неделю  - балет в небе. В одиночных  состязаниях победили: мальчики — Терринг, девочки — Факиры, в групповых — Чародеи.
   Теперь остались экзамены, вручение волшебных палочек, и Выпускной Бал. Это уже второй  полный выпуск учеников.
    Экзамены, как обычно, в два этапа, прошли на высшем уровне. Волшебники, наравне с аттестатом школы получали и дипломы специалистов. Еще несколько лет назад некоторые ВУЗы изъявляли желание видеть в числе своих студентов Выпускников-волшебников.
   Сейчас этого желали все. Выпускников этой школы принимали вне конкурса. Учиться в этой школе было чрезвычайно престижно и модно. Пытались открыть еще такие же школы, но не было ни преподавателей такого класса, ни финансов.
   Как и всегда, после вручения волшебных палочек, ребята показали один, общий спектакль под открытым небом. И, как это стало традицией, на всех деревьях, окружающих школьный двор, сидели птицы-люди, глазея на спектакль.

   На следующий день в школе остались только выпускники, 200 человек. Торжественное вручение аттестатов, дипломов. Поселковые получали документы вместе с волшебниками. Потом праздничный обед, и вечером, после ужина, Выпускной бал.
   Все уселись за столы, директор встала и заговорила:
   - Ребята, наши выпускники! Сегодня у нас прощальный ужин. Я поднимаю этот бокал за вас, за то, чтобы у вас в жизни было очень много мгновений счастья, когда вы сможете сказать: «Ради этой минуты стоило жить!» - она поняла бокал с коктейлем, и неожиданно   Демиург выбил его из ее рук, и бросил на клумбу.
   Бокал разбился, и преподаватели замерли в ужасе:  листья, на которые попал напиток, на глазах почернели и свернулись. Директор медленно опустилась на стул. Позади раздалось тихое:  «ОХ!», и Косова потеряла сознание. Ее успели подхватить.
   - Косову в медблок, - тихо распорядилась Соколова, - и убедительно прошу, Богушу ничего не сообщать. Когда вернется с работы и спросит — сказать только об обмороке Аннушки. Друзья, либо мы прокололись, либо они.
   Мадридцы ее поняли.
   - Дема! Благодарю тебя, ты спас мне жизнь. Но прошу, проследи, чтобы Богушу никто ничего не сообщил, - попросила Демиурга, висевшего перед ней вниз головой. Загоготав, он умчался.
   Ребята за столами видели только выходку Демы, и обморок Косовой. Директор снова заговорила, приняв бокал от эльфов. Они попробовали напиток, передавая его директору.
   - Дорогие наши выпускники, я вновь поднимаю за вас бокал! Нашей Анне Денисовне стало немного дурно, но в ее положении это бывает, так что ничего страшного не произошло. Пируйте, веселитесь, вся Вселенная радуется с вами!
   Богуш вернулся с работы довольно поздно. Прошел домой, не нашел Косову, и  отправился на поиск. Его немного удивило, что все веселые и радостные. Навстречу шел Магистр.
    - Здравствуйте, господин Магистр! Вы не подскажете, где моя супруга?
   - Здравствуйте, господин Богуш. Подскажу. Я сам ее отнес в медблок.  Ей стало дурно во время ужина.
   - Ей стало дурно? А директор?
   - А что директор? Она же не беременна, вроде? - непонимающе спросил Магистр.
   - Извините, это я так, просто.
   - А, господин Богуш! Здравствуйте! - приветствовала его подошедшая директор, живая и невредимая. - Чего это вы на меня так смотрите, словно я из могилы встала? Магистр, вы уже сообщили ему про Аннушку?
   - Да, сообщил, профессор.
   - Извините, я пойду к Анечке, - слегка запинаясь, пробормотал Богуш.
   - Да, разумеется, она вас ждет, идите! - Богуш ушел, а Магистр сообщил директору:
   - Я от вашего имени приказал врачу никого кроме вас, к ней не впускать, а Богушу даже через стекло не позволить смотреть.
   - Благодарю. Вы надежный друг, Магистр. Скажите все же, как ваше имя?
   -  Я уже говорил, вам его трудно выговорить. Но не говорю по другой причине. Нечаянно где-нибудь проговоритесь, и поставите всех нас под удар.
   - Извините, я больше не буду задавать этот вопрос.
 
   - Пустое. Когда понадобится, вы узнаете мое имя, обещаю. - она удивленно взглянула. - Да.
   - Буду ждать. Да-а, если б мои «Мадридцы» знали...
   - А что мы должны знать, и не знаем? - подошел Толкин.
   - Тор Игнатьич, вы не знаете, часом, что сейчас происходит в медблоке?
   - Кое-что знаю. Богуш вышел, злой, как черт, и слегка испуганный. С чего бы это?
   - Да все с того же. Я жива, Косова в изоляции. Думаю, скоро он кое-что выяснит. Крош!
   - Я здесь, госпожа директор!
   - Крош, сделай одолжение, незаметно проследи за Богушем.
   - Я выполню вашу просьбу, - и исчез.
   - Тор Игнатьич, давай-ка «Мадрид»!  Я скоро. Нет, погоди, начнется Бал, и нам пока не уйти, до  «Белого танца». А после — сбор.
   Бал был в разгаре. Наконец прозвучало:
   - Белый танец выпускников! Выпускники приглашают преподавателей!
   Бинс, Игнатов и Демидов вспоминали свой Белый танец. Сегодня их приглашали танцевать девушки и юноши.
    Стояла глубокая ночь. В кабинете Толкина собрался «Мадрид». Решали, что делать с Богушем. Он невольно себя выдал. Не было сомнений, что Косова находилась под гипнозом.
   Возникал вопрос: сам Богуш контролер или тоже зомби? Решили оставить вопрос открытым до завтра. Утром, после посещения Косовой директором, совещание продолжится.
    К рассвету все уже порядком устали. Директор сидела в беседке Неразлучных, рядом находились ее друзья-помощники, Магистр. Они просто сидели, думая каждый о своем.
   -  Смотрите, солнце всходит! - воскликнул Бойко. Все обернулись на восток. В роскошных красках утреннего неба показался краешек Светила. Раздался взрыв — это выпускники устроили салют из палочек, написав цветными искрами: «Мы всегда будем помнить тебя, наша школа!»
   После встречи солнца все отправились отдыхать. Только к обеду повыбирались на свет Божий и ребята и преподаватели. Выпускников ждал последний обед в стенах школы, и в 15.00 к воротам подали автобусы.
   Снова директор махала вслед своим птенцам, не видя ничего за слезами. И рядом с ней стоял Магистр Матрикус. Эти двое теперь навсегда были рядом.
   - Слушай, Петрович, как тебе это удалось? - поинтересовался Алиев.
   - Я не стал ничего говорить Антоновне, просто  рассказал Магистру кое-что из биографии директора. - усмехнулся Бойко.
   Друзья были довольны, что их старший товарищ наконец-то не одинок. Но если бы они знали, кто такой Магистр, возможно, и не допустили бы их дружбы, постарались найти кого другого.
   Богуш ушел на работу, так и не повидав жену. Врач заявил: «У нее угроза выкидыша, ее   нельзя волновать!» Недовольный и сильно встревоженный, он отправился работать.
   
    Немного отдохнув после встречи рассвета, Соколова отправилась к своему декану Факиров.
   - Хорошо, что вы пришли, Анна Денисовна переживает очень, ждет вас.
   - А о муже спрашивала?
   - Нет. Когда я ей сказал, что его не пропущу к ней по вашему приказу, даже обрадовалась. Неясно, почему так.
   - Благодарю вас, доктор. Можно мне ее увидеть?
   - Да, с нею все в порядке, она вас ждет, - повторил врач, провожая директора в палату Косовой.
   - К вам посетительница, Анна Денисовна!
   - Здравствуйте, Аннушка, как себя чувствуете? - с участием спросила Соколова.
   - Спасибо, хорошо. Оставьте нас одних, - попросила врача. Он кивнул и вышел.
   - Валентина Антоновна, я должна вам сказать. Тот бокал — я в него что-то всыпала, когда сервировали стол. Это я помню. А вот кто дал порошок, не знаю. Если б не Демиург, вы были бы мертвы. Простите меня.
   - Аннушка, я на вас и не обижалась. Расскажите, что вы чувствовали?
   - Да ничего. Последний месяц голова только кружилась иногда слегка. Вы думаете?
   - К сожалению, да. Вы были под контролем. И я не уверена, что сейчас свободны. Вас нужно освободить, однако лучше вас никто не владеет НЛП. Только если вы нам поможете, мы что-то сделаем.
   - Я полностью  в вашем распоряжении. Кто же дал мне порошок? Неужели он?
   Директор промолчала. Косова  внимательно посмотрела на нее, и побледнела:
   - Нет, не может быть, Валентина Антоновна, скажите «Нет!».
   - Я еще не знаю, Аннушка, правда, не уверена. Будем надеяться на лучшее.
   - Валентина Антоновна, готовьте аппаратуру для глубокого зондирования. На этом ведь не остановятся. - твердо произнесла Косова.
   - Благодарю,  Анечка. Я не напрасно в тебя всегда верила. Аппаратура скоро будет готова, лежи, не волнуйся. До свидания.

   За дверью ее дожидался Толкин.
   - Игнатьич, готовь глубокое зондирование.
   - Кого будем программировать?
   - Косову спасать. Когда сможешь?
   - Через час. Куда все нести?
   - В палату.
   - Сделаю. - и отправился в свою лабораторию, по пути прихватив Магистра. Они все перенесли, приготовили. Данные зондирования записывали на пленку. Результат зондирования оказался очень тяжелым для Косовой.
   Из полученной картины стало ясно, что Косову взяли под контроль задолго до свадьбы, вскоре после того, как она познакомилась с Богушем. Порошок ей дал он. Но Богуш все же не до конца подавил сознание жены, и кое-что она помнила.
   Ее потрясению не было предела.  Предстояло выяснить, Богуш — контролер или зомби? Косовой дали цепочку-шлем, пояснив, что это такое. Она надела.

Богуш, вернулся с работы вскоре после отъезда выпускников. Он сразу пошел к жене. Его пропустили.
   - Анечка, моя радость, как ты себя чувствуешь? - встревоженно, слегка наигранно, спросил, подошел к кровати, сел рядом. Взял в руки ее лицо, поцеловал, и вдруг удивленно спросил: - А что это за цепочка у тебя?
   - Это прибор, он мне помогает сохранить ребенка. У меня угроза выкидыша. Сейчас я на сохранении, милый.  Мне на торжестве стало плохо. Хорошо, что у нас врачи великолепные!
   - Анечка, а если это не тот прибор?
   - В смысле, милый, выразись яснее!
   - А если это какой-нибудь как его, био-, нет, боа-,... ага, биатрон?
   - Ты чего это так встревожился? Я полностью доверяю своим друзьям. Они меня обманывать не будут.
   - Сними его!
   - Нет, не сниму. Мне без него очень плохо. Ты хочешь потерять нашего ребенка? Ты нас не любишь! - она расплакалась. Богуш растерялся. Жена не поддавалась гипнозу, и похоже, освободилась от прежнего контроля.
 
    Но почему и как? Он ее не любил, и пошел на это дело по заданию. Необходимо было выяснить, чем в школе занимаются, а при случае убрать директора или кого-нибудь еще. Запахло жаренным.
   А у Косовой прояснилась память. Как сделать, чтоб она забыла о нем? Машинально он стал успокаивать ее.
   - Милый, прости, я устала. Иди домой, я посплю. Я сейчас почти все время сплю, - улыбнулась умиротворенно. Так ничего и не придумав, ласково распрощавшись, он ушел.
   Впоследствии Косова сама удивлялась, почему она не научила его телепатии. Видимо, потому, что Богуш не проявлял интереса к ее профессиональной деятельности.
   Он чувствовал, что разоблачен. Нужно было уходить. Но сделать это незаметно можно только завтра, отправившись  на работу.
   Косова слишком долго преподавала НЛП, чтобы не почувствовать в поведении мужа фальши. Она так была потрясена, что проплакала весь вечер.
   Когда Соколова зашла к ней, то бедолага даже не в состоянии была говорить. Она присела к Косовой на кровать обняла и стала ее ласково утешать.
   - Аннушка, не плачь из-за него. У тебя будет ребенок, ты его воспитаешь, Это и есть твоя радость. А он — забудь, как дурной сон. У тебя, глянь, сколько чего есть: Друзья, любимая работа, теплый дом, ученики, мама, хорошая зарплата — что еще нужно!  Мы все тебя любим, Алиев, вон, фокусы новые специально для тебя хочет показать. Ребята, уезжая, все тебе желали удачно родить. Успокойся. - Косова постепенно утихла, задремала.
 
   Богуш утром отправился на работу, и больше не вернулся в школу. Косова тяжело переживала эту утрату. Директор ей сказала:
   - Анечка, не ругай себя так. Это борьба. И для него не измена. Он тоже борется. Вот если бы кто-то из нас по доброй воле чем-то соблазнился — тогда измена.
   - Вы меня считали предательницей.
   - Ни в коей мере. Мы же знаем, с чем имеем дело. Но освободить тебя было не так просто. Ты уж прости, что мы так долго тянули. Прими, как болезнь — она прошла, начинай работать, - улыбнулась Соколова.
   - Валентина Антоновна, в вашем кабинете стоят жучки.
   - Мы знаем о двух.
   - Там больше. Я вам их покажу, - попыталась подняться.
   - Анна Денисовна, мой приказ: пока не выздоровеете — отдыхайте. Жучки стояли несколько месяцев — пусть еще постоят, не горит. Понятно?
   - Понятно, - удивленная Косова смотрела на директора, - сейчас мне многое понятно. - взяла руку директора, прижала к щеке, - Я благодарю тебя, мама.
   Соколова ничего не говорила, только поглаживала голову своей названной дочери. Они все для нее были, как родные дети. Она по жизни была мама. Вечером на следующий день в кабинете состоялось последнее совещание с «жучками».
   
   - Итак, други мои, подведем итоги. Мы сделали уже два выпуска.  Можно сказать, дело идет нормально. В нашу школу подают заявления очень богатые люди. Однако, я думаю, не стоит все же брать их более 5-10%. Нам нужны не магнаты, а умные люди. Косова лежит в больнице. К сентябрю уйдет в декретный отпуск. Панченко и Алибеков, скорректируйте расписание. Мы не делали выездов в прошлом году, не будем их делать и впредь, надеюсь. Куда исчез Богуш? Не мешало бы его найти. Много он, надеюсь, не знает, но все же, человек. Я подала в розыск. Не может же он вот так, бесследно, исчезнуть.
Практика, как обычно. При группе на каждые 10 человек 1 преподаватель, и без возражений — практикантов хватает. Скорректируйте. Все, не занятые на практике, завтра в отпуске. Я иду в отпуск в августе, меня заменит Толкин. Счастливого вам лета!
   - А чай на дорожку?
   - Ибрагимыч, ты неизлечим. Давай воду.
   Из кабинета вышли все, кроме «Мадридцев». Директор им кивнула, и тоже пошла. Как всегда, они собрались в кабинете у Толкина.
   - Ну, мои дорогие, теперь мы с вами решим, что нам делать. В кабинете много жучков, Косова их покажет. Я иду в отпуск в июле, за меня Толкин и Алиев, готовьтесь.
   - А куда вы отправитесь? - поинтересовался Магистр.
    - Еще не знаю. Кстати, где наш Крош?
 
    Раздался щелчок и появился Крош.
    - Госпожа директор, я выполнил ваше поручение.
   - Благодарю, Крош, рассказывай.
   - Профессор, Богуш пришел на работу, отпросился и пришел к профессору Косовой. Хотел снять цепочку, не удалось. Просидел весь вечер дома, утром вышел, словно на работу, прошел на другую остановку, не видную из школы, уехал в город. В городе его ждала машина без шофера. Он прекрасно умеет водить машину. Уехал в другой город, но в дороге состоялся разговор. Он рассказал, что задание не выполнил, вынужден уехать, потому что разоблачен.  Ему приказали: «Немедленно к боссу!» - так прозвучало. Я не рискнул ехать дальше, вернулся.
   - Еще раз благодарю, Крош.
   - Профессор, там было сказано: «Еще не все потеряно, еще есть второй год»  - это важно?
   - Крош, ты неоценимую услугу нам оказал. Это очень важно. Как я думаю, друзья, это значит, что среди Академиков кто-то есть.
   - Вы правы, - поддержал ее Толкин.

   Через три дня Косова вышла из больницы. Вид у нее был измученный.
   - Анна Денисовна, мне нужна ваша помощь! У нас масса абитуриентов, но можем принять только 200 человек. Уже более 500 заявлений, плюс прошлогодние, да еще «хозяева жизни» пожалуют, и свежих приедет море.  Конкурс хорош. Я просто не в состоянии со всеми справиться! Помогите, Бога ради!
   - Вы очень хитры, Валентина Антоновна. Разумеется, я вам помогу. Давайте, все же, сделаем анкетирование? Придумаем для поступающих тест-экзамен, отбирать будем по результатам.
   - Ну, это ваша прямая работа, вам и карты в руки. А я сейчас займусь сортировкой писем и распределением дней. Идет? Вам сколько нужно дней на подготовку?
   - Идет. Дня четыре, и критерии отбора.
   - Ждите ответа, - засмеялась директор, - но будет не менее 10-15 критериев, так что, готовьтесь.
   - Готовлюсь.
   На следующий день директор представила список Косовой. В число критериев входили такие качества, как доброта, ум, радушие, мечтательность, твердость, напористость, состояние психики, и многое другое. Косова засела за работу. Дело помогало ей переносить тяжесть измены.
   Конкурсантам пошли письма-ответы с предложением приехать в определенный день на собеседование. Косова составила тест-анкету на 1000 вопросов. Ответы обрабатываются на компьютере, и по результатам будет сделан отбор.
   Пока сделали 10 потоков по 100 человек в день. По мере необходимости будут добавлять потоки. Прием продлился несколько дольше обычного — слишком много было заявок. Если б не анкета, то и до осени Соколова бы не управилась.
   Наконец все закончилось. Ребятам сообщили, что результат они получат по почте, не позднее 15-го августа. Началась работа Косовой и Исаева. Директор могла идти в отпуск.
   
   Она решила побывать у Долидзе, попросила Орионцев проверить, здоров ли мальчик. Орионцы ответили, что для этого ей необходимо самой прибыть на место.
   Директор не знала местности, поэтому поехала обычным транспортом, но снова под чужим именем. По версии, поднесенной Богушу, у нее отпуск только в августе.
   Приехав в городок, где жил Долидзе, она узнала, что все находятся в горах, с табунами. Попросила провести ее туда. В доме находился только управляющий и его сын.
   - Госпожа, я должен сообщить хозяину, кто вы, и получить разрешение. Как о вас доложить?
   - Скажите, директор-джигит.
   Управляющий недоуменно посмотрел на женщину, ушел в дом. Арсен обучил деда и управляющего связи по контакту. Спустя несколько минут управляющий появился во дворе.
   - Рустам! Лучшего коня ханум, и мне моего! Ты остаешься дома.
   Директору подвели богато убранную каурую кобылу. Управляющий сел на серого жеребца.
   - Госпожа, едем.
   В становище их ждали. Такой радости Соколова даже не ожидала. Арсен помог ей сойти с лошади, забрал ее, поднес воды для омовения рук, - в общем, максимум внимания.
   Огорошенный управляющий, (он не видел еще, чтобы Арсен, а тем более, хозяин, так встречали женщин), спросил:
   - Хозяин, кто она?
   - Это, мой дорогой, женщина, благодаря которой наш Арсен жив остался.
   Поев, немного отдохнув в шатре — она впервые так отдыхала — на кошме и подушках, она выбралась на воздух.  Недалеко сидел Арсен.
   - Арсен, позовите дедушку, пожалуйста. - Арсен кивнул, и побежал. Вскоре к ней подошел Старший Долидзе.
   - Вы хотели меня видеть, профессор?
   - Да, господин Долидзе. Скажите, Арсен будет продолжать учебу у нас, или пойдет в обычную школу?
   - Арсен хочет учиться у вас.
   - Тогда необходимо выяснить состояние мозга мальчика. Вы позволите?
   - Кто будет делать и как?
   - Нам помогут Орионцы. Как — я не знаю, но они согласны.
   - Когда будет проходить эта проверка?
   - Как только вы будете готовы.
   - Тогда давайте завтра. Сегодня вы с дороги, отдохните.
   - Господин Долидзе, а почему вы не носите шлема?
   - Откуда вы знаете?
   - Ваш управляющий не по телефону с вами связывался, а шлем не дает осуществить связь по контакту.
   - Арсен всегда со шлемом, и кони с вашими уздечками, спасибо. Но здесь еще вроде не было чужих.
   - Они вам не покажутся. Прошу, не пренебрегайте техникой безопасности.
   - Госпожа, этот шатер — в полном вашем распоряжении.
   - Благодарю вас. В нем так хорошо себя чувствуешь!
 
   Соколова ходила по стану, знакомилась с обстановкой. Арсен ее всюду сопровождал. Наконец пришел вечер. Поужинав у костра, она ушла в свой шатер.
   На чистом горном воздухе легко спалось. Соколова давно так не отдыхала. Утром на восходе Солнца, она вышла из шатра. Недалеко бежала горная речушка, весело перекатываясь по камням.
   Директор присела на камень и заслушалась неумолчным разговором воды. Вдруг раздался хлопок, и перед изумленной Валентиной Антоновной предстал... Магистр.
   - Вы здесь как оказались, Магистр? Что случилось в школе?
   - В школе все спокойно, а вот здесь сейчас будет жарко. Шлем на вас?
   - Разумеется. А в чем все же дело?
   - Во-он в тех всадниках. - Из долины в горы поднималась группа из шести человек. - Ну,  с этими-то мы справимся! - Магистр достал биатрон Денисенко. Подошел Арсен.
   - Доброе утро, господин Магистр! Как вы здесь оказались?
   - Доброе утро, Арсен. Где ваш шлем?
   - Вот, на мне, - показал цепочку.  К ним медленно приблизился его дед.
   - Приветствую вас у нас на стане. Как добрались?
   - Благодарю, добрался нормально. Господин Долидзе, где ваш шлем?
   - В... - и замолк. Остекленевшим взглядом повел вокруг и направился к внуку. Магистр включил прибор, направил его на Долидзе. Тот застыл.
   - Арсен, где дедов шлем? Быстро на него наденьте.
   Глянув на Магистра, мальчик подошел к дедушке, достал из кармана цепочку, надел ему на шею. Тот зашевелился, вздохнул.
   - Что со мной было?
   - Мощный гипноз. Ану, где наши кавалеристы? Ах, вон где! Ну, сюда они не доберутся. - говоря так, он направил биатрон на лошадей. Животные взбесились, заартачились, и не слушая ни шпор, ни узды, понеслись, обезумев, обратно вниз.
   - А вас и правда, нельзя одну отпускать, Валентина Антоновна. Трижды прав Алиев, вы без приключений не можете.
   - Ну, мои дорогие, даете! Однако, как меня могли выследить?
   - Господин Долидзе, ваш управляющий под гипнозом. Убедительно прошу не снимать шлем даже на ночь.
   - Скажите, Магистр, а как ВЫ меня вычислили?
   - У нас здесь наблюдательный пункт. Наш Арсен находился все время под охраной.
   - Здорово! А..
   - После, профессор. Арсен умеет перемещаться?
   - Думаю, да.
   - Ему здесь находиться опасно. Господин Долидзе, вы отпустите внука в школу? - он молча кивнул.
   - Это можно сделать завтра, господин Магистр?
   - А в чем дело?
   - Сегодня его хотели осмотреть Орионцы.
   - Это можно сделать и в школе. А здесь он в опасности. К тому же, в школе Горов.
   -  Господин Долидзе, вы позволите сейчас забрать Арсена?
   - Да, профессор, я все понял. Арсен!
   - Я здесь дедушка.
   - Арсен, ты сейчас отправишься в школу. Собирайся. - мальчик убежал. Дед пошел следом.
   - Валентина Антоновна, я отправлю мальчика и вернусь. Убедительно прошу никуда отсюда не уходить. Дождитесь меня.
   - Хорошо, Магистр.
   - И ничего не ешьте. Я снял гипноз, но не почистил память. Помните, никуда с этого места, даже в шатер нежелательно. Я скоро вернусь. И наденьте это, - подал цепочку, - и палочку наготове. Если кто-то до меня появится — быстро за ту гору, там есть хорошая площадка.
   - Ох, Магистр, вы и накрутили страстей!
   - Валентина Антоновна, вы что, не понимаете, в чем дело? Алиева на вас нет.
   - Что нет, то нет. Я выполню все ваши рекомендации, Магистр. А вот и наш Арсен. Арсен, палочку не забыл?
   - Нет, вот она, - показал.

   Магистр подошел к мальчику.
   - Попрощайтесь с дедушкой, мы отбываем.
   - Арсен, будь джигитом. Я горжусь тобой! - обнял внука Долидзе.
   - Спасибо, дедушка. Я не забуду твой наказ.
   - Беритесь крепче за мою руку, Арсен.
   Он вцепился в руку Магистра. Тот прижал его к себе, крутнулся, и они исчезли. Соколова направилась к речке, присела на прибрежный валун. Долидзе подошел к ней. 
   - Валентина Антоновна, я вас приглашаю завтракать, уже все готово.
   - Благодарю, Зураб Арсланович, - ответила она, - но я вас прошу повременить немного с завтраком. Магистр обещал вернуться, а я уверена, он еще не ел. Можно?
   - Желание гостьи — закон для хозяина. Мы подождем. Валентина Антоновна, - присаживаясь рядом, признался хозяин, - если б я не боялся отказа, давно уже сделал бы вам предложение.
   - Благодарю на добром слове, Зураб Арсланович, но вы правы. Я бы отказала. Зураб Арсланович, я хочу поговорить с вами об Арсене. Расскажите, как он этот год прожил, какие странности были?
   - Арсен чувствует себя нормально. Немного подзабыл то, что учил, и все. Ведет себя нормально, не заговаривается. Думаю, что может продолжать учебу. А знаете, он не зря вас уважает.
   - Какая здесь тишина! А эта вода так и манит окунуться.
   - Вон, за скалой, укромное место. Можете искупаться, вас никто не увидит.
   - Да нет, вода холодная. Я не люблю холод. Зураб Арсланович, я вас отвлекаю от дел. Вы на меня не обращайте внимания, - мягко произнесла директор.
    - Вы у меня — почетный гость. А дела никуда не денутся.
 
   Раздался хлопок и появился Магистр.
   - Господин Магистр, мы вас ждали на завтрак.
   - Ох, какая прелесть! Завтрак в горах! Я, между прочим, очень голоден.
   - Тогда прошу, - хозяин пошел впереди, гости слегка отстали.
   - Кто-нибудь был чужой?
   - Вроде нет, мы здесь все время просидели.
   - Хорошо. Есть начинайте только по моему знаку.
   - Ну, тайны Мадридского двора, - фыркнула  Соколова.
   - Госпожа Соколова, если вас обижают, скажите мне, - обозвался хозяин.
   - Да меня не обижают, а опекают, - рассмеялась она.
 
   Все расположились вокруг дастархана. Гостье предложили почетное место.
   - Нам здесь не хватает только восточных танцовщиц, - заметила Соколова, устраиваясь поудобнее. Пока все размещались, чашки с кумысом поменяли свое положение.  Директору попала чашка хозяин, ее — табунщику, чашка табунщика — Магистру, а  Магистррова — хозяину. Хозяин первым поднял свою чашку:
   - Благодарю того, кто сделал это чудо!
   Соколова впервые пила этот напиток. С непривычки она сделала несколько глотков и поставила чашку.  А вот с ее соседом что-то было не то... Он упустил свой напиток, схватился за горло и упал. Хозяин оцепенел.
   Смотрел то на гостей, то на табунщика, совершенно потерянный. Магистр перескочил через дастархан, поднял мужчину. У того уже посинело лицо.
   - Если б я не доверял вам, господин Долидзе, то решил бы, что вы хотели отравить директора. - жестко сказал Магистр. - В напиток был подсыпан яд. Кто собирал на стол? Вы?
   - Нет. Он.
   - Ну что ж, он умер. Уничтожьте всю еду, ибо неизвестно, в чем еще есть яд. Ведь директор могла и не пить кумыс, верно? А мы пойдем.
   - Зураб Арсланович, я вам верю, - произнесла Соколова, - но наше присутствие опасно для вас. Убедительно прошу, не снимайте шлем, и помните — мы вам верим. Мы еще вернемся, и вы мне оседлаете хорошего коня. А пока — до свиданья!
   
   Они пошли к тому укрытию, где Долидзе предлагал искупаться Соколовой. Когда они отошли достаточно далеко, она иронично поинтересовалась:
   - Вы мне поясните, куда мы направляемся, или как?
   - На наш наблюдательный пункт.
   - Магистр Теодорус Матрикус, с вами точно, не помрешь от скуки.
   - Вы научились у Алиева или у Толкина?
   - Это они у меня научились, - отпарировала, улыбаясь, Соколова.
   - С вами приятно иметь дело. Вы самые невероятные вещи принимаете легко. Отправились со мной, даже не спрашивая, куда. Я ведь могу и притвориться другом?
   - Можете, Магистр,  - серьезно ответила, - вы правы. Однако, в таком случае, кому доверять и как жить? Да и я уже долго пожила на белом свете, а умирать один раз. Вот только не хочу быть зомби. Я имею представление, что это такое, пока сама в норме. И знаю, что вот этот шлем, - она потрогала обруч и цепочку, - далеко не все экранирует. Просто не хочу никого пугать прежде времени.
   - Вы это знаете? В который раз вы меня поражаете. Боюсь, я вас недооценивал, профессор.
    - Или переоценили. Все возможно.
   - Приготовились к прыжку. - они уже зашли за скалу. - Крепче беритесь за меня, - сам обхватил директора рукой за талию, крутнулся, и вот они уже стоят на маленьком горном плато.
   - Вот мы и на месте. Мое имя — Великоналимус. Здесь мы под своими именами, и вы будете понимать наш язык.
   - Великоналимус, - повторила Соколова, - благодарю за доверие.
   - Идемте, вон вход. - они подошли к маленькой пещере
   - Кто идет?
   -Великоналимус и госпожа Соколова.
- Ты несешь полную ответственность за свои действия.
- Я принимаю на себя всю ответственность за свои действия.

   Открылся ход. Освещенная галерея вела вглубь горы. Из хода пахнуло густым ароматом дорогой парфюмерии. Магистр привел Соколову в огромную комнату с пультом и экраном на пол-стены.
   Магистр подошел к пульту управления, набрал код. Экран замерцал. На нем появилось такое же существо, как Магистр.
   - Приветствую тебя, Великоналимус, и твою спутницу. Как ее имя?
   - Хрумапров, это Соколова, директор школы Волшебства «Фата Моргана», где я работаю преподавателем.
   - Что она знает про нас?
   - Она знает, что мы с Венеры, и что мы их поддерживаем. Она нуждается в помощи.
   - Кто ей еще помогает?
   -Орионцы. Их энергостанция в пределах владений школы.
   - Хорошо. Сейчас отдохните, потом поговорим.

   Арсен очень обрадовался, оказавшись в школе. Его встретил Алиев.
   - Здравствуйте, Долидзе! Как вы себя чувствуете?
   - Здравствуйте, профессор! Я себя чувствую прекрасно. Я так соскучился за школой! Как мой конь?
    -На нем ездила Матвеева. Другим он не дается. Характер, как у вас, - усмехнулся Алиев.
    - Профессор Алиев, я оставляю Долидзе с вами, и отправляюсь обратно. Директор не выйдет на связь трое суток, потом либо будет на связи, либо возвратится. Не переживайте, все будет хорошо. Вечером — связь с Орионцами и с Горовым — они проверят мозг Арсена. - и исчез.
   Горова вызвал Магистр, и он уже прибыл в школу. Вечером состоялся сеанс связи с    Орионцами, они проверили мозг Арсена и позволили продолжать учебу.
   - Долидзе, как вы хотите учиться — на пятом или шестом курсе? - в лоб спросил его Алиев.
   - Профессор, я хочу на шестой. Я могу сейчас потренироваться по пятому, а обычную школу догоню среди года. Прошу вас разрешить мне это.
   - Вы все тот же. Хорошо, я, Толкин и Косова будем с вами заниматься по вечерам. А днем будете помогать с практикантами на Лесных уроках. Идет?
   - Да, профессор! - возликовал Арсен. И он начал стажировку «на профессора» и учебу по спецпредметам. За лето он почти все подогнал. Правда, некоторые вещи ему пришлось учить снова.
   В ЭИП сохраняются матрицы физического состояния мозга, а не полученные знания. Замененный кусочек мозга был чист, и его заполнили заново.

   Косова и Исаев обработали все тест-анкеты, отобрали 200 человек, плюс резерв на случай отказов. Выслали всем результат экзамена. Принятых попросили подтвердить письмом согласие на учебу.
   Возвратилась Соколова с Магистром. Венериане согласились помогать школе специфическим оборудованием. В частности, они выдали Соколовой новые биатроны. Столь же маленькие, как и их, но с большим радиусом действия и диапазоном, более мощные.
   Кроме того, они рассеивали излучение, пришедшее извне. Так же, как и свои биатроны, их можно было монтировали под видом украшений.
   Вечером в беседке Неразлучных сидели Магистр и директор, беседовали. Стоял теплый августовский вечер, все разбрелись, кто куда, и два друга отдыхали.
   -  Скажите, Магистр, у вас много таких пунктов?
   - А я ждал, когда же вы спросите. Да, их достаточно много. И не только наших. Вы, земляне, очень быстро развиваетесь. Достаточно иметь 100 таких школ, как ваша, и Земля станет качественно иной.  И это произойдет — вы готовите прекрасные кадры, великолепных преподавателей.
   - Скажите, а как вы до Земли добираетесь, и как долго здесь живете?
   - У нас имеются Космопорты на планете.  У жителей Солнечной системы их два — В Антарктиде и в самом глубоком месте в океане. Пришельцы из других систем останавливаются только на Луне, сюда прибывают в челноках.  Дело в том, что их двигатели — принципиально иные, и на Земле могут произвести небезопасные действия.   В Антарктиде нас в 1939-1945 годах едва не раскрыл Гитлер, пришлось отбиваться. Нельзя ему было давать нашу технику. Да и вашим, СССР, тоже. Еще не доросли. И сейчас нельзя. Но вот ваши братья-изобретатели уже подошли очень близко к некоторым вещам. Их бы проконтролировать.
   - Их проконтролируешь! - вздохнула директор. - Значит, рассказы о странных явлениях — не полное вранье?
   - Доля правды есть, но много и домыслов. Вы абсолютно правы, отличить реальное от нереального практически невозможно даже волшебникам. А уж  простые люди и вовсе беспомощны.
   - Скажите, а что здесь делаете вы, Венерианцы? Орионцы берут энергию, а вы?
   - А мы просто изучаем вашу жизнь, наблюдаем, и помогаем вам. Или мешаем — по обстоятельствам и по  амбициям.
   - Шамбала — это ваше Детище?
   - Есть Шамбала, и есть подделка. Мы не ходим и не учим никого, не нагоняем мистику. Я открыто у вас работаю, и никого не посвящаю в свои ученики.  А вот те, всякие учителя-гуру, - это та самая Лже-Шамбала, подделка под Шамбалу. Мельхиседек есть, но он ни в коей мере  не является тем Мельхиседеком, о котором говорят Гуру-Шамбалисты.  И, кстати, Шамбала — это не наше, как вы выразились, детище. Это научный Центр для всех цивилизаций, связанных с Землей. Но он находится не в Гималаях. И я даже вам не скажу, где.
    - Магистр, я понимаю вас. Мы все приняли на себя всю ответственность за происходящее. Мы в ответе за тех, кого приручили. Скажите, а полтергейсты — это кто?
    - Полтергейсты тоже жители нашей Солнечной системы — они не могут перенести межзвездные полеты. Они с разных планет сюда попадают, но чаще всего  от нас и с Марса.   Есть и Сатурнцы — это вовсе не хмурые люди. Наш Демиург, по-моему, с Сатурна. Есть и с Нептуна, и с Меркурия. Саламандры — гости-Меркурианцы. Там очень жарко.
    - Знаете, а Демиург очень вас боится, - заметила Соколова.
   - Боится, говорите.
    - Да, и крепко.
   - Вероятно, из наших. У нас, как и у вас, много имеется разных существ. И животные, и разумные.
   - Я-то думаю, куда делся наш директор, а она в беседке спряталась, - раздался голос Алиева.
   - Что случилось, Ибрагимыч?
   - Я ревную, - сообщил, смеясь, Алиев, - я за вами уже соскучился, а вы в беседке с Магистром укрылись.
   - Ибрагимыч, а не вы ли меня однажды вечером уговаривали кое о чем? Я выполнила, кажется, ваше желание!
   - Антоновна, я уже говорил вам, что вы злопамятная. Да, вы выполнили, и, кстати, не только мое желание.
   - Вот это новость! А чье же еще?  Не уж-то всех троих?!
   Алиев смущенно потупился, Магистр же смотрел, слегка недоумевающе.
   - Ну-ка, давайте сюда всех причастных, господин Алиев!
   - Не могу. Они уже дома. Один я остался. И вас искал, это верно. Там Маруся пакет доставила, вас, профессор, дожидается.
   - Ну что ж, надо идти. Идемте, господа, - встала Соколова. В кабинете их ждала сова.    Соколову просили прибыть в Департамент Магии на совещание через два дня. Алиев благоразумно исчез с поля зрения директора.
   - Госпожа Соколова, разрешите мое недоумение.
   - Слушаю, Магистр.
   - Профессор Алиев сказал нечто, меня удивившее. О чем шла речь?
   - Ох, Магистр! - развеселилась Соколова, - я только сегодня поняла игру моих помощников. Но разрешите вам не открывать их тайну. Иначе не только Алиеву будет неловко, но и мне.
   Магистр, поглядев на директора, тоже рассмеялся.
   - Ну, у вас и друзья! Снимаю перед ними шляпу! Я бы до такого не додумался. Скажите, а как вы-то догадались?
   - А я сказала наугад.
   - И попали в точку. Верно, нюх собачий на заговор, как сказал профессор Бойко.
   - Давайте замнем этот вопрос для ясности. Я не хочу себя чувствовать, знаете ли, не в своей тарелке. Мальчики постарались, я им в общем-то, благодарна, но.... проехали.
   - Валентина Антоновна, я ценю вашу дружбу и потрясен вашими друзьями
   - Вот и хорошо. Чаю выпьете?

   - А мне будет чай? - из-за двери высунулся Алиев.
   - Ибрагимыч, а где все-таки, остальные заговорщики?
   - Да все здесь, Антоновна.
   - И чего ото стоять за дверью? Ждете, пока чай остынет, да? Ну-ка, заходите, - пригласила их. Кабинет давно уже тщательно очистили от «жучков», и все себя чувствовали свободно.
   - Итак, мои любезные други сердешные, если вы еще чего-нибудь вздумаете мне подстроить — не прощу. Так и знайте, - разливая чай, предупредила директор.
   - Но мы же сделали доброе дело, - ответил Бойко.
   - Ага, особенно вы, Виталий Петрович. Я благодарна вам, но больше таких дел не делайте.
   - А почему вы решили, что это я? - поинтересовался Бойко.
   - А я знаю вашу манеру работать.
   - Да у нас вроде, и нужды больше в этом нет, - ответил Толкин, и все рассмеялись.
   - Завтра я отправлюсь в Департамент. В школу чужих не пускать. Зам — Алиев и Толкин.
   - Ясно, госпожа директор.
   - Спокойной ночи, друзья.

   В Департаменте  Качини встретила Соколову и повела к себе в кабинет.
   - Госпожа Соколова, у нас к вам просьба, или предложение, как хотите. Я знаю, у вас много детей в этом году. Но мы просим, примите еще и наших.
   - Госпожа Качини, мы же заключили соглашение, по которому ежегодно принимаем 50 человек ваших детей на полный курс обучения. Я думаю, у нас скоро начнут открывать еще такие же школы, ажиотаж спадет.
   - Хорошо. Как быть с оплатой? Наши деньги у вас не ходят.
   - Нет проблем. Существует же квота, перевод или курс. На соответствующую сумму нам нужны палочки, метлы, эльфы, книги, да много еще чего. Составим смету, и делу конец.
   - Вы так просто все решаете. Приятно работать.
   - Нам еще нужны магические животные, хоть по парочке. Лес у нас невелик, но все же, лес.
   - Хорошо, это мы решим. Что у нас с Академией?
   - Продолжаем обучение. Плата та же, - улыбнулась Соколова. - Знаете, они сначала были в шоке, а сейчас оклемались, нас испытывают.
   - Да ну! - и обе рассмеялись, - Кстати, а как вы относитесь к Магистру Матрикусу?
    - А в чем дело? - насторожилась директор, - ведь это ваш человек, или нет?
   - Да, он наш. За все годы он показал себя отличным Магом. Однако, мы не знаем, откуда он родом. Иногда выдает такое, что и непонятно. В вашу школу он сам напросился поехать.
   - Ну, спасибо, успокоили! - хмыкнула Соколова, - Мало мне проблем. Переварим и эту.

   Из Департамента она возвратилась 14 августа. Разъезжалась по домам последняя смена практикантов. Вечером в кабинете состоялся совет.
   - Я завтра уезжаю на Ветре на рассвете, одна.
   - Одну не отпустим! - заявил Алиев.
   - Ибрагимыч, вспомни субординацию. Я-еду-одна. Все, проехали. - Ей было необходимо правдоподобно обставить получение новых биатронов.
   - Магистр Матрикус, я вас командирую в Департамент на... - не знаю, они сами вам скажут. Долидзе из школы не выпускать. Все остальное вы знаете лучше меня. Все, друзья, спокойной ночи.
   - Опять наша Антоновна что-то химичит, - заметил, выходя, Бойко.
   - А вы были правы насчет сценария, - ответил Иванов.
   - Не уж-то вы все время помнили мои слова? - удивился Бойко. Когда кабинет опустел, директор пригласила Магистра тоже выйти. Они прошли в другой кабинет.
   - Магистр, нам необходимо побывать у вас, или вы один отправитесь?
   - Я это сделаю сам. Когда возвратиться?
   - Я не более 3-х дней буду отсутствовать. Опасно, Алиев прав. Ну, удачи вам! Простите, но мне рано вставать. Спокойной ночи. - Они разошлись.

    А на рассвете, оседлав Ветра, Соколова умчалась в степь. Алиев ходил темнее тучи, и все ему было не до шмыги. А директор, как ни странно, провела эти три дня в полном удовольствии.
   Никто ее не преследовал, погода стояла великолепная. В отличном настроении она подъехала к Главным воротам утром четвертого дня. Из школы вышел Алиев с прояснившимся лицом и выбежал Арсен. Он принял коня.
   - Приветствую родные пенаты! - смеялась счастливая Соколова.
   - Вы где снова побывали, Валентина Антоновна?
   - Скажу — не поверите. Лучше промолчу пока.
   Раздался хлопок, и появился Магистр с саквояжиком.
   - Вы словно ждали, когда я появлюсь, Магистр! - поприветствовала его директор, - Как у вас, порядок?
   - Да, госпожа Соколова, все в норме. Задание выполнил.
   - Какой сегодня отличный день!
   - О чем, собственно, речь? - вопросил подошедший Толкин.
   - Где Петрович? Идемте в беседку, все расскажу.
   - А остальным можно?
   - Зовите всех.
 
   В беседке собрались все, кто находился в тот момент в школе, в том числе и Арсен.
   - Друзья, мы уже имеем связь с цивилизацией Венеры. - все дружно охнули. - Эти три дня мы с Магистром были в гостях. Я не скажу, где это — надеюсь, вы понимаете. Наши новые друзья дали нам приборчики — они у господина Магистра, - она кивнула на саквояж. - В отличие от наших, они не только гасят, но и рассеивают, отражают внешнее излучение, хоть и столь же малы, как наши.
   - Антоновна, и когда ты успеваешь только, - хохотнул Толкин, - мы едва от одной новости опомнимся, а ты уже снова нас мешком по голове!
   - Игнатьич, это моя работа. Не могу же я все время только ваши ЧП решать. Я и собственные вам должна представить, - сухо ответила директор.
   - Ладно, расскажи нам попроще, какие они?
   -Это гуманоиды, хоть и не такие, как мы. Ребята, на Земле очень много жителей иных миров. Мифы и сказки не врут. Все эти существа и люди есть и в наше время.   Я думаю, что в ближайшем будущем нам предстоит познакомиться с ними, их внимание привлекает наша школа. В разных частях света расположены Космопорты, станции переброса, перекачки энергии, да мало ли еще чего. Мы со многими общаемся, не подозревая, кто нас окружает.
   - Значит, Шамбала есть все-таки? - спросил Бойко.
   - Шамбала есть, но не в Гималаях. Она сильно засекречена, это Научный Центр Координации для внеземных цивилизаций. А Гималайская Шамбала — масоны чистой воды.
   - А зачем, собственно, они к нам прибывают?
   - А почему нас носит по белу свету? - вопросом на вопрос ответила директор, - Отдохнуть, поработать, завоевать, просто себя испытать — экстремалы.
   - Антоновна, - ухмыльнулся Алиев,  - ты замечательно умеешь мозги пудрить. Просто супер! Ответила на вопрос так, что ничего не ясно, а переспрашивать, вроде, и неловко.
   - Ласковый мой, добрый мой зоотехник, я тебе лично отвечу.
   - Не нравится мне такое твое обращение ко мне, - проворчал Алиев.
   - И правильно, что не нравится. Вы хотите знать, как они выглядят. У себя на станции — это странные для нас существа, хоть и похожие на нас. Даже не знаю, как описать.  Рост примерно наш, тела покрыты мелким мехом, как велюр, очень приятно прикасаться, - она улыбнулась, - черны, как негры,  но, пожалуй, цвет гуще.  Лица похожи на нас, несколько гротескные, похожие на Мефистофеля.  Возможно, наш черт — это трансформированный Венерианец. Разумеется, нет рогов и копыт, и нос не пятачком.   Короче, только потому, что я была готова к такому, то не испугалась. Характеры их разные. Выходя к нам, одеваются соответственно, и делают камуфляж. Встретившись с таким Венерианцем в толпе, не отличишь его от землян.
   - А сейчас, среди нас есть они?

   - Не знаю. Если он сам не покажется, я его не отличу от вас.
   - Как вы к ним попали? - поинтересовался Иванов.
   - Разрешите умолчать. Тайна не моя
   - Почему, если вы были в гостях вместе, вернулись порознь?
     -Мы были на разных станциях
  - Вы познакомились в горах, - утвердительно произнес Бойко, - у Долидзе.
    - Вы правы, от вас не скроешься, - усмехнулась директор.
   - Значит, господин Магистр — Венерианец! - ни с того ни с сего, брякнул Арсен. Все дружно на него уставились.
   - А почему не я?
   - Конь не подпустит к себе неземлянина, профессор.

   Магистр вдруг весело рассмеялся.
   - Это же надо! Сколько слов, сколько споров, а оказывается, все так просто поясняется. Мальчик без всяких лишних слов решил проблему. Друзья мои, он прав. Я не землянин. Могу показать вам свое настоящее лицо.
   Несколько оглушенные, все согласились. Магистр задрожал, покрылся туманом. Прояснился — люди увидели Венерианца. Вскоре Магистр снова предстал в привычном виде.
   - Антоновна, это точно он, не камуфляж?
   - Нет, они все такие. И волосы  у женщин и мужчин длинные.
   - Однако, я прошу вас, не распространяйтесь о моем настоящем виде.
   Первым опомнился Алиев.
   - Господин Магистр, мы ваши друзья. Но если б мы это знали...
   - То кое-чего бы не сделали, верно?
   - В общем, да. Знаете, я уже начинаю опасаться частых отлучек нашего директора. Вдруг вернется не она. Мы же не знаем, где она бывает.
   - Проверяйте конем, - посоветовал Магистр, - мальчик прав.
   - Знаете, Магистр, а в департаменте хотели бы знать, откуда вы родом, - усмехнулась Соколова.
   Скоро начнется новый учебный год. Соколова была довольна. Пришли подтверждения от всех абитуриентов. В мире работало более 300 выпускников школы — это столько же родничков нового.

   Пришел вызов к Президенту.
   - Антоновна, весьма повелительное требование, может, проигнорируем? Уж больно безапелляционное оно.  - поморщился Толкин.
   - Игнатьич, мы идем по восходящей, радуйся. Вот когда Шамбала вызовет, будет действительно, опасно. Поеду, не съедят — я сильно костлявая.
   В приемной Президента было полно народа. Соколова отдала свою повестку секретарю. Та внимательно оглядела пожилую женщину.
   - Подождите немного, вас пригласят.
   Соколова спокойно села. Минут через 10 прозвучало:
   - Соколова Валентина Антоновна! - она направилась к Президенту.
   - Здравствуйте, госпожа Соколова.
   - Здравствуйте, господин Президент!
   - Проходите сюда, поближе,  - она села в предложенное кресло.
   - Госпожа Соколова, - не дождавшись вопроса, заговорил Президент, - я вас пригласил, чтобы лично узнать, что у вас  за школа.
   - Спрашивайте, я охотно отвечу.
   - Хорошо. У вас странный профиль.
   - Скорее, необычный. Мы собрали воедино разрозненные курсы экстрасенсов, Магии, нетрадиционной медицины, и поставили на научную основу. Только и всего.
   - Но ваша школа — государство в государстве.
   - Господин Президент, найдите мне хоть одно предприятие, хоть одну семью, которые не есть малые государства в одном большом государстве, со своими внутренними законами и порядками.
   - Однако, вы не допускаете в школу проверяющих.
   - Гнусная клевета. Налоговая в курсе, инспекции все допущены. Но некомпетентных я не допускаю, это верно. Я дорожу репутацией школы, преподавателей и выпускников.
   - Вы предъявили завышенные требования к Министерству Образования.
   - Я абсолютно ничего у них не требую. Школа частная, содержу ее я сама, и ни от кого не завишу.
   -  Речь идет об открытии других школ такого профиля.
   - Это ваши проблемы. Мои люди привыкли к определенному уровню жизни, и я не вижу нужды понижать планку. Вы же себе не урезаете содержание, а повышаете. Почему мы должны быть хуже? Мы умеем больше.
   - А вы слишком самоуверенны.
   - Просто уверенна.
   - Но вы же не политик!
   - Вы так думаете? Я — Волшебница, - подчеркнула, - а это покруче, господин Президент. Вы думаете, что владеете ситуацией, командуете людьми. Но вас могут лишить могущества в любой момент, а меня — нет. Нас обоих можно убить — только это общее. Мое умение всегда со мной.
   
   - Вы можете его продемонстрировать?
   - А не испугаетесь?
   - Чего бы это?
   - Да так, просто, - в дверях кабинета стоял небольшой дракончик, и дружелюбно пыхтел дымком. Президент оцепенел. Дракон приблизился  к Соколовой, она его погладила, протянул голову к Президенту.
   Тому было неудобно показать испуг — сам напросился. От дыхания дракона вспыхнули бумаги на столе Президента.
   - Дракоша, имей совесть, не шали! Иди домой.
   Дракон подошел к окну, поднялся к открытой фрамуге, и улетел. Бумаги на столе лежали в целости и сохранности. Президент перевел дыхание.
   - Как вы это сделали?
   - Просто позвала, господин Президент. Скажите, что вы хотите от нас?
   - Я хочу, чтобы вы не были столь заносчивы.
   - Не поняла, признаться.
   - Вы все понимаете.
   - Господин Президент, приезжайте сами к нам в школу, и убедитесь, а угрожать мне бесполезно. Я угроз не боюсь — стара уже.
   - Ловлю на слове. Приеду к вам.
   - Милости прошу. Я свободна?
   - Да, до свиданья.
   - До свиданья, господин Президент, - и отправилась восвояси.
   - Ну, мои любезные, - заявила, прибыв в школу, - ждите в гости Президента.
   - И как мы его примем?
   - А так, по обстоятельствам. Уж слишком они грозны нынче. Кстати, в свите могут быть волшебники, майтэ на увази, други мои любезные.
   - Твои изящные выражения — просто супер! - восхитился Алиев.
   Пока директор находилась в столице, в школу прибыла Катя Лесняк. Во дворе ее встретил Роман, сгреб в охапку, закружил, а потом остановился и так завопил, что сбежались все, находившиеся в школе.
   - Андрей! Демидов! Хана! Скорее сюда, Катерина прибыла.
Демидов, не поняв, в чем дело, на ходу выхватил палочку, а Хана уже обнимала подругу.
   - Катя, как хорошо, что ты приехала!  Мы за тобой скучали. Ромка совсем извелся  - «Где да где наша колдунья!» - лукаво смеялась  Хана. - А правда, ты где была этот год?
    - Ребята, я так за вами соскучилась! Я училась в институте Иниологии. По правде говоря, научилась немногому. Решила перейти на заочный.
   - Мисс Лесняк! - пробился к ней Амосов, - Вы к нам надолго, или как?
   - Я еще не знаю, - улыбаясь, посмотрела на преподавателя.
   - Мисс Лесняк, мне нужен  младший преподаватель по ноосфере. Я предлагаю вам эту должность. Что скажете?
   - Откровенно говоря, я согласна, - улыбалась Катя. Роман снова ее закружил. Хана остановила их, отняла подругу.
   - Вы, профессор Игнатьев, совсем ее задушите. Оставьте и нам немного.
   Весь вечер друзья обменивались новостями. Наконец, Катя поинтересовалась, где директор.
   - В столице. Мы, Катюша, стали знаменитыми, - сообщил Андрей. - Ты, Катюха, за этот год стала неузнаваемой, очень изменилась, повзрослела.
   - Да и вы, вроде, не стали детьми.
   Ночью Роман долго не спал. Он только сейчас понял, как ему не хватало тихого Катиного голоса, спокойной улыбки, вообще, ее присутствия. Он мечтал, и так мечтая, уснул с улыбкой.
   А подруги еще долго разговаривали. Хана не отпустила Катю спать в другую комнату.
   -  Вернется директор, скажет, где ты будешь жить. А сейчас не отпущу.
   Соколова откровенно обрадовалась, увидев Катю. И тоже сходу предложила ей работу.
   - Неужели у вас кадровый цейтнот?
   - Не поняла, признаться.
   - Да мне уже предлагали работу.
   - Амосов?
   - Конечно он. Валентина Антоновна, я спала и во сне видела себя в школе.

   Как всегда, на торжественную встречу новичков, прибыли и Волков с Горовым. Из департамента привезли детей. На данный момент в школе учится около 400 детей волшебников. Пустых спален и коек больше не было.
   Верша, недолго думая, тоже привез себе помощника, вернее, помощницу. Вольная Елена Александровна, молодая выпускница института астрофизики.
   Увидев Катю, Волков расплылся в улыбке и тоже, расцеловав ее, закружил. Теперь уже Роман освободил ее из захвата друга. Неразлучные снова были вместе. Их смена — Денисенки и Матвеева, Долидзе, никак не могли наговориться — всем было что рассказать.
       А в лесу Алиев обнаружил новоселов...
   - Антоновна, а скажи-ка ты мне, будь любезна, что происходит у нас в лесу?
   - Так наш друг еще не говаривал, - ввернул Толкин.
   - А что у нас в лесу случилось?- невинно спросила директор.
   - А у нас в квартире газ. Если по правде, то я и не знаю даже, что у нас в лесу за звери появились, - сообщил, почесывая затылок, декан Арлеона
   - Уважаемый преподаватель по уходу за магическими существами! В библиотеке есть такая литература — раз! Вы можете отправиться в Департамент и там проконсультироваться — два! И мне надоело слышать ваш скулеж по поводу, что мало объектов для работы — три! Вам выписать командировку, или так обойдетесь?
   - И так обойдусь! - обиженно фыркнул Алиев.

   Второго сентября начался второй курс Академии.
   - Уважаемые студенты!  Учитывая ваши пожелания, мы дадим вам возможность посетить Лесные уроки. Вы будете разделены на группы по 50 человек, занимается одна группа в день, и с утра — вместе с ребятами. Вы ведь хотите понаблюдать сам процесс.
   Следовательно, первые занятия пройдут несколько по иному графику. Потом график будет прежний — понедельник, среда, пятница. В этом году вы прослушаете ряд новых предметов.
   - Скажите, а как дети относятся к таким смешанным урокам? - поинтересовался Бисмарк.
   - Наши ребята привыкли видеть на спецуроках взрослых учеников. У нас это норма, господин Бисмарк.
   На следующий день состоялось два Лесных урока — по 25 человек у Алиева и Иванова.  Учитывая, что взрослые не умели ездить верхом, да и первокурсники еще не умели левитировать, уроки проходили недалеко от школы.
   Алиев, не долго думая, повел своих новобранцев в лес, где водились дикие свиньи, устроил там засаду, дал задание: понаблюдать за животными. У всех детей имелись бинокли, видеокамеры и фотоаппараты, диктофоны.
   
   Иванов же повел свою группу на сбор осенних трав, и вел урок по своей обычной схеме. Он повел их к Гербериной Балке — там рос безвременник. По пути он показывал и рассказывал обо всем, что попадалось интересного.
   Один из новичков-волшебников увидел странный куст, и полез в него. Прежде, чем его успели остановить, он зацепился за куст, и сразу же бросился обратно — там было осиное гнездо.
   Разозленные осы напали на людей. Все бросились прочь. Бойко взмахнул палочкой. Рассыпались белые искры и запахло дымом. Недовольные осы отстали. Собрав всех, Иванов сказал:
    - Ребята, я прошу, без моего разрешения никуда не лезть и не сходить с тропинки. Здесь водятся не только осы, и не только зайцы. Это касается всех, - он посмотрел на взрослых учеников, - ясно?
   Стажеры обратили внимание, что урок вел Иванов, а Бойко и Бинс стояли в стороне, в роли охраны.
   - Скажите, профессор, а почему вы один вели весь урок, а ваши помощники молчали?
   - Каждый из нас ведет определенную тему. Но на Лесных уроках запрещено быть одному преподавателю. Лесные уроки — мой профиль, они сейчас меня страхуют. Профессор Бинс ведет занятия в теплицах, профессор Бойко — научный подход к растениям.
 
   Алиев же, разместив учеников на деревьях, сам парил над ними. Животные вели себя спокойно, дети и студенты в безопасности. Благодать! Но не все было так хорошо. Послышался шум в кустах...
   Дикие свиньи — опасные звери. На поляну вышли двое. Они начали дразнить стадо. Безмятежного настроения у сторожей как не бывало. Грозно хрюкая, они пошли на обидчиков.   Остальное стадо подхватилось и приняло «боевой порядок».  Наблюдатели замерли, перешли на контакт.
   - Только взрослые! - приказал Алиев. - Все делаем по моей команде. Приготовить палочки.
   Раздразнив свиней, мужчины отошли к лесу. Стадо бросилось следом. Неожиданно первые, самые крупные, провалились под землю. На поляне была сделана ловчая яма. Раздавшийся дикий визг, полный боли, распугал животных, и они кинулись кто куда.
   - Господа, у них есть оружие. Берем их под контроль, и так, чтобы в руках у них оказались разъяренные дикие хищники. Внимание!
    Из леса вышли пятеро, неторопливо подошли к яме, приготовили ружья.
    -Алле-ап!

   В руках охотников вместо ружей вдруг оказались чудовища! Волшебников было много, каждый придумал своего зверя. То, что получилось, нельзя представить даже в кошмарном сне!
   Перепуганные насмерть охотники бросились бежать, но с перепугу ринулись не к поселку, а дальше в лес. Лес, в общем-то, был невелик, в некоторых местах его можно было пересечь минут за 30, поэтому горе-охотники вскоре выскочили на свободу.
   Не успели сориентироваться, как следом вылетел гигантский секач. Из глаз у него сыпались багряные искры. Мужики рванули вперед. Еще не скоро они опомнились, однако вернуться за машиной и ружьями так и не рискнули.
   Лес обошли кругом, за несколько километров. Алиев опустил всех на землю.
   - Кто снимал всю историю? - все дети подняли руки. - Всем зачет. А сейчас — работа.
   Обездвижив животных, их стали вытаскивать. Ребята достали аптечки и начали обрабатывать им раны и отпускать в лес. Однако несколько было безнадежных.
   - Этих на кухню. Поищите, где-то недалеко стоит их машина.
   Действительно, недалеко стоял пикап с кузовом. Лес рукотворный, его пересекали просеки, деля на участки. Туши погибших животных загрузили в машину.
   - Профессор Звенигора, вы, кажется, умеете водить машину?
   - Да, я могу его отвести в школу.
    - Действуйте. А мы пешочком. Нет, погодите! Где-то в кустах имеется земля.
   Ребята пошарили по кустам, обнаружили вынутую из ямы землю.
   - Профессор Игнатов, подсобите, - они быстро перебросили землю на место, утрамбовали.
   - Все, пошли домой.
   - Профессор, а я думал — почему все идут с аптечками. У вас часто такое бывает?  - поинтересовался Бисмарк.
   - Да нет, это за последние несколько лет впервые,  - усмехнулся Алиев, - Видно, не поверили предупреждению. Ничего, теперь не скоро решатся попробовать.
   Спустя час пикап стоял на центральной площади поселка. Хозяева забрали  машину только на следующий день, вернее, ночь.

   Декан Арлеона и остальные уроки провел с блеском, но уже не столь драматически. Взрослые ученики поинтересовались у него:
   - Профессор, вы всегда делаете съемки?
   - Да, всегда.
   - А куда это все идет?
   - Мы просматриваем и видеозаписи, и слайды, лучшие оставляем в архивы, для дальнейшего использования.
   - А почему оставляете несколько лент, да еще и слайды?
   - Съемки ведутся из разных ракурсов, поэтому и оставляем несколько экземпляров.
   
   На вечернем чаепитии декан Арлеона был в ударе.
   - Представляете, наши великовозрастные ученики чуть с деревьев не посваливались, когда стадо свиней бросилось к нам. А наши ребята — супер! Сидят себе и снимают, молодцы!
   - Кто же их учит-то! - поддел, смеясь, Бойко, - После твоих, Ибрагимыч, уроков, наши дети вообще ничего не боятся.
   - Спасибо на добром слове.
   - Кушай, дорогой, на здоровье!
   - Это что-то новое, - заметила  Соколова.
   - Надо же и обновлять репертуар, - вклинился Ветров.
   - Хорошо все, что хорошо кончается. Анна Денисовна, ты не волнуйся, но я была в милиции.
   Косова побледнела:
   - Что там?
   - Ничего. Ты совершенно свободна. Они не прощают провала.
   Косова перевела дыхание.
   - Благодарю, что избавили меня от этого зрелища.
   -  Аннушка, ты носишь ребенка, тебе нельзя на такое смотреть. Ты уж извини, но я все сделала сама.
   - Спасибо, Валентина Антоновна.
   - Анна Денисовна, вы полностью освобождены от уроков, но если все же хотите поработать — то вы декан своего факультета. Вы согласны?
   - Да, я совсем без дела с ума сойду.
   - Ну, мы этого не позволим, - снова обозвался Ветров.

   Когда в пятницу собрались студенты в аудитории, то разговорам не было конца. Директор посмотрела на это дело, и объявила:
   - Господа студенты, я даю вам 1 час на обмен новостями, а потом, будьте любезны, слушайте меня.
   Спустя час прозвенел звонок, и студенты расселись по местам.
   - Господа студенты, еще в прошлом году профессора Косову заменял профессор Алибеков. Он будет вести занятия и далее. Для желающих мы вводим два новых предмета — основы физики и фармокопеи. Прошу вас записаться на новые предметы, чтобы мы могли составить расписание. Сейчас коротко повторим пройденное, и пойдем дальше. В этом году мы продолжим изучение способов постановки защиты без помощи волшебных палочек. Также мы будем работать с Духами.
   
   Так начался второй год Академии.
   Амосов отдал Кате младшие курсы, сам вел старшие. Академики изъявили желание ознакомиться и с курсом ноосфера. Тайну Магистра знали не все в школе.  Помня его просьбу, Роман подошел к нему с вопросом.
   - Господин Магистр, можно ли открыть то, что я знаю, моим друзьям — Бинс, Лесняк, Демидову, Волкову  и Матвеевой?
   - Профессор Игнатов, вам будет сложно таиться от друзей. Но Волкову пока ничего не говорите.
   - Благодарю, Магистр Матрикус.
 
 Увидел Арсена, и попросил:
   - Долидзе, пригласите Матвееву ко мне в кабинет.
   Собрал своих друзей, и сообщил:
   - Я хочу сказать вам кое-что. Но помните, тайна не моя, поэтому никому не рассказывайте о ней. Это важно, касается Магистра Матрикуса. - Арсен вопросительно посмотрел. - Я спросил у него разрешение. - успокоил Роман мальчика, - Дело в том, друзья мои, что наш Магистр вовсе не человек. Он Венерианец. - все громко охнули, - Да. Он наш друг. Но помните, никому ни звука.
    - Сколько всего произошло за один только год, - тихо произнесла Катя, а у Романа в груди разлилось тепло от ее голоса.

   Соколову снова вызвали в Министерство просвещения.
   Министр сообщил:
   - Мы решили все же открыть еще такую же школу, как ваша. Можно ли подать вам заявку на ваших выпускников, как преподавателей, в эту школу?
   - Сначала скажите, как будет оснащена школа, какие оклады преподавателей, как с жильем?
   - Почему вас волнуют такие вопросы?
   - Мои люди привыкли к определенным условиям. Если вы предложите условия хуже, чем есть, то и уровень преподавания снизится. А это — дискредитация и моей школы, и выпускников. Я не могу такого допустить.
   - А вы стали еще противнее, - поморщился Министр. - Думаете, на вас и управы нет?
   - Господин Министр, если дело обстоит так, то нам не о чем разговаривать. Я не шибко кланялась раньше, и не изменилась сейчас. Да, я стала противней. У меня есть свои преподаватели, свои ученики.  Запретите принимать наших выпускников в ВУЗы, их примут и на учебу, и на работу в Департаменте Магии. Запретите принимать ребят — я буду учить детей Магов. Кто останется в убытке — еще вопрос.
   - Но вы многое просите!
    - Я не прошу, а предъявляю определенные требования. Причину я уже изложила.
   - Но тогда другие школы ничего не получат. Вы съедите весь бюджет.
   - Тогда не спешите с новой школой. Сначала решите вопрос финансирования. Больше я ничем помочь не могу, извините.

   Вопрос о новой школе так и остался открытым. Но уже пошло движение. Это радовало. Министр Просвещения занялся делом. Он сумел найти источники финансирования новых школ.
   Возвратившись, директор собрала «Мадрид» по-прежнему, в кабинете у Толкина.
   - Друзья, я хочу предостеречь вас и подстраховать себя. Меня уже дважды пытались отравить и один раз — убить. Думаю, теперь будет подселение или биатрон.
   - А наши шлемы?
   - Они защищают только от биатрона. От подселения нет иной защиты, кроме абсолютно чистой Души. Подобное притягивает подобное — Закон Вселенной. Мы все, как говорится, грешны. И злимся, и злорадствуем, и мало ли еще чего. Короче, сейчас затишье перед бурей.
   Все кроме Магистра растерянно переглядывались — они не ожидали такого.
   - Друзья, мы все изучали технику освобождения от всех программ. Это единственное, что мы можем противопоставить противнику. Они этой техники не знают, и вскоре я ее дам студентам полностью.  Можно бы не давать, но они знают о ее существовании.  Репутацию терять не имеем права.
    - Ну, Антоновна, ты и подкинула нам задачку, - фыркнул Алиев, - Спасибо!
   - Ешь на здоровье.
   - Сами ешьте! - огрызнулся декан Арлеона, - Вот уж точно, кашу заварили. Антоновна, ты когда нам что веселого сообщала в последний раз?
   - Сейчас расскажу, - пообещала. - Как вы знаете, я была в Министерстве. Они хотят открыть еще такие же школы, как наша.
   - Супер! Мы будем не одни!
    - Не спеши поперед батьки в пекло, - осадила Алиева директор. - У них нет денег. Я сказала — или наши выпускники имеют такие же условия работы и проживания, как у нас, или пусть ищут других преподавателей.
   - Антоновна! - развеселился Алиев, - Ты у нас - чудо! Я не зря тебя люблю.
   - Слышала бы тебя твоя Галина, Ибрагимыч!
    - А она уже не ревнует, - сообщил, смеясь, - говорит, лучше директора люби, чем своих сорванцов. - закончил под общий смех.
   - Ну, удружил, спасибо, родной!
    - Кушайте, госпожа директор, на здоровьице, всегда рад!

   На новые предметы записались все студенты, и было решено — до Нового Года продолжать текущие предметы, а после Нового года приступить к новым. Ветров сообщил, что студентам придется давать понятие о медицине вообще, и физиологии, в частности.
   Толкин решил давать физику, не слишком вдаваясь в теорию — для них это будет сложно.    Амосов только хмыкнул — ноосфера вообще наука новая.
    Толкин начал год с техник прокачки и подпитки энергий. Ученики достаточно успешно овладевали новыми знаниями.
   - Профессор, а почему я вижу свой энергетический столб искривленным? - спросил Кариков.
   - Мистер Кариков, если вы видите свой энергетический столб искривленным или прерванным, или еще с каким-либо дефектом, то это говорит о нарушении циркуляции энергии. Возможно, заболевание, или же  - наведенная программа, порча.
   - Так можно обнаружить порчу?
   - Да, можно.
   - Любую?
   - Любого происхождения. От элементарного сглаза до родового проклятия.
   - А у другого человека, не у себя, можно увидеть?
   - Можно. На этом основано множество целительских практик экстрасенсорики.
   - У вас их изучают?
   - В этом нет необходимости.
   - Но вы лично знаете их?
   - Их мы все знаем. Это же очень просто.
   - Покажите нам что-нибудь, профессор!
   - На своем последнем уроке я вам покажу.  Когда вы все освоите, то поймете, что это, действительно, очень просто.
   - Скажите, а вот народные целители, знахари, лечат, выкатывая яйцом, выливая воском, и т.д., вы это изучаете?
   - У нас не изучают детский лепет. Есть более простые и действенные способы лечения. И среди них занимают значительное место трансы.
   - Не может быть! - не поверил Борн.
   - Мистер Борн, а что такое вообще, транс, вы знаете?
   - Видоизмененное состояние мозга, при котором сознательно задается программа работы мозга самим человеком на фоне полного мышечного расслабления. - последние слова он произнес медленно, изумленно глядя на преподавателя, и сел.

   Следующий урок проводила Соколова.
   -  Профессор, вы можете снять свой обруч?
   - А еще что снять прикажете? Может, вовсе раздеться, мистер Хостер?
   - Нет, что вы,  - смутился Хостер, - мы просто подумали, что ваш обруч, ну, как экран.
   - Проясните свою светлую мысль, будьте добры.
   - Профессор, я поспорил с мистером Бисмарком. Он сказал, что вы не поддаетесь гипнозу из-за этого обруча, и поэтому не снимете его.
   - Вот оно что!  Ну хорошо, я его сниму. - у нее имелась еще и цепочка с биатроном на шее. Сняла обруч, положила его в ящик стола.  - Все, господа? Начнем урок.
   Бисмарк недовольно посматривал на стол.
   - Что с вами, мин герр Бисмарк? Вы снова чем-то недовольны? - ласково спросила преподаватель.
   - Ваш обруч лежит слишком близко к вам.
   - А в чем, собственно, дело? И что вы предлагаете?
   - В порядке опыта отдайте мне обруч и будьте медиумом.
   - Уважаемый мистер Бисмарк! Я свои вещи принципиально не даю в чужие руки. Я могу положить его как угодно далеко от себя, но и недосягаемо для вас. Еще одна попытка отвлечь нас от урока будет стоить вам отчисления.  Мы будем заниматься или спорить? - поинтересовалась, надевая обруч.
   - Сегодня мы ставим защиту — энергетический кокон, без помощи волшебной палочки. Вообще, на моих уроках они  не нужны, спрячьте их.
   - Ни у кого из вас они не нужны,  - пробормотал Борн, - ни у Алибекова, ни у Толкина, ни у вас.

   - Разбейтесь на пары, получите задание. Внутренний круг — создает энергетический защитный кокон, внешний — пытается преодолеть его, перейти черту. Работаем. Господа, используйте силу воображения, транс. Не стесняйтесь.
   Бисмарк стоял против Карикова, Борн против француза Дижонэ. Обычно у Бисмарка все выходило, а сегодня ничего не получалось. Злой и разочарованный, он снова и снова был отброшен за черту, нарисованную на полу.
   Понаблюдав за студентами, Соколова дала сигнал к перемене партнеров.
   - Господин Бисмарк, подойдите ко мне.
   Он неохотно подошел.
   - Поработаете со мной. - сняла обруч и спрятала его в стол. - Начинаем!
 
    Пораженный, Бисмарк начал сражение.
   - Помягче, Бисмарк, присмотритесь к кокону, примерьтесь. Атака! - командовала директор. - Отбито. Снова начали. Используйте визуализацию. - Отбито! - Еще раз! - Бисмарка отбросило назад. Он с грохотом упал. Ошеломленный, поднялся с пола. Все смотрели на него.
   - Браво, господин Бисмарк! Не ожидай я чего-то подобного, была бы мертва. Господин Бисмарк, вам нужно отработать технику. Подход правильный, захват хороший. И побольше воображения, не стесняйтесь. Сил у вас хватает. 
   - Госпожа Соколова, - приблизился к ней Бисмарк.
   - Да, я слушаю вас, мистер Бисмарк.
   - Профессор, я проиграл пари.   Примите мое уважение, госпожа Соколова. Я  бы не хотел оказаться по разные стороны баррикады с вами.
   -- Благодарю, господин Бисмарк. И я тоже надеюсь, что мы будем по одну сторону с вами. Задание на дом: Отработать постановку защитного кокона до автоматизма и способы защиты от атак. - она надела обруч.
   - Сегодня мистер Бисмарк отличен, — съязвил Борн, - с ним работал директор.
   - Отстань. С ней интересно работать, не то, что с некоторыми.

   Летние занятия по спецпредметам помогли Арсену не слишком переутомляться сейчас, а помощь Ирины и братьев Денисенко — подогнать обычную школу. Как и Неразлучные, они часто сбегали в лес. Там теперь столько было интересного!
   - Профессор Игнатов, у нас в лесу странные посетители, - сообщила Ира.
   - Ирина, выразись яснее.
   - Сейчас поляна Орионцев чиста. И там поселились какие-то люди. Они знают, что в поселке поляна пользуется зловещей славой.
   - В смысле: поселились?
    - В самых густых кустах построены два шалаша. В них живут люди. Но подобраться к ним сложно — днем они отсутствуют.
   - Ирина, вы ходите в лес  в шлемах?
   Матвеева виновато потупилась.
    - Ирка, я тебе уши надеру, если еще раз без шлема в лес пойдешь!
   - Но шлемы выдаются только на уроках, - возразил Арсен.
   - Дорогие мои, положение серьезное, а вы — как дети малые. Что, все четверо гуляете?
    - Ага.

   Роман знал по своему собственному опыту, что запрет подействует мало.
   - Пошли со мной!  - привел их в свой кабинет. - Держите! - подал четыре цепочки.
   - У меня есть, - отказался Арсен.
   - Ой, спасибо, профессор! - обрадовалась Ира.
   - Смотрите, не шибко хвалитесь, что у вас есть, - предупредил Роман, - и не бегайте часто в лес. А на ту поляну вообще больше не ходите. Поймите, это опасно. Мы сами там разберемся. - Роман говорил все это строгим тоном, и несколько сомневался в душе. Он только недавно был таким же самым сорванцом.

   Вечером директор делилась впечатлениями.
   - Знаете, друзья, эти студенты нас за пояс могут запросто запихнуть. Я недавно работала в паре с Бисмарком. Представляете, он с Хостером поспорил, что мой обруч — защита.
   - В самую точку, - буркнул Алиев.
   - Верно, в самую точку. Я с ним работала без обруча. Цепочку не снимала. Мистер Бисмарк проиграл пари, но сделал мне признание, чрезвычайно лестное. Он выразил желание находиться по одну сторону баррикады с нами. Вообще, Бисмарк — это тяжелый танк, сокрушающий все на своем пути. Очень опасный противник, имеет сильную интуицию. Мистер Борн — кавалерист — налетел, головы поотрубывал, ускакал.
   - А Симонов?
   - О, это спокойный, уверенный. Он знает, что своего все равно добьется, поэтому не суетится. Тоже опасный противник и надежный друг. Остальные — обыкновенные. Может, я ошибаюсь. Вы, други мои любезные, с ними больше имеете дело, лучше их знаете.
   - Ваша оценка точна, однако, я думаю, до конца занятий еще кое-кто себя проявит, - согласился Алибеков.
 
    - Валентина Антоновна, в лесу появились странные личности, - сообщил Роман.
   - Кто именно и где?
    - Кто — еще не ясно. На поляне Орионцев, там сейчас тихо. Надо бы выяснить. Обычные охотники к нам редко заходят, а на ту поляну и вовсе никто.
   - Да, Ибрагимыч, а куда ты загнал любителей свежатинки? - поинтересовалась директор, - Может, это они?
   - Не думаю. Они теперь не только к лесу, вообще к нашим угодьям не подходят. Там такого рассказывают — ужас! - ухмыльнулся Алиев. - Мы, Антоновна, это дело пробьем. И вообще, мы уже неделю насухую живем. Где фирменный?
   - Нет воды.
   - Сейчас будет. Давай самовар!

   На следующий день Игнатов и Алиев отправились на разведку. Действительно, в кустах, окружающих поляну Дружбы или Орионцев, стояли два шалаша. Но их обитателей там уже явно давно не было.
   Место находилось не слишком далеко от ловчей ямы, и преподаватели предположили, что в шалашах жили горе-охотники, пока не соорудили яму.
   
   А к воротам школы подошли два посетителя.
   - Здравствуйте, это школа волшебства «Фата Моргана». Назовите себя и цель вашего посещения.
   - Нам нужна директор.
   - Во-первых, представьтесь, во-вторых, директор отсутствует.
     Посетители переглянулись.
   - Ильинский и Топиков, - представились.
   - Цель вашего посещения?
   - Мы только с директором будем разговаривать.
   - Тогда ждите.

   К воротам подлетел клубок не то дыма, не то тумана, развернулся. Внутри находился человек. Он что-то сказал в динамик, калитка открылась, и человек прошел во двор.   Посетители ринулись следом. Не тут-то было! Мягко, но упруго их отбросило обратно, калитка захлопнулась.
   - Без разрешения вы не пройдете на территорию школы.
   Подъехал автобус из города, из него вышла пожилая женщина, подошла к калитке, набрала на браслете код. Калитка открылась, она вошла. Через несколько минут вышла к стоящим.
   - Здравствуйте, - спокойно поздоровалась, - я директор школы. Что вас интересует?
Вместо ответа мужчины взмахнули палочками. К их глубокому изумлению, директоров стало много! Они окружили посетителей и повели хоровод. У незадачливых агрессоров головы пошли кругом.
   А директора вели хоровод и пели: «Что вам надо, что вам надо, дорогие гости?»
Ильинский сделал выпад волшебной палочкой в одну из фигур. Она растаяла, но пока они добежали до  бреши, возникла вновь. Став почти вплотную к фигурам, они дружно взмахнули палочками. Две фигуры исчезли. Они ринулись в образовавшуюся щель.
   Через них прошли другие фигуры, подарив мужичкам омерзительнейшее ощущение липкой слизи, протекшее по телу. Вырвавшись из круга, они почти бегом добежали до остановки автобуса.
    А там их ждала … директор! Они оглянулись — хоровод был на месте.
- Господа, уберите свои волшебные палочки, - насмешливо попросила Соколова, - если не умеете ими пользоваться, то лучше и не беритесь за это дело. Так все-таки, зачем я вам нужна?
   Они стояли, не зная, что сказать.
   - Вот что, господа! У меня время не казенное. Если вам нечего сказать — прощайте! - крутнулась и исчезла.
   Посетители оглянулись — хоровод тоже пропал. Подошел автобус, они, еще не совсем оправившись, сели в него и уехали.

   В поселковой школе начались непонятки. Помучившись самостоятельно, директор пригласила Соколову.
   - Госпожа Соколова, это по вашей части. При закрытых кранах, чистом небе и ясным днем, в школе потоп.
   Прибыв на место событий, и осмотрев все, она успокоила директора.
   - Госпожа директор, сейчас все поправим, извините за беспокойство. Наши подопечные тоже любят шалить. Демиург! А ну-ка, иди ко мне, мой золотой!
   Перед удивленными учителями появился полтергейст.
   - Ты сейчас все уберешь, высушишь, и вернешься домой. А там я с тобой немного побеседую.
   Демиург недовольно кувыркнулся, фукнул, однако ослушаться директора не посмел. Скоро в школе был наведен порядок.
   
- Дема, - спросила Соколова, когда он вернулся, - скажи мне, будь добр, ты из каких к нам краев попал и как? Почему ты боишься Магистра?
   - Госпожа директор, а вы меня не выдадите?
   - Кому, Дема?
   - Магистру.
   - Мне кажется, он и так знает, кто ты и что.
   - Не может быть! - полтергейст свернулся в шарик и упал на колени директору.
   - Почему не может быть, Дема?
   - Он бы уже отправил меня обратно. Нам не позволено покидать Венеру.
   - А ты хочешь вернуться домой?
   - Нет. Меня сильно накажут. Лучше здесь останусь. Если я покажусь на станции, меня сразу отправят домой. Лучше здесь.
   - Дема, тебе придется кое-что усвоить. Ты не должен шутить над жителями ближайших поселков и в школах. Мне некогда бегать и успокаивать людей. К тому же, по-моему, в школе хватает дела и для тебя. Иначе лично попрошу Магистра тебя отправить домой. Все.
   
   Весело гогоча, полтергейст выкатился из кабинета, обстреляв бумажными пульками преподавателей в коридоре. Они только покрутили головами. А директор отправилась к Магистру. Он предложил ей кресло.
   - Скажите, господин Матрикус, что все-таки из себя представляет наш Демиург, и почему он так боится возвращаться домой?
   - Какое обращение, госпожа Соколова! - увидев выражение лица директора, смягчился, - Хорошо, не буду, простите.  В общем, у нас имеется разряд существ мыслящих, однако не имеющих право покидать планету.   Обычно, обнаружив  за пределами родной планеты, их возвращают обратно. Это существа, не имеющие аналогов на Земле. И не люди в полном смысле, но и не эльфы, домовички или еще что. И им грозит тяжелое наказание за путешествие в иной мир. Очень тяжелое, поверьте. Демиург боится не зря. Раньше у нас были команды по выявлению и отлову беглецов, но их стало слишком много. Теперь это еще одна нагрузка на нас. Однако, поверьте, я лично не могу быть таким охотником. Поскольку это у меня, так сказать, побочная нагрузка, я ее не выполняю, и счастлив. Вы удовлетворены?
   - Благодарю, Магистр. Вы — сама любезность. Я ваша должница.

   Жизнь шла своим чередом. Учились дети, учились и взрослые.
   В начале ноября Косова родила сына, и была вполне счастлива.
 
   И вот к воротам подъехала колонна сверкающих машин.
  - Школа волшебного искусства вас приветствует. Назовите себя и цель вашего посещения.
   - Президент приехал ознакомиться со школой.
   - Пропустить всех на Главные ворота!
   - Проезжайте по дороге, никуда не сворачивая, к Центральному корпусу.
   Открылись Главные ворота, машины тронулись. Под колесами засветилась стрелка, указывая дорогу. Машины ехали медленно. Чистый, ухоженный двор приятно радовал взор.
   Машины остановились у крыльца. На нем уже стояло шесть человек. Приехавшие вышли из машин.
   - Школа «Фата Моргана» приветствует столь высоких гостей! Прошу вас в школу, на улице холодно, - Соколова пошла впереди, указывая дорогу, гости следом, слегка недоумевая. Они не привыкли к такому приему.
   В свите Президента находился и Министр Образования. Он слегка заговорщически подмигнул директору, она ему ответила также. Гостей привели в Присутственный, Большой кабинет.
   - Проходите, господа, раздевайтесь, у нас тепло. Располагайтесь, кому где и как удобно, - пригласила хозяйка.
   Гости устроились согласно положению, Президент и два человека из его свиты расположились за столом директора.
   - Разрешите, гости дорогие, представить вам моих ближайших помощников и заместителей.  Толкин Торсион Игнатьевич, первый заместитель, декан факультета Чародеи. Бойко Виталий Петрович, Декан факультета Терринг, Алиев Александр Ибрагимович — декан факультета Арлеон, Теодорус  Матрикус, Маг, Косова Анна Денисовна — декан факультета Факиры.
   Каждый из них, слегка поклонившись, проходил на свое место.
   - Еще раз приветствую вас в наших стенах. Вы приехали издалека, проголодались, устали. Обед у нас через два часа. Мы пока поговорим, с чашечкой чая, вы отдохнете после дороги.

   На столе уже стояло все, необходимое для чая. Директор засыпала заварку.
   - Александр Ибрагимович, воду, пожалуйста!
   - Сейчас! - взмахнул палочкой, в самовар плеснулась вода, крышка стала на место, и он запел.
   - Господин Президент, я слушаю вас очень внимательно.
   - Госпожа Соколова, я выполнил свое обещание посетить вашу школу лично. Признаться, несколько удивлен, вашим, мягко говоря, приемом. Мы хотим побывать на уроках, осмотреть школу, лаборатории, кабинеты, и так далее. Что вы на это скажете?
   - Господин Президент, я удивлена вашим замечанием относительно приема. Вы прибыли без предупреждения, день сегодня обычный, рабочий. - сухо ответила директор, вызвав шквал перекрестных взглядов, - срывать детей с уроков я не могу, у них очень напряженный график.  Вы увидите все, что захотите, побываете везде, где хотите, поговорите, с кем хотите — вам предоставляется полная свобода. Также вы будете удобно размещены, если планируете задержаться у нас на несколько дней. - она глянула в окно,  - Сейчас темнеет рано.
   - Значит, мы сейчас можем пойти по классам? - спросил кто-то.
   - К сожалению, нет. Сейчас мы почаевничаем, а через, - она глянула на часы, - 20 минут вы сможете пройти по классам.
   - Почему, позвольте узнать? - поинтересовался Президент.
   - Во время урока в класс запрещено заходить. Всеми дверями управляет компьютер. Программа так настроена — прозвенел звонок, преподаватель зашел в класс, дверь закрылась до звонка об окончании урока. Исключений нет ни для кого.  И еще прошу, чтобы не было неприятностей: по классу во время урока ходит только преподаватель. Все остальные бродящие личности удаляются за дверь. За этим тоже следит компьютер. Не обессудьте.

   Пока ни разговаривали, Алиев заварил чай и наполнил чашки.
   - Прошу вас, господа, чай готов. У меня в школе не водится спиртного.
   Чуток ошеломленные всем услышанным, гости приняли душистый напиток. Министр слегка посмеивался — ему явно нравилась ситуация. Президент хмурился — ему ситуация не нравилась. Не нравилась независимая позиция директора, ее спокойствие.
   Прозвенел звонок, и в кабинет начали заходить преподаватели. Поздоровавшись с гостями, занимались своими делами.
   - Профессор Бойко, вы можете мне завтра помочь с Лесными уроками?
   - Профессор Звенигора, я скажу вам через два часа, когда уточню свое завтрашнее расписание.
   - Внимание, коллеги! - заговорила директор, и все сразу затихли, - У нас очень важные гости. Нашу школу посетил господин Президент! - присутствующие похлопали, оживились, но, странное дело, не слишком разволновались или растерялись.
   - Господин Президент хочет побывать на уроках. Зная, что дверями управляет компьютер, он любезно согласился подождать перемены. Сейчас гости решат, на какие уроки они пойдут.
   - Госпожа директор, можно, я попаду в класс, где занимается мой сын? - спросил Министр.
   - Разумеется. Профессор Толкин, у кого сейчас Валентин Рябовол?
   - На каком он курсе?
   - На первом.
   - У них сегодня обычная школа. Татьяна Николаевна, будьте добры! - к ним подошла молодая темноволосая, черноглазая женщина. - Татьяна Николаевна, Это отец Валентина Рябовола. Примите его под свое крыло. Правила он знает, думаю, нарушать не будет, - дружелюбно улыбнулся.

   Прозвенел звонок, гости разошлись по классам. Президент отправился вместе с Министром.
   - Ребята, а кто пошел на спецуроки?
   - А они сюда не заходили, кроме Звенигоры, у него — зоология.
   - Антоновна, ну, ты даешь! - веселился Алиев, - Твоя коронная фраза — исключений ни для кого нет! - она меня всегда повергает в шок. А каково им? Цимус!
   - Если ты, Ибрагимыч, в шоке, значит, я в ударе. Это закон. Эх, прокатиться бы сейчас!
   - Так мы это мигом, госпожа директор!
   - Отставить, господин заместитель! Завтра утром, хорошо?
   - Что-то с нашей Антоновной не то, - заметил Бойко.
   - Ага, рожает новую светлую мыслю, - хлопнул в ладоши неугомонный Алиев.
   - Ох, Ибрагимыч, нет на тебя укорота, - вздохнула директор.

   Вновь прозвенел звонок. Кабинет заполнился людьми. Это был последний урок. Теперь все пошли в Трапезную, на обед. Поселковые ребята разбегались по домам после обеда, и все поселки в округе узнали, что в школу прибыл Президент.
   - Господа, я приглашаю вас на наш скромный обед, - и Соколова повела делегацию. Бойко отправился к машинам — пригласить пообедать водителей.
   Размеры Трапезной ошеломили гостей, а количество детей и вовсе оглушило. Занятия шли в школе, в теплицах, в лесу — и гости просто не представляли масштабов школы.
   Все заняли свои места. Директор встала. Шум в зале сразу стих. Это многих удивляло — только директор встанет, шум исчезает.
   - Дорогие мои ребята, у нас сегодня очень важные гости. В нашу школу приехал господин Президент Страны. Поздоровайтесь с гостями.
   - Здравствуйте, господин Президент! - раздалось дружное приветствие. Президенту пришлось ответить.
   - Здравствуйте, ребята! Я очень удивлен вашей школой, вашими, - он улыбнулся, - порядками. Мне интересно познакомиться с вами поближе.
   - А сейчас всем — и гостям, и нам — приятного аппетита!

    Гости были удивлены разнообразием и качеством блюд. Поспрашивав детей, еще более поразились, узнав, что это — обычный обед, а праздничный еще более разнообразный.
   У Соколовой в этот день были занятия в Академии.
   - Профессор Алибеков, поменяйтесь со мной. Гостей нельзя оставлять без надзора и опасно допускать к Академикам.
   - Хорошо, профессор, - ответил Алибеков.
   Академиков немного удивила эта замена, но спорить бесполезно. Гости захотели побывать на спецуроках и в том числе в Академии.
   - Уважаемые господа, я могу еще допустить вас на некоторые спецуроки, но на занятия Академии нет. Это весьма опасно. Дети еще только учатся, я могу вас подстраховать. Но со взрослыми людьми это много сложнее и опаснее.
   - Но вы же с ними работаете в одиночку?
   - Верно, в одиночку. Здесь срабатывает определенная дисциплина. Однако рисковать я не имею права.  Господин Президент, на каких спецуроках вы хотите побывать завтра?
   - Мне бы хотелось побывать на каких-нибудь чарах, заклинаниях.
   - Все хотят этого? Хорошо, завтра получите желаемое.

   Завтра была суббота. Это — театральный день в поселке. Все уже знали, что в школе находится Президент, и поселок гудел, как улей. Клуб мыли и чистили и жарко протопили. Билеты, как всегда, были распроданы давно.
   Когда начались занятия в Академии, один из сопровождающих Президента заявил:
   - Если Президент чего-то хочет, он это получит!
   - Даже могилу? - поинтересовалась директор.
   - Вы это к чему? - смешался господин.
   - Да все к тому же. Академия закрыта для наших детей и для вас. Вы не сможете туда пройти.
   - Это мы еще посмотрим!
   -  Хочу поглядеть, - недобро усмехнулась Соколова, - что у вас получится.
    Ход на верхний этаж галереи между пятым корпусом и Центральным стоял перекрытым на время занятий Академии. А после событий с метлами, то и вообще, открывался только преподавателями.
   
    Студенты пытались открыть — бесполезно. Однако для преподавателей это было делом одной секунды. До двери можно было подняться лифтом и по лестнице. Личный кабинет директора и лифт стояли замаскированными, гном стоял и всех дразнил.
    - Господа, я сейчас проведу вас на занятия так называемой Академии! - заявил господинчик, и направился к лифту. Лифт вмещал около 30 человек, вся делегация поместилась. Соколова заходить не стала.
   - Езжайте!
   На площадке перед дверью их встретила директор. Дверь в аудиторию стояла запертой. Попытавшись ее просто открыть, господинчик неожиданно выхватил волшебную палочку, и направил ее на директора. Все с той же недоброй улыбкой она спросила:
   - Кто вас учил, интересно? - сделав рукой жест «Изыди!», поманила пальцем. Палочка, вырвавшись из рук хозяина, поплыла к ней. Осмотрев ее, она спросила:
   - Кто еще хочет со мной сразиться? Сейчас я вас просто обезоружу. Но если вы еще попытаетесь меня подчинить — не обижайтесь за последствия. Ну, а эта палочка — ее больше нет. - и переломила палочку пополам.
   
   Господин ошалело смотрел на директора — ему говорили, что это старая, выжившая из ума баба, а она так легко справилась с ним!
    - Господа, я убедительно прошу вас подчиняться здешним правилам. Несоблюдение их может стоить жизни. Идемте отсюда.
   Притихшая делегация отправилась вниз. Президент был бы рад отказаться от посещения спецуроков, да не знал, как.
   - Профессор Турищева, - обратилась Соколова, - примите наших гостей к себе на урок.
   - Хорошо, - сухо ответила Турищева, - но я прошу полностью исполнять мои инструкции.
   
   К счастью, все обошлось спокойно, если не считать выходки Ирины. Матвеева выполняла задание — нужно было сотворить птичку.  Сделав их три штуки, она подняла руку.
   - Матвеева, я вас слушаю.
   - Профессор, можно, я подарю своих канареек господину Президенту? - невинно спросила лукавая девочка.
   Подозрительно поглядев на свою любимицу, Турищева, однако, разрешила.
   - Матвеева, а как вы их подарите без клетки?
   - Сейчас! -  - Ира взмахнула палочкой, поймала рукой красивую клетку, открыла дверцу. Поцокала языком, и птички послушно залетели.
   - Вот, профессор, и все. Разрешите?
   - Хорошо, - разрешила Турищева. Ирина подошла к Президенту.
   - Господин Президент, вы посетили нашу школу волшебства. Примите на память этих волшебных птичек, пусть они вам напоминают о нашей школе. А если вам наскучат — откройте клетку, они и улетят.
   Отказаться было неудобно, и Президент принял подарок.
   - Господин Президент, хотите посетить еще один урок? - вежливо спросила Турищева. Гость отказался.

   После урока Президент обратился к директору.
   - Госпожа Соколова! Мы сегодня отбываем обратно. Благодарю за все. Вы были правы.
   В этот момент в открытую форточку влетела крупная белая сова с пакетом.
   - Извините, господин Президент.  Профессор Алиев, займитесь Марусей. - Алиев похлопал по плечу, сова послушно села, и они удалились в соседнюю комнату. - Я слушаю вас, господин Президент.
   - Вы правы. Школу такого профиля нельзя иначе содержать. Я восхищен вашими успехами и возмущен вашим нахальством. Надеюсь, вы такими и останетесь.
   Соколова с достоинством поклонилась.
   - Валентина Антоновна! Это все же вам, и срочно, - возвратился Алиев.
   - Положите на стол, я сейчас. Господин Президент, я высоко ценю вашу откровенность и вашу оценку. И мы выполним ваше пожелание. Однако, надеюсь, вы не уедете от нас без обеда, не нанесете нам такую обиду.
   - Ну, если вопрос стоит так, то мы, разумеется, пообедаем.
   - Благодарю. А сейчас я вынуждена вас покинуть на время. Извините, - она взяла пакет,      - Отдыхайте пока. Профессор Алиев, не допустите, чтобы наши гости скучали. - вышла в малый кабинет директора. Написала ответ и отправила сову обратно.
   Алиев, не мудрствуя лукаво, предложил:
   - Господин Президент, у нас работает театр миниатюр, и мы все снимаем на видео. Хотите посмотреть?
   
   Президенту захотелось. И все три часа до самого обеда он смотрел Театр Миниатюр школы «Фата Моргана», начиная с первой, где сам Алиев был выведен под клоуном. Удовольствие от просмотра Президент получил огромное. На обед пришел, смеясь.
   - Господин Президент, сейчас темнеет рано. Наша страна, ей Богу, не провалится в Тар-татары, если вы завтра, после завтрака, поедете по свету. А сегодня у нас театральный день в поселке. Вы посмотрите живой спектакль, - сообщил, посмеиваясь, Алиев.
   - Скажите, кто у кого учится — вы у директора, или директор у вас?
   - Вы это о чем? - осведомилась, подходя, Соколова.
   - Да все о том же. Ваши заместители, мне кажется, много на себя берут.
   - Им нужна практика, - усмехнулась Соколова, - я уже дама в возрасте.
   - Антоновна, как я тебя люблю!
   - Мог бы при посторонних и не признаваться, Ибрагимыч. Скажи-ка, а где Толкин?
   - Нэ маю зэлэного пойняття! Я все время находился с господином Президентом, госпожа директор.
   - Ясно. Господин Президент, я в вашем полном распоряжении.

   В поселке ожидали Президента в театре. Ему пришлось встретиться с руководством поселка и даже города и области. Престиж школы взмыл на высшую ступень — Президент приезжал в школу, а не в поселок или в город!
 
   Ирина после уроков отправилась к друзьям.
   - Гринь, а где Миша?
   - Я здесь, - откликнулся Миша, - а что?
   - Глядите! - показала браслет на руке, поднесла его к уху. - Слушайте, - усилила громкость.
   - Господин Президент, поставьте их подальше, - раздался голос волшебника, напавшего на директора.
     -А в чем дело?
   - Если нас сейчас никто не слышит, значит,  я дурак.
   - А он не совсем тупой, гляди-ка!
   - Уничтожьте их.
    - Я не знаю, как их сделали, и хочу пока еще пожить. Выпустите их, господин Президент.
    - Но не сейчас же. Как-то неловко, ребенок подарил.
   - Тогда поставьте их подальше.
    - Ира, что это?
    - Я Президенту подарила птичек, - хихикнула Ира, - с ма-а-аленькой рацией. Да вот, оказался умный советник. Ну, да ладно. Подождем, может, чего и услышим. Он же, я думаю, не расскажет всем.

   Против ожидания, Президент не выпустил птичек. Ему понравились красивые певуньи. Но клетку поставил все же в комнате отдыха, где не решалось никаких сложных вопросов. Рация работала четко, но ничего интересного пока не происходило...
   После завтрака Президент с подарком отправился восвояси. Но последствия этой инспекторской поездки вскоре проявятся новыми испытаниями для школы.
   Директор отбыла в Департамент, и пробыла там почти месяц. Возвратилась  с историей и к истории. В Академии ее подменяли по очереди Магистр и Толкин.

    В Департаменте директора встретил Горов.
   - Мать моя Антоновна, я на вас в обиде!
   - Здравствуйте, Павел Дмитриевич, чем это я вас обидела?
   - Вы ни разу не побывали у меня в клинике. Это нехорошо с вашей стороны.
   - Пашенька, прости меня. Я так со всем этим закрутилась — Академия, школа,  - голова кругом. Если сейчас свободен, пошли.
   - Для вас я всегда свободен! - обрадовался Горов, - Пошли!
   Клиника находилась в городе, маскировалась под частную лечебницу, в ней принимали и обычное городское население. Регистратура направляла обычных больных в левое крыло, а  Магов и тех, кому требовалось специальное лечение — в правое. Обычные люди, окончив лечение в этом отделении, проходили консервацию памяти, и не помнили о чудесах, происходящих в клинике.
   - Мы поедем обычным транспортом. Вы бывали в городе?
   - Нет, некогда было.
   - Я буду вашим гидом. Этот городок имеет интересную историю.

   Гид из Горова вышел первоклассный.
   - Спасибо, Павел Дмитриевич! Такую поездку не забудешь.
   - Благодарю. Вот мы и на месте.
   Они вышли из автобуса и подошли к довольно большому зданию. Обыкновенный светлый 2-х этажный большой дом, над дверью красуется вывеска:
                «Частная лечебница общего профиля, работает круглосуточно.
                Врач - бакалавр Мерринг»
 
   - Наша клиника располагается в подземелье. Здесь, наверху, находится обычная лечебница. Во дворе имеется площадка для перемещения — ее не видно ниоткуда, разве из Космоса, и посадочная площадка для метел.
   Он повел директора к себе в отделение, представляя встречающихся по пути коллег. Известие, что в клинику прибыла директор школы «Фата Моргана» распространилось со скоростью огня.
   К Горову собрались все, кто был свободен от работы. Соколова за эти годы приобрела известность, и с ней многие желали познакомиться.
   - Скажите, - обратился к ней врач-психотерапевт, - зачем вы программируете людей?
   - Вопрос странный, проясните.
   - Попавших к вам людей вы программируете, меняете им память, и отпускаете.
   - Не знаю, откуда такие сведения, да и зачем бы это нам делать. Вообще-то все живые существа программируют друг друга с момента зачатия. Еще плод ставит программу мать-дитя, и все происходит в ее рамках. Ваш вопрос странен и непонятен.   
( Про Корна вообще ничего не выходило из школы, а о происшествии с Богушем и Негодой знали не многие). Это был прокол противника. Понял это и Горов.
    - Господин Нерилз, кто вы по специальности?
   - Психотерапевт.
   - Тогда ваш вопрос и непростителен, и не корректен. Мы не занимаемся противоправными деяниями.

   Такая пресс-конференция Соколову насторожила. Она решила «косить под дурочку», не понимающую намеков. Однако почувствовала попытку воздействия на себя. Начинался новый этап борьбы. Соколова решила обезопасить себя с этой стороны.
   - Мистер Нерилз, наша школа — учебное заведение, а не испытательный полигон.
    - А разве профессор Горов не в школе начал свои опыты?
   - Признаться, впервые слышу, что профессор Горов занимается чем-то подобным. Мне всегда казалось, что его профиль — фармакопея, обычные лекарственные препараты, - удивленно ответила.
   - Скажите, а вы действительно, умеете вить заклинания без помощи волшебной палочки?
   - А разве это столь удивительно?
   - Вы правы, извините.

   Когда директор и Горов остались одни, она спросила:
   - Павел Дмитриевич, не хотите ли проверить себя на предмет контроля?
    Зная, что директор ничего напрасно не делает, он согласился. Сел, расслабился, закрыл глаза. Тщательно проверив его с помощью палочки и биатрона, директор облегченно вздохнула   — пока еще чист.
   - Паша, возьми шлем, - дала ему две цепочки, - этот Нерилз — враг.
   - Благодарю, я тоже это понял. О наших опытах никто, нигде и никогда еще не говорил.
   - Шлем не снимайте, и второй дайте Волкову.
   
    Она вернулась домой. На столе лежала гора писем. У школы закончилась легкая жизнь. Для начала решили прижать ее экономически. Но сделать это можно было, только прижав концерн.
    Это была опасная политика для прижимщиков — у Соколовой имелись отделения по всему миру, и за рубежом ее репутация стояла высоко.
   Соколова внимательно просмотрела почту, отобрала самые важные письма. Сначала прочитала письма от своих исполнительных директоров. Они были неутешительны.
    Дети сообщали, что все счета опечатаны, денежные операции идут только через зарубежные банки и наличкой. Это было неудобно, но сводило на нет принятые правительством меры. 
   Фермы продолжали работать, люди получали зарплату. Налоговая не могла предъявить претензии — по документам везде шли нули, в банки ничего не сдавалось. Следовало ожидать осложнений.

   Письмо Министра Просвещения было откровенно тревожным.
               «Госпожа Соколова, вашу школу и фирму хотят лишить возможности      работать.    В окружении Президента несколько таких «товарищей», как был в свите. Я сейчас единственный, кто на вашей стороне, но не обольщайтесь.
   Возможно, завтра и этого не будет. С декабря будет введен полный запрет на вашу продукцию в стране, и запрет на экспорт-импорт ее за рубеж. Сейчас опечатаны все ваши счета. Я ничем не могу помочь.
                С уважением, Рябовол».


   Она срочно собрала своих исполнительных директоров — детей. Все они были обучены волшебству, и могли связываться по контакту.
   - Внимание! Слушайте меня. Завтра и в дальнейшем — всю продукцию за рубеж, всем, кто просит. Но, заключая договора, вносите пункт — если наша продукция в любом виде, окажется в нашей стране — штраф 10-кратном размере стоимости товара.  Добавить этот пункт и в старые договора. На столицу не давать ни одного грамма продукции. Излишки перерабатывать, и на склад. Есть приказ — с первого декабря полностью запретить нашу продукцию. Пусть запрещают. За рубеж передавать продукцию по нашим каналам. Мир огромен.
   - А как правительственные больницы, и так далее?
    - Они с нами рассчитываются?
   - Уже неделю нет.
   - Напрасно ждете. Всем  без исключения, отказать. Война, так война.

   Закончив разговор с детьми, директор задумалась. Вскоре начали сходиться преподаватели. Они хотели узнать последние новости и рассказать свои.
    - Итак, клинике Горова известно о наших «дорогих» посетителях. Я дала ему и Волкову шлемы. Будем ждать событий. И еще — с нами начали экономическую войну. Положение крайне сложное. Господин Магистр, я прошу вас, по-прежнему, в мое отсутствие ведите занятия в Академии, и обязательно с ассистентом. Это приказ — в Академии только вдвоем.
   
   Магистр прикрепил к ней охранника. Тот был невидим, но тем не менее, Соколова чувствовала его присутствие. Не подозревала действительности, однако ее нервировало такое сопровождение. Она решила проконсультироваться с Магистром.
   - Господин Магистр, задержитесь, будьте добры.
   Когда все вышли, она спросила:
    - Магистр, я постоянно ощущаю чье-то присутствие, когда покидаю школу. Вы не подскажете, что это такое?
   - Госпожа директор, подскажу. Когда вы отправляетесь за пределы школы, с вами рядом всегда находится охрана. Вам нельзя ходить одной.
   - Вы нарушили обещание.
   - Пока не было особой опасности, я держал его. Но у меня приказ, и нарушить его, даже ради сохранения вашего расположения я не имею права, извините меня. - сухо ответил Магистр.
    -  Простите, господин Матрикус, я была неправа. Но все же, не видя, кто это, я нервничаю — а вдруг враг?
   - Хорошо, он будет с вами здороваться и снова становиться невидимым. Его зовут Картлин, и он не землянин. Может принять любой облик.
   - А свой собственный?
   - Поздоровается с вами в собственном облике. Не испугайтесь.
   - Постараюсь. Благодарю вас. Спокойной ночи, господин Магистр. Но лучше бы вы сразу сказали.
   - Спокойной ночи, госпожа директор, учел. - Магистр пошел к себе, успокоенный.

   Утром  у ворот директора встретил охранник. Его и в самом деле можно было испугаться — небольшого роста, около метра высотой, нечто среднее между старым пнем и медузой.
   Ноги-корни, руки-ветки, на голове извиваются червеобразные белесые «волосы-антенны". Три зелено-карих глаза, два спереди, один на затылке. Уши длинные, острые, стоят торчком, очень подвижные. Губы слегка вытянуты дудочкой. Весь покрыт легким хитиновым мелкопластинчатым панцирем, что обеспечивает высокую подвижность тела. Живот — покрыт мелким, но густым мехом.
   - Здравствуй, я — Картлин.
   - Здравствуй, Картлин. Ты меня нервировал, знаешь?
   - Я выполнял приказ.
   - Знаю. Скажи, а откуда ты родом?
   - Издалека, из системы Персея.
   - Но это же далеко!
    - У нас скорость света выше, чем у вас, и мы двигаемся быстрее. Наш возраст соизмерим с вашим, но на самом деле вы живете медленнее, и ваша реакция тоже замедленна против нашей.
    - Картлин, ты можешь стать чем-то таким, что не привлекает внимание, но постоянно наготове? Какой-нибудь вещью у меня в руках? Я нервничаю, когда ты невидим.
   - Вещь в руках — неудобно для меня. А вот какое-нибудь украшение — в самый раз. Скажем, рисунок на рукаве, - и с этими словами исчез, а на рукаве пальто директора появилось великолепное шитье.
   - Благодарю, Картлин. Ну, в поход!

   Картлину не было больше нужды ждать директора у ворот. Он поселился в школе, скоро со всеми перезнакомился и подружился.
   Директор отправилась в столицу к Президенту. Три дня ее не принимали. Наконец секретарь сообщил, что в 14.00 ее примет Президент.
   - Хорошо, я подожду. - она сильно подозревала, что время приема изменят. Так и вышло. В 11 часов ее пригласили к Президенту.
   - Госпожа Соколова, проходите, присаживайтесь, я вас слушаю.
   - Здравствуйте, господин Президент. Я бы попросила вас о разговоре без свидетелей. - указала на двоих секретарш. - Я, честное слово, не убийца.
   - Они стенографируют нашу встречу.
   - А разве нет диктофона? Это и надежнее, и безопаснее. Ну, ладно, - она махнула рукой, и девушки встали и пошли к выходу.

   Дверь за ними закрылась. Соколова повела палочкой в сторону двери, раздался  сдавленный возглас боли. Улыбнувшись, она повернулась к Президенту. За его креслом стоял некто в черной маске, направив на директора палочку.
   Хмыкнув, она слегка повела своей, и палочка противника поплыла к ней. Поймав чужую, она, взмахнув своей палочкой, сделала сильный выпад в его сторону. Мужчина упал.  Обездвижив его дополнительно, она повернулась к Президенту. Тот сидел с открытым от удивления ртом.
   Резкий взмах, из палочки директора вырвалась золотисто-белая молния, ударила Президенту в центр лба. Он потерял сознание. Медленно пришел в себя, обвел взглядом кабинет, увидел Соколову.
   - Госпожа директор, какими судьбами вы здесь?
   - Вы объявили мне войну.  Либо прекратите ее, пока не поздно, либо через полгода у нас будет новый Президент.
   - Я объявил вам войну? - изумился Президент.
   - Вы арестовали все счета моей фирмы, подписали приказ о запрете на закупку и реализацию всей нашей продукции. Вы одним росчерком пера лишили качественной пищи 80 детских домов, 100 больниц, 1000 детских садов. К большому вашему сожалению, моя фирма как работала, так и работает, убытки понесете вы.  В Уставе и Бизнес-плане есть пункт, по которому за противоправные действия в отношении фирмы или школы ответственность несут конкретные лица. В данном случае — вы и ваш Парламент. На сегодня неустойка — 10 миллионов.
   - Чего вы хотите?
   - Отмените ваши необоснованные требования. Неустойку я спишу. Иначе подам в суд.
   - В Конституционный или Верховный?
   - В Международный. И вам он обойдется много дороже — ему не прикажете.
   - Погодите! Откуда вы все это знаете? Утечка информации? Через кого?
   - Господин Президент, я — Волшебница! Все эти ваши документы, секретность — для меня ерунда. Вы под гипнозом. Гляньте за кресло. - указала палочкой. Президент удивленно смотрел.
   - Ага, шевелится! Ну-ка, голубчик, поспи еще! - взмахнула палочкой. - Выводы делайте сами. Вами руководит мощная организация. Мне помогает не менее. Так-то. У меня много друзей. И еще: двое суток вас никто не сможет взять под контроль даже с помощью вот этого, — она показала палочку, - воспользуйтесь этим временем. До встречи!

   В приемной было полно людей. На Соколову все смотрели, как... трудно сказать, на кого. Кандидата в покойники… А она шла, гордо и надменно улыбаясь, и ей невольно уступали дорогу.
   Она отправилась к Министру просвещения. Нежелательно было бы его подставлять, но не было выхода — Министру нужна помощь. Она умела ценить друзей, и дорожила ими.
    В приемной сказали, что Министр отсутствует. Однако, директор школы знает, где живут ее ученики. Вечером она отправилась к Рябоволам домой.
    Они жили в элитном доме, в элитном районе. Войти в подъезд было непросто. Суровый консъерж никого не пропускал без допроса и без документов
   - Вы к кому?
   - К Рябоволу. Я — директор школы, где учится его сын.
   - Его нет дома.
   - Но кто-то же есть, я думаю.
   - Извините, госпожа директор, сейчас, действительно, никого. Посидите вот здесь. Они ушли в театр.
   - Хорошо, я подожду.

   Министр с женой появился через два часа.
   - Ого, кто к нам пожаловал! Госпожа Соколова, знакомьтесь — моя супруга, Нина. Идемте, госпожа директор, извините, что заставили вас ждать.
   Они вошли  в лифт, поднялись на 12-й этаж, вошли в квартиру.
   - Я надеюсь, что с сыном все в порядке? - с тревогой спросила Нина.
   - Ваш сын в полном порядке,  - усмехнулась Соколова, - то есть, учится, озорничает и растет.
   - Я пойду, что-нибудь приготовлю, а вы поговорите, - Нина вышла.
   Подождав, пока жена выйдет, Министр пригласил директора к столу.
   - Присаживайтесь, где вам удобно.
   - А где потеплее?
   - Вы, как кошка, - улыбнулся хозяин, - вот камин, сейчас включу. Вы получили мое письмо, надеюсь. - начал разговор, - Оставшись в таком меньшинстве, я не высовывался. Бывая у вас, понял, чем вы занимаетесь, и, знаете, испугался. Я сыграл роль этакого простачка.
   - Господин Министр, боюсь, я вас подставила. Я была в Министерстве, и вот сейчас — у вас дома. Сын — хорошее прикрытие, но не для всех. Вы разрешите проверить, есть ли у вас программа?
   - Вы это умеете?- удивился он.
   - Это наша работа.
   - Согласен. И мою Нину тоже проверьте.
     - Хорошо. Расслабьтесь, закройте глаза.

   Соколова переключилась на контакт. Минут через пять заговорила.
   - Слава Богу, вы чисты, но попытки имели место. Я вам привезла защиту. Наденьте и не снимайте ни в постели, ни в бане. - подала цепочку, - И никому не показывайте.
   - Вот это подарок! Бесценный! Не знаю, чем и отплатить.
   - Ваше письмо мне очень помогло. Вы и дальше будете играть роль простачка. Я завтра приеду к вам  с требованием — я что-нибудь придумаю.
   - Ну, в этом я не сомневаюсь, - усмехнулся ее собеседник. - Нина, иди сюда!
   - Я сейчас!
   - Я вас покину, помогу ей.

   Вдвоем они привезли сервированный столик.
   - Ниночка, садись, хватит суетиться. Ты говорила, что странно себя чувствуешь, госпожа Соколова может тебя посмотреть, хочешь?
   - Человек с дороги, а ты ее сходу за работу, - запротестовала Нина.
   - Нина, я несколько часов сидела у привратника, отдохнула, не волнуйтесь. Давайте, пока вы голодны, это делать лучше.
   - Ну, хорошо, - сдалась та, - что от меня требуется?
   - Удобно сесть, расслабиться, закрыть глаза, и все.

   Директор подключилась к жене Министра, а он с интересом наблюдал за происходящим. Работа МАГА - вообще, интересное дело. Неожиданно у директора в руках оказалась волшебная палочка — Министр не заметил, как — сверкнула золотисто-алая молния, ударила Нину в висок.
   Женщина обмякла. Соколова ждала, предостерегающе подняв руку. Министр замер, не зная, что делать. Наконец Нина вздохнула, зашевелилась, открыла глаза, удивленно глядя вокруг.
   - Что это было?
   - Ничего, все хорошо. Вы здоровы, Нина. Вот, наденьте эту цепочку, и НИКОГДА ее не снимайте, И НИКОМУ не показывайте ваш оберег. Слышите, никогда, даже в постели и  в ванне, и никому, даже любимой подруге, не давайте в руки.
   - Валентина Антоновна, признаться, я был испуган. Что это было?
   - То, чего опасались вы. У вас мощный природный гипноблок, он вас спас. Правда, недолго хватило бы, но задержал воздействие.
   
   - Скажите, а меня вы сможете сейчас ударить?
   - Министр, вы кто по основному образованию?
   - Физ-мат, а что?
   - Вам стыдно задавать такой вопрос. Ударить-то я могу, вот только результат для непосвященного будет непредсказуем. Понятно?  Ну, господа, моя миссия исполнена, я отбываю. Пусть ваш привратник думает, что я у вас ночую. Спокойной ночи, дорогие хозяева! До встречи завтра, господин Министр! - С этими словами она исчезла.
   - Слушай, а наш Валик тоже так умеет?
   - Подрастет, будет уметь. Нинушка, помни, от точного выполнения того, что Соколова сказала, зависит и твоя, и моя жизнь. Не хвались никому цепочкой, и не давай ее никому в руки. Будут спрашивать, говори — позолота, но подарил сын, поэтому носишь. Хорошо?
   
   Утром Соколова появилась в Министерстве просвещения. Подала визитку секретарю. Ее попросили подождать. Тема для визита имелась — открытие новых школ. Ожидать пришлось недолго.
   - Здравствуйте, госпожа Соколова, чем могу служить?
   - Здравствуйте, господин Министр. Служить можете многим. Я по поводу новых школ. Предлагаю в Крыму. Но необходима ваша помощь и поддержка.
   - Что от меня требуется?
   - Подобрать подходящее помещение, лучше, если это дом отдыха или санаторий, несильно запущенный, и не в центральных городах. И познакомьте меня с желающими финансировать школу.  Хочу знать также, на сколько человек рассчитываете ее делать. Сразу скажу — менее 700 нерационально, более 1000 — трудно управлять.
    Обсудив эти вопросы, расстались.

   Начавшаяся травля Соколовой отбила почти всех, желающих вложить в школу деньги. Но два кандидата остались.
    Финансировать будущую школу согласился крупнейший нефтяной концерн в стране, и одна из сельхозфирм. Они поставили условие: при распределении имеют право первыми получить выпускников.
   Выпускникам школы безработица не грозила — они были востребованы. По обоюдному согласию решили возобновить разговор после стабилизации политической обстановки.
   
     Пока директор отсутствовала, в школе, вернее, в Академии, произошла история, весьма серьезная. Незадолго перед этим у Соколовой состоялся такой разговор:
   - Профессор, почему нам не разрешают ходить по школе? - задал вопрос слушатель Академии, молодой человек лет 30-и.
   - Мистер Брюнн, вы взрослый человек, а вопрос задаете детский. Школа — не парк для прогулок и увеселений, а вы — не нуждающиеся в них. Экскурсий мы не проводим в целях общей безопасности.
   - Скажите, а ассистенты всегда будут присутствовать на занятиях?
   - Всегда и на всех занятиях, - сухо ответила, - если вопросы все, начнем урок.
   Бисмарк молча усмехнулся. А Борн почему-то внимательно поглядел на Брюнна, и весь урок держал его краешком глаза в поле зрения.
   Занятия длились 4 часа, по две пары, с перерывом между уроками 15мин, между парами 20. Преподаватели обычно не оставляли своих великовозрастных учеником на переменах, а вот перед началом и после окончания занятий студенты били предоставлены самим себе.
   Стол преподавателя стоял так, чтобы за его спиной никого не было. Окончив урок, дав задание на дом, Соколова покинула аудиторию. Студенты пошли к выходу.
 
    Последним выходил Брюнн. Он прошел мимо преподавательского стола, слегка задержавшись около него. Следующее занятие будет у Алибекова. Директор придет лишь через неделю.
   В этот решающий день Брюнн прибыл первым, вошел в аудиторию, и сразу к столу преподавателей. Он что-то подсунул под крышку, укрепил, и поспешно отошел — появились студенты. Борн и Симонов заметили нечто странное в поведении Брюнна.
   - Мистер Борн, вы не замечаете случаем, что делает Брюнн?
   - Он действительно странно себя ведет, мистер Симонов. Вот уже две недели заходит первым, уходит последним. Это неспроста.
   После пари Симонов и Борн не то, что  подружились, но относились друг к другу вполне лояльно. И они решили понаблюдать за Брюнном. Этот урок должна была вести Соколова, но из-за начавшейся травли она находилась в столице.
    На урок пришел Толкин. Против обыкновения, он не сел сразу за стол, а поставив на стул кейс, прошел к окну, сбоку от стола. У Брюнна был несколько растерянный и  испуганный вид.
   - Здравствуйте, господа студенты.
   - Здравствуйте, профессор.
   - Сегодня у нас внеочередное занятие.
   Магистр, как обычно, сел позади всех. Толкин подошел к стулу, взялся за кейс. Раздался удар, треск. Преподаватель непонимающе смотрел — кейс пригвоздило  к спинке стула короткой, но мощной стрелой. Она еще слегка дрожала. Борн и Симонов бросились к Брюнну, схватили его за руки.

    Магистр стремительно пересек аудиторию. Толкин пытался выдернуть стрелу.
   - Не трогайте, профессор! - Магистр набрал вызов. - Профессор Курилов, пройдите в Академию! -  и приказал студентам: - Всем оставаться на местах! Почему вы его держите, господа?
   - Это его работа. Он две недели готовил самострел.
    - Я ни при чем,  - заявил Брюнн.
   В комнату вошел Курилов.
   - Что случилось, господа?
   - У нас крупное ЧП. Сорвалось покушение на преподавателя. Посмотрите, - Магистр указал на стул.
   - Да, нам этого и не хватало. Господа, я думаю, всем понятно — это дело кого-то из присутствующих здесь. Пока мы не выясним правды, отсюда никто не выйдет.
   - Господин Курилов, это сделал Брюнн.
   - У вас есть доказательства?
   - У нас есть уверенность, а доказательства найдете вы, профессор. Мистер Брюнн последние две недели вел себя странно. Он старался первым зайти и последним выйти, и всегда задерживался у преподавательского стола. А сегодня по расписанию урок профессора Соколовой.
   - Я предлагаю для большей быстроты воспользоваться напиток правды. Магистр, она у вас имеется? - спросил Курилов.
   - Я надеюсь, что у мастера Целителя имеется этот препарат.
   - Выясните, и пусть принесет его сюда. Господа, всем, находящимся здесь, придется ее выпить. Отказ не принимается.
 
   Согласился даже Брюнн. Бисмарк хмуро смотрел на него. Брюнн оглядел комнату, натолкнулся на взгляд Бисмарка. Вздрогнув, отвел глаза. Эту дрожь почувствовали Симонов и Борн, переглянулись.
   Магистр привел Мастера Целителя. Они принесли напиток правды, посуду и воду. Магистр, налив снадобье и выпив его первым, предложил:
   - Господа, прошу! - следом напиток выпили преподаватели, и подошел Бисмарк. Выпив свою порцию, он подошел к Брюнну, сменил Симонова. Потом подошел Борн и все остальные.- Господин Брюнн, прошу вас!
   - Меня держат, профессор, - его отпустили. Направившись к столу, он неожиданно ринулся к окну.
   Бисмарк и Толкин бросились наперерез. Брюнн надеялся, что легко разобьет стекло, и жестоко ошибся. Сильно ударившись головой о стекло, упал. Его скрутили и вывели под началом Курилова.
   - Господа, извините за вынужденные действия, - извинился Толкин, - мы можем продолжать урок.
   Все происшедшее и извинение  преподавателя несколько ошеломили студентов.
   - Теперь мне понятно присутствие ассистентов на занятиях, - резюмирвал Бисмарк.

   Брюнн больше не был студентом. Его не отдали под суд — подданный другой страны, много законов нарушено, да и Соколова приняла на себя всю ответственность за своих людей. Его перепрограммировали и возвратили домой. На ближайших полгода он забыл о существовании Академии и школы.
   Соколова возвратилась домой. Как и следовало ожидать, Президент не воспользовался предоставленной возможностью. Однако ему не понравилось, что прекратились поставки продовольствия от Соколовой. Как посмели?!
   Соколова в ответ представила его же строжайшее распоряжение о запрете на свою продукцию.
 
   В стране разыгралась истерия. Все СМИ доказывали, что продукция агроконцерна  «Рог изобилия» вдруг, в один день, стала некачественной, опасной, зараженной и так далее.   Закупщики возвращали продукцию и требовали обратно деньги. Счета все стояли опечатанными.
    Соколова всех отправила к Президенту. Ей стали грозить судом. Она снова отправила всех к Президенту. Суд признал агроконцерн виновным, на него наложили колоссальный штраф.
    Она выплатила все штрафы, и подала в Международный Суд на противоправные действия правительства.
    Между делом еще раз побывала в Департаменте, договорилась о поставках своей продукции. Теперь ей не грозило банкротство и застой производства. Продукцию переправляли по своим каналам, минуя таможню.
   - Госпожа Соколова, мы с удовольствием будем приобретать ваши продукты, - Заверила  ее Качини.  Деньги обменивались в Банке Департамента, и наличкой передавались в школу.    Рабочие получали зарплату, и концерн продолжал жить и работать.
    В Департаменте она навестила Горова в клинике. Снова к нему собрались все, кто мог. Появился и Нерилз. Валентина Антоновна поздоровалась с ним, как ни в чем не бывало.
   - Госпожа Соколова, здравствуйте!
   - Здравствуйте, мистер Нерилз.
    - Я думал, вы сюда больше не явитесь.
   - Даже так? Вроде, меня профессор Горов не прогонял?
   - Я считал, что мои вопросы вам крайне не понравились.
   - Ну, во-первых, я не боюсь вообще ничьих каверзных вопросов, во-вторых, прихожу сюда не спрашиваясь никого, в-третьих, я на все ваши вопросы ответила, разве нет? - Нерилз слегка смешался.

   Горов показал ей свои новые разработки. Клиника по излечению оборотней приобретала все большую репутацию и известность, и уже стоял вопрос о расширении площадей. Горов подбирал себе помощников среди учеников школы.
   Нерилз снова попробовал расколоть директора.
   - Вы не ответили мне на вопрос.
   - Какой, мистер Нерилз?
   - Зачем вы программируете попавших к вам людей?
   - Если б мне ваш вопрос о чем-то говорил! - сокрушенно вздохнула она.
   - Неужели ни о чем не говорит? Что вы сделали с Брюнном?
   - Его отчислили за грубейшее нарушение дисциплины.
   - Но он совершенно не помнит о вашей школе!
   - Извините, а я здесь при чем? Он не желает вспоминать о своих художествах, - это его личное дело. И какое отношение к вам он имеет?
   - Он мой двоюродный брат. Я хочу знать, что произошло в вашей школе.
   - Даже если это окажется очень для вас неприятно? Может, мы отдельно обсудим этот вопрос?
   - Нет, пусть все слышат, чем вы там занимаетесь!
    - Хорошо, не обижайтесь потом. Господин Брюнн отчислен из Академии за попытку убить преподавателя.  Просто счастье, что профессор Толкин не сам сел на стул, а поставил кейс. Его пригвоздила стрела из самострела, который мистер Брюнн установил под крышкой стола напротив стула преподавателя. Вы удовлетворены?
   - А почему он в таком случае вернулся домой?
   - Простите, я не думала, что вам приятнее видеть своего брата за решеткой, обвиняемого в попытке убийства и в нарушении паспортного режима другой страны, чем свободного, живого и невредимого дома, - покаянно произнесла Соколова. Нерилз попал в трудное положение и не нашел, что ответить. По комнате пробежал смех.

    Соколова старалась не мешаться в политику — эта грязная клоака ее не привлекала. Но, к сожалению, политика сама прибыла к ней незваной гостьей.  Одни хотели прижать строптивицу, другие — использовать, благо появился повод. Она же не желала подчиняться ни тем, ни другим.
   На заре своей деятельности она выдержала бой с местными колдунами, закладывая свою ферму. Тогда она победила, но то были игрушки по сравнению с настоящим.
    Сейчас против нее действовала Организация. Она знала, что Департамент ее поддерживает, но для борьбы с этой Организацией сил Департамента было маловато.
   Соколова даже не подозревала, что ее поддерживает еще более мощная Организация, пока, правда, незримо. Скоро она познакомится со своими помощниками и защитниками.
   В родном правительстве бал правили масоны. Их было, к счастью, много разных групп и направлений, и они между собой боролись за первенство. Этим следовало воспользоваться.

    Поразмышляв над событиями, она решила, ни более, ни менее, как поставить своего Президента, и начала свою собственную предвыборную кампанию. Она ловко запустила, используя своих работников, Радио «ОБС» - Одна Баба Сказала, или Базарное, Сарафанное  радио.
   С его помощью провела опрос населения, одновременно формируя у людей образ этакого «отца» или «матери» народа — выясняя, что нужно людям, чего они ждут и за что пойдут голосовать. Эта тактика вообще не требовала денег.
   В тоже время, эксперты Международного Суда проводили свои проверки, экспертизы, по иску Соколовой, проверяли абсолютно все ее предприятия и всю ее продукцию. Дело шло своим чередом.
   
   Тем временем на агроконцерн нагрянула проверка. Глобальная. Куда девается продукция? Производство работает, а склады пустые! В стране запрещена реализация, через таможню не проходит ничего, счета опечатаны. Школа и фирма продолжают нормально существовать. Куда все идет?
   - В Депертамент Магии. - ответила Соколова. На нее недоуменно посмотрели.
   - Кто дал разрешение на торговлю за рубежом?
   - У меня за рубежом имеются свои отделения, и никто, в отличие от вас ничего не запрещал. Почему я не могу там торговать?
 
   Но Президенту все же хотелось кушать экологически чистую пищу. Соколовой предложили сделку — она поставляет к правительственному столу продукты по себестоимости, ей открывают все счета и снимают все запреты. Она отказалась — ее не устраивало такое положение. Ей была нужна полная победа.
 
    Вскоре после Нового Года к пропускному пункту в Чопе подъехала машина. Из нее вышла женщина и направилась к начальнику пропускного пункта.
   - Здравствуйте, я Генеральный директор Агроконцерна «Рог изобилия» Соколова Валентина Антоновна.
   - Приятно познакомиться. Чем обязан вашему визиту?
   - Можно ли ввозить или вывозить мою продукцию?
   - Разве вы не знаете? Полный запрет.
   - Сегодня через ваш пропускной пункт пройдет моя продукция под видом товара фирмы «Мадам Бурже»
   - Откуда такая осведомленность?
   - Если вы пропустите груз, - не ответив на вопрос, продолжила Соколова, - то и грузополучатель, и отправитель останутся крайне неудовлетворенными. Лучше верните вот те четыре фуры, - посоветовала.
   Офицер посмотрел — верно, к границе с той стороны подъезжали четыре тяжелых фуры. Недоуменно посмотрел на Генерального директора.
   - А какой ваш интерес в этой истории? Почему вы не хотите, чтобы эта продукция, если она действительно, ваша,  попала в страну?
   - Я законопослушная гражданка, господин офицер, и не желаю, чтобы из-за чьей-то жадности отвечать головой. Повторяю, все будут недовольны, если груз пересечет границу. -
 
    Соколова повернулась и вышла.
   Она села в машину и поехала обратно. Отъехав подальше, машина стала. В машине сидели трое — Соколова, Алиев, и Толкин — водитель.
   - Ну, друзья, приготовились! Пропускаем кабины и берем кузова.
   - Хорошо, Антоновна. Каждую машину проводим.
   Они удобнее сели, чтобы не мешать друг другу, приготовили приборы — усовершенствованные биатроны Денисенко. В считывающей камере лежало гниющее мясо в крайней степени разложения. Передающая камера настроена на внешнее излучение.
    Особенность этого биатрона была в том, что его излучение было очень сложно экранировать, оно одинаково легко проникало сквозь любой предмет.
   Им пришлось немного подождать. Таможенник, обнаружив товар фирмы «Мадам Бурже», все же не решился его завернуть — грузополучателем было правительство. Друзья ждали. Машины приближались.
   - Приготовиться! - негромко скомандовала директор.
 
     Все четыре машины получили полный трехкратный заряд. Легковичка тронулась с места и вскоре свернула в сторону. Через три дня Соколову вызвали к Президенту.
   - Объясните, что вы сделали с продуктами?
   - Господин Президент, о каких продуктах идет речь? - притворилась удивленной Соколова.
   - О тех самых, «Мадам Бурже».
   - А что с ними случилось? - невинно и с неподдельным интересом спросила директор.
   - Ну, я думаю, вы это знаете лучше меня, вы же предупреждали таможенников.
   - Господин Президент, а почему претензия от вас, а не от «Мадам Бурже»? Это же ее продукция, или нет? Да и почему ко мне?
   - Вы прекрасно знаете, - кстати, откуда? - Что такой фирмы не существует в природе.
   - Тогда в чем дело? Вы запретили реализацию моей продукции в стране — раз. Вы опечатали все мои счета — два. Я — законопослушная гражданка и не допускаю нарушений указаний Президента — три. Счет продолжать? Если мою продукцию обнаружат в продаже, меня снова, ни за что, ни про что, накажут — четыре.
   - Стойте, стойте, достаточно! Чего вы хотите?
   - Я, господин Президент, ничего не хочу и не требую от вас. Вы в стране хозяин, ваше слово — закон для всех. К происшествию с продукцией фирмы «Мадам Бурже» я не имею ни малейшего отношения. Я ее даже не видела.
   - Но вы предупреждали таможенника! - вскричал Президент.

   - Господин Президент, что за продукция была в фурах, чья? Только, прошу вас, правду говорите.
   - Вы не хуже меня знаете, что это была ваша продукция.
   - И чего мы воду в ступе толчем. По чьему разрешению ее в страну ввезли, для чего или для кого?
   - Ваша наглость не имеет пределов.
   - Я жду ответа, господин Президент. Реализация моей продукции в стране запрещена вашим же строжайшим распоряжением, а кто-то зачем-то ее ввозит. Отвечать буду я, верно?
   - А кто это вам сказал? В данном случае «Мадам Бурже»...
    - Нетрудно проследить, кто и что это такое. Кстати, те, кто перепродал вам мою продукцию, завтра получат счет за нарушение соглашения, если, как вы говорите, это все же моя продукция.
    - А если нет?
   - Тогда никто ничего не потерял.
   - Не понял?
   - Фирма не существует, истинный заказчик не объявится, счет предъявить некому. Все. Дело закрыто. Вы не можете предъявить мне обвинение на основе слов таможенника. Я ни в чем не виновата.
    - Я вам предлагаю: вы поставляете нам свою продукцию, мы снимаем все ограничения.
   - Я  совершенно не имею свободной продукции, господин Президент. Вы мне не оставили выбора. Разрешите быть свободной?
    - Идите!
   - До свидания, господин Президент!

    Пользуясь опалой Соколовой, ее некоторые решили окончательно прижать. В столице сгорел ее фирменный магазин. В том же здании находилась небольшая гостиница для сотрудников фирмы, приезжающих в столицу. Пользоваться гостиницей могли абсолютно все работники концерна.
   Расследование, как и следовало ожидать, показало, что все произошло из-за неисправностей электропроводки. Для знающих Соколову это было смешно. Правила ТБ для нее были Законом. Их нарушение — пожалуй, единственное, что грозило не просто штрафом, но и причиной немедленного увольнения.
   Получив заключение, Соколова отправилась прямиком к местному боссу. В своей лучшей манере, став невидимкой, она прошла сквозь охрану, и спокойно появилась в кабинете.
   - А это еще кто? - крайне изумился хозяин такому явлению.
   - Уважаемый, я хозяйка сгоревшего недавно магазина.
   - Во-первых, при чем здесь я?  Во-вторых, как вы сюда попали? И в-третьих, выйдите вон!
   - Во-первых, это ваша затея, во-вторых, я всегда прохожу, куда мне нужно, в-третьих, вас отсюда вынесут раньше, чем я выйду.
   - Ого! Посмотрим! - он хлопнул руками. В кабинет вошло двое вооруженных дуболомов.  - вывести!
   - Ну зачем так грубо! - Соколова повела палочкой вокруг. Все, находившиеся в комнате, схватились за головы. Боль была невыносима.
   - Отмените приказ, - лениво произнесла Соколова.
   - Отставить! Выйдите! - прохрипел хозяин. Охранники, ошеломленно глядя друг на друга, выползли за дверь.

   - А теперь побеседуем. Но запомните: впредь, едва вы только подумаете сделать мне или моим людям какую-то гадость, так будет не только с вами. Такую же боль получит ваша жена, детишки.  И спасти вас не сможет никто — ни врачи, ни экстрасенсы, ни гипнотизеры. А магазин, будьте добры, отстройте. Для вас это будет дешевле. Вы меня  поняли?
   Еще не опомнившись, босс мафии смотрел на пожилую женщину, и думал: что это — явь или наваждение? Но мозг еще дергался от боли. А она спокойно ждала чего-то.
   - Хорошо, я отстрою ваш магазин. А почему вы решили, что это я виноват?
   - Разве я ошиблась?
   - К несчастью для меня, нет.
   - Ну, а для меня к счастью. Нельзя наказывать невиновных. Кстати, вы знаете всех своих коллег. Предупредите их, будьте добры, чтобы меня не испытывали. Я ведь могу и взбеситься. Прощайте! - крутнулась, и нет ее. Подобные разговоры пришлось провести еще в некоторых местах.

   Подходила весна, скоро начнется сев. Разбирательство тяжбы Соколовой и Президента в самой стране и в Международном Суде шло своим чередом. Ни одна проверка не дала данных о противоправных действиях директора, или о некачественной продукции.
   Частично восстановили счета, но реализацию продукции разрешили в малых количествах и только в фирменных магазинах. Столичную резиденцию Соколовой восстановили, и в начале марта она уже запустила магазин и гостиницу.
   Соколова продолжала и свою кампанию по подготовке Президента. Подготовила и несколько кандидатур.

   Началась посевная кампания. Неожиданно на связь вышел сын.
   - У нас ЧП. Какие-то люди не позволяют работать.
   - Где вы, дай мне точное место. - Сын показал картинку.
   - Нас атакуют вооруженные люди.
   - Немедленно отведи наших людей к лесу, я сейчас прибуду.
   Через несколько мгновений директор стояла на месте событий. Сын собирал рабочих, уводил их с поля. Следом двигался отряд вооруженных людей, одетых в черное, и в черных масках.
   - Картлин, ты можешь создать барьер, непробиваемый для их оружия?
   - Могу, но тогда и мы их не достанем.
   - Отлично. Я вызываю подмогу. Кстати, ты как связываешься с Магистром?
   - Быстрее и легче, чем ты.
   - Тогда зови его, и пусть прихватит Толкина.
   - Володя, веди людей на ту сторону, по тропинке, вызывай автобусы. Сегодняшний день зачтешь им, как полный рабочий.

   Раздался хлопок, и возникли Магистр и Толкин.
   - Госпожа директор, что случилось?
   - У нас осложнение. Игнатьич, помоги Володе отправить людей, и к нам. А мы поговорим вот с этими молодцами.
   Она пошла навстречу отряду, остановилась у дороги, идущей вдоль поля. Картлин обил ее руку, как браслет, Магистр шел следом.
   - Господа, кто вы такие, и что вам здесь нужно?
   - Вы не сможете засеять свои поля, сваливайте отсюда.
   - Да неужели? Вы в этом уверены? Кто ваш босс?
   - Наш хозяин с вами разговаривать не станет.
   - Поглядим. Я вам настоятельно советую уйти отсюда и назад не возвращаться. А своему боссу скажите, пусть оставит меня в покое, не мается дурью.
   - Мы вас сейчас отсюда выпроводим, - махнул рукой главарь. Отряд взял оружие наизготовку.
  - Картлин, барьер! - тихо произнесла директор, - И идем к ним навстречу.

   Увидев, что эти двое приближаются, главарь скомандовал:
   - Огонь! - они целились выше голов.
   - Зачем так грубо, - усмехнулась Соколова.
   Автоматы выстрелили, но волшебники не испугались, а нападающие совершенно неожиданно, получили свои пули обратно. Они срикошетили от защитного барьера Картлина.
   Дав очередь и получив ранения в незащищенные места, агрессоры ошеломленно попятились.
   - Повторяю: вы немедленно отсюда уходите, а через час я жду здесь вашего босса. Если он не появится, пусть пеняет на себя. Уходите! - приблизился Толкин.
   - Игнатьич, как там?
   - Все в порядке. Они уехали. А здесь?
   - Тоже порядок. Обменялись приветствием, ждем гостя.

   Нападавшие ушли, так и не поняв, почему их ранило. Командир отряда связался с  хозяином.
   - Да, я слушаю. Что у вас?
   - Мы все ранены. Она приказала передать вам: через час ждет вас у поля, добавив — если не приедете, не обижайтесь.
   - Что ты себе позволяешь? Я не собираюсь туда идти, а ты не выполнил задание. Знаешь, чем это грозит?
   - Понял, шеф, выполняю. - спрятал телефон, выругался. - Надо  обратно идти и выкурить их оттуда.
   - Слушай, Иван, это же волшебники! Они, не пошевелив пальцем, нас изрешетили. А если пошевелят!?
   - Лучше здесь ляжем, чем в когтях у коршуна, - пробормотал один.
   - Кончай базар, пошли.

   Покряхтывая и постанывая, они отправились на приступ. Волшебники стояли там же, на том же месте, но их теперь было трое.
   - Устроим представление? - недобро усмехнулась Соколова, поигрывая палочкой.
   - Устроим, - согласились ее спутники. Втроем они взмахнули палочками.
   Желтые молнии обвили приближающуюся группу. Люди неожиданно попадали на землю, потеряв равновесие. Беспомощно барахтались, не имея сил сказать хоть слово.
   - Картлин, подержи-ка их, а я займусь их шефом.
   - Мы их вместе придержим, - отозвался Толкин.
   - Держите. Их, действительно, многовато для одного.

   У командира зазвонил телефон. Соколова взяла его.
   - Возьмите пеленг!  Алло, господин Анчиловский?
   - Кто это, черт возьми, и где мои люди?
   - Я Соколова Валентина Антоновна, а ваши люди благополучно лежат под кустиком. Убедительно прошу вас, господин Анчиловский, приехать сюда. У вас осталось 30 минут. Все. - и отключилась. - Будем ждать. Пеленг хороший?
   - Да, четкий, - ответил Толкин.
   Отряд беспомощно лежал на земле. Людей переложили в жидкую тень от распускающихся деревьев. Волшебники устроились под другим деревом. Прошло 30 минут, и Соколова снова позвонила Анчиловскому.
   - Алло? Вы едете?
   - Если хотите, госпожа Соколова, сами приезжайте! - нагло ответил Анчиловский.
   - Дело ваше. Время истекло. - она отключилась. - Приготовились!  - синхронно они взмахнули палочками.

   Анчиловский, неожиданно для окружающих, упал на пол. Попытка подняться не увенчалась успехом. Все растерялись. Его подняли, посадили в кресло. Анчиловский обвис, как тряпка. Кто-то вызвал «Скорую».
   - Отставить «Скорую»! Мою машину к подъезду, и меня перенесите в машину!
   - Господин Анчиловский, вам необходим врач.
   - Мне необходимо быть у Соколовой. Немедленно машину к подъезду! - прохрипел Анчиловский.
   - Василий, что случилось? - в комнату вбежала молодая женщина, и в ужасе остановилась. Ее синие глаза испуганно на всех смотрели.
   - Аня, мне нужно срочно ехать, не волнуйся, все будет хорошо. Машина готова?
   - Готова, но...
   - Никаких «но»! - несите меня в машину. Быстрее!
   Его подняли и понесли, жена шла следом. Зазвонил телефон.
   - Дайте его мне!
   - Алло, это господин Анчиловский?
   - Да, я слушаю вас, и выезжаю, через полчаса буду у вас.
   - Хорошо, я даю вам 40 минут, но убедительно прошу — кроме вас  только шофер. Иначе нас не найдете. Все, жду.
   - Вот сука! Как она меня скрутила! - выругался Анчиловский, - Я еду один. Никакой охраны, никакого сопровождения. Езжай к полям  «Рог изобилия», - приказал шоферу.

   Машина рванула с места. Оставшиеся растерянно переглянулись — это впервые их шеф кому-то безоговорочно подчинился. А Анчиловский спешил. Ему вовсе не улыбалось провести остаток дней в положении живого трупа. Перед его домом остановилась «Скорая».
   - Врача вызывали?
   - Вызывали, но он уехал из дома.
   - А зачем тогда нас вызвали?
   - Доктор, моего мужа внезапно разбил паралич. Однако он, несмотря на это, уехал.
   - Куда?
   - Не знаю, по этой дороге, в ту сторону. Умоляю, поедьте следом!
   - Госпожа, он не разрешил его сопровождать, вы же слышали.
   - Я врач, и если там больной, его воля мне не указ. Мы едем. Говорите, по этой дороге?
   - Да, доктор. Можно, я с вами?
   - Нет, - ответил главный охранник, - мы не можем запретить врачам, а вас не имеем права отпустить. Вы знаете, чем это нам грозит.
    Анчиловская, застонав, опустилась на лавочку. Охранник прав, она знала крутой нрав мужа. Для него чужая жизнь мало значила.

   «Скорая» уехала. Водитель гнал машину, пытаясь настичь больного. А тот уже подъезжал к месту встречи. У обочины дороги показалась группа из трех человек.
   - Это они. Тормози.
   Директор приблизилась.
    - Здравствуйте, господин Анчиловский. Вы доехали за 20 минут. Это похвально. Вы явно не желаете остаться инвалидом. Я же вам советовала отменить приказ. Скажите, вы знаете Христенко?
   - Да, знаю, - прохрипел Анчиловский.
   - Разве он не передал вам мою просьбу?
   - Я не поверил, теперь каюсь.
   - Это уже хорошо.
   Неожиданно показалась «Скорая». У директора удивленно поднялись брови.
   - А это еще что? Вы нарушили условие!
   -  Я не нарушал, но жена успела вызвать. Я уехал до их приезда.
   - Не нарушал? Ну что ж, поверим. - из машины вышел врач и санитары. - Господа, чем могу вам служить?
   - Нам сказали, что господину Анчиловскому необходима наша помощь.
    - Уверяю вас, вы ему ничем не поможете. Если мы придем к соглашению, то не позже, чем через полтора часа господин Анчиловский будет дома, жив и здоров.
   
   - А если нет?
   - Останется таким, как сейчас. Если хотите, окажите помощь вот этим людям. Перевяжите им раны. Больше ничего не делайте, убедительно прошу вас. Магистр, профессор, помогите им.
   - Хорошо, госпожа директор.
   Они занялись лежащими, а Соколова снова обратилась к Анчиловскому.
   - Итак, вы не поверили. Ну, а теперь?
   - Вы опасный противник, я в этом убедился на горьком опыте.
   - Магистр, профессор, пусть они встают.
   -  Выполняем, госпожа директор. - они взмахнули палочками. Бело-голубые молнии обвили лежащих. Они начали осторожно шевелиться. Еще не веря себе, поднимались, и замирали, увидев шефа в машине.
   - Господа, надеюсь, за лесополосой вас ждет машина. Вы свободны, идите. И помните, если вы попытаетесь еще раз устроить мне пакость, - все равно, по приказу или по собственному желанию, вас никто не вылечит, - она махнула рукой в строну поля. Отряд ушел. Медики ошеломленно смотрели вслед.

   - Доктор, вам здесь совершенно нечего делать. Спокойно уезжайте.
    - Госпожа Соколова, кто их ранил?
   - Они сами. Их пули срикошетили и попали в них самих же. Вас ждут другие больные. Доктор, все будет хорошо, поезжайте. - «Скорая» уехала.
    - А мы закончим наш разговор.
   - Мы в разном положении. Я беспомощен, - проворчал Анчиловский.
   - А разве вы не попытались использовать мое опальное положение? Понадеялись, что за меня никто не заступится, и вы меня сотрете в пыль, верно? Действительно, не засею во-время поля, и я — полный банкрот.
   - Мы можем как-то разойтись?
   - В принципе, можем. Думаю, мне больше нечего вас опасаться. Но помните, если вы только подумаете плохо обо мне или моем предприятиях, равно, и компаньонах,   то такая участь, - указала на него палочкой, - ожидает не только вас, но и всех ваших близких,  - жену, детей, братьев, сестер, родителей.  Но, в отличие от нынешнего, вы будете еще и немы. Вас не спасут ни врачи, ни экстрасенсы, ни колдуны, ни гипнотизеры — НИКТО! Вы свободны.  Да, еще: завтра получите счет и оплатите его наличными. Это зарплата моих людей, которым вы не дали работать, и неустойка. - она взмахнула палочкой, бело-голубая молния обвила Анчиловского.
   Он пошевелился, неуверенно поднял руку, сел удобнее, покрутил головой.
   - Да, круто. Извините, госпожа Соколова, я все учел.
   - И поговорите с коллегами. Правительство проиграет, и вас  подставит.

   После этих событий репутация генерального Директора Концерна «Рог изобилия» установилась окончательно: ее ОПАСНО трогать! Она может за себя постоять.
   Весна шла полным ходом. В Академии студенты все успешнее отрабатывали новые навыки. Поля засеяны, скот переведен на летний график, перерабатывающие предприятия работают.
   Рабочие исправно получают зарплату, Хоть банковские счета еще стояли опечатанными — положить можно деньги, снять — никак. Поэтому все расчеты шли за наличные и бартером.   Зарубежные предприятия работали по-прежнему.
   Готовая продукция по своим каналам шла за рубеж, минуя таможню.
На конец мая было назначено первое слушание дела в Международном Суде.
   
    Вечером в кабинете сидели четверо: Соколова писала, Магистр тихонько сидел в своем уголке, Толкин мечтал, Алиев что-то искал в шкафу. Не отрываясь от работы, директор негромко проговорила:
   - Ну, дружочки мои любезные,...
   - Ждите подвоха, - обронил Толкин, - с этаким-то началом!
   - Пора нашему Ибрагимычу становиться Президентом страны. - немая сцена! Магистр внимательно взглянул на нее, Толкин тревожно-вопросительно, а бедолага Алиев, уронив книгу, совершенно очумело упал в стоящее рядом кресло и таращился на своего директора.
    Такого потрясения он еще не испытывал! Соколова, выпрямившись за столом, с улыбкой наблюдала. В этот момент появился Бойко, и застыл у двери, изумленный увиденной картиной.
   - Антоновна, что происходит? Никак, у тебя родилась новая идея светлая?
   - В самую точку, - проворчал Толкин.
   - Виталий Петрович, проходи, дорогой.  Наш Ибрагимыч, я так разумею, не желает становиться Президентом страны, и край!
   - Антоновна, ты чего это? - встревожился и Бойко, - в порядке?
   - Ну вот! - веселилась Соколова, - если я сообщаю, что была в гостях в другой Солнечной системе, это норма. Если я говорю, что нам нужен свой Президент — значит, сошла с ума. Вы там машину еще не вызвали, часом?
   - Сначала тебя выслушаем, - буркнул Толкин.
   - Ну, спасибо и на том. Ибрагимыч, я тебя люблю, и в Президенты не суну, успокойся. - Алиев, наконец, перевел дыхание.
   - Антоновна, ты — как атомная бомба замедленного действия — неизвестно, где и когда грохнешь!
   - Ого, какое сравнение! Но шутки в сторону. Приближаются выборы. В правительстве правит бал масонская камарилья. Я вам не рассказывала, как с Президентом разговаривала, так послушайте.  Помните, кто у него в свите-то был? Так их там тьма-тьмущая! Президент под жестким контролем. Я дала ему два дня свободы. Естественно, он не воспользовался ими, что и не удивительно. У нас там один друг — Министр Просвещения. Я дала ему и его жене шлемы. Мне нужны в правительстве нормальные люди. Почти полгода я веду предвыборную кампанию, и выяснила, чего хочет средне-статический народ. Но на него, народ, давят: и СМИ, и 25-й кадр, истерия, ну, все прочее. Нужна толковая кандидатура — это мы сделаем. Главное, найти партию, которая примет кота в мешке — нашего кандидата. Свою создавать поздно, да и ни к чему тратить время и деньги, привлекать внимание.
   - А если твои поиски партии привлекут внимание? - полюбопытствовал Бойко.
   - Меня сочтут за дуру. Слабая партия — а только такая и может согласиться на мое предложение, - есть слабая партия. Она не опасна, и нам не будут мешать до тех пор, пока это не станет уже невозможным.
   - Ты в своем репертуаре, - улыбнулся, наконец, Алиев, - ферма, фирма, школа, Академия, страна — блеск! А потом что? Планета?
   - Бери, Ибрагимыч, выше! - засмеялась Соколова, - Содружество Миров!
   Теперь уже Магистр изумленно присвистнул — он научился этому у землян.
    - Только, други мои сердешные, это будет ваша задача. Я не доживу до тех времен, - слегка грустно закончила.

   Неожиданно в школу пришла телеграмма от Президента. В ней он благодарил Матвееву за птичек.
    Волшебник, чью палочку директор так своенравно уничтожила, работал Первым статс-секретарем у Президента. По его совету клетку с подарком поставили в комнате отдыха — там не говорилось ни о чем серьезном.
    Президент привык, что по утрам его встречает веселое пенье. И вот однажды он со Статс-секретарем подошел к комнате отдыха, открыл дверь — птички лежали на дне клетки недвижимо.
   - Что с ними?
   - Назад! - Статс-секретарь выдернул Президента из комнаты, захлопнув дверь,  - Газ!
   - Но птички!?
   - Я попробую их спасти, - Он вдохнул воздух, закрыл рот и нос, и бросился за клеткой, вынес ее в приемную.

   Статс-секретарь был родом из старой шахтерской семьи. Он часто слушал рассказы деда о канарейках. Эти птички пользовались особой любовью у шахтеров.
   Их всегда брали с собой в шахту — при малейших признаках газа птички теряли сознание, и умирали. Многим тысячам шахтеров красивые певуньи спасли жизнь. И сейчас, хоть это были искусственные создания, но они спасли жизнь Президенту.
   Вызвали газоспасателей — оказалось, в комнате действительно, собрался доменный газ. Он особо опасен, так как не имеет ни запаха, ни цвета.
    Службы занялись выяснением, как газ мог оказаться в комнате отдыха Президента, а в школу полетела благодарственная телеграмма.
    Статс-секретарь никому, кроме Президента, не сказал о своих подозрениях, К тому же, птички спасли Президенту жизнь. И он решил молчать и впредь. Может, и действительно, в этих созданиях не было подвоха?
     Птички ожили, но очень долго не могли петь, да и потом пели мало. Однако, Президент очень ими дорожил, и перенес клетку в приемную. Он даже не предполагал, какую услугу себе оказал этим действием.
 
   Первое слушание в Международном Суде состоялось. Эксперты не нашли ничего предосудительного в деятельности агроконцерна и правительству пришлось снимать все запреты.
   К Соколовой стали обращаться ее прежние компаньоны. С некоторыми она заключила новые договора, но многим отказала.
 
   В столичный офис прибыла делегация. Встреча была назначена заранее, и директор сказала сыну:
   - Ты их прими, я подойду чуток позже.
   - Здравствуйте, господа, заходите.
   - Здравствуйте, господин директор. Но мы хотели видеть Генерального директора, госпожу Соколову.
   - Боюсь, это невозможно. Вопросы, с которыми вы пришли — в моей компетенции, она их решать не будет.
   - Но мы желаем разговаривать только с ней.
   - Весьма сожалею. Либо вы сообщаете мне, зачем пожаловали, либо мы расстанемся.
   - Мы хотим поговорить о заключении договоров на поставку вашей продукции.
   - Какая честь для нас!  Назовите, будьте добры, свои фирмы.
    Гости начали представляться, а хозяин что-то набирать на компьютере. Закончив работу, слегка присвистнул.
    - Господа, посмотрите, - повернул к ним монитор. На нем была таблица: наименование фирмы, заказ, форма оплаты, состояние счета, ущерб. Везде стояло — ущерб не возмещен.
   - Поясните, о каких договорах может идти речь? Вы возмещаете нам убытки, так?
   - Мы не виноваты, нас заставили.
   - А почему других не заставили? - раздался голос Соколовой. Все обернулись. Она стояла, надменно глядя на посетителей.
   - Передайте боссам — я не разговариваю с пешками. Все. Аудиенция окончена.  - прошла через весь кабинет, подошла к столу, посмотрела на монитор. - сделать немедленно каждому копию, - приказала, нажав кнопку.
   - Слушаюсь, - ответил секретарь. Вскоре в кабинет постучались.
   - Войдите!
   - Вот, госпожа Генеральный директор, распечатки.
    - Благодарю. Господа, возьмите по листку, и отнесите своим хозяевам. Прощайте. Прошу, - указала на дверь. Гости пошли к выходу, и каждый получил по листку.

    Через неделю состоялось еще одно совещание, на ту же тему, но уже с главами компаний. Снова прозвучало: «Нас заставили!»
   - Такие крутые компании заставили! А других, между прочим, почему-то не смогли заставить. Господа, возмещайте мне убытки, пока я добрая, это раз. Как вы себе представляете заключение договоров сейчас — это два. Я что, должна нарушить все контракты? Я еще из ума не выжила. Люди пошли мне навстречу, а я им под зад коленом, да? Нам не о чем говорить, господа.
   - А почем у в списке нет Маслова?
   - А потому, что он не предъявлял нам необоснованных требований, и мы работаем по-прежнему. Не вздумайте ему мешать, как и тем, кого нет в этом списке. Это три. Какие еще ко мне претензии?
   - Мы не можем так просто возместить вам ущерб. Мы тоже потеряли на этом много.
   - Я сумела выплатить все штрафы — делайте и вы. Возмещайте по частям. О поставках разговор будет после погашения долга. У вас есть еще вопросы? Если нет — до встречи, господа. - и покинула кабинет.

   Используя выводы Международного Суда, Соколова решила добиться, чтобы ей возместили убытки те парламентарии, которые ее травили, а не казна. Как ни странно, ей это удалось.    Такой поворот дела понравился народу, укрепил ее репутацию, однако породил и лютых врагов.
   Но вот  перехватить ее никак не могли — пути их не пересекались. Перемещалась она в пределах страны преимущественно используя пространственное перемещение, налоги все платила исправно, кредиты не брала. Продукция по-прежнему, почти вся шла за рубеж.
   Устроить снова какую-то пакость опасались, памятуя историю Анчиловского и поджег магазина. Прижать ее было нечем.
   
   В кабинете директора сидела пятерка, все молчали. Обозвался Магистр.
   - Валентина Антоновна, вы вот говорили, что не доживете до Содружества Миров. Вы это всерьез?
   - Что именно — моя жизнь или Содружество?
   - И то и другое. Дело в том, что миры в общем-то, давно живут в этом Содружестве, а Земля пока еще нет. И вам нельзя умирать в ближайшие 100 лет.
   - И что вы предлагаете, и почему, и как?
   - И что, и почему, и как. Сейчас Соколову знает вся планета, а ее заместителей пока нет. В случае вашей смерти им придется доказывать свою силу, власть и умение. Сейчас это опасно для школы. Вы должны жить, причем полноценной жизнью. Это можно сделать, это реально.
   - Омоложение с помощью пересадки органов? - презрительно поинтересовалась Соколова.
   - Валентина Антоновна, - укоризненно ответил Магистр,- вы меня обижаете. Это примитив, да и не пойдете вы на этот фокус, насколько я вас знаю.
   - Все меня отлично знают. Даже обидно. Но вы правы, не пойду. Что вы предлагаете?
   - Пройти специальный курс гимнастики, лечения и так далее, у нас, на Венере. Такие же курсы пройдут и ваши заместители.

   Все четверо ошеломленно смотрели друг на друга. Предложение очень заманчивое!
   - И как мы у вас будем жить, и как долго это продлится? - задал вопрос Алиев.
   - Курс — год. В течение 1-2 земных месяцев вы адаптируетесь к нашим условиям, к полугоду будете прекрасно себя чувствовать, и через год возвратитесь домой. В дальнейшем вам, Валентина Антоновна, повторять курс каждые 20-30 лет, вашим друзьям, как более молодым — 40-50 лет.
   Соколова грустно посмотрела на Магистра.
   - Поверьте, Матрикус, жить, когда все твои ровесники и дети, и даже внуки умерли — очень тяжело. Предложение заманчивое, но нужно крепко подумать.
   - Все ваши близкие тоже пройдут курс, как и вы, если хотите. Кроме того, есть одна особенность — чем моложе человек, проходивший реабилитацию, тем более долго живут его дети, рожденные после курса.  Вам всем, друзья, необходимо жить не менее 100-150 лет.
    - Так, как вы, Магистр, удивлять нужно уметь. Но нам необходимо все же об этом хорошенько помозговать. Однако, Магистр Матрикус, хоть я вас и люблю,...
   - Ждите подвоха, - предостерег Бойко.
   - Но хотелось бы знать, почему вы абсолютно уверены, что я приму ваше предложение, захочу пройти «капитальный ремонт»?

   Магистр несколько мгновений смотрел на нее, и рассмеялся.
   - Валентина Антоновна, у вас, как это выражается ваш Фрейд, высокое либидо, энергия бьет, как горячий гейзер. Грех губить такую мощь. Но поверьте, - серьезно продолжал, - когда вы скажете: «Все, я уже не директор, не волшебница», и передадите дела им, - показал на деканов, - я не буду предлагать вам «капитальный ремонт», как вы его назвали.
    - Но до выборов я все равно никуда не поеду, - усмехнулась Соколова.
Пока шел разговор, Алиев поставил самовар, и сейчас уже чай был готов.
   - Антоновна, давай наш фирменный, и добавь к нему по пять капель во-он из того шкапчика, - указал декан Арлеона.
   - Ну, просто прелесть, как мои сотрудники знают, где и что я храню!
   - Ну, скажем так, мы знаем то, что ты от нас не прячешь, голубушка, - усмехнулся Толкин, пробуя чай. Задумчиво продолжал:
   - Мы выпускаем ежегодно 250 волшебников нового типа, и раз в два года — еще сотню. Итого, на круг по 300 человек. За 10 лет — 3000.Однако, они обучают других. Пусть не все, по 50 человек, и каждый обучит по сотне в год. Это будет 50х100х10 = 50000 — через 10 лет. Много это или мало?
   - Ты чего это, Игнатьич, а? - Удивился Алиев.
- Да вот за 100 лет мы можем качественно изменить мировоззрение людей. Магистр прав, - мы обязаны довести до ума начатое дело.
- Ну, дорогой, ты молчишь-молчишь, да и выдашь. И ведь спорить никак — привел математические выкладки, - одобрил Бойко.
   - Мои любезные, не забывайте — я все-таки физик, и привык оперировать научными фактами, хоть и работаю волшебником, - засмеялся Толкин.
   - Скажите, госпожа директор, сейчас, когда ваши дети работают в вашей фирме, вы часто их видите? И почему вы не передаете им всю власть  в фирме?
   - Ох, и каверзные вопросы, Магистр, - фыркнула директор, - Я действительно, вижу их редко. Со мной рядом — вы все. А власть? Если я сейчас упущу вожжи, то школу задавят экономически, свалят в два счета. Сейчас этого нельзя делать.
   - Вот вы и ответили на свои и что, и почему, Валентина Антоновна.
   
   В этом году состоялось два выпускных бала — сначала школьников, потом Академиков. На торжества прибыли и Маги из Департамента.
   - Госпожа Соколова, - обратилась к ней Качини, - вы делаете большое и важное дело. Но знаете, я боюсь за вас лично. Вы же, как говорят, под мечом.
   - Уважаемая госпожа Качини, я под этим самым мечом уже лет  20, привыкла. Да и есть кому перехватить вожжи, не страшно. Но я высоко ценю ваше внимание, благодарю.
К ним подошел Бисмарк.
   - Госпожа Соколова примите мое почтение. Поработав с вами, я понял, что такое настоящий учитель.
   - Благодарю, господин Бисмарк. А я узнала, что такое  тяжелый танк. - засмеялась директор,  - Знаете, - обратилась к Качини, -  я с ним отрабатывала одно упражнение. Это что-то ужасное — прет, как танк, все на пути сокрушает. Ужас!
   - А вы меня отбили, как бомба. Я думал, все, не встану, - улыбнулся Бисмарк.
   В этот день Академики впервые побывали в самой школе.
   - Скажите, а почему вы нас не пропускали во двор? - спросил Борн.
   - Мой дорогой  мистер Борн, - ответил Алиев, - в школе было полно шалопаев. Нам хватает проблем с ними, чтобы еще добавлять их  с вами.
   - А сейчас пусто?
   - А сейчас свободно, - поправил Алиев, - вы можете спокойно везде побывать и все посмотреть.

   На выпускные торжества явился и Майборода. Он работал в Департаменте Магии.
   - Госпожа Соколова, можно нашим Академикам постажироваться у вас летом? Некоторые будут преподавателями, - поинтересовалась Качини
   - Госпожа Качини, летом у нас работают только травники и животноводы. Вам же, я думаю, нужны и другие специалисты. Однако мы не имеем ничего против, если ваши люди будут стажироваться у нас, скажем, до Нового Года по всем нужным вам специальностям. За это время они освоят нашу практику. Это будет дополнительный курс для желающих, окончивших Академию. Подходит вам?
   - Госпожа Соколова, вы, как всегда, лояльны.
   - Я люблю мир и ценю дружбу. И мне нужны единомышленники. Много и везде.

    Братья Денисенко перешли на шестой курс, и снова что-то глобальное изобретали. И деканы дружно побаивались, что школа может взлететь в воздух или в Космос, как ракета. Ребята  отправились домой.
   - Ибрагимыч, слушай, наши Кулибины что-то слишком затихли. Знаешь, какую литературу читают?
   - Квантовую физику?
   - Если бы, - вздохнул Толкин, - термояд ищут. И ведь освоят, как пить дать, освоят!
   - И испытают, братец, эт точно! - ухмыльнулся друг.

   Ирина перешла на последний курс. Она освоила превращения едва ли не лучше Турищевой, чему та была только рада.
   Магистр предложил сделать Майбороду связным с другими мирами, чтобы его в Департаменте знали на этой должности. Соколова согласилась, отправилась в Департамент с этим предложением.
   В начале лета Магистру пришлось отпустить Картлина.
   - Коммодор, мне необходим отпуск.
   - Что случилось, Картлин?
   - Каждые 10 лет мы обязаны появляться дома. Подошел мой срок.
   - Ты свободен. Благодарю за службу, Картлин.
   Теперь Соколова осталась без охраны. Однако, стояло лето, уроков не было, и Магистр мог сам осуществлять охрану директора, что его вполне устраивало.
   Соколова взяла перечень партий, зарегистрированных в стране, их программы и уставы, выбрала несколько подходящих партий и пригласила их руководителей на встречу в самом фешенебельном ресторане столицы.

   С собой взяла свою незаменимую четверку. Гостей пригласили на кофе, и они несколько разочаровались, обнаружив на столе только этот напиток. Соколова намеренно опоздала на пять минут. Зашла в кабинет, окинула взглядом стол, отметив, что пришли не все приглашенные.
   - Добрый вечер, господа. Благодарю, что вы сумели выделить немного времени для меня.    Сейчас нам подадут кофе, и мы поговорим о деле. А пока давайте познакомимся. Я — директор школы Волшебного искусства «Фата Моргана» и Генеральный Директор агроконцерна «Рог изобилия», Соколова Валентина Антоновна. Это мои ближайшие помощники и заместители.  - (присутствующие переглянулись с двусмысленными улыбочками.)
- Толкин Торсион Игнатьевич, Алиев Александр Ибрагимович, Бойко Виталий Петрович, Магистр Теодорус Матрикус.
   Каждый из них слегка кланялся, не поднимаясь с места. Они заметили реакцию гостей, и она им вовсе не понравилась. Впрочем, один человек не ответил на эти экивоки. Он спокойно и внимательно смотрел на пятерку во главе стола и слушал директора.
   - Я прошу вас, господа, представиться и назвать свою партию. Пожалуйста, - она приглашающе  повела рукой.
   - Шонин Иван Васильевич, партия «За новую страну», - первым ответил тот, внимательный слушатель. За ним представились остальные.
    Официанты тем временем принесли кофе и печенье. Подождав, пока они выйдут, Соколова продолжила.
   - Я пригласила вас господа, по важному вопросу. Скоро выборы.
   - До выборов еще более года!
   - Верно, более года. Если этот срок большой, то вы напрасно теряете здесь свое драгоценное время. - заявила Соколова. На нее удивленно уставились, Шонин неопределенно хмыкнул.
   - Очень скоро вы будете искать себе союзников, поскольку ваши партии, чего греха таить, невелики. И вы будете подбирать кандидатов на пост Президента.
Я предлагаю содружество. Я даю кандидата в Президенты, вы получаете правящую партию.
   - И кто этот кандидат в Президенты? Вы?
   - Я еще не выжила из ума. Кандидатуру сообщу только на регистрации.
   - И надежда на победу?
   - Не менее, чем 50% на 50%.
   - Госпожа Соколова, вы шутите. Это для нас нереально, - поднялся один из приглашенных.
  - Да, для вас одного — нереально. Для сотрудничающего со мной — реально и вполне возможно. - Спокойно ответила она.
   - Как вы себе это представляете?
   - Подробности я буду обсуждать только с согласным со мной сотрудничать.
   - Извините, но это — кот в мешке. Я не играю в эти игры. Прощайте! - поднялся один, за ним потянулись остальные. По одному, небрежно прощаясь, они уходили.

   Соколова сидела, с легкой презрительной улыбкой, ни с кем не прощаясь, глядела им вслед.
   - Господин Шонин, а вы почему остались? Меня ведь сочли ненормальной?
   - Но ваши друзья вам доверяют?
   - Так то мои друзья, верно?
   - Я  кое-что слышал и знаю о директоре Академической школы волшебства «Фата Моргана» Соколовой Валентине Антоновне,   и думал, что же она предпримет. Рад, что не ошибся.
   - Признаться, не поняла юмора.
   - Я покупаю вашего кота в мешке, и не торгуюсь.
   - А ваши амбиции?
   - На данном этапе их лучше спрятать в карман. Я не знаю вашего сценария, буду играть под суфлера.
   - Вы сильно рискуете, вам не кажется? И кто за вами стоит? - в лоб спросила Соколова, позвонив в колокольчик.

   Вошел официант. Толкин положил на стол деньги. Официант видел, как выходили приглашенные, поэтому без особой почтительности спросил:
   - Чем могу служить?
   - Мне и моим друзьям нужен кабинет поменьше. Есть такой? - надменно-презрительно поинтересовалась Соколова. Официант слегка растерялся.
   - Есть, на шесть человек, стоит...
    - Я не спрашиваю о цене, во-первых. Во-вторых, ты нам принесешь туда кофе высшего качества, заваренное в турках, а не эту бурду из электрокофеварки, две бутылки лучшего коньяка-бальзама, в третьих. Если это будет хуже, чем то, что пьют ваши господа-правители мафиози, то ваш вшивый ресторан завтра же вылетит в трубу. Ступай!
   Все откровенно любовались своим директором. Официант решил подслушать у дверей — что же это за такая гонористая?
   - Госпожа Соколова, вы не страдаете застенчивостью.
   - Застенчивость, господин Шонин, есть мера некомпетентности или неуверенности.

   Официант отправился к старшему официанту и поведал о происшествии. Тот решил спросить у директора, что им делать.
   - Кто, говоришь, в кабинете?
   - Какая-то Соколова, и с ней Шонин.
   - Соколова? Обслужи сам и по высшему разряду. Иначе голову сниму!
   - Слушаюсь!
   А в кабинете продолжался разговор.
   - Скажите, а Лесняк Катерина застенчива или нет?
   - Лесняк!? - изумился Алиев, - да она спокойна, как удав, и твердая, как скала. Только дурак назовет ее застенчивой. А вы ее откуда знаете?
   - Она — моя троюродная племянница.
   - А ларчик просто открыва-а-а-ался! - пропел Бойко.
 
   - Господа, прошу вас в ваш кабинет, - на пороге стоял старший официант. Они прошли в другой, меньший и более уютный кабинет. Стол уже стоял накрытый.
     - Вы свободны! - царственно бросила директор, садясь за стол. Когда дверь за официантом закрылась, захохотал Алиев.
   - Антоновна, я тебя всякую видел: злую, сентиментальную, ироничную, грустную, хитрую и веселую. Но вот такую, - и он повторил: «Вы свободны!» - даже не представлял! Ты и вправду, непредсказуема, как... не знаю, что.
   - Ибрагимыч, я ценю твою похвалу, но вернемся к нашим овцам, то бишь, к коту. Но сначала, - она повела палочкой вокруг, послышался удаляющийся топот, - вот так!

   Они просидели еще более часа, решая стратегию борьбы. А закончили тем, чем и начали.
   - Господин Шонин, кто все же стоит за вами?
   - Госпожа Соколова, позвольте и мне также держать в своем мешке кота, или кошку  - чтобы не поцарапались. Поверьте, это ваши искренние друзья.
   - Ну хорошо, поверю на слово.

   У выхода их поджидал хозяин ресторана.
   - Госпожа Соколова, надеюсь, вам понравилось у вас. Мы всегда рады вашему посещению.
   - Благодарю. Я еще не раз у вас появлюсь. До свидания!
    Вся компания вышла из ресторана. Шонин спросил:
   - Вам нужна машина?
   - Нет, господин Шонин, у нас транспорт специфический. А ваша машина где?
   - Вон та, серая.
   - Постойте! - Магистр быстро подошел к машине, обошел ее, вернулся.
    - Господин Шонин, никогда больше в нее не садитесь — машина заминирована. У вас есть машина с шофером? Запомните, с кем бы вы ни ехали — если кто-то на остановке выходит из машины, независимо — такси или другое что, - вы НЕМЕДЛЕННО покидаете машину, и садитесь ТОЛЬКО после всех ВСЕГДА. И ВСЕГДА первым выходите из машины, даже если это — автобус или трамвай, метро. Вам бы научиться нашему способу передвижения!
   - А я умею перемещаться.
   - Ай да Катерина! - восхитился Бойко.
   - Значит, договорились.

   В этом году, как и в дальнейшем, в школу прием проводился с помощью тестирования. Процедура отработана, и Соколова, оставив на приеме Алиева, отбыла, как она предполагала, на две недели, на Бермуды, прихватив с собой Майбороду. Магистр отпустил их вдвоем, проведя соответствующий инструктаж.
   Бермудский Космопорт обслуживал много различных посетителей Земли — это был основной Космопорт. Антарктида — дополнительный, для долговременных посетителей.
   Встретившись со своими знакомыми, познакомив с ними Майбороду, узнала, что ее желают увидеть в Шамбале. Местонахождение Шамбалы засекречено. Она поинтересовалась у Орионцев, как туда попадет.
    - К тебе подойдет человек и скажет: «Я от Мельхиседека», и вы переместитесь в Шамбалу. И в дальнейшем будешь туда попадать также.
   - А вдруг это будет не тот посланец? Как я узнаю?
   - Он поздоровается: «Привет с поляны!», и ты его знаешь. Это один из учеников Академии, Кредвол.               
   - Благодарю вас. Вот уж не думала, что тихий Кредвол— Шамбалец. Буду ждать связного, еще раз благодарю.
   
   Через день к ней подошел, как и обещали Орионцы, мистер Кредвол.
   - Госпожа Соколова, привет вам с поляны. Я от Мельхиседека. Он вас ждет.
   Разговаривая с Мельхиседеком, Главным Координатором Шамбалы, она неожиданно узнала, что кроме Магистра у нее в школе работает еще один Шамбалец — Турищева.
   - Она тоже инопланетянка?
   - Нет, чистая землянка, без вмешательства. Но это знаете только вы. Когда возникнет необходимость, мы вам пришлем помощь.
   - А как я их узнаю?
   - Будет нужно, узнаете. Кто хоть раз разговаривал со мной, всегда определит наших людей, - улыбнулся Мельхиседек. - Скажите, а почему вы не хотите стать Президентом?

    Теперь усмехнулась Соколова.
   - Зачем же себя сознательно ограничивать? У меня есть главное — свобода.
   - Но все же пройдите восстановительный курс на Венере.
   - Пройду, но после выборов. Сейчас нельзя выпускать из-под контроля ситуацию. Скажите, а читать мои мысли вы можете?
   - Так же, как и вы. Любой, владеющий техникой контакта и защиты, имеет равные шансы. Вы правильно делаете, обучая этому людей.
   - Скажите, могу я познакомить с вами своего спутника, Майбороду Федора?
   - Можете. Это даже необходимо.
    Так Майборода тоже познакомился с Мельхиседеком. Соколова предложила создать на Земле Центр по связям с иными мирами, и Шамбала поддержала ее. Руководителем этого Центра по предложению директора, с подачи Магистра,  стал Майборода.
      
     Чувствуя за собой поддержку столь мощной Организации, Соколова оптимистично смотрела в будущее.
   Отсутствовала она не две недели, а месяц, но ежедневно выходила на связь с Алиевым. Она и кандидата на пост Президента уже наметила, правда, претендент этого пока даже не подозревал. Возвратившись домой, она узнала, что ее вызывают в Министерство.
   В то же время ее приглашали за рубеж — на столе лежали письма-приглашения из Англии, США, Египта, Франции. Как всегда, крупные воротилы почуяли прибыльное дело, но они не представляли еще, что же это такое — школы Волшебства.
    Впервые Алиев сам полностью вел прием в школу. Процедура отработана, все настроено, но у него появились иные сложности. Теперь в школу, даже на обычный курс, хотели устроить своих чад все местные, и не только, «хозяева жизни». Их не принимали.
   А мест не было вообще — все ученики с пятого класса шли по курсу волшебства.  В первый класс — только местные жители. Повесили объявление:
                Уважаемые господа!
       В школу в первый класс принимаются ТОЛЬКО ДЕТИ МЕСТНЫХ ЖИТЕЛЕЙ. На спецкурс  -   согласно результатам отбора!
   Просьба не беспокоить напрасно администрацию школы.
                Исполнительный директор Школы
                Алиев А. И.

               
   Умные люди не понимали, почему здесь не действует система взяток. Пытались найти управу «сверху» - тоже бесполезно. Исполнительный директор оказался столь же неуступчив, как и Генеральный, да еще и насмешник.
   - Господин директор, что вам стоит взять моего сына? Я в долгу не останусь
   - И сколько вас, таких, вы не считали, случаем?
   - Я один, никому не скажу цену. Возьмите, а то пожалеете.
   - О, вы мне еще и угрожать решили? Теперь уж точно, не приму вашего ребенка ни сейчас, ни в дальнейшем — даже не теряйте понапрасну время. Прощайте!
   - Вы, точно, пожалеете, что отказали. Думаете, на вас и управы нет? Найду!
   - Ищите. Найдете — жду вас у себя. Прощайте!

   А один отец недоуменно спросил:
   - Почему все же, у вас не проходит то, что всюду?  «Я в долгу не останусь!» - везде открывает дверь, а у вас наоборот, закрывает.
   - Ну, хоть один умный попался, - усмехнулся Алиев, - скажите, а что вы можете мне предложить, чего я не имею?
    - Как что? Деньги. Я имею вес в определенных кругах — свое посредничество. Что же еще?
   - Деньги, говорите? Да у нас их побольше, чем вы представить можете. Зачем они мне? Я все могу и без них получить. Вот чтобы вы хотели получить сейчас?
   - Прогулочную яхту.
    - Яхту, говорите? А как вы ее отсюда домой доставите?
   Собеседник странно посмотрел на Алиева — его что, за дурака принимают? Алиев посмеивался.
    - Попросите такое, что сможете унести, и не требующее специальных знаний — я все же не техник.
   - Хорошо, брусок чистого золота, весом в один кг.
   Взмах палочкой, и на стол упал брусок золота.
   - Берите, он ваш.

   Ошеломленный посетитель взял золото и отправился домой. Он отдал золото на экспертизу. Оказалось, что хоть золото высшей пробы, но оно не добыто ни на одном известном руднике.
   - Откуда оно у вас?
   - Из школы «Фата Моргана»
    В школу отправился необычный посетитель. На обычный вопрос привратника он ответил:
   - Представитель Нац. Банка для встречи с директором.
   - Проходите по дорожке, никуда не сворачивая.

   В кабинете его ожидал крайне удивленный и заинтригованный Алиев.
   - Здравствуйте, я Исполнительный директор школы «Фата Моргана» Алиев Александр Ибрагимович.
   - Я представитель Национального Банка Белов Иван Иванович.
   - Что вас привело к нам?
   - Скажите, это ваше золото? - Алиев взял брусок, осмотрел его.
   - Я не совсем понял вопрос, поясните, пожалуйста.
   - Это золото принесли нам на проверку — поддельное или нет. Оказалось, что, несмотря на его высокую чистоту, не существует в мире месторождения, откуда оно добыто. Откуда оно у вас?
   - Простите, вы где находитесь? - поинтересовался Алиев.
    - В смысле?
   - В прямом. Вы где сейчас находитесь?
   - В школе «Фата Моргана», как будто.
   - В Академической школе Волшебного Искусства «Фата Морган», - уточнил исполнительный  директор. - Мы — Волшебники, и  можем сделать и добыть что угодно. А это золото — кто вам  сказал, что оно существует? - взмахнул палочкой, и золото исчезло. - Это все мираж, милейший!
   - Куда вы его дели?
   - Кого!? - искренне удивился Алиев.
   - Не прикидывайтесь дурачком. Куда ввы дели зззолото? - слегка заикаясь спросил Белов.
    - Вам показалось, что оно было. Надеюсь, вы нигде не фиксировали его.
   - У вас проведут обыск.
   - Милейший, к чему такие страсти. Чтобы провести обыск, вам понадобится целый полк. А я сильно сомневаюсь, что вам дадут столько солдат или оперуполномоченных. Тем более, что найти здесь ничего не удастся. Мы же — Волшебники. Забудьте об этом золоте.
    Вот такая история приключилась с Алиевым.

    Соколова отправилась в столицу. В Министерстве ее ожидали. Ее имя хорошо известно в столичных кругах, она же держала себя со спокойной уверенностью, и ей невольно уступали дорогу. Долго ждать приема не пришлось.
    - Проходите, госпожа Соколова, я давно вас жду.
   - Здравствуйте, господин Министр, я находилась в длительной командировке. Но только возвратилась — сразу к вам. Слушаю вас.
   - Мы все же решили открыть еще такую же школу. Средства дает спецфонд Казны и несколько крупных компаний. Нет, они  не будут вмешиваться в дела школы, - успокоил, увидев выражение ее лица, - они только финансируют, и все просят, чтобы ваши выпускники прежде всего  шли к ним на работу. Им необходимы высококвалифицированные кадры. Вы сумели завоевать высокую репутацию, - усмехнулся Министр.
   - Какова оплата, жилье, и так далее?
   - Условия не хуже ваших
   - Где будет расположена школа?
    - На ваш выбор — Карпаты, Центр, Крым.
   - Центр вообще не подходит. Крым, или Карпаты, подумаем.
   - Почему Центр не подходит?
   - После Чернобыля много мутаций, да и фон повышен. Я уже говорила — лучше Крым. Кто подбирает кадры?
   - А кто это сделает лучше вас?
   - Хотите подлизаться, да? Добро, мы подумаем, и с вами окончательно обговорим это дело. А вообще, господин Министр, приезжайте к нам на встречу новичков, 31 августа, да и Президента прихватите с собой.
     - Благодарю, обязательно приеду, и с Высоким Начальством, так что трепещите!
    - До скорой встречи, господин Министр!
     В приемной ее атаковали журналисты. Соколова крутнулась и исчезла. Она отправилась в свой Центральный офис — дел и там хватало.
 
    Шонин встречал гостей. Это были наши знакомые — нач. ОВИРа, и оппонент Соколовой, военный в штатском.
   - Заходите, заходите, я вас сейчас обрадую, - заявил Шонин, пропуская их в квартиру.   Они вошли и устроились, где кому удобно — сразу видно, что хорошие друзья встретились.
   - Итак, друзья-товарищи, я начинаю, или, вернее, начал предвыборную кампанию. Иду на выборы сам, отдельно.
   - Погоди, дорогой, у тебя маленькая партия, нет шансов.
   - Я купил кота в мешке, и надеюсь, что он даст мне не менее 50%.
   Друзья переглянулись, постучав себя по лбу. Шонин сидел, загадочно улыбаясь.
   - Давай, друг, колись, как ты думаешь пройти пропускной барьер.
   - Это дело стратегии и тактики. И думаю, что преодолею, даже с запасом. У меня бомбовская кандидатура.
   - Ни фига себе! И кто же это?
   - Я ее узнаю в день регистрации. Должен сказать, что покупая этого кота, я в свою очередь, предложил тоже кошку в мешке, чтобы не поцарапались.
    Товарищи несколько встревожено переглядывались. Они знали, что Шонин умный и осторожный человек, а это как-то с ним не вяжется.
   - И какую же ты кошку предложил? - осторожно поинтересовался военный.
   - Наконец-то нормальный вопрос. Я предложил вашу помощь.
    - Ты даешь! - слегка свистнул нач. ОВИРа. - Скажи хоть, кому?
   - Что вы знаете о некой Валентине Антоновне Соколовой, директоре Академической школы Волшебного искусства и Генеральном директоре агроконцерна  «Рог изобилия»?
   - Она хочет стать Президентом? - поразился военный.
   - К сожалению, нет. Она дает кандидатуру на этот пост. Только и всего.
   - Слава Богу, - перевел дыхание военный, - я думал, что ошибся в ней. Это в ее характере. Я буду ей помогать.
   - Я тоже. Вот видишь, и исполнилось твое желание, - заметил нач. ОВИР своему другу.

   Передав Шонину работу с населением — это ему и привычнее, и удобнее, Соколова занялась своими прямыми обязанностями.
   В августе окончательно решился вопрос о новом отделе по связям с иными мирами, его возглавил Майборода. В Департаменте знали о связях Соколовой с Орионцами, поэтому никого не удивило такое предложение.
   
   31 августа в 10часов утра к воротам школы подъехала колонна блестящих черных машин. Главные ворота широко распахнулись, и гости покатили к Центральному входу. Из остановившихся машин стали выходить пассажиры.
   Они удивленно оглядывались — прошлый раз их встречали не так. Школа украшена, двор полон учеников, причем многие летали, везде красовались лозунги и плакаты типа: «Приветствуем новых грызунов наук, но гранит твердый — берегите зубы!»; «Волшебная палочка — не указка, не маши ею напрасно!»; «Сначала научись, потом сотвори!» - и так далее.
   Их встретила делегация — сама директор, ее замы, другие преподаватели.
   - Господин Президент, приветствуем вас в нашей школе Волшебного искусства «Фата Моргана». У нас сегодня торжественный день, и мы надеемся, что вам понравится. Сегодня мы будем принимать наших новичков-первокурсников.
   Во дворе стояли накрытые столы, колесо распределений, трибуна.
    
   Приехавшие отметили, что одна половина двора совершенно свободна — туда даже дети не забегали. Не успели поинтересоваться, почему, как с неба упала огромная тень.
   Глянув вверх, гости онемели: с неба опускались кареты, запряженные крылатыми конями. Люди слегка шарахнулись.
   Министр давно понял розыгрыш Алиева, но здесь была явь. А кареты опускались на свободной части двора. Распахивались дверцы и из карет выходили люди. Обычные, немного непривычно одетые.
    Их встречали, с ними здоровались, было видно, что они — частые и желанные здесь люди. С ними прибыли и дети. Часть из них смешалась с общим количеством школьников, остальные находились под руководством Биноуса.
   Коней отвели к коновязи, а Магов Соколова пригласила познакомиться с Президентом.
   - Господин Президент, господа, позвольте вас познакомить с нашими гостями, Магами из Департамента Магии. Они привезли к нам своих детей на учебу. По традиции, мы принимаем некоторое количество детей Магов.
   
    Президент обрел дар речи.
   - Госпожа Соколова, мы приехали к вам на встречу новичков, но даже не предполагали ничего подобного. Извините наше некоторое замешательство и недоумение. А где остальные ребята?
   - О, господин Президент, они будут на месте ровно в 11.45, а в 12.00 мы начнем нашу церемонию. Я предлагаю вам пока ближе познакомиться с нашими друзьями-Магами, с детьми. Сейчас все открыто, нет запретных мест.
   
По двору катился какой-то клубок. Докатившись до директора, он распался, и перед гостями появился Демиург.
    - Госпожа директор! Профессор Исаев просит срочно вас пройти на Пульт Управления.
   - Извините, господин Президент, я отвлекусь. Дема, что случилось?
   - Крош. Он совсем заработался, не хочет уходить от Пульта, может чего натворить.
   - Господин Магистр!
   - Слушаю, профессор!
   - Господин Матрикус, с Крошем что-то происходит. Скорее всего,  заболел. Посмотрите, я на вас надеюсь.
   - Госпожа директор, я все сделаю, - Магистр исчез. Демиург, захохотав, тоже улетучился.
   - Кто такой Крош, госпожа директор?
   - Это наш домовичок, господин Президент.
   - А это кто был?
   - Это был и есть наш полтергейст Демиург.
   - А у вас еще кто-нибудь есть такой? - Президент покрутил рукой.
   - Вам их всех показать? - поинтересовалась Соколова. Раздался гудок автомобиля,
   
   Главные ворота снова широко распахнулись. В них стали въезжать автобусы. Высадив пассажиров, они уезжали через боковые ворота.
   Обратно они приедут поздно вечером, забрать родителей. В школе давно уже не было свободных мест. Прибывшие ребята, как всегда, находились под руководством Алиева, родителей пригласили за столы.
   Все заняли свои места, Президент и Маги сидели во главе стола. Толкин подошел к трибуне, и начал распределение.
   В этот раз никто из свиты Президента не решился испытывать Соколовцев. А появление Магов, похоже, и вовсе их ошеломило. Одно дело знать понаслышке  о существовании такого Сообщества, и совсем другое, - увидеть их наяву, потрогать, так сказать, руками.
 
     Президент переночевал в школе. Утром, перед завтраком, он имел беседу с Соколовой.
   - Госпожа Соколова, как вы уже знаете, мы будем открывать еще такие же школы, но под контролем государства.
   - Что вы имеете в виду? - насторожилась директор.
   - Мы будем контролировать специфику предметов и компетентность преподавателей. Нам нужна ваша помощь.
   - При чем здесь я? Это ваша идея.
   - Я прошу, чтобы вы стали куратором этих школ.
   - Господин Президент, если у вас есть компетентные специалисты по профилю школ, которые будут их контролировать, то мне нечего там делать, как куратору. Чем еще могу помочь?
   - Преподавателями. Нам необходимы квалифицированные специалисты.
   - Простите, господин Президент, но если у вас имеются компетентные контролеры, они знают предмет, то зачем вам мои несговорчивые люди? Пусть контролеры и преподают.
   - Вы так и остались предельно нахальны.
   - Исполняю ваше пожелание, господин Президент.
   - Значит, отказываетесь от кураторства?
    - На таких условиях — напрочь.
   - Но чего вы хотите?
   - Господин Президент, скажите, положа руку на сердце, моя школа чем вас не устраивает? Кроме моего упрямства, разумеется.
   - Вопрос в лоб. Именно упрямство и не устраивает.
   - Тогда к чему весь этот разговор. Извините, господин Президент, - Соколова встала, - нас все ждут. Прошу вас, - и направилась в Трапезную.

   В Трапезной ученики уже позавтракали и разбежались по классам. В школе стояла тишина. Свита сидела за столом, ожидая хозяина, глотая слюнки, и с ними находились все свободные преподаватели.
   - Госпожа директор, вы куда утащили господина Президента? - ухмыляясь, вопросил Алиев, - Мы здесь слюнки пускаем, скоро языки проглотим, а вы где-то гуляете!
   - Господин Алиев, если вы вдруг, в чем я сильно сомневаюсь, проглотите язык, то хоть немного помолчите, - ответила директор. - Прошу у всех прощения за задержку, и возвращаю вам господина Президента в целости и сохранности.
   После завтрака правительственный кортеж отправился восвояси.
   - Что вы сказали шефу? - улучив минутку, поинтересовался  Министр. - Он зол, как черт.
   - Мы не сошлись на стратегии, господин Министр. Как поживает ваша супруга?
    - О, она отлично себя чувствует, благодарю вас! Жаль все же, что не сошлись. Но я вас в покое не оставлю.
    - Я это так и поняла. Благодарю за доверие, господин Министр.

   Президент уехал, Маги остались — у них имелись свои проблемы. Отправив высоких гостей, Соколова пошла к Магистру.
   - Войдите! - ответил он на стук в дверь. - Госпожа директор, я вас жду.
   - Вот я и пришла, господин Магистр. Что с Крошем?
   - Он так увлекся компьютером, что заболел виртуальностью — так это у вас называется. Знаете, это и опаснее, и хуже наркомании. Его придется долго лечить и полностью убрать от компьютера. Очевидно, для таких существ он опасен. Валентина Антоновна, я приглашаю вас на ваш знаменитый  чай, набравшись смелости.
   - Вы это чего, Магистр? - удивилась Соколова, - Не приболели, часом?
   - Благодарю, я здоров. А вот вас эти гости вовсе замучили. Вам чай сейчас нужен.
   - Слава Богу,  - с облегчением вздохнула директор, - вы правы. - Она взмахнула палочкой, и на стол прыгнул чайник с чаем, чашки и все остальное. В дверь постучали.
   - Войдите! - ответил Магистр.
   - Ага, сами чай пьете, а меня забыли! - обиженно произнес Алиев.
-    Ибрагимыч, тебя где не сеяли, ты и там уродился. Заходи, родной, для тебя чашечка всегда найдется.
   - Вот это другое дело, вот это я люблю, - приговаривая, Алиев удобно разместился, - Сюда сейчас весь Мадрид сбежится.
   Действительно, вскоре подошли Толкин и Бойко на чай.

   Начались занятия, Магистр, как преподаватель, часто бывал занят, и не мог постоянно сопровождать директора, тем не менее, старался это делать. Вот и сегодня, в воскресный день, он ее сопровождал. Она проводила инспекторскую проверку по полям. Магистр ей заявил:
   - Госпожа директор, сейчас создалось сложное положение. Хотите вы или нет, но я буду везде сопровождать вас — на прогулках, на встречах за пределами школы, и так далее. Валентина Антоновна, вы последнее время так рискуете, что я просто боюсь за вас.
    - Ну, спасибо, - хмыкнула Соколова, - то Долидзе, теперь вы. Однако, по-моему, вы не только меня должны охранять, но и всю школу. Турищевой одной, я думаю, сложновато это делать.
    - А когда вы про Турищеву узнали?
   - Этого я вам не скажу, вы уж не обижайтесь.
   - Ну, а я вас одну не отпущу, тоже не обижайтесь.

   Магистра кони к себе не подпускали, поэтому директору пришлось отказаться от верховых прогулок. Алиев, однако, был доволен — она под надежной охраной.
   Он друзьям заметил:
   - А эти двое все же нашли друг друга.
   - В смысле, Саш, - спросил Толкин.
   - Да посмотрите, Антоновна вся светится, ей и капремонт не нужен! - ухмыльнулся декан Арлеона.

   А с директором что-то происходило...
   Последнее время она была излишне нервной, и никто не знал причины ее неуравновешенности. А Соколова самой себе боялась признаться, в чем все же дело. Она разменяла уже  10-й десяток.
   Они шли вдоль угодий по железной дороге, соединяющей две шахты. С одной стороны лежали ее земли, с другой — чужие. Обычно весной и в начале лета она конфликтовала с соседями — они злоупотребляли химией, и у Соколовой возникали проблемы с выпасом скота и с пчелами.
   Они шли, беседуя на разные темы.
   - Магистр, в наш адрес идут шуточки, - в ее глазах танцевали смешинки, а Магистр неожиданно слегка смутился.
   - Вам это неприятно?
   - Скорее, забавно. - и уже огорченно, - Магистр, простите, я не хотела вас расстроить!
   - Вы, госпожа директор, как ребенок, - усмехнулся Магистр.
   - Матрикус,  я хуже, чем просто ребенок. Я большой ребенок. Принимайте меня, такой,  какая я есть, или не принимайте вовсе.
   - Я сразу и бесповоротно принял вас, госпожа Соколова.
   - Благодарю! - она шутовски раскланялась, и снова взяла под руку спутника. - Но давайте выбираться из этих дебрей.
   - Чего вы боитесь?
   - Магистр, - тихо и серьезно заговорила Соколова, - сейчас одно неосторожное слово, взгляд, движение, могут навсегда оборвать доверие и дружбу. А я не хожу дважды по одной дорожке.

   Магистр  резко остановился, и в полном соответствии с законами физики Соколова, которая держалась за его локоть, оказалась перед ним в несколько казусном и небезопасном положении.
   Магистр — высокий и широкоплечий человек, а директор — маленькая, доставала ему по грудь, то, что в народе называют: «Громыхало из-под мышки».
   Но не в ее характере теряться. Отпустив спутника и отступив на шаг, она посмотрела на него снизу вверх, ничего не сказав, повернулась и пошла вперед. Магистр, опомнившись, пошел следом.
 
   Стояла сухая и теплая погода. В одной из балок расположился на постой цыганский табор.
 Директор и Магистр шагали по шпалам. Она споткнулась, Магистр подхватил ее за руку. По лицу директора промелькнула тень, и чуть дрогнула рука.
   - Что с вами, Валентина Антоновна? - наклонился к ней Магистр.
   Она наклонила голову, слегка отвернувшись и закусив губу. Сделав большой шаг, Магистр стал перед ней, и взял ее за вторую руку.
   - Что с вами, Валентина Антоновна? - она еще ниже склонилась, справляясь с непослушным лицом. Наконец подняла голову, в черных глазах плясали чертики.
   - Выведыватель тайн, все в порядке, простите.
 
   Магистр отступил в сторону, отпустив директора.
   - Надо бы осмотреть эти балочки, пока поезд не согнал нас с путей, господин Магистр. - и в небо вспорхнула птица. Через несколько мгновений в небесной голубизне парило два орла. Сделав пару кругов, один из них, неожиданно сложив крылья, стремительно, со свистом рассекая воздух, пошел вниз, следом второй.
   - Госпожа директор, вас точно нельзя без присмотра оставлять, - недовольно проговорил Магистр, став на землю, - разве можно так рисковать? Я думал, вас подстрелили. Вы абсолютно непредсказуемы.
   - Это изумительное ощущение скорости. Его ни перемещение, ни левитация не дают. Я больше не буду вас так пугать, простите. Я вас тоже люблю, - она весело улыбалась. - Идемте, поглядим, что там делают посетители.
   Подала руку Магистру, и они направились к табору. Теперь слегка вздрогнул Магистр.
 Войдя на территорию табора, они поставили круговую защиту. Их окружили цыганчата, но преодолеть невидимую черту не смогли. Подошли взрослые женщины, отогнали детвору.
Наконец, подошел старый цыган.
   - Кто вы такие, и что вам здесь надо?
   - Здравствуйте, сначала. Скажите, что вы делаете во владениях школы Волшебства? Будет лучше, если вы отсюда уедете до вечера, и уберете этот мусор, - директор обвела поляну рукой.
   - А кто все же, вы?
   - Я — директор школы Волшебства «Фата Моргана», и совершенно серьезно советую вам отсюда уйти. У нас в лесу водятся опасные существа. И мусор тоже уберите. Всего вам доброго! - и они пошли прочь.
   - Вот самая странная пара, какую я только встречала в жизни. - сказала старая цыганка. Цыган постоял, посмотрел вслед ушедшим, и скомандовал:
   - Подъем! Уходим отсюда и убираем мусор.  Все слышали?

   Магистр и Соколова шли через лес.
   - Скажите, вы хоть чего-нибудь боитесь, госпожа Соколова?
   - Да, боюсь, до дрожи в коленках, - смеясь, ответила она.
   - Чего, если не секрет?
   - Вас, господин Магистр.
   Снова Магистр резко остановился, и директор оказалась против него в опасной близости. Она отступила на пару шагов, и смотрела снизу вверх на крайне изумленного Магистра.
   - Проясните эту светлую мысль, во-первых, и поясните, почему вы не отказываетесь от моего сопровождения, во-вторых, - тихо произнес.
   - Начну со вторых. Мой отказ ничего не меняет — у вас приказ. К чему лишние проблемы. Для меня страшнее быть всеобщим посмешищем, чем получить зуботычину, выражаясь фигурально, наедине. Помните об этом, господин Магистр. - ответила, тоже тихо и уже серьезно, пятясь. Он шел следом.
   - Что касается дрожи в коленках, - она резко отвернулась, чтобы скрыть румянец, -  простите меня, ради Бога. Я ляпнула, не подумав. Магистр, я вам доверяю.
   - Благодарю вас и не обижаюсь, - все также тихо произнес Магистр, - но можно еще вопрос?
   - Да, разумеется, - она смотрела на спутника прямо.
   - Вы мне доверяете свою жизнь?
   - Маги-истр! - укоризненно протянула и хмыкнула, - Хм-м-м! Жизнь! Ее вы охраняете по приказу. Я доверяю вам другое. Моя жизнь, как и любая другая, не имеет особой ценности.   Цену ей придает то, чему жизнь посвящена. Кстати, если бы вы меня не устраивали, я бы уже давно нашла способ от вас избавиться. И мне было бы все равно, что вам скажет ваше высокое начальство.

    Она, склонив голову, пошла вперед. Магистр, размышляя, следом. Он словно заглянул сквозь щель в ставне в комнату, и увидел кусочек внутреннего помещения.
   Надо сказать, что Магистру очень было интересно знать, что делается в комнате под именем Душа Валентины Антоновны. И ему было несколько страшновато последствий, потому что он совершенно точно знал, что происходит в комнате под названием Душа Магистра Теодоруса Матрикуса, Венерианца Великоналимуса.
   Он Венерианец, она - Землянка. Что у них может быть общего, да и возможно ли оно, общее? Валентина Антоновна споткнулась, Магистр снова подхватил ее и почувствовал, как она вздрогнула. Разозлившись на себя, она, освобождаясь из рук Магистра, раздраженно заявила:

   - Все, господин Магистр, завтра начинаем уроки верховой езды. Мне надоело ходить пешком.
   - Но меня кони не подпускают.
   - Я найду вам хорошего коня, не переживайте. И не возражайте.
   - И какого же вы мне коня дадите? - полюбопытствовал.
   - Завтра узнаете.
 
   Вечером она зашла к Магистру, обговорить завтрашний день, и он попросил ее заварить чаю.
   В дверь постучали.
   - А, мои золотые Мадридцы! Как вы чувствуете, где я чай завариваю? Какая сорока на хвосте приносит, а? Ну ладно, пошутили и будет, проходите.
   - Сейчас холодным душем обольет,  - заметил Бойко.
  - Обязательно, Виталий Петрович. Вы, все трое, готовьте себе замену, пойдете на повышение.
   - Антоновна, и куда ты намылилась? - поинтересовался Бойко.
   - Ва-ва-ва-лентина А- антоновна, - Алиев даже заикаться стал, - что с ва-вами? Вы больны или уезжаете куда-то?
    - Любимый мой профессор Алиев, я никуда не уезжаю. Однако, я уже не девочка, пора подумать про смену. Теперь вы выходите на широкую дорогу — иначе, зачем я вас учила! И не слишком ли часто вы стали интересоваться моим здоровьем, господа? Может, мне снять энцефаллограмму, томограмму, и так далее? - иронично-зловеще поинтересовалась директор.
   - Валентина Антоновна, - медленно заговорил Толкин, - извините нас за растерянность. Но повышение значит — либо вы идете в отставку, либо мы — из школы. Мы не желаем ни того, ни другого. И не видим иной причины нашего повышения.
    - Мальчики, мне уже сложно управляться со школой, Академией и фирмой. Фирму я передам внуку — умненький мальчик подрос. А здесь скоро будет море школ, и мне придется стать куратором. Так что вам не отвертеться от повышения. Все. Разговор окончен.  Ну, кто первый на Венеру поедет?
   - Антоновна, мы на Венеру не поедем, это уж точно. Можно побывать в порядке экскурсии, но не более. Ты прожила вон сколько — и мы так же проживем. А потом будут молодые. Мы не поедем.
    - Вот так ответ. Признаюсь, я думала вас отправить а сама остаться. - друзья на нее поглядели. - Теперь сделаем по-другому. Профессор Алиев — передайте свой факультет преемнику, вы официально Исполнительный директор школы Волшебства, профессор Бойко — ваш заместитель.
    Профессор Толкин — Исполнительный директор Академии Волшебства, зама подберите себе самостоятельно. Итак, господа Исполнительные директора, входите в свои обязанности, и не сидите в темных углах.

   Деканы ошеломленно смотрели на нее.
   - А вообще, мои хорошие, наш медперсонал разболтался без дела. Весь преподавательский состав и их семьи пройдут полный медосмотр. И уже по его результату я решу, кому, куда и на сколько отправляться на реабилитацию.
   - Вот так напросились! - охнул Толкин, - Антоновна, ты стала сердитой и здорово злой. 
   - Вас волнует мое здоровье, а меня не менее ваше, господа хорошие. Так-то! - и вышла, хлопнув дверью.
   - Я думал, что хоть здесь директор отдохнет за чашкой чая, а выходит, напрасно надеялся, - заметил Магистр.
   - Друзья, что все-таки с нашим директором происходит? - Спросил Толкин. - она точно переутомилась. Знаешь, Ибрагимыч, я бы ее в отпуск сейчас отправил, да боюсь, она безусловно куда-нибудь влипнет. Хоть одну ее отпусти, хоть с охраной — результат один — все равно влипнет.
   - Пройдет, - философски заметил Бойко, - такие решения не даются просто. Пошли по хатам. Магистр, спокойной ночи.
   - Спокойной ночи. Я дежурю сегодня.

   А директор, выскочив от Магистра, помчалась вниз, в Присутственный кабинет, закрылась в маленькой комнатке директора, и дала волю слезам. Выплакавшись, успокоилась, долго размышляла,  и пошла к себе в Рабочий кабинет. Там ее ожидал Магистр.
   - Вы приняли важное решение, Валентина Антоновна.
   - Да, Магистр, очень важное. - ответила, садясь за стол, на свое обычное место. - я не поеду на Венеру. Помните, вы мне обещали не настаивать на этом.
   Магистр взял стул, и сел напротив директора.
   - Но вы еще какое-то решение приняли, Валентина Антоновна?
   - От вас не скрыть ничего. Да. Мне Судьба на закате дней сделала бесценный подарок. Я боюсь, что пока буду в отъезде, он потеряется. Я этого не переживу.
   - Валентина Антоновна, - положив руку на руку директора, заговорил Магистр, - я в вашу школу пришел работать по заданию, вы это знаете. - она кивнула, - Мое задание было, есть и будет — защищать, охранять, помогать. Это, так сказать, официальное задание. Но за эти шесть лет я узнал массу нового.
    - Валентина Антоновна, вы меня назвали Выведывателем тайн. Но на самом деле — это вы самый ловкий мозгопудритель и самая хитрая старая лиса.

   Соколова слушала друга, подперев свободной рукой голову. В ее глазах плясали искры.
   - Вы не делаете особых усилий, но все несут вам свои тайны на блюдечке с голубой каемочкой.
   - Это моя работа, господин Магистр.
   - Да, это ваша работа.
   Глаза директора уже не сверкали. Они потемнели и стали словно бездонными. Магистр боялся в них заглянуть.
   - Я все шесть лет внимательно наблюдал за вами. Вы боец. Опасный и жестокий боец. Если у противника есть хоть малейшая брешь, вы туда ударите, причем смертельно.
   - Господин Магистр, можно уточнить?
   - Что именно?
   - Я не совсем понимаю тему разговора. Чем он вызван?
   - Вашим поведением. Вы с наивным видом получаете то, что вам нужно, а потом полученные знания становятся вашим сильнейшим оружием.
   - В какой мере это относится к вам лично?
   - В полной. Я боюсь вас.
   - Господин Магистр Теодорус Матрикус! Я ничем не заслужила такого оскорбления! - она резко встала, на глаза навернулись слезы. Круто развернулась и бросилась в свою спальню.

   Послышался удар и звук упавшего тела. Магистр одним прыжком перелетел комнату и рывком открыл дверь в спальню. У порога лежала директор, а над ней стояло чудовище.
    Над ней стоял гигантский муравей — около полуметра ростом. Четыре лапы для передвижения, и пара хватательных, растущих почти из-под головы. Фасетчатые глаза, расположенные, как у стрекозы.
   Изо рта торчат жвала, способные перемолоть все — от слона до мухи, и с острых зубов капает ядовитая слюна. Оно приготовилось вцепиться в жертву. В комнате виднелось еще несколько чудищ.
   Магистр рывком выхватил директора, бросил на стул и захлопнул дверь, и включил тревогу. По этому сигналу собирались деканы — только они могли преодолеть специальный энергетический барьер между комнатами.
 
    Магистр также вызвал Турищеву, и спецпомощь со станции.
   - Магистр, сзади! - предупредила Соколова, пришедшая в себя. Резко обернувшись, он выстрелил очередью по окнам. Чудовища попадали вниз. Вбежали вызванные.
   - Маргарита, вызывай своих, здесь нет такого оружия! Черт, откуда они взялись? Демиург!
   - Я здесь!
   - Дема, слетай, поищи матку. Ты знаешь, как. Быстрее!
   Турищева тоже набирала вызов.
   - Маргарита, вызывай, наверное, Эйвери!
   - Магистр, это опасно.
   - Да, опасно, но по-моему, это чудища с Минхории. Их ничего больше не возьмет. Какой идиот их сюда привез? И, главное, как?
   - Эйвери, так Эйвери, - Турищева снова нажимала кнопки. Вскоре появился человек и подал ей чемоданчик.
   - Эйвери во дворе.

   В это время появился и Дема.
   - Господин Магистр, матка за лесополосой, - сообщил он.
   - Благодарю! - Магистр рванулся в окно к лесу. Соколова следом.
    - Всем надеть маски, и не снимать, пока не разрешу, - приказала Турищева, открыв чемодан. В нем лежали хрустальные маски, закрывающие все лицо, в том числе и глаза. - А где директор и Магистр? Ладно, разбирайте!
    Магистр хотел уничтожить матку, чтобы монстры больше не появлялись, иначе с ними и Эйвери, существо иного мира, несущее смертоносную радиацию, не сможет справиться.

    Матка лежала на небольшой полянке. Огромная черепаха. Коротенькие ноги, не способные поднять тело высоко над землей. В диаметре вдоль — три метра, поперек — полтора, в высоту около 2-х. Верхняя и нижняя половинки панциря соединялись небольшой мягкой прослойкой, - это самое уязвимое место у монстра.
   Достаточно длинная шея, покрытая твердыми чешуйками, подвижная, толстая, почти в метр, и голова, тоже защищенная твердым панцирем. Глаза-бусинки, торчат над головой на тонких стебельках.
    Голова оканчивается своеобразным хоботом — ртом. Ротовое отверстие небольшое, но может растянуться шире шеи, когда выпускает чудовищ-монстров.
    Во рту в нижней челюсти — два небольших зубика — прокусить шкуру жертвы и впрыснуть желудочный сок в ранку. Остается только терпеливо подождать, пока плоть переварится, и выпить еду.
   Будучи малоподвижным существом, тем не менее, зверь был смертельно опасен, потому что жертву убивал энергетическим зарядом. Если клубок энергии задевал кого-то — результат только летальный. Убойное расстояние  - до 10 метров. Испускалась энергия тоже изо рта.
 
   Магистр несколько раз ударил в уязвимые места, но промахнулся. Разозленное чудовище подняло хобот-пушку, но направило ее почему-то на директора, и выстрелило.
   Магистр метнулся, принимая удар на себя, сбив с ног Соколову.  Еще не придя в себя от нападения, Валентина Антоновна, в ужасе и полном бешенстве от беспомощности, направила палочку прямо в разверстый хобот. Она послала максимальный заряд во врага.
    Багрово-фиолетовая молния ударила в разверстый хобот, уже готовый прокусить Магистра. Матка взорвалась. Соколову отбросило взрывом в сторону. Пришла в себя, подбежала к Магистру, стащила с него кусок Чудовища.
   - Великоналимус! - перед ней лежал Венерианец в собственном облике. Грудная клетка Магистра — нет, не разворочена — выжжена зарядом огромной силы. Подошло три Венерианца, хотели забрать тело.
   - Нет! Я принимаю на себя всю полноту ответственности! Он должен жить!   
   - Он умер. Мы тебе сочувствуем, но он умер.
   - Дайте мне попытку.
   - У тебя время до полудня. Все. Помни — ты взяла ответственность за последствия. -  Венерианцы исчезли.

   Эйвери стояла во дворе школы. Невысокая, до плеча Соколовой, полностью скрытая от глаз: длинная черная мантия, такой же колпак на голове, нет ни одной точки тела открытой. Чудовища лезли по стенам.
    В колпаке Эйвери, на уровне глаз открылась щель, из нее посыпались цветные искры. Постепенно из них сформировалось два тонких зелено-синих луча. Эйвери стояла спокойно.
   Чудовища прекратили свою работу, и стали медленно подходить к Эйвери. Они шли, словно притянутые, проходили через лучи из ее глаз, отходили в сторону. Тела их, там, где прошли цветные лучи, ломались.
   Существа падали на землю, плавились. Оставалась небольшая зловонная лужица, но вскоре и они исчезала. Эйвери появилась в кабинете. Открылась дверь спальни директора, оттуда тоже выползли монстры. Вскоре все очистилось. Эйвери отправилась обратно.
   - Давайте маски, господа, - разрешила Турищева. Сложила их в чемоданчик, возвратила курьеру. - Благодарю.
   - Профессор Турищева, что это было?
   - Есть в нашей Галактике такое место — Минхория. Какой-то ненормальный еще в незапамятные времена создал там зоопарк. Он собрал из разных систем с похожими условиями жизни, чудовищ. Космос, в общем-то, пересечь можно, если есть подходящий корабль.Но убить этих чудовищ можно только мощным жестким гамма-излучением. Мне пришлось вызывать помощь. Хорошо, что дежурил Магистр — вы бы и пикнуть не успели. Кстати, где они? - оглянулась вокруг.

   Все сражение заняло не более часа, школа спокойно спала.
Соколова обратилась за помощью к  Орионцам. Они согласились помочь.  Соорудила носилки, осторожно переложила на них Магистра, подняла в воздух и повела на Поляну Дружбы.
   Летние ночи коротки. Уже начинало светать. Полностью подчинившись чужому влиянию, Соколова сосредоточенно работала. На восстановление поврежденных и уничтоженных органов ушло более двух часов. И вот ей сообщили:
   - Все сделано. Организм соответствует матрице. Душу еще не перенесли. Пробуй вернуть.
   - Благодарю вас, друзья!

    Возвратившись на место гибели Магистра, Соколова сидела, положив на колени голову Венерианца. Одну руку держала на его сердце, другую — на лбу. Все силы и отточенное с годами умение она отдавала, чтобы оживить погибшего друга, посылая ему заряд за зарядом живительной энергии.
    Но все больше проходило времени между посылами, и все слабее становилось голубоватое сияние, окутывавшее Магистра. Монстр в кабинете отнял часть сил, да и сражение с маткой их не добавило. А время неумолимо бежало к полудню.
    - Капля крови Единорога дарует жизнь, - думала Соколова в отчаяньи. Послышался мягкий топот. Кто-то ткнулся в руку директору. Снежок!
    С расцарапанного носа капала кровь. Он наклонился над Магистром, директор раздвинула ему губы. В рот Магистра упало несколько капель крови Единорога. Снежок поднял голову, вытер нос об щеки и лоб Соколовой, и неторопясь ушел в лес.
    Прошло немного времени. Магистр вздохнул, открыл глаза, шевельнулся.
   - Жив, слава Богу, жив! - плача и смеясь, она помогала Венерианцу подняться. Под деревьями собрались все участники событий этой ночи. К ней  снова подошли Венерианцы.
   - Ты победила. Ты имеешь полное право беспрепятственно бывать на наших станциях и обращаться за любой помощью. - произнес старший, протягивая директору браслет, - Дай свою руку. Как с ним обращаться, скажет Великоналимус.
     Магистр стоял немного в стороне.

   Она протянула руку, Венерианец застегнул браслет.
   - Благодарю за доверие.
   - До встречи! - и на поляне остались только Соколовцы.
   - Или я самый умный, или полный дурак! - заявил неожиданно Алиев.
   - Вы это о чем? - удивилась Турищева.
   - Да все о том же. Кто вы на самом деле?
   - Друзья мои, я — чистокровная землянка, исполняю охрану в школе.
   - После каждого потрясения мы узнаем нечто новое. Но вот что интересно — наш директор нисколько не удивлен таким поворотом дел. С чего бы это, а?
   - Дорогой мой Ибрагимыч, я уже устала удивляться, поэтому и поставила тебя на свое место. Ясно? И вообще, пошли-ка домой, ребятки, хватит дискуссий. Что-то я сильно умаялась. - сделав пару шагов, покачнулась. Подхватив директора, Магистр быстро понесся к медблоку.

   Магистр сам лечил директора. Опустошил свою аптечку, забрал у Турищевой, сам давал ей лекарства и делал уколы. Оставив Турищеву около больной, слетал на станцию за медикаментами.
   Соколова только на вторые сутки немного пришла в себя, была крайне слаба. Открыла глаза, обвела комнату взглядом, увидела Магистра, и снова закрыла.
   Она еще была не в состоянии думать, однако ее врач обрадовался — дело пошло на поправку. Вечером заглянул Алиев — он часто забегал. Она снова пришла в сознание.
   - Как там наша Антоновна?
   - Ибрагимыч! - слабым голосом позвала, - сделай мне моего чаю.
    - Антоновна, радость моя, я тебе не только чаю сделаю, - обрадовался он, - Я все, чего хошь, достану!
   - К чаю приготовь коктейль медовый, и вино, - и снова закрыла глаза, - Я не могу долго смотреть и говорить, - прошептала.

   Снова появился Алиев.
   - Все, заварил, Антоновна, что дальше делать?
   - Налей пол-стопки вина, пол-стопки коктейля, долей чашку чаем, и дай мне. - она попыталась подняться, - Ох, голова кружится!
   Магистр осторожно приподнял ее, поднес ко рту чашку.
   - Пейте, Валентина Антоновна.
   Она выпила почти все и откинулась на подушку.
   - Профессор, ей нужен покой. Завтра можете с утра приходить.

   Магистр окончательно повеселел — теперь директор уж точно, поправится. Проснувшись рано утром, она попыталась встать с постели.
   - Вы куда это? Лежите!
   - Я хочу встать, - упрямо проговорила она. Поглядев на свою пациентку, Магистр нажал вызов санитара-робота. Он вкатился.
   - Валентина Антоновна, я выйду, но, пожалуйста, не вставайте, прошу вас — вам пока рано. - И вышел из палаты. Робот занялся лежачей больной. Закончив свою работу, укатил.
   Магистр вернулся. Директор лежала, уже в халате, отвернувшись к стене. Она себя чувствовала не совсем уверенно, осознав — Магистр все время находился рядом!
 
    Такое открытие не способствовало спокойствию в силу сложившихся обстоятельств. Она молчала. Ее врач терпеливо ожидал.
   - Валентина Антоновна, вам необходимо поесть. Сейчас принесут завтрак.
   - Я не хочу, - слабо обозвалась, - нет аппетита.
   -  Подумайте хорошо, чего вам хочется.
   Через некоторое время она ответила:
   - Знаю! - и набрала вызов.
   - Ферма слушает.
   - Доброе утро! Дойка завершена?
   - Доброе утро. Почти.
   - Литр козьего молока доставьте в медблок. - отключилась, - Вы козье молоко когда-нибудь пробовали, господин Магистр?
   - Нет, никогда.
    - Сейчас попробуете.

   В палату вкатился робот с молоком.
   - Поставь сюда, - указала на столик. Робот укатил. Магистр налил молока в чашку, подошел к постели.
   - Ну, давайте подниматься, - помог ей сесть, подал молоко.
   - Вы тоже выпейте, я и на вашу долю заказывала.
   Выпив молоко, снова легла и заснула. Она была еще очень слаба, но силы восстанавливались быстро — сказывался заботливый уход. Проспала до вечера.
 
   Проснувшись, обнаружила, что у нее друзья, Турищева. Магистра не было.
   - Валентина Антоновна, я Магистра отправила отдохнуть, - пояснила Турищева.
   - Благодарю, Маргарита. А вы чего это здесь сгрудились? Я, вроде, не умираю еще!
   - Наша ты радость, Антоновна! - ответил Алиев, - Голосок-то еще слабый, а уже ругается!
   - Мальчики, я завтра выхожу на волю, - сообщила им директор, - ждите и трепещите!
   
   Немного еще посидев, друзья ушли, а Соколова поужинав, снова заснула. Наутро, как и следовало ожидать, Магистр был на посту. Проснувшись, она села, повертела головой, затем накинула халат и встала.
   - Все, я здорова! - заявила Магистру. Он только усмехнулся — директор была в форме!
   - Господин Магистр, вам необходим полный отдых.
   - Я не устал. Благодарю за молоко — это нектар Богов!
   - Ну, вот и чудесно. Козьим молоком вскормлен Зевс.

   Директор не знала, как себя вести с Магистром. Не отпускала обида, добавилась неловкость за время болезни. И она решила скрыться за ширмой сухости и сугубо деловых отношений.
   Магистр, со своей стороны, тоже не знал, чего ожидать от директора. И решил предоставить все Времени. Время — лучший союзник, все расставит по местам.
    Она с Магистром пришла в кабинет, и следом туда заявились ее замы.
   - Антоновна, а мы нашу победу еще не обмыли!- заявил Алиев
   - А почему это?
   - А без тебя никак, - пояснил, - и чай не такой, и кое-что неясно. Вот и ждем.
   - Ну, давайте! Я тоже хочу чаю. Где вода?
   - Сейчас! - в самовар плеснулась вода, - А пока чай закипит, ответь-ка нам на некоторые вопросы, пока нет никого.
 
    - Спрашивай, ласковый мой.
   - До чего я люблю такое обращение твое! Так вот, сколько еще и чьих представителей у нас имеется?
   - Я пока знаю только двоих — Турищеву от Департамента и Магистра от Венеры. Если есть еще кто, то они мне неизвестны, поверьте.
    - Та-ак! Госпожа Турищева, если кто и знает больше, то только вы. Пролейте свет.
   - Дорогие мои друзья, вы сами вышли на связь с Орионцами, наш директор — весьма рисковый товарищ, но у вас пока больше никого, кроме нас двоих, нет. Однако, при необходимости, мы можем вызвать столько людей, сколько необходимо.
    - Ну, спасибо и на том. А то я стал уже опасаться даже самого себя.
    - Маргарита, сделайте запрос, кто их сюда завез.
   - Нет необходимости, Магистр. Любое использование Эйвери вызывает расследование. Нам сообщат результат, потерпите.
    -  А кто или что такое — Эйвери? - задал вопрос Бойко.

   - В глубоком Космосе потерпел аварию корабль. Погиб весь экипаж, кроме одного существа. Корабль долго блуждал по Космосу, пока не попал в Солнечную систему, в зону притяжения Земли.
    Будучи неуправляемым, при спуске перегрелся и взорвались его реакторы. Взрыв произошел в районе реки Подкаменная Тунгусска. Существо, находившееся в корабле, чудом осталось живым, его нашел местный шаман.
   Оно было в очень тяжелом состоянии, однако шаман его вылечил, сообщил по своим каналам в Шамбалу. Эйвери у шамана забрали, но сам он вскоре умер от странной болезни. Со временем ее назовут лучевой.
    Шаман, естественно, не знал, а Эйвери не могла сразу сообщить, что людям нельзя смотреть ей в глаза. Ее взгляд — смертоносное жесткое гамма-излучение.
    Обычно она глаза не открывает, ориентируется по тепловым и гравитационным, электро-магнитным  излучениям людей и предметов. Для защиты людей от излучения Эйвери служат хрустальные маски. У хрусталя еще много неизученных свойств.
    А ученые всего мира до сих пор ищут причину Тунгусского взрыва. От корабля ничего не осталось.

   - Магистр, а мы еще одно событие не отметили! - заявил Алиев.
   - Что именно?
   - Ваше спасение.
   - До сих пор не знаю, что произошло. Кто мне расскажет?
   - Что помните вы?
   - Я попал под удар матки. Все. Даже боли не почувствовал.
   - Антоновна ее взорвала. Как -  не знаем, но взорвала. Затем отправилась с вами к Орионцам, восстановила поврежденные органы.
   - Как она сумела?!
   - Она работала с матрицей. После снова вернулась на место битвы. Здесь Снежок покапал вам своей крови, и заодно потер ее своим расцарапанным носом. Вот и все.
   - А я все время думал — что же ее-то спасло? От их яда нет противоядия. Валентина Антоновна, я ваш вечный должник, - Магистр подошел к Соколовой, стал на одно колено.

   - Господин Магистр, не нужно. Это уже все прошло. - Магистр понял — его не простили. - Лучше покажите, как этим пользоваться, - показала браслет на руке.
   - Это моя обязанность, госпожа директор.
   - Итак, мы отмечаем еще одно событие, - прочную связь с Венерой! - не умолкал Алиев.
   - И что же вы, директор Алиев, предлагаете?
   - Антоновна, из заветного шкапчика, а? - умильно глядя, Алиев доставал рюмки.
   - Ах ты, хитрый молодой лис! - засмеялась директор, - Хорошо, думаю, событие стоит того.

   Стали подходить остальные преподаватели. Их тоже радовало выздоровление директора — ее не только уважали, но и любили.
   В Центральном Офисе Агроконцерна Генерального Директора ожидал Совет Директоров и бывшие партнеры по бизнесу.
   Сначала состоялся Совет.
   - Итак, подведем итоги. Мы победили в тяжелой борьбе, выстояли. Наши бывшие партнеры снова хотят с нами работать. Есть ли у нас на следующий год что-нибудь?
   - Нет, мы заключали долгосрочные договора, а наращивать мощности вроде неоткуда, да и не к чему.
   - Хорошо, вежливо им откажем. Кстати, как с возмещением убытков?
   - Никто полностью не возместил, большинство и наполовину не сделали.
   - Вот и причина для отказа. Пошли дальше. Я не успеваю следить за вами и за школой. Вы, мои дети, тоже уже немолоды. Нам нужен толковый молодой директор. - все переглянулись, - такой подход их явно огорошил.
   - Ребята, я предлагаю Сергея. Он уже не мальчик, прекрасно знает работу концерна, мой постоянный секретарь. Пора его повысить. Как вы считаете?
   - Госпожа Генеральный директор, а что изменит наш отказ? - иронично улыбаясь, поинтересовался сын Владимир.
   - Почти ничего, - возвратила ему улыбку мать, - я его назначу прямым приказом, как и полагается Генеральному директору.
   - У-у! Диктатор! - обозвалась дочь Нина.
   - Вся в тебя, доченька, - утешила ее Соколова. Все рассмеялись. Они были и согласны, и довольны. Сергей свой, родной, а они и впрямь, уже немолоды, свое дело сделали. Пора и молодежи давать пробовать силы.
   - Госпожа директор, а нас вы не думаете сместить?
   - Когда подберете себе замену, причем толковую, уважу ваше желание.
   Провела она в офисе неделю. Свои уроки и в школе, и в Академии она передала Толкину. Он поворчал, но согласился. Свой предмет он передал Демидову — Андрей прекрасно работал с полями.

   Магистр преподавал и в школе, и в Академии, нервничал, однако директор покидала школу только в сопровождении Майбороды,  и Магистру приходилось мириться с этим.
   А в школе находилось 15 практикантов-Академиков. Дав им месяц походить в «учениках», теперь их тренировали на преподавателей. Стажеры вели уроки, а по вечерам вместе с преподавателями разбирали ошибки.
   - Профессор Борн, а зачем вы вступали в дискуссию с Демиургом? - поинтересовался Алиев.
   - А как с ним бороться? Он же ваш воспитанник! - поинтересовался в ответ Борн.
   - Да! - почесал затылок Алиев, - придется принять меры. Демиург! - грозно позвал.   Полтергейст явился, огляделся, не увидев Магистра, успокоился.
   - Демиург, я тебя, конечно, люблю, - Дема расплылся в улыбке, - но если ты еще раз сорвешь урок профессора Борна или кого другого, отправлю домой.
    Неожиданно полтергейст сжался в комочек и испуганно пропищал:
   - Не надо, профессор Алиев, только не домой!
   - Почему это? - подошел Магистр. Полтергейст и вовсе съежился.
   - Я не хочу, я боюсь, Магистр!
    - Профессор Алиев, что он натворил?
    - Немного поразвлекался с профессором Борном, господин  Магистр.
  - Демиург, марш отсюда! - приказал Магистр, и полтергейста как ветром сдуло. - Профессор Алиев, у нас в окрестностях сейчас тихо. А вот подальше... Сдается, Дема решил на стороне поразвлечься — мало ему места в школе.

   - И что же там происходит, господин Магистр?
    - В кабинете мэра одного города на стене регулярно появляется интересная надпись. Ее смывают, стирают, скоблят — ровно на двое суток. Мэр меняет кабинеты, но строчки бегают за ним следом.
   - А как, они отвечают правде или нет?
   - Скорее всего, правдивы. Бедолаге не сладко.
    - Вы с Демой на эту тему беседовали?
   - К чему? Мы к их делам не имеем отношения, профессор. Вы знаете — политика не наш профиль. - усмехнулся Магистр.
   - Страшный вы человек, господин Магистр, опасно с вами иметь дело.
   - Дорогой наш профессор Алиев!
   - Ого! - ввернул Бойко, - Блеск!
   - Мы все здесь и страшные, и опасные люди.

   У Борна подходил Лесной урок. Ему очень хотелось понаблюдать Единорогов, но они кроме Романа никого к себе не подпускали. Их уже был небольшой табун — четверо.  Борн отправился на поиск.
   - Профессор Игнатов, мне нужна ваша помощь! Я очень хочу понаблюдать Единорогов, однако они кроме вас, ни к кому не выходят. Помогите!
   - Когда у вас Лесной урок?
   - Завтра, профессор.
   - Профессор Борн, дайте мне час — я посмотрю, что можно сделать.

   Завтра у Романа весь день — теория, в классе. У Алиева — выходной, Звенигора занят.
   - Профессор Алиев, большая просьба к вам.
   - Бьюсь об заклад — мой выходной накрылся!
   - Точно, профессор. Борн просит пойти с ним завтра на Лесной урок, а у меня весь день теория.
   - А чего он хочет?
   - Понаблюдать Единорогов.
   - Игнатов, вы очень хитрый товарищ, как я заметил. Ладно, завтра заменю вас. Вы свободны.
   - Благодарю вас, Александр Ибрагимович.

   Все последнее время Алиев проводил Лесные уроки со Звенигорой, и Роман обрадовался неожиданному походу в лес. А тут еще и Катя попросилась — у нее тоже был свободный день.   Счастливый Роман не ходил, а летал, забыв, что он — преподаватель.
   В столичных театрах прошел спектакль, в котором в гротескно - пренебрежительной  форме была показана школа «Фата Моргана». К несчастью режиссера и постановщиков, этот спектакль увидели Соколовцы, и, разумеется,  узнали себя.  Их негодованию и ярости не было предела.
    Хотели подать в суд за нанесение морального ущерба и подрыв репутации и имиджа школы. Но директору удалось уговорить ребят и преподавателей дать серию спектаклей о школе под открытым небом на зимних каникулах, провести гастроли по городам и весям.
    Эта идея всем пришлась по душе. В спектаклях «протянули» и горе-сатириков. На сам спектакль Соколова предложила не обращать внимания:
   - Эта антиреклама почище любой другой. Хотели нам напакостить, себе же сделали хуже. Пусть их!

   Вечером в кабинете собрались преподаватели. Директор заявила:
   - Ну, дорогие мои, сердечные и любезные,...
   - Сейчас что-то будет! - буркнул Толкин.
   - Давайте думать о будущем. Мы выходим на широкую дорогу. Не в этом, так в следующем, году, а будут у нас открываться еще такие же школы, как наша. И это просто супер. Но для школ нужны преподаватели и директора. Давайте, мои хорошие, думать, кого для этой цели готовить. И Магов не забывайте. И помните — за рубежом нас тоже ждут, - она показала на стопку пакетов, - видите, приглашают.
   - Антоновна, - а откуда нам их брать, кадры-то? -  поинтересовался  Алиев, и попал «под раздачу».
   - Если директор школы Волшебства не знает, сколько ценных кадров он выпустил, то чем, интересно, он занимается? У нас уже прошло два полных выпуска школы и один — Академии, а господин Алиев ищет кадры. Вам фонарик дать, или так обойдетесь?
   - Как-нибудь обойдусь! - пробурчал разобиженный Алиев.
   - А давайте пригласим всех выпускников на встречу, - предложил Бойко,- и прощупаем, кто чем дышит.
    - На Новогодних каникулах, и Академиков не забудем, идет? - поддержал Толкин.
    - Ну вот, вам мозги немного прочистишь, так вы все соображать начинаете.
    Все разошлись. Последним выходил Магистр — он тоже теперь не задерживался в этом кабинете.

    Соколова сидела и задумчиво поглядывала на браслет связи с Венерианцами. Магистр пояснил, как с ним обращаться, но этого было недостаточно.
   Она чуяла, что совершила некое деяние, изменившее в корне ее жизнь, однако не знала еще, насколько. А спрашивать не хотела. Обида не отпускала.
    Снова и снова прокручивала она тот день, искала свою ошибку. Она личное и работу не смешивала, дело есть дело, здесь личное — только помеха, тем более столь глубоко личное.
    Дары Судьбы не подносятся на блюдечке с голубой каемочкой. За них следует платить.
    Горов зачастил в школу с прошлой зимы. Посидев у Ветрова, забежав к директору, друзьям, короче, обежав всех, он обязательно заглядывал в теплицы, где работала Хана. Уж очень важно и нужно ему было там побывать.
   Так пошла зима, весна, лето — пора отпусков, и начался 10 год существования школы Волшебного искусства «Фата Моргана». И в этом году Горов частенько появлялся в школе.
   
   Прочитав приказ о полном медосмотре персонала школы, удивился:
   - Антоновна, мать моя, что случилось?
   - Пашенька, сыночек, мы все поизносились, требуется восстановление. Ясно? Тебя это тоже касается, ты в отставку не подавал.
   - Это называется — сам напросился, - засмеялся Горов, выскакивая из кабинета.

   Ирина остановила в коридоре Игнатова.
   - Профессор, где найти директора?
   - А зачем тебе директор? - заинтриговано спросил Роман.
   - Мне нужно сообщить ей кое-что.
   - Ирина, что ты задумала?
   - Это не я задумала, это у Президента в приемной задумали.
   - Погоди, а ты откуда знаешь?
   - Послушайте, - подала браслет. Роман приложил к уху, и побледнел.
   - Что это такое, Матвеева?
   - Я Президенту на уроке подарила птичек со встроенной микрорацией. Там плетут интриги, хотят Президента убить.
   - Ирка, у тебя все дома или наполовину?! Ты понимаешь, что за этакое можно запросто угодить на урановые рудники, причем не ты, никто не поверит в твое авторство, а директор!  - Роман понял, что испытывал Толкин после их выходок. Но все их шкоды, вместе взятые, не стоили и сотой доли выходки Ирины.

   - Матвеева, иди со мной!
   Роман отправился к директору. Гном заявил: «Директора нет!»  Подумав, Роман пошел к Толкину, оставив Ирину около гнома. Постучался.
   - Войдите!
   - Профессор Игнатов, что случилось? - встревожился Магистр. На Романе, как говорят, лица не было.
   - Да кое-что случилось. Мне директор нужна, я думал, она здесь.
   - Профессор Игнатов, поясните, зачем вам нужна директор? - спросил Толкин, скрывая улыбку, - у Романа был сильно потерянный вид.
   - Вот, - произнес Роман, протягивая Толкину браслет. У того удивленно поднялись брови.
    - Это изделие Матвеевой и Денисенко. В браслете приемник. Передатчик в кабинете Президента.
   - Что ты сказал?! - вскочил Бойко.
    - Да, Виталий Петрович. Эта юная мисс подарила Президенту птичек со встроенной рацией.
   - А как эта штука у вас оказалась?
   - Ирина сама мне отдала. Против Президента зреет заговор. Ей хочется помочь человеку.
   - В кабинете, говорите, нет ее?
   - Нет, и внизу нет, никто ее не видел.
   - Ну, сейчас найдем, - Толкин нажал на браслете кнопку, на пульте загорелась красная лампочка. - Пошли все в кабинет! - И пошел к двери.
   - Похоже, вы знаете, где директор, - заметил Магистр.
    - Мы знаем директора. Даже если она умерла, по этому сигналу через 10 минут будет у себя в кабинете, - сухо ответил Толкин, выходя. По пути к ним присоединился Алиев.

   Ира ожидала перед дверью лифта, робея.
   - Мисс Ирина, прошу, - пропустил ее вперед декан. Девочка зашла в лифт, преподаватели тоже. В кабинете еще никого не было.
   - Ну, Ирина, расскажи... Хотя нет, подождем директора.
   - Все в сборе. Что случилось? - тревожно спросила Соколова, входя в кабинет.  Толкин отключил вызов, красные лампочки потухли.
   - Валентина Антоновна, ты сначала сядь, да и мы тоже присядем. - все сели, - А вот эта девица сейчас нам кое-что расскажет. - сообщил Толкин, - Матвеева, мы слушаем.
   - Когда у нас на уроке был Президент, я подарила ему птичек со встроенной микрорацией, а у меня остался приемник. - Толкин положил браслет на стол. - Раньше птички были в комнате, где ни о чем интересном не разговаривали. После газовой атаки птичек перенесли в приемную. И там заговорщики плетут свои интриги. Президенту нужно помочь.

   - Ирочка,  - наклонилась к ней директор и зашептала, - а ты еще чего-нибудь не придумала такого, часом, а? Чтобы я знала заранее, за что в урановые рудники попаду. Ты меня в другой раз поставь в известность вовремя.  МАРШ ОТСЮДА, ЧТОБ Я ТЕБЯ НЕ ВИДЕЛА, ИЗОБРЕТАТЕЛЬНИЦА, ВМЕСТЕ С КУЛИБИНЫМИ! - вдруг гаркнула директор так, что все подскочили, а Ира метнулась к двери,  - МАТВЕЕВА! - она застыла, испуганно глядя на директора, - Если кто-то что-то узнает!!! Иди. - Девочка выскочила опрометью, а в кабинете грянул хохот.
   - Ну, любимая, я тебя столько лет знаю, но такого рева не слыхал. - вытирал слезы Алиев. - Чуть потолок не обвалился. А переход был — блеск! Шепот — и вдруг гром с ясного неба! Ты же могла девчонку заикой оставить!
   - Лишь бы вы заиками не стали — как преподавать будете. Не знаю, как вы восприняли новость, а я себя точно в рудниках увидела. И что нам делать теперь? Девочка надеется, что поможем человеку. А мы туда не вхожи, и ведем против него свою игру.
   - Найти союзников и предупредить, - отозвался Бойко.
   - Твоим устами, Петрович, да мед пить! Наш там один человек, и засвечивать его я не желаю. А других союзников нет. Масонская хартия все захватила.
   - Валентина Антоновна, верните девочку, - попросил Магистр.
   
     - За... хорошо. - передала по селектору:
   - Матвеева Ирина, зайдите к директору!
   - Скажите, господин Магистр, что вы задумали?
   - Дети слушали, что происходит, уже долгое время. Хоть что-нибудь да знают.
   В дверь постучали.
   - Заходите, Матвеева. - Ира вошла и робко стала у двери. - Проходите сюда, не бойтесь.   У нас есть к вам несколько вопросов.
   - Мисс Ирина, - обратился к ней Магистр, - скажите, ваш подарок Президенту понравился сразу или нет?
   - Профессор, не сразу, но он не знал, что с ними делать. Выпустить птичек неудобно, и держать неохота. Вообще-то, он их сразу бы держал в приемной, да ему отсоветовали.
   - Кто отсоветовал?
   - Тот волшебник, чью палочку Валентина Антоновна уничтожила, - хмыкнула Ира — она уже успокоилась.
    - А как он это сказал?
   - Он сказал: «Если нас никто не слышит, значит, я — полный дурак!» Президент предложил уничтожить птичек, а он ответил, что не знает, как их делали, и хочет еще пожить.
    - Он заходил в комнату с птичками?
   - Да, но никогда ничего не говорил ни Президенту, ни другим. А после газовой атаки сказал: «Возможно, я ошибался».
    - Благодарю вас, мисс Ирина, вы свободны. - Ира убежала.

   - Ну, что будем делать?
   - Нужно выйти на того волшебника.
    - Выйти. А как? Вы не в курсе, господин Магистр, от Департамента там никого нет?
   - На данном этапе не в курсе. Но узнать могу. Вот ситуация — помогаем врагу.
   - Я врагам не помогаю. Президент, как политик, мне уже не конкурент. Но физически убрать его, то есть, убить,  я не могу позволить. Тем более, что это и бесполезно, и нецелесообразно. Он сейчас противостоит, завтра отойдет в сторону, а после, глядишь, и рядом станет. Так что мы все же делать будем? Скажите, господин Магистр, а Турищева в курсе?
   - Мы давно не были в Департаменте. Дайте мне время, или сами побывайте.
   - Ну нет, я думаю, вам сподручнее. - усмехнулась директор, - Вас там знают лучше, и знакомых у вас поболее. Так что получите командировку, господин Магистр.
   - Стоит сделать предложение, как тебя же заставят его исполнить, - хмыкнул Магистр.
   - Да, у нас это так, - поддел его Алиев.
    В Департаменте ответили, что в этой стране нет официально командированных Магов.
   
    Тогда Соколова решила «взять быка за рога» - она сама отправилась к своему недругу. У него имелся отдельный кабинет. Получив визитку Соколовой, слегка опешил, но любопытство взяло верх, и ее пригласили в кабинет Статс-секретаря.
   - Здравствуйте, господин Статс-секретарь!
   - Здравствуйте, госпожа директор Школы «Фата Моргана», проходите поближе. Такие гости здесь редкость.
   - Что верно, то верно. Вы можете уделить мне 20-30 минут где-нибудь на природе, скажем?
   - Уделить могу, но почему не здесь? - удивился хозяин кабинета.
   - А я не уверена в чистоте вашего кабинета. Так как?
   Немного подумав, волшебник согласился.
   - Скажите секретарше, чтоб вас не беспокоили полчаса, даже Президент — ушел, и все. Замкнитесь изнутри.

   Статс-секретарь выполнил распоряжение директора.
   - А как мы отсюда выберемся? На метле?
   - Она у вас есть?
   - Нет.
   - Вы перемещаться умеете? Перемещение в пространстве, - пояснила на недоуменный взгляд волшебника. Он отрицательно покачал головой.
   - Хорошо. Становитесь рядом. Да оденьтесь, на улице не лето. Так, стал. Теперь крепко возьмитесь за меня. Крепче, не бойтесь, не съем, а потерять могу.
   
    С этими словами директор тоже крепко обхватила за талию собеседника, с силой крутнулась, и они исчезли. Через несколько мгновений они стояли на другом конце города в пустынном парке.  Соколова отпустила спутника. Он стоял, ошалело крутил головой.
   - Да, господин Статс-секретарь, перемещать взрослого человека тяжеловато, - смеялась Соколова. Сейчас мы зайдем вон в ту забегаловку, и я вам кое-что расскажу.
   - А почему в забегаловку, а не в более приличное место?
   - А потому что в более приличном месте вас или меня, а то и обоих сразу, кто-нибудь узнает, а мне это ни к чему, - отрезала директор.
   Они вошли в кафешку, сели за столик. Директор так посадила спутника, что он закрыл ее от посетителей, а она видела все помещение.
   - Что вы себе закажете?
   - Да что здесь есть! - пренебрежительно отозвался Статс-секретарь.
   - Тогда два кофе с лимоном, - заказала официанту Соколова. Статс-секретарь с любопытством наблюдал за директором. Принесли заказ.
   - Итак, чем обязан такому странному визиту?
    - Я вас лишила важной вещи. Вы ее уже заменили?
    Он нахмурился.
   - Это не так просто сделать. Нет.
    - Я так и думала. Простите меня и выбирайте! - на стол из сумочки
высыпались волшебные палочки.

   Статс-секретарь уставился на Соколову.
   - Вы что, издеваетесь?
   - Именно этого я и ожидала от вас. Выбирайте. Если ни одна не подойдет, мы отправимся в школу, поищем там.
 
   Медленно перебирая палочки, он поинтересовался:
   - Какова цена вашей услуги?
   - Охрана Президента.
   Собеседник подпрыгнул:
   - Что вы сказали?
   - Вы не ослышались. До выборов чуть более года, но некоторым не терпится. У меня там нет друзей, да и не может быть, в силу сложившихся обстоятельств. Однако бессмысленные убийства мне претят.
   - Откуда вы знаете, что происходит здесь.
   - Вопрос закономерный. - она достала браслет, поднесла к уху, послушала.
   - Послушайте, вам будет интересно, - хмыкнула. Секретарь взял браслет, приложил к уху. Побледнев,  спросил:
   - Что это?
   - Канарейки. Я думаю, вы все поняли. Видите ли, наши дети очень умны. Девочка хотела пошутить, - ее не за что наказывать. Однако, я думаю, ее шутка очень вам сейчас поможет. Ведь вы никому ничего не рассказывали, верно?
   - А если я откажусь?
   - Я не мелочна. Палочку вы все равно получите, а браслет заберу. Только и всего. Решайте.

   Соколова игралась палочками на столе, словно не глядя по сторонам. Секретарь наклонился, рассматривая палочки, трогая их, словно тоже играясь. Наконец выбрал. Мгновенно остальные палочки исчезли в сумочке директора, и она фыркнула:
   - Еще бы мгновение, и я бы все убрала. Сюда кое-кто зашел. Линяем! - Они вышли.
   - Госпожа Соколова, благодарю вас за доверие. Но ваши методы неподражаемы. Есть вопрос.
   - Да, я слушаю.
   - Как при необходимости с вами связаться? И научите перемещению.
   - Вы многого хотите. Связь есть, обычная — радио и телефон, вот, - она подала карточку.
   - А экстренная?
   - Аварийную я не могу вам дать.
   - Простите, понял.
   
   Когда статс-секретарь брал карточку  с номерами телефонов, один из них на мгновение вспыхнул красным цветом. Секретарь все понял.
   - Беритесь за меня крепче. - Они снова стояли в кабинете Статс-секретаря.
   - Теперь раздевайтесь и выпускайте меня. И приезжайте на учебу. До встречи!
   - До свидания, госпожа Соколова, - Статс-секретарь провел ее до выхода из приемной, что делал крайне редко.

   Она возвратилась в школу. Во дворе ее встретил Магистр.
   - Господин Магистр, завтра начинаем уроки верховой езды, - не дав ему рта открыть, заявила. - Долидзе! - юноша подошел. - Вам задание: приготовить на завтра Ветра и Вулкана с седлом для новичка.
   - Есть, приготовить Ветра и Вулкана для новичка! - весело ответил он.
   - Вы меня посадите сразу на Вулкана?
   - Вы не можете ездить на какой-то кляче. А Вулкана я сама выездила и объездила, он повезет того, кого я на него посажу. Все, возражений не принимаю!
 
   И вот началось обучение. Когда Магистр вошел в манеж, Соколова и Арсен были уже там. При приближении Венерианца кони заволновались. Кони не подпускают к себе неземлян, потому что у них более мягкий энергетический кокон, и чужеродное влияние их угнетает.
   Люди, с их грубой психикой, не шибко чувствуют чужое биополе, и даже чувствуя его, не придают этому значения. Животные не имеют такого развитого воображения, как человек, но они более чувствительны.
   Все свои ощущения они воспринимают, как данность. Поэтому лошади волнуются в присутствии инопланетян, и приседают на задние ноги, когда те садятся на них — их давит чужая энергетика.

   Именно это обстоятельство предстояло изменить Соколовой, чтобы Магистр мог сопровождать ее в конных прогулках. Она не зря была Учителем, и с этой задачей справилась блестяще.
   - Подержите, - передала Ветра Арсену, и пошла навстречу Магистру, ведя в поводу Вулкана.
   - Доброе утро, Валентина Антоновна!
   - Доброе утро, господин Магистр. Подойдите ближе, я вас не съем.
   Жеребец попытался вырваться, и хозяйке пришлось полностью заняться им. Наконец справилась, крепко взяла под мордой за узду.
   - Магистр, выполняйте то, что я буду говорить, не задерживаясь. Возьмите в кармане, - она повернулась боком,  - горбушку и пакетик соли. Так, теперь слегка посолите ее в середине. А теперь наберите полный рот слюны и плюньте в горбушку.
   Магистр удивленно посмотрел на директора, но выполнил распоряжение. А Арсен смотрел во все глаза.
   - Теперь слегка помните хлеб, пусть слюна впитается в него.

   В течение всей этой процедуры она одной рукой оглаживала жеребца, и он почти успокоился.
   - Теперь положите одну руку сюда, на холку, - Магистр выполнил. Соколова крепко прижала его руку своей, чтобы не дрогнул, - а другой рукой дайте ему хлеб, назвав его по имени.
   - Вулкан, на горбушку, - совершенно серьезно произнес  Магистр. Конь глянул на него, всхрапнул, но угощение принял. Сжевал и ткнулся в руку мягкими губами.
   - Возьмите еще одну, там же, сделайте так же.
    Конь съел еще несколько горбушек, и уже стоял совершенно спокойно.
   - Ну, теперь можно и попробовать проехаться. Долидзе, коня! - она поправила упряжь, проверила крепления. Арсен подвел Ветра. - Арсен, у вас это лучше получается — покажите господину Магистру посадку и сход.

   Соколова крепко держала жеребца. Конь с трудом переносил седока. Однако у хозяйки хватало и терпения и сил, чтобы добиться своего. Они проехали рядом, голова к голове, пару кругов, и директор немного ослабила повод.
   Вулкан уже не сопротивлялся. На следующем круге повод был свободен, и дальше полностью в руках ученика, а конь шел на аркане. К концу урока Вулкан полностью смирился со своим необычным седоком. Когда Магистр стал на землю, Соколова дала ему еще хлеба и соли, угостить коня.
   - Дайте, как и сначала, погладьте.
    Конь с благодарностью принял угощение.
   - Не забывайте про горбушки, господин Магистр. Сегодня урок окончен.
   В течение недели Магистр обучался верховой езде, Вулкан к нему привык, но другие кони по-прежнему, волновались при его приближении, и не подпускали к себе.
   - Профессор, - обратился к ней Арсен, - скажите, так можно приручить кого угодно?
   - Да, Долидзе. Это Древняя МАГИЯ приручения и подчинения. Тот, кто съел что-то с твоей кровью, потом, слезами — становится твоим рабом. И отворотов у этой МАГИИ обычными способами НЕ существует. Помните об этом, Арсен.  Ее иногда применяют в любовной ворожбе,  а потом жестоко страдает и жертва, и тот, кто применил ее. Вы в этом году будете проходить Знахарство. Благодарю вас за помощь, а мы проедем по полям. - и повернула к воротам. Когда они уже выехали в поля, Магистр поинтересовался:
   - Валентина Антоновна, а вы на практике использовали когда-нибудь нечто подобное?
Она искоса поглядела на спутника.
   - Вот смотрю я на вас, господин Магистр, и думаю — окончательно обидеться или спустить все на тормозах? Я многое знаю, но не все применяю. И я не играю в заведомо проигрышные игры. - хлестнув коня, помчалась.

   Ошеломленно поглядев ей вслед, Магистр пустился вдогонку... Во дворе их ожидали Алиев и Арсен.
   - Долидзе, экзамен отлично, - улыбнулась директор, и юноша ответил ей тем же, принимая коней.
   - Ибрагимыч, не в службу, а в дружбу, без меня поезди с господином Магистром хоть по кругу ежедневно, - показала в поле.
   - А ты куда намылилась? - удивился тот.
   - В столицу, - ответила, спрыгивая с коня, и попала в захват Алиева. Схватив ее в охапку, он закружился по двору, хохоча во все горло:
   - Антоновна, мать моя! Я безумно счастлив благодаря тебе!

   Потрясенная, Валентина Антоновна не сразу нашлась, что сказать. Магистр с интересом наблюдал эту сценку.
     - Ибрагимыч, тактично тебе говорю: если мы шлепнемся в грязь, будет вовсе не смешно!
   - Ты, мать наша, как всегда, права. - поставив ее на землю, опустился перед ней на одно колено, - Антоновна, у меня наметилось прибавление семейства благодаря тебе.
Та даже отшатнулась.
   - Ибрагимыч, я тут каким боком?! Вроде ни физически, ни эмпирически я не способна к такому  и не причастна!
   - Наша любимая Антоновна! Если б ты не переселила сюда наши семьи, я бы потерял и то, что имел. А сейчас жду прибавления, вот как!
   - Фу, Александр Ибрагимович, ты меня уже второй раз повергаешь в такой шок. Это как, эксперимент на выживание, да?
    - Антоновна, а что, вообще, с тобой происходит? Ты вроде того, похудела?
   - Я с вами скоро не только похудею, а  и вовсе очумею, и никакая больница и даже Венера меня не вылечит! - сердито, даже со злостью, бросила Соколова и быстро пошла в школу.
   - Господин Магистр, что происходит с нашим директором? - серьезно спросил Алиев.
   - Я не могу вам ответить на этот вопрос, - с грустью произнес Магистр.
   - Простите за бестактность.
   - Пустое, проехали.

   Алиев и Магистр, выполняя распоряжение директора, ежедневно ездили по округе. Одно дело — облететь окрестности, и другое — объехать, заглядывая в разные потаенные уголки.   Магистр понял, почему Соколова любит верховые прогулки, а поняв это, стал лучше разбираться в ее характере.
   В столице она пробыла неделю. Там ее попросил о встрече Статс-секретарь. Они встретились в том же парке, но с другой стороны. Медленно прогуливаясь по пустынной аллее, Статс-секретарь рассказывал:
   - Они догадались, что из себя представляют птички, а может, просто предположили. Но решили их украсть и проверить. Я не мог этого допустить. Хуже всего, что это из охраны Президента.  Заварушка сейчас, введение ЧП в стране — и вот вам военная диктатура. До выборов почти год. Я знаю вашу игру. Мешать не буду. И знаете почему? - Соколова вопросительно посмотрела, - Вы помогаете своему противнику. Не понимаю, почему, но осмеливаюсь просить о дальнейшей  помощи.
   - Господин Статс-секретарь, у нас нет своих людей в окружении Президента. Чем я могу помочь? Мне тоже не нужна заварушка сейчас, вы правы. Но я бы предпочла раньше времени не засвечиваться.
   - Используйте свое влияние на Магов, пусть пришлют нам хоть пару для охраны Президента.
   - У меня нет, как вы выражаетесь, влияния на Магов. И просить их вам придется лично, если они согласятся на встречу, господин секретарь. Это все, что я могу вам пообещать.
   - Благодарю. Я боялся полного отказа.
   - Вы можете вернуть мне браслет и остатки от изобретения Матвеевой?
   - Могу, - засмеялся, - Вот они в пакете. Скажите, кто все же это сделал?
   - Вы ведь видели — наши ученики. Итак, до свидания, я вам сообщу результат. - крутнулась и исчезла.

   Вернувшись в школу, на следующий день отправилась в Департамент. Майборода не появлялся в школе уже второй месяц — работал в Департамене.
   Качини пообещала ей встречу с представителями Росийского Департамента Магии — по традиции, он заведовал Россией, Белоруссией, и Украиной. Ему же подчинялись и Маги всего бывшего СССР. Ожидая встречи, она побывала у Майбороды и у Горова, чем очень их обрадовала.
   - Валентина Антоновна, у меня почти нет работы, - пожаловался Федор.
   - Потерпите немного, ее столько будет, что невпроворот. Вы будете выбирать места для будущих школ. Присмотритесь, кого можно будет пригласить преподавателями, но пока ничего не говорите.
   - Спасибо, теперь есть работа! - засмеялся Майборода. - А как там мои друзья?
   - А вы почаще приезжайте — вам путь не заказан.

   На третий день Качини пригласила Соколову к себе.
   - Сейчас я вас познакомлю с одним человеком.
    В кабинет зашел настоящий богатырь. Соколова залюбовалась им.
    - Знакомьтесь — Годунов Борис, глава Российского Департамента Магии и Соколова Валентина Антоновна, директор школы Волшебства «Фата Моргана», - представила их Качини.
    - Наслышан про вашу школу, наслышан, - пожимая директору руку, прогудел Годунов, - и весьма рад познакомиться.
   - Я вас оставляю, договаривайтесь, - и хозяйка кабинета вышла.

   На пятый день директор вернулась в школу, и сообщила:
    - Готовьтесь, мои дорогие, к новым встречам. Мы вышли на связь с Российским Департаментом Магии. Гости прибудут на зимних каникулах.
   - Антоновна, а как долго мы будем насухую расходиться?
   - Да, Ибрагимыч, ты прав. Давай воду, - согласилась директор.
   - Профессор Лесняк, задержитесь, - попросила, когда все стали расходиться.
   - Да, госпожа директор, я вас слушаю, - улыбнулась Катя.
 
    Когда все вышли, директор спросила:
    - Катюша, Шонин Иван Васильевич — ваш дядя?
   - Да, профессор, - слегка удивилась Катя.
   - Вы можете с ним связаться?
   - Завтра смогу, а что?
    - Мне нужно с ним встретиться скажем, в ближайшие 3-4 дня, но так, чтобы об этом никто не знал. Сможете передать ему?
   - Хорошо, Валентина Антоновна, я завтра с дядей поговорю. Можно идти?
    - Идите, спокойной ночи, Катюша.
    - Спокойной ночи, Валентина Антоновна.

    Девушка вышла. А Соколова еще долго сидела, размышляя. Возвратившись из поездки, она была задумчива, что-то решала для себя.
   Спустя три дня у ворот остановился посетитель.
   - Назовите свое имя и цель посещения.
   - Шонин Иван Васильевич, прибыл на встречу с директором.
   - Проходите по дорожке, никуда не сворачивая.

   Директор оделась и вышла навстречу.
   - Здравствуйте, дорогой гость, здравствуйте, - пожала руку, - вы верхом ездите?
   - Нет, не умею.
   - Прекрасно! Запрягите Красотку в пролетку! - приказала, нажав кнопку на браслете. Стоял декабрь, но снег еще даже не показывался, погода слякотная.
   - Приглашаю вас на конную прогулку, - засмеялась директор.
   - Знаете, я ожидал всего, но не такой прогулки, - засмеялся и Шонин, следуя за директором. К их приходу на скотном дворе уже ожидала запряженная в пролетку Красотка.
   - Профессор, кучер нужен?
   - Благодарю, я сама. Садитесь, господин Шонин.

    Они выехали в поле. Остановившись далеко от деревьев, Соколова заговорила:
   - Господин Шонин, я вас пригласила на совет. Пора приступать ко второму этапу работы. Вы нашли психологов?
   - Да, нашел. Из нашей партии, двое. Но пока еще ничего им не говорил о работе.
   - Как начнут работать, сразу поймут. Не позже марта наша программа и легенда должны просочиться в массы. Но, Иван Васильевич, если будет две одинаковые кандидатуры, я свою сниму сразу. Я не играю на проигрыш.
   - Понял. Утечки информации не будет.
   - Как там наши противники?
   
   - Что вы делали у Статс-секретаря? О вашем посещении и беседе за закрытыми дверями ходят легенды.
   - Да ну! - развеселилась Соколова, - И какие же? Уж не любовь ли нам приписывают?
   - Представьте, да. К нему на прием не просто попасть, а вы с первого захода вошли, и провел вас сам — чудо, да и только!
   - Бедолага! Каково ему быть любовником старой бабки!  Сочувствую ему. Ладно, поехали обедать. А мне, между прочим,  ничего не сказал.

   После обеда передала гостя Кате — Катюша, покажите дяде школу, - и исчезла.
Директор нашла работу всем вторым половинкам преподавателей. С ее точки зрения безделье — враг содружества  №1.От безделья человек звереет, ищет себе занятие, и часто, а вообще-то, всегда, начинаются сплетни.
   Даже супруга Верши нашла себе дело. Около нее крутилась вся преподавательская мелюзга. Дети ее просто обожали — бабушка Варя — их кумир. Старшие дети учились в школе на общих основаниях.
    Приближался Новый Год. Праздник это семейный, но все в школе давно уже чувствовали себя одной семьей, и решили его встретить вместе.
   Предпраздничная суета, шум, гам, А Игнатов и Лесняк решили разыграть Снегурочку и Деда Мороза, с подарками и призами. В эти дни директора почти не видели. Она появлялась в Трапезной и снова исчезала на ферме. Поскольку все было спокойно, то ее никто и не тревожил. А она — она мечтала и играла в шахматы.
   
   В шахматы она играла весьма посредственно, и комп постоянно и регулярно ставил ей мат. Но иногда она находила ход, на который у машины не было ответа. И тогда картинка зависала. Именно за это директор любила играть с машиной.
   На необычный ход та теряла не только инициативу, но и разум. И директор, попивая чай или кофе, дразнила несчастную машину:
   - Что, с человеком  все же слабо играть? То-то же, не гордись впредь! - Об этой ее маленькой слабости не подозревали даже друзья-деканы.
 
    Молодежь поставила условие — все в маскарадных костюмах. Директору пришлось попотеть — что придумать. Она решила замаскироваться полностью — пусть угадают! Магистр тоже был в некотором недоумении, и отправился на консультацию к Турищевой.
   - Маргагита, ради Бога, поясните, что я должен сделать?
   - Магистр, это просто веселый камуфляж, который будет сброшен по бою или звону часов в 12 ночи.
   - Ага, ясно, благодарю вас.

   Трапезную украсили еловыми и сосновыми ветками — жалко губить ради нескольких дней деревья, а вот на улице все сосны расцветили игрушками и лампочками. По ночам школьный двор сиял.
    Магистр соорудил костюм пирата, имел грандиозный успех. А директор... Ее никто не узнал в костюме старой Кикиморы. Она же веселилась от души, дергала всех за носы и уши. Все дружно решили, что это — Алиев.
    На последнем в уходящем году балу, огромный серый медведь пригласил потанцевать Кикимору. Наклонившись к ней, он прорычал:
     - Маска! А я тебя знаю-ю-ю!
    - Ибрагимыч, ляпнешь кому — удушу! - Медведь победно зарычал и так завертел свою партнершу, что им уступили весь зал.
   Пробило 12, все маски упали. И директор собрала все аплодисменты и получила огромную хрустальную снежинку. На открытии первого бала Нового Года Магистр, слегка опасаясь, пригласил на танец директора. Она согласилась.
 
   В танце один партнер ведет, другой ему подчиняется — тогда оба партнера получают удовольствие, и танец гармоничен. Магистр так бережно и крепко держал свою партнершу — словно нес хрустальную вазу.
   Она же, чувствуя надежную руку,  отдалась на его волю, и получала наслаждение от танца. Пара танцевала столь гармонично, что им тоже уступили зал, и проводили аплодисментами после окончания танца. Немного посидев со всеми, директор незаметно скрылась.
 
    На встречу с Магами России директор пригласила Майбороду. Он прибыл второго января, на совещание по поводу встречи Магов. Ожидалось, что приедет два человека.
    - Борис Годунов — настоящий русский богатырь, - восхищенно рассказывала Соколова, - ростом, - она примерилась, - с нашего Магистра будет, а в плечах, так пожалуй, и пошире. Голос — труба тебе Иерихонская! Второй — Дивов Антон, его не знаю, не видела.
   - Антоновна, ты часом, не влюбилась в этого Годунова? - подозрительно-ревниво вопросил Алиев.
   - Тебе, Ибрагимыч, давно выволочки, я вижу, не было, совсем расхлябился. Годунов твоих лет. А совершенным я всегда восхищаюсь, пора это бы знать. И вообще я попрошу задержаться Господ директоров, Бойко, Магистра и Турищеву.

   Когда в кабинете остались только приглашенные, она спросила:
   - Дорогие мои, поясните мне, почему на нас  вышел Западный Департамент раньше родного Русского, и кто в конце-концов сотрудничает с кем? Я вовсе запуталась. Госпожа Турищева, начнем с вас.
   Маргарита улыбнулась.
- Валентина Антоновна, я потомственная колдунья, и даже русская. Давно, еще ребенком, попала за границу. Так уж получилось, что встретила Мельхиседека, потом внедрилась в Департамент и работала там. Кстати, пока сюда не попала, не подозревала о профессии  Магистра. Наши русские колдуны   трудно идут на сближение вообще. Они знают и Западных, и Восточных, и даже с Американцами знакомы, но — буки. Почему — я не знаю. Я уверена, что они прекрасно знают о нашей школе, с самого начала. Но чего-то выжидают. У меня все.
   - Благодарю вас, Маргарита. Магистр, теперь вы.
   - Я сам с Венеры, - глухо заговорил Магистр, - нас здесь, как вы знаете, много, но с Шамбалой связаны не все. Я возглавляю Специальный Отряд. Кто-то есть и в России,  я не всех знаю. У нас в отряде жесткая дисциплина, нарушений не допускается, вы это уже знаете. Госпожа Соколова получила право бывать на всех наших станциях и получать любую помощь, но она ни в коей мере не является членом Отряда. У меня тоже все.

   Соколова подсела к нему и тронула за руку.
   - Господин Магистр, что с вами? Вы не больны?
   - Нет, я вполне здоров.
   - Антоновна, что-то мне с этими Магами неуютно, - вздохнул Толкин.
   - Если тебе, Игнатьич, неуютно, значит, не все с этими Магами просто. Нюх у тебя есть, это несомненно. Они нас будут прощупывать. Сыграем простачков. Благодарю всех за информацию, а тебя, Ибрагимыч, все же высечь надобно, ох, надо, за язык твой дурной! Спокойной ночи.
   
     Магистр выходил последним. Они еще не помирились.
.   - Госпожа Соколова! Я вас без охраны не оставлю! - с вызовом глянул на директора. Она внимательно посмотрела на него, осторожно взяла за руку, повыше кисти, и мягко произнесла:
    - Магистр, не переживайте так, все будет хорошо. Запоры у нас крепкие. Хотите, проверьте комнату и идите спать, - и повела его к своей спальне.
    - Простите, Валентина Антоновна, я и правда, что-то расклеился. Спокойной ночи, - и он круто развернувшись, выскочил вон.

   Дня через два Алиев заявил:
   - Братцы, друзья-то наши крепко поссорились ведь!
   - С чего ты взял? - спросил Бойко.
    - Да с того самого. Магистр забыл, когда улыбался. И сделать ничего нельзя — она тоже, как пантера, ходит.
    - Когда они успели?
    - Скорее всего, перед нападением чудовищ.
   - Почему? Они же вместе дрались?
   - Ты не понимаешь — то было нападение, общее дело. Личное не играло роли, - ответил Бойко, - Поддержка — норма. А теперь — кто первый простит. Так-то.

   - Что снова что-нибудь спровоцировать, как Неразлучные? - засмеялся Алиев.
   - Ага, только ситуация-то была несколько иная!
   - Что за ситуация? - вопросила Соколова, заходя в новый кабинет Алиева.
   - Ну, Антоновна, ты и шустра, как электровеник.
   - Вот так сравнение! А вот ты — жила, мой любимый!

   - Почему это?! - опешил Алиев.
   - Да и Игнатьич тоже, и Петрович.
   - А мы при чем?
   - Переселились в новые кабинеты, получили новые должности, и молчок! Обмывать думаете, или как?
   - А как, с чаем, или покрепче? - хитро спросил Алиев.
   - Да как не жалко. Не я же буду вас угощать, - пожала плечами Соколова.
   - Тогда здесь кое-кого нет, - заявил неугомонный Алиев, и исчез. Возвратился он с Турищевой, Магистром, Косовой, Лесняк и Игнатовым.
    - Вот, теперь все, - довольно сообщил. - Сейчас соорудим столик, - поглядев на присутствующих, решил, - наш фирменный коктейль и по пять капель лучшего виноградного  - а то, если больше, буянить будете!

   Взмахнул палочкой, на стол прыгнули бокалы с коктейлем и бутылка вина.
   - Вот, Ибрагимыч, видишь, ты какой! Всегда меня корил, а сам — жадина! - пригубив коктейль, укорила Соколова.
   - Антоновна, а я твое директорское терпение испытывал.  Признаться, оно у тебя за эти годы стало крепче, факт!
   - Ты на что это намякиваешь? - подозрительно спросила.
   - Тебе намякивать — себя на кол сажать. Я еще пожить хочу!

    Директор в кругу друзей расслабилась, повеселела.
- Скажите, а какой сорт винограда для вина использован? - спросила Турищева. Деканы и директора дружно расхохотались:
   - О, это очень редкий сорт, он остался только у нас в школе, называется «Растрепа», и растет вон, на беседках!
   Повеселел даже Магистр. Наконец все разошлись. Магистр провел директора до ее кабинета. У дверей он остановился - без приглашения он сюда сейчас не заходил.
   - Госпожа директор, можно вас спросить?
    - Да, я слушаю, господин Магистр.
   - Госпожа директор, поясните мне, как все же вы получили браслет связи? Это редчайший случай.
   - Я же хитрая лиса — разве вы забыли?
    - Валентина Антоновна, если спасли мне жизнь ради вот этой минуты, то большую жестокость нельзя представить. Вы ведь знаете, что я не имею права отсюда уехать.
   - Я спасла вашу жизнь в обмен на свою. И я взяла на себя полноту ответственности.

   Магистр отступил в удивлении.
   - Что вы сделали?
   - Я-беру-на-себя-всю-полноту-ответственности, - произнесла Соколова, открывая дверь и жестом предлагая Магистру войти. Они зашли в кабинет.
   - Валентина Антоновна, боюсь, вы не совсем понимаете, что сделали. Когда вы повторяли эту фразу вслед за мной, она не имела большого значения. Но теперь...  Вы автоматически стали нашей. И я даже не представляю, к чему это приведет.
   Она замкнула дверь.
   - Магистр, сделанного не воротишь. Да я и не собираюсь ничего менять. Когда я потеряю интерес к новому — все равно, к чему — платью, еде, делу, - я тихо умру.

   Они снова сидели за столом, напротив друг друга, и снова рука Магистра лежала поверх руки директора. Другой рукой она подперла голову и смотрела на собеседника.
   - Валентина Антоновна, я прошу у вас...
   - Не надо, Магистр, - накрыв его руку свободной, попросила директор, - это не достойно ни вас, ни меня.
   - Вы знаете — моя миссия — охрана школы. Нас учили владеть всеми видами оружия, выживать в любых условиях, предвидеть и обезвреживать любую опасность.... Кроме единственной.... У нас — у меня и у Турищевой, имеется оружие, компактное, но очень смертоносное, оно всегда при нас. Короче, нас двоих вполне достаточно для охраны школы.  Более шести лет назад мы прибыли сюда, получив задание: охрана школы. Вы же были абсолютно беззащитны и бесшабашно-восхитительно нахальны. И здесь меня подстерегала опасность, от которой нет защиты. Не помогает даже перемена места жительства и работы.

   Соколова уже давно положила голову на руку, спрятав лицо, и слушала Магистра.
   - К моему несчастью, я слишком поздно это осознал. Я встретил удивительного человека, директора школы. (рука ее слегка дрогнула, но осталась лежать на столе). С первой встречи я был удивлен, поражен, восхищен этим человеком. Я забыл, что вы землянка, а я нет, и по...
   - Не надо. Произнесенное сейчас, это слово ко многому обязывает, - мягко произнесла Соколова, положив палец на губы Магистра.
   - Вас шокирует признание инопланетянина! - отшатнулся тот.
   - Великоналимус! - укоризненно ответила она, - Если я хоть раз подумаю так, меня Бог накажет. Нельзя отвергать бесценный Дар Судьбы. - она взяла руки Магистра, и прижала их ладонями к своим щекам. - Вы даже не представляете, что для меня значит после стольких лет одиночества знать, что кому-то нужна. Что тебя понимают и жалеют, и, - она фыркнула,   - даже терпят твои выбрыки. Да какое мне дело — земной или неземной вы человек? Главное — это тот самый, бесценный Дар Судьбы.
   
    - Принимаю на себя всю полноту ответственности, - негромко произнес Магистр.
   - Скажите, это у вас специальное ритуальное посвящение?
   - Вы еще не поняли? Это обязательство, Незыблемый обет, Нерушимая клятва, а не ритуал. Оно не дает обратного хода. Поэтому я был поражен вашим решением. Вы же не ходите по одной дорожке дважды.
   - Ох, и злопамятен же! Но доверие не было нарушено, но опасность вместе прошли, но взаимопомощь была.  Вам мало? - и слегка отвела его руки от лица.
   Магистр быстро ответил:
   - Драгоценная, я  снова Ваньку свалял, да? К вам сложно приноровиться.

   Она возвратила его руки обратно.  Какое-то странное ощущение она испытывала — словно голову отрывало, нет, скорее, подрывая, слегка откидывало назад, а потом возвращало на место.
    Закрыв глаза, она снова и снова пыталась понять, что это. Руки были не Магистровы — белые, с длинными пальцами. Магистр продолжал:
    - Валентина Антоновна, вы уже однажды взяли на себя обязательство. Еще два таких действия, и вам не отвертеться от полета на Венеру. Вы не просто пройдете «капремонт», вы станете симбиотом, то есть, наполовину Венерианкой. Это редчайшее явление. Что с вами?! - испугался, увидев ее лицо.
   - Боже, какая же я была до сих пор дура! - ответила, не открывая глаз, Соколова, - Вы же обладаете силой и мощью, и вынуждены сдерживать ее, чтобы мы не боялись вас, не шарахались. А я вас все время провоцировала. Я все время ходила по острию ножа. Почему вы не перерезали глупую волосинку? Магистр, - глядя Венерианцу прямо в глаза, попросила, - простите меня. Вы тогда были абсолютно правы.
   - Что с вами сейчас происходит? Только говорите правду — это важно, - мягко произнес Магистр. Он с самого начала разговора принял свой природный облик.
   - Магистр, мою голову словно слегка подрывают, потом ставят на место. Что это такое? Ни больно, ни приятно, никаких ощущений.

   Он мягко и осторожно освободил свои руки.
   - Вы получили очень мощный заряд энергии. Я увлекся, потерял контроль. Это я должен просить прощения.
   - Да, должны. Вы почти семь лет водили нас  за нос, прикидываясь простачком, якобы учились у нас. Это просто оскорбительно. - обиженно ответила директор.
   - А вот тут вы  ошибаетесь. Я действительно, многому у вас научился, поверьте. Вы эмпирически, как у вас говорят, «методом научного тыка», нашли неизвестные подходы к известным вещам, и они срабатывают, и великолепно срабатывают.
   - Нечего подлизываться, Магистр,  - она снова завладела его руками, и тихонько засмеялась, - девочка и Чудовище. Не хватает только Аленького Цветочка.
   - Что за Аленький Цветочек?
   - Есть у нас такая сказка.
   - Расскажи!
   - Ты это серьезно? - изумилась она.
   - Да, - тихо ответил. И поплыла в тиши кабинета сказка о купце, искавшем для любимой дочери подарок... Магистр осторожно освободил свои руки, и теперь сидел, прижав к своим щекам руки любимой, замерев.
   - И просит девушка Чудовище:  «Отпусти, Хозяин, батюшку повидать!» - Магистр, вы хитрый лис!

   Тот вздрогнул от неожиданности.
   - О чем, вы, Валентина?
   - Сами блаженствуете, а я трудись, да? Не выйдет!
   - Да, вы правы. Такого блаженства я не испытывал Бог знает, сколько времени, и неизвестно, когда снова испытаю. Не лишайте меня этого счастья.
    - Хорошо. Но и мне уделите кусочек! - она завладела одной рукой Магистра.

   Эти двое, такие непохожие, нашли друг друга. В эту ночь в мире прибавилось два счастья.
   Они долго разговаривали, и в конце директор, прижавшись к руке любимого, задремала. Магистр сидел, боясь шелохнуться, чтобы не потревожить ее сон. С первым проблеском Солнца директор открыла глаза.
   - Магистр, вы что, не могли меня разбудить? Вот это я дала класс! Быстро к себе, отдыхать, а то на уроке упадете, - смеясь, выпроваживала Магистра директор.
    - Как я мог вас будить? Неизвестно, что будет утром, Валентина Антоновна. Да и уроков-то нет, каникулы, - улыбаясь, отбивался Магистр.

   Российские Маги прибыли на Рождество. Приехали автобусом. На обычный вопрос ответили:
   - Борис Годунов и Антон Дивов, Маги. Приехали к директору школы «Фата Моргана».
    Открылась калитка и они прошли во двор. Падал первый в эту зиму снег, температура около нуля. Гости шли в гору, к Центральному зданию, осматриваясь по  сторонам. Попытка сойти с дорожки не увенчалась успехом.
    Директор утром умчалась на прогулку с Магистром.
   
    Перед посетителями распахнулись двери и засветилась стрелка, указывая дорогу. Открылась дверь кабинета, и их пригласили войти.
   - Здравствуйте, господа, Вас приветствует Академическая школа Волшебного искусства «Фата Моргана». Проходите, раздевайтесь, выбирайте себе удобное место, - гости разделись и устроились.
   - Давайте познакомимся. Я — Исполнительный директор школы Алиев Александр Ибрагимович. Мой заместитель — Бойко Виталий Петрович. Исполнительный директор Академии — Толкин Торсион Игнатьевич. - отрекомендовал всех Алиев.
   - Борис Годунов, глава Российского Департамента Магии и мой заместитель, Антон Дивов.
   Гости оглядывались несколько недоуменно: волшебные палочки, хрустальные шары, колбы, руны — привычно видеть у волшебников. А здесь в основном техника — пульты управления, мониторы, компьютеры, еще какие-то, явно не волшебные приборы. Их что, разыгрывают?
   - Генеральный директор временно отсутствует, я ему сейчас сообщу о вашем прибытии, - мило улыбаясь, Алиев набирал код на браслете.
   - Госпожа Генеральный директор, к нам прибыли гости, - поднес руку к уху — Я вас понял. - опустил руку, - Она будет через 20 минут, господа.  Подождем и немного поговорим. Разрешите угостить вас нашим фирменным коктейлем, - предложил Алиев, взмахнув палочкой. Вплыли пять бокалов, наполненных янтарным напитком.  - Угощайтесь. Это наше изобретение, его невозможно повторить.  Расскажите, как вы добирались, удобно ли вам было?

   В коридоре послышался шум и раздался голос директора.
   - Господин Магистр, будьте добры, разыщите  госпожу Турищеву. Хотя нет, не надо. Скоро обед, мы все увидимся, благодарю вас! - распахнулась дверь и появилась Соколова, расстегивая на ходу полушубок. Алиев помог его снять.
   - Благодарю, господин директор. Простите, господа за ожидание — мы вас ждали завтра, сегодня ведь вроде семейный праздник. Еще раз, извините. Надеюсь, вы уже познакомились?
   - Да, госпожа Соколова. Разрешите представить вам моего заместителя, Дивова Антона. Госпожа Соколова — Антон Дивов, - они пожали руки.
    - У нас скоро обед, а потом займемся делами, если вы спешите. Если нет, то сегодня знакомьтесь со школой, с нашими преподавателями.
    - Мы воспользуемся вашим любезным предложением и погостим у вас.
   - Вот и хорошо. Тогда сегодня отдыхайте, - в дверь постучали, - Войдите! О, привет вам, Павел Дмитриевич! Вы, как всегда, вовремя. Знакомьтесь, господа — Горов Павел Дмитриевич, фармацевт, возглавляет клинику по излечению оборотней. Наши гости — Борис Годунов, Глава Российского Департамента Магии, и Антон Дивов, его заместитель.
   - Здравствуйте, господа, мы вам рады. Вот только почему первыми на нас вышли не вы, родные, а Запад? - с ходу спросил Горов. Гости заметно растерялись от вопроса, а директор, чуть приметно улыбаясь, ждала ответа.
   Годунов понял, что отвечать все равно придется, тем более, что вопрос задан в лоб, что называется.
    - Мы не знали, чьи идеи вы исповедуете. У вас в стране масоны разгулялись вовсю, и мы себя под удар ставить не желаем. Но госпожа Качини уверила меня, что от вас до масонов дальше, чем от Земли до Солнца. Мы с ней давно сотрудничаем, и доверяем. Госпожа Соколова, ваша просьба выполнена.
   - Благодарю вас, господин Годунов. Петрович, где там наши МАГИ? Собери их всех, будь добр. И найди Майбороду. Он, видимо, в поселке. И все чтоб были на обеде.  - Бойко вышел,     - А мы, - повернулась к гостям, - прогуляемся по школе, если желаете, или посидим здесь.
   - Лучше посидим. Побродим после обеда.
   - Профессор Алиев, вы прикомандировываетесь к гостям на все время их пребывания здесь. Профессор Бойко,  принимает на себя обязанности Алиева. Господа, идем в Трапезную.

   Гостей удивило количество преподавателей, то, что их семьи тоже находятся в школе, и то, что это были не все преподаватели. (несколько человек с ребятами были «на выезде», турне со спектаклем), и наличие Магов-профессионалов, и многое другое.
   Они думали, смогут ли все запомнить, и сколько еще им предстоит удивляться. Особого волшебства они не увидели — везде современная техника.
   
    После обеда к директору подбежал Крош.
   - Госпожа директор! Госпожа директор, а Дема попал в ловушку и не может сам выбраться, помогите!
    - Как Дема мог попасть в ловушку? - спросила донельзя удивленная Соколова. Все прислушивались с интересом — это был первый случай, когда полтергейст где-то застрял.
    - Ловушку соорудили эльфы — у них на кухне кто-то постоянно бедокурил. Они соорудили ловушку, и Дема попался. Эльфы его не хотят отпускать.
   - Господин Магистр, профессор Бойко, спасите Демиурга. Эльфы действительно были сильно раздражены.
   Крош с помощниками ушел.
   - Антоновна, ну почему Петрович, а не я? Такую картину пропустить — Демиург в ловушке! И всегда вы так, Валентина Антоновна.
    - Погоди, любезный, и тебе чего-нибудь, да достанется, - пообещала директор.

   Полтергейст Демиург не был злым существом, однако очень любил над кем-нибудь подшутить.   Шутки иногда бывали небезобидными... Дружил он со всеми обитателями школы,  но кроме его спасительницы  - директора, никто не мог себя чувствовать спокойно рядом с Демой.
    Он просто не в состоянии был провести день, не устроив какой-нибудь каверзы или шуточки. И решил пошутить с эльфами. Эльфы пользовались своей МАГИЕЙ. Домашние эльфы — это слуги, привязанные к хозяевам, и у них всегда много работы, они заняты весь день.
   Дема им постоянно досаждал: то спрячет что-нибудь, - ищите, мол! То все разбросает. Повадился разбойничать на кухне. И вот, когда эльфы обнаружили в борще ингредиенты  явно несъедобные, как то: шайбы, гвозди, камни, и тому подобное, взбеленились.
    Обед пришлось срочно менять. Эльфы решили отплатить шутнику. Соорудили Магическую ловушку. Дема, как обычно, сунулся на кухню и попался.
   Он сидел в ловушке уже вторые сутки. Эльфы его кормили и поили, ухаживали, но наотрез отказывались отпустить. Он и просился, и молился, и уже едва не плакал, когда на помощь явились преподаватели.
   
    Они были эльфам не указ, однако приказ директора есть приказ. Его ослушаться эльфы не могли. Но сначала с Демой поговорил Магистр. Он назвал шутника его настоящим именем, непроизносимым на земных языках.
   - Швамявоосб, ты хочешь возвратиться домой?
   - Нет, Велирлаис, не хочу.
   - Тогда пообещай мне, что больше не будешь доставать эльфов. В мире есть много мест, где ты можешь шалить, только гляди, не попадись на глаза охотникам.
   - Магистр, я не буду больше шутить над эльфами, обещаю! Диглик, отпусти меня! - снова взмолился Дема.
   - Диглик, отпусти его, он больше не будет так делать, - попросил и Бойко.  Диглик, старший эльф, сердито проворчал:
   - Я не могу вас ослушаться, но если он еще раз сотворит что, то вот так, в клетке, и на станцию отправлю.
   - Только не на станцию! - В ужасе крикнул Дема, - Не надо на станцию, я лучше всю жизнь буду здесь, в клетке сидеть!
    - Вот чего ты боишься! - усмехнулся Диглик,  - Хорошо, ты свободен! - махнул рукой, и клетка пропала. Дема шлепнулся на пол.  Вскочив, он чмокнул в щеку не успевшего уклониться Диглика:
   - Я тебя тоже люблю! - и исчез почти на неделю.
   - А без него нам было бы скучно, - заметил с усмешкой Диглик. - Спасибо вам, профессоры, за помощь.
    - Мы всегда рады вам помочь, - ответили они, и ушли.

   Магистр  невольно, а, возможно, и намеренно, подал Деме идею...
В городе, находившемся на расстоянии 150 км от школы, стали происходить странные явления.
   На стене одного из элитных детских садиков появилась картинка, чей-то портрет. Его глаза, казалось, следили за людьми. Картинку смывали, а через 2-3 часа она вновь проявлялась. Закрашивали краской, скоблили — в стене образовалась ямка, но толку не было.
   Решили освятить стену. И только перед самым приездом священника картинка пропала. У Демы не было решительно никакого желания попасть на глаза охотникам, которые вполне могли маскироваться под священника. А люди лишний раз уверились, что Сатана боится святой воды и креста.
    Время от времени такие или похожие истории, происходили и в других городах и поселках,  но не слишком часто. Однако никто не мог даже подумать, что к этому причастна школа Волшебства «Фата Моргана».

   Первый день Алиев неотступно ходил с Магами, все им показывал. Однако ход, охраняемый гномом, им не открывал. Директор с гостями по-прежнему, разговаривала только в Присутственном кабинете. Разговор состоялся после завтрака.
   - Господин Годунов, вы сообщили, что выполнили мою просьбу. Скажите, мы можем при необходимости, обратиться к вашим людям?
   - Госпожа Соколова, а почему вы в политику вмешиваетесь? Вроде, ваша школа вне политики стоит?
   - Потому же, почему и вы.
   - Мы не лезем в политику.
   - Да что вы говорите? А секретные лаборатории, где проводятся всевозможные опыты и исследования паранормальных свойств и явлений?
   - Кто вам сказал, что это политика?
   - Да сами же политики всех мастей. Все эти лаборатории работают под эгидой спецслужб,  за счет казны. Разве нет? Вы не ответили на мой вопрос, однако.
   - Чтобы к ним обратиться, нужно их знать.
   - Разумеется.

   - Валентина Антоновна! - вошел Толкин.
   - Да, Торсион Игнаатьевич?
   - У меня проблема. Можно вас на минутку на выход?
   - Извините, господа, я сейчас вернусь, - извинилась, выходя в коридор.
   - Что случилось, Игнатьич?
   - Там Маруся пакет принесла и никому не отдает.
   - Хорошо, сейчас поднимусь, а ты замени пока меня.
    Она отправилась наверх, а Толкин зашел в кабинет. На вопросительный взгляд Алиева успокаивающе улыбнулся.
    - Директор скоро придет.
 
    В кабинете сидела сова с большим пакетом. Взяв пакет, Соколова распечатала, прочитала, что-то неопределенно проворчала. Потом обратилась к сове:
    - Маруся, иди в совятник, обратно полетишь завтра.
   Сова довольно ухнула и улетела на Западную башню, в совятник.
Когда директор вернулась в кабинет на первом этаже, ее встретил хохот. Алиев рассказывал, не называя имен, как катал на огненных драконах Министра.
    - Я вижу, вы без меня весело провели время, - заметила. - скажите, господа, как долго вы у нас пробудете7
   - Вы нас изгоняете?
   - Напротив. Предлагаю еще побыть. У нас скоро встреча с выпускниками, если желаете, оставайтесь.
   - Благодарю, но завтра нам необходимо уехать. - Пожалел  Годунов.
   - Немного жаль. Но дела есть дела. Игнатьич, покормите курьера, пожалуйста. Она вместе со всеми.
   - Валентина Антоновна, можно, я схожу?
   - Ну, если вам так хочется, идите, но недолго, знаю я вас.
   - Я, как метеор, сейчас вернусь! - хохотнул, выходя, Алиев.

   - Скажите, госпожа Соколова, а можно узнать, как вы общаетесь с Духами, и с какими.
   - Проясните вопрос, пожалуйста.
   - Обычно общающийся с Духом является служителем Культа Духа.
   - Ага, вот что вас интересует. Нет, мы не служим никаким Духам.
   - Но я слышал, вы их изгоняете?
    - Я не занимаюсь экзорцизмом, вас ввели в заблуждение. Что еще вы хотите знать?
   - Но вы все же общаетесь с Духами? - настаивал Годунов.
   - Ни один волшебник не скажет: «Нет» на такой вопрос. Господа, на улице великолепная погода. Не желаете ли прогуляться по воздуху?
   - На Алиевских драконах? - засмеялся Дивов.
   - Ну, если хотите, и так сделаем, - легко засмеялась в ответ Соколова.
   Остаток дня прошел в прогулках вокруг школы. Гости увидели лес, поля, напились вкусной криничной воды, и вечером отправились домой. Хозяева их, естественно, проводили до поезда.

   Гости уехали недоумевающие и разочарованные. Они так и не увидели особого волшебства. Непонятно, почему все же  о школе идет такая слава?
Хозяева тоже остались не слишком довольны.
   - Они нас хотят испытать. На мой вопрос так и не ответили. Ну что ж, я и сама найду то, что мне нужно, - подвела итог директор на вечернем совещании. - Кланяться им не будем.
   - Антоновна, не забывай о чае, - напомнил Алиев.
   - Ибрагимыч, сам напросился, будь добр, чтоб самовар кипел, - ответила директор смеясь. Она за эти дни как-то  по-особому засветилась. Счастье всем прибавляет красоты.

   Маги отбыли накануне приезда выпускников, заручившись соглашением на посещение Соколовой летом России. Соколовцы ожидали большего. Но унывать времени  не было.
   Начали съезжаться выпускники. Школа наполнилась шумом и гамом, весельем. Директора буквально затискали, все ее обнимали, кружили. А она в этой  веселой  кутерьме словно и сама помолодела, ожила.
    Ребята, узнав о повышении Алиева и Толкина, бросились и их поздравлять. Встреча длились три дня. Молодежь устроила скачки, оседлали даже Арсеновых коней, но вот сесть на них смогли лишь двое — на Арсенова жеребца Роман, а на Ветра села Катя. Полянский снова ее поддел:
   - Ты, Катенька, точно, будешь директриссой — только на директорских конях и ездишь!
   - Полячок мой любезный, ты, как та лиса, что виноград не может достать. Ну-ка, садись, я и стремя тебе подержу.
    Но тут взвился Арсен — он не ездил на каникулы:
   - На этого коня никто больше не сядет, профессор!
     На Вулкана сел Коршев.
    Скачки выиграла, разумеется, Катя. Помогая ей сойти с коня, Арсен с уважением заметил:
   - Профессор, вы тоже настоящий джигит, и у вас будет свой конь.
Многие выпускники пошли учиться на психологов, учителей. Было из чего делать выбор. Коршев заявил Алиеву:
   - Профессор, вы хорошо сделали, что обыграли меня тогда. Я стал МАГОМ, могущественным человеком. Моя мама молится на вас каждый день. Но признайтесь, вы все же тогда махлевали. Меня никто не мог обыграть в «очко».

    Коршев превратился в стройного, красивого парня, уверенного в себе. Как и все Косовцы, он имел некую вальяжность в осанке и походке, что только подчеркивало его «светскость». Косова умела превращать сорванцов в светских львов и львиц.
   - Коршев, - совершенно серьезно ответил бывший декан бывшему картежнику, - я еще тогда вам сказал, что едва не проиграл. Так что все было чисто. Понимаете, я же был и есть преподаватель, как я могу жульничать? Чему я вас тогда научу? - уже смеясь, закончил Алиев.

  На встрече присутствовал и Бисмарк.
   - Госпожа преподаватель, приветствую вас! Делаете смотр своему войску?
   - Приветствую и я вас, господин Бисмарк. Но что это за выражение: «Смотр своему войску»? Все школы проводят встречи выпускников, а мы чем хуже? Посмотрите — светские Косовцы, смешливые Алиевцы, спокойные Бойковцы, уверенные Толкинцы, и вы, наши Академики — цвет человечества!
   Она взмахнула палочкой, подняв ее острием вверх, и на присутствующих посыпался дождь искрящихся блесток.
   - Госпожа Соколова, вы уверены, что хорошо знаете всех, находящихся здесь?
   - Уважаемый Господин Бисмарк, я знаю о людях то, что они мне сами рассказывают  про себя. И не пытаюсь насильно влезть в чью-то душу или тайну. Что еще вас интересует?

    Весь холл третьего этажа на торжествах превращался в один огромный актовый зал. Здесь-то и состоялся этот разговор.
   - Бомба  - она и есть бомба. Давайте посидим где-нибудь в уголке?
   - Да, а танк остается танком. Вон, уютный уголок, и никем не занят. - они прошли в уголок за стол — это было любимое место директора, и туда обычно подсаживались те, кому нужно было поговорить с ней, -  и сели.
   - Госпожа директор, вы хорошо знаете вашего Магистра?
   - Он седьмой год работает у нас, рекомендован вашим Департаментом. А в чем дело? - насторожилась Соколова. Уже вторично ей задают этот вопрос.
   - А как вы вообще относитесь к инопланетянам?
   - Абсолютно странный вопрос. К чему вы ведете, господин Бисмарк?
   - Госпожа директор, разрешите вас пригласить на танец? - подкатился Борн, - А то этот бука заговорит вас до смерти!
   - Дорогой мой мистер Борн! Я ценю вашу заботу, но хочу немного отдохнуть. Извините.
   - И всегда так. И чем берет их всех этот Бисмарк! - сокрушенно вздохнул Борн, отходя.

   - Почему вы отказали Борну?
   - А разве мы закончили разговор? Тогда я, с вашего позволения, пойду, - она попыталась встать.
    - Нет, не закончили,  - удержал ее за руку Бисмарк, - мы только подходим к сути.
   - Хорошо. - она освободила руку и села. - Я внимательно вас слушаю.
   - Итак, мы остановились на вопросе, как вы относитесь к инопланетянам.
   - Господин Бисмарк, я ко всем людям отношусь изначально дружелюбно. Потом — смотря по их поведению. Инопланетяне — люди. Не такие, как я или вы, может, не такое мышление. Но если они хотят мира, - я абсолютно лояльна. Но к чему этот допрос, поясните?
    - Ваш Магистр — инопланетянин, или я ни в чем не разбираюсь.
   - С чего вы взяли?
    - Я сам инопланетянин, госпожа Соколова.

   У нее в глазах заплясали искорки:
   - И вы, обладая более высокими знаниями и умениями, ходили два года на обучение к низшей расе?  Трудно поверить.
   Магистр уже давно с тревогой наблюдал за собеседниками.
   - Вы, господин Бисмарк, просто хотите меня испытать, признайтесь!
   - Я вас все время испытываю, и признаться, крайне удивлен. Вы для меня — как бомба замедленного действия, никогда не знаю, где и как взорветесь.
   - Господин Бисмарк, вы из нашей системы, или из Глубокого Космоса?
   - Глубокий Космос враждебен к нашим телам. Пересечь его, разумеется, можно, но сложно. Я из Солнечной системы, с Нептуна.
   - Наконец-то что-то проясняется. Чем я могу быть вам  полезна?
   - Сейчас ничем. Но мы можем где-нибудь уединиться? Вы должны знать меня в лицо.
   - Хорошо, недалеко есть комната, идемте.

   Магистр вопросительно посмотрел, она успокаивающе кивнула: «Все в порядке!» Бисмарк заметил и слегка усмехнулся про себя. Они зашли в небольшой кабинет, Соколова включила свет.
   - А вы без обруча, - заметил Бисмарк.
   - Он мне сейчас не нужен. - у нее всегда имелась цепочка с биатроном.
   - Я вам покажу сейчас лицо Нептунца, чтобы вы при встрече не испугались нас. - он отвернулся, снял маску, с рук стащил перчатки и повернулся к директору. Соколова спокойно стояла, даже не приготовив палочку. Она увидела Нептунца в его природном виде.
    Большой выпуклый лоб, совершенно лишенный волос, череп. Глубоко сидящие глаза, острые скулы, слегка закругленный нос. Вообще, весь его облик чем-то напоминал змеиную голову.
   На руках длинные тонкие гибкие пальцы, но заметно, что очень сильные. Бледная до синевы, кожа.
   - Перед вами, госпожа Соколова, Нептунец.
   - Наверное, все в Солнечной системе чем-то схожи. Благодарю за доверие.
    Нептунец снова надел маску и перчатки.
   - А вы и вправду, смелая. Так просто пойти, заведомо зная, что может быть плохо. Он не зря вас любит.
   - Привет, вы это о чем?
   - О вашем Магистре.
   - Магистр — моя личная охрана, - сухо ответила.
   - Я так и предполагал. Госпожа Соколова, дайте руку, - она подала, - почему не левую?  - он достал браслет и быстро взглянул, - Прямая связь с Венерой! Профессор, во избежание неприятностей мы должны друг друга знать. А пока смотрите: это — прямая связь со мной.   Сейчас все остальное вам ни к чему, но вот эта кнопка — аварийный вызов, если я не отвечаю. К вам прибудет бригада. Вот и все пока.
   - Благодарю. Идемте, господин Бисмарк.

   Они вернулись в зал.
   - Господин Магистр, будьте добры, найдите госпожу Турищеву, и идите в мой кабинет.  Где наш Мадрид?  А, вон! Профессор Алиев!
   - Радость ты наша, Антоновна, ты где была?
    - Ты сейчас тоже туда попадешь, - пообещала, - Разыщи Толкина и Бойко, и все ко мне в кабинет.
   И она повела гостя в свой Рабочий кабинет. Как и все, кто попадал туда впервые, Бисмарк с интересом оглядывался. Пришли приглашенные.
   - Все собрались? Устраивайтесь согласно штатного расписания, - усмехнулась директор. Сама она стояла у стола рядом с Бисмарком.
    - Ну, мои дорогие, разрешите познакомить вас  еще с одним другом, полномочным представителем внеземной цивилизации. Познакомьтесь — господин Бисмарк, представитель Нептуна!
   - И представитель Шамбалы, - добавил Бисмарк.
   - Антоновна, ты как комета — где не пролетит, там и шлейф оставит.
   - Благодарю, мой дорогой. А теперь я попрошу вас, каждого, представиться господину Бисмарку.

   - Алиев, землянин, замороченный нашим директором.
   - Бойко Виталий Петрович, землянин.
   - Толкин Торсион Игнатьевич, землянин.
   - Турищева, землянка, потомственная колдунья. Представитель Шамбалы.
   - Магистр Теодорус Матрикус, Венерианец, представитель Шамбалы.
    - Ну вот, теперь все ясно. Все же я вас, господин Магистр, раскусил.
   - Я тоже вашу игру знал почти с самого начала. Но пока вы мне не мешали, и я вас не трогал, - усмехнулся Магистр.
    - Познакомились? А теперь в зал, а то скоро нас искать начнут по всей школе.

    Бисмарк и директор снова сидели в том же уголке.
   - Госпожа Соколова, я не перестаю вам удивляться. Ты ей говоришь, что в нее влюблены, а она, не смущаясь и не удивляясь, отвечает, что это ее охрана. Ей говоришь: «Я инопланетянин!», а она - «Добро пожаловать!»
   - Господин Бисмарк, мне за день столько раз скажут: «Любимая Антоновна», что это даже и не смешно.
   - Любимая наша Антоновна, подари мне танец! - подскочил Алиев.
   - Ибрагимыч, посиди, мой ласковый, с нами, охолонь, а? А то объявят «белый танец», так нас замучают.
   - Да нам-то, мужикам, еще ничего, а вот вам! Вас же раз-два, и обчелся — Турищева, ты, Косова, Панченко, и кто там еще? - ухмыльнулся Алиев.
   - Первый танец за мной! - засмеялся Бисмарк.
   - Первому нехорошо отказывать, согласна.

   Постепенно в уголке собрались все преподаватели. Сидели, беседовали, наблюдая за молодежью.
   - Госпожа Соколова, а что значит «Мадрид»? - спросил Бисмарк. Все заулыбались, переглядываясь.
   - Это, господин Бисмарк, нашу теплую компанию так окрестил наш Александр Ибрагимович. Была у нас одна история, так  и остался Мадрид.
   - Можно еще вопрос?
   - Смотря какой, господин Бисмарк.
   - Там, в кабинете, вы были абсолютно спокойны, даже палочку не вынули. Соверши я нападение, вы бы не успели ничем воспользоваться. А между тем стояли спокойно. Значит, у вас есть какое-то оружие, невидимое, но мощное оружие. Или все же нет?

   В глазах директора заплясали искорки.
   - Берегитесь, сейчас вам ответят! - предостерег Алиев.
   - Ибрагимыч, прикуси малость свой язычок. - поглядела весело вокруг, -  Я, видимо, до конца моих дней буду отвечать на этот вопрос. С небольшими вариациями его мне уже вторично задают. С одинаковой смесью удивления и недоумения, почти теми же словами. Да, господа, у меня есть мощное оружие, никому не видимое, и я его держу в секрете ото всех.
   - Профессор, за мной Белый танец, - обозвался Борн.
   - После меня мистер Борн. После меня!
   - Так я и знал! Профессор, ну почему он?
   - Дорогой мистер Борн, не огорчайтесь. У нас есть и другие преподаватели. А второй танец — ваш, точно. Но не прозевайте — видите, сколько желающих.
   - Профессор Косова, надеюсь, вы еще свободны?
   - Мистер Борн, я еще свободна. - промурлыкала Косова.
   - Разрешите вас пригласить на Белый танец, - склонился Борн.
   - Господин Борн, разрешаю, - царственно ответила Анна Денисовна.

   Выпускники разъехались, школьники приехали, школа продолжала жить своей жизнью. Директор и Магистр сидели в кабинете.
   - Магистр, поясните мне, все-таки, что я совершила, взяв на себя полноту ответственности, к чему это меня обязывает в дальнейшем, и почему вы иногда произносите эту фразу.
   - Сложную  задачу вы мне поставили, любезная моя. Эта фраза — код, ключ, разрешение и просьба о неких действиях. Имеет отношение только к нам, Венерианцам. Я провел вас на базу — спросил разрешения. Я взял на себя ответственность за вашу судьбу — дал обязательство, и так далее.   Из всех тех случаев, когда вы произносили ее, имеет значение только один — когда вы меня спасли. С вами разговаривал командир моего отряда. Он тоже взял тогда на себя полноту ответственности. Как я уже говорил — еще два таких случая, и вы полетите на Венеру, хотите того или нет. Вас сделают симбиотом. Откровенно говоря, я не знаю, что это такое, и уверен, что не желаю вам такого. Я люблю вас такой, какая вы есть, боюсь перемен, Валентина Антоновна.
   - Четкое и ясное изложение. Но, дорогой мой Великоналимус, если бы тогда я все это знала, все равно сделала бы так. Я тоже люблю вас такого, какой вы есть, и не хочу перемен. Но предупреждение учту. Простите, но я последнее время стала что-то уставать. Давайте расходиться. Спокойной ночи, Магистр.
   - Спокойной ночи, Валентина.
 
    Из России пришло приглашение, но несколько раньше, чем намечалось, на апрель месяц, на троих человек.
   - Итак, кто со мной поедет? Майборода — однозначно, сообщу ему. А еще кто? Турищева или Магистр?
    - Профессор, пусть едет Магистр, - предложила Турищева. Соколова сидела, задумавшись, поглядывала на Шамбальцев.
   - Нет, госпожа Турищева, я попрошу вас сопровождать меня. Пусть думают, что я недальновидна. Магистр, у вас будет особое задание, - предупредила возражения. - Связь, как обычно, по контакту, едем обычным транспортом. Пока — обычным.
   - Почему вы меня берете, а не Магистра? - поинтересовалась Турищева.
   - Маргарита, это наши, русские. Они намного проницательнее и хитрее Западников. Я не желаю их длинных носов в своих делах.

   Магистр и директор остались одни.
   - Почему вы берете все же Турищеву? - спросил Магистр.
   - Магистр, я уже сказала — русские гораздо хитрее и проницательнее западников. Если нас Бисмарк раскусил сходу, то эти и подавно, как беличьи орешки, пощелкают.
   - То есть, как это - «Бисмарк раскусил»?
   - Помните, мы на встрече выпускников разговаривали с ним наедине? Хотите, передам разговор добуквенно?
   - Очень хочу!
   Когда Соколова окончила рассказ, Магистр ее подхватил на руки, прижав к себе, пронес по комнате. «Он не зря вас любит!»
   - Я действительно, не напрасно тебя люблю! - Она прильнула к нему, закрыв глаза.  Осторожно поставил ее на пол. Валентина Антоновна глубоко вздохнула, словно пробуждаясь, открыла глаза.
   - Что с вами?
   - Нет, ничего. Показалось просто. - она отошла и села в кресло. - Великоналимус, почему мы так поздно встретились? Лучшие годы моей жизни уже позади.  Я благодарна Судьбе, но почему так поздно? Почему мои дети — не наши?

   Магистр вздрогнул всем телом, стремительно подошел к ней, опустился на колени, взял ее за руки и устремил пронзительный взгляд ей в глаза, словно пытаясь прочесть ее мысли.
   - Я сморозила глупость, да?
   - Валентина Антоновна, вы жалеете, что у вас есть дети?
   - У меня прекрасные дети. Я жалею, что не вы их отец.
   - Наши дети были бы полукровки, - проговорил, все так же пристально глядя.
   - Да, я знаю. Магистр, - вдруг изменила и тон, и тему, - скажите, в чем разница между принудительным симбиотом и добровольно прошедшим курс реабилитации?
    Магистр изумленно глянул, фыркнул, поднялся и заговорил, шагая по кабинету.
   - Вы, любезная, точно, бомба замедленного действия. Мне до сих пор все же неясно, как вы получили браслет связи. Его даже симбиоты немногие имеют. Кстати, симбиоты есть двух типов. По принуждению, как вы изящно выразились,  и добровольные. Если человек берет на себя ответственность трижды, его забирают к нам. Он сам напросился, его никто не звал.   Симбиоту вживляют микрочипы, повышающие его скорость мышления, реакцию, силу. Симбиот по принуждению — это киборг, не имеющий права выбора. Ему вживляют еще один микрочип, управляющий, и работает он только по приказу.
   - А вы, Магистр?
   - Я имею право выбора, и я не симбиот, - сухо ответил. - Могу в любой момент подать в отставку и изменить свою жизнь. Те же, кого пригласили на реабилитацию — союзники, их ни к чему не принуждают. Но иногда они тоже изъявляют желание стать симбиотами. Им не отказывают, но чипы управления не вживляют.
   - А физиология и генетический аппарат?
   - В любом случае неприкосновенны. Валентина Антоновна, то, что вы вернули меня к жизни еще не основание для получения браслета. - он стоял у окна, глядя на улицу.
 
    Поляризованные стекла не пропускали свет из комнаты, позволяя видеть все на улице. Соколова тихо подошла и стала рядом. Он обнял ее одной рукой за плечи, встряхнул.
   - Мне иногда хочется вытрясти из вас все ваши тайны.
   - Но и вы, Магистр, далеко не все мне рассказываете!
   - Поражаюсь вашей безмятежности. Вы так спокойно все воспринимаете.
   - Я уже однажды отвечала на этот вопрос. Но если вам что-то не нравится, недолго исправить, - она сняла его руку с плеча, и крутнулась, выворачиваясь и резко отступив в строну.
    - Ну нет, я не позволю тебе выскользнуть, словно змея, из моих рук! - Магистр молниеносно повернулся и схватил ее другой рукой.
   Она стояла, не шевелясь.
   - Вы странная женщина. Только что рванулась, как птичка из клетки, и вот стоит мраморная статуя. - крепко прижал к себе обеими руками.
   - Я не провоцирую более сильных, - тихо засмеявшись, она подняла на него глаза. Магистр ослабил захват. И вдруг прильнула к нему вся. - Держи меня крепче, любимый.

   Однако, поездку к Российским Магам пришлось отложить.
   Соколова отправилась в инспекторскую поездку по полям фермы, Магистр, естественно, с ней. Эта поездка еще и отдых, разрядка. Валентина Антоновна наслаждалась, пустив коня вскачь. И вдруг осадила его так, что едва не опрокинулась с ним на спину. Магистр тоже остановился: такую испуганную Соколову он еще не видел. Она была мертвенно-бледна и едва держалась в седле.
   - Что с тобой? - подхватил ее.
   - Магистр, я знаю это оружие! - поперек дорожки лежал волчонок с выжженной грудной клеткой. - я знаю это оружие и эту рану, — помертвевшими губами прошептала директор.    Магистр хотел сойти на землю, внимательнее рассмотреть погибшее животное.
   - Нет, ни в коем случае! - Соколова уже немного опомнилась и нажимала кнопки на браслете. Над лесом поплыл гул набата.
   - Теперь быстрее в школу! Быстрее! - поворотила коня. Они понеслись, как ветер.  Ворвались во двор фермы — там уже собирались все работники.
   - Что случилось, Валентина Антоновна?
   - Включить все электронные барьеры, по всем дворам и клеткам провести электронный поиск, в поля не выходить никому. Животные — только в клетках, проверять каждое утро. У нас появился очень опасный хищник. Сообщите своим — пусть поменьше по улицам шатаются.
В школе тоже переполох:
               
   ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!
                Из школы выходить только с преподавателем!
                Лесные уроки временно полностью отменяются!
                После отбоя — все в спальнях!


    - Школа на особом положении. Похоже, что хищник живет у нас в лесу, в поселок еще не добрался. Но нам нужно его обезвредить. Все работайте, а я попрошу госпожу Турищеву, Магистра и директоров остаться. Бойко, вы тоже задержитесь.
    - Други мои, пошли наверх. Нам нужно крепко подумать, как быть.
   - Антоновна, что все же произошло?
   - Чудовище с Минхории живо. Не понимаю, я его взорвала, тушу мы сожгли, а оно живое. Профессор Турищева, поясните.
   - Вы взорвали матку. Она живет 10-15 лет, и умирая, рождает 2-3 маленьких матки, которые через 5-6 лет начинают продуцировать монстров. Если матку убивают в конце жизни, она успевает выбросить в мир деток.  Эта матка была слабая. Очевидно, сильно старая, поэтому и монстров было немного. Если матка молода, то зародышей у нее еще нет, и она, кроме монстров, никого не порождает. Это общие сведения. Нам нужны специалисты по Минхории.
   - Антоновна, а как ты ее взорвала? - поинтересовался Толкин.
   - Я была в бешенстве и ужасе, и послала заряд палочкой прямо ей в хобот. Она только что выстрелила в Магистра, была разряжена. Вообще, я тогда не понимала что делаю, инстинктивно действовала.
    - Ибрагимыч, а что там твои Кулибины затихли? Кажется, им будет работенка.
    - Если б я знал! - вздохнул Алиев, - Я ведь не физик и не химик, а они Горову с Куриловым сто очков вперед дадут, да и Игнатьича за пояс запросто запихнут!
   - Итак, кто обращается в Шамбалу?
    - Я, госпожа директор. Это мой отдел. Завтра будет ответ, - отозвалась Турищева
   - Хорошо, я подожду, - устало ответила  Соколова. - Спокойной ночи!

   Все вышли, кроме Магистра. Он сел рядом с ней и обнял ее.
   - Я никогда не видел такого испуга, Валентина.
   Прислонившись к нему головой, она ответила:
   - Великоналимус, я никогда так не боялась, как тогда, увидев этого волчонка. Я боюсь, смертельно боюсь за тебя, - ее сотрясала дрожь от рыданий. Магистр слегка растерялся. Он не знал, что предпринять, поэтому просто сидел и поглаживал ее. Наконец она успокоилась, достала платочек, вытерла слезы.
   - Ох, простите, Магистр, я так глупо себя вела!
   - Вам стало легче?
   - Да. Как камень с души свалился. Давайте-ка по кроваткам, завтра тяжелый день предстоит.
   - Давайте, но с сегодняшнего дня я буду проверять вашу спальню, не обижайтесь.
   - Я просто не в состоянии обижаться на вас, - улыбнулась директор.
   Магистр проверил спальню палочкой и детектором — у него действительно, имелся целый арсенал оружия, удобно размещенного в одежде.
   - Теперь можете ложиться спать. Спокойной ночи! - он ушел к себе.

   Утром Турищева сообщила:
   - В полдень прибудет бригада — 3 человека, специалисты по Минхории.
    Турищева встретила прибывших и сразу провела к директору. Поднялись на четвертый этаж, постучались.
   - Входите!
   - Профессор, бригада прибыла. - в кабинет вошли Бисмарк, Борн, и незнакомый мужчина, выше среднего роста, худощавый, русоголовый.
   - Познакомьтесь, Касьянов Степан, русский, специалист по отлову шашаров, господа Бисмарк и Борн — его помощники. - Отрекомендовала их Турищева.
   - Снова все старые знакомые в сборе. Мне приятно знать, что такие специалисты берут нас под опеку. Мы вам предоставим все, что будет необходимо, но сейчас — обед. Все в Трапезную.

   После обеда состоялся совет.
   - Судя по всему — это мальки,  - заговорил Касьянов, - Они еще маленькие, как небольшие черепашки, - он показал руками, - можно удержать в одной руке. Дело в том, что в естественных условиях детки фактически съедают друг друга, а потом — мать. А в данном случае они разлетелись, и неизвестно, сколько их пережило зиму.  Крупное животное — коня, корову, свинью, человека они еще убить не могут, но рану нанесут существенную. Их можно собрать в одно место, приманить. Но убить, даже малышей, так же сложно, как и матку взрослую. Та матка была уже ослаблена детками, не могла быстро сгенерировать новый заряд, поэтому ее взорвали. Для приманивая их нужен генератор особых полей, у нас на Земле его нет.
   - У вас есть его схема?
   - Схема есть, но сделать некому. Придется отправляться  далеко.
   - Ибрагимыч, что твои Кулибины изобретают?
   - Ищут холодный термояд.
   - Давай-ка их сюда, термоядчиков!

   Алиев подошел к селектору, включил связь.
   - Григорий  и Михаил Ку..., тьфу, черт! - Денисенко, зайдите к директору в кабинет!
   - Гринь, в чем дело? Мы, вроде, ничего не натворили. Ирина, ты снова куда влезла?
   - Нет, мальчики, я ни при чем.
   - Ладно, пошли, сдай книги, - попросили Иру. Друзья находились в библиотеке.
   В дверь постучали.
   - Заходите, ребята! - они  вошли и удивились — в кабинете полно незнакомых людей.
   - Ну-ка, изобретатели, подойдите сюда, - позвал их Толкин, - поглядите на эту схему.

   Мальчишки склонились над бумагой, разглядывая чертеж, перебрасываясь словами.
   - Смотри, тут так, а здесь усилок,  а здесь — послушай, а зачем это здесь?! Это же мультивибратор. Миха, да это же генератор торсионно-интрофакторных полей, или я ничего не понимаю! - заявил Гриша. Касьянов только глаза вытаращил. - Ты помнишь, мы вот до этого не додумались! Класс!  Профессор, а зачем это вам? - вдруг повернулся Гриша к Толкину.
   - Григорий, вы сможете сделать этот прибор, и чтобы он работал?
    - У нас нет некоторых деталей. Их выпускают на военных заводах.
   - Он бы уже давно работал, - проворчал Миша, - и надо все обсчитать.
    - Вы знаете, как в лабораторию зайти? - мальчики кивнули, - Тогда берите господина Касьянова, и идите. Подготовьте заявку — сколько, чего, каких номиналов.
   Гриша взял схему:
   - Господин Касьянов, идемте, - и они покинули кабинет.
   - Игнатьич, ты бы с ними пошел, с Кулибиными этими — еще чего гостю всунут, - обозвался Алиев. Он не шибко доверял лояльности своих любимцев.
    - Виноват. Ты прав. Я пойду, Антоновна, - и тоже вышел.

   Внизу ребят ждала Ира и Арсен.
   - Ну, что там?
   - Ничего страшного. Знаете что, пошли с нами!  У мисс Ирины интуиция, как у хорошей ищейки нюх, - сообщил Миша Касьянову.
   У кабинета Толкин догнал ребят.
   - Профессор, хорошо, что вы с нами, - обрадовались они. Толкин открыл дверь, все вошли. Ребята сели за стол, положили схему и приготовились слушать.
   - У вас в лесу появился очень опасный хищник, - начал Касьянов, - Их трудно отловить, нужен специальный прибор. Он испускает излучение, чрезвычайно приятное для этих существ. Они на него сползаются отовсюду. Его схема перед вами, расчеты вот, - подал еще листок,      - Посмотрите, сможете ли вы его сделать.
   - А чего тут делать! - ответил Гриша, - Он похож на наши биатроны — немного доработать, и все.

   Когда ребята вышли из кабинета, Борн рассмеялся.
   - Скажите, на каком курсе эти вундеркинды? Наш Касьянов просто очумел!
   - Эти вундеркинды сейчас на шестом курсе, или в 10 классе обычной школы, - ответил, посмеиваясь, Алиев, - и не я буду, если этот ваш прибор будет не тем, что на схеме.
   - Госпожа Соколова, а почему вы никогда не говорили, что встречались с Мельхиседеком? - вдруг спросил Борн.
   - А почему вы, мистер Борн, никогда не хвалились, что связаны с Шамбалой? – поинтересовалась директор.
   - С вами невозможно разговаривать! Вы всегда вывернитесь, ничего не сказав!
   - Вот это точно! - подтвердил Бисмарк.
   - Сейчас вам пока нечего делать, погуляйте.
   - Мы по школе походим, поищем. Вы позволите, госпожа директор.
   - Да, позволю, и даже попрошу, и дам вам сопровождающего. Профессор Бойко, это ваша нагрузка.
   - А почему, можно спросить?
   - Другие не везде могут пройти, а мне просто некогда.

   Группа из трех человек вышла из кабинета.
   - Мы отменим занятия  в Академии на неделю. Думаю, хватит.
   - Правильно, нам и своих хлопот хватает.
    - Ибрагимыч, тебе Академиков отправлять обратно, не забудь.
   -  И вечно я! Когда за вредность работы прибавка будет?
   - Когда на мое место станешь.
     - Ну нет, я туда не тороплюсь, мне и здесь неплохо, - проворчал Алиев. - Антоновна, а ты и действительно, с этим Мельхиседеком встречалась?
   - Да, и я, и Майборода. Он сказал, что я всегда узнаю людей, связанных с Шамбалой. Это правда, я поняла по Бисмарку и Борну.
   - Поэтому и не испугалась тогда?
    - А эта тайна проста. У кого хватит ума воевать в одиночку? Только камикадзе, а Бисмарк на него не похож. Да и не боюсь смерти — достаточно пожила, многое сделала. И не забывайте, что в случае остановки сердца срабатывает аварийка. Ну-ка, любезный, дай свою левую ручку! - обратилась к Алиеву. Он протянул. - Я так и знала.
    - А как Касьянов?
   - Я не пойму. Он какой-то скользкий.

    Вечером снова все собрались в кабинете. Вернее, почти все. Касьянов с ребятами сидел в лаборатории Толкина. Сам Толкин разыскал Демидова и попросил:
   - Профессор Демидов, я отлучусь, а в лаборатории у меня работают.  Там гость. Поприсутствуйте. - и отвел его в лабораторию.
   - Господин Касьянов, познакомьтесь — мой помощник профессор Демидов. Я отбываю за деталями, он вместо меня. Сколько приборов нужно собрать?
   - Оптимально — пять. Можно узнать, где вы возьмете детали?
   - Пусть это вас не волнует. Я вернусь завтра ночью. Давайте заявку. Да, господа Кулибины, убедительно прошу, не дорабатывайте сейчас прибор. Потом попрактикуетесь. Спокойной ночи! - забрал заявку и вышел.

   Демидов осмотрелся, увидел детали и схему, спросил:
   - Господин Касьянов, а что именно вы собираете?
   - Специальный генератор. Вокруг школы появились опасные хищники. Спасение в том, что они малоподвижны, и не могут преодолевать препятствия и лазить по деревьям — лапы коротки. Однако убивают мощным энергетическим зарядом. Их можно и необходимо собрать в одном месте, и уничтожить. Прибор испускает излучение, на которое они сползаются отовсюду.
   Отпустив ребят, Касьянов и Демидов еще долго сидели в лаборатории.
 
   В кабинет директора зашли охотники.
   - Госпожа Соколова, школа чистая, мы все проверили.
   - Благодарю. Вам показали ваши комнаты?
   - Да, профессор Бойко по пути показал.
   - Антоновна, - вошел Толкин, я отбываю за деталями. Нужны карточки «Маэстро» и реквизиты нашего банка.
   - Игнатьич, бери, что нужно, ты знаешь, где что лежит. Да, можешь чуток задержаться?
   - Могу, а в чем дело?
   - Узнаешь. Професор Бойко, Косова, и Алиев, тоже задержитесь.

   Все разошлись, прощаясь на ночь. Остались Магистр и друзья.
    - А дайте мне, мои дорогие, ваши левые ручки! - обратилась к ним директор. Недоуменно переглянувшись, они протянули левые руки. - покажите-ка браслетики! Так, господа хорошие, - глянув на браслеты, спросила, - мне что, строгача вам влепить, с занесением, или взять пучок розог да отстегать по мягкому месту? Личная аварийная сигнализация только у меня включена! Совсем распустились и мышей не ловите. Анна Денисовна, я думала, хоть вы повнимательнее, а и вы туда же! В школе творится невесть что, - а они - бравые гусары! Еще раз увижу отключенную личную аварийку — вот этой рукой сама убью! - сухо закончила, — вы все свободны, господа. - открыла дверь. Помощники, молча переглядываясь, включили сигнализацию и вышли.
   - Ну, дорогая, такого строгача даже я своим никогда не влеплял! - усмехнулся Магистр.
   - Ничего, переживут. Скажите, как долго это продлится?
   - Толкин вернется завтра. Пару дней, пока приборы соберут. И не менее недели, пока все звери соберутся. Они медленно ползают, что нас, в общем-то, и спасает. Валентина, я проверю спальню, посмотри, как это делать, прибор останется у тебя.
   
   - Великоналимус?
   - Не переживайте, Валентина Антоновна. Все будет хорошо. Я человек военный. Получу приказ, и все, отправился.
   - Дан приказ ему на запад, ей в другую строну, - грустно усмехнулась директор, - Магистр, а я до сих пор не знаю, кто же вы на самом деле.
    - Я бы хотел, чтобы подольше не знали. Кстати, что такое личная аврийная сигнализация?
   - Это сигнализация, срабатывающая в случае смерти владельца браслета. Немедленно включаются дополнительные энергетические барьеры, и без спецразрешения не пройти из комнаты в комнату. Это можно сделать, только имея брас.... Вот дала маху!
   - Что случилось, Антоновна? - удивился Магистр.
   - Да браслеты давно нужно было вам всем выдать. Хорошо быть директором — некому строгача влепить! Магистр, вот ваш, - она достала браслет и надела Магистру на руку.
   Потом показала, как правильно пользоваться им.
    - Давайте по домам — завтра у нас много работы.
    Утром перед завтраком директор собрала Турищеву, Демидова, Игнатова, выдала им браслеты и показала, как пользоваться.
   
    После завтрака в кабинете директора собрались охотники, Турищева, Магистр, Бойко и Алиев. Касьянов с ребятами собирали приборы.
   - Нам снова придется вызывать Эйвери. В течение полугода два вызова и никаких известий. Господин Бисмарк, что скажете? - спросила Турищева.
   - Примерно полгода назад Землю посетил корабль. Он не приземлялся, вошел в атмосферу, сделал нырок в вашей местности, и снова ушел — мы не смогли отследить, куда и откуда. Корабль класса бета, таких у нас всего три. Один стоит десятый год в порту Антарктида, второй работает на орбите Плутона.  Этот магнитометры идентифицировали как  «Локофор».
Магистр повернулся к Бисмарку и глухо переспросил:
   - Как вы сказали?
   - «Локофор» - он ушел, мы его не сумели выследить.

   Магистр подошел к директору. Она, услышав вопрос и ответ, медленно села в кресло. Магистр взял ее за руку, и произнес, отделяя слова:
   - Госпожа Соколова -вы не-имеете-права- покидать-сейчас-школу. - и тихо добавил, - я получил приказ. Беру на себя полноту ответственности.
   Потом подошел к Турищевой.
   - Маргарита, остаетесь здесь старшей. Себе в помощь возьмите кого-нибудь, но не Касьянова.
   - Вы куда, Магистр?
   - За «Локофором». Вы без меня справитесь. Если нужно, вызывайте еще людей — у вас все полномочия.
   - Магистр, я с вами, - сообщил Бисмарк.
   - Благодарю. Нет, больше никто не нужен, - предупредил оставшихся.
   - Магистр, с вами летит не Бисмарк, а Наполук.
    - Знаменитый Наполук! Лучший из охотников за бандитами! Благодарю за доверие, но и вы летите не с Магистром Теодорусом Матрикусом, а с Великоналимусом.
   - Легендарный Великоналимус! Знаменитый коммодор Отряда  Охраны Правопорядка, и я его не узнал! Я хотел с вами познакомиться уже давно.
    - Наши пути пересеклись три года назад. Маргарита, оставьте здесь Борна. Мистер Борн, вы согласны?
   - Я всю жизнь об этом мечтал!

    Все разошлись, остались директор и Магистр.
   - Великоналимус, что значит: «легендарный коммодор Отряда Охраны»?
   - То и значит. Я командир специального отряда, я уже говорил вам. Турищева и Борн — мои подчиненные. Валентина, никуда из школы, не совершай опрометчивых поступков.
   - Это просьба или приказ?
   - Если хотите, приказ. Мне пора. До встречи, любимая. Я вернусь. - обнял ее.
   - До встречи, родной. Я буду тебя ждать.

   Магистр вышел. Во дворе его ожидал Наполук.
   - Ну, Великоналимус, вы и мистификатор! В космопорт?
   - Разумеется, у меня там корабль.
   - «Моноратус»! Как же я не догадался раньше! Скажите, а почему вы так изменились, услышав название корабля?
   - Потому что я иду ловить своего брата, Наполук. Дайте вашу руку. Приготовились! - и они исчезли.

   Утром к ней пришел управляющий фермой.
   - Валентина Антоновна, весна, в поле работать нужно.
   - Да, верно. Но очень опасно.
   - Валентина Антоновна, что это за зверь?
   - Шашар. У нас до сих пор был неизвестен. Прошу, не пренебрегайте моими советами. Животных подержите в клетках, и не пускайте их в северный сектор. В северной части не покидать пульты управления, там обнаружен хищник. Все, похожее на маленькую черепашку, - она показала размер, - обходить не менее, чем за 3 метра, и немедленно сообщать сюда, где видели. Также сообщать о погибших  животных — в любом случае.  И ни в коем случае к таким животным не приближаться.

   Управляющий ушел. В кабинет постучали. Директор стояла у окна, глядя вдаль.
- Войдите! - она повернулась — в кабинет вошли Касьянов и Демидов.
    - Доброе утро, госпожа Соколовав.
   - Доброе утро, господин Касьянов. Как идет сборка приборов?
   - Задержка за профессором Толкиным.
   - Сколько приборов собираете?
   - Пять, профессор, - с каким-то недоверием ответил Андрей. Он заметил в руках директора палочку, словно невзначай достал свою, задумчиво почесал висок.
   - А почему такой вид, Демидов? - улыбнулась директор.
    - Профессор, по-моему, Кулибины что-то нахимичили. И собирают не совсем то. Господин Касьянов, посмотрите это, - протянул плату с собранной схемой.

   Касьянов начал внимательно рассматривать, похмыкивая.
   - Скажите, кто их учил?
   - Разумеется, профессор Толкин, - с гордостью сообщил Андрей.
   Директор так и стояла у окна, и на губах ее играла легкая улыбка.
   - Они же усилили его мощность втрое. И я не знаю, к чему это приведет.
   - Может, их позвать сюда?
   - Пока не нужно. Скажите, госпожа Соколова, почему профессор Демидов меня опекает?
   - Во избежание неприятностей. Вы далеко не везде сможете самостоятельно пройти.
   - А Борн?
   - С ним Турищева. Она здесь работает.

   Появился Толкин и Алиев.
   - Здравствуйте, я все принес. Антоновна, я превысил полномочия и лимиты.
   - Не понимаю, как можно превысить полномочия, которых не обозначили, и лимиты, которые не ограничивались.
   - Я просто набрал всего, чего смог. Нашим изобретателям не хватает деталей.
    - Игнатьич, если мы стартанем в космос, то позаботься хотя бы о скафандрах! - заявил Алиев.
   - С какой это стати мы в космос стартанем? - удивился Толкин.
    - Да Кулибины-то получат теперь полное удовольствие! - смеялся Алиев.

    Собрались все преподаватели.
   - Друзья, наши гости — специалисты, они сделают все, что необходимо для отлова хищников. Мы еще примерно неделю будем на осадном положении. Все уроки, кроме Лесных, проводите, как обычно. Задержитесь, пожалуйста, Бинс и Лесняк, мистер Борн. - они остались.
   - Сейчас я вам что-то дам, - она подошла к шкафу, достала браслеты, раздала, показала, как ими пользоваться.

   Через два дня в том районе, где обнаружили волчонка, нашли небольшой овражек и установили приборы. Расположили их в разных местах, и даже за пределами угодий фермы.
    Еще через неделю вызвали Эйвери, и зверей уничтожили. Их было всего трое. В принципе, у Турищевой и Борна имелось оружие для уничтожения животных, но им пришлось бы использовать весь арсенал. Эйвери справилась за несколько минут.
   Однако приборы решили не убирать еще месяца два — на всякий случай, для подстраховки. Возобновились занятия в Академии и Лесные уроки, но проводили их подальше от опасной зоны.

   Касьянов уехал, крайне удивленный братьями-изобретателями, а директор отложила поездку к Магам России до лета.
    В конце апреля на связь вышел Шонин. Директор отправилась в Киев.
   - Здравствуйте, госпожа Соколова.
   - Здравствуйте, Иван Васильевич! Зачем вызывали?
   - Ну, вот, сразу в лоб: зачем? Да вот надо бы знать данные для легенды кандидата.
   - Кому предпочтение — женщине или мужчине?
   - Как ни странно, женщине.
    - Тогда давайте ее основные характеристики.

   Они сидели в кабинете директора Главного фирменного магазина концерна. В прошлом году его сожгли, потом отстроили за счет поджигателей, и теперь это был великолепный магазин, торгующий исключительно продукцией концерна  «Рог изобилия».
   - Скажите, а кто психолог?
   - Вы его знаете прекрасно.
   - Ваша кошка в мешке?
   - Как вы обо всем догадываетесь!
   - Давайте освежимся. Жарко сегодня.
   - Хорошо. А чем?
   - Я вас нашим фирменным угощу. - взмахнула палочкой, и на стол стали бокалы с янтарным напитком. - Угощайтесь — такого вы нигде не попробуете больше.

    Обсуждая детали, они просидели до самого вечера. По легенде — кандидат — женщина лет 40, детей 2-3, трудная судьба, в органах власти не была. У директора имелась такая кандидатура — одна из ее партнеров по бизнесу. Под нее и делали легенду.
    Начинался очень ответственный этап — люди должны были принять заочно «своего» Президента, подсознательно. При этом никаким образом не использовались СМИ — только «Радио ОБС». Оно работало и надежнее, и бесперебойно, и беспроигрышно.
   - Как с ней разговаривать?
   - Иван Васильевич, предложите для начала новый бизнес, сошлитесь, что от меня поступила хорошая рекомендация. Что вы присматривались к ней долго — ну, не мне же вас учить, как людей уговаривать!
   - Ох, и хитры же вы, госпожа  Соколова! Валентина Антоновна, где вы ночуете?  Может, у меня?
   - Благодарю, Иван Васильевич, мне есть где ночевать, - отказалась директор.

   А дома ее ждал сюрприз. Горов не зря так часто появлялся в школе. Он весьма обиделся, что его не позвали для борьбы с шашарами. В дверь постучали.
   - Войдите! - на пороге стояли Горов и Бинс.
   - Валентина Антоновна, здравствуйте!
   - Здравствуйте, мои дорогие, что так торжественно?
    - Моя названная мать, я прошу у тебя руки твоей дочери Ханы Бинс, - преклонил колено Горов. Соколова даже встала со стула от неожиданности.
    - Вот так сюрприз! А я-то думала — чего вы к нам зачастили! - поднимая Горова, продолжила, - дорогой мой сын, я рада за вас, но у Ханы Бинс есть отец. Вы в курсе, что руки дочери нужно просить у него в первую очередь?
   - Мы к нему отправимся после экзаменов, - ответила Хана.
   - Хана, я рада за вас обоих. Желаю вам счастья — вы его заслужили.
   - Спасибо. Валентина Антоновна! На нашей свадьбе вам почетное место.
   
   Счастливые влюбленные вышли. В кабинет заглянул Толкин, и слегка оторопел — директор вытирала глаза.
   - Антоновна, ты это чего? Что они тебе сказали? - встревожился друг.
   - Игнатьич, жизнь идет, не стоит на месте. Нам на смену идет молодежь. Готовь свадебные подарки.
   Горов открыл парад свадеб. Через неделю в кабинет директора вошли Катя и Роман.
    - Валентина Антоновна, приглашаем вас на нашу свадьбу в июле месяце.
   - Ребята, вы просто молодцы! Принимаю ваше приглашение.
Толкин, привезя детали, позвал братьев для серьезного разговора.
   - Господа Кулибины, я привез вам некоторые комплектующие, - начал Толкин, - но прошу вас,  все же, проконсультировать меня  по теме вашей работы. Что вы хотите создать?

   Разговор состоялся перед летними каникулами. Братья все свободное время проводили в физлаборатории.
   - Профессор, мы строим реактор холодной термоядерной реакции.
   - И как вы себе это представляете? - поинтересовался не слишком удивленный Толкин.
   - Холодная ядерная реакция требует малых затрат, а выделяет массу энергии. В природе она происходит постоянно — с выделением или поглощением энергии. В синхрофазотронах разгоняют электроны, сообщают им огромную энергию, а мы хотим ее просто отнять, замедлив движение. Электрон, меняя орбиту, излучает или поглощает фотон. Именно этим явлением мы и хотим воспользоваться. Профессор, мы живем в океане энергии, а взять ее не умеем!
   - Ну, дружочки, вы и замахнулись! В общем, так: на лето домой, и без фокусов, а то и город взорвете. Приедете — продолжите работу. Вы все поняли?
   - Все, профессор! - со вздохом произнесли ребята, переглянувшись.
   - И имейте в виду — будете дома что-то такое-этакое мастерить — в кабинет больше не войдете. Все!

   Отработав две недели практики у Толкина, братья уехали домой. Они не взяли детали и приборы, но головы-то и руки были при них! Два месяца напряженных теоретических изысканий принесут свои плоды. Школа все же не взлетит в Космос, как опасался их декан, но едва не развалится. Однако, всему свое время...
   Отзвенел последний звонок, торжественно вручили волшебные палочки, прошли экзамены. И состоялся Выпускной Бал. И снова до самой калитки, до автобусов, провожала своих питомцев директор, и с ней рядом находились ее верные друзья.
   Еще через неделю в кабинете Соколовой появилась новая пара.
   - Госпожа директор, это моя жена! - заявил Ветров, держа Косову под руку.
   - Анечка, Олег! Как хорошо! Я вам даже немного завидую — мне уж не выйти замуж. Будьте счастливы и живите долго.
   По вечерам в кабинете по-прежнему, сидели четверо. Иногда к ним присоединялись Турищева и Борн...

   Начались летние отпуска. Друзья настояли, чтобы Соколова отправилась в отпуск, и никуда не встревала. Она пообещала. Правда, они не слишком-то доверяли своему директору в этом отношении.
   А директор решила исполнить свое обещание — побывать у деда Арсена, да заодно и у Венерианцев. Перед выпускным балом она подошла к Арсену.
   - Долидзе, можно у вас спросить?
   - Да, профессор, я вас слушаю.
   - Арсен, могу я побывать у вашего дедушки? Он не рассердится?
   - Профессор! - обрадовался юноша, - да он вас ждет, опасается, что вы тогда на него обиделись. Для него это будет такой подарок!
   - Благодарю. А что вы будете делать после школы?
   - Буду учиться дальше, и работать у Магов. Я стану профессиональным волшебником, госпожа директор. Но сначала побываю у деда. Приглашаю вас с собой к дедушке, - серьезно произнес.
   - Благодарю еще раз. Но мне необходимо еще здесь задержаться. Вы можете меня подождать?
   - Профессор, я вас подожду. Вот дедушка обрадуется!
    - Вот и хорошо. Порадуем его.

   Арсен и Матвеева Ира в этом году покидали школу.
    Поездку к русским Магам запланировали на конец августа. Соколова не слишком туда торопилась. Она придавала значение знакам Судьбы. Весной поездка сорвалась не просто так. Что-то не клеилось с этими Магами.
   - Ибрагимыч, я отбываю в отпуск. В этот раз недалеко. Связь, как обычно, в 7 утра и 10 вечера. Ты полный хозяин в школе, Толкин в Академии. Не деритесь.
   - Антоновна, очень прошу тебя, никуда не встревай.
   - Дорогой мой, я хочу подышать свежим воздухом, покататься верхом по горам, в общем, полностью отвлечься.
   - Хорошо, если так.

   Сделав все распоряжения, директор утром с Арсеном отправилась в горы.
   - Арсен, задавайте направление, - взяла его за руку директор, - Приготовились! - и они исчезли. И снова Соколова стояла на горном плато.
   - Дедушка! Где ты? У нас гостья!
   Из шатра вышел Зураб Арсланович.
   - Кого я вижу! Госпожа Соколова!
   - Здравствуйте, Зураб Арсланович. Извините, что я так долго к вам не появлялась.
   - Госпожа Соколова, вы самая почетная моя гостья, никаких оправданий. Входите в шатер, отдохните.
   - Благодарю вас, Зураб Арсланович, - она вошла в прохладу шатра, хозяин следом.
   - Располагайтесь, госпожа, я вас оставляю, - показал на гору подушек и вышел.
   - Арсен, как долго госпожа у нас пробудет?
   - Я не знаю, дедушка, но можно, я ей коня приведу?
   - Да, внучек, приведи. А я пока обед приготовлю.

   Из шатра вышла Соколова и направилась к хозяину.
   - Какая здесь тишина, господин Долидзе! Я как в Раю.
   - Вам было неудобно в шатре?
   - Нет, что вы, господин Долидзе. Просто мне хочется побродить здесь, послушать речку. А куда Арсен делся?
   - Он, госпожа, отправился в табун, за конем для вас.
   - Как я вам за это благодарна! Зураб Арсланович, извините, что я до сих пор вас не поблагодарила за Ветра.
   - Я рад, что конь вам понравился. Но это дело прошлое. Мы вам обязаны большим.
   - Зураб Арсланович, давайте прервемся. А то мы до скончания века будем выяснять, кто кому больше обязан. Я прошу, не переживайте и не волнуйтесь из-за меня, занимайтесь своими делами. Поверьте, я прекрасно себя чувствую здесь.
   - Госпожа Соколова, через полчаса будет готов обед.
   - Благодарю. А пока позвольте мне послушать речку, уважаемый хозяин.
   - Желание гостьи — закон. Вы здесь хозяйка на все время вашего пребывания.
   - Благодарю, - она прошла на то же место, где сидела прошлый раз, опустилась на тот же камень. Звенящую тишину гор не нарушал неумолчный говор воды. Она вспоминала.

   С тех пор, как Магистр отправился на свою таинственную охоту, прошло более двух месяцев. О нем не было ни слуху, ни духу. До сих пор заботы не оставляли ей времени на воспоминания и размышления.
   Ее счастье было трудным, и она приготовилась к долгим месяцам, а возможно, и годам ожиданий. Ей снова было ради кого жить, и кого ожидать. А горная речка все пела и бежала в своем нескончаемом пути. Подошел Долидзе, и тоже присел рядом.
   - Госпожа Соколова, дастархан готов. Прошу вас.
   - Что? А, простите, я замечталась. Идемте, негоже, чтобы еда остывала.
   Дастархан расстелили в тени скалы, директора посадили на самое почетное место. Каждое блюдо хозяин пробовал, прежде, чем предложить его гостье.
   - О благородный хозяин! Как долго вы будете все пробовать, предлагая мне? - поинтересовалась гостья.
   - Все время, пока вы здесь, госпожа.
   - Вы хотите, чтобы я быстрее уехала? Тогда продолжайте это делать.
   - Я не хочу, чтобы вы уехали, обидевшись. Но боюсь повторения того, что было.
   - Зураб Арсланович, волков бояться — в лес не ходить. Или вы прекратите себя унижать, или я немедленно уеду. Все.
   - Простите, госпожа Соколова, я не хочу вас расстроить. Но я не прощу себе, если вы нас покинете в обиде.
   - Вот и хорошо. Забудем об этом.

   После обеда она отправилась на прогулку вокруг плато. Она искала удобное место для связи со станцией Венерианцев. Арсен ее сопровождал. Они медленно шли вдоль речки, незаметно поднимаясь все выше в горы.
  Странная была эта пара — седая женщина, и юноша, почти мальчик, почтительно следовавший за ней. Женщина остановилась.
   - Арсен, куда мы забрели?
   - Мы поднялись по речке на 500 метров вверх. Здесь вам уже трудно дышать, профессор.
   - Верно, немного тяжело. Однако, как здесь красиво!

   Речка образовала небольшое неглубокое озеро, разлившись вширь и замедлив течение. Вода, прогретая солнцем, была удивительно теплая, манила искупаться. Оглядевшись вокруг, директор решила, что будет здесь купаться после обеда, когда вода прогреется.
   - Уже вечереет, профессор, идемте домой.
   - Хорошо, Арсен, вы правы.
   Вернулись они к ужину. Горел костер. Соколова сидела, задумчиво глядя в огонь. Ей казалось, что языки пламени — это пляшущие саламандры-меркурианцы.
   - Госпожа! - нарушил молчание хозяин, - В шатре все приготовлено для сна. Прошу вас.
   - Благодарю вас, господин Долидзе. Я действительно, хочу спать.
   Проснулась она, как всегда, на рассвете, свежая, отдохнувшая.
   - О, да вы — ранняя птичка, госпожа! - приветствовал ее хозяин.
   - У вас так хорошо спится. Я словно живой водой умылась. А сейчас и в самом деле в речке умоюсь. Ах, как прекрасен мир!

   Она умылась, Арсен подал ей полотенце и пригласил к завтраку.
   - Скажите, а верхом можно проехаться? - спросила после завтрака.
   - Ваш конь еще вчера приготовлен, госпожа.
   - Как тут не восхититься! Все мои желания исполнены! - засмеялась Соколова, - благодарю вас за заботу.
   Ей подвели богато убранную белую кобылу, Арсен подержал стремя. Затем тоже вскочил на коня, и всадники уехали. Зураб Арсланович долго смотрел им вслед. К нему приблизился табунщик — его поразило, как принимали Соколову.
   - Кто она?
   - Это, Арчил, единственная женщина, которой нет цены.

   С прогулки они вернулись перед обедом. Слегка уставшая, Соколова спрыгнула с лошади.    Конюх принял ее. Он решил, что это будущая хозяйка.
   - А где Зураб Арсланович?
   - Я здесь, госпожа. Как прогулка?
   - Великолепно. Арсен прекрасно знает горы. Благодарю.
   После обеда директор пошла на свое любимое место на речке, и оттуда — к горному озерцу. Никто не заметил, куда она исчезла.
   - Дедушка, куда делась профессор?
   - Внучек, она занятой человек, и здесь не только для отдыха. Если что случится, нас предупредят. Не волнуйся.
   А профессор с удовольствием искупалась в целебной водичке, позагорала на горном солнышке, потом занялась делом. Она решила связаться со станцией. Набрала код.

   - Дежурный слушает. Назови себя.
   - Соколова, директор школы  «Фата Моргана».
   - Что тебя привело к нам?
   - Мне нужна информация.
   - Некоторую информацию ты не получишь.
   - Например, какую?
   - Куда отправился Великоналимус.
   - Благодарю за откровенность, но об этом я бы и не спрашивала.
   - Почему?
   - Если он сам не сказал, значит, нельзя. Меня интересует другая информация.
   - Спрашивай.
   - Как и когда я могу посетить станцию?
   - В любое время, беспрепятственно.
   - Нужно ли принимать ответственность?
   - Если одна, нет.
   - Какая форма одежды допустима?
   - Как у нас.(На станции венерианцы ходили в шортах и майках, все поголовно - и мужчины, и женщины)
   - Да, но ваши тела покрыты мехом, а моя кожа — нет. Мне просто холодно.
   - Ты хитра. Можешь быть в комбинезоне, платье недопустимо.
   - Благодарю. Как к вам попасть? Я не слишком запомнила местность.
   - Смотри, - и перед ней появился экран с маленьким плато, на одной из скал горел огонек.
 - Благодарю.

   Она возвратилась на стан отдохнувшая, веселая. Из школы тоже не поступало никаких тревожных сообщений. Соколова откровенно наслаждалась отдыхом. Нередко в одиночку выезжала в горы, блуждала там весь день, возвращаясь только к ночи.
   Арсен невидимкой ее сопровождал всюду. Он знал, где директор купается, и обязательно перед ее прибытием обследовал округу. Он не доверял безмятежности директора и спокойствию обстановки.
   Прошла неделя такого безмятежного отдыха, и Соколова обратилась к хозяевам:
   - Уважаемый Зураб Арсланович! Я благодарю вас за отдых, давно не была так спокойна. Но все хорошее, как и плохое, имеет свойство заканчиваться. Нам пора расстаться. Я у вас себя чувствовала, как у старшего брата — под надежной защитой, и очень вам благодарна. Завтра мы попрощаемся.
   - Госпожа Соколова, я счастлив, что вам у нас понравилось, и хочу, чтобы вы знали и помнили — здесь у вас самые верные друзья. Вы можете приехать, когда хотите, не предупреждая, как к себе домой, и уехать так же.
   - Какие мы хорошие! - рассмеялась Валентина Антоновна, - Соревнуемся, кто кого лучше похвалит.

   В этот день ее на прогулке сопровождал Арсен и сам хозяин. Он показал гостье по ее просьбе, свои табуны.
   - Знаете, я объезжала лошадей, но вот ловить их арканом совершенно не умею, - поведала, смеясь, спутникам.
   - Хотите попробовать?
   - Нет, за один раз этому не научишься, а времени уже нет. Глядите, какой красавец! - показала на великолепного жеребца, темно-каштановой масти в яблоках, с черной гривой и хвостом.
    Долидзе, пустившись галопом, догнал табун и бросил аркан. Конь был пойман. Хозяин вернулся к гостье, ведя коня за собой.
   - По нашим законам то, что понравилось гостю — его. Этот жеребец ваш.
   Соколова растерялась — она забыла об этом законе гор. Хозяин испытующе смотрел на нее, держа коня на аркане.
   - Я его объезжу для вас, госпожа. Но если вы его не примите, то убью.
   - Зураб Арсланович, простите мне мою растерянность. Я, конечно, принимаю ваш дар, но впредь буду осторожнее. И прошу вас, разрешите мне самой его укротить.
   Долидзе оценивающе посмотрел на гостью, соскочил с коня, передал аркан Арсену.
   - Держи! - и стал переседлывать коней. Снял со своего всю упряжь, надел ее на дикаря.   Все пригнал, проверил, взял жеребца за узду.
   - Госпожа, конь готов!
   - Спасибо, - она уже соскочила с кобылы, стояла на земле. Подошла к жеребцу, похлопала его по шее.
   - Снимите аркан.
   - Это для подстраховки, госпожа. - у нее в руке сверкнул нож, и аркан свалился на землю, а Соколова вскочила в седло.

   Мгновение оцепенения, и конь взвился. Борьба за свободу длилась долго. Несколько раз она едва не выпала из седла, удерживаясь только чудом, за счет силы рук и ног.
   Наконец конь сдался. Пройдя круг по плато, она повернула в горы. Оба Долидзе рванули следом. Часа через два они возвратились на стан. Арсен первым спрыгнул на землю, помог ей сойти с коня.
   - Госпожа Соколова, я восхищен.  - Долидзе-старший повел ее к дастархану.
   - Зураб Арсланович, благодарю вас за подарок. Но очень прошу — пусть мой красавец гуляет у вас в табуне, на воле. Я буду приезжать к вам.  Три личных коня в школе — это слишком много.
   - Мне приходится согласиться, госпожа.

  В этот вечер она долго сидела у костра, думала. Она готовилась к встрече с Венерианцами.
   Утром, попрощавшись с гостеприимными хозяевами, после завтрака отправилась на крошечное горное плато. Подошла к той скале, что была отмечена красным огоньком и набрала код на браслете. Открылся ход.
   - Венера приветствует тебя, Землянка! - на нее снова пахнуло ароматом дорогих духов. Вдоль галереи загорелся свет
   - Здравствуйте, друзья! Я тоже приветствую вас.
   - Проходи, не сворачивая.

   Она зашла в большую комнату, не туда, куда попала в первый раз. В комнате находилось около десятка Венерианцев. Все повернулись к ней. Заговорил представительный Венерианец.
   - Здравствуй, Землянка. Мы благодарим тебя за спасение Великоналимуса.
   - Здравствуйте, друзья. Я не могла позволить погибнуть другу. Не будем больше об этом.
   - Хорошо. Проходи сюда, - показал ей на стул. - Мы ответим тебе на все вопросы.
   - Так уж и на все?
   - Ты достаточно умна, чтобы не задавать лишних вопросов.
   - Вот уж напрасно так думать. Но я хочу многое узнать.
   - Спрашивай.
 
   Соколова выяснила, что Венерианцы, в основном, наблюдают за Землянами, и помогают при необходимости. Некоторые Земляне уже проходили реабилитацию, и жили очень долго.
    К ним относится и небезызвестный граф Калиостро. В свое время у них побывал Сирано де Бержерак, с ними был знаком Джордано Бруно, Рафаэль и Леонардо да Винчи.
Философский камень и эликсир бессмертия — миф, красивая сказка, не более. Что родилось, то умрет — Незыблемый Закон Вселенной.
   Однако и среди Венерианцев, и среди иных людей имеются обязательно особи, желающие господствовать, имеющие слишком высокие амбиции. Им, как правило, всего мало.
   
   Но переступить Основные Незыблемые Законы Вселенной они все же не смеют. И начинается прельщение людей – чем угодно: вечной жизнью, большим могуществом, знанием того, что другим «не дано».
   Эти представители, как правило, становятся организаторами Масонских лож, кружков и школ эзотерики, экстрасенсорики. Однако своим последователям они не говорят всей правды.
    Научив людей чему-нибудь, обставляют выданные знания, как нечто особое, не всем доступное, потустороннее. Собственно, именно против этого и боролась Соколова.

   Реабилитацию проводят только для Землян на Венере. Когда-то Земля и Венера шли по одной орбите – они близки по размерам и по массе, образовывали систему двух планет,  так и шли по орбите, до вторжения Юпитера. У  планет жителей схожие биохимические процессы. И при некоторых усилиях возможна полная адаптация Землян и Венерианцев.
   На других планетах Земляне смогут находиться только в специальных скафандрах, как и инопланетяне на Земле. Впрочем, это не слишком страшно. Инопланетяне в принципе, могут использовать в пищу земные продукты.
    Те, кто работает за пределами своей планеты, проходят специальную подготовку, позволяющую жить в разных условиях и на разных планетах, чтобы не зависеть от поставок привычной пищи.

   Если планета входит в Содружество, то нет нужды в маскировке, достаточно спецскафандров. Земля в Содружество пока не входит, поэтому здесь работать сложно.    Земляне еще не готовы войти в Содружество Миров.
    На Землю несколько раз пытались внедрить извне идею Содружества миров. Кроме миссионеров Сириуса, эти попытки не получили поддержки со стороны Шамбалы. Их адепты действовали на свой страх и риск. Эта смертоносная война за умы людей, идущая сейчас – результат их деятельности.
 
    Кроме Сириусцев, еще одно вмешательство было санкционированным – внедрение Кришны. В результате внутрисемейных браков земляне стали на грани вымирания, и Кришна, грубо говоря, улучшил человеческую расу.
    Была произведена поистине уникальная операция по пересадке эмбриона от одной матери к другой,  и дальнейшее успешное его развитие. Кришна победил демона и взял себе в жены всех его женщин.
    Разумеется, он не в состоянии был одновременно появляться у всех них дома, это и в писаниях говорится – его дух присутствовал у жен, а сам он находился у своей любимой жены.
   Однако, более вероятно, что был произведен десант инопланетных женихов, и все они нашли себе жен. Так родился миф. И таким он дошел до наших дней.
   И только сейчас Земляне стали понимать, что мир всегда лучше войны, что выживают только дружелюбно настроенные народы и расы.

   - Соколова Валентина Антоновна, ты имеешь наш браслет связи. Мы предлагаем тебе пройти курс реабилитации на Венере по просьбе Генерального Координатора Шамбалы Мельхиседека. – сообщил ей старший оператор Ликрейтан.
   - Благодарю тебя, Ликрейтан. Но я сейчас не могу оставить Землю, еще год мне необходимо здесь поработать, ввести в курс дел помощников.
   - Хорошо, через год тебя будет ждать корабль, помни.
   - У вас всегда так? – поинтересовалась она.
   - Как – так?
   - Да вот так – делай по-нашему, и точка.
   - Тебе предложили, ты согласилась, срок установила сама.
   - Скажите, могу я брать на себя полноту ответственности без опасности стать симбиотом?
   - Ты наш союзник. Симбиотом станешь только по желанию.
   - Благодарю, но я этого не желаю вообще.
   - Значит, не станешь. Что еще интересует?
   - Пока все. Нужно переварить то, что узнала. Я могу быть свободной?
   - Да, ты свободна. Тебя проводят к выходу.

   Соколова возвратилась в школу к началу свадеб.
   А в конце августа она в сопровождении Майбороды и Алиева отправилась к российским Магам. Их встретили радушно, гостеприимно, пригласили на совет, назначенный на вечер.
Майборода и Алиев у Дивова обсуждали  свои дела, а Соколова ожидала Годунова в его кабинете. Она стояла у окна и глядела вдаль. Валентина Антоновна теперь часто предавалась этому занятию.
   Годунов зашел и решил испытать гостью. Он подошел к ней, обнял за талию, наклонившись к ней. Соколова медленно повернулась, уперлась ему в грудь руками, презрительно посмотрела на него и толкнула.
   Удар был столь силен, что Годунов отлетел в противоположный угол, ударился спиной о стену, и сполз по ней на пол. Резкий взмах волшебной палочки, и Соколова вихрем вылетела из кабинета, едва не сбив Дивова.
   - Где мои люди?
   - В том кабинете. Что случилось?
   - Не важно! – и понеслась дальше. Дивов удивленно посмотрел вслед и вошел к шефу.

   - Быстро домой! – приказала, влетев в комнату к своим, Соколова.
   - Антоновна, кто за тобой гонится? – поинтересовался удивленно Алиев.
   - Потом. Давайте домой. Приготовились! – скомандовала, взяв их за руки.
   - Раз! – и они исчезли. Вскоре стояли у ворот своей школы.
   - Антоновна, что все же, случилось?
   - Если в течение 15 минут никто не появится, мы будем работать с Российскими Магами, - недобро улыбаясь, ответила. Вошла в Привратницкую, включила внешнюю защиту.

   Дивов, проводив взглядом Соколову, бросился в комнату, из которой она выскочила. Годунов все еще пытался подняться.
   - Что ты ей сказал? – поинтересовался, помогая шефу.
   - Да не сказал, а сделал, - с досадой ответил Годунов.
   - Сердцеед чертов! Тебе же Касьянов сказал, что к ней с другими мерками подходить надо. А ты дал ей возможность диктовать нам условия, тем более, что на ее просьбу мы промолчали.
   - Где она?! – рванулся Годунов.
   - Наверное, уже дома, - безмятежно ответил Дивов, - стой, не пори горячку. Что ты ей сейчас скажешь?
   - Чем эта старая ведьма меня так грохнула? В руках ведь не было ничего, физических сил не хватило бы, точно.
   - Ты забыл – она все же  волшебница. Физическая сила здесь не играет роли.

   - Дорогие мои, теперь мы будем диктовать условия россиянам, - все также, недобро улыбаясь, говорила Соколова, шагая по двору со своей свитой.
   - Что все-таки произошло?
   - Нет на тебя Магистра, сразу бы понял, что, Ибрагимыч.
   Он внимательно посмотрел на своего Генерального директора.
   - Кажется, я понял. Извини, Антоновна.
   - Понял, значит, проехали.

    Через несколько дней Соколова получила пакет. Она давно оценила совиную почту, и у Российских Магов оставила сову. Теперь эта сова принесла письмо, адресованное директору школы волшебства «Фата Моргана» Соколовой Валентине Антоновне от Годунова Бориса, Главы Российского сообщества Магов. В письме говорилось:

                «Глубоко сожалею
                об имевшем место недоразумении и приношу свои извинения.
               Уверяю вас, госпожа Соколова, больше этого не повторится.
               Приглашаю вас на встречу для согласования совместных действий
               на ближайшее воскресенье.
                С уважением, Глава Российского Сообщества Магов, 
                Борис Годунов».
      
    Соколова отправила ответ на следующий день – сове тоже необходимо отдохнуть!
                «Уважаемый господин Годунов!
              К моему огромному сожалению, в силу сложившихся обстоятельств,
              я не имею    возможности покинуть школу. Приглашаю вас посетить    
               школу в  любое удобное для вас время с 15 по 30 сентября.
            
 С уважением,
генеральный Директор Академической
школы волшебства «Фата Моргана»
                Соколова Валентина Антоновна».

    Сова улетела, унося ответ. Годунов, пробурчав ругательство, перебросил письмо Дивову.
   - Ого, полным титулом подписалась! Умница, - одобрил. Прочитав, сказал – Ну, что я тебе говорил? Ее теперь сюда не то что калачом, а и конфеткой не заманишь.  Придется нам ехать. А молодчина баба!
 
    Началась предвыборная гонка. Партия Шонина еще не выходила на СМИ, и не выставляла свою кандидатуру, хоть и заявила свое участие. Радио «ОБС» работало, и, судя по настроению умов, хорошо работало, кандидатура Шонина имела большие шансы.
   Соколова встретилась с Шониным, и наконец, познакомилась с его «кошкой в мешке», осталась несколько удивлена.
   - Здравствуйте, госпожа Соколова, вот мы и снова встретились, - так ее приветствовал военный в штатском.
   - Здравствуйте, уважаемый оппонент, - улыбаясь, пожала ему руку, - вот чего я не ожидала, так это вас обоих. – и протянула руку нач. ОВИРа. – Значит, вы и есть наш генштаб. Умеет удивлять Иван Васильевич.
   - Было у кого учиться, уважаемая.
   - Прекрасно. Сегодня у нас на повестке дня программа, так я понимаю. Вы уже ее подготовили, верно?

    Они снова сидели в кабинете директора Центрального магазина и обсуждали программу кандидата. Оставалась всего неделя на регистрацию. Составили смету, необходимую для проведения кампании, обсудили все вопросы. Совещались весь день.
   Директор предложила пообедать здесь же, а поужинать в известном ресторане. Шонин засмеялся:
   - Как увидят нас всех вместе, то уж точно, все будут поражены.
    Соколова в сопровождении троих спутников зашла в ресторан. К ней быстро подошел старший официант.
   - Мне нужен отдельный кабинет и хотя бы сносный ужин, - высокомерно сообщила.
   - Госпожа Соколова, для вас всегда свободен отдельный кабинет, прошу вас, - официант провел их в уютный кабинет. Спутники Соколовой только переглянулись. Получив заказ, официант удалился.
   - Скажите, как вам это удается? – сквозь смех спросил нач. ОВИРа, - Они же здесь на всех смотрят свысока!
   - Была история, - посмеиваясь, ответил Шонин, - наша госпожа Соколова умеет ставить на место.

   Наутро партия Шонина выставила свою кандидатуру. Это была женщина, мать троих детей, имела небольшое свое дело, никогда не состояла в депутатах, в других органах власти, 45 лет.
   На нее, как и предполагалось, так называемые «акулы» внимания не обратили, а радио «ОБС» развернулось на всю катушку. Такая кандидатура была одна…
   Школа и Академия начали новый учебный год. Шашаров больше не наблюдалось, однако приборы директор переставила на другое место, подстраховаться.
    Толкин взял себе в заместители Андрея Демидова, и передал ему все свои уроки в школе, в том числе директорскую тему по общению с Духами. Несмотря на молодость, Андрей уверенно чувствовал себя в этой области.

   После 20 сентября школу посетил Годунов с Дивовым. Только хорошо знающие директора могли заметить легкий налет презрения в обращении Соколовой с Годуновым.
   Маги прибыли вечером. После взаимных приветствий их пригласили к ужину. После ужина директор сообщила гостям:
   - Гости дорогие, сегодня уже поздно обсуждать серьезные дела, да и утро вечера мудренее – отдыхайте. Профессор Алиев покажет вам ваши комнаты. Спокойной ночи, господа,   - И ушла.
   - Господа, идемте, я вам покажу ваши апартаменты, - пригласил Алиев.
   - У нас отдельные комнаты?
   - Можно и вместе поселиться, если хотите, - усмехнулся Алиев. Гостей поселили на четвертом этаже гостевого комплекса. Они уже второй раз в школе, поэтому решили прогуляться самостоятельно перед сном.
   
   Их несколько ошеломило количество детей – прошлый раз были каникулы, и они не знали, сколько же здесь учеников.
   По всему двору горели костры. Само здание школы погрузилось во тьму. Прошлый раз они как-то и  не заметили, что по вечерам окна школы не светятся.
    Маги отправились гулять от огонька к огоньку. Костры горели в беседках, везде сидели ребята. Неразлучные, почти в полном составе, сидели в сей беседке. Только Волкова заменял теперь Горов.
 
   - Андрюха, ты когда женишься? – поинтересовался Роман.
   - А моя невеста еще не выросла. Да и я не один – вон, Санек тоже холостой. Профессор, а где он сейчас?
   - Он работает в моей клинике и учится на врача, так что у него и времени-то нет свободного. – ответил Горов.
   - Интересно, а зачем к нам гости пожаловали? – задумчиво протянул Андрей.
   - Можно к вам присоединиться? – раздался голос Годунова.
   - Такой глас только у одного человека в мире! – рассмеялся Андрей, - Милости прошу к нашему шалашу!

   Гости вошли в беседку, хозяева потеснились, освобождая место у костра. Костерок горел странный – без дров, не дымил, но приятно грел. Маги внимательно поглядели на него. Фактически, это было первое волшебство, применяемое в деле.
   Прозвучал сигнал отбоя, костры погасли, ученики разбежались по корпусам, а преподаватели еще сидели, разговаривали. Магам хотелось кое-что выяснить, да к беде своей, они не знали, на кого напали.
   - Мы к вам приехали второй раз, и, признаться, несколько недоумеваем, - начал Годунов. Друзья выжидающе молчали.
   - О вашей школе идет слава по всему миру, говорят, что вы учите детей какой-то особой МАГИИ. Мы, откровенно говоря, ничего такого особого пока не заметили, скорее, просто техника.
   - Поэтому и ждали 11 лет, не выходили с нами на связь, так? – спросил Горов. Его не устроил ответ Годунова в прошлый приезд. Тот это понял, но не подал вида, решил обойти скользкий вопрос.
    - Мы приехали, чтобы лучше с вами познакомиться. Здесь много молодых преподавателей. Нам сказали, что многие из них совсем недавно были учениками этой школы. Это правда?
    - Да, господин Годунов. Мы все, кроме профессора Горова, три года назад окончили школу, и теперь преподаем здесь. А в чем, собственно, дело? – поинтересовался Роман.

   А Андрей уже насторожился. Под внешней расслабленностью он был собран. Друзья знали друг друга прекрасно, и все переняли настрой Андрея, продолжая легкий разговор.
   - Скажите, а как вы общаетесь с Духами?
   - Просто, как и со всеми живыми и разумными существами, - ответила Катя.
   - Какой культ исповедует школа?
   - Проясните вопрос, пожалуйста, нам непонятно.
   - Я спрашиваю, какому духу служит ваш директор – Велесу, Духам Стихий, или другим каким.
 
   - Интересно, а почему этот вопрос задан моим преподавателям, а не мне? – раздался презрительно-ироничный вопрос Соколовой. Она, в сопровождении своих друзей, стояла у входа в беседку. Гости растерялись.
   - Госпожа директор, прошу вас, - вскочил Роман.
   - Благодарю, профессор Игнатов, я пока постою. Итак, я повторяю свой вопрос, господин Годунов: почему вы спрашиваете у моих преподавателей? Они могут и не знать ответа. – Она вошла в беседку, ее сопровождающие тоже.
    Роман так и стоял, ожидая. Все снова задвигались, освобождая место для прибывших. Соколова села, остальные тоже устроились.
   - Профессор Горова, можно ваш костер немного усилить? Что-то прохладно, - попросила директор Хану. Хана слегка провела рукой над костром, пламя весело вспыхнуло.
   - Так хорошо?
   - Да, спасибо, профессор.

    Некоторое время все сидели молча. Маги пытались собраться с мыслями.
   - Господа, я вам в прошлый раз говорила – мы не служим никаким Духам. – негромко заговорила Соколова, грея руки над костром, - Вы мне не поверили. Я ценю ваше внимание, но если моим словам нет доверия, ваш приезд напрасен. Вы зря теряете свое драгоценное время и отнимаете мое. Примите это к сведению. Спокойной ночи, господа. Профессор Бинс, благодарю за тепло, - легко поднялась и пошла к выходу. Ее свита отправилась следом.
   - Друзья, уже поздно. Давайте-ка и мы по домам! – предложила Катя. Хана погасила костер, и все разошлись.

   Утром, после завтрака, Соколова пригласила своих гостей в Присутственный кабинет – Рабочий для них пока был закрыт.
   - Гости дорогие, вы, надеюсь, отдохнули, и мы можем приступить к делам. Я вас внимательно слушаю.
   - Госпожа Соколова, мы сообщили своим людям в столице, что вы можете обратиться к ним за помощью.
   - Благодарю вас, господин Годунов, но ваши люди скоро возвратятся к себе домой. Ложка дорога к обеду. Давайте поговорим о нашей дальнейшей совместной работе.
   - Валентина Антоновна, я прошу у вас прощения за неумную шутку. Уверяю вас, больше такого не повторится! – повинился Годунов, не обращая внимания на присутствующих, – Я поступил, как мальчишка, простите меня.
   - Господин Годунов, разумеется, больше это не повторится. И не будем отнимать время друг у друга. Я вас познакомлю с представителем Центра по связям с иными цивилизациями.
 
   Годунов понял – сотрудничать они будут, но уважение Соколовой придется еще заслужить.
Генеральный директор выяснила, что почти все Маги из Российского Сообщества являются служителями того или иного Духа. Ей такое положение несколько не нравилось. Однако приходилось работать с тем, что есть.
   Одно дело, освобождать Духов-пленников из клетки, и совсем другое – иметь дело с Духами-хозяевами людей. Здесь просто необходимо мастерство Мастера Вызова Духов. Катерус Биноус снова был при деле.
   
   Неожиданно в школу пришел Волхв. Он попросил разрешения поговорить с директором. Его пригласили в Рабочий кабинет директора, и на встрече присутствовали Алиев, Бойко  и Толкин.
   - Здравствуйте, господин Волхв. Я директор школы Валентина Антоновна Соколова, а это мои заместители – Толкин Торсион Игнатьевич, Бойко Виталий Петрович  и Алиев Александр Ибрагимович. Мы вас внимательно слушаем.
   - Прежде всего, не говорите мне «господин» - я просто Волхв.
   - Извините, приняли к сведению.
   - Я к вам пришел, потому что у вас стал бывать Годунов. – Соколовцы переглянулись, - Он – глава Магов-Духовцев. Ваша школа не имеет к ним отношения. В нашей стране есть Маги, которые не служат Духам. Я отношусь к ним,  и получил разрешение познакомить вас с нашими людьми.
   - Волхв, мы принимаем ваше предложение. Не скрою, оно нам больше по душе, чем предложение Годунова. Но теперь отказывать ему мне бы не хотелось. Но если бы вы подошли к нам первыми, я бы к Годунову не обратилась.
   - Мы не связаны со столицей, и та миссия, которую исполняют Годуновцы, нам недоступна. Так что все в порядке. Вы налаживаете связи со всеми, это верный путь.
   - У вас все известно.
    - Валентина Антоновна, мы же волшебники. Вас и ваших людей ждем через неделю. Я проведу вас на место встречи. До свидания.

   Соколова проводила гостя до ворот.
   - Интересно, он столько лет был рядом, и не подошел к нам ни разу. – задумчиво проговорила директор, обернувшись к своим замам. – Где Курилов?
   - А зачем он вам, профессор? – удивился, подходя, Курилов.
   - Анатолий Сергеевич, вы просто чуйку имеете, когда вас ищут. Есть к вам вопрос. Кто такой Волхв? – они все вместе прошли к беседке.
  - Вот это вопрос! Долго же я его ждал! Волхв – Кудесник, Маг, я вообще-то слабо в этом разбираюсь, какой именно. Меня к нему направил один товарищ. Теперь я думаю, он тоже волшебник, и работает у нас, в Спецназе. Однако я не имею права его вам назвать, не обессудьте.
   
   - Ясно и откровенно. Спасибо. Хорошо, будем готовиться к встрече. Мальчики, у меня мало времени, поэтому вы будете сопровождать меня всюду. Где Майборода?
   - Антоновна, ты чего надумала? – спросил Алиев.
   - Дорогие мои, в июне я отправлюсь на год  на Венеру. Вы должны все и всех знать.
   - Ты все же решилась. Ну, удачи тебе!
   - Ага, я и сама не успела опомниться, как дала согласие, - фыркнула Соколова.
   - Тебя сумели окрутить! Блеск! – восхитился Алиев.  Курилов сидел и только поглядывал на всех – он еще не знал о связи школы с Шамбалой.
   - Профессор Курилов, вы тоже должны быть в курсе.
   - Госпожа Соколова, а с кем еще, кроме Венеры, мы на связи?
   - Скоро узнаете. Вы будете с нами на всех встречах. И я вас познакомлю сейчас еще кое с кем.

    По селектору раздалось:
   - Профессор Турищева и профессор Борн, зайдите в Рабочий кабинет директора!
Вскоре они пришли.
   - Господа, познакомьтесь – Курилов Анатолий Сергеевич, Спецназ, Турищева Маргарита и мистер Борн – охрана школы, Шамбала.
    Курилов, мягко говоря, окончательно потерял дар речи. Наконец опомнился.
   - Вы уж меня добейте до конца, профессор. Какие еще сюрпризы меня подстерегают?
   - Встречи с инопланетянами, причем некоторые из них – ваши старые знакомые.
   - Они здесь присутствуют?
   - Сейчас нет, но будут.

   Кандидатура Шонина тем временем неожиданно начала набирать рейтинг. 4%, 6%, 10%, 15% - дальше не стали давать данных в прессу. Поначалу кое-кто занервничал, но потом успокоились. Сарафанное радио продолжало работать с перегрузом. На него не обращали внимания.
   Через неделю, как и обещал Волхв, Соколовцы встретились с Магами Украины. Выяснилось, что Сообщество, к которому принадлежал Волхв, невелико, они не служат Духам, и почти не общаются с другими Магами. Это те Маги, о которых в народе говорят – Характерники.
   У них хранится Черная Грамота или Черный Папирус. Вернее, не у них самих, но они знают, где она находится. Взять его может не всякий человек, а только вполне определенный.
   - Почему вы раньше не выходили с нами на связь?
   - Мы все время пристально наблюдали за вашей школой и помогали, незаметно для вас. Однако раньше было нецелесообразно выходить на прямой контакт. Сейчас это уже имеет смысл. Вам нужна опора здесь, в стране, и мы ее вам предоставим. Мы предлагаем вам взять на работу Волхва, преподавателем.
   - Мы благодарим вас, и, разумеется, с удовольствием примем в свой коллектив Волхва. Скажите, а можно узнать, где хранится Черная Грамота?
   - Мы вам покажем ее. Она очень давно принесена на Землю миссионерами Сириуса. Мы – их дальние последователи. Тогда людям Земли еще рано было давать такие знания. Черная Грамота – это Информационный Банк. Когда-то она попала к казакам, и давала им ответы на вопросы в силу их понятий и восприятия. Земляне еще не готовы получить эти знания, но скоро придет новое время. Смотрите!

   Перед зрителями возник фиолетовый экран и развернулись события.
В неистовой скачке несутся кони. На земле лежит небольшой ларец – его выронил погибший воин. Один из всадников наклоняется на скаку, подхватывает ларец, и мчится с добычей прочь.
Экран стал снова фиолетовым, по нему побежали золотом написанные слова:

«Прошло
               много
                Лет».

   Экран засветился песочным цветом. Показалась пещера, освещенная факелами. У одной из стен стоит невысокий саркофаг, огражденный простой оградой так, что к нему невозможно подойти близко.
   На саркофаге стоит Ларец. К гробнице подходит жрец, становится левым боком к нему и протягивает левую руку к ларцу раскрытой ладонью вверх. Становится понятно – только так можно его взять.
   
    Свет погас и экран исчез.
   - Благодарим вас, друзья.
   - Черная Грамота – Хранилище Знаний, слишком рано попавшее на Землю. Шамбала решила, что возвращать его обратно не стоит, пусть полежит, пока Земляне дорастут до этих знаний.   Мы не знаем, где эта пещера находится, но придет время, и ее найдут.

   Наступил день выборов. Результат был подобен взрыву атомной бомбы – 70% голосов получила кандидат партии Шонина! Этого никто не ожидал. Не дожидаясь, пока все опомнятся и соберутся с силами, Шонин подал иски на нарушения в ходе предвыборной кампании и самих выборов.
   Суд вынужден был принять и рассмотреть первые иски, и принять по ним решения. Тем временем прошла инагурация и новый Президент принял власть, а партия Шонина стала правящей партией. Многие кусали себе локти…
     Маги-россияне возвратились к себе домой, их работа была закончена.

   Парламентарии были, мягко говоря, шокированы таким оборотом дела, и решили проучить «кухарку» - лучше бы этого не делали! В Парламенте начался откровенный саботаж.
    Никак не могли договориться ни по каким вопросам, не проходили законы. В стране создалось опасное положение безвластия.
   Президент спокойно дождалась окончания срока дебатов, и, не назначая консультаций и встреч, объявила в стране Чрезвычайное Положение, взяла на себя всю полноту Законодательной и Исполнительной Власти.
    Распустила Парламент. Бывшим депутатам были предъявлены обвинения в саботаже, коррупции, неуважении к Президенту, профессиональной непригодности. Господ бывших депутатов прямо из зала заседаний отправляли в тюрьму, лишив всех видов связи.
Их всех заставили возвратить зарплату за последние три месяца.

     Президент, совершив «переворот», поменяла полностью состав Верховного Суда и Конституционного Судов, - короче, круто взялась. Однако народу это нравилось, радио «ОБС» продолжало работать.
   Через полгода состоялись новые выборы в Парламент, по новому Законодательству. Теперь в парламент и в депутаты не могли баллотироваться те, кто хоть когда-то был под следствием, полностью весь состав прошлого созыва – мотивация: полная профнепригодность к такой работе.
   Президент  мог выставлять свою кандидатуру подряд 4 раза. Шонину было тяжело, но он справлялся, иногда самого  себя ругая, что ввязался в это дело.
    А Соколова в это время занималась своими делами. Ей необходимо было подготовить все к своему отъезду. О Магистре по-прежнему, ни слуху, ни духу.

   Братья Денисенко снова только что не спали в лаборатории. Толкин смотрел на их работу с Кошкиным и Исаевым, и только похмыкивал: ребята явно своего добивались. Уже неделю ходили, сияя, как именинники, счастливые.
    Их реактор работал! Он крутил велосипедное колесо, без устали, хоть и размером был как коробок от спичек. И вот оно случилось!
    Раздался взрыв. Всю школу потрясло до основания, включилась общая тревога и защита. Преподаватели бросились в лабораторию. Однако дверь заклинило взрывом, повредило систему управления, и открыть ее никак не удавалось.
    У Толкина в браслете имелся встроенный микролазер, вспарывающий любое препятствие. Такой же приборчик имела и Соколова. Вот только работал этот прибор от биополя человека, и истощал силы владельца полностью при работе.
   - Антоновна, отойди, - оттер ее зам, - Александр, помоги, отведи всех подальше, и ее – тоже. – приказал Алиеву. – Антоновна, если я не смогу, тогда ты.
   - Хорошо. Да отпустите меня, не маленькая, чай! – с досадой дернулась.
    Толкин направил браслет на замок и включил лазер. Тонкий, как волосок, ослепительный луч коснулся двери, прочертил вокруг замка дымящуюся полосу, насквозь прожигая дверь.
    Сам Толкин пошатнулся. Его подхватили и отнесли в сторону.

   - В медблок! – приказала Соколова.
   Исаев, Кошкин и Бойко навалились на дверь, с трудом ее открыли, ввалились в комнату. Там все было вверх дном, повсюду дымились обломки. Ребят не было видно.
    Послышался стон. Соколова и Алиев устремились во вторую комнату. Там погром был еще сильнее. В углу, под обломками стола, виднелась рука. Стали осторожно разгребать завал.   На полу без сознания лежал Гриша. Аккуратно его подняли и понесли в больницу.
   - А где второй? – спросила директор. Снова послышался стон откуда-то сверху. Мишу взрывом забросило за поваленный приборный  шкаф и там заклинило.
    Мальчика осторожно вытащили. У него была сломана рука и в крови вся голова. Как и  брата, отправили в больницу.
    - Ну, все. Остальное разберем завтра. Надеюсь, тут больше нечему взрываться, - сказала директор, выходя последней. Словно только этих слов и дожидаясь, раздался грохот. Все обернулись. Оказалось, что люстра, державшаяся неизвестно как, сорвалась и разбилась.
 
    Директор закрыла дверь и запечатала ее запирающим заклятьем.
   - Дема! – позвала.
   - Я здесь, госпожа директор!
   - Дема, прошу тебя, проследи, чтобы никто не проник в кабинет, пока я утром не приду.
   - Слушаюсь, госпожа директор!
   - Благодарю. Все, друзья, идем отсюда.

   Она отправилась в медблок.
   - Что с нашими больными?
   - У Гриши сотрясение мозга, не сильное, однако неделю полежит. У Миши сломана рука, разбита голова, у обоих масса царапин и синяков. У Толкина  - упадок сил, истощение. Покой и питание, через 2-3 дня встанет.
   - Мне можно к ним пройти?
   - Да, разумеется, они все в одной палате.

   Врач провел ее, открыл дверь. Мальчишки лежали, преподаватель сидел на своей кровати.
   - А кто вам, больной, позволил вставать? – строго вопросила директор.
   - Антоновна, что там с кабинетом?
   - А это вы у них вот спросите, они лучше знают. Господа Кулибины, что вы сделали с кабинетом физики? Вероятно, решили, что школа – это космодром, и хотели на Марс улететь, да? Или куда подальше?

    Ребята переглянулись. Миша мог уже вставать, а вот Гриша и головой шевелить не мог – болела.
   - Родителям дадим телеграмму, пусть приедут.
    - Госпожа директор, не сообщайте домой! - оба запросились, - Нас отец прибьет. Он сказал: «Если вы что-то в школе выкинете, то домой не появляйтесь!» Пожалуйста, не сообщайте! Накажите, как угодно, только не домой!
   - Ну как, Торсион Игнатьич, что будем делать?
   - Наказать-то накажем, обязательно, а домой сообщить нужно. Обязаны, дружочки вы наши!
Мальчишки сникли.
   
   - Игнатьич, как себя чувствуешь?
   - Госпожа директор, я завтра встану и пойдем смотреть погром.
   - Врач сказал – два-три дня, Игнатьич.
   - Вы бы, уважаемая, вылежали три дня? – хитро улыбнулся Толкин. – Я и сейчас могу  выйти.
    - Нет, сейчас не позволю. Латроны забирают слишком много энергии. Востанавливайтесь. А вы, изобретатели, выздоравливайте. Потом поговорим. До свидания! – и вышла.
   
    - Ну, мои хорошие, что будем делать? – обратился Толкин к братьям.
   - А мне можно на совет? – спросил Алиев, входя в палату. Мальчишки и вовсе затихли. Они боялись решения своего декана. У Гриши от волнения разболелась голова.
   - Профессор, не вызывайте отца, - попросил Миша, - мы лучше никогда в лабораторию больше не зайдем.
   - Не зайдете, говорите? А кто, позвольте спросить, будет порядок там наводить? Я, что ли?

   Толкин только хмыкнул на это заявление друга.
   - Игнатьич, ты как себя чувствуешь?
   - Да вроде терпимо. Вот, не выпускают меня сегодня, - пожаловался.
   - А как я сидел неделю, забыл? Ничего, погуляй, отдохни. Проведи беседу вот с этими Кулибиными, - посоветовал.
   - Ибрагимыч, ты ж и противный!
   - Я тоже вас всех люблю, - ухмыльнулся Алиев и ушел. Толкин поглядел на своих соседей, махнул рукой и лег спать. Ему все же отдых был необходим.
   - Хоть раз высплюсь нормально! – пробормотал.
   А мальчишки как мышки в норке, затаились. Их еще ожидал разговор с отцом и наказание за взрыв.

   Вечером, во время обсуждения происшествия, Алиев поинтересовался:
   - Антоновна, что за прибор у Игнатьича, и почему он сказал: «Если я не смогу, тогда ты»?
   - У нас в браслетах вмонтирован лазерный биатрон. Он преобразует энергию биополя в лазерную. Его действие вы видели. Но при работе он полностью истощает биополе своего владельца.
   - Откуда он у вас? – вскочил Алиев.
   - Это, Ибрагимыч, новая работа наших Кулибиных.
  - Черт знает, что еще у них в запасе?  - сердито проворчал Алиев, и снова обратился к директору. – Антоновна, а почему мы об этом не знаем? До каких пор ты будешь все на себе втихаря испытывать?

   Соколова встала, обвела всех взглядом и негромко заговорила.
   - Господа преподаватели, несколько лет назад я вам обещала, что не буду скрывать от вас сведений, касающихся школы, вашей работы, нашей общей безопасности. Но я никогда и никому не обязывалась отчитываться в каждом своем шаге. Прошу это учесть.
   В кабинете залегла тишина. Все сидели, молча переглядываясь. Наконец, также негромко, заговорил Алиев.
   - Госпожа директор, извините мою резкость. Я не хотел вас обидеть. Но прибор очень опасен, и нам необходимо знать о нем, да и вообще, обо всех изобретениях братцев, проходящих полевые испытания. Вы слишком рискуете, госпожа директор. Извините меня. – и сел.
   - Александр Ибрагимович, я ценю вашу заботу и благодарю за желание помочь. Я вас уважаю и ценю, и помню только это ваше желание.
   - Тогда давайте ваш фирменный, - вклинился Звенигора, - горячий чай остудит наши страсти.

   Присутствующие невольно улыбнулись каламбуру.
- Хорошо, - ответила директор, доставая палочку. На стол мягко стал самовар, чайник, чашки и все остальное.
   - Ибрагимыч, будь добр, дай воду.
   - Сей момент! – взмахнул палочкой, и гордо сообщил: - Лучшая вода из Гербериного ключа!
   В самовар плеснулась вода. Преподаватели повеселели, но этот случай запомнили крепко.

   Утром приехал отец ребят. Директор его встретила.
   - Здравствуйте, господин Денисенко. Я сожалею, что и в этот раз наша встреча невеселая. Ребята вне опасности, но в больнице. Я вас провожу к ним.
   - Здравствуйте, госпожа Соколова. Скажите, что они натворили?
   - Да ничего особенного, - она пожала плечами, - реактор испытывали. Вы же их знаете лучше нас. Получили травмы средней тяжести, и все.
   - И все?! А сумма ущерба, принесенного школе?
   - Господин Денисенко, за это не переживайте. Ущерб такого рода был заложен в проект. Это неизбежный фактор риска, - слегка улыбнулась директор. Они зашли в палату. Мальчишки застыли неподвижно. Толкин ехидно улыбался.
   - Ну, изобретатели, что снова учудили? – вместо приветствия строго спросил отец. В ответ -  молчание, только шквал перекрестных взглядов.
   - Я долго буду ждать?
   - Папа, мы не хотели этого, - робко произнес Миша, - мы так больше не будем.
  - Теперь вся школа в космос стартанет, - тихо ввернул Толкин, мечтательно прикрыв глаза. Все, кроме отца ребят, улыбнулись. Он же отреагировал иначе.
   - Школа не стартанет. Вы немедленно едете домой! ВСЕ! – и вышел из комнаты. Ребята беспомощно переглянулись, и, не сговариваясь, замолились:

   - Профессор Толкин, госпожа директор, не отчисляйте нас! Он же дома нас прибьет!
   - Как вы про отца-то говорите!
    - Профессор, он еще летом предупредил, что если что-то произойдет, живыми мы не будем. Папа у нас свое слово держит. Не отчисляйте!
   - Мы подумаем. Выздоравливайте. Профессор, как вы себя чувствуете?
   - Я отоспался за все годы. Наши Кулибины, мне кажется, приложили к этому руку.
   - Мы только не шумели, - подал голос  Гриша.
   - Только не шумели? Ну что же, поверим. Я могу выйти, профессор?
   - Разве вас удержишь? Вы свободны.
   - А с вами, Кулибины, я еще побеседую, - пообещал Толкин, направляясь к двери. Директор пошла следом. Братья переглянулись с затеплившейся надеждой – может, не отчислят? За дверью стоял их отец.

   - Господин Денисенко, хотите посмотреть результат деятельности своих сыновей?
   - По правде говоря, я боюсь.
   - И правильно боитесь, - успокоил, подходя, Алиев, - как они там?
   - Как мыши в норе, если рядом кот, - ответил Толкин. Все улыбнулись.
   - Пошли. Я ведь и не видел, что там, - произнес Толкин, и повел всех в корпус Чародеев. Открыв дверь кабинета, замер, пораженный.
   - Вот это да-а-а! Я бы так не сумел!
   - Так их же двое было, - уточнил, ухмыляясь, Алиев.
   - Ибрагимыч, тебе бы все смешки! – в сердцах бросил Толкин, - Они-то, как остались не просто живы, а только напуганы?
   
   - Напуганы, как же! – возмутился друг, - Ты их снова сюда пусти, увидишь испуг!
   - Дорогие мои, мы их как – отчислим или выдерем? – спросила Соколова.
   - Отчислить не позволю! – решительно заявил Толкин. – Они же дома весь город взорвут!
   - Таких изобретателей только у нас и можно держать! – выдавил сквозь смех Алиев.
   Денисенко-отец удивленно смотрел на триумвират. Он ожидал чего угодно – выговора, требования возместить ущерб, отчисления сыновей, но никак не смеха по этому поводу. Его сыновьями здесь явно гордились!
   - Все ясно. Наши Кулибины – наша гордость! – Заключила директор. – Господин Денисенко, я не могу их отчислить, профессор Алиев прав. Не переживайте и успокойте своих сыновей. Они у вас – ЧУДО!

   Отец отправился к сыновьям. Что он им сказал, осталось тайной, однако, выйдя из больницы, они по-прежнему, пропадали в физлаборатории.
   Их отец уехал домой слегка ошеломленный. Он никак не мог понять, почему к его сыновьям такое отношение. В любой другой школе подобное происшествие – гарантия исключения, а здесь – нет.
    Дело все было в том, что в этой школе наказывали за подлость, сплетни, вранье. Любознательность была ненаказуема. Даже и опытные умудренные ученые не застрахованы от подобных происшествий. С точки зрения Соколовой ребят не за что было наказывать.

   Соколову пригласили к новому Президенту. Она взяла с собой Толкина, Алиева и Майбороду, и отправилась. Прибыла в столицу несколько раньше назначенного времени, попросила о встрече Статс-секретаря. Он согласился.
   - Проходите, госпожа Соколова. Вы сегодня во главе целой делегации.
   - Да, господин Статс-секретарь, я решила, что вам необходимо знать лично действующих директоров Школы волшебства и Академии волшебства, и главу Центра по связям Земли с иными мирами.
- Ого! Вы это серьезно?
   - Абсолютно. Господин Майборода Федор Иванович, Глава Центра по связям Земли с иными мирами, прошу любить и жаловать. Пока что об этом знаете только вы. Надеюсь, сохраните в тайне.
    - Госпожа Соколова, куда вы снова меня впутываете?
   - Никуда. Данный Центр еще не скоро выйдет из «подполья», просто я вам доверяю.
   - Благодарю за доверие, но я спал бы спокойнее без него.
   - Вот за что я вас уважаю! К сожалению, или к счастью, но мы с вами оказались в одной лодке.
   - Постойте, госпожа Соколова, но я чего-то не понимаю. Что значит – действующие директора?
   - То и значит. Алиев Александр Ибрагимович – директор школы «Фата Моргана», и Толкин Торсион Игнатьевич, директор Академии «Фата Моргана», прошу любить и жаловать!

   - Простите, а вы куда?
   - А я – генеральный директор школ волшебного искусства, уважаемый Статс-секретарь, и летом уезжаю в длительную командировку на год для повышения квалификации. Майборода – мой заместитель, остается вместо меня.
   - С вами, госпожа Соколова, трудно соскучиться. Можно спросить?
   - Спрашивайте.
   - Вот что мне непонятно. Вы провели, причем блестяще, своего Президента, - Соколова слегка поклонилась, - но почему вы помогали предыдущему?
   - Ну-у-у, я такого не ожидала! Вы же сами причину мне как-то назвали. Мне ведь тоже не была нужна военная диктатура. Господин статс-секретарь, я вам благодарна за помощь.
   - Разрешите пригласить вас всех на ужин?
   - Не откажемся.

   До ужина они отправились в свою гостиницу в Центральном магазине. Под гостиницу  был отведен четвертый, последний этаж магазина.
   Уютно и добротно оборудованные помещения, связь, все. Что необходимо человеку. У Соколовой имелась постоянная комната, ее никто не занимал. Сейчас они сидели в холле.
   - Мальчики, летом откроются еще школы. Хоть одну у нас, и за рубежом. Мне придется уехать, все организационные вопросы – на вас. Я связана словом.
    Вы двое знаете все дела школы, все, что в ней происходит, Майбороду я натаскаю, как своего заместителя по кураторству. Думаю, когда возвращусь, то и Центр выйдет из «подполья», или, по крайней мере, изменится отношение к волшебникам.
   Вечером, в ресторане, Статс-секретарь был несколько удивлен обслуживанием.
   - Скажите, вас везде так встречают?
   - Вы со мной были и в других заведениях, не уж-то не помните?
   - То была забегаловка. Туда сам Господь Бог приди без свиты, и его не узнают! А вас здесь явно отлично знают. Не всякого обслуживает старший официант.
   - Замнем для ясности. Давайте просто отдохнем.
   
   На следующий день состоялась встреча с Президентом.
   - Здравствуйте, госпожа Соколова, и ваши спутники, проходите поближе, - пригласила их Президент.
   - Здравствуйте, госпожа Президент. Разрешите вам представить моих спутников.
   - Я слушаю.
   - Алиев Александр Ибрагимович, директор школы волшебного искусства «Фата Моргана»;  Толкин Торсион Игнатьевич, директор Академии «Фата Моргана»; Майборода Федор Иванович, мой заместитель.
   - Приятно с вами познакомиться, но разрешите мое недоумение – если господа Алиев и Толкин директора, то кто же вы, госпожа Соколова?
   - Я Генеральный директор школ волшебного искусства, госпожа Президент. В этом году в разных странах будут открываться такие школы, и мне предстоит стать их куратором.
   - По  этому поводу я вас и пригласила. Мы тоже решили открыть еще одну такую же школу, как ваша. Нам нужна ваша консультация.
 
   - Госпожа Президент, такая школа требует огромных вложений. Я могу помочь в подборе преподавателей, но их условия труда и быта должны быть не хуже, чем у нас. Если эти условия не будут выдержаны, я ничем вам не смогу помочь.
   - Мы еще ничего не решили, а вы уже предъявили требования.
   - Прежде чем решать, нужно узнать что, для чего, сколько и откуда брать. Если у вас есть иной вариант – я не против.
   - Мы хотим сопоставить и сделать лучший выбор.
   - Это ваше право и обязанность.
   - Госпожа Соколова, я как-то до сих пор не замечала вашей несговорчивости, и не верила  в нее.
   - Госпожа Президент, прежде у нас велось дело на другой основе, обычного договора. А сейчас – государственное.

   - Я в этом убедилась. Скажите, а это правда, что мою кандидатуру вы подали?
   - Ну, у вас и переходы, госпожа Президент! Теперь данный вопрос абсолютно не имеет значения. Вас выдвинул Шонин, насколько я помню.
   - Да, но это было так неожиданно и очень оперативно, и я его не знала…
   - Он это умеет.
   
    Соколова возвратилась в школу. Теперь предстояли поездки за рубеж.
Первая поездка состоялась в США. Соколова взяла  с собой Майбороду. На встрече оказалась масса всяких представителей – от правительственных организаций до религиозных, плюс пресса. Вошла в зал, оглядела все это собрание, и поинтересовалась:
   - Что это за сбор?
   - Все хотят знать, что такое школа волшебства.
   - Вроде бы, меня пригласили на серьезные переговоры, а не на развлекательное шоу. Прежде чем объявлять во всеуслышание, не мешало бы обговорить хотя бы ключевые позиции.
    Их окружили журналисты, наперебой задавая вопросы.
   - Федя, мы немедленно отправляемся домой, - тихо произнесла директор, - вашу руку, и на счете «раз!» - Приготовились, РАЗ! – и они исчезли. Все обескуражено смотрели на пустое место – был здесь кто или нет?

   Через некоторое время госпожа Соколова получила извинения и новое приглашение на встречу с заверением, что происшедшее не повторится.
    Госпожа Соколова  с большим сожалением  ответила, что приехать сможет только через месяц, не раньше. Ее друзья очень веселились, читая письмо и ответ своего директора.
   - Федя, не уступайте им ни на полкопейки, сядут на голову. Без меня советуйтесь с моими заместителями, с Турищевой. Не мешает ее брать с собой на встречи.   Госпожа Турищева, моя личная просьба – обеспечьте охрану Майбороде.
   - Хорошо, Валентина Антоновна, сделаю.
   Теперь на встречах по поводу открытия новых школ не было лишних людей. Однако вопрос решался туго. Требования Соколовой не стали меньшими оттого только, что это – зарубежье. Наоборот.
   
    Руководители компаний требовали внедрения своих идей, которые были несовместимы с направлением обучения в школах Соколовой. Как закон, она сразу и напрочь отказывалась вести переговоры, если ей ставили неприемлемые для нее условия приема детей, финансирования школы, программы обучения или состава и компетенции преподавателей.
    Было и еще одно жесткое требование: Преподаватели обязаны пройти курс обучения в Академии – кадры решают все.
   - Открывайте себе свои школы, я к ним отношения не имею, своих людей вам не буду рекомендовать. Я отвечаю за репутацию своей школы и своих специалистов. – таков был ее ответ.
   
    В конечном счете за рубежом только в Болгарии имелась реальная возможность открыть школу. Соколова предложила Симонову ее возглавить.
   - Госпожа Соколова, я всегда ожидал от вас подвоха. Но такого…  Разрешите подумать?
   - Господин Симонов, вопрос серьезный. Разумеется, подумайте. Я вам первому предложила. Откажетесь – найду других. Вы, кажется Огнеборец?
   На всех переговорах ее сопровождал Майборода, и Турищева или Волхв. В этих хлопотах прошел весь год. Как всегда, весной отцвела, отполыхала поляна сон-травы. О Магистре по-прежнему известий не поступало.

    В Рабочем кабинете собрались все преподаватели – поселковые теперь тоже приходили сюда. Правда, допоздна они не задерживались, расходились по домам.
    - Ну, мои дорогие, скоро у нас экзамены. Мы уже привыкли, что они «С пристрастием», - усмехнулась Генеральный директор, - и еще есть потрясающая новость, даже две. Первая: в Болгарии, по всей вероятности, откроется такая же школа. И, думаю, у нас тоже на очереди скоро станет. Вторая новость – я уезжаю на год в командировку. Вместо меня остаются Алиев, Толкин, Майборода. Майбороде в помощь Волхв и Турищева.
    Все пораженно переглядывались – директор на целый год покидает школу! Она и раньше, случалось, исчезала, но ненадолго, и все знали – где-то здесь, неподалеку. А сейчас - на целый год и неизвестно, куда.
   Пока все молчали, Алиев вскипятил самовар – его теперь едва хватало всем по одной чашке – столько было преподавателей.
   - Антоновна, умеете вы всех нас огорошить, - заметил Звенигора, - я, так и поверить не могу в последнюю новость.
   - Ничего, поверите и привыкнете, еще и меня не захотите признать, - Соколова улыбнулась слегка грустно.

   Соколова пригласила к себе на беседу братьев. Они пришли. Физиогномист показал высший интеллект. «Словно я сама не знаю!» – про себя фыркнула директор. Она отметила, как заблестели глаза ребят, увидевших приборы.
   - Проходите, изобретатели, присаживайтесь. Нам необходимо поговорить.
   Братья сели и вопросительно уставились на директора.
   - Скажите, ваш генератор уже полностью готов?
   - Да, он вполне безопасен.
   - И что вы с ним думаете делать?
    Они переглянулись – им и в голову не приходило, что еще что-то нужно делать.
    - Ребята, ваш генератор – это переворот в науке, вы прогремите на всю Землю. Но прежде, чем это случится, у вас его украдут. Я хочу вам посоветовать, пока никуда не сообщать о генераторе. Он опаснее, чем была ядерная бомба. Если вас и не убьют, то идею, точно, украдут.
    А Земля еще не готова к такому источнику энергии. Вы будете учиться далее. Я предлагаю пока оставить ваше изобретение у нас на хранение. Вы повзрослеете и сами поймете, когда его обнародовать.
   
   - Госпожа директор, мы как-то не думали, что это рано давать людям. Можно, мы подумаем?
   - Можно. Вы можете даже обратиться в Комитет по регистрации изобретений, узнать, как это делается. Но советую вам все же не говорить, что именно вы изобрели. Вы свободны.
    Мальчишки судили и рядили, обратились в соответствующие организации, поняли, как трудно провести заявку. Поняли, что директор сказала правду – их по молодости лет не примут всерьез, как авторов. Терять детище не хотелось, и они оставили его на хранение у Толкина.

   Апрель и май пролетели быстро, прошли экзамены. С Майбородой обсудили кандидатуры преподавателей для новой школы. Все было отработано и подготовлено.
     Последний вечер перед дорогой друзья сидели в беседке Неразлучных.
   - Антоновна, не переживай, все будет хорошо. Если Магистр появится, мы ему все расскажем.
    Она благодарно посмотрела на своих верных друзей.
   - Мальчики, я не знаю, что будет через год, какая я вернусь, узнаете ли вы меня. Мне пообещали, что физиология, мозг, и генетика не изменяются. И все же мне немного страшно. Потом все может быть по-другому.
    - Антоновна, уже поздно. Пошли спать – тебе завтра рано вставать.
    - Да, я отправлюсь до восхода. До свидания, мои любимые!
    - До встречи, Антоновна!
    Все разошлись.
    На рассвете Соколова связалась с Венерианской станцией, ей дали место, где стоит корабль, и она отправилась на Венеру.
                Вновь мы с ней встретимся через год.