Она сидела на подоконнике местной больницы. Идеально белом подоконнике. Она смотрела в окно, на мрачную картину января. В её руке догорала сигарета Winston, с которой девушка тонкими пальцами стрясала пепел. На лице её читалась печаль, бледность покрывала тело. В этот холодный зимний день ей сделали операцию по удалению груди. В последнее время опухоль сильно прогрессировала. Пришлось пойти на эту операцию. Девушка вздохнула, прикрыв глаза. Ей всего девятнадцать. Павла Кузьмина. Она ещё так молода, а жизнь, словно уже пролетела. Вдох-выдох, девушка чувствует, что лишилась чего-то важного. Нет ощущений свободы, облегчения. Она надеялась, что снимет с себя груз, на самом деле лишилась ценного. Лучше умереть. У неё нет денег на искусственную грудь. Надежда отсутствует, не за что ухватиться. Для чего тогда жить? На данный момент ей было сложно ответить на этот важный для нее вопрос. Оставалось лишь биться в окно об стекло или просто сидеть и тупо молчать. Павла выбрала второе. На её худом теле висела как мешок белая футболка до колен. Белокурые, кучерявые волосы свисали до плеч. Девушка вдохнула никотиновый дым и затушила сигарету, попытавшись не думать.
- Павла Кузьмина, разве вам разрешали выходить из палаты? - раздался тонкий голос медсестры.
- Как вы думаете, меня кто-нибудь полюбит? - с печальным выражением лица, Павла уставилась на медсестру. Этот вопрос волновал её больше всех остальных. Примерно, она знала, как ответит служащая больницы, типа «да, конечно» или что-то подобное. Разве она может сказать что-то плохое?
- Думаю, нет, если будешь постоянно с такой кислой миной, - отозвалась медсестра. Она слишком молода и поэтому выпалила всё, что было на уме. Если честно мед работница не ожидала таких вопросов, да и пациентка на неё смотрела таким отчужденным взглядом, что слёзы на глаза наворачивались. У медсестры моментально испортилось настроение на весь день. Мурашки по коже побежали.
- Как вы можете такое говорить? Вы наоборот должны подбодрить пациентов, а не констатировать факт. Разве не заметно, в каком я состоянии? Да, я сейчас из окна выброшусь! - вскрикнула Павла, всплеск эмоций. Буквально истерика. Девушку прорвало, и весь этот мусор эмоций лился на бедную медсестру, которая в свою очередь растерялась, пожалев, что вообще раскрыла рот.
- С какой стати я должна ободрять неблагодарных пациентов? И вообще, почему я должна слушать всю эту кучу говна? Скажи мне на милость? - сжав руки в кулаки, медсестра решила отстоять свои права, если на то пошло. Растерянность мигом прошла, появилось легкое раздражение. А ещё она где-то слышала, что лучший способ предостеречь человека от суицида - это нападение.
- Что? Вы ещё смеете грубить? Крашеная сука! Я без груди осталась, ясно тебе?! - Павла просто не знала, что ещё можно сказать, лишь оскорбить. Слёзы навернулись на её глаза, и она закрыла лицо руками.
- Успокойся, пройдем в палату, - вздохнув, отозвалась медсестра, проигнорировав слова девушки. Она обняла Павлу за плечи и отвела в палату.
***
Серые стены комнаты угнетали. Павла тупо смотрела в потолок. Ей казалось всё это страшным сном. Почему на неё столько всего навалилось? Как теперь с этим жить? Мать умерла год назад, отец запил. Врачи сказали, что мать скончалась от опухоли в районе грудной клетки. Одним словом рак. Павла чувствовала, что с ней будет то же самое, хотя эта болезнь как, следовательно, не передается. Она во время обратилась к врачам и её опасения подтвердились. Всё случилось слишком быстро. Она ещё даже не нагулялась и даже не завела серьезных отношений. Практически у девушки никого нет. Одна. Взгляд направлен в потолок, мысли решают глобальные проблемы. Рука шаркает под футболкой, словно по плоской доске. Никто больше никогда не притронется к её груди, так считала она. Невыносимо лежать на твердой, скрипучей кровати и осознавать, что больше никто на тебя не посмотрит. Так развиваются комплексы.
- Эй, девка, чего печалишься? - раздался звонкий голос соседки по палате. Она сидела на кровати и щелкала семечки.
- Отвали, - коротко и ясно.
- Ого, какая не разговорчивая. Думаешь, ты одна без сисек осталась? Люди без рук и ног живут, а ты всего-то две дойки потеряла, - ляпнула соседка.
- Заткнись, деревенская крыса! - вскрикнула Павла, снова слёзы хлынули из её глаз. Горло пересохло. Она только успокоилась, а тут новый поток эмоций.
- Посмотри на себя, городская нашлась! Ни рожи, ни кожи, дерево обтесанное!
Слова ударили в самое больное место. Она теперь действительно доска, плоская и бесполезная. Павла соскочила с кровати, сжав руки в кулаки. С криком «убью», девушка кинулась на обидчика. Только словами, возможно унизить человека, но не силой, когда не можешь словами в ход идут кулаки. Соседка оказалась не из слабачек и оттолкнула нападавшую ногой, попав в живот. Павла отлетела к своей кровати. Она от злобы и бессилия ударила кулаком по полу. Глаза вновь наполнились ненужными слезами отчаянья. Вспомнился момент из детства, как мама закрыла её в комнате за то, что она стащила печенье. Теперь даже мамы нет. Тяжело, а соседка усмехнулась, от чего на душе совсем стало паршиво. Почему всё так жестоко? Нет, Павла не сдается, соседка явно не ожидала ещё одного нападения. На этот раз Павла вцепилась в её волосы, принявшись бить головой об стенку. Яростно, она не обратила на крик пощады, продолжая со всей силы трепать девушку. Никто не слышал и не догадывался о происходящем. Обессилив, Павла отпустила виновницу её ярости, только вот она не подавала признаков жизни. Девушку заколотила дрожь. На руках осталась кровь.
- Нет, не может быть! - испугавшись, прошептала Павла. Она надеялась, что девушка просто без сознания. Глупая надежда умерла. Тело бездыханно.
Павла потормошила остывающее тело девушки, ничего не произошло. Мертва. Девушка соскочила с кровати, на которой осталось бездыханное тело. Руки и ноги буквально ходили ходуном. На стене отпечатались кровавые пятна. Убийца. Она выскочила из палаты в туалет. Подбежав к крану, девушка попыталась смыть с рук всю эту грязь. Кровь стекала по умывальнику. Ей стало страшно, а в глазах темнело. Она совершила то, что запрещено законом, взяла на себя грех. До чего может довести ярость. Что ей грозит, тюрьма? Она не хотела в тюрьму, жрать харчи и лизать кому-то задницу. Мысли о тюрьме испугали, её передернуло. Руки тряслись. Она мылила пальцы, так что от куска мыла остался маленький кусочек. Грязь. Кровь мерещилась в её глазах. Состояние аффекта, вот спасительные слова, она уйдет от наказания. Девушка потрясла головой, сообразив, что это не подойдет. Она собралась с мыслями и решила бежать. Плевать, что её будут искать, она скроется, и никто её не найдет. Удрать, больше ничего не остается.
Павла выключила воду, взглянув на себя в зеркало. Отражение улыбалось ей безумной улыбкой. Растрепанные волосы и испуганные глаза, весь этот вид напоминал сумасшедшую. Трясущимися руками девушка пригладила кудряшки. Она внушила себе, что должна успокоиться. Закрыла глаза, открыла. Вдох-выдох. Дыхание стало приходить в норму. Она убедила себя, что ещё не сошла с ума. Павла решила поскорее убраться из больницы или её схватят с поличным. На ней одна футболка, да еще с красным пятном, разумеется, все будут пялиться на неё. Нужна нормальная одежда. Девушка оглянулась, естественно в туалете ничего подобного не нашлось. Время поджимало. Её станут разыскивать, она теперь преступница. Выругнувшись про себя, Павла выскочила за дверь. Облокачиваясь на стенку и не смотря ни на кого, прошла мимо регистратуры. Никто не обратил внимания на девушку в футболке. Она уже практически вышла из больницы, стараясь быть как можно больше незаметной. Возле входа прямо за руку её схватила та молодая медсестра, с которой она столкнулась возле окна.
- Куда это мы собрались?
- Дай свой халат, - монотонно отозвалась Павла, не собираясь даже отвечать на глупые вопросы. Она в упор смотрела на медсестру, в её раскрасневшееся лицо. Взгляд из-под лобья, молящий о помощи. По поведению Павлы заметно, что она нервничает. Удивительно, что ещё никто на них не обратил внимания.
- Я верну твой халат, мне он срочно нужен. Дай, - повторила Павла, выдернув свою руку из цепких рук медсестры, которая вообще не понимала действия пациентки. Снимать с себя халат, мед работница пока не торопилась.
- С какой стати? Кузьмина, я вообще вас понять не могу!
- Дура, блин! Не время объясняться, это касается жизни и смерти! – прошипела Павла, не выдержав.
- Ладно, ладно. Всё для пациентов.
***
В белоснежном халате медсестры Павла стояла возле двери квартиры родителей. Она судорожно нажимала на звонок. Отец не спешил. Девушка переминалась с ноги на ногу. Кровь била в висках. Он пил, как обычно, сделала Павла выводы. Уже целый год отец не просыхал, жрал водку. Не сдержавшись, она забарабанила кулаками по двери. Нервы на пределе. Дверь раскрылась, и на пороге возникла опухшая от водки морда отца. Он икнул. Грязная рубашка в клетку не застегивалась на его волосатом пузе. Свисавшие сини штаны, выглядели на его ногах, как мешковина, комнатные тапочки в пыли и бутылка в руке, вот вид родителя Павлы. Её передернуло от внешности отца. Зализанные, запутанные волосы, смотрелись омерзительно.
- О, дочурка пришла! Ик… - булькнул папаша, на его опухшем лице возникла улыбка. Рука отца потянулась к груди Павлы, словно он собирался что-то нащупать, в мгновение по его черствой щеке потекла слеза, слезы пьяницы – всё доча, нету…ик…
- Не трогай меня! Пьянь, сколько можно лакать? Ты мне противен, - крикнула девушка, резко стукнув по руке отца и оттолкнув его в сторону, заскочила в квартиру. Она проскользнула в свою комнату, закрывшись на щеколду. Не было сил смотреть на харю папочки. Сколько можно пить? Денег нет, скоро квартиру пропьет. Её уже не волновали эти вопросы, она собралась забрать все мамины сбережения, удивительно, что отец их еще не пропил. Забрать и уехать подальше из города. Ей нужно лечь на дно. А отец пусть живет в свое удовольствие, рано или поздно водка загонит его в могилу, недолго осталось. Народ спивается. Девушка машинально скидывала все необходимые вещи в чемодан. Пока её не хватились, стоило отправиться на вокзал. Москва угнетала девушку своей холодностью, теперь же появилась возможность покинуть этот злосчастный город навсегда. Она начнет новую жизнь где-нибудь в провинции. Всё забудет, так полагала Павла, естественно заблуждаясь, ведь все так просто не бывает. Правда в такие минуты много не думаешь, лишь бы куда-нибудь скрыться и чтоб не нашли. В Москве за день происходит куча различных преступлений и не факт, что её сразу кинутся искать, но стоило поспешить. Она скинула с себя халат с футболкой, удивительно, что люди не обратили внимания, в чем Павла разгуливала по улице в январский день. Всем было всё равно, в таком большом городе люди мало обращают друг на друга. Из-за того, что Павла добиралась на метро, ей не удалось окочуриться. Девушка совершенно голая предстала перед зеркалом, усмехнувшись.
- Всем наплевать, - прошептала Павла, разглядывая шрамы на груди. Она схватила расческу и принялась судорожно расчесывать запутанные волосы. Девушка попыталась убедить себя, что всё будет замечательно. Тяжело смотреть на изуродованное тело, тем более на своё, но она пыталась смириться. Со всей силы Павла драла свои волосы расческой и пыталась найти плюсы в сложившейся ситуации. Ей не придется носить бюстгальтер, а значит, меньше затрат, но плюс ли это? Непонятно. Мысли рассеялись, как только она навела порядок на своей голове. Девушка достала зеленую майку, натянув на своё плоское тело. Вздернув подбородок, она решила, что не даст себя в обиду, пусть она лишилась женского органа, но гордость превыше всего. Трусы, джинсы – всё, Павла полностью упаковала себя. Натянула теплый свитер и спортивную куртку, скрывшись под капюшоном. Засунув ноги в удобные кеды, девушка схватила чемодан и выскочила на улицу. Отец видимо не слышал, как дочь исчезла из его жизни.
***
Она села на середину лавки, решив отправиться в Королёв. Девушка скрыла лицо под капюшоном, не на кого ни смотря. Ей нужно быть незаметной, чтоб никто не увидел и не опознал, если начнут обыскивать. Она глядела на свои дрожащие руки, народу в вагоне оказалось мало. Павле приспичило покурить, но она держалась изо всех сил. Закрыла глаза, электричка тронулась. Облегченный вздох. Её не поймали. Сначала она отсидится в Королёве, после чего поедет покорять другие города, в общем, глобальные планы, надеясь, что все легко. На лавку к ней подсели, слегка пихнув в бок. Павла посмотрела на подсевшую и онемела. Медсестра.
***
Медсестра, у которой нагло забрали халат, ошарашено проводила взглядом сбежавшую пациентку. Встряхнув головой, она бросилась к регистратуре и узнала адрес сбежавшей. Схватив полушубок и сумочку, девушка покинула больницу, крикнув «скоро буду». Разумеется, медсестра полагала, что пациентка отправилась домой, а что ещё можно подумать в таких ситуациях? Почему она беспокоилась за неё? Странно, просто Павла задела её чем-то, и она стала волноваться за эту грубиянку. Забота, прорезалась в душе медсестры и ответственность. Только почему же она отпустила Павлу? Вот, этот вопрос ей предстояло выяснить, она сама ещё не до конца разобралась. Поймав такси, девушка добралась без проблем до дома пациентки. В этот момент из подъезда выскочила Павла, явно торопясь. Медсестра, разумеется, направилась за ней. Незамысловатый способ слежения. Добравшись до вокзала, молодая девушка издали наблюдала, как пациентка покупала билет. В этот момент зазвонил телефон:
- Митрофанова! Куда ты, черт побери, делась? Ты знаешь, что в палате номер 16 труп? Ты кстати, там сегодня нянькалась с одной дурой, подозревают её и тебя как соучастницу.
- Это какое-то недоразумение, - только это смогла выдавить из себя медсестра.
- Нет, Светка, это серьезно. Тебе стоит показаться следователю или пойдешь по статье.
- Я не могу, - медсестра отключила телефон и бросилась к кассе покупать билет. Пациентка скрылась с её глаз. В электричке пришлось отыскивать Павлу и это не составило труда, народу на Королёв оказалось слишком мало. Почему она поехала за ней? Инстинкты? Хотела вернуть обратно, или же помочь. Она сама не поняла своих чувств, просто тоже захотела скрыться, уйти от наказания, которое ей собственно не грозило, но Света испугалась, что ничего не сможет доказать.
***
- Зачем ты здесь? – прошептала Павла ватными губами, отходя от оцепенения.
- Ты решила умыть руки и смыться от закона, причем сперев мой халат.
- Меня посадят? – испуганно прошептала девушка, облизывая губы. Ей показалось, что сейчас вот-вот нагрянут менты и схватят её под руки. Неужели вот и всё? Добегалась?
- А ты думала, по головке погладят, за убийство человека? Что не нравится вонючая камера? – усмехнулась медсестра, почему-то ей захотелось поиздеваться над девушкой. Странно ощущение превосходства, словно карты в её руках. Сладкая победа, над беззащитным, царапающимся котенком. Ей надоело слушать оскорбления Павлы, она ведь умеет красиво мстить. Сама от себя такого не ожидала. В ней пробуждались новые чувства, которых раньше медсестра в себе не наблюдала.
- Тварь, ты меня выдала! Какая же я дура!
- Умница, какая ты сообразительная, только проблема в том, что я с тобой по статье пойду за соучастие, мне это не нужно, правда?
- Тебя тоже подозревают! Нет, этого не может быть! Если это так, то чего ты от меня хочешь? Чтобы я созналась? Не дождешься!
- И не собираюсь, я за тебя отвечаю, поеду с тобой!
- Ха! – истерический смешок вылетел из горла Павлы, называется, договорились. Какая может быть ответственность? Бред, сделала выводы девушка. Она не верила медсестре, а ещё не знала её имени, - с кем я вообще общаюсь? И кто здесь больной? Что ты мне за ерунду впариваешь, сама подумай! Кто ты такая, мамочка? Ха! Мне даже твоё имя не известно!
- Полегче. Может для тебя это бред, потому что ты безбашенная девица и мега истеричка, но меня что-то дернуло за тобой проследить. Я не могу возвратиться обратно, для меня нет пути назад. Хочу тебе помочь, а зовут меня Света, Света Митрофанова. Так лучше?
Повисло молчание, только стуки колес и покачивание электрички, звучали в ушах. Павла не знала, что ответить. Они, молча, ехали. За окнами красовались голые деревья. Пейзаж не интересовал девушек, они словно погрузились в летаргический сон, свои мысли. Таким образом, доехали. Электричка затормозила на станции, и они вышли. Медсестра следовала за Павлой, ничего не спрашивая. Люди потоком бросились с вокзала, некоторые суетились, опаздывая на автобус. Серая толпа. Павла подумала, типа «мне бы их проблемы». Она вышла из дверей вокзала, ощущая спиной присутствие медсестры. Куда идти? Нужно искать укрытие на долгое время.
- Что будем делать? Засядем в деревне или снимем комнату в общежитии? – проговорила Павла резко обернувшись, так что Света натолкнулась на неё. Кузьмина почувствовала мягкую грудь, от чего в горле застрял комок горести и она добавила шипя – поаккуратнее!
- Извини, - щеки медсестры загорелись, хотя ведь она ничего постыдного не сделала и даже не сказала, - думаю, стоит снимать комнату в общежитии. Месяца нам хватит, потом вернемся в Москву.
- Нее, я туда не вернусь, дорогая, - заявила Павла, в итоге согласилась на общежитие. В деревне жить будет невыносимо.
***
Маленькая комната 3 х 6, напоминающая коморку для мышей. Павла сморщилась при виде помещения. Обои изрисованы, в некоторых местах даже оборваны, словно кто-то на стену лез. Пол покрашен неравномерной коричневой краской, а мышиные какашки украшают все углы. Стол весь обшарпанный, покоится возле одного большого окна, сквозь которое пробивается холодный воздух. Диван еле живой, такого же вида кровать. Кто мог обитать в такой дыре? Ужас. Не о такой жизни мечтала Павла, но не на что кроме такого она больше не могла рассчитывать. Притом же придется тесниться в такой коморке с медсестрой, что не особо прельщало. Вздохнув, девушка швырнула чемодан на пол. Не говоря ни слова, Павла резко развернулась и вышла за дверь покурить. Она устала. Ей хотелось расслабиться, от чего девушка зажгла сигарету и затянулась. Дым успокаивал её раскаченные нервы. Как дальше жить? Мелькал вопрос в её голове. На работу будет устроиться слишком сложно, а деньги имеют привычку кончаться. Хлопок двери быстро развеял все мысли Павлы, из комнаты вышла медсестра.
- Кончай курить, а то ещё что-нибудь придется отрезать.
- Ты меня не учи, не нравится, отвернись! – огрызнулась Павла, стряхивая пепел на пол.
Покачиваясь из соседней комнаты, вышел молодой парень. Он уставился на девушек. Павле показалось, что парнишка явно обкуренный, на его лице мелькала идиотская улыбка.
- Соседки, целых две телочки, опа-опа! – пробурчал парень. На нем висела какая-то серая футболка измазюканная грязью и красные шорты до колен. Ноги украшали тапочки чем-то напоминавшие Павле папины и волосы, словно у обезьяны.
- Молодой человек, оставьте при себе некультурную лексику, - поучительно воскликнула медсестра, на что Павла чуть не подавилась дымом. Парень в полном ступоре, явно не ожидавший такого расклада.
- Ай, сестра, полегче! Ты его загрузила! – усмехнулась Павла, хлопнув медсестру по плечу. Парень в этот момент немного отошел.
- Так вы сестры? Давайте знакомиться? Я – Вадик!
- Сестры, не сестры. Какая разница? – затушила сигарету Павла, - Павла, а ты Вадик не желаешь покувыркаться? – протянула девушка руку в знак знакомства и напрямик, без комплексов задала вопрос, при этом подмигнув Свете. Толи дым ей в голову ударил, то ли решила перед медсестрой выпендриться, в общем, она сама толком не сообразила. Просто это был последний шанс, отчаянный шанс почувствовать себя желанной. Вряд ли кто еще прикоснется к её телу, да и какая разница? Пусть хоть этот обкуренный сосед, который по-видимому не против. На его лице читалась радость идиота, удивительно как он только не запрыгал от счастья. У медсестры же отвисла челюсть, она захлопала глазами.
- Ну, Павла, ну девка! Я не прочь, - парнишка обнял девушку и повел в свою комнату. Павла улыбалась и думала, каково будет удивление Вадика, когда он обнаружит пропажу груди.
***
Закрывшись на щеколду, парочка завалилась на кровать. Вадик оказался наркоманом со стажем. По комнате валялись шприцы, колеса, травка – всё, что душе угодно. Рай для ментов, сюда бы облаву устроить. Мебель не богатая, обшарканная. Скрипучая кровать, повсюду раскиданы шмотки. Тарелки грязные на столе. Телек на полу. Шкаф. Пожалуй, всё. Павла больше не на чего ни обратила внимания. Руки Вадика исколоты, а его слюнявые поцелуи вызвали тошноту. Противные, омерзительные. Она оттолкнула его.
- Я хочу ширнуться, - прошептала девушка, парень замер. Он не особо ожидал подобного расклада, разве ему хотелось с кем-либо делиться? В глазах же Павлы читался явный вызов, она была настроена решительно. Что ей терять?
- Ок, детка! Ты знаешь себе цену. Героина для тебя будет будет слишком много, но вот эти колеса улёт! Кайф получишь ещё тот! – парень протянул пять таблеток на вид совершенно обычных.
- Хочу героин, люблю, что потяжелее!
- Да, ты спятила. Ты хоть раз кололась? Пойми детка, это тебе не таблетки, улетишь, не воротишься. Че мне потом с трупом делать?
- Зажал что ли? Хочешь секса, вколи мне эту дрянь! – крикнула Павла, протянув руку.
- Сука, ты спятила! – парень вскочил, взяв ложку и шприц, кинув девушке жгут, - затяни потуже. Сейчас всё будет.
***
Медсестра не успела ничего сказать, как Павла исчезла за дверью непонятного соседа. Он вызвал у неё отталкивающие чувства. Ей совершенно не понравился этот тип. Она не могла понять действий Павлы. Вздохнув, девушка с негативными мыслями отправилась разбирать чемодан. Светлану убивало такое непонятное, спонтанное поведение Павлы. Как она могла пойти с наркоманом кувыркаться? Может он заразный. Раздвигать ноги первому встречному, такого бы Светлана никогда себе не позволила. Впрочем, она в отличие от Павлы вообще ещё девственница. Бывает же такое в наши дни, чтоб девушке двадцать два исполнилось, а она ещё ни с кем. Старая дева. Не сложилось как-то. Вроде с внешностью всё в порядке. Черные волосы до плеч, курносая, выразительные губы, только вот характер зануды. Не нашла она ещё своего принца и вряд ли найдет при таких обстоятельствах. Медсестрой пошла, работать по стопам родителей, дело их продолжить собиралась. Отец хирург, а мать педиатр. Она хотела доказать, что тоже на что-то способна, только ведь теперь жизнь кардинально поменялась. Чего её черт дернул тащиться за этой сумасшедшей? Светлана, усевшись на колени перед чемоданом, разбирала вещи Павлы, а слезы текли по щекам. Она жалела, что оставила больницу, навела на себя подозрения. Теперь ей предстоит жить в этой убогой комнате с полоумной, скрываться от закона. Для чего она всё это сделала? Дура, иначе не назвать. Ей хотелась помочь Павле, заботиться о ней, но видимо этой девушке не нужна забота, досадно. Прикусив губу, Светлана вытащила сим-карту из телефона и разломала пополам. Теперь даже родители не найдут её, а как они будут переживать, об этом она наверно не подумала. Абонент не в зоне доступа. Ей не суждено вернуться в Москву. Сжав руку в кулак со сломанной сим-картой, девушка вдруг решила, во что бы то ни стало перевоспитать легкомысленную Павлу. Она, рискнувши ехать за ней, просто обязана не дать опуститься девушке до самых низов.
***
Получив дозу у Павлы помутнело в глазах, а в голове, словно всё опустело. Настала темнота. Героин пропитал кровь, распространившись по каждой частице тела и ударив в мозг. Дыхание сдавило. Воздуха не хватало. Парень тоже ширнулся, завалившись ничком возле девушки. Хаос мыслей вдруг неожиданно набросился на Павлу. В глазах темнота, лишь слабые проблески света. Она задыхалась, части тела отяжелели. Ей казалось, что на неё упала огромная железобетонная плита. К горлу подобрался комок блювотины. Она боролась с ним, чтобы не дай бог выплеснуть содержимое своего желудка наружу. Парень явно получил кайф. Ей же с непривычки было не особо кайфово. Неизвестно сколько прошло времени, она лежала вот в таком состоянии, словно её сплющило. В данный момент Павла наплевала на свою гордость, растоптала её, а может просто забыла, что она вообще есть. Вадик стянул с неё джинсы, он как-то быстро оклемался или был ещё под кайфом, непонятно. Она чувствовала, как его рука скользила промеж ног. Ей было по фиг, нельзя сказать приятно, но и не противно, скорее параллельно. На неё еще действовали остатки героина в крови. Его *** вошел в неё, он продолжал раздевать её. Слетела майка и парень перестал двигаться, его глаза замерли на шрамах, оставшихся за место груди.
- Чертос два, где твои чертовы сиськи?
- Топ-топ ножками и съебались. А тебе они нужны? – сдавленно прошептала Павла.
- Какого ***? – парень вытащил свой член, швырнув шмотки в лицо Павле. Даже такому занюханному наркоману нужны сиськи.
- Что не понравился прикол? Ай-ай. Так и не кончил, бедный! – уже ехидно заявила Павла. Она приподнялась на локтях, закурив сигарету.
- Бля, сука. Испортила кайф, чтоб ты провалилась!
- Тебе того же, зая! – усмехнулась Павла, пуская дым. Она принялась быстро натягивать на себя одежду.
***
Светлана, взяв себя в руки, отыскала в шкафу тощий веник. Кто-то специально ломал венику прутья, от чего он напоминал крысиный хвост. Как могла девушка привела комнату в порядок, Павла видимо ещё не собиралась возвращаться. Митрофанова отправилась в магазин за продуктами, попутно приобрела необходимую посуду на первое время. Девушка задумалась насчет работы, она строила планы на будущее в отличии от сожительницы. Вернувшись в комнату, Светлана принялась чистить картошку, в этот момент ворвалась Павла, хлопнув дверью и завалившись на диван. Она даже не обратила внимания на относительную чистоту, царящую в комнате.
- И что это было? Я не намерена жить с психом, - пробурчала Светлана, складывая чистую картошку в миску.
- Не нравится, проваливай!
- То же самое могу сказать я. Что покувыркалась с наркошей?
- Ага, десять раз.
- Чего же так плохо?
Повисло молчание. Были слышны всхлипы Павлы, Светлана же дочистила картошку, вытерев руки, присела на край дивана. Чувство жалости заиграло где-то в глубине души, ей захотелось погладить девушку по голове, ободрить, словно мать своё дитя. И откуда, только такие чувства возникают? Телячьи нежности! За место этого, медсестра схватила Павлу за руку, увидев след от иглы. Прицыкнула языком.
- Всё понятно.
Светлана поднялась с дивана, захватив картошку, отправилась на кухню, оставив Павлу наедине саму с собой. Девушка лежала неподвижно, лишь слезы катились в пыльную подушку, оставшуюся от старых хозяев комнаты. Изредка Павла всхлипывала, содрогаясь всем телом. Жизнь ей говорила «обломись», от чего было вдвойне обидно. Не стоило связываться с этим наркоманом. Она проклинала себя за такое необдуманное поведение, на что можно было рассчитывать? Даже такой наркоман, как он, ударил по самому больному. Боль затаилась где-то в глубине души, и скреблась, словно кошка. Самое тяжелое состояние ощущать себя не нужной. В данный момент Павла ненавидела весь мир. Она посчитала себя такой слабой и бессильной, что казалось, подняться не сможет без опоры. В горле першило, дыхание сдавленное, не хватало воздуха, кислород будто выкачали из легких. Подушка промокла, от чего стала противной. Она приподнялась. Глаза отстраненно смотрели сквозь окно. Мир показался бесцветным. Девушка в порыве отчаянья, схватилась за нож. Руки тряслись. Нет, она не может убить себя, но и мучиться не желает. Павла уже даже наставила нож, собираясь ударить себя в живот. Рука дрогнула, холодное оружие полетело на пол. Странно, она всегда была трусихой. Новая волна слёз, девушка рухнула на колени, истерично забив кулаками по полу. Как же ей хотелось, чтобы в этот момент кто-то зашел, обнял и прижал её. Так паршиво.
***
Митрофанова расправилась с картошкой, которая теперь аппетитно пахла из сковородки. Ароматы распространились по всей кухни. У девушки слюньки текли. Сняв сковородку с плиты, Света отправилась в комнату. Она застала очень не приятную картину. На полу лежала Павла, сжавшись в комок, слегка подергиваясь, всхлипывая. Печально. У Павлы сдали нервы. Света поставила сковородку на стол, присев на колени возле девушки, обхватив её за плечи. Какие чувства охватили девушек? Павла ощутила тепло, ей стало легче, оказывается, она нужна хоть кому-то. Больная израненная душа, Светлана желала излечить её. Столько нежности и заботы было в этих объятиях.
- Всё будет хорошо! – тепло прошептала Светлана на ушко Павле, - и после этого живут!
- Спасибо, - прошептала Павла, охрипшим голосом, прижимаясь к Светлане. Она смерилась, что эта девушка теперь рядом с ней. Рядом и не бросит, не оставит одну. Павла начала привыкать к ней, её запаху и заботе. Теперь они вместе, способные изменить свою судьбу к лучшему…