19.
Прошёл месяц после смерти Елены Фёдоровны. Жизнь Оксаны наладилась. Каждый день она отправлялась в школу вместе с Соней Бронеславовной. Возвращалась с Лёней. Оксана взяла на себя обязанности по приготовлению пищи. Она же строго следила за тем, чтобы все карточки были отоварены вовремя. Если раньше Лёня избегал без особой нужды заходить в дом к Оксане, то теперь Лёня стал частым гостем. Он приходил делать вместе уроки, он забегал, чтобы вместе пойти отоваривать карточки, и он просто заходил посидеть и поболтать с Оксаной. Они вместе обсуждали новости с фронта, с волнением следя за успехами Красной армии. Оксана повесила в горнице большую карту Советского Союза. Ребята сами изготовили малюсенькие красные флажки и обозначили ими линию фронта. Фронт тянулся от самого севера на юг к Кавказским горам. Главные события происходили на Волге. Там после долгой кровавой обороны Красная Армия перешла в наступление и, окружив крупную группировку немецких войск, вынудила их сдаться в плен. Сообщение, что немецкий фельдмаршал взят в плен, было радостно принято всеми. До конца войны было очень далеко. Красная линия флажков показывала, что немцы заняли большую часть европейской территории СССР, и наверняка готовятся продвинуться дальше. Ребята знали, что к окончанию школы война не окончится.
Лёня готовился к армии. Сначала это была чисто моральная подготовка. В школе были организованы классы военной подготовки, и Лёня старался по военной подготовке быть лучшим в классе. Военрук, так называли учителя по военной подготовке, рекомендовал Лёню в военное училище. В военкомате взяли рекомендацию и обещали послать Лёню, если будет заявка от училищ.
Горе Оксаны смягчалось дружеским окружением. Соня Бронеславовна заботилась о том, чтобы Оксана не очень чувствовала себя сиротой. Она уделяла девушке всё своё свободное время. Её интересовало всё в жизни Оксаны. Оксана вдруг почувствовала, что у неё есть друг, которому она может доверить все свои волнения и заботы. С мамой Оксана не могла делиться своими сердечными делами, мама не поняла бы её. Действительно, что может быть общего между её деревенской семьёй, так пострадавшей от Советской власти, и Лёней Шпильманом? Мама не могла понять. Другое дело Соня Бронеславовна. Учительница с пониманием относилась к чувствам Оксаны. Она даже уединялась в своей комнате, чтобы не смущать ребят своим присутствием, когда заходил Лёня.
Оксана не могла объяснить, почему ей с евреями так хорошо. Всю жизнь ей внушали, что от евреев на земле все беды, что они антихристы, исчадие ада на земле, а ей с ними хорошо. Соня Бронеславовна относится к ней как к дочери, Лёня и его мама всеми силами стараются облегчить её жизнь. А где старуха Пелагея? С того вечера, когда устроили поминки, Оксана её больше и не видела. Священник, где он? Где те милые старушки, что так горько оплакивали маму? Никто из них не поинтересовался, как живёт сирота, может быть ей помощь нужна? А вот евреи не бросили. Было интересно узнать о евреях больше. Оксана решила спросить Соню Бронеславовну, чем объяснить враждебное отношение к евреям?
Керосиновая лампа в те времена была роскошью, не потому, что ламп у людей не было, а потому, что керосин был редкостью. Почти все на селе по вечерам освещали комнату лампадкой. Керосин достал Лёня. Вернее ему повезло оказаться в магазине, когда туда привезли сорок литров керосина для продажи жителям села. Продавали по литру керосина в одни руки. Лёня каким-то чудом достал две пол-литровые бутылки из-под молока, и в них набрал керосин. Он принёс одну бутылку Оксане, сказав, что это Соне Бронеславовне. С той поры иногда по вечерам Соня Бронеславовна зажигала лампу. Лампу устанавливали в центре стола, чтобы она светила одинаково по всему столу. Соня Бронеславовна с целой пачкой тетрадей садилась поближе к керосиновой лампе. Проверка домашних заданий была большой работой, к которой Соня Бронеславовна относилась очень добросовестно. Оксана подсаживалась со своими домашними заданиями. Это была очень миролюбивая картина: при тусклом свете лампы, едва освещавшей комнату, две женские фигуры трудолюбиво склонились над своими работами.
В один из таких вечеров Оксана набралась смелости и заговорила о волновавшем её предмете: почему так не любят евреев, правда ли, что евреи Христа распяли? Соня Бронеславовна опешила, услышав такие вопросы.
- Ты знаешь, Оксаночка, я не самый лучший человек, чтобы ответить тебе на эти вопросы. Я родилась и выросла в буржуазной стране и мои понятия об этих вопросах могут не совпадать с официальной точкой зрения. Если я скажу тебе всё, что я думаю, и власти узнают об этом, могут быть неприятности и у меня и у тебя. Лучше ты спроси кого-нибудь другого, кто знает, что рекомендует партия.
- Никто ничего не узнает. Не приучена я выносить сор из избы. Вы так заботливо относитесь ко мне, я это понимаю и ценю. Не такая уж я дура, чтобы побежать и доносить на друзей. Мне именно интересна ваша точка зрения.
- А почему это тебя вдруг заинтересовало?
- Я просто задумалась. Не могу понять, как это получается, что меня поддерживают евреи, а соседи русские даже не интересуются мною.
- Ты людей не суди. Сейчас время очень тяжёлое и все заняты одной только мыслью: как пережить это время. Людям не до тебя.
- Но ведь Вам до меня!
- Я другое дело. Мне необходимо о ком-то заботиться, это облегчает мою боль. Это позволяет мне иметь цель в жизни. У меня нет никаких надежд на то, что я когда-либо увижу свою семью. Они остались под немецкой оккупацией в другой стране. Даже если они не погибнут от руки немцев, от бомбардировок и артиллерийского обстрела, нет никаких надежд, что я смогу с ними воссоединиться. Они в другой стране. Выпустят ли меня к ним? Вот в каком я положении. Когда я жила одна в коморке, я часто задумывалась, а стоит ли мне жить? Меня от мыслей о самоубийстве спасала работа и забота таких людей, как ты, Ася Давыдовна, Лёня Шпильман. Теперь я думаю о тебе, и мне живётся легче.
- Почему евреи Христа распяли? Вот Лёня говорит, что не могли евреи Христа распять, а мама говорила, что они распяли.
- Ты уже большая девочка, ты не должна доверять тому, что кто сказал. Если тебя этот вопрос так волнует, то ты должна разобраться сама и сделать выводы. Главное, что я считаю важным, это ты не можешь и не должна перекладывать на весь народ то, что делают какое-то конкретные люди. Вот, например, я знаю, что среди поляков много людей, враждебно относящихся к евреям. Мой муж тоже поляк, но он не знает этой вражды. И он не один. Не все поляки антисемиты.
Вернёмся к Христу. Он жил в такое время, когда страну, в которой жили евреи, называли Иудеей. Римляне покорили Иудею и присоединили её к своей империи. Евреи не имели ни своей армии, ни полиции. Вся власть была в руках Римского наместника. По его приказанию римские солдаты могли схватить любого человека и привести на суд к наместнику. Римляне обложили тяжёлым налогом народ Иудеи. Страна находилась под Римским игом, как Россия была когда-то под татарским игом. В стране было множество людей, которые ненавидят римлян. Обстановка тогда была взрывоопасна. Восстания боялись не только римляне, но и те из евреев, которых устраивал существующий порядок, ведь при всякой власти находятся прихлебатели, те люди, которым существующий порядок выгоден. Вдруг появляется проповедник, который пламенными речами привлекает внимание толпы. Обрати внимание на то, что это происходит в Иудее, и, естественно, что толпа состоит из евреев. Толпа симпатизирует речам проповедника. В толпе слушателей имеются не только простые люди, но и те, кому проповеди кажется направленными против существующего порядка. Находятся такие слушатели, которые спешат к наместнику и докладывают ему, что в городе появился опасный проповедник. Наместник приказывает схватить проповедника. Его хватают и приводят к наместнику. Времена жестокие - единственное наказание смерть на кресте. Имеется возможность помилования, но близкие к римлянам богатеи боятся проповедей, боятся, что от них возгорится пламя восстания. Они просят наместника помиловать другого приговорённого к смерти. В это время за воротами стоят последователи проповедника, все как один евреи. Они громко оплакивают своего наставника. Их мнение никто не спрашивает. Римляне приводят приговор в исполнение, под плач последователей и веселье римских солдат, для которых муки казнимых, излюбленная забава. Я рассказала тебе это так, как оно изложено в евангелиях. Теперь сама делай выводы.
- Я поняла, что Лёня прав. Римляне распяли Христа. Среди евреев были такие, которые хотели смерти Христа, и такие, которые его любили и шли за ним.
- Давай лучше поговорим на другие темы. Нет доказательств, что Христос вообще существовал. О нём не упоминается ни в одном римском документе той эпохи. Все ваши евангелия написаны много позже тех событий, которые они описывают. Тебе думать об этом не следует. Твоя задача – хорошо окончить школу. Скажи мне, готова ли ты к завтрашней контрольной по тригонометрии? Не нужна ли тебе моя помощь в этом?
- Я всё повторила. Надеюсь, что напишу без ошибок.
Больше Оксана в этот вечер не стала спрашивать. Она видела, что Соня Бронеславовна не настроена на беседу. Учительнице нужно было проверить много тетрадей в этот вечер.
20.
Наступала весна. Начали таять снега и руководство колхоза начало подготовку к посевной. Колхоз отчаянно нуждался в рабочих руках. Давно было заведено, что выпускной класс к работе на посевной не привлекается. Но сейчас, когда практически из мужского населения остались только старики и подростки, райком партии решил потревожить выпускной класс. Лёне и Оксане, как бывалым трактористам, предложили работать по вспашке полей. От занятий в школе не освободили. Ребята должны были работать после уроков. Освободили от выполнения домашних заданий. Соня Бронеславовна переживала. Она считала, что без домашней работы не освоишь математику. Она пошла к директору школы просить, чтобы ребятам дали спокойно закончить школу. Но с её мнением никто не собирался считаться, и ребят привлекли к работе на поле.
Все ребята, кто работал в поле, сразу после занятий собирались на школьном дворе. Там их уже ждали телеги для отправки на поле. Работали допоздна. После работы возвращались на тех же телегах к школе. Поздно вечером, когда уже перевалило за полночь приходили домой. Ребята валились от усталости. Прошёл год с прошлой посевной, но ребята не стали сильнее. Сказались голодные условия зимы. Все страшно похудели, побледнели от недостатка витаминов. В конце девятого класса Оксана, хотя и с трудом, но заводила трактор. Сейчас её вес уменьшился, и она, даже напирая всем телом, не могла прокрутить ручку завода трактора. Приходилось звать на помощь. Лёня справлялся с заводом трактора, но и он невероятно уставал. Посевная отнимала последние силы. К тому же трактора поизносились и часто выходили из строя. Приходилось идти через всё поле и звать на помощь бригадира. Но и бригадир не всегда мог помочь - не было запасных частей. Так ребята промучились до конца посевной. В последних числах мая им объявили, что они могут возвращаться к занятиям в школе. Первое же свободное воскресенье ребята спали до полудня, наслаждаясь возможностью отдохнуть.
Оксану мучила мысль, что в отличие от всех предыдущих лет, в этом году огород остался не засаженным. Обычно под огород использовался небольшой участок земли за домом. Оксана прошла за дом и поразилась тому, как бурно разрослись бурьяны. Нужно было вырвать все бурьяны, вскопать землю и посадить что-нибудь полезное, например картошку. Прошлые годы эту работу начинали, как только сходил снег. Работали все. Сейчас, когда Оксана осталась одна, она должна была заняться огородом, если хотела иметь на зиму хоть какое-то добавление к продуктовым карточкам. Оксана вернулась в дом. Мысль о той огромной работе, которую надо было проделать, чтобы поле бурьяна стало огородом, вызвало у девушки головную боль.
Во двор пришёл почтальон. Оксана обрадовалась, надеясь получить весточку от Васи. Но это не было письмо от Васи. Почтальон протянул девушке повестку в военкомат. Такую же повестку получил Лёня. Оксану вызывали на второе июня в военкомат. Оксана с недоумением смотрела на повестку. Вышел из времянки Лёня.
- Я получила повестку в военкомат. Мне казалось, что девушек не берут в армию.
- Берут. В основном добровольцев.
- Лёня, ты знаешь, я сильно огорчена. В этом году некому было подумать об огороде, и земля заросла бурьяном. Возможно, меня заберут в армию, а возможно не заберут. Тогда картошка бы очень пригодилась. Это будет грех не посадить картошку. Я одна не потяну. Давай посадим на пару. И урожай разделим пополам. Вам ведь картошка тоже пригодится.
- Я тебе помогу. Ты не должна делить урожай.
- Мамы нет, братьев нет, зачем мне много картошки? Давай все поровну делить. Не согласишься, я не стану огород сажать.
- Ну ладно, уговорила. Только я с мамой обсужу.
Работали на огороде все: Оксана, Лёня, Мария Ароновна и Лёля. Даже Соня Бронеславовна вышла помогать. За час вырвали все бурьяны и приступили к обработке земли. Штыковых лопат в доме было только две, поэтому только Лёня и Оксана копали. Копать было очень тяжело. Нужно было загонять лопату на полную глубину и выворачивать землю. В земле осталось много корней бурьянов, и от этого копать было ещё тяжелее. Через час такой работы Оксана устала. Мария Ароновна сменила её. Она наваливалась всем телом на лопату, с трудом врезая лезвие в жирную землю. Соня Бронеславовна попыталась копнуть, но у неё лопата не входила в землю даже на половину лезвия. Её заменила Лёнина соседка Лёля. Лёня копал лучше всех. Он очень устал, но не поддавал виду. Когда стало темнеть, стало ясно, что в один раз весь участок не осилить.
Мария Ароновна пригласила всех в дом, где на столе уже ждала горячая похлёбка. Все сели вокруг большого стола в горнице и принялись за ужин. Оксана сильно устала, но у неё было чувство, что она опять принадлежит к большой, дружной семье. Было очень уютно и приятно. После скромной еды принесли и установили в центре стола кипящий самовар. Чай пили вприкуску, стараясь растянуть кусочек сахара на весь стакан чая. Сын Лёли уснул, и Оксана вызвалась на руках отнести его во времянку. Оксана уложила малыша в кровать и, убедившись, что он спит глубоким сном, вернулась в дом. В доме было так же уютно, но Оксана почувствовала, что грусть, как облаком, нависла в горнице.
- Чего это все приуныли? - спросила девушка.
- Как подумаю, что Вам надо идти в военкомат, так на душе кошки начинают скрести, - призналась Мария Ароновна.
- А я в армию хочу, - сказал Лёня, - я хочу отомстить немцам за папу.
- И я бы хотела отомстить, но не ценой твоей жизни. Ты у меня один остался.
Её слова повисли в воздухе без ответа. "Что ответить, если война, в армию забирают, на войне убивают, и всё это не зависит от нас. Мы вовлечены во всё это, должны отдавать все силы, хотим мы этого или нет", - подумала Оксана. Она только сейчас после грустных слов Марии Ароновны задумалась о том, что это её, Оксану, вызывают в военкомат, это она должна идти на фронт.
21.
Оксана пришла в военкомат точно к назначенному часу. Молодая девушка в погонах сержанта велела Оксане пройти в кабинет военкома. Там уже собралось несколько девушек. Из её класса была только Ленинградка Клава. Остальные приехали из различных сёл района. Всех девушек посадили на стулья, расставленные в несколько рядов. Оксана оглядела кабинет. Это была довольно большая комната. За письменным столом сидел военком, подполковник Приходько, грузный мужчина лет пятидесяти. Рядом с ним сидели два молодых офицера в новенькой форме. На стене за спиной военкома висел огромный портрет улыбающегося вождя. На портрете Сталин был во френче, застёгнутом на все пуговицы. Его лицо улыбалось мягкой, отеческой улыбкой.
Перед девушками выступил молодой офицер. Он сказал, что военкомат получил заявку на призыв в военно-медицинское училище. Училище готовит медицинских специалистов среднего звена. В условиях военного времени училище организовало ускоренный курс обучения. Курсанты по окончании училища получат квалификацию медицинской сестры и звание младшего лейтенанта. Приглашённым девушкам предлагается подать заявление на поступление в училище. Потом он спросил, какие имеются вопросы.
- А если мы откажемся подавать заявление? - спросила одна из девушек.
- Время военное. Мы будем вынуждены использовать правила призыва, действующие в военное время, - жёстко ответил военком.
Больше вопросов не было. Всем девушкам роздали текст заявления, размноженный на пишущей машинке. Оксана внимательно прочитала текст и подписала. Дежурный офицер сказал, что девушек вызовут через неделю на медицинскую комиссию, после этого всем разрешили идти домой.
Клава ждала Оксану во дворе военкомата. Она была бледная как стена. Девушки вместе шли до железнодорожной станции.
- Почему выбрали только нас двоих? - видно этот вопрос мучил Клаву.
- Как я могу знать? Да мне всё равно, меня не интересует, почему выбрали меня. Ты не тревожься. Может война кончится до того, когда мы училище закончим. Мы с тобой ничего не можем изменить.
- Ой, Оксанка, я войны боюсь. Я навидалась мертвяков. Жить хочу.
- Ну и живи себе на здоровье. Можно подумать, что нас посылают на фронт.
- На фронт, Оксаночка, на фронт. Сердце моё чует, что в самое пекло.
- Перестань думать об этом. Что суждено, то суждено.
- Завидую я тебе.
Оксана не захотела поддерживать разговор. Она не понимала страхов подруги. После смерти мамы в её душе выгорели волнения о себе. Оксана была уверена, что ничего хорошего её в жизни не ждёт. Как говорится: пришла беда, открывай ворота. Она верила в судьбу и была уверена, что от судьбы никуда не уйдёшь. Поэтому она без энтузиазма, но и без особых волнений приняла направление в училище.
Совсем иначе эту весть приняла Соня Бронеславовна. Для неё это был удар. Она так привязалась к Оксане, так приняла её в свою душу, что известие о призыве в училище, и то, что Оксана должна её покинуть, было для учительницы ещё одной мучительной несправедливостью судьбы. Лёня и его мама тоже заволновались. Они прекрасно понимали, что медсёстры используются на самой передовой. Они подвергаются опасности не меньшей, чем солдаты в окопах. Лёня хотел пойти в военкомат и потребовать, чтобы Оксану освободили от призыва. Она ведь осталась одна во всей её семье. Но умудрённая опытом Мария Ароновна его остановила, объяснив, что нет шансов помочь Оксане, а себе повредить можно и даже очень легко.
Несмотря на унылое настроение, весь вечер до самой темноты копали землю. Как и в предыдущие дни работали всем двором. Оксана теперь знала точно, что не увидит урожай, но ей и в голову не пришло, что можно не окончить работу на огороде. Крестьянское воспитание не позволяло оставить огород не вскопанным. В полной темноте закончили копать огород. На ужин шли гордые проделанной работой.
На следующий день был Лёнин черёд отправляться в военкомат. Его принял молоденький лейтенант. Он сказал, что ходатайство школы удовлетворено, и сразу по окончании школы, Лёня будет направлен в Саратов, в военное училище. Курс обучения, в связи с военным временем, сокращён до шести месяцев. Выпускникам будет присвоено воинское звание лейтенанта. Лёня был рад этому сообщению. Он этого хотел.
Соня Бронеславовна продолжала волноваться. Она в эти дни старалась не отходить от Оксаны. Она печально смотрела на девушку. Оксану смущал взгляд учительницы, но она не решалась сказать что-либо. Если учительнице нравится, пусть смотрит. Так было несколько вечеров. Однажды Оксана проснулась среди ночи от неясного звука заглушённого плача. Звуки доносились из её спальни учительницы. Оксана встала и тихонечко прошла в спальню к Соне Бронеславовне. Учительница рыдала сквозь сон. Оксана разбудила её. Соня Бронеславовна села в кровати, протянула руки навстречу Оксане. Девушка уселась рядом и обняла учительницу. Женщины прижались друг к другу. Соня Бронеславовна продолжала тихо вздрагивать. Потом она сказала:
- Мне снился мой сын. Он тянулся ручонками ко мне, а немец его не пускал, вырывал из моих рук.
Оксана попыталась уложить Соню Бронеславовну в постель. Учительница не хотела отпускать Оксану. Они вдвоём улеглись на узкой кровати и, обнявшись, заснули. Когда Оксана проснулась, она лежала одна в постели учительницы. Соня Бронеславовна сидела у окна, работая над школьными тетрадками. Оксана быстро встала, накинула халат и принялась готовить завтрак.
- Как мне будет одиноко без тебя, Оксаночка, - в голосе и взгляде Сони Бронеславовны было столько нежности и любви, что Оксана вдруг почувствовала, что и ей небезразлична эта совершенно чужая женщина. В этот миг Соня Бронеславовна была для неё не учительница, не женщина другого племени, а свой близкий, родной человек. Не найдя ничего лучшего, Оксана сказала:
- Я буду вам писать с фронта.
22.
Через пару дней пришли повестки явиться в военкомат на медицинское освидетельствование. Оксане нужно было явиться пятого июня, а Лёне на день позже. Оксана пришла в военкомат за полчаса до назначенного времени. Двери военкомата были закрыты. Во дворе уже была Клава и несколько других девушек. Постепенно собрались все девушки, которых Оксана видела на первом совещании. Назначенное время прошло, а двери военкомата оставались закрытыми. Некоторые уже поговаривали, что, может быть, следует разойтись по домам. К зданию подъехали две телеги. Из одной выскочил молодой лейтенант. Он объяснил, что комиссия проводится в помещении больницы колхоза имени Кирова, и велел всем садиться в телеги. Девушки уселись в телеги. Лейтенант обошёл телеги и переписал всех. Потом он сверил список с ведомостью, и, убедившись, что все пришли, разрешил трогаться.
Больница колхоза им. Кирова была построена за год до начала войны. Она состояла из двух кирпичных зданий. В одноэтажном здании помещалась аптека, и оно использовалось для приёма приходящих больных. Двухэтажное здание было использовано как стационар. Весь первый этаж использовался как педиатрическое и родильное отделения. Палаты для взрослых больных помещались на втором этаже. Девушек подвезли к одноэтажному зданию. Лейтенант приказал им построиться, и строем повёл в помещение. Их завели в большую комнату и велели сесть на
скамейки, расставленные в три ряда. Лейтенант исчез, а вместо него в комнату зашла пожилая санитарка. Она сказала, что все они должны раздеться, оставшись только в трусиках и лифчике и по одной идти в комнату комиссии. Девушки замялись. Только у Клавы был лифчик. Деревенские девушки не носили лифчиков. Санитарка спросила у доктора можно ли остаться в нижних рубашках. Девушкам разрешили остаться в нижних рубашках.
Комиссия помещалась в просторной комнате. К работе комиссии были привлечены все врачи, работавшие в районе. Всего три врача. Пожилой хирург прощупал колени, позвоночник. Он велел сесть на стул, положив ногу на ногу, достал небольшой молоточек и слегка ударил по коленке. Нога дёрнулась. Оксана была в напряжении. Она хотела, чтобы врачи не нашли ничего такого, что бы могло помешать её службе в армии.
От хирурга Оксана перешла к сестричке проверяющей зрение. Оксана видела все строчки букв в таблице. Следующим врачом была Ася Давыдовна. Она внимательно выслушала сердце и лёгкие девушки. Потом она велела Оксане сделать несколько приседаний и опять выслушала сердце. Проверила горло, прощупала под подбородком. Оксану никогда так внимательно не проверяли.
После проверки слуха Оксане велели вернуться в раздевалку. Она решила, что на этом закончена проверка. Но не тут то было. Вошла пожилая санитарка и раздала всем больничные халаты. Она велела снять с себя всё и надеть больничный халат. В таком виде девушек повели через двор в основное помещение больницы. Там им велели посидеть в одной из палат родильного помещения.
- Доктор занят. Роды идут неправильно, - сказала санитарка.
Сидели довольно долго. Потом начали по одной вызывать девушек к доктору. Вызвали и Оксану. Санитарка провела её в маленький кабинет и велела подождать. Из соседней комнаты доносились душераздирающие крики роженицы. Оксана оглядела кабинет. Большая странная кушетка и единственный стул вот и вся мебель помещения. На стене висел плакат. На нём был изображён разрез внутренностей женщины. Оксана догадалась, что это доктор по женским болезням. В комнату вошёл пожилой доктор. Он спросил имя и фамилию. Потом, отобрав в папке дело Оксаны, приступил к осмотру. Он велел Оксане расстегнуть халатик и начал задавать вопросы, которые смущали девушку. Затем доктор своими холодными пальцами ощупал её грудь и велел лечь на кушетку. Оксана подчинилась с неохотой. Ей было стыдно и неприятно. Это был первый гинекологический осмотр в её жизни.
Всем девушкам приказали вернуться в раздевалку в помещении поликлиники, одеться и ждать вызова в комиссию. Теперь в комнате комиссии не было врачей, одни военные. Военком поздравил девушек, пожал каждой руку и сказал, что отправка в училище будет двадцать пятого июня. Двух девушек медкомиссия забраковала, найдя какие-то болезни. Домой пришлось идти пешком. Никто не позаботился, чтобы колхоз прислал подводы. Голодные и взволнованные девушки шли по дороге, каждая думая о своём.
- Видно нам с тобою бог в небесах записал отправляться на войну, - сказала Клава, когда они вдвоём шли по дороге. Она сказала это спокойно. Её горечь, страх и переживание о том, что именно ей придётся пойти на фронт, прошли. Наступила апатия.
- Обрати внимание, - сказала Оксана, - в армию берут всех мальчишек, а из девушек выбирают только тех, кто хорошо учился.
- Слабое утешение. Лучше я была бы двоечницей, - сказала Клава серьёзно.- Может нам повезёт, и нас вместе направят.
- Я бы этого хотела тоже. Я нигде дальше Уфы ещё не была.
23.
Двадцать дней до отправки в училище проходили в сдаче выпускных экзаменов. Оксана готовилась к экзаменам вместе с Лёней и Клавой. Клава сама напросилась к ним в компанию. К каждому экзамену готовились серьёзно, как будто по окончании школы предстояло пойти в институт, а не в военное училище. Собирались у Оксаны раненько утром. К десяти утра делали перерыв. Оксана кипятила чай и угощала им ребят. Каждый брал по кусочку сахара и с наслаждением тянул из стакана горячую жидкость. Заводили разговоры о войне, о том, что они будут делать после войны. Клава хотела стать археологом и раскапывать курганы в поисках прошлых цивилизаций. Она рассказала историю про американского торговца по имени Шлиман, который увлекался археологией. Когда Шлиман был маленький, он любил слушать историю про греческий город Трою. Это была известная поэма слепого Гомера, в которой наравне с людьми участвовали греческие боги. Все считали поэму художественным вымыслом. Очень талантливым произведением древнего поэта. Шлиман решил, что поэма основана на реальной истории. Он решил доказать это. Для этого нужно было откопать город, месторасположение которого никому не было известно. Троя была где-то в Малой Азии, недалеко от моря, вот и всё что можно было сказать с уверенностью. Учёные со свойственным им скептицизмом не верили в то, что Троя вообще когда-либо существовала. Шлиман нашёл Трою и доказал всем, что такой город был. Рассказ Клавы заинтересовал ребят. Лёня сказал, что его тоже интересует история, но раньше надо закончить войну. Пока война идёт он об истории не думает.
Оксана сказала, что её мечта стать врачом. Она видела, как её мама мучилась, и решила, что она должна посвятить себя помощи больным. С этой точки зрения, Оксана рада, что поедет учиться на медсестру. Медицина нужна и в мирное время и во время войны. Клаве не нравилась медицина. Она сказала, что не смогла бы чувствовать себя счастливой в окружении страданий.
Поболтав так какое-то время, ребята возвращались к подготовке к экзаменам. Первый экзамен был сочинение. Все предполагали, что сочинение будет по "Поднятой целине" Шолохова. Это была тяжёлая тема для Оксаны. Душа девушки не лежала к повести о коллективизации. Она была рада, когда экзаменационная тема сочинения оказалась: "Образ коммуниста в произведении Александра Фадеева "Разгром". Это было о Гражданской войне, события которой не вызывали у Оксаны горьких чувств. Оксана повесть читала, и литературный разбор в учебнике помнила хорошо. Ей не трудно было написать сочинение.
Ребята успешно сдали все экзамены. Последний был двадцатого июня. Осталось всего несколько дней дома. Клава предложила провести один день в лесу у речки, чтобы хоть на день забыть о войне, о предстоящей службе в армии. Оксана вспомнила, что у неё где-то есть Алёшины удочки. Она предложила ловить рыбу. Лёня согласился. В последнюю минуту Клава по какой-то причине не смогла пойти, и ребята пошли вдвоём.
Вышли из дома рано, когда на востоке чуть занималась заря. Идти надо было далеко. Пришлось пройти мимо колхозной конюшни, мимо коровника, пересечь вспаханное поле. У самой опушки леса ребята увидели овечье стадо. К ребятам, радостно виляя хвостом, подбежала одна из собак пастухов. Собака явно узнала Оксану, и ластилась к ней. Оксана погладила собаку, развернула свёрток с хлебом и, отщипнув кусок, протянула его животному. Навстречу ребятам вышла Зина, с которой Оксана сидела в девятом классе на одной парте.
- Гуляете? - спросила Зина.
- Рыбку ловить собрались, - ответила Оксана.
- Вам дают отдохнуть. Я пришла с последнего экзамена домой, а там уже ждали из колхоза. Значит, говорят, выходи на утро к пастухам. Даже дня свободного не дали. Мне эти овцы в гробу снились. Ненавижу эту работу.
- На фронте не легче, нечего тебе плакаться, - с раздражением сказал Лёня.
- Наших-то парней в рядовые, а тебя в училище! Еврей всегда устроится.
- Ну и злая ты, Зинка, - сказала Оксана. - Пошли Лёня, не слушай её.
- Она так говорит, будто это я пастух, а она на войну уходит. Меня посылают в училище, чтобы я лучше воевал.
- Да ты не мути. От войны ведь в училище будешь прятаться. Знаем мы вас, жидов.
- Пошли Лёня. Она чёрноротая. Это злость в ней играет.
Оксана потянула Лёню за руку. Лёня пошёл за ней. Не станет же он с женщиной драться. Настроение его было испорчено.
- Оксана, ты тоже думаешь, что я согласился пойти в училище, чтобы от фронта спрятаться?
- Ну и дурак же ты. Я, получается, согласилась в училище, чтобы от работы в колхозе освободиться? Это только такая дура, как Зинка такое может придумать. Не бери её слова в голову.
Тропинка увела ребят от поля в самую гущу леса. Вскоре показалась речка. Лёня не ожидал, что ручей шириной метра два местные называют речкой. Оксана пояснила, что в паводок река разливается метров десять шириной, а сейчас вот такая узенькая. Речка хоть и узкая, но рыба в ней водится. Они прошли вдоль берега метров пятьсот, и дошли до извилины. Большой камень, как утёс, почти наполовину перегородил речку в этом месте.
- Алёшино место. Он всегда здесь ловил.
Оксана залезла на камень, опустив ноги в воду. Вода была тёплая. Девушка деловито размотала удочку, нацепила на крючок червяка и замерла с удочкой в руках. Лёня присел на камень спиной к Оксане. Настроение ловить рыбу у него пропало. Его мучил вопрос: почему такая вражда к евреям? В селе очень небольшая группа евреев, беженцев из оккупированных немцами территорий. Все они живут в условиях, значительно худших, чем коренные жители села. У всех кто-нибудь из близких на фронте. Некоторые потеряли мужей, отцов или братьев на этой ужасной войне. Казалось, нет оснований завидовать, ненавидеть. Неужели это в крови у этих людей?
Оксана почувствовала, что настроение её друга подавленное. Она лично не обратила внимания на Зинкины злобные слова. Для её уха слово жид не было оскорбительным, оно было как бы синонимом слова еврей. Поэтому девушка не могла понять, что изменило настроение Лёни. Она подумала, что Лёня переживает предстоящую службу. Перспектива быть раненной или убитой на фронте отзывалась тревогой в её душе, но это была какая-то задавленная вглубь внутренняя тревога. Сейчас Оксане вовсе не хотелось думать об этом. Она хотела получить удовольствие от оставшихся свободных часов, поэтому она чувствовала острую необходимость успокоить Лёню. Установив удочку в трещину на камне, Оксана подсела к Лёне.
- Чего это ты приуныл? Сегодня наш день отдыха, и мы не можем позволить себе унывать.
- Оксана, ты тоже не любишь евреев только потому, что они евреи?
- Ты что говоришь?
- Зинка не любит евреев. Она считает, что я иду в училище, чтобы не идти на войну. Она не любит евреев, и я не могу понять почему.
- Стала бы я обращать внимание на Зинку! Я не вижу причин не любить евреев. Я знаю, что многие предубеждены к евреям. Вот моя мама считала, что евреи Христа распяли. А Соня Бронеславовна мне объяснила, что хотя среди евреев были такие, что просили римлян избавить их от Христа, но это была очень небольшая группа, которые боялись, что власть потеряют, если учение Христа победит. В своём большинстве евреи готовы были слушать Христа, а двенадцать евреев, которых мы называем апостолами, те и вовсе приняли учение Христа. Так что не любить евреев не за что. Это я поняла. А Зинка, она тёмная, старух слушает.
- Ты стала учёная.
- Я нуждалась в дружеской поддержке, когда мама умерла. Никто из сельчан не спешил поддержку оказать, а Соня и твоя мама ко мне как к родной дочке отнеслись. За что же я должна их не любить?
- А я? Я тебя тоже не бросил.
- Ты другое дело. Ты будешь мне письма писать?
- А куда? Как я буду знать, адрес твоей полевой почты?
- Я всё продумала. Я буду писать Соне Бронеславовне, а ты своей маме. Они и перешлют нам адреса. Ой, у меня, кажется, клюёт!
Оксана во время схватила удочку. Умелым движением девушка подсекла рыбку и без труда вытащила из воды.
- Нам повезёт. Я загадала, что если поймаю рыбку, то мы с тобой на войне не пропадём.
- Ты, оказывается, суеверная.
- Я не суеверная, я просто загадывать люблю.
- Что же ещё ты загадала?
- Этого я тебе не скажу. Это секрет.
- Секрет как военная тайна? Или просто от меня секрет?
- Не от тебя, а от себя. Я даже себе боюсь признаться, что загадала.
- От себя не скроешь. Если сама загадала, то знаешь, что загадала.
Оксана ничего на это не ответила. Она ближе придвинулась к Лёне. Ей было приятно сидеть у речки, слушать шум волн, бьющихся о камень и наслаждаться тишиной. Лес, темневший с обоих берегов реки, как стеной ограждал её от мира. Там где-то за лесом остались тревоги и волнения, осталась война, остались колхозники, обрабатывающие поля, остались серые напряжённые будни, которые, собственно, и составляют жизнь. А здесь было уютно и спокойно как в раю, и так хотелось забыть всё, что осталось за этим лесом.
- Купаться будем? - спросил Лёня.
- Да здесь воды-то по колено. В этой речке никто не купается. Весной, когда вода поднимается на несколько метров, вода настолько холодная, что не больно покупаешься. Сейчас, когда вода прогрелась, так мелко, что даже если присесть, вода чуть выше пояса будет.
- Очень жаль. Я до войны любил в море купаться. Летом вода в Аркадии тёплая. Весь народ в воде торчит, даже выходить из воды не хочется.
- А что это Аркадия?
- Так пляж один называется в Одессе.
- А ты плавать умеешь?
- Как рыба.
- Ну и врёшь. Рыба под водой плавает. Человек под водой плавать не может.
- Так говорят, когда хорошо плавать умеют. Это выражение такое.
- А у вас в вашей Аркадии тоже так тихо, приятно?
- Да нет, в Аркадии всегда шумно. Там летом набивается много отдыхающих и просто пляжников и всегда шумно.
- Опять ты странно говоришь. Разве пляжники не отдыхающие?
- Пляжники это жители города, приехавшие на пляж покупаться, а отдыхающие это те, кто по путёвкам приехал из других городов. Вся прибрежная зона полна домами отдыха и санаториями. Люди туда приезжают из всей страны. Да, что я говорю. Приезжали до войны. Сейчас там одни фрицы, наверное, купаются.
- Не унывай Лёня, мы немцев прогоним из Одессы.
- Прогоним, это точно. Жаль только, сколько хороших людей должны пострадать, чтобы немцев прогнать.
Лёня стянул с себя рубашку и брюки, и стал осторожно двигаться в направлении центра водяного потока. Его тело белело на солнце. Ребра проглядывали сквозь тонкую кожу юноши. Несмотря на худобу, мышцы играли на его груди. Оксана невольно залюбовалась красотой его фигуры. Балансируя на скользких гладких камнях, Лёня добрался до середины речки. Вода едва доставала края его трусов. Лёня сел посередине речки.
- Ну, чего это ты в речку полез? Всю рыбу разгонишь.
- Охладиться охота. Иди сюда. В воде приятно посидеть.
- У меня нет купальника. Я тебя здесь подожду.
Лёня вышел из воды, вернулся на берег и прилёг обсушиться на солнце. Оксане надоело сидеть на берегу и следить за поведением поплавка. Она сложила удочку, выпустила пойманную рыбку на волю и собралась возвратиться в деревню. Лёня всё лежал на камне, думая о чём-то своём.
- Одевайся, пошли домой.
- Оксанка, а ты бы пошла за меня замуж? - неожиданно выпалил Лёня, с тревогой глядя в глаза подруги.
- Я с тобой хоть на край света – ответила Оксана серьёзно, не отводя взгляд от глаз Лёни.
- Давай поклянёмся, что если останемся живы, то после войны найдём друг друга, и поженимся. Положи руку на сердце и скажи: клянусь! - Лёня прижал ладонь к левой стороне своей груди.
- Клянусь! - громко сказала Оксана, и тоже положила ладонь себе на грудь. Несмотря на забавность и детскость клятвы, ребята клялись от всей души.
- Теперь мы связаны клятвой.
Лёне очень хотелось поцеловать Оксану, но он не решался. Оксана тоже надеялась, что Лёня её поцелует. Она ждала, что Лёня сделает первый шаг. Не дождавшись, Оксана решительно направилась вглубь леса. Лёня быстро натянул свою одежду и пошёл за девушкой.