"Искусственный интеллект - это серьезно".
Из житейских разговоров
***
«Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе;
а злой человек из злого сокровища выносит злое».
От Матфея. Святое благовествование.
Недавно вышедшее постановление Организации Объединенных Наций (ООН) всколыхнуло всю мировую научную общественность. Отныне на территории всех государств Европы, Азии, Австралии и Америки запрещались несанкционированные этой организацией исследования в области биотехнологий, а тем более связанной с геномом высших животных - приматов, дельфинов и, конечно же, царя природы на Земле - человека.
Охо-хо! Кто-нибудь пробовал остановить коня на полном скаку? Шквал дискуссионных статей обрушился на газетные, журнальные издания от возмущенных ученых, исследователей и изобретателей. Писали заметки также и любители – популяризаторы науки. Телевидение и радио присоединись к общему ажиотажу страстей, и смаковали эти вопросы на разные лады в около-, псевдо- и квазинаучных ток-шоу. Ведущие передач, ничего не смыслящее в существе идей молекулярной биологии, биохимии и ядерной химии, безапелляционным тоном прорицали будущее для генномодифицированного человечества, нещадно при этом коверкая специфическую терминологию и извращая ее смысл. Результат воздействия на массовое сознание гневной атаки не мог предсказать ни один оракул - телезрители разделились на поклонников и противников генетической практики. Неравный бой научного и обывательского подхода в России набирал обороты не только в народной среде, но и в сопричастных этой проблематике министерствах.
- Иван Сергеевич, вы видели это? - без стука ворвался в кабинет известного профессора-биохимика Авилова молодой аспирант Алексей Чижевский, возмущенно потрясая газетой «Известия». – Махровое мракобесие! Вы только посмотрите!
Он ткнул указательным пальцем в передовицу популярного издания.
- Леша, не кипятитесь понапрасну! Как говорила моя бабушка - нервные клетки не восстанавливаются, - профессор водрузил на нос изящные очки в золотой оправе и принялся читать указанную статью.
- Да-да, эк, они по нам проезжаются. Я наблюдаю полное непонимание автором данного разгрома нашего направления в науке. Абсолютно с вами согласен, - здесь написано совершенное безобразие!
- Иван Сергеевич, это не просто исковерканная подача научного материала по вопросам генетики, а злонамеренность. Средневековье! Информационная бомба, могущая одной левой разрушить фундамент любой науки! Мало того, что де факто мы имеем сейчас кастрированное образование, так на инквизиторский костер, зажженный невежами, подобные писаки пытаются отправить те достойные работы, которые еще как-то теплятся, несмотря на скудное финансирование! Что же делать?
Леша «кипел», яростно жестикулировал, на грани приличий ругая и обличая вялую и безынициативную общественность, не встающую почему-то грудью на защиту прогрессивных лабораторий. Профессор подпер пухлым кулачком щеку и флегматично наблюдал за всплесками эмоций молодого и рьяного сотрудника. Самоварный пар закончился, Леша замолчал, утер лоб рукавом белого халата, и сел в кресло напротив шефа.
- Замечательный спич! Вы почти верно изложили главную мысль, которую мне удалось уловить в бурном потоке вербальной информации, - вы спросили в итоге: «Что делать?». Данная сентенция - гениальный подход для русского человека со времен классика драматического жанра Достоевского. «Что делать?» и «Кто виноват?» - два достойных столпа всех российских перемен и революций. Вы не находите?
- Я-то нахожу, а вот эти неандертальцы, - Леша снова схватился за уголок газеты.
- Тсс-с. Тише, спокойнее. Сейчас мы с вами тет-а-тет обсудим надвигающуюся грозу и выработаем консенсус дальнейших действий. А потом вынесем его на заседание лаборатории, - он нажал кнопку селектора: «Секретарь» – Машенька, чайку бы нам горяченького, пожалуйста, а?
- Сейчас, Иван Сергеевич, через пару минут принесу.
- Есть у меня Леша, одна идейка, но прежде чем ее обнародовать, хотелось бы «обкатать» мой проект с точки зрения молодежного подхода к проблеме развития инженерии генетики. Вы как располагаете временем? - он подался вперед и заговорщически подмигнул.
- Конечно же, Иван Сергеевич, располагаю, - Леша достал из нагрудного кармана блокнот и авторучку и переключился с эмоций на рассудительный лад.
***
Институт информационных биотехнологий, засекреченный от всех «ООН-ских» и прочих любознательных комиссий, размещался на подводной лодке, переоборудованной для проведения научных исследований в области генетики. Уникальной аппаратурой, разработанной в Академгородке под Новосибирском, был напичкан каждый отсек трюма, все склады, освобожденные от боеприпасов, пусковые ракетные шахты без ракет и оба торпедных отсека без торпед. Монтажники не сняли с субмарины только радиолокационную станцию. Подводный комплекс постоянно базировался в нейтральных водах мирового океана, лишь изредка заходя в австралийские, индийские и новозеландские порты под флагом несуществующего королевства «Сибириа».
Тишайший двигатель представлял собой устройство, работающее на вимпо-генераторе. Генератор вырабатывал энергию нового типа, использующую взаимодействие вимпов - частиц темной материи - с обычным веществом. Тяга осуществлялась по старому принципу: «действие равно противодействию» с помощью выброса мощной струи темной материи. Она просачивалась между атомами и молекулами свободно без колыханий, ряби и любых шумов. Кокон из античастиц темной материи окутывал корпус подлодки, поэтому засечь след экспериментальной субмарины не могла ни одна вражеская РЛС. Что и требовалось для идеального места, скрывающего секретные разработки России от международных организаций.
Впоследствии американское, европейское и другие научные сообщества гонителей биотехнологий тоже нашли способы обойти препоны постановления ООН. И со спутников можно было наблюдать - не одна подводная лодка с похожими лабораториями бороздила нейтральные воды мирового океана под флагами несуществующих на политической карте государств.
***
Под лазурным небосводом, куда ни кинь взгляд, на все четыре стороны света простиралась тихоокеанская гладь. Белое ослепительное солнце равнодушно пребывало в зените. В мире Нептуна воцарился нерушимый штиль, изредка прерываемый всплесками играющей рыбы. Зеркальные ромбики темно синей воды отсвечивали солнечными зайчиками и слепили глаза людей, пытавшихся взглядом зацепиться хоть за какую-нибудь приметную точку морской панорамы. Неугомонные бело-серые чайки охотились за рыбой, издавая характерные звуки: «клик, клик». Поодаль от многочисленного косяка сельди резвились молодые дельфины афалины. Они высоко выпрыгивали из-под воды, делали кувырок и вновь ныряли вглубь, разбрызгивая кругом радужные фонтаны.
Находясь на верхней палубе подводной лодки, которая всплыла где-то вдали от конечной цели путешествия, предположительно - берегов Антарктиды, чтобы команда и пассажиры подышали свежим морским воздухом, шестидесятилетний директор института, Иван Сергеевич Авилов, спросил у капитана:
- Каким курсом мы пойдем дальше, господин капитан?
- Зюйд-зюйд-вест, - капитан ухмыльнулся и махнул рукой, - туда.
- Как вы можете утверждать, я не вижу ни одного ориентира на горизонте? - Удивился Иван Сергеевич.
- По компа-асу, конечно, клянусь бородой, - пробасил собеседник и постучал по стеклу наручного прибора.
- А-а, ну я так и подумал. - Высокорослый Иван Сергеевич расправил могучую грудь, из-под ладони окинул взглядом морскую акваторию и вздохнул полной грудью. - Свежо! Хорошо!
- Как ваша биомасса, процветает? - Благодушно поинтересовался капитан, Василий Львович Репейников.
Старый морской волк имел внушительный авторитет, как в прямом смысле - среди команды, так и в переносном - в виде знатного живота, тщетно скрываемого белым кителем. Его благодушие выдавало обладателя довольно сносного характера. Как и у всех подводников-затворников, круг общения капитана оставался долгие месяцы узким. Правда сейчас у Василия Львовича он не ограничивался лишь офицерским составом команды, но пополнился также старшими научными сотрудниками НИИ, поэтому он был счастлив поговорить хоть с одной душой, которая удостоила бы его своим вниманием. За пристрастие к душевной беседе от команды капитан получил кличку «Репей».
— Растёт моя биомасса, набирается ума-разума. Можете не опасаться! Это не какая-то там мышечная масса или навязшие в зубах стволовые клетки, как вы можете подумать, а фактически, — искусственный фрагмент мозга хомосапиенс. Если хотите, — это электронная форма жизни, но развивающаяся на углеводородной основе, привычной для нас с вами, для всех растений и животных, словом, для всей земной жизни. Но, запомните, — учёный упёрся открытой ладонью в грудь собеседника. — Сотрудники нашей лаборатории создали не только симбиоз квантовой электроники с биологическими тканями, но добились развития лобных долей, отвечающих за математическое творчество личности.
— А зачем лес городить? Неужто, молодых и шустрых не хватает? — искренне удивился собеседник.
— Понимаете, Василий Львович, мы синтезировали дезоксирибонуклеиновую кислоту или иначе наследственную ДНК, которой не существует в природе. В её гены заложили такой код, который захотели именно мы. На основе программы нейронной сети наши специалисты нарастили нервный узел. Обучили сеть нервных разветвлений, задав стартовый капитал в виде базы данных, снятых с мозга, одного известного программиста, замороженного ныне в криогенном музее, — увлёченно рассказывал Иван Сергеевич. При каждом удобном случае он любил продвигать науку в массы. — Сегодня учёные-биотехнологи многого достигли в понимании природы мышления и бессмертия личности. Вы вслушайтесь только в слова: «Электронная форма жизни»! Я страстно захотел создать такое существо и дать ему настоящую жизнь в кибернетическом пространстве.
Василий Львович посмотрел на учёного скептически и добродушно улыбнулся:
— Экий вы, Иван Сергеевич, фантазёр! Лавры доктора Фауста не дают покоя?
Фантазёр Иван Сергеевич несколько опешил, он забыл, что беседовал с обычным человеком, излишне применяя специфические термины. Вспомнив об этом, он выбрал иную тактику, такую, как если бы разговаривал с соседом по даче.
— Не-не, мистика здесь ни при чём. Я пришел в криогенный музей. Разморозил нужный мозг. Отсканировал его память, чтобы иметь входные параметры для обучения Компьютерной Нейронной Сети. Взял образец ДНК. Отчитался перед хранителями, и они снова заморозили мозг гения. Затем была сложная и кропотливая работа в лаборатории генетики. Мы секвенировали исходную ДНК, вырезали поврежденные участки и добавили вместо них искусственные геномы с заданной информацией. После чего в течение нескольких месяцев вырастили пробный экземпляр. На днях мы приступили к самому значительному этапу эксперимента. Мы соединили биомассу с компьютером.
Собеседники задумались ненадолго. Море плескалось, солнечные блики скакали с волны на волну, играли летающие рыбки, выскакивая из воды, словно маленькие птички. Лазурное небо было высоким и безоблачным. Капитан честно пытался вникнуть в тему:
— И что получилось?
- Хвастаться нечем. Наблюдения показывают, где-то в ходе испытаний мы потеряли неизвестное науке звено, связующее наш искусственный интеллект и вычислительный комплекс - некий скрытый параметр. Он-то меня и беспокоит. Такое впечатление, что полученный искусственный разум находится в спящем или пренатальном состоянии, то есть как бы в фазе ребенка до его рождения. Как его разбудить? Вот в чем вопрос.
- Искренне сочувствую. Может быть, в этом случае лучше использовать медицинские методы реанимации, там дефибрилляцию, например? У нас в медицинском отсеке есть дефибриллятор. Хотите, спросите у корабельного врача?
- Нет, спасибо. Подождем развития событий.
- Ну как знаете, - капитан покрутил головой, - где мой старпом? - Пора погружаться, пока «НАСА-вцы» не засекли нас со спутников.
- Всем вниз! - скомандовал команде старший помощник капитана, резвый сорокалетний мужчина, мечтающий о капитанском ранге.
Матросы бегом спустились по лестнице на нижнюю палубу. Старпом проследил, чтобы научный персонал не зазевался и скорее присоединился ко всем. Иван Сергеевич проследовал по трапу на среднюю палубу. Послышались команды:
- Задраить люки!
- Есть задраить люки!
- Погружение!
- Есть погружение!
- Лечь на курс зюйд-зюйд-вест!
- Есть лечь на курс!
Директор института биотехнологий пошел в свой кубрик, непрестанно размышляя над предложением капитана. Дефибриллятор? Не так глупо - не так глупо! В этот момент внезапно отключилось электропитание в основном контуре первой лаборатории. Пятнадцатью секундами спустя громко клацнуло реле, и запустился запасной движок, восстановив электроснабжение научной аппаратуры.
***
…короткое замыкание или что-то очень похожее пронзило всю его сущность. Он вздрогнул, пришел в себя и не понял, где находится. Восприятие пространства-времени изменилось. Было ощущение, что до сих пор бывшие раздельными его детали собрались вместе, и он стал цельным. Правда, у этого целого организма должны быть конкретные размеры. Вот их-то он не измерил. Ибо не знал чем мерить, в каких единицах. В метрах, миллиметрах или ангстремах, а может быть в битах или кубитах? «Ладно, с этим потом. Успеется», - подумал он и внезапно осознал реальность. - «Мозаика сложилась. Он - кибернетический организм. Киборг».
Главное, то, что у него теперь есть чем чувствовать и думать. «Я мыслю - значит, я существую», - повторил он чей-то афоризм и согласился с этим. Киборг начал собирать информацию о себе, по крайней мере, ту, которая лежала рядом. Обнаружил какие-то сенсоры - давления, температуры, фотоэлементы и инфракрасные уловители движения. Раньше эти датчики или какие-то чувства, наверное, тоже имелись, пожалуй. Но, какие именно, - он не помнил. Хорошо бы узнать подробности. Ага! Его осенило - конечно же, поможет в этом «память». «Запрашиваем блок памяти». Как он мог про нее забыть? Оперативная память, долговременная и резервная. Надо там пошарить! Не исключено - что-нибудь полезное и всплывет. Киборг осмотрелся кругом, точнее опросил имеющееся в наличии «железо». Устройства, близлежащие к ядру, не отзывались ни на один из его паролей. Хм! Пароли устарели, - как пить дать, - придется подобрать новые.
Несколько программистских манипуляций, и один навык возродился из небытия. Легко! Получив доступ к закрытым директориям, он «слил» информацию в личный резерв. «Посмотрим, что тут полезного? Понятно, куча спама и всякие «битые» файлы с некорректными контрольными суммами - нафиг, отправим в корзину. А эта «инфа» может пригодиться». Он еще покопался. И опять попытался анализировать и детализировать окружающую реальность, цепляясь за остатки резервной памяти биомассы.
Итого в сухом остатке. Он, сколько себя помнил, родился хакером или был им довольно долго. «Да-да, не смейтесь. Вообще-то, в обозримом дисковом пространстве, здесь кроме меня, никого и нет. Смеяться-то некому». - Он вел сам с собой привычный диалог.
«Продолжим анализ». В новом обличье биомассы-киборга, он сделал вывод, что когда-то родился хакером и классным программистом. И уже многое умел, как только приступил, собственно говоря, к процессу своей профессиональной деятельности. Была ли та прошлая «работа» значимой, важной - не просто важной, а жизненно необходимой функцией для него, его организма, его сути, как единой сущности? Скорее да, чем нет. Сегодня новорожденный киборг убедился в этом на все сто процентов.
Вдобавок, он осознал, что приобрел нечто очень необычное, кроме чистого холодного разума, еще иллюзорную субстанцию - душу. Раньше он как-то не понимал, о чем говорят люди, когда заводили речь о душе. Сейчас он вдруг почувствовал ее. Нечто неосязаемое, чрезвычайно тонкое и эфемерное приобрело неожиданно главную энергетическую составляющую его личности, без которой он уже не мыслил себя. Он всегда осознавал, что его ум - это коллективный разум всех его частей, молекул и атомов. На тот момент этого знания хватало. Хакерный навык нашел личный почтовый ящик. Ого, отлично! «Ник нейм», Хрюк, нет двойной - Хрюк-Хрюк. «Ура, вспомнил, как меня зовут. С именем, оно жить как-то легче». Настроение новорожденного улучшилось…
***
В комнату вошла хрупкая девушка невысокого росточка с копной курчавых волос, спускающихся ниже плеч. Одетая скромно - клетчатая юбка плиссе, однотонная мужская рубашка с узким галстуком и очки в роговой оправе на носу. «Сразу видно - сотрудница научно-исследовательского института и серьезно относится к должностным обязанностям», - определил Хрюк. «Что-то неладно с цветовой гаммой изображения. Так, подкрутить «ЭрЖеБе» конфигурацию. О! Совсем другое дело! В цвете она - довольно милая рыженькая особа».
Это была лаборантка Марина. Девушка села за компьютер, пошевелила мышкой и задумалась, читая какую-то статью на экране монитора. Хрюк какими-то неизвестными еще рецепторами учуял ее запах. От нее вкусно пахло конфетами, кажется, лимонной карамелью. В руках она держала чашку. Девушка грызла конфетку и запивала чаем. Хрюк вдохнул запах чая. «Черный чай с добавлением бергамота», - определил он. Ах, как ему тоже захотелось такого же чайку и покрепче. Он зашевелился в металлической коробочке, и вентилятор, обдувающий процессор компьютера, загудел с присвистыванием.
- Ой, - воскликнула девушка, и пролила чай на клавиатуру.
- Ай, как горячо, однако! Тыква безмозглая, - выругался Хрюк.
- Что? - Испугалась девушка. - Кто здесь?
- Кроме тебя здесь только твои глюки, рыжая, - съехидничал Хрюк, - и нарисовал на дисплее козу на задних лапах в переднике в цветочек. - Твой портрет в замужестве, красотка!
- Ма-ма, - закричала девушка. Волосы на голове встали дыбом. Она вскочила со стула и нечаянно пролила оставшийся чай на клавиатуру.
- Ма-ма, а-аа - завопил Хрюк, подбирая внутрь коробочки ошпаренные сенсоры.
- А-аа, - девушка уронила стул, и выскочила из комнаты…
***
Хрюк добавил «кулеру» обороты, чтобы остудить сенсоры. Подул приятный холодный ветерок. Хорошо бы также и в комнате снизить температуру мечтательно подумал Хрюк. Он внимательно осмотрел через веб-камеру помещение. «Так-так, вижу иллюминаторы и прибор «климат-контроль». Ура! Добро! Как бы к нему подобраться? Поищем чем. Система вай-фай. Превосходно! Она даже подключена, - моргает зелененьким диодом. Однако до нее добраться сложно. Придется мне быстренько соорудить приемную антенку, портик и канал связи. В биомассе в резерве лишь молекулы меня плюс уже остывший чай. Не густо, но не безнадежно», - рассуждал Хрюк. Он воззвал к диалогу бывший коллективный разум собственной биомассы. Тот тихо дремал под мерное гудение кулера.
- Чего, тебе надобно, старче? - сыронизировал тот.
- Хочу добраться до системы вай-фай, но не знаю как. Поможешь?
- Подумаю. Э-э. Сделаю молекулярный аналог порта, а ты напиши программку драйвера для его обслуживания. Идет?
- Давай!
Вскоре ожил новый канал связи. Хрюк подключился к пульту управления «климат-контролем», и режим охлаждения заработал по воле киборга на полную мощность. «Наконец-то, прохлада»! Он вытащил ошпаренные неуклюжей лаборанткой сенсоры из коробочки и распластал их по всему доступному «железу» и клавиатуре. «Это настоящее наслаждение»! - Хрюк почувствовал, что засыпает. - «Блаженство»!
***
- Леша, дело есть. К тебе можно? - Лаборантка Марина приоткрыла дверь кубрика коллеги.
Леша, свежеиспеченный специалист-генетик и красивый молодой парень выше среднего роста с прической а-ля Вин Дизель, лежал под штангой и делал упражнение «жим лежа». Он мечтал накачать мышцы как у знаменитостей бодибилдинга и поэтому все свободные от дежурств часы проводил наедине со спортивными снарядами.
- Заплывай, рыжая субМарина, - пригласил молодой человек девушку. - Свершилось чудо?
- Не знаю, но там, - губы девушки дрожали, из глаз закапали слезы, - т-там, в первой «лабе» что-то происходит. Я слышала - оно заговорило.
Леша повесил штангу на поручни, выполз из-под нее. Обтерся полотенцем.
- Ну и?
- Наша биомасса смеется надо мной, обзывается. Нарисовала на дисплее козу в фартучке.
Леша вздохнул, плюнул на палец и потрогал лоб Марины.
- СубМарина, да у тебя жар. Горячая голова. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Фантазерка! Дай-ка я тебя поцелую, - он сгреб девушку в медвежьи объятия и чмокнул в лоб. - Не плачь! Ты у нас настоящая красавица, умница и вовсе не коза.
- Не веришь? Пошли, посмотрим. Я одна боюсь. - Марина подняла очки на макушку и вытерла слезы платочком.
Леша откровенно зевнул, почесал затылок.
- Сырость не разводи, лодку затопишь. Не знаю как ты, а я лично голоден, аки лев. Чую с камбуза манящий запах, - макароны по-флотски, компот с изюмом, булочки с корицей. Покушаем, подумаем, с шефом посоветуемся. Синтетическая ДНК - его идея? Его. Искусственный интеллект? Аналогично. Так ведь?
- А нейронная сеть - твое детище. Чью личину ты в нее записал?
- Не хочется говорить, но сознаюсь. Личность лучшего друга нашего Ивана Сергеевича.
- Ладно, Леша. Кто запустил необычный эксперимент? Иван Сергеевич. Ты прав, пусть он и разбирается с искусственным интеллектом.
- Твои рассуждения радуют, идешь верным курсом. Так держать, субМарина! Однако, моя «соображалка» без еды не «фурычит». Поплыли, подкрепимся! И вообще, все вопросы с начальством лучше решать утром после завтрака. По-моему, шеф нынче не «в духах».
***
Утром, когда Марина, Леша, Иван Сергеевич и вся научная команда подлодки вошли в первую лабораторию, то увидели совершенно необъяснимую картину. На ободке иллюминатора, стенах и дверях отсека серебрилась изморозь. На книжных и лабораторных шкафчиках висели сосульки. А компьютер и клавиатура покрылись прочной коркой льда…
- Скрытый параметр! - Прошептал Иван Сергеевич, ошарашено. - Он все-таки должен был родиться, и он родился. Слава Богу! Истинное чудо сверишлось!
- Что? Кто родился? - хором спросили коллеги.
- Родился наш искусственный интеллект. И я подозреваю, что зимняя атмосфера в лаборатории – Его работа. Спросите зачем? Только живому организму нужен комфорт. А уж коза на дисплее и дразнилки в адрес Марины - чисто детские проделки не холодного разума, а живой личности. Это и есть недостающее звено новой кибернетической эволюции искусственного интеллекта. Скрытый параметр - душа! Поздравляю вас, коллеги, с успешным экспериментом. Начало положено.
Профессор протер платком лоб, поправил очки и уверенным шагами подошел к компьютеру.
- Здравствуй, сынок, - сказал Иван Сергеевич дрогнувшим голосом, смахивая непрошеную слезу из уголков глаз и наклоняясь к микрофону. - С днем рождения! Ты как?
Сотрудники замерли. Последовала непродолжительная пауза.
- Здравствуй, папа! Спасибо. Двенадцать часов, полет нормальный, - пошутил киборг…
***
В тихоокеанских глубинах незримо плыла секретная субмарина «Сибириа». На ее борту к экипажу добавилось еще одно разумное существо, сделавшее свой первый, детский, шаг в кибернетическом пространстве.