Какое-то внутреннее стремление вытягивает на крыльцо. В тапочках, халате, с семечками в руках сажусь на край доски. Солнечный радостный диск уже скрылся за лесом, но на улице ещё по-прежнему светло, и небо ещё отдаёт бирюзой, хотя и потихоньку гаснет. Над ёлочной полоской медленно разливается розово-малиновое зарево. В тех же самых ёлках, но поближе, птицы трещат, стрекочут, аукают, «аликают», ойкают высокими голосами. Взгляд ненавязчиво притягивает цветущий вишнёвый куст, гордый своими маленькими белыми цветочками, целой лавиной покрывшими голые веточки с редкими зелёными листами.. На траве передо мной голубые незабудки в жёлтом море одуванчиков, волнуясь, дожидаются вечера, стыдливо покачивая головками…
По телу разливается тяжёлая благодать, она заполняет все мои конечности, проникает по венам дальше – и вот уже я не могу шевелиться. Хорошо! Но наслаждению не суждено долго длиться: противным визгом о себе дают знать комары; тело корчится и чешется, хотя ещё ни один хоботок не пронзил кожу. Сметя все семечки с ладони в рот, спешу найти спасение в доме. Но только свежесть и прохлада дня остаётся за дверьми, наваливаются мысли. Воспоминания прошлого вечера, его лицо и улыбку, обращённую уже не ко мне. Костёр, танцы, смех, застолье… Не стоило, но украткой глаза всё-таки пытались встретить его взгляд, и ни разу не встретили.
Чёрное окно – бесполезная замена уличному простору. Резко и как-то поломано сведённые брови. Всё будет хорошо, но это будет потом. А сейчас – застывшая маска на лице, невидящий взгляд, устремлённый на далёкий ночной огонёк.
Всё забудется, но нужно время.
Отредактировано 7.01.15.