Liubek Shamsutdinov London 06.06.2012
«Раз, два, три, четыре! Меня грамоте учили – ни писать, ни читать – только по полу скакать! Я скакала! Я скакала – себе ноженьку сломала. Меня мама поругала и за доктором послала. Доктор едет на свинье с балалайкой на спине!» - древняя считалочка.
Я не любил учиться. Мне нравилось рисовать и только! В городе Фрунзе Музыкальное, Хореографическое и Художественное училища разместились в одном здании. Зато «В тесноте, да не в обиде». С тех пор остались во мне лучшие воспоминания. Это был райский уголок.
Историю музыки читал граф Кологривов. Мой однокурсник Лёша Чернышов посмеивался, что графу костюм, шляпу, бороду, трость и походку подарил лично сам Римский Корсаков.
Москвичка, красавица Лиля Абрамовна, читала нам университетский курс, физиология и психология.
Занимались отдельно, но праздники устраивали совметные в актовом зале, с небольшой сценой. Махмуд Эсембаев (Ишхоев) с танцовщицей Чайванова, из Китая, показывали вершину искусств. Выступала там и девочка Мадина из детдома в Кочкорке. Мне чудилось, что она такая чистая и святая, что я боялся прикоснуться к ней. Во дворе в ярких лучах солнца она и светлые подружки мылись под водопроводом.
Я на занятия обычно приходил заранее и, сидя на штабелях досок у водопровода, готовился к урокам. Подошел ко мне наш сокурсник фронтовик Александр Иванович Левенко. Из уважения я разговаривал с ним, стоя на задних ногах. Стал он просматривать мой учебник «ПСИХОЛОГИЯ»:
- Что эта за наука еще такая, где ты достал?
Не стал я обьяснять ему, что по случаю ученики Лилии Абрамовны, из Москвы, квартируются у нас. Они проходят практику на мелькомбинате, где мой папа председатель месткома. Они готовились к экзаменам, штудировали цитату великого Сталина, почему он советских писателей назвал «Инженерами человеческих душ». Они сами готовились стать инженерами мукомольной промышленности, пытались понять, что такое инженер. Стал я ему рассказывать, как Сеченов открыл, что мозг работает условными рефлексами. Есть тетради наблюдений учеников физиолога Павлова. Душа человека плавает и утопает в бесконечном пространстве идей, выраженных ввиде условных рефлексов. Они бесконечно усложняются, формируются в понятия и категории. ПСЮХЕ означает ДУША человека, которая стремится быть бесконечно утонченной и богатой. Он говорит:
- Крепко ты заморочил мне, бедную мою голову. Ну прямо, как Лилия Абрамовна на лекциях! Хочешь ты, пацан, набраться жизненного опыта по книжкам? Тебе бы, как с нами было, винтовочку в руки. Чистить бы тебе её с утра до ночи. Потом команду, «Лёжа, одно тоже, заряжай!». Я психологию, эту науку, крепко познал из жизни. Вот придет экзамен, увидишь, что я расскажу на эту тему.
На экзамене он рассказал:
- Мы группой впятером пошли в разведку. Нигде ни одного немца нет. Ночью в сарае стащили барана, нести на горбу по очереди. Он вырывался и бешенно визжал, видно чувствовал близкий конец. Одному несуну подпустил струю на шею. Мы обозлились, что было делать? Взяли и пристрелили. Потом на плащь-палатке барана этого дотащили и сдали повару. Явился замполит, и ну давай читать нам политику. «Что же вы, дураки, наделали! Немцы, и то, своих стреляют за такое мародерство!».
Лилия Абрамовна стала задавть ему наводящие вопросы, чтоб вытянуть его, хотя бы на тройку. «Какие же психологические моменты Вы можете отметить?
Саша облегченно вздохнул и говорит:
- Ладно, хоть не расстреляли. А так, психологии и переживаний всяких нам досталось!
Из музыкальных классов двор училища заливали сладкие звуки песен и музыки. Студенты сбегались взглянуть на девочек в зале танца, как зрелище. Приехал музыкант Марк Шерлинг. Вокруг его пианино собиралась толпа. Мне слышалось, будто он из этого ящика извлекает звуки крепкие и изящные, как алмаз. Была там и певица с голосом колоратурное сопрано! Были и певцы на уровне мировой классики.
Студенты все знали дру-друга запросто. Народ любит искусство. По стилю исполнения Москва была поделена между Козловитянками и Лемешистками. Наш студент Мерщиев был величина, как сам Лемешев. Вокруг танцера Махмуд Эсембаева тоже собиралась толпа зевак падких на его остроты. Про эти шутки рассказвали такое, - в Доме Отдыха под горами он разбудил спящего и говорит, «Вот эти парни собирались Вас разбудить. Но я им не дам этого сделать! Спите спокойно!».
Однажды Кологривов мне говорит, «Из тебя обязательно человек получится. Приходи на мои лекции.» Он был редкий обладатель коллекции пластинок. Слушание их тактично сопровождал интересными пояснениями. Есть величайший дар искусство композиции, богатство и подвиг святой души. «По бесконечному веселью поднимаюсь в небеса!» Нравилась мне вся яркая сочная музыка, а глубина стиля Прокофьева была еще непонятна.
Из Ленинграда была здесь комиссия. Мадину они увезли с собой. Я тоже из Ленинграда получил приглашение учиться в ЛВХПУ на полном гособеспечении. Я не раздумывая пoдался туда, в слабой надежде встретить там Мадину. Про неё только Пушкин мог бы сказать, «И вот Мадина! Она, то стан совьет, то разовьет и легкой ножкой ножку бьет!». Нравилась мне её походка! К тому же была она татарка, с характером. Была как тот царь, от прикосновения которого все обращается в золото.
***
Недалеко от Мариинского театра на берегу Мойки есть конфискованный дворец Юсупова. Там была и балетная студия постановщика театра Александр Яковича Коменского. Здесь он растил будущие кадры. Наряду с учёбой стал я посещать и эту студию. Пластике балета учила нас Зинаида Константиновна Смоленская. Была она очень строгая. Без пластики движений нет икусства балета. Она говорила, «Смотрите, как знаменитая Клавдия Шульженко берет не голосом, но со вкусом, богатой интонацией.» Обещала нас с ней познакомить. С удовольствием учили нас Юрий Мальцев и «Бог танца» Рудольф Нуриев. Они знали Мадину.
Потом в Париже, в гастрольной поездке за границу, случилось с ними несчастье – Нуриев стал предателем Родины, остался там, а Юрий Мальцев вернулся инвалидом. Они так весело катались в предместьях Парижа, что машина опрокинулась.
Иногда навещал наши занятия друг Коменского. Я чутьем понял, что это самый Лемешев. Говорил он мягким певучим голосом. Он специально пришел расспросить меня о Чайвановой и Кологривов. Такой великий человек долго выяснял, нравится мне Москва или Ленинград. И серьезно обсуждал этот вопрос с Коменским. Показалось мне, что он человек медлительный, прежде чем заговорить долго думает. И как мне еще показалось, он приехал за его советами.
В этом дворце был театр, танцевальный зал, библиотека, студия балета и разные комнаты для самодеятельности. Вход в судию балета был через запасной выход к реке Мойка. Рассказывали, что это место, где стреляли в Гришку Распутина. Выпустили в него весь заряд, а он живой, матерится. Тогда якобы сыновья Юсупова затолкали его в прорубь, под лёд.
На первом этаже был гарем с бассейном в стиле крымских татар. Бассейн теперь был без воды. Остались только слова Пушкина, «Фонтан любви, фонтан живой!» Иногда с девочками бегали мы по коридорам, играли в прятки. Алексан Якович нам говорил, «Ухаживайте за девочками, а то они разбегутся».
Дальше шуток никто ни с кем дел заводить и не думал. Есть комсомол, все такое с последствиями «Не живи где живешь, а то беды наживешь на свою голову». После занятий мы с Колей Давыдовым некоторых девочек в темноте провожали до трамвая.
Театр Мариинский и наш балет были рядом. Девочки соблюдали диету взвешивались, чтоб стать балеринами. На какие-то званые вечера Коменский пробовал нас малыми группами на сцене. Он говорил, «На сцене делай , что угодно, только войди в образ под музыку, помни пластику, не прыгай как козел. Публика глупа, все проглотит, её душа сливается с твоим образом, утопает в эстетическое наслаждение. Создай чудный Образ! Человек живет ради прекрасного. Богема – это праздник души, танец – священнодейство».
Девочки с нетерпением ждали случая показаться Улановой. Но Коменский мне сказал, «От Уланихи я ничего не жду. Её грузин и в балете тоже вообразил себя вождем. Что он сделал с литературой! Почитать нечего!».
Александр Якович из-за танцев страдал болезнью костей, osteopath. Он приглашал меня на репетиции в театре. Его удивляли мои познания в композиции. Без художника и постановщика театру не быть. У него сохранился альбом с фотографиями где он вместе с Анной Павловой, которая «умирающего лебедя» исполняла с таким вкусом, что люди плакали. Она , даже в поездках за границу, возила с собой станок и полтора часа ежедневно исполняла те же самые упражнения у станка, как и мы. Он старательно посвящал меня в тайны постановки балета. Это загадочное искусство композиции из шестидесяти движений фигуры человека, выразить глубокие чувства.
О хореографическом училище на Зодчего Росси у нас было такое впечатление, вкуса нет, учатся прыгать чтоб стать «козлами».
О бегстве Рудольфа Нуриева нигде ни слова, глухо как в танке, все молчали «в тряпочку». Измена Родине карается смертью. Его напарник балерун Юрий Мальцев на правах земляка и близкого друга нашего Пашки Шардакова, из факультета живописи, посещал наше общежитие, иногда ночевал. Из Парижа он привез жевательную резинку. Из-за аварии его дисквалифицировали. Он много знал и рассказывал разное из интимной жизни всяких советских знаменитостей. Это тема для других рассказов в разделе «Пыль Кулисс». Он собирал группу, чтоб у памятника Екатерине перед театром ловить каких-то ненормальностей с поличным.
Балетом, как баловство, я занимался в неурочное время. Из ЛВХПУ ходил со мной туда и Коля Давыдов, из рассказа «Катастрофа». Прошли три года. Новый год обычно справляли все факультеты вместе крупной попойкой. В фойэ из буфета водки навалом, столы расставлены. Был с нами будущий скульптор Виталя Левашов из села Николо-Палома. Он учил нас пить по-настоящему, как в деревне. Запели мы и его песню, «Пошли девки на работу. На работу, кума! На работу!.. Покупаться захотели... Захотели, кума! Захотели... Пришли парни, подсмотрели, Подсмотрели, кума! Подсмотрели... Девки стали прятать шерстку, Прятать шерстку, кума! Прятать шерстку. Шерстка в горстку не уходит! Не уходит, кума! Не уходит...»
Пытался к нам примкнуть сосед по общежитию, парни его не пустили – водки и самим маловато! Это был узбек из «текстиля». Потом стал он мне, как член студсовета, грозить, выселить из общаги. Теперь (получился рассказ «Потоп».) Председатель студсовета Леша Грабко мне сказал, «Планировали тебя исключить, но я им не дал. Я видел тебя на сцене».
Чем кончилась попойка не помню. Помню что Леша Грабко водил меня к раковине, обливал водой. И так до утра я бродил то между гуляющих каких-то, то между танцующих. Через день мне стало дурно. В обед я свою котлету отдал какому-то студенту, тот съел её тут-же. Пошел я в медсанчасть, а там ревлюционерка ленинского призыва Корфункель мне говорит, «Мы в Ваши годы посвятили себя Революции беззаветно! А Вы чуть что бежите в санчасть!» На следующее утро меня прохватило... Медсестра Ника Савостьяновна подняла хай! «Мальчик присмерти! Корфункель дура! У нас эпидемия дезентерии!». Карета Скорой Помощи, пугая весь город, повезла меня!
Попал я туда, где были собраны больные с дезинтерией в самом деле. Врач Екатерина Самсоновна мне дала губку с зпахом дезинфекции, чтоб я опасался зразиться, но сказала, что я должен здесь пройти карантин две недели. И наказала: - «Никогда не смей пить больше!». Навестил меня Коля Давыдов. Он ухитрился из столовой получить мою долю сухим пайком – сырые яйца, макароны, картошку. Пришлось свалить все это в мусорку.
Спал я у окна, от которого холод идет на меня излучением. Этого я опасался больше всего. Четыре другие кровати были отдельно от меня. Зимой ночи длинные, луна светила прямо в лицо. В палате томились еще четыре мужика, которые молча мечтали вырваться отсюда. Лектор нам читал лекции об инфекционных болезнях. Дезинтерия, наравне с туберкулезом неизлечима. Таких больных следует держать на учете. Словохотливый, повидавший виды, капитан дальнего плавания рассказывал о плаваниях и ужасах эпохи колониализма: - «В Индии женщина с ребенком просит. Две недели не ела. Мускулов нет – кожа и кости!». Тогда государства грозились прикончить друг-друга «Бактериологической войной».
В палате больные дяди и какой-то ученый с газетой в руке, им не сиделось, они с ужасом предполагали, что если весь город превратится в больницу наподобие этой! Из газет было видно, что пора покончить с капиталлизмом. Я жалел нашего беженца Рудольфа, как бы не пришлось ему просить у парижанок подаяния! Там человек человеку волк! Газетам я не верил, но была такая уверенность, что во всех наших бедах виновата старушка капиталлизм. Корфункель права, надо беззаветно быть предан делу революции... хотелось стрелять каких-то врагов!
Навестил меня и мой приятель, студент Академии Художеств Али Джусупов. Я навещал его, когда он переболел туберкулезом. Он был ученик знаменитого академика Чуйкова. Оказывается он поддерживал связь с Мадиной. «С неба звезда у ног её блестит, согласно музыке она молчит и вот прыжок, теперь летит!». Он сказал,- «Девочка сломала ногу и недавно уехала обратно». Мы с Али давние друзья и тема наших рассуждений выглядела так:
- Истина всегда бывает проста, но скрытна и труднодоступна. Друг мой Али Джусупов тоже попал в далекий Ленинград, чтоб проникнуть в тайны истины. Секреты искусств передаются от мастера к мастеру. Известный художник Семен Афанасиевич Чуйков сироту Али учил лично и покровительствовал ему.
Истина может стать доступной только в определенных условиях. Чтоб познать истину, надо её полюбить. Нужен тот, кто способен научить тебя любить и понимать. Все знают, что мир устроен из атомов. Но как понять истину, что есть искусство любимое всеми и нет искусства. Уметь раскрыть душу – это искусство.
Оказавшись рядом с Лемешевым, я почувствовал, как проста истина! Искусство оказывается – это просто! Я понял главный секрет истины. Я с хорошей завистью люблю смотреть, как дети талантливо играют для своего удовольствия. Это искусство! В процессе игры они реализуют имеющийся у них образ игры. Обучение искусству – это процесс создания образа в сознании. Здесь надо обратиться к урокам физиологии и психологии. Люби искусство в себе и себя в искусстве. Будь талантливее других. Тогда ты нужен людям.
Если ты хочешь быть художником, значит в тебе созрел образ, который ты хочешь реализовать, исполнять образ игры, как делают дети. Учитель может тебя обучить технике игры. Для художников есть испытанные веками методы:
1. Запомни, потом рисуй. Пусть плохо неумело, но ты реализуй все, что запомнил. Развивай и обагащай память, она развивается по геометрической прогрессии. Твой ум имеет беспредельные возможности. Для начала запоминай и рисуй орнаменты. Доведи этот процесс до совершенства. Там ты поймешь, что музыка, танцы, и любые композиции – это разновидности орнамента, проявленные в различных техниках. Художники, архитекторы, дизайнеры свои композиции строят по принципу построения орнаментов и ковров.
2. Научись рисовать шар и куб. Научись ими измерять как модулями объемы предметов и пространств. В совершенстве овладей искусством нанесения теней на эти объемы и модули. Тогда тебе будет легко доступно изобразить любую модель. Рисуй уверенно с ошибками. Ошибки придают изображениям особенную прелесть. «Владимир Маяковский Пушкина всего знал наизусть и потому сумел создать свои образы». Искусство родится в сознании с обагащенной памятью. Рисовать надо медленно с приложением всех сил и старания. Добиваться предельно высокого качества. «Халтура в любом деле развращает ум, убивает интерес. Там, где есть пошлая мысль, не может быть высокого искусства».
3. В ВУЗах люди по пять лет тратят время на бездумное копирование с натуры. Они становятся копиистами, способными сделать плохонькую фотографию. Без натуры они ничего нарисовать не могут. Чтоб стать художниками, им приходится переучиваться заново. Не всякому удается начать рисовать по памяти, чтоб стать художником.
4. Сложную модель, скажем фигуру человека, сходу запомнить невозможно. Надо запоминать и рисовать по частям, например голову для начала. Примерно семьнадцать раз запомни и подумай, как ты будешь рисовать эту модель. Нарисуй её по памяти. Затем , кисти рук, ступни ног и т.д. Рисуй уверенно видимые детали, не бойся ошибок, по принципу – я хозяин своей картины, рисую как умею! Стану старше – нарисую грамотнее. Творчество- это каприз художника, этим он и дорог людям. Смотри и используй любой подсобный материал: фотографии, картины, рисунки, применяй линейку, циркуль. Не метод а важен результат.
5. Портрет: нарисуй нос, зрачки, глаза, рот, подбородок, брови, уши, волосы – портрер получится сам по себе. Любую картину можно собрать рисованием и удачной расстановкой деталей. Человек воспринимает мир из отдельных деталей. Значит рисованием деталей можно создать весь мир.
6. Композиция – это сочинение, рассказ художника. Он учится в процессе создания сочинения. Он изобретает варианты и излагает свои мысли сотни раз на черновых эскизах, прежде чем их показать людям. Работая над эскизами, он умнеет, растет, как мастер. Чтоб стать художником, надо быть еще и крепким спортсменом. Надо много читать, знать все, и быть активным членом общества. Жизнь на планете Земля – это серьезный спектакль, где человек с его страданиями, главное действующее лицо. Всякая вещь и все живое имеет свою душу и «образ». Игрушки, например куклы, мертвые вещи, но дети своим талантом умеют их одушевлять. От художника народ ждет проявления безудержной фантазии и мастерства.
7. Живопись. Истина проста. В природе есть три цвета – красный, желтый, синий и нейтральные тона – от белого до черного, полученные путем смешения трех цветов. Краски в природе существуют ввиде разнообразия нейтральных тонов. На поверхности предметов они распадаются по свету и тени. Надо учиться видеть разложение цвета по свето-тени. Здесь масса тонких вариантов, восприятие которых зависит от таланта. Видимые детали – это средство изображения. Через детали человек видит Мир. Старательно рисуй их. Через них рассказывай так как тебе угодно, тебя поймут. Будь настойчив! Рисунок или картину доводи до полного завершение. Потом репетеруй, как музыканты, повторяй своё произведение снова и снова. Не ищи лёгкой удачи – это искусство!!!
Искусство требует жертв. Али был слаб здоровьем, как художник он не состоялся. Он мало сочинял по памяти, рисование с натуры пошло ему во вред! Художник гражданин своего народа, он растет в процессе настойчивой работы над сочинением. Тут Корфункель права, надо ему быть беззаветно предан своему делу! Главное, о чем болит его душа. Что он хочет сказать народу. Ему следует четко знать, кого он хочет удивить и обрадовать своим смелым творением. «Искусство не любит посещать ленивых, приходит через огромный настойчивый труд», - П.И. Чайковский. Нужно перелопатить тонны руды, чтоб добыть один грамм Радия.
Для меня произошло главное чудо в моей жизни. Моя внучатая племянница рисует. Ей исполнилось двенадцать. Она из Кореи собралась лететь к нам в гости. Её прежде всего интересует, надо ли везти краски с собой и есть ли в Лондоне на чем рисовать? Мы с ней общаемся по “Internet”. Этот рассказ я написал специально для неё.
Продолжение «Дочь моя Динуля.»
***
BOHEMA
BOHEMIA Luebeck Шамсутдинов London 06.06.2012
«Time, two, three, four! Me to the reading and writing learnt – neither to write, nor to read – only on a floor to skip! I skipped! I skipped – to myself ноженьку have broken. Mum has scolded me and for the doctor has sent. The doctor goes on a pig with a balalaika on a back!» - ancient считалочка.
I did not like to study. I liked to draw and only! In a city of Frunze Musical, Choreographic and Art schools have taken places in one building. But "The more the merrier". Since then there were in me the best memoirs. It was a heavenly spot.
The music history was read by count Kologrivov. My classmate Lesha Tchernyshov laughed, that the column a suit, a hat, a beard, a cane and gait has presented Personally Roman Корсаков.
The Muscovite, beauty Lilja Abramovna, read to our a university course, physiology and psychology.
Were engaged separately, but holidays arranged совметные in an assembly hall with a small scene. Махмуд Эсембаев (Ишхоев) with dancer Chajvanova from China showed top of arts. Acted there and girl Madina from children's home in Кочкорке. To me seemed, that it such pure and sacred, that I was afraid to touch it. In a court yard in bright beams of the sun it and light girl-friends washed under a waterpipe.
From classes the school court yard was filled in with sweet sounds of songs and music. Students have run together to look at girls in dance classes, as a show. There has arrived musician Mark Sherling. Round its piano the crowd gathered. To me it was heard, as if he from this box takes sounds strong and graceful, as diamond. There was there and the singer with a voice a coloratura soprano! There were also singers at level of world classics.
Students all knew the dru-friend without ceremony. The people love art. On style of execution Moscow has been divided between Козловитянками and Лемешистками. Our student Mershchiev was size, as Lemeshev. Around танцера Махмуд Эсембаева greedy the crowd of gapers too gathered for its sharpnesses. About these jokes рассказвали such, - in the Rest house under mountains it has woken sleeping and speaks, «Here these guys were going to wake you. But I will not allow it to make it! Sleep easy!».
Once Кологривов to me speaks, «From you necessarily the person will turn out. Come on my lectures.» It was the rare owner of a collection of plates. It tactfully accompanied their hearing by interesting explanatories. There is the greatest gift composition art, riches and a feat of sacred soul. «On infinite fun I rise in heavens!» All bright juicy music Liked me, and depth of style of Prokofiev was still not clear.
From Leningrad there was here a commission. Мадину they have taken away with themselves. I too from Leningrad have received the invitation to study in ЛВХПУ on full state maintenance. I not deliberating пдался there in weak hope to meet there Мадину. About it only Pushkin could tell, «And here Мадина! It, will twist a camp, will develop also an easy leg a leg beats.» Its gait Liked me! Besides there was it the Tatar, with character. There was it, as that tsar from which touch all addresses in gold.
***
Near to Mariinsky theatre on the bank of the Sink there is confiscated palace Юсупова. There there was also a ballet school of the director of theatre Alexander Jakovicha Komenskogo. Here it raised the future shots. Ballet plastic Zynaida Konstantinovna Smolenskaja learnt us. There was it very strict. Without plastics of movements is not present икусства ballet. She spoke, «Look, how the well-known Claudia Shulzhenko takes not a voice, but with the taste, rich intonation.» Promised us to acquaint with it. With pleasure Jury Maltsev and «the God of dance» Rudolf Nuriev learnt us. They knew Мадину.
Then in Paris, in tour abroad, there was with them a misfortune – Нуриев became the traitor of the Native land, remained there, and Jury Maltsev has returned the invalid. They so cheerfully went for a drive in suburbs of Paris, that the car has overturned.
Sometimes the friend Komensky visited our employment. I a scent have understood, that it is Lemeshev. He spoke a soft melodious voice. He has specially come to ask me about Чайвановой and Кологривов. Such great person long found out, Moscow or Leningrad is pleasant to me. And seriously discussed this question with Komensky. It seemed to me, that he the person sluggish before to start talking long thinks. And as still it seemed to me, it has arrived behind its councils.
In this palace there was a theatre, a dance hall, library, studio of ballet and different rooms for amateur performance. The input in судию ballet was through an emergency exit to the river the Sink. Told, that this place where shot in Гришку Распутина. Have let out in it all charge, and it live, uses foul language. Then ostensibly sons Юсупова have jostled it in an ice-hole.
On the ground floor there was a harem with pool in style of the Crimean Tatars. The pool was now without water. There were only Pushkin's words, «a love Fountain, a fountain live!» Sometimes with girls we ran on corridors, played hide-and-seek. Алексан Якович to us spoke, «Look after girls, and that they will run up.»
Further jokes anybody with anybody of affairs to get and did not think. There is a Komsomol, all such with consequences «do not live where you live, and that troubles you will acquire on the head.» After employment we with Kolej Davidov of some girls in darkness saw off to a tram. Theatre Mariinsky and our ballet were a number. Girls kept to a diet were weighed to become ballerinas. For any invited evenings Komensky tried us small groups on a scene. He spoke, «On a scene do, everything, only enter on the image of music, remember to plastic, do not jump as a goat. Public is silly, all will swallow, her soul merges with your image, rolls in aesthetic pleasure. Create a wonderful Image! The person lives for the sake of the fine. The bohemia is a holiday of soul, dance – священнодейство.»
Girls with impatience waited for a case to seem Улановой. But Komensky to me has told, «From Уланихи I wait for nothing. Its Georgian and in ballet too has imagined itself the leader. That it has made with the literature! To esteem there is nothing!» »
Alexander Jakovich because of dances suffered illness of bones, osteopath. He invited me to rehearsals at theatre. He was surprised with my knowledge of a composition. Without the artist and the director to theatre not to be. At it the album with photos where it together with Anna Pavlovoj who «a dying swan» executed with such taste has remained, that people cried. It, even on trips abroad, carried with herself the machine tool and one and a half hour daily executed the same exercises at the machine tool, as well as we. He diligently devoted me in secrets of statement of ballet. This mysterious art of a composition from sixty movements of a figure of the person to express deep feelings.
About choreographic school on Architect Rossi we had such impression, taste is not present, study to jump to become "goats".
About Rudolf Nurieva's flight anywhere words, deafly as in the tank, all were silent «in a rag». Change to the Native land is punished by death. Its partner балерун Jury Maltsev as the fellow countryman and our close friend Пашки Шардакова, from painting faculty, visited our hostel, sometimes spent the night. From Paris it has brought a chewing elastic band. Because of failure it disqualified. He knew much and told a miscellaneous from an intimate life of any Soviet celebrities. It is a theme for other stories in section «Dust Кулисс». It collected group that at a monument to Ekaterina before theatre to catch any abnormalities with поличным.
Ballet as overindulgence, I was engaged at an inopportune time. From ЛВХПУ went with me there and Kohl Davidov, from the story "Accident". There have passed three years. New year was celebrated usually by all faculties together a large wine party. In фойэ from vodka buffet in bulk, tables are placed. There was with us a future sculptor Vitalja Levashov from village Nikolo-Paloma. It learnt us to drink really, as in village. We have started singing and its song, «maids for work Have gone. For work, the godfather! For work!. To be bought have wanted... Have wanted, the godmother! Have wanted... Guys Have come, have peeped, Have peeped, the godmother! Have peeped... Maids began to hide шерстку, to Hide шерстку, the godmother! To hide шерстку. Шерстка in a handful does not leave! Does not leave, the godmother! Does not leave...»
Tried to adjoin us the neighbour in a hostel, guys it have not started up – vodka and it is small! It was the Uzbek from "textiles". Then there was it to me as a member студсовета, to threaten, move from a hostel. Now (the story "Flood" has turned out.) the Chairman студсовета Леша Грабко to me has told, «Planned you to exclude, but I have not given to them. I saw you on a scene».
Than the wine party has come to an end I do not remember. I remember that Леша Грабко drove me to a bowl, poured water. And so till the morning I wandered that between walking any, between the dancing. A day later to me became badly. During the lunchtime I have given the cutlet to any student, that has eaten it here. I have gone in медсанчасть, and there ревлюционерка Lenin appeal Корфункель to me speaks, «We in your years have devoted ourselves to Revolution selflessly! And you hardly that run in a medical unit.!» Next morning me прохватило... Nurse Nika Savostjanovna has lifted find fault! «The boy присмерти! Корфункель the silly woman! At us epidemic дезентерии!»
I have got there where patients with дезинтерией really have been collected. Doctor Ekaterina Samsonovna has given me a sponge with зпахом disinfection that I was afraid зразиться, but has told, that I should pass here quarantine two weeks. Also has told, «Never dare to drink more!» Has visited me of Kohl Davidov. He has managed to receive from a dining room my share a dry ration – crude eggs, macaroni, a potato. It was necessary to fall down all it in мусорку.
I slept at a window from which the cold goes on me radiation. I was afraid of it most of all. Four other beds were separately from me. In the winter of night long, the moon shone directly in the person. In chamber four more muzhiks who silently dreamt to be pulled out from here pined. The lecturer read to us lecture about infectious diseases. Дезинтерия, on a level with a tuberculosis it is incurable. Such patients should be held on the account. Словохотливый, seen kinds, the sea captain told about swimmings and horrors of an epoch of colonialism, «In India the woman with the child asks. Two weeks did not eat. Muscles are not present – a skin and bones!» Then the states threatened to finish off each other «Bacteriological war».
In chamber sick uncles and any scientist with the newspaper in a hand, it it was not sat, they with horror assumed, that if all city will turn to hospital like this! From newspapers it was visible, that it is time to finish with капиталлизмом. I regretted our refugee Rudolf, as though it was not necessary to it to ask from Parisians of a handout! There dog eat dog! I did not trust newspapers, but there was such confidence, that in all our troubles the old woman капиталлизм is guilty. Корфункель the rights, it is necessary to be selflessly devoted to revolution business... It would be desirable to shoot any enemies!
Has visited me and my friend, the student of Academy of arts Ali Dzhusupov. I visited him when he has had been ill with a tuberculosis. It was the pupil of well-known academician Chujkova. There is it kept in contact with Мадиной. «From the sky the star at its feet shines, according to music she is silent and here the jump, flies now!» He has told, - «the Girl has broken a foot and recently has left back». We with Али old friends and a theme of our reasonings looked so:
- The true always happens is simple, but is reserved and remote. My friend Али Джусупов too has got to far Leningrad to get into secrets of true. Secrets of arts are transferred from the master to the master. Known artist Simeon Afanasievich Chujkov learnt orphan Ali personally and patronised it.
The true can become accessible only in certain conditions. To learn true, it is necessary to grow fond of it. The one who is capable to learn to love and understand you is necessary. All know, that the world is arranged from atoms. But how to understand true that there is an art favourite by all and there is no art. To be able to open soul is an art.
Having appeared near to Lemeshev, I have felt, as the true is simple! Art appears it is simple! I have understood the main secret of true. I with good envy like to look, how children talently play for the pleasure. This art! In the course of game they realise an image of game available for them. Training to art is a process of creation of an image in consciousness. Here it is necessary to address to physiology and psychology lessons. Love art in itself and in art. Be more talented than others. Then you are necessary to people.
If you wish to be the artist, means in you have ripened an image which you wish to realise, execute an image of game as children do. The teacher can train you in technics of game. For artists there are methods tested by centuries:
8. Remember, then draw. Let badly ineptly, but you realise everything, that has remembered. Develop and обагащай memory, it develops on a geometrical progression. Your mind has boundless possibilities. To begin with remember and draw ornaments. Bring this process to perfection. There you will understand, that music, dances, and any compositions are the versions of an ornament shown in various technicians. Artists, architects, designers build the compositions by a principle of construction of ornaments and carpets.
9. Learn to draw a sphere and cubic Learn them to measure as modules volumes of subjects and spaces. In perfection seize art of drawing of shades on these volumes and modules. Then to you will represent easily well any model. Draw confidently with errors. Errors give to images an especial charm. «Vladimir Majakovsky Pushkin of all knew by heart and consequently has managed to create the images». Art will be born in consciousness with обагащенной memory. To draw it is necessary slowly with the appendix of all forces and diligence. To achieve extremely high quality. «Hack-work in any business corrupts mind, kills interest. There, where there is a trite thought, there can not be a high art».
10. In HIGH SCHOOLS people for five years тратять time for thoughtless copying from nature. They become копиистами, capable to make плохонькую a photo. Without nature they cannot draw anything. To become artists, it should be retrained anew. Not everyone manages to start to draw on memory to become the artist.
11. Difficult model, we will tell a figure of the person, to a descent to remember it is impossible. It is necessary to remember and draw in parts, for example a head to begin with. Approximately seventeen time remember and think, as you will draw this model. Draw it on memory. Then, brushes of hands, a foot of feet etc. Draw confidently, be not afraid of errors, by a principle – I the owner of the picture, I draw as I am able! To a camp is more senior – I will draw more competently. Creativity - is a whim of the artist, to it it and roads to people.
12. The composition is a composition, the story of the artist. He studies in the course of composition creation. He invents variants and states the thoughts of hundred times on draught sketches before them to show to people. Working over sketches, it grows wiser, grows, as the master. To become the artist, it is necessary to be also the strong sportsman. It is necessary to read, to know much everything, and to be an active member of a society. The life on a planet the Earth is a serious performance, where the person with its sufferings, the main character. Any thing and all live has the soul and "image". Toys, for example dolls, dead things, but children the talent are able to animate them. From the artist the people wait for unbridled imagination and skill display.
13. Painting. The true is simple. In the nature there are three colours – red, yellow, dark blue and neutral tone – from white to black, received by mixture of three colours. Paints in the nature exist ввиде a variety of neutral tones. They break up to surfaces of subjects on light and a shade. It is necessary to study to see colour decomposition on a light-shade. Here the weight of the thin variants, which perception depends on talent.
Art demands victims. Али was poor health as the artist it has not taken place. He composed on memory a little, drawing from nature has gone to it to the detriment! The artist the citizen of the people, it grows in process of persevering work on the composition. Here Корфункель the rights, it is necessary to it to be selflessly devoted to the business! The main thing about what his soul is ill. That he wishes to tell to the people. He should know accurately whom he wishes to surprise and please with the courageous creation. «Art does not like to visit lazy, comes through huge persevering work», - P.I.Tchaikovsky. It is necessary to shovel ore tons to extract one gramm radyi.
For me there was a main miracle in my life. My grandniece draws. To it it was executed twelve. It from Korea was going to fly to us on a visit. It first of all interests, whether it is necessary to carry paints with itself and whether is in London on what to draw? We communicate with it on “Internet”. I have written this story specially for it.
***