БЕЗ НОВАТОРОВ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПРОГРЕССА В НАУКЕ
После публикации в Гайдпарке моей статьи «Будет ли возможен научный спор», пришло очень много откликов самого разного содержания. Не имея возможности ответить всем персонально, я написал эту статью.
Многие думают, что советская наука процветала. Как же иначе, мы первыми вышли в космос. Тем более, что в советское время шла усиленная пропаганда об успехах передовой советской науки. Но с перестройкой стала появляться некоторая свобода высказываний. Первым был, наверное, академик Сагдеев, который опубликовал 28.04.88 в «Известиях» статью «Где мы потеряли темп?», в которой писал: «К нынешнему этапу наша наука пришла с одной из самых многочисленных в мире армий работников, но, к сожалению, с более чем скромном послужным списком достижений, входящих в мировую сокровищницу знаний». («Известия» 28.04.88). В мае 1988 г. я предложил «Известиям» статью, в которой разъяснял причину отставания нашей науки. Зав отделом науки газеты Бронислав Колтовой сказал мне: «Если я это напечатаю, то завтра же буду уволен».
Через полтора года президент АН СССР Г.Марчук признал наше отставание: «Широкой общественностью, руководством страны должно быть осознано: наше положение в науке находится в разительном контрасте не только с развитыми, но и с развивающимися странами» (газета «Поиск» №12-1989).
Но как же наш космический успех? Разве – это не наука. Конечно, но это еще старая российская наука, но советская техника. Идею искусственного спутника Земли дал Ньютон, он же рассчитал и первую космическую скорость (8 км/сек). Он писал, что если поставить на вершину горы Килиманджаро (Африка, близ экватора) пушку, направить ее ствол на восток и выстрелить так, чтобы ядро летело со скоростью 8 км. в сек., то через 1,5 часа ядро облетит вокруг Земли и прилетит к пушке с запада. Нужно успеть убрать пушку.
Но как достичь такой скорости? Ученый анализ показал, что никакая пушка не сможет дать такой скорости. Если же взять ракету, то для того, чтобы она достигла такой скорости, ей нужно было бесконечное количество топлива. Проблемы спутника не стало. Но нашелся человек без образования, но со светлой головой, который теоретически решил эту проблему. Это был самоучка Циолковский. И было это в конце Х;Х века. Его статья была опубликована. Через четверть века молодой профессор Ветчинкин нашел эту статью, изучил, понял ее значение и стал выступать с лекциями о космических полетах. Однажды он выступил с такой лекцией в МГУ. Сначала всё шло нормально, но когда учёный зал услышал фамилию Циолковский, раздались крики: «Недоучка, ускорение буквой У пишет и т.п.». Обидно было учёным, защитившим диссертации, слышать о человеке без образования, перегнавшего их.
Академик Кругляков написал книгу «Учёные с большой дороги», названием сравнивая их с разбойниками. Но как будто учёные никого не грабят и не убивают. Они убивают новые идеи и не дают им хода. Упомянутый Циолковский хорошо знал это и писал: «Кажется естественным, что судить об открытиях и изобретениях предоставляют учёным. Но… Как показывает история, эта оценка, особенно великих открытий и предприятий, почти зауряд была не только ошибочной, но и враждебной, убивающей беспощадно всё выдающееся… Постоянно отвергаются старые гипотезы и совершенствуется наука. И всегда этому более всего препятствуют учёные, потому что они от этой переделки более всего теряют и страдают». («ИР» №3 – 1980 г. с. 32-33)
Но почему же они противодействуют новому? Дело в том, что всякое действие в нормальных условиях должно осуществляться через противодействие. Закон инерции, закон консерватизма, закон, если хотите, иммунитета имеет всеобщее значение. И всякий объект, всякая система всеми силами защищается от изменения. В науке две противоположных задачи. Первая – сохранять (консервировать) науку от изменения. Это делается путем передачи известных знаний новым поколениям в процессе обучения. И делают это обычно «остепенившиеся» ученые. Открытия бывают теоретические и чувственные. Чувственные исследования обычно требуют больших затрат на оборудование лабораторий, колайдеров и т.п. С их помощью накапливаются факты, которые, если появится светлая голова, могут объединиться единой теорией. Что происходит дальше? Светлая голова хочет войти в науку, которую охраняют множество людей с высокими званиями и степенями. Хороший часовой никого не пропустит.
В журнале «Юность» №3-1977 г. была опубликована статья Вадима Горелова «Познания вечное древо», в которой автор писал: «Если попытаться одним словом определить основную отличительную черту сегодняшнего исследовательского процесса, то, пожалуй, самым подходящим будет: коллективность. Осуществление задач научно-технической революции немыслимо без объединенных усилий больших групп ученых, конструкторов, проектировщиков, порой насчитывающих тысячи человек. Индивидуальная научная работа уступила место коллективному творчеству. Времена гениальных одиночек и полукустарных лабораторий давно остались в прошлом».
Но как же быть со светлыми головами? И Горелов продолжает: «Разумеется, человечество и впредь будет рождать могучие умы под стать Галилею, Ломоносову, Кеплеру, Декарту. Но делать ставку на столь редкое событие, как рождение гения, было бы в высшей степени опрометчиво. Современная наука не может основываться, как некогда, на сверхвозможностях выдающейся личности».
То есть предполагается, что большой коллектив мелких ученых может заменить Коперника или Ньютона и не пропустит их в обороняемую ими науку. Это означает, что напрасно надеются Пути с Медведевым модернизировать нашу страну на основе инноваций (новых идей). Не пройдет ни одна новая идея. Слишком хорошо РАН выполняет свою задачу.
Не так давно я получил электронное приглашение поучаствовать в дискуссии по квантовой механике, за подписью Ирина Кравченко. Я написал ей письмо: «Уважаемая Ирина Кравченко! Я предполагаю, что Вы одна из модераторов портала, потому и пишу Вам. Прежде чем писать о квантовых состояниях необходимо разобратьcя c корпускулярно-волновым дуализмом. Но я много лет пытаюсь сообщить и объяснить физикам, что причиной кризиса физики является двухсотлетняя ошибка. После экспериментов Юнга и Френеля Парижская АН ошибочно признала, что волновая теория света из физики Аристотеля соответствует реальности. Так в физику Ньютона с бесконечным пустым пространством вошел эфир из физики Аристотеля. Начался корпускулярно-волновой дуализм, который шел до ХХ века в волновой форме. А в ХХ веке (Планк, де-Бройль) пошел в корпускулярной форме. Я начал изучать историю физики с 1965 года и к 1976 году разобрался во всех проблемах и стал выступать и писать. В 1991 году мне удалось кратко выступить перед студентами и преподавателями физического факультета ЧелГУ. Я объяснил причину дуализма. Зал был шокирован. Что всю физику придется переписывать? Не всю, но кое-что нужно. Потом доцент Клименко В.А. в частной беседе сказал мне: "Наверное, Вы правы, но как нас учили, так и мы учим". Позднее я пытался выступить более подробно перед преподавателями факультета, но проф. В.Бучельников сказал: "Мы не пустим Вас в науку, если Вы правы, то мы будем неграмотными и не сможем преподавать". Для чего я Вам пишу? Я многое мог бы прояснить, но модераторы обычно, как только услышат об ошибке, лишают меня слова. Как может ошибаться теория при выдающихся практических успехах. Если и Вы такие, то я не хотел бы напрасно тратить свои силы, которых у меня осталось немного. Мне уже 81 год. Сколько я еще проживу? Павел Каравдин».
Я получил ответ: Уважаемый Павел Александрович, Я передала Ваше письмо нашему научному редактору. Вот его ответ:
"Корпускулярно-волновой дуализмом в квантовой механике привел физику не к кризису, а наоборот, к прогрессу. Была развита квантовая теория, которая с высокой точностью подтверждена во множестве экспериментов. Судя по Вашему письму, Вы предлагаете новую интерпретация квантовой механики или даже альтернативную теорию. Работы по интерпретации квантовой механики весьма актуальны, но при условии, что автор продемонстрировал, что его теория содержательна, самосогласована и согласуется с данными многочисленных экспериментов.
Выступление перед студентами - это не совсем уместный способ для обнародования новых теорий и результатов. Необходимо опубликовать статью с результатами в рецензируемом научном журнале. Из дискуссии с рецензентом и последующих отзывов на статью (если она будет опубликована) станет ясно, представляет ли Ваша теория ценность для науки. Научные публикации - это сейчас практически единственный способ выяснить истину.
Если Ваша работа опровергает устоявшиеся представления или относится к "альтернативной физке", то на сайте Physic-Online, она скорее всего принята не будет. Поскольку у нас нет возможности детально анализировать статьи и писать подробные рецензии, то рекомендуем Вам направить статью в рецензируемый научный журнал".
Я много лет писал в рецензируемые журналы. Если были ответы, то примерно такого содержания: «Не соответствует современному научному уровню». Но если публиковать только, то, что соответствует, то можно забыть о прогрессе. Редакторы, рецензенты – это те же цензоры, защищающие науку от изменений, хотя по нашей Конституции цензура запрещена. И пока наши лидеры будут опираться только на консервативную сторону прогресса, движения вперед не будет.
Науку движут открытия, технику – изобретения. Далеко не всякий инженер – изобретатель, и не всякий человек со степенью – открыватель. Чаще всего теоретические открытия делают не «профи», а самоучки-любители, не связанные догмами и заботами о карьере.
Ну а как же всё-таки с нашим космическим прорывом? После решения задачи одиночкой, наступает время инженеров. Один из сподвижников С.П.Королева В.П.Бармин назвал статью «Все мы были тогда просто инженерами» (Наука и жизнь №10-87 г. стр. 17).
Павел Каравдин 9.05.2012