...И писал все и писал. А что писал, кто его знает. Я ж в ихнии дела не лезу. Мое дело принеси-унеси. А только последее время от этой писанины смурной он какой-то заделался. Все мял бумажки свои да сжигал их - дыму понапущает, а я значит бегай-выветривай. А чего он там жег, да кто ж его знает. Я ж в ихнии дела, слава богу, не лезу...
...А гости к нему ходили, да. Много ходило. Они ходют, а я значит бегай-вытирай за ними... Толстый такой господин приходил, солидный. Он мне рубль один раз дал: Береги, говорит, своего барина. А мне то что, я и взял. У нас ведь как говорят: дают - бери. А барину чего сделается то? Он молодой, здоровый, что жеребец, что у соседа нашего Кольки был. Жеребца-то того потом у него потом отобрали. Колька с того самого и запил. За год все по ветру пустил и зимой пьяный на дороге замерз. Вот так вот. А наш-то ни-ни. Ну то есть с гостями он-то, конечно, выпивает, а штоб один там, этого я за ним не примечал, нет...
...Дамочка к нему еще ходила одна. Расфуфыренная вся такая. Он с ней запирался. И чего они там делали я не подглядывал, да и чего я там не видел-то. Слава богу, у самого детей - шесть оглоедов. Я чего в столицу и подался-то, меня кум надоумил. Дуй, говорит, в Петербург, там завсегда работенка есть. Ну я и дунул. Что? А ну да, дамочка эта... Ну видно было, что она из благородных такая вся. Пахло от нее всегда сильно приятно. Рубль мне один раз дала...
...А господин полицмейстер мне говорит, дело мол государственной важности и секретности. А что я, я ж понимаю. Да только говорю, чем же я вам господин полицмейстер помочь могу-то? Я то со всей душой, да только не имею такой возможности, потому что кабинет у барина запертый всегда. Ну господи полицмейстер мне рубль пообещал ежели я чего...
...А бывало зазовет к себе в кабинет и давай меня расспрашивать как я живу, чего мол хочу? Я ихних этих допросов убегал, как только мог, да только не всегда поспевал. А он всю душу мне вопросами исполощет. И все черкает там в бумажках своих, все черкает. Я то сам не шибко грамотный, подпись с грехом пополам поставить могу да и ладно. А ему только поспевай чернильницы заливать да за бумагой в лавку бегать. Но не обижал, нет. Я и домой денюжку отсылал и себе на табачок еще хватало...
...А еще иногда закроется у себя в кабинете и как-будто плачет, что баба. Я то сам не видел, врать не буду, а только точно говорю, плакал он там. Или еще чего хуже, хохочет. А чего хохотать, ежели ты один? Я по первости думал грешным делом, что он там с нечистой силой шашкается. А потом приметил что и крест на нем есть, и в церкву захаживает. Просто чудной такой. Вон у нас в деревне дурачок тоже был, ему палец покажешь - а он хохочет заливается...
...Ну смотрю, кабинет открыт, я и зашел. Быстренько туда-сюда шасть, смотрю в корзинке бумажка скомканная лежит, я ее быстренько в карман и обратно в колидор. Потом вечерком я ее господину полицмейстеру снес. Он меня похвалил, однако рубля не дал. Сказал, что разобраться еще нужно, что это за бумажка такая. А мне что, пущай смотрят, они ж грамотные...
...А тут письмо пришло, заболела жинка у меня. Ну я к барину. Он человек душевный, отпустил, денег дал, да микстуров каких-то еще. Написал на бумажке, как принимать. Только, говорит, обязательно пущай грамотный кто у вас там есть прочтет и так и делает по бумажке. Ну я от греха подальше и эту бумажку полицмейстеру снес. И домой поехал. Там до нашего городка аккурат пару дней...
...Жинка она ничего, оклемалась. От микстур барских правда опять поплохело ей. Зря я ей их сразу все дал. Ясен пень, барам - барское, холопам - холопское. Но потом ничо, отошла. Ходить начала. А когда я ей показал, сколько деньжат барин отсыпал, запрыгала, как телок. Ну а я опять в столицу заспешил. Хоть барин меня в отпуск и отпустил, да все равно ж служба есть служба...
...Забрали говорят твово барина аккурат на Троицу, вчера то исть. Десять жандармов приезжало, да все с шашками да ружьями. А чего да как - кто его знает. Говорят за политику какую-то. Ну им виднее, они ж грамотные...
...Я ж тогда у барина несколько бумажек ухватил. Но господину полицмейстеру все отдавать не стал. Думаю - дай, одну пока снесу - поглядим чего выйдет. Ну и вышел шиш с хреном. Поэтому другую бумажку я тому господину толстому отнес. Он как ее увидел побледнел весь, прям выхватил ее у меня. А еще потом похвалил и червонец дал. Сразу видно настоящий барин. Я правда надеялся, что он меня к себе возьмет, но нет так нет. И на том спасибо...
...А третью бумажку я себе на память оставил. Все ж таки хороший барин был, душевный. Мне ее Ванька. младшенький наш, прочел. Он у нас в церковно-приходскую ходит, умный, черт, то и гляди в людя выбьется. А на бумажке молитва оказалась, странная только какая-то. Может и взаправду с чертями барин мой шашни водил?
"Слава богу на небе, а свободе на сей земле!
Чтобы правде ее не измениваться,
Ее первым друзьям не состареться,
Их саблям, кинжалам не ржаветься,
Их добрым коням не изнеживаться.
Слава богу на небе, а свободе на сей земле!
Да и будет она православным дана. Слава!"[1]
------------------------------------------- -----------------------
Примечания:
[1] Первый стих из "Подблюдных песен" К.Рылеева и А.Бестужева