- Запад нам навязал рынок как универсальное средство самоорганизации экономики. Он, посоветовали тамошние экономисты, все наши проблемы решит автоматически. Рынок, дескать, определит, какие отрасли принесут доход, а какие нет, и, стало быть, надо их свернуть.
- Ага, - подхватил Меркурий, а скоро рынок, уже мировой, вынесет приговор, какие народы ему нужны, а какие нет и должны быть стёрты с лица земли…
- И это может случиться очень скоро, - согласился Яков. - Времена ныне меняются так быстро, что дух перевести не успеваешь, как оказываешься в другой стране.
- Согласен! Сколько уже лет нет нашей державы! Рухнул Союз, рассыпавшись на части, а части бросились растаскивать на куски, кусочки…
- На крошечки ещё пока не разделили, но этого опасаться надо. - Одетый в трусы и майку, Яков чувствовал на плечах эполеты, на голове - треуголку Наполеона.
- Яков, я ведь не за разговорами о политике пришёл, а за лекарством.
- Ну да. Вот тебе разные травки со зверобоем во главе. Но учти, Меркурий, настой из них отлично лечит печень, зато снижает потенцию.
- Хрен с ней, с потенцией-то, своё почти откувыркал, а вот печень ещё очень и очень нужна.
Яков заливисто рассмеялся:
- Одна моя уверенная в себе особа сказала, что сейчас можно зарабатывать или делом, или телом! Делом, пояснила мне, недогадливому – значит умом, умелыми руками, а телом – пилить, таскать, грузить… И добавила, что и тем, о чём я подумал. Хочешь с ней, умной на все места, познакомлю? Ещё как покувыркаешься!
- Согласен. Познакомь, но только после отпуска. Меня генеральный путевкой премировал. Так что настоечку из твоих трав сделаю, а принимать стану после поездки. Да и с дамой твоей по приезде сведёшь.
В прошлый и этот год Меркурий на своем мехзаводе не раз отличился: новый генеральный директор при всех заявил, что обязательно будет поощрять за выгодные новшества. Поневоле пришлось так поступать: тут до него директора менялись чуть ли не каждый год, так что ОАО с издёвкой стали называть смехзавод – сбыт-то всё хуже и хуже. А при седьмом генеральном дела стали налаживаться. Благодаря технологу Меркурию тоже. Это он предложил делать легкие снеговые лопаты из пластмассы и алюминия. А потом привел к директору своего знакомого садовода Шестерикова, у которого необычной конструкции лопаты, мотыги, рыхлители и культиваторы. Его чудо-инвентарь намного облегчает труд в саду, в чём давно убедились все его соседи. Продажа новинок оказалась высокой. Поэтому и премирован Меркурий санаторной путевкой в Кисловодск.
Вернулся окрепшим, довольным, загоревшим, да ещё не один. Познакомился с моложе его на двадцать лет Светой. И даже не в Кисловодске, а ещё в самолете – места их были рядом. Света летела в тот же санаторий, что и Меркурий. А самое интересное вот в чем: она оказалась тоже из его города, даже странно, что в их невеликом Павлове ни разу виделись. Он жил на северной окраине, она – на восточной. Работала в детсаде «Журавушка». И ещё одно совпадение: разводились в один и то же день у того же судьи, только он утром, а Светлана вечером.
Из аэропорта Минеральных вод в Кисловодск ехали вместе, в санатории поселились в соседних одноместных комнатах. На второй день он пригласил её после процедур позагорать и искупаться на озере, что на окраине города. На третий уже она его позвала в цирк, оттуда отправились в центр, впервые взявшись за руки, полюбоваться на знаменитый цветомузыкальный фонтан, задержались возле него до темноты, когда молодёжь стала танцевать. И они целый час танцевали, тесно прижавшись друг к другу.
На четвертый день договорились сходить в городской обширный парк, прошлись по терренкуру, потом решили ещё раз полюбоваться самой настоящей долиной роз. По аллее между алыми цветами Меркурий пронес Светочку, целуя, на руках. Стемнело, когда пришли к знакомому уже фонтану, где начались танцы. В кафе, что неподалеку, Меркурий взял бутылку сухого вина, в свою комнату зашел уже утром, чтобы взять полотенце – у него перед завтраком были жемчужные ванны…
Обо всём рассказал по приезде домой Якову, решив отказаться от знакомства с обещанной другом дамой и от травяной настойки, которая лечит печень, но снижает потенцию.
- Мне, наоборот, нужно что-то её повышающее.
- Подберём, - обнадёжил травник-самоучка и по техникумовскому диплому аптекарь Яков. – А что, правда, эта Света на двадцать лет моложе?
- Да.
- Вот и будет у тебя Света в конце туннеля.
- Не понял.
- А чего не понять. У тебя уже просматривается хорошее будущее. И на работе, того и гляди, повысят, и на личном фронте теперь порядок. Познакомишь со своей пассией?
- Обязательно.
- А теперь по рюмочке за твои успехи. Вот только оденусь.
Дома Яков до холодов ходил в трусах и майке, но обязательно, садясь за стол, надевал джинсы и рубашку. И становился похожим на Меркурия. Только телом поуже и ростом чуть ниже.
Друзья со школьных лет ходили в одинаковых одеждах. Получилось случайно: на день рождения тетка подарила Меркурию клетчатую рубашку, точно такая же была у Якова. У обоих есть и одинаковые синие джинсы, кроссовки парни уже подобрали специально похожие. Даже судьбы впоследствии оказались сходны: свадьбы сыграли в один год, когда каждому стукнуло по тридцатнику, почти одновременно и разошлись, оставив супругам сыновей-одногодков.
Со Светой Меркурий познакомил Якова через неделю.
- Я её такой миниатюрной и представлял. Не ошибся.
- А почему именно миниатюрной, - удивился прозорливости друга Меркурий.
- Так ты же сам рассказывал, что носил её на руках!
По возвращении из отпуска он, рядовой технолог, назначен главным.
- Вот видишь, я предсказал!
- А мои технические новшества вроде бы и не при делах? Ладно, теперь и я посулю тебе везение.
- Когда?
- Мы вот недавно Светой говорили о тебе – она поинтересовалась всеми подробностями нашей дружбы, одинаковых одежд и судеб. Потом задала уточняющий вопрос – почему у нас при всей одинаковости разные техникумы. Я ответил, что родители тогда за нас всё выбирали: у твоего отца был знакомый директор в фармацевтике, а мне велели отнести документы в автомеханический техникум.
- Ну, так всё и было. Мы же всё равно по воскресениям и в каникулы встречались, отец мне и направление в Павлово выбил.
- Послушай, что Света сказала. Пусть, говорит, Яков, пока ещё теплый август, тоже едет в какой-либо санаторий, там себе и женщину найдет.
- А что – дельный совет. Как раз с той недели я наметил отпуск. Только путёвку придется покупать самому.
- Теперь это не проблема: загляни в Интернет, что-то обязательно найдёшь по цене и по месту подходящее.
Яков по своим деньгам выбрал санаторий «Голубая Ока», что в лесной зоне близ Дзержинска.
По приезде решил компании с выпивающими мужиками не заводить, а обязательно, пока погода хорошая, рано утром и перед ужином гулять по лесу. На второй день узнал про местную, в трех километрах всего, достопримечательность. Это высоченная башня по проекту знаменитого инженера Шухова. К ней стал ходить то по одной, то по второй, гораздо длиннее, лесной дороге, чтобы было интереснее.
На коротком зелёном маршруте заметил отдыхающую, которая или одна или со знакомыми по соседним комнатам женщинами обязательно делала моцион перед ужином. Ей-то полезно, ухмыльнулся Лев про себя, вот какая толстушка. При встречах уже кивали друг другу головой. А однажды именно эта дама окликнула Якова:
- Мужчина, извините, но не найдется ли у вас ножа с консервооткрывателем.
- Есть, но только двухлезвийный.
- Ну и что. Вы же поможете открыть банку с ананасовыми кольцами. Вот устроили на опушке проводы двух подружек – завтра уезжают. Тяпнем коньячку, потом на память на фоне башни Шухова сфоткаемся. Кстати, вы и щёлкнете нас четверых. Поэтому, прошу – присоединяйтесь, для нас столько выпивки всё равно лишку.
- Что вы, нет. У вас своя компания, свой разговор.
- Меня, кстати, Жанна звать.
- Яков.
- Вот и познакомились, так что теперь причины для отказа нет. Подвиньтесь, подружки, кавалеру поручим разливать коньячок.
На обратном пути к «Голубой Оке» Яков с Жанной остались вдвоем: две товарки заспешили якобы смотреть сериал, третья почему-то отстала. Жанна, оказывается, уезжала через неделю, на три дня позже Якова. Он обрадовался, когда узнал, что она из его же района, из заречного поселка, сказал, что зайдет в административный корпус и заплатит ещё за три дня.
- Так ты, Яш, сунь лишнюю тысячу администраторше, чтобы на эти дни к тебе не подселяли соседа…
Яков о своих похождениях при первой же встрече доложил Меркурию.
- Права была Света – нашёл подходящую женщину!
- И ты тоже носил её на руках?
- На этом наши совпадения заканчиваются. Твоя Светочка тонкая, маленькая, худенькая, черноволосая. А Жанна мне почти ровесница, рыженькая толстушка, весом под девяносто.
- Лишь бы характер, как у Светланы, был покладистый.
- Может, как в юности, и свадьбы в одном месяце сыграем.
- Нет, - категорично ответил Меркурий, - мы пока так поживём, присмотримся друг к другу. Да и боюсь я нашей разницы в возрасте, хотя с молодухой на потенцию жаловаться перестал.
- Трудности будут, виагру подберём. А ты знаешь, её разрабатывали как лекарство для повышения давления, а перестарались. Но не пропадать же чудодейственному средству, вот бизнесмены от медицины и нашли применение. А я ждать не буду, Жанна уже согласна идти в загс и ко мне переехать: у неё сын недавно женился, молодая беременна – вот пусть и живут самостоятельно.
Меркурий отважился официально зарегистрировать брак со Светой лишь через три года. К тому времени он уже стал главным инженером мехзавода, благодаря новой зарплате так чудесно отремонтировал однокомнатную квартиру, что сослуживцы приходили смотреть на обновлённое жильё. Особенно им понравилась ванная, отделанная пластиковыми бледно-синими панелями, с новой сантехникой и с входившей в моду душевой кабиной вместо чугунной ванны. На пластиковые окна финансов уже не осталось.
Свадьба была скромной: «горько» кричали только её десятилетний сын, для которого из просторной кладовки (дом ещё сталинской планировки) сделали отдельную комнату, да Яша с ещё более располневшей Жанной.
Яков раскраснелся после третьей рюмки, грустные глаза выдавали его постепенно портящееся настроение: обычно после выпивки, это Меркурий хорошо знал, его друг, наоборот, веселел. Что-то с ним случилось, что-то его гложет, подумал Меркурий, ведь встречались в последнее время приятели не часто, мало ли какие беды могли произойти.
Меркурий кивнул Якову в сторону балкона. Светлана вышла в прихожую собрать на тренировку сына, а Жанна отправилась на кухню поставить на плиту чайник, друзья тут же уединились на балконе. Яков плотно прикрыл за собой дверь.
- Что с тобой не так? – естественное любопытство наблюдательного Меркурия.
- Надо было последовать твоему примеру, не спешить с официальным браком, не идти на поводу у Жанны. Теперь хоть из своего дома беги. Достала меня своей жадностью. Я вот на вашу жизнь со Светкой смотрю и завидую!
- А ты попытайся всё исправить, честно обо всём с Жанной поговори. И на себя как бы со стороны посмотри, может, сам в чём-то виноват. Ты же сыт, одет-обут, годы к старости идут – нам же по сорок семь лет. А то после ещё и каяться будешь, как мой сосед снизу.
- Ты это про Игоря, который взял девушку с ребёнком. Он и с ней ужился?
- Да. Уже третья неудача. А первая случилась по его глупости двадцать лет назад. Мать что-то нашептала, а он поверил, что недавно родившаяся дочка не его, поскольку никакой схожести. Её отец тогда был на должности, которую я теперь занимаю. Он и забрал любимицу от Игоря. Ныне бывший тесть по эсэсэсеровским меркам начальник главка. И дочка при хорошем кабинете. Наверняка и Игорь стал бы каким-либо коммерческим директором. Но бывший спортсмен из-за пьянства ушёл из преподавателей, не удержался в снабженцах на преуспевающем заводе, поменял ещё несколько мест, теперь торгует в одном магазине хозяйственным инвентарем.
Из кухни с чайником и чашками вышли Света с Жанной.
- Светочка у тебя тоже поправляться начала.
- Через пять месяцев похудеет.
- Чур, крестным я буду!
- Я недавно выписал стих из Евангелия: «…всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет». Как раз про нашу рашу…
- Знаешь что, мне сегодня не до политической брехни, - прервал Меркурия Яков. Не первый год друзья начинают любую беседу с разговоров о политике, тем более что поболтать есть о чем: управляющий страной тандем скоро, кажется, начнет распадаться на отдельные велосипеды.
Вроде и в одинаковых, как обычно, синих джинсах, голубых с белыми полосками тонких свитерах, остроносых черных туфлях, но между друзьями уже заметна разница. Меркурий и так выше ростом, да ещё располнел, у него теперь появился сынишка. Яков чуть похудел, кажется ниже и старше, поскольку обзавёлся на лбу морщинами под седеющими поредевшими волосами. Давно пропала улыбка с лица, оно, наоборот, не скрывает постоянного недовольства.
Давние приятели, пока Светлана с помощью Жанны накрывает стол для гостей, званых на крестины, уединились на балконе. Хоть и зима, там тепло - Меркурий, когда Светочка лежала в роддоме, поставил пластиковые окна, заодно и балкон превратился в прекрасную лоджию, обрамлённую таким же пластиком и стеклом со стеклянной же крышей.
- Что-то у меня, Меркурий, с Жанной не ладится. Присмотрелся внимательнее и к себе, всем ей старался угодить. Мы ведь с тобой полгода не встречались, так, представляешь, я за это время не выпил и разу…
- Извини Яков, что не пригласил зайти, Света беременная была капризной, встречать ни кого не хотела, кроме меня и своего сына. Кстати, и моего сына от первого брака, я сам его лет пять не видел, попросила привести.
- И что?
- Просто посмотрела, велела мне ему дать, я же алименты по совести плачу, тысячу рублей и пригласила зайти, когда у него появится братик или сестренка. Вот сегодня должен придти.
Яков стал еще грустнее:
- Вся наша похожесть в судьбах пропадает. Как-то недавно ко мне тоже сын заходил. Семнадцать лет, а уже, я так и не понял, то ли выпивши, то ли наркотики стал употреблять. Просил дать срочно тысячу рублей. Сказал, что позарез нужно. У меня в кошельке, как назло, всего сто рублей было. А Жанна не дала, я, мол, и так много алиментов плачу. Валерка - злой, тощий, обношенный, ушел обиженный. А у тебя как Витька поживает?
- Он же в школу с шести лет пошел, я ещё председателем родительского комитета класса успел побывать. Техникум заканчивает, в Москву на олимпиаду по математике ездил. Собирается в Бауманский поступать.
Яков ещё больше нахмурился, неожиданно глаза наполнились еле удерживаемыми слезами.
Меркурий подождал, когда друг успокоится. Ни о чем не спрашивал, зная по своему опыту, что иной раз легче добиться ответа молчанием, чем задавая вопросы. Так и случилось. Яков рассказал обо всём, что с ним происходило, начиная с первой женитьбы.
- Когда ты мне про своего счастливого Витьку рассказал, я ещё больше убедился - как бы ни были наши с тобой судьбы, как и одежды, одинаковы, расхождения в характерах начались с тех пор, как мы сыграли первые свадьбы…
Но разговор продолжить не удалось: собрались все приглашенные, так что пора за стол. Яков, заметил Меркурий, поспешил сесть не рядом с Жанной, а по соседству с Витькой. Сразу же заинтересованно стал его о чем-то расспрашивать.
О чем, Меркурий догадался сразу. О техникумовской учебе, о его маме, которая так и не вышла второй раз замуж, в одиночку воспитав сына, подающего большие математические и технические надежды. Глаза Якова снова налились слезами – видно сравнил с неудачной судьбой своего сына, мать которого увлеклась любовниками и собственными нарядами, зачастую, уходя на свидание, забывая накормить Валерку ужином и, бывало не раз, завтраком.
Яков что-то быстро захмелел, при всех наорал на Жанну. Та вынуждена увести его домой.
Уже вечером, помогая Светлане, пока заснул малыш, мыть посуду, он почти догадался, о чем ему хотел сказать Яков.
Тому не повезло ещё в первом браке. Наталье, как и Якову, было тогда тридцать, но она уже разочек, на полгодика всего, побывала замужем. Долго искала второго мужа, чтобы был тихоней, но с хорошим заработком. Вот и уцепилась за покладистого Якова, заведующего аптекой. Отдалась ему в первую же вечернюю встречу. И была бы выгодной для нее партия, если бы сама её не нарушила.
Надежда на то, что робкий и влюбленный Яков не будет жадничать на модные для неё обновки, оправдалась. Когда подрос Валерка, Наталья совсем осмелела, приходя домой позднее и позднее. Но терпение даже слабохарактерного мужика не безгранично. А ещё Яков недавно узнал, что его друг Меркурий развелся со своей красавицей Мариной. И когда в очередной раз супруга вернулась очень поздно, да ещё сильно выпившей, Яков сильно избил её прямо в прихожей, даже вешалка с одеждой слетела на пол вслед за упавшей Натальей, взял заранее приготовленные две сумки с одеждой и ушёл к постаревшим родителям.
Меркурий из-за ревности (потом оказалось, что необоснованной) только один раз ударил свою Марину по лицу. На следующее утро по телефону она пожаловалась своей маме, та к вечеру приехала за ней на служебной «Волге», забрала её и Витьку-второклассника к себе домой, сказав напоследок уже не зятю, чтобы он позднее привез все вещи дочери и внука. А через несколько дней её сердце не выдержало волнений… Меркурий потом извинялся перед Мариной, предлагая всё начать с чистого листа, но супруга ответила, что уже подала на развод и менять своего решения не собирается.
Он долго ждал, что она одумается. Но Марина была непреклонна, не пыталась заводить и нового мужчину. Только тогда он оценил ее, вспомнив, что овладел девушкой, именно девушкой, после полугодовых почти ежедневных встреч. Теперь Марина счастлива воспитанием сына, которого готовила к карьере ученого, давно довольна своей работой, уже не на абонементе, а заведующей библиотекой. Эта должность стала маминым завещанием, именно об этом она попросила главу администрации района, когда тот навестил её в кардиологическом отделении больницы. Оказывается, в предпоследний день её жизни. А ещё мама оставила солидный долларовый вклад, который позволил Марине при малой библиотечной зарплате до прошлого года жить безбедно.
С Меркурием со времени развода она увиделась специально лишь один раз, когда нужно было подписать совместный документ на сына-восьмиклассника от обоих родителей. Ещё во время совместной жизни старалась приучить супруга к полезным книгам, такое же чтение с гораздо большей пользой привила и Виталику. Так вот и в эту единственную встречу умудрилась вручить Меркурию книжку-самоделку, сшитую из копий компьютерных распечаток из Интернета. Книга называлась «Алхимик» какого-то Пауло Коэльо.
- Почитай на досуге. Самая известная книга в мире, переведена почти на все языки, за это занесена в книгу рекордов Гиннеса. В ней есть чему поучиться. А себе я только что купила официально выпущенную.
Тогда, несколько лет назад, он её невдумчиво пробежал глазами, отметив нравоучительный мотив всей повести, машинально подчеркнув авторучкой замеченные умные мысли. И всё же отнесся к ней критически из-за ревности к забываемой нашей недавней советской классике. Что, «Как закалялась сталь» Островского не учит тому же? По-другому, но учит. А теперь её днем с огнем не найдёшь, зато китайцы в воспитательных целях издают наш шедевр многомиллионными тиражами. Они же недавно поставили многосерийный фильм по книге Бориса Васильева «А зори здесь тихие», Меркурий сам помнит, когда начал встречаться с Мариной, взахлеб за два вечера прочитал в «Юности» его же повесть «Не стреляйте в белых лебедей». А ныне в моде разные «Воры в законе» да «Нимфоманки».
Когда задумался о судьбе Якова, вспомнил про «Алхимика», перечитал медленно и вдумчиво, особо останавливаясь на подчеркнутых ранее местах: «У каждого свой способ учиться», «Главное – нельзя бояться, что ничего не выйдет», «Только одно делает исполнение мечты невозможной – это страх неудачи». Нашёл и ещё несколько полезных советов, не замеченных при прежнем быстром чтении. И вспомнился любимый афоризм его приятеля-журналиста Гоши: «Чтобы увидеть один раз, надо взглянуть дважды». А ведь он прав!
Беда у застенчивого Якова с детских лет – это боязнь, что у него ничего не получится, что над ним будут смеяться. А подружился с ним Меркурий в шестом классе, когда увидел, что три пацана начали бить его одноклассника. Меркурий не побоялся хулиганистой троицы, смело бросился на выручку слабого. С тех пор Яков и ходил за Меркурием по пятам, а тут случайно у них оказались одинаковые рубашки и джинсы. Стали дружить, решив постоянно носить похожие одежды. Да и начало жизненного пути у них было почти одинаковым, хотя и заметна разница в характерах.
В фармацевтический техникум Яков пошел по принуждению, мечтал же окончить школу и поступить в МГУ. Надо было настоять на своем. А он, тихоня, молча сопротивлялся, отомстив плохой, на одни тройки, учебой. Меркурий, наоборот, со второго семестра поняв, что отличные оценки нужны не его родителям и не преподавателям, а ему самому, стал самым лучшим в группе, а потом и на заводе, по штампам и пресс-формам.
Отец помог Якову стать заведующим аптекой, потом выкупил её, ныне уже три аптеки в собственности, второй заведует Жанна, третьей – её сын. Меркурий до главного инженера дослужился за счет своего умения разбираться в людях и штампах.
- Пора бы нам к Жанне с Яковом в гости нагрянуть, - через пару недель после крестин сказала мужу Светлана. – Какие-то у них, видно, неувязки.
А Яков в то же вечер сам нагрянул. И каким образом! Когда Света открыла дверь, он, очень пьяный, преступив порог, свалился на пол. Пришлось Меркурию его раздевать-разувать, перетащить на диван.
Наутро Яков удивился, что очутился здесь, сказал, что и не помнит, как попал сюда. Был в аптеке, что на другой окраине города, отметили шампанским и водкой тридцатилетие одной работницы, потом, чтобы сотрудницы отдохнули без начальства, ушёл, заглянул в ближайшее кафе, добавил, кажется, пару раз по водке и пиву.
Метнулся в прихожую, посмотрел в карманы куртки: кошелек на месте, денег много не пропил, в другом кармане много мелочи и два автобусных билета. Значит, к Меркурию ехал с пересадкой в центре города. Но как же минул площадь с интенсивным движением, как садился в другой автобус, переходил дорогу к дому Меркурия? Совершенно ничего не помнит.
- Видно, ботинки сами привели! Наверное, ты, Яков, поставил себе чёткую цель – приехать ко мне, вошёл через порог – и тут же отключился. Так бывает. Похмелиться хочешь? У меня ещё с крестин остались и водка, и сухое.
- Пожалуй, лучше сухого, но пойду сперва умоюсь.
За завтраком, похмелившись, рассказал недавно услышанный короткий анекдот:
- Если мужа довести до кипения, то он может испариться! Вот, наверное, и я испарюсь, хоть и придется делиться теперь с Жанной.
Света деликатно вышла из кухни, поняв, что без неё у мужчин начнется серьёзный разговор.
- Помнишь, Яш, ты хвалился, что овладел Натальей в первую же встречу. Может, это она тебя захомутала? Мог бы насторожиться, завязать узлом на время свою хотелку. Так, выходит из твоего рассказа, и Жанна первой проявила постельную инициативу. Первая ошибка тебе в пользу не пошла. Вот и расплачивайся!
- Так и ты со Светой, сам же говорил, сблизился с четвёртой встречи…
- Но, во-первых, не с первой же. А, во-вторых, мы решили пожить просто так, присмотреться-притереться. Только когда забеременела, Светлана согласилась на регистрацию.
- А какая она у тебя хозяйственная!
На кухню с сотовым вошла Светлана. Звонила Марина. Объяснила ситуацию. Вите захотелось айпед, в том, что он поступит в Бауманский, не сомневался. Не повезёт же в общежитие домашний компьютер. Но лишних денег теперь у неё нет. Может, отец сейчас поможет, а потом эта сумма пойдет в зачет алиментов.
- Согласен.
- Но всё же с супругой посоветуйся.
Пересказал разговор Светлане.
- Конечно, помоги. Пусть это будет твой подарок за отличное окончание техникума. Но и алименты продолжай платить, всё равно меньше года осталось.
Сказал свое и Яков:
- Моя бы Жанна так не поступила.
Звонок в дверь.
- Яков не у вас?
Светлана пригласила Жанну на кухню.
- Вы тут поговорите, а мы с Меркурием в зал пойдем, скоро наш малыш проснётся.
Выясняли отношения супруги долго. Светлана давно успела накормить малыша грудью. А Меркурию нужно было в сад, хотел захватить туда термос с чаем и парой бутербродов, но кухня все ещё занята.
Наконец, в зал вошли по всему видно помирившиеся супруги. Яков улыбался, чего давно не было, а Жанна махнула Свете рукой:
- Приходите к нам в следующее воскресение!
Яков не утерпел до следующего выходного и уже в среду заглянул к Меркурию на мехзавод, чтоб поделиться с другом новостью.
Ещё на кухне у Меркурия он первое, что сказал Жанне в свое оправдание за внезапную пьянку и ночевку у друга, это анекдот про готового испариться мужика. И высказал без утайки всё, что думал о ней.
Жанна расплакалась, сказав, что сама давно чуяла, что их семейная жизнь пошла наперекосяк. Вытерев слезы, пообещала, что с этой минуты всё будет по-иному.
Желала исправить отношение к мужу давно, но продолжала держать его в ежовых рукавицах, и думала, что у неё для начала новой жизни всё ещё впереди, хотя дни и месяцы так и мелькали. Вот и довела супруга до кипения. А всё началось с того, что ещё до первого замужества мечтала избежать ловушки, уготовленной всем женщинам: не собиралась превратиться в мать семейства, стряпающей, убирающей, отводящей детей в школу, отыскивающей в безнадежном однообразии бытия какое-нибудь яркое событие, о котором станет судачить вся округа. Она мечтала о славе, блеске и гламуре, о зависти сверстниц, видевших в ней школьную неудачницу. Но и пальцем не пошевелила для воплощения своей мечты.
Этим она, сравнил Яков, похожа на его первую жену Наталью. Только Жанна всё же не забывала о сыне от неудачного брака: оставила в заречье ему жильё, когда женился, чтобы не мешать молодым, согласилась на переезд к Якову, в котором сразу распознала слабохарактерного мужика и, значит, возможность им покомандовать в свою утеху. Потом для сына со снохой выпросила у Якова недавно приобретённую третью, как раз в заречье, аптеку. Но, видно, забыла, что сама была когда-то в таком же унизительно-зависимом положении от первого мужа, развод с которым посчитала за долгожданное благо.
И зря он Жанну считал жадной. Да, она бережливая, экономная, и не скрывает это. Оказывается, скопила за три года совместной жизни столько, переводя прибыль в евро, что хватит или на постройку просторного коттеджа с аптекой на первом этаже, или на покупку двух-трёх аптек у конкурентов. И для его Валерки теперь денег не пожалеет, даст, сколько попросит, хоть сто тысяч.
- И сколько, думаешь, Валерке денег для полного счастья надо? - спросил Яков, завершив рассказ о своих новостях. И куда только пропало постоянное грустное выражение вечно недовольного лица.
- В меру своих потребностей. Кстати, ещё в понедельник я Марине дал денег на айпед.
- Валерка, обещала Наталья, ко мне в воскресение придет.
- Вот и узнаем.
Запрос ещё более исхудавшего и плохо одетого пацана оказался удивительно малым: попросил всего полторы тысячи рублей.
- И на что ты их, Валерий потратишь? - заинтересованно хотел узнать отец.
- Моё дело,- торопливо ответил в дверях, не сказав ни спасибо, ни попрощавшись, отпрыск.
На следующий день о тратах Валерия первым узнал Меркурий, тут же позвонив Якову. На окраине города напротив двух бывших общежитий сгорели несколько сараев, пожарным удалось спасти двух молодых парней, находившихся в наркотической отключке. Одним из едва не сгоревших был Валерка, он потом в полиции и рассказал, что купил, возвращая долги, по нескольку доз для своих четверых друзей. Братья Жижины не сгорели по чистой случайности: они в кумаре залегли в самом крайнем сарае, до которого огонь, остановленный водой, не успел добраться. В том сарае их, продолжающих спокойно и сладко спать, и обнаружил после допроса Валерки дежурный наряд.
- Люди, которые верят в Деда Мороза, и люди, которые верят в успех реформ в России, отличаются только возрастом.
- А я другой анекдот вчера услышал, - заулыбался Меркурий. - Лозунг «Задушим коррупцию!» был признан экстремистским, как призывающий к насильственному свержению существующего строя.
У друзей снова всё хорошо. Меркурий рассказал Якову об успехах его Валерки.
- Закрепил за ним самого лучшего на заводе ремонтника термопластавтоматов Пашу Пахарева. Я лично попросил Пашу взять над ним настоящее, как в советские времена, шефство. Так Павел Валерку с собой даже в сауну по субботам стал брать, чтобы тот привыкал к здоровому образу жизни.
- Мы с Жанной ему десять тысяч дали на новую одежду и хорошее питание, пока в учениках ходит. Жанна даже предложила в одну из аптек его взять.
- Ну, это лишнее. Мальчишке хороший рабочий коллектив нужнее, а в аптеке будет соблазн вернуться к наркотикам.
- А ещё Жанна предложила Валерке перейти от матери к нам. Витька-то твой как в Москве учится?
– Со второго семестра на повышенную стипендию перевели. Я позавчера твоему сыну книгу «Алхимик» подарил, путь набирается уму-разуму. А Паша посоветовал ему от армии не косить, он там всего быстрее физически окрепнет.
- Ну да. Согласен. Помнишь, Меркурий, как нас в стройбат призвали. Койки даже в начале службы рядом были. Ты-то всегда крепкий был, а я слабак, так каждый день кирка-лопата, я вот мускулы и нарастил.
- И чего нынешняя молодежь армии пугается?
- А этот Пахарев – человек надежный?
- Наш ровесник. Работяга – каких поискать. Одиннадцать классов образования – но иному инженеру в знании техники и технологии фору даст. До всего самоучкой допетривал. Да, вот ещё что: кандидат в мастера спорта по шашкам. Я вот думаю, что если бы он институт окончил, сейчас бы в больших начальниках ходил.
- Так что тебе, главному инженеру, мешает поспособствовать назначить его на руководящую должность? Подскажи своему генеральному. Сам же когда-то рассказывал, что когда был на техникумовской практике в соседнем заводе, начальником в арматурный цех назначили токаря из инструментального.
- А что, это идея! Спасибо, Яков, за подсказку!
- Может, Меркурий, познакомишь меня с Пахаревым. Предложи от моего имени встретиться где-нибудь за стойкой бара, заодно и о моём Валерке подробности расскажет.
- Давай-ка лучше сам, я тебе его сотовый дам. А потом, если он согласится, и я в тот бар подскочу. Мне его в неформальной обстановке надо прощупать, прежде чем генеральному рекомендовать. Лады!
Встретились в кафе на набережной. Поскольку за барной стойкой обстоятельно не поговоришь, уселись за дальний столик. Яков раскошелился на виски с приличной закуской, после второй рюмки под очередную песню Ани Воробей, здесь кроме шансона ничего не крутили, Павел Пахарев пододвинул себе пепельницу, вынимая из пачки «Тройку». Посмотрел на вообще не курящих друзей, сказал, что подымит на улице.
- Как тебе первое впечатление?
- Посмотрим после четвертой рюмки.
А Павел, махнув ещё раз вискаря, перевернул пятидесятиграммовый стаканчик вверх дном.
- Все, норма. Вы на меня не обращайте внимания, я ваши тосты соком поддержу. Ещё в юности один раз напился допьяна – той науки было достаточно.
- Молодец, - похвалил Яков, - пожалуй, последую твоему примеру.
- А я продолжу, - налил себе полную стопку Меркурий. - Не пропадать же добру.
Яков отлично понял друга. Если директор предложение главного не поддержит, то нынешний разговор Меркурия потом можно будет истолковать, как пьяную болтовню.
- Всякое знание ограничено, лишь незнание не имеет пределов, - подождав, когда Меркурий закусит, начал разговор Павел. – Я догадываюсь, зачем вы меня пригласили, в том числе и вы, Меркурий Максимович. Из Валерки при усердии может получиться хороший работяга. Но ему ещё учиться и учиться. В том числе и просто жизни, а для этого надо быть очень наблюдательным и осмысливать происходящее. Вы правильно, Меркурий Максимович, ему «Алхимик» дали, кажется, парень начинает кое в чём прозревать. А я у Пауло Куэльи все книги прочитал, теперь засел за японца Харуки Мураками. А ещё лучше бы Валерка в армии, я ему об этом уже говорил, отслужил: мясо на его костях нарастёт. Скоро его призыв, пусть попросится сам туда, где труднее. Зато вернется мужиком с характером, а не сегодняшним тряпкой. Назад с удовольствием приму. Может, ещё своим умом дойдет до того, что по новой за школьные учебники возьмется, чтобы хоть в вечерний техникум поступить. Эх, если бы я в юности был с сегодняшней моей головой…
- Так что же тогда помешало?
- Тут две причины. Жили мы не очень богато, дом на Пулеметной горке совсем развалился, мехзавод нам в старом фонде, это ещё в последние советские годы было, квартиру выделил. На ремонт и мебель сильно потратились, денег мало стало, зато долги остались. Отец после восьмилетки меня на мехзавод устроил, я в вечернюю школу стал ходить. Вторая причина – во мне лично. В те юные годы дома и в школе я жутко комплексовал по поводу обидного слова, сказанного в мой адрес, любой насмешки, да и физически не был силен. Такой уж нервный был возраст. И когда впервые, было это в восьмом классе, влюбился в девчонку, конечно же, ничего хорошего у нас с ней не вышло. Да что там, я двух слов связать не смог в разговоре с той одноклассницей. Застенчивый, неловкий подросток. Чтобы ни делал, ничего не получалось как надо. На мехзаводе стал учеником электрика. Наблюдал, как парни и девушки, чуть постарше меня, ходили в прозванный ими «огуречником» вуз. В вечерней школе я старался быть отличником, чтобы потом тоже ходить в этот «огуречник».
- И что помешало? – ещё раз нетерпеливо перебил рассказчика Меркурий.
- В рабочей среде осмелел, быстро повзрослел, дымил уже, не таясь, да и про отношения с женщинами мне много всего наговорили в курилке и в раздевалке… Словом, снова стал встречаться с той одноклассницей, водил в кино, смело угощал в уличной компании красным вином… Короче, про беременность она узнала перед последним экзаменом. В августе сыграли свадьбу, по справке разрешили регистрацию брака. Родились Виктор и Борис. Через год появилась Наташа. Сами понимаете, что мне уже было не до политеха. Хотя специально у друзей брал их учебники по металлообработке, деталям машин, механизации и автоматизации производства…
- Вот я и хочу тебе, Паша, предложить стать…
- Мастером что ли? – не дослушал Меркурия Пахарев. - Так уже пару раз уговаривали, я отказывался - у меня заработок больше. Я ведь ещё и, когда во вторую, на заливке пластмасс калымлю.
- Нет, Павел Петрович, бери выше. Если генеральный согласится, хочу порекомендовать тебя на место начальника механосборочного цеха, - Меркурий одним махом опрокинул рюмку виски, потянувшись сразу за кусочком ржаного хлеба. - Вот только вопрос: компьютером владеешь?
- Разумеется. У меня оба сына и дочка тот политех, но дневной, окончили, они и научили многими тонкостями пользоваться. Виктор и Борис теперь сами преподаватели в Нижнем, дочка-главбух уже айпед купила. Вот только вчера дома в Интернете нашёл интересный отклик одного немецкого блогера о нашей новой политической и экономической жизни, на память процитирую. «Первые двенадцать лет во власти превратили сырьевиков, силовиков и прочих земляков из участников игры «Кто хочет стать миллионером?» в относительно сплоченную и вполне управляемую команду».
- Только на собеседовании о политике с нашим генеральным не говори. Не любит.
- А как же мой Валерка?
- В обиду не дадим! - одновременно ответили Меркурий и Павел.
В следующий понедельник утром Меркурий Максимович рассказал генеральному о Павле Пахареве.
- Да, согласен. Начальника механосборочного давно надо менять, вызови-ка Пахарева ко мне. Кстати, как его отчество? Вот как раз сегодня будет совет директоров. Если у меня беседа с Павлом Петровичем завершится положительно, то ты своего протеже совету и представишь.
Возражений на совете не было. Наоборот, решено посмотреть месяца два-три на деятельность нового начальника, да и подумать о замене в прессовом. Только найдется ли на мехзаводе второй такой Пахарев?
Во вторник в семь утра Павел рассказал Валерке о перемене в своих делах.
- Думаю, что подготовил тебя к самостоятельной работе. Так что заступай на моё место. И мой шкаф в раздевалке занимай. А воспитательную работу, раз у отца не хочешь жить, я с тобой буду в сауне проводить. И запомни, юнец, если у тебя есть хорошая цель, если не будешь увлекаться водкой или наркотиками, да курить бы не надо, не бери с меня в этом пример, то скоро в твоей жизни будет больше плюсов, чем минусов. Только чтобы собрать все эти плюсы воедино, тебе потребуется очень много времени. И очень много усилий. И ещё одно запомни: потерять все эти плюсы можно в один день, в единственный проступок. В субботу в сауне об этом подробнее поговорим, а если приспичит, так в кабинет приходи.
К термопластавтомату, который Валерка самостоятельно начал ремонтировать под одобрительным присмотром Пахарева, подошел Меркурий Максимович. Поздоровался.
- Павел Петрович, пора, пойдем в твой кабинет, я тебя всем вашим итээровцам и конторским представлю. А ты, Валер, зайди вечерком к отцу, похвались рабочими успехами.
К отцу Валерий отправился в первую выходную субботу сразу после сауны.
- Молодец! – похвалил Павел Петрович. – Исправляешься на глазах.
Яков через полчаса тоже похвалил за успехи, подарил сотовый телефон, научив им пользоваться и записав номера мобильных Меркурия Максимовича, Павла Петровича и, разумеется, свой. Жанна накормила вкусным обедом.
Радостное настроение сразу пропало, как только вышел из подъезда: увидел сидящих на лавочке братьев Жижиных.
Из той ещё семейки. Их отец неделю назад в очередной раз вернулся с зоны. Санёк, а потом Семён давно бросили в школу, подрабатывая, когда оказывались на мели, грузчиками на рынке. Их старший брат Роман оказался самым умным: окончил школу, после службы в армии домой в нищету не вернулся, контрактник, сержант, возит на УАЗике командира полка, недавно женился и получил в Подмосковье комнату. Его сестра Юлька на днях родила второго ребенка, хотя первый, только-только три года исполнилось, инвалид, чтобы получить обещанные государством за улучшение демографии деньги. Говорят знающие люди, что есть надежный способ года через три получить половину наличкой, вторая часть пойдет за услуги по обналичке. Курит класса с пятого, только дня два назад Валерка видел, как Юлька, гуляя с малышом, наклонилась над коляской, не выпуская противно дымящую сигарету изо рта. Не хотелось бы встречаться с её младшими братьями.
- Эй, Валерк! Денег взаймы не найдется?
- Нема, - грубо ответил он.
- А мы слышали, что ты работягой стал, да и отец у тебя богатенький. Может, как в тот раз, добудешь у него на пару доз каждому!
- Я давно завязал!
- Но мы-то не собираемся, - захихикал Санёк.
- Смотри, Валерк, как бы не пожалел о своей жадности. Мы ведь можем и по-плохому поговорить, - зло добавил Семён.
Об этом разговоре он в понедельник вечером доложил начальнику цеха.
- Твои бывшие дружки? – уточнил Павел Петрович.
- Да.
- Может, просто бравируют своей крутостью?
- Пожалуй, нет. Знаю за ними два грешка: ножами угрожали вечерним прохожим и отбирали деньги. И мне на дозы, бахвалясь, давали, но с условием, что когда буду при деньгах, долг верну вдвойне. Я же вернул! Да, вот ещё что, неделю назад их отец от хозяина откинулся.
- Ты и блатным жаргоном уже владеешь. Не советую, умные люди уважать перестанут. Я вот что спрошу: Жижины знали, где твой отец живет, или ваша встреча была случайной?
- Не знаю. Но теперь начинаю думать – а не следили ли они за мной от самой сауны.
- М-да… - задумался Пахарев. - Что-то тут не так. Не нравится мне это. Помнишь, читал в «Алхимике» про знаки? Они ведь бывают и об отрицательных будущих явлениях. Да ещё их отец, говоришь, с отсидки вернулся. Надо мне пообщаться с Яковом да Меркурием Максимовичем.
Оба друга согласились с Петровичем, что это всё не случайно. Посоветовали Валерию быть на улицах внимательнее, не подглядывают ли за ним. Яков научил, как в тревожной ситуации можно звонить им троим по телефону, не вынимая его из кармана брюк или куртки. Возможно цель Жижиных вовсе не сын, а богатенький отец.
Когда в следующую субботу распаренный, с дубовым веником, который послужит ещё раз, и сменой старого белья, Валерка шёл к отцу, незаметно оглядываясь, то слежки не заметил. Не увидел ничего подозрительного и следовавший за ним с полкилометра Пахарев, спокойно свернувший потом к своему дому.
Саньку Валерка заметил на лавочке у подъезда отца. Краем глаз успел засечь, как за угол дома спрятался Семен.
Санек поднялся навстречу.
- Ты не забыл о нашей просьбе? Чтобы сегодня полторы-две тысячи было. Понял!
- А Семен где?
- Где-то с отцом промышляет.
- А если денег не выпрошу?
Санек окинул полы длинной куртки: в чехле к брючному ремню прикреплен охотничий нож с широким лезвием и наборной рукояткой.
- Надеюсь, ясно!
- Ясно. Я пошел!
Витька посмотрел на отцовские окна на четвертом этаже, заметил, как мелькнула фуражка в свободном от стекла верхнем оконном подъездном проеме.
«Значит, и отец здесь» - догадался он. Знаки явно указывают, что запланировано проникновение всех Жижиных вслед за ним в квартиру. «На хитрую жопу есть… - Валерка вспомнил любимую присказку Саньки и Семена. - Но мы хитрее». И нажал поочередно три телефонные кнопки на телефон в кармане куртки. Когда он поднимался на второй этаж, его стал догонять Санек, сказавший, что в подъезде подождет, все равно, кажется, дождик начинается. Еще раз хлопнула подъездная, на надежной пружине, дверь, видимо, подоспел и Семен.
Не успел Валерка нажать на кнопку звонка, как к нему сверху подскочил старший Жижин, приставив острый нож к горлу.
Дверь открыла Жанна, отшатнувшись, увидев мужика в фуражке, толкающего вперед себя Валерку, державшего у его шеи страшный кинжал. А сзади уже встали младшие Жижины.
- Вяжите руки обоим, - приказал сыновьям, кивнув головой на Якова и Жанну, отец.
У Жанны подкосились ноги, испуганный Семен усадил ее на стул.
- У меня все равно налички нет. Вчера только всю недельную выручку сдал в банк. Берите плазменный широкоэкранный телевизор, телефоны, что хотите, только не троньте сына и жену, - испуганно заговорил Яков.
- Нашли дураков. У меня воровской университет: три ходки. Там научили. Пиши, мужик, поручительство на мой кредит.
- И на сколько? Жанну и Валерку сперва отпусти.
- И тебе сейчас руки развяжем, если согласен на мои условия. Я хочу взять двести тысяч. Большая сумма банку покажется подозрительной.
Сыновья развязали руки дрожащей и бледной Жанне и казавшемуся очень взволнованным Якову. Валерку с красной царапиной от острия ножа Жижин толкнул на диван. Парень так и не вынимал дрожащие руки из карманов брюк, еще раз нажав на три телефонные кнопки.
- Садись, мужик, за стол, пиши своим почерком поручительство, с паспортными данными не шульмуй, у меня они есть.
С этим заданием Яков, стараясь тянуть время, специально делая нелепые, якобы от испуга, ошибки справился за полчаса. Лицо покраснело, лоб в капельках пота.
- Вот теперь все правильно, - совсем успокоился старший вымогатель. - Теперь нужны копии документов на твою собственность.
Яков вынул из письменного стола нужные бумаги.
- Не хитри. Не те, нужны с печатью.
- Как скажете, - покорно согласился Яков и стал доставать документы из сейфа…
В дверь ворвалось несколько сотрудников полиции из патрульно-постовой службы. Из-за их спин выглядывали Меркурий и Павел. Несколько секунд – и старший Жижин оказался в наручниках. Младшие Жижины замерли от испуга. Жанна бросилась обнимать Якова потом Валерку.
…Подписав в тесном и душном кабинете все свидетельские показания, уставшие Яков, Меркурий, Валерий и Павел, глотнув наконец-то свежего вечернего воздуха, постояв на набережной Оки, подождали вызванное такси, идти на автобусную остановку не было охоты, поехали успокаивать Жанну.
- Я все хочу узнать, с какой целью вы, мужики, носите одинаковую одежду?
- Так с шестого класса, как закорешились, в знак дружбы, - ответил Меркурий и тихонько толкнул Якова в бок. – Присоединяйся, Петрович, третьим у нас будешь!
- Да, Павел Петрович, я тоже считаю, что ты уже не первую неделю наш друг. А сегодня так помог, так помог! А ты, Меркурий Максимович в бок меня мог бы не толкать. Я и сам хотел предложить ему дружбу.
Валерий захлопал в ладоши.
- Теперь мне надо похожую, как у вас, одежду покупать?
- Это не обязательно. У нас просто многолетняя привычка.
После недавнего стресса Яков и Жанна решили отдохнуть где-то подальше от родных мест. Из горящих путевок на двоих была только в Голландию.
- А почему бы нет, - ответила согласием туроператору по телефону Жанна и повернулась к мужу. - Не облизывай губы, к тамошним проституткам не пущу, тебе своего самовара хватит!
Через три недели, только-только распаковав чемоданы, решили пригласить на ужин друзей, угостить настоящим европейским вином и необычайными рассказами о местном горизонтальном бизнесе.
Кончено, запомнилось многое: самые неподдельные деревенские мельницы и современные высоченные ветряки китайского производства, водные каналы и поля гладиолусов, но всего больше Яков и даже Жанна рассказывали про амстердамский квартал Красных фонарей.
Оказывается, у местных двадцати тысяч проституток есть свой профсоюз «Красная нить», который защищает их интересы и позволяет быть полноправными членами демократического общества. Для нас удивительно, но их труженицы постельной индустрии добросовестно платят налоги, до ста миллионов евро в год.
- У них даже есть «День открытых дверей», тогда все желающие секс-услуги могут получить совершенно бесплатно, - рассказывал Яков. - Жаль, что не в дни нашего приезда.
- Я его там контролировала, - Жанна раскладывала на столе еще в Амстердаме распечатанные фотографии с ее «мыльницы». - Вот вмурованная в брусчатку скульптура неизвестного мастера, изображающая женскую грудь с лежащей на ней мужской руке. Нам рассказывали, что если мужчина перешагнет ее, то его организм станет работать более функционально и вовремя.
- Яков-то перешагивал? – хитро спросил Меркурий.
- Несколько раз туда-обратно, грудь-то вон как отшлифована мужскими подошвами.
- И помогло? - нескромно поинтересовался у Жанны Павел.
- А ты съезди сам, потом поймешь.
- А еще есть памятник проститутке. Мы около него, вот смотрите, щелкнулись. На бронзу жрице любви не поскупилась писательница Мориске Майор, - Яков сверился с записью на обратной стороне снимка, - сама бывшая ночная бабочка.
- Что Павел Петрович, может и мы, когда настанет очередной отпуск, махнем в Амстердам и найдем там дам!
- Только без жен, - наставлял друзей Яков, разливая по первому фужеру красного вина.
- Разрешите мне первый тост сказать!- встал со стула Петр Петрович. Он был, как и его новые товарищи, в синих, с искусственными белыми потертостями, джинсах, в безрукавке с синими и белыми полосами, в светлых кроссовках, даже носки у него были, как у Якова и Меркурия, черные.
- Разрешаем! – дружно воскликнули, подняв бокалы, аптекарь и его жена, главный инженер с супругой. - Только в следующий раз в гости приходи со своей половиной!
- Бог троицу, говорят, любит! Так что я у вас третий - по воле Бога! За дружбу до гроба, за взаимопомощь до глубокой старости! И я буду, обещаю, верен вашим традициям!
- А одну мы сегодня уже нарушили, - заметил Яков.
- Ах, да, мы же обычно все встречи с бесед о политике начинаем или с анекдотов о ней же!
- Довольны властью в России две категории людей: те, кто не в курсе, и те, кто в доле, - подал пример хозяин.
- Рост экономики можно измерять только тогда, когда она стоит на ногах, а вот когда она лежит, то, пожалуй, правильнее измерять ее длину, - вспомнил недавно прочитанное в Интернете Меркурий. – А ты что скажешь на эту тему, Павел Петрович.
- Невыносимо сложно говорить о прогрессе экономики в той стране, где главным ее двигателем является откат.
- Во всей этой сложной и запутанной экономической схеме вам отводится самая простая роль: вы умираете… - включилась в словесную игру друзей Светлана.
- Я тоже пред нашей встречей выписала понравившуюся умную мысль, - впервые за все время супружества с Яковом вступила в мужскую дискуссию Жанна, вынув из кармана сарафана вчетверо сложенный листок. – Вот послушайте. Война - это продолжение политики силовыми средствами. Политика - это продолжение экономики конституционными средствами. Российская экономика - это продолжение воровства законными средствами.
- Мне Валерка рассказывал последнюю заводскую новость: якобы новому-старому президенту кто-то доложил о назначении рабочего Пахарева начальником цеха, и он смело сделал начальника тагильского танкового цеха уральским полпредом.
- Это, Яков, наш местный анекдот, я уже его не раз слышал.
- Но все равно о тебе, Петрович, теперь слава по всему городу пошла!
- А теперь давайте сфотографируемся на память о дне закрепления нашей дружбы. Я специально с собой «Зоркий» принес! - Павел попросил всех сесть на диван и включил шестиламповую люстру.
- О! Приятно даже посмотреть и потрогать! Это же привет из страны, в которой я родился! - обрадовался как давнему другу, которого не видел сто лет, Меркурий. У меня в юности был такой же. И вообще, я бы удовольствием снова стал жить в социалистической стране моего детства. Какие счастливые были годы!
- И это говорит главный инженер с приличной заплатой!
- Переведи ее на советские рубли, так получится, что меньше, чем у тогдашнего самого захудалого инженера. И минус все социальные привилегии! И еще минус в том, что выше я, как бы ни старался, что бы ни изобретал, на мехзаводе не поднимусь. Выше - должности только для собственников завода или их родственников. А вот хитрить, что-то хапнуть не смогу. Я не знаю, что ждет после окончания Бауманки моего Виталия. Неужели искать лучшую долю только в Европе или Америке - единственный выход?
- Что тогда ждет моего Валерку, который на ремонтника едва выучился? С его зарплатой ему и жениться будет стыдно. Права Жанна - надо к себе переводить: когда-нибудь разделю аптеки - две Валере, одну - сыну Жанны.
- А вдруг тебя проглотит какая-либо столичная, нижегородская или из нашей администрации акула?
- Что-то про «болотных» людей все меньше слышно. Омоновцы запугали всех майских по Москве гуляюще-протестующих.
- Нет, ты, Меркурий Максимович, тут не прав. Каждый столичный выход оппозиции, несмотря на начинающиеся вроде мягкие репрессии, постепенно будоражит народ даже не только в областных центрах, но и в маленьких городах, - возразил Павел Петрович. - Прочитайте комментарии к каждой интернетовской политической и экономической новости. Взять мой цех. По настроению, люди со мной открыто, как с недавним работягой, говорят, это чувствуется. Я думаю, что протестная составляющая у нас копится пока в скрытой форме. Сейчас любое изменение к худшему способно спровоцировать очередную вспышку народного недовольства. От отчаяния, что не видать нам светлого будущего, можно такого натворить, такого натворить…
- Я не предсказатель, но могу погадать, - Яков достал из серванта карты, подражая цыганкам, разложил колоду на двенадцать частей по три листка картинками вверх. И, дурачась, начал предсказание: - Тарифы на коммунальные услуги увеличатся за ближайшие семь месяцев дважды, плюс еще в разное время отдельно возрастут цены на электричество, газ и бензин, из-за этого изменится стоимость всех товаров.
- А вот эти шестерка, девятка и десятка, - поддержал игру Меркурий, - означают, когда мы привыкнем к действию законов ВТО, что дорогих импортных товаров будет больше, а рабочих мест у нас станет меньше.
- Так гадать я тоже умею, - Павел Петрович, не глядя на карты, сообщил пренеприятное известие. - Реагируя на дешевеющую нефть, рубль падает, падает, падает…
- Ну что вы, мужики, все о политике да экономике, а о водке ни полслова, - наконец-то вмешалась в разговор Светлана.
Жанна поняла ее намек буквально и, убрав опустевшую литровую бутылку голландского вина, принесла из кухни запотевшую русскую «Зеленую марку»:
- «Путинку» муж давно не пьет!
Прощаясь, Павел пригласил друзей на следующее воскресение к себе в гости. А до встречи произошло столько событий, что поневоле вспомнил свои слова в гостях у Якова о протестной составляющей, которая пока в скрытой форме копится у народа до судьбоносного случая.
В среду, в предпоследний майский день, он задержался на работе, обсуждая с бухгалтером не очень радужные итоги работы цеха: прибыль будет минимальной. Около своего подъезда увидел почти всех жильцов с листочками в руках. Бойкая соседка Верка объяснила суть стихийного собрания: в квиточках появилась новая графа – общедомовые расходы.
- Ты посмотри, Петрович, грабят нас! Какие еще домовые нужды. Это, выходит, я за две лампочки в подъезде должна платить больше, чем за все мое потребление по счетчику. Мы с бабами решили, что платить не будем! Ты, Петрович, начальник, выясни, что с нами творят! Звонила я в энергосбыт – телефон все время занят.
- Не тараторь, не пойму даже о чем речь. Разберусь и завтра вам сообщу.
Дома раскрыл вынутое из почтового ящика втрое сложенное письмо-счет. У него за апрель нагорело всего на двести рублей, почти столько же надо прибавить за какие-то ОДН. Прочитал ниже – общедомовые нужды. Но это абсурд – такая сумма. Кто считал? Кто определял нормы такого взимания денег? Действительно, завтра надо разобраться.
С утра его окружили с вопросами о плате за свет рабочие цеха. Он и другие начальники цехов подняли в свою очередь этот вопрос на оперативке у начальника производства. Оказывается, все работяги возмущены. Главному энергетику дано задание разобраться.
Тот к вечеру вернулся на завод, разводя руками.
- Телефон абонентской службы все время занят - видно, постоянно звонит обеспокоенное население. К начальнику энергосбыта не прорваться - возмущенная очередь в его кабинет начинается аж на улице. По пути в горадминистрацию зашел к другу в редакцию, вдруг туда прислали для печати какое-то, чтобы народ был в курсе дел, разъяснение. Нет, все покрыто тайной, а количество жалоб всем сотрудникам в этот день зашкалило за сотню. Глава администрации, обеспокоенный недовольством горожан, назначил на завтрашнее утро специальное совещание коммунальщиков с приглашением начальника энергосбыта. Одно только ясно, - уже в который раз повторял он всем встреченным на территории завода, - раньше эти общедомовые расходы в квитанции от домоуправляющей компании были в общей графе содержания и ремонта жилья, с этого же месяца свои деньги собирает сам энергосбыт. Но тогда было заложено всего семь киловатт, теперь почти десятикратное увеличение количества тех киловатт.
В пятницу совещание не состоялось: региональное начальство приказало главе энергосбыта на совещание не ходить, а сидеть в кабинете у телефона и ждать звонка.
В воскресение в гостях у Павла Петровича только и разговоров о последних событиях.
- Московский политический протест переходит на местах в социальный, - вслух выдал общие раздумья Пахарев.
- Я тоже так думаю, - согласился с новым другом Меркурий. – По моему кошельку сумма новых расходов не так и велика, а для тех, кто получает мизер, для многодетных семей каково? В нашем доме многие говорят, что платить по новым счетам вообще не собираются.
- Доживем до понедельника, тогда все и узнаем, - безразлично произнес Яков, которому, казалось, эта неясная ситуация была до лампочки.
- А на самом верху что молчат? Даже в районе заступиться за малоимущих будет некому, - возмутилась до сих пор молчавшая жена Пахарева Наталья. - Паш, ведь ты же сам недавно был работягой, почему перед заводским начальством теперь молчишь? Не в «Единую же Россию» с жалобой на их членов-начальников обращаться.
- И не в общероссийский народный фронт.
- В котором объединены даже профсоюз и бизнесмены? Такой коалиции ни в одной стране нет, - со знанием дела возразил Меркурий.
- Беда в том, что ни в стране, ни в области, ни в районе нет такого лидера, которому бы доверяли массы.
- Вот тебе и карты в руки, - ответил на это Яков. - У тебя, Паша, прирожденные данные вожака. У нас в тройке друзей ты уже главным стал. На заводе, рассказал мне Меркурий, у тебя теперь солидный авторитет. Весь район, хоть и анекдотом, но о твоей стремительной карьере говорит.
- Да я даже не депутат!
- Изберем! – в один голос ответили Наталья, Светлана и Жанна.
Понедельник ясности не принес: глава местного самоуправления вместе с главой районной администрации срочно выехали на совещание к губернатору. Видно, не только в их городе зреют протестные настроения.
Вечером у подъезда Пахарева дожидались чуть ли не все жильцы дома.
- Павел Петрович, - за всех говорила одна Верка, - помоги, пожалуйста, нам написать коллективное заявление в прокуратуру на энергетиков. Не хотим мы платить за себя и еще за того парня.
- Понял. А зачем коллективное. Пусть каждый лично от себя пишет. Это более значимо!
- Так вот составь грамотно, а я после всем по очереди дам списать!
- Ладно. Только в той заготовке пусть каждый ставит цифры по своей квартире. Пойдем, Вер, ко мне домой. Там вдвоем по-умному и составим текст.
Верка удивилась маленькой комнатке, куда вошла вместе с хозяином. Чего тут только не было: фотоаппараты «Смена», «Зоркий», «ФЭД», фотоувеличитель с глянцевателем, катушечный, с деревянным корпусом, тяжеленный, видно, магнитофон, транзисторный приемник первой модели «Спидола», патефон…
- Раньше тут детская была, - пояснил Петрович, - теперь я здесь собрал свой личный музей советских вещей.
- Я тебе, Паш, пионерский галстук, до их пор храню, принесу!
- Спасибо, теперь давай заявление в прокуратуру составлять.
В этой комнате-музее современным был лишь ноутбук.
- Жаль, ксерокса у меня нет. Напишем два-три экземпляра, потом жильцы пусть друг другу образцы передают.
Только Верка ушла, в комнату в сопровождении Натальи вошел Меркурий Максимович. В руках у него в футляре, как догадался Павел, пишущая машинка.
- «Москва», в рабочем, заметь, состоянии. Вчера ты с таким удовольствием показал свой музей советских вещей, что я с таким же удовольствием дарю тебе еще одну реликвии нашего счастливого времени.
- Спасибо!
- Я вот к тебе за советом. Платить ли по этой квитанции за свет. Многие сказали, что назло властям не будут. Другие вот что придумали: платить только по показателям счетчиков и через терминал. Недаром говорят, что голь на выдумки хитра. В понедельник, сам знаешь, опять разъяснений не последовало. Вот у меня однокомнатная, правда большой площади и высоты, поскольку дом еще в начале шестидесятых построен. Двухэтажный двухподъездный. Ни лифта, ни во дворе столба с лампочкой, в подъезде что-то запыленное тускло светится. А стоимость общедомовых расходов на мою квартиру приходится больше, чем расход в самой квартире.
- Пиши официальное заявление в прокуратуру. Я уже свой текст составил. Вот посмотри.
- Дай бумагу, спишу.
- Вот вчера мы говорили о политическом протесте в столице. Мне кажется, что вот от социальных протестов толку будет больше.
- Думаешь, что это – искра?
- Может, и нет. Но только искра за искрой – и возгорится пламя!
- Ну да. Декабристы разбудили Герцена, от того до разночинцев и народников рукой подать, потом будут Георгии Валентиновичи и Владимиры Ильичи…
- Эх, уступил бы место Удальцову заболевший недавно Зюганов, - сказал вместо приветствия Яков, стоявший в дверях с пакетом в руках. Потряс этим пакетом - внутри зазвенели друг о дружку бутылки.
- Я в рабочие дни не выпиваю, - строго заметил хозяин.
- И я тоже. Ты что, Яков, забыл!
- Так это же Петровичу в музей советских вещей. Только сегодня на складе в аптеке нашел среди пустой посуды.
Яков подал Пахареву бутылку зеленого стекла с пробкой из мягкого металла, прозванной бескозыркой, на квадратной неширокой простенькой наклейке написано «Водка». На второй, из белого стекла, «ростом» чуть повыше, красивая этикетка с высотным московским домом и надписью красным шрифтом – «Столичная».
- Вот от такой я бы и в рабочий день не отказался! – облизнул губы Павел Петрович.
- И я тоже, - добавил Меркурий.
- А что за народ с листочками, Паш, у твоего подъезда?
- Так друг у друга списывают заявления в прокуратуру на произвол Энергосбыта.
- А ты сам написал?
- И я, и Меркурий. Завтра утром отнесем.
- Дайте списать. Я с вами. Просто для поддержки.
В бывшую детскую вошла Наталья.
- Паш, какой-то мужик в дверь позвонил, передал вот эти канцелярские счеты.
Во вторник утром у прокуратуры была уже солидная очередь с заявлениями. А к вечеру генеральный директор мехзавода уже знал, что обращений в прокуратуру было много. И одна интересная особенность: один весь многоэтажный дом в полном составе написал слово в слово одинаковые, разница только была в цифрах, жалобы. Инициатор, догадались те, кому это нужно, начальник механосборочного цеха Пахарев.
Генеральный в среду утром специально явился на утреннюю планерку к начальнику производства. Проинформировал начальников цехов о том, что оплата общедомовых нужд отложена до сентября. Досидел до конца оперативки и попросил задержаться Пахарева.
- Я же просил не лезть в политику. Догадываешься, о чем я?
- Так это экономика.
- Для кого как. Придется тебя наказать.
Но тут возразил начальник производства. Цех при Пахареве стал работать заметно лучше. Вот в апреле у завода наметилось снижение в объемах, так оно у механосборочного самое минимальное, даже и прибыль есть. Не как у прессового.
- Так прессовый меня и держит, - обрадовался поддержке Павел Петрович, да хоть бы количество их деталей нашей сборке соответствовало…
- Начальника прессового давно надо менять, я вам уже докладывал, - еще одна защита для Пахарева. - Да и штамповщиц не хватает.
- Вот пусть теперь Пахарев и отдувается. Я решил прессовый присоединить к механосборочному. Пусть Павел Петрович и вопрос с начальником нового участка решает, и недостающие кадры ищет. Вот какое наказание! Теперь ему станет не до политики.
- А где он кадры найдет за короткое время? У нас же три новых заказа появилось.
- Решу, - обнадежил Пахарев. - Я, когда во вторую смену работал, на заливку для дополнительного заработка становился. Почему же не предложить так подзаработать на прессах молодежи из отделов заводоуправления, технологам из цехов, да и конторских из прессового все равно придется сокращать, мне своих хватит, вот и предложу всем бухгалтерам-нормировщикам встать к прессам.
- Голова! – похвалил начальник производства.
- Завтра подпишу приказ, - подвел итог мини-совещания генеральный. .
- Есть повод собраться у меня во вторник, - позвонил в субботу утром Меркурий Петру и Якову. – Интересные события происходят, обсудить бы надо.
- Ты что, День независимости собираешься отмечать? – удивился Павел Петрович.
- Это независимое, не знаю от кого, недоразумение называется День России, - поправил Меркурий. - Мы просто с Яковом всегда обсуждаем важные политические события в стране, а ты же теперь наш друг. Присоединяйся!
- Ясно. Про недавнее стыдное решение Думы говорить будем, - догадался Пахарев.
- И про отсрочку платы за общедомовые нужды, - добавил Меркурий.
Собрались вовремя. Хозяин огласил для начала дискуссии выписанные из Интернета слова лидера «Справедливой России» Сергея Миронова, сказанные в Думе в день принятия закона об ужесточении наказания за участие в митингах. «Стыдно, уважаемые коллеги, стыдно, когда в стенах Госдумы попирается и регламент, и здравый смысл, и абсолютно не уважается наш народ», «Это плевок нашему народу накануне праздника Дня России», «Иначе как затыканием народу рот назвать этот законопроект нельзя», «Вы сегодня обидели очень многих граждан нашей страны. Вы принуждается народ бояться сказать, что он хочет сказать».
- Жаль, что Зюганов заболел. Он бы еще хлеще выступил.
- История ничему «Единую Россию» не научила, ведь даже фашисты со своими массовыми расстрелами не смогли победить русский народ, а тут попытка сделать это при помощи штрафов, - Павел Петрович в душе по-прежнему остался рабочим. - Дальше все пойдет по закону физики - сила действия равна силе противодействия.
- И противодействие это со временем будет увеличиваться и увеличиваться, - согласился Меркурий. - А потом по законам философии количество перейдет в качество.
- Глубинка, главное, начинает просыпаться, - это уже Яков не удержался перевести разговор на более практическую тему. - Как вы думаете, в сентябре плату за общедомовые нужды введут?
- Наверное, но в гораздо меньшей сумме. Запугали народ, чтобы он все же согласился платить, но поменьше.
- Но сколько можно издеваться, успокаивая, что когда-то жить станет лучше. Если такими темпами постоянно будут увеличивать платы за житье-бытье, так мне потребуется, хочешь или не хочешь, прибавлять зарплату в своем цехе. Но, с другой стороны, это повысит стоимость нашей продукции, сбыт которой и так затруднен.
- А впереди еще удорожание образования и здравоохранения!
- Недовольных теперь не много, а очень много. И не только малооплачиваемых. Мы же, Меркурий, к среднему классу относимся? Или нет? А Павел Петрович? Он уже не рабочий.
- Мы относимся, - поерничал Меркурий, - к классу говорящих о политике на кухне. А настоящим делом в Москве занимаются.
- И все же глубинка просыпается. Сегодня утром мне позвонил наш известный коммунист-правдоборец, и где только мой номер телефона раздобыл, - Пахарев вертел свой сотовый в руках, словно ожидая звонка, - предложил мне быть в районной организации третьим секретарем. Если по старым меркам - то заниматься идеологической работой. И еще сказал, что моя кандидатура без моего согласия уже в области утверждена.
- Ну и как ты? - поинтересовался Яков.
- Думаю. По кухням болтать мы все мастера. А тут, кажется, намечается, ситуация уже подсказывает, не болтовня, а живая работа.
- Наш генеральный, - напомнил Меркурий, - не любит, чтобы его подчиненные занимались политикой.
- Знаю! Так мне в работяги уйти - раз плюнуть! Словом, буду ждать второго звонка…
- В каждом из нас, - решил пофилософствовать Яков, - достаточно таланта, чтобы стать лучшим в чем-то одном. Я вот вроде неплохой аптекарь, но не талант. Лучшими становятся не все. Меркурий вот до мозга костей инженер. А некоторые хоронят себя при жизни и остаются ни с чем. Это я о Паше. Умный, понимающий. У него способности организатора.
- Это ты к чему?
- Вот мы с Меркурием действительно кухонные болтологи, поговорим-посетуем и успокоимся. А Павел Петрович прирожденный лидер. Он и сагитировать может, и за собой повести. Недаром же про него и в области узнали.
У Пахарева зазвонил телефон…