Ворон стал стар. Крылья его, некогда чёрные как смоль, как и волосы моей бабушки, отдали свой блеск и красоту художнику, имя которому – время.
Когда-тo он царственно вышагивал за бабушкой, и ни одна курица не смела путаться у него под ногами. Ворон не терпел безтолковой куриной возни, и взирал на весь этот базар, усевшись на сук старой, сгобленной груши.
Нашли его в поле, возле пасущегося на привязи коня, ноги страдальца были спутаны леской, и измученная птица лежала под палящим солнцем, широко раскрыв клюв и раскинув крылья. Бабушка принесла измученную птицу домой, и осторожно разрезав леску - отпустила, но ворон не спешил улетать, то ли сил было мало, то ли бабушка ему приглянулась, да только на следующее утро его громкое: «Миррр Вам» – заставило вздрогнуть, не ожидавшую такого приветствия миротворицу.
Так с тех пор и повелось, самые вкусные кусочки доставались любимцу, Ворон оказался одиноким, рано овдовев, как и моя бабушка, он не оставивил её до конца земного пути и, пропал после того, как однажды утром не увидел родимую...
Но осталась в нашем роду ещё одна легенда – легенда о Слеповроне. Блеск и красота которой иногда окрашивает волосы её потомков в иссиня–чёрный цвет, придавая волосам глубокий, как смоляное крыло ворона – цвет.
Фото из семейного альбома - памяти Янины Плескачевской.