Фото автора "Чудо природы. Вечер на море. Начало апреля" Санаторий в Дивноморске "Голубая даль"
*******************************************
Наверное, меня уже нет, потому что эта жизнь, которая сейчас проходит, не моя. Всё, что происходит — не моё. Живёт лишь оболочка без моего прошлого внутреннего мира. То ли я поглупела, то ли поумнела, но это не я. Самое главное, что не воспринимаю настоящее время, а будущего нет вообще, о нём даже и не думается и поэтому я себя называю другим именем - Серафимой.
Конечно, я — Серафима. Про это имя в гороскопе написано как про меня.
"Серафима — не модное нынче имя. Между тем оно дарит человеку прекрасный характер. Это ласковые, добрые люди, не способные причинить боль другому, никогда не повышающие голоса. Не случайно окружающие зовут их не иначе как ласково: Симочка.
Внешне они похожи на отцов, но, как правило, бывают невысокого роста, полноватые, что в молодости не мешает им быть очень подвижными.
Серафимы — великие труженицы, отличные кулинарки и очень заботливые матери. Крайне редко выходят замуж второй раз, прежде всего из-за детей, опасаясь, что отчим, каким бы он ни казался хорошим, все же внесет диссонанс в уютный семейный мир. В то же время Серафимы необычайно доверчивы и потому нередко оказываются обманутыми и не слишком счастливыми в браке.
Выбирая в жены Серафиму, следовало бы помнить, что с ней надо обращаться бережно, как с ребенком, ибо у нее легкоранимое сердце.
На старости лет у Серафимы частенько возникают проблемы с поджелудочной и щитовидной железами."
Вот всё про меня — и на отца я похожа, и заболевания мои и второй раз не рискнула выходить замуж именно по тем причинам, что написано в гороскопе, и ростом невысокая, и полноватая и кулинарка хорошая и т.д, и т.д. Ошиблись родители с именем.
Так думала я о себе, сидя на берегу Чёрного моря и слушала море. Оно тоже ничего мне сказать не могло, оно тоже не знало, что меня ждёт.
***
Вода была очень холодная, всего девять градусов, но Сима закатала брюки до колена и вошла в воду.
— Холодная вода, — тихо выговорила Сима, но всё равно пошла дальше и почувствовала, как приятно обжигает холодная вода и песок вместе с галькой поплыл из-под её ног, она уже по колено в воде, и брюки намокли и вдруг слышит:
— Сима, Сима, назад, куда потащилась, быстро назад!
К ней подбежала Татьяна, в туфлях залезла в воду и тащит Симу на берег,— ты, что с ума сошла!? Тебя сейчас бы унесло, смотри волны какие, да ноги бы свело от холода!
— Ой, а мне понравилось, — смеётся Сима,— мне уже ничего не страшно.
— Не страшно ей, а я за тебя испугалась, издалека увидела, что ты глупости делаешь, теперь вот у тебя брюки, у меня туфли — мокрые.
— Да ладно тебе паниковать, пойдём босиком, солнце какое жаркое, высохнут!
Татьяна — Симина соседка по комнате в санатории. Когда проходили регистрацию, Сима присматривалась ко всем и думала, интересно с кем её поселят. Потом приглядела одну женщину, помоложе себя, подошла и спросила:
— Вы уже выбрали, с кем будете в одной комнате?
— Нет, не выбрала.
— Не хотите со мной заселиться? Я не пью, не курю и не храплю, — с улыбкой сказала Сима.
— Я не против. И тоже не пью, не курю, но иногда храплю, — улыбнулась женщина.
— Меня Серафимой зовут, а Вас?
— А меня Татьяной!
— Здорово! Люблю это имя.
Им выдали ключ от комнаты. Когда они поднялись на лифте на пятый этаж, перед ними в конце коридора открылся прекрасный вид на море, лоджия широкая, и вид такой — море и небо! Обе воскликнули радостно! А когда зашли в комнату, то их радости не было предела. Вид такой же: море и небо голубое. Лоджия, а в лоджии стол и два кресла. Можно в хорошую погоду посидеть, почитать и помечтать, глядя на синее море.
— Как красиво! — воскликнули обе, — нам здесь уже всё нравится, — опять вместе произнесли.
— И нам всё здесь будет нравится, никакого негатива! — добавила Татьяна.
— Да, да! — поддержала её Серафима.
Было начало апреля, на деревьях ещё лишь набухшие почки, которые предвещали распуститься на их глазах. Сделав все необходимые дела по приезду и обустройству, они пошли на море, которое в этот день было особенно тихое и голубое, как будто нарисовано, солнце ослепительно сияло. Боже, какое счастье!
Серафима и Татьяна всё время пропадали на море, купаться нельзя, но можно любоваться, можно подойти к самому краю берега, потрогать воду, найти красивый камушек и посмотреть в небо. Эта бескрайность моря и неба слились воедино и даже нельзя увидеть между ними границу, они переходят друг в друга. На их глазах распустились все деревья, зацвела черёмуха, и сирень, и цветы.
Кроме самого прекрасного моря и неба, была их дружба, которая ничем не нарушалась, полное взаимопонимание и от этого всего было так хорошо, как никогда и нигде.
С ними подружился мужчина Семён, моложе Симы, но почти ровесник Татьяны. Сима про себя называла его «наш мальчик», а Татьяна — мотылёк. Он хрупкий на вид, очень деликатный, вежливый и оказался единомышленником во взглядах. Такая общность во всём — большая редкость. Семён прибился к их компании, потому что с мужской ему было сложно, он же не пил и не курил и исключительно вежлив. Но умел твёрдо отстаивать своё мнение и свою позицию. Сима увидела в нём цельную натуру и ей очень хотелось, чтобы Семён подружился с Татьяной надолго, но трудно сказать, получится ли. Они очень подходили друг другу, она заботливая и предусмотрительная, а он осторожен, предупредителен, тактичен и не навязчив. Часто поджидал их на берегу и они втроём отправлялись гулять в реликтовую аллею, любуясь местностью, и разговаривали на многие темы. Потихоньку разговорили и Семёна, Сима умело выведала у него и про личную жизнь и про его увлечения.
Как-то у Симы поднялось давление, Татьяна проводила её в медпункт, где Симе оказали помощь. А когда она вышла от врачей, то на улице около медкорпуса, её ждали знакомые отдыхающие, волновались за неё, это было очень трогательно.
«Сколько же хороших людей на земле,— подумала Сима, — но...если даже и нет у меня будущего, но зато есть чудесное настоящее».