Рабочее название «Путь к солнцу»
Пролог
Двадцать лет назад в нашем мире случилось неизбежное. Как назывался наш мир, Бог его знает. Да и существовал ли здесь Бог на самом деле?
Человек – Царь Природы. Вечные природные катаклизмы, стихийные бедствия заставили человека подчинить себе природу. И у них получилось…Хоть и ненадолго. Двадцать четыре года назад в городе Солнечный построили первую станцию, которая сумела подчинить себе погоду. С помощью газа, разработанного учёными на протяжении четырёх лет, научились менять погоду. Через два дня, случилась катастрофа на станции: произошла серьёзная утечка газа, которая вырывалась наружу. Станция была построена так, что при малейших отклонениях, она закупоривала все входы и выходы. Этим самым она не дала газу прорваться, а людям, что находились внутри, суждено на веки остаться замурованными внутри, без еды, воды и воздуха.
Но хуже того, один люк вовремя не сработал, и выпустил приличную дозу газа. Сначала, десять дней лил радиационно-кислотный дождь, который убивал или неизбежно заражал людей, изъедал города, оставляя скелеты высоких домов, и загаживал природу. После, небо окутали чёрно-серые дождевые тучи, и навсегда собой закрыли солнце. Вечный дождь, вечная сырость, холодный ветер, плесень, слякоть, грязь…Наступила вечная осень.
Но надежда ещё осталась. Сколько-то людей и уцелело. И они воздвигли из пепла былой цивилизации новые города. Люди приспособились, и научились выживать в этом мире. Потом, люди разбились на группировки, и стали сражаться за еду и территорию. Многие люди потеряли разум, волю, и становились дикарями. Но и многие, продолжали уважать и ценить былую культуру, и былые ценности.
Мало того, в новом мире появилась новая жизнь…Мутанты. Некоторые когда-то были животными и зверями прошлого мира, но многие мутанты – совсем новая материя, новые существа. Это их мир, и они созданы убивать, дабы уничтожить остатки былой цивилизации. Но люди смогли подчинить себе и этот мир, они научились сражаться с ним.
И как говорилось ранее, надежда есть. Но стоит ли надеяться, что люди смогут увидеть солнце, которое испепелит демонов? Может и стоит, но люди окончательно потеряли надежду. Почти…
Глава 1
Знакомьтесь, братья Сапёровы
-Ч-щи-и…Слышишь? – вдалеке послышались тяжёлые нечеловеческие шаги.
-Не соврали…Ладно, я побежал...
-Стой. Лёха… - человек выбежал из укрытия, и выскочил на дорогу. Щёлкнув затвором, он прицелился: в пятнадцати метрах от него, находился двухметровый четвероногий демон. Огромное тело, скользкая коричневая кожа, которая блестела на свету, массивные задние ноги, лапы с полуметровыми когтями, огромная круглая голова усеянная сотнями мелких зубов, которые, казалось, росли в несколько рядов. Из всего этого образа выделялись неуместные маленькие чёрные глаза. И из-за этого, весь ужасающий зверь становился чуточку нелепым.
Прицелиться, чтобы не промазать, было легко. На прицеле ружья красовалась огромная голова монстра, щелчок и…Ничего. Затвор заклинило.
Монстр не стал терпеть такой наглости, решив воспользоваться моментом, кинулся в сторону человека. Пока парень судорожно пытался перезарядиться, демон уже сократил двумя прыжками расстояние до жизнеопасного. Прыжок, и парень был зажат в объятьях тяжёлой туши. Мёртвой… Меткий выстрел в голову напарника, и уже на излёте своего прыжка, тварь была мертва, но успевшая инерцией повалила смельчака. За спиной, чудом выжившего, раздался смех:
-Я смотрю, ты ей понравился.
-Сними её с меня, - хрипнул Лёха зажатый, как в оковах.
-А теперь без шуток, - подошёл напарник к парню, и сурово сверху посмотрел, - ещё раз так выскочишь – дам ей тебя загрызть.
Парень, молча, согласился, а мужчина одним толчком ноги повалил тушу набок, освободив его.
Их называли – братьями Сапёровыми. Николай Сапёров – старший брат. Ему было тридцать лет. Мужественно красивое, тщательно выбритое лицо, широкие плечи, накачанное тело, огромные ручищи. Весь этот образ говорил о том, что этот человек бывалый охотник на выродков бездны. Посмотришь в его голубые глаза, и сразу торопишься отвести взгляд. Суровый взгляд Николая устрашал людей, заставлял их пасть на колени перед ним. Но внутри, Николай был очень весёлым, добрым человеком, верным другом, и заботливым мужчиной. Мужики его уважали, а девушки восхищались его величием.
Младший брат – Алексей Сапёров. Начинающий, не опытный боец. Ему недавно стукнуло двадцать два года. Такое же красивое лицо, с голубыми глазами, худощавое телосложение, но как говорили его друзья: «Жилистый, тварюга». Во всём он подчинялся брату, что, в общем-то, и бесило его. Он не был душой кампании, как его брат, а предпочитал одиночество. Алексей очень любил читать, и посвящал этому всё свободное время. Проблема в том, что в их посёлок мало поступало книг, и поэтому ему приходилось по нескольку раз перечитывать любимые произведения. Алексей был очень скромным, стеснительным. Стеснительность пожирала его при виде незнакомых ему людей, и особенно, девушек. Красивых девушек… В своих мечтах, он уверенный в себе человек, который умел находить подход к любой девушке, а на яву… Тьфу.
Во всём Алексей старался опередить своего брата. Нет, это борьба не приведёт к мести, к вражде. Всё это стремление было просто его хобби. Он старался ровняться на брата, сравнивал свои поступки и решения с его. Он мечтал стать в чём-то лучше Николая, и у него иногда получалось, но не часто. И в этот раз, Алексей, излишне проявил смелость, которая чуть не стоила ему жизни. И как всегда на помощь пришёл верный друг и брат - Николай.
Заданием Сапёровых было уничтожение монстра, который находился в опасной близости от посёлка. В народе такого монстра называли «Бычок». При гневе, это «бычок» становился почти неуязвимым: его огромные лапы быстро переносили огромное тело на себе, когти демона легко впивались даже в бетон, и с помощь них, он легко передвигался по вертикальным плоскостям, его зубы легко проламывали человеческие кости. Единственным недостатком монстра был его размер, но чтобы его убить, стрелять нужно точно в голову.
Как говорили наниматели, монстр находился в бывшем детском саду. Садик находился в двух километрах от их посёлка. Скелет двухэтажного дома, с пустыми глазницами в виде окон, покосившиеся качели, сгнившие песочницы, игрушки, разбросанные по всей территории: всё это наводило на глубокую тоску. В руках Алексей держал облысевшую голову куклы, а в голове у него помелькали картинки, что когда-то с этой куклой играла маленькая девочка, кормила её из игрушечной ложечки, возила в коляске, переодевала, и просто любила её. Сейчас эта девочка где-то выживает в этом мире, или ей повезло: покинула этот мир ещё в детстве.
Когда Лёха смотрел на здание детского сада, больше всего на свете, он боялся услышать призрачные детские крики. Он боялся призраков, которые бродили по опустевшему зданию. Заходить туда Лёха совсем не стремился: как сказал Николай, наткнулся он там однажды на закрытую дверь. Выбил её, а там, в углу лежат несколько десятков маленьких скелетов. Когда-то, дети старались спастись, забежали в эту комнату, заперлись, и в обнимку с любимыми игрушка зажались кучкой в углу. Но кислотный дождь прожигал Всё и Вся. Дети в муках погибли. От этой мысли у Алексея наворачивалась горькая слеза.
Детский сад для «бычка» стал ночлежкой. Недавно он тихо и мирно спал под крышей веранды, и только от человеческих шагов проснулся, и готов был рвать и метать. Сапёровы хотели тихонько пристрелить монстра, пока тот спал, но чуткий слух зверя его не подвёл. Тогда братья залегли в кустах, Николай хотел нанести удар из-за укрытия, когда тот бы подошёл совсем близко. Но выскочил Алексей, и нарушил всю конспирацию. Финал битвы, к счастью, оказался счастливым.
Теперь братья, молча, с чувством выполненного долга, возвращались в посёлок. Николая шагал спокойно вперёд, направив взгляд вдаль, а Алексей медлил, и всё старался разобраться, почему старое отцовское ружьё на этот раз подвило его. Любой бы другой продал это ружьё, не задумываясь, но для Алексея это оружие было нечто большим. Как только не называли это несчастное ружьё, но Лёха его очень любил. Когда он брал этот агрегат в руки, то закрывал глаза, и представлял, что когда-то, лет тридцать назад, их отец стрелял из этого самого оружия в уток. Охота называется.
Родителей Алексей пояти не помнил, а Николай вспоминал о них редко. Единственное, о чём вспомнил Лёха, так это о том, что родители их уходили на работу рано, а возвращались поздно. Сидела с ними толстая, казавшаяся на тот момент двухгодовалому Алёшке просто огромной, женщина. Помнил он ещё белые халаты, которые его мама разглаживала на гладильной доске. Однажды, Лёха спросил брата, кем же они работали, а он ответил: «Судя по халатам - врачами».
Погибли их родители при общей панике, двадцать лет назад. Тогда та самая толстая тётенька взяла их под свою опёку. Мутно Алексей помнил тот момент, как они бежали из города. Тогда людей на автобусах отвозили, куда подальше от станции. Отвозили их в бункера, которым не страшен ни лёд ни пламень, ну и, конечно же, радиация и кислота. Лёха, как сквозь туман, помнит, как эта самая женщина вела их по широкому металлическому коридору: Николая за ручку, а двоих детей на руках. Двоих?! Одним был он, а вторым – девочка с белыми волосами. Больше он ничего не помнил. Остальное дорассказал Николай. Тот длинный металлический коридор вёл вниз, под землю. Но только тогда он не был пустым, как казалось Алексею, тогда люди пробивались сквозь толкучку. Людей давили, затаптывали. На тот момент, люди настолько были обезумлены страхом, что можно было их сравнить со стадом напуганных овец. Той женщиной, что вела их, была их бывшей соседкой по дому, тётей Ирой, а девочкой – её дочерью, Лизой. Под землёй находилось огромное убежище, способное защитить от любой угрозы, но способное укрыть людей от опасности только на четырнадцать дней.
Прошло восемь или девять дней, когда в убежище пришёл человек. Но этот человек отличался ото всех людей присущих здесь: чёрный комбинезон, неподъемные высокие шнурованные ботинки, противогаз с двумя фильтрами по бокам, и огромный пулемёт за спиной. Он пришёл за братьями, и представился Василием Сапёровым. Это был их родной дядя, и он пришёл за своими племянниками. Многие люди потянулись к нему, и расспрашивали: «Что там, на поверхности?», «Много ли людей выжило?» и так далее. На все вопросы дядя Вася отвечал кратко: «Сами увидите». Он позвал людей за собой, но они отказывались под предлогом того, что радиационный фон наверху безграничен. Но мужчина ответил, что необыкновенным, необъяснимым образом уровень радиации почти не отклонился от нормы.
И многие ему поверили, и вышли наружу. Мир изменился до неузнаваемости: от города остались руины, деревья потеряли свою листву и стали похожи на десятиметровых монстров, чёрное небо, холодный пронизывающий ветер. Ничего общего от прежнего процветающего города. Большая часть вернулась обратно, в убежище, но вскоре и им пришлось уйти. Люди разбились на группы, и ушли в разные стороны: кто-то обратно, домой, а кто-то – искать спасение в других городах. Кто-то погиб, а кто-то до сих пор жив.
Василий Сапёров и его племянники ушли далеко, за много миль от города, и поселились в деревушки под названием Цветаево. Сам он говорил, что в городах сейчас очень опасно, нужно теперь жить на природе, в полях и лесах, и держаться в группах. Он начал обучать и воспитывать мальчишек, как бойцов. И, конечно же, больше времени он уделял Николаю. Спустя десять лет, Василия нашли убитым по пути домой. Горло его было перегрызано, а руки обглоданы до костей. Но следы от зубов на коже оставила не одичавшая собака или даже не мутант, а человек!
И Николай принял решение покинуть деревню, одному. Но Алексей его не отпускал и пошёл с ним. Десять лет они скитаются по миру, десять лет они набираются опыта выживания, десять лет они отрабатывали навыки защиты и нападения, и только три года назад они прибыли в посёлок с ободряющим названием, «МИРНЫЙ». Братьев Сапёровых в посёлке знают, не только как наёмников, но и как хороших людей, готовыми помочь всем нуждающим. Братья уничтожают мутантов, демонов, одичавших животных, людей. Но не тех людей, которые хотят обучаться, не тех людей, который знают, что такое друзья и семья, а тех, которые и людьми не считаются, в общем. Сапёровы уничтожают людей, который потеряли разум, и которые способны обглодать до костей своего собрата.
Посёлок Мирный был уютным гнёздышком, построенным посреди леса. Возвели его с нуля: построили из срубов трёхэтажный дом, в котором каждому жителю причитается маленькая комната. У подножия многоэтажки располагались палатки предназначенные, как и для жилья, так и для торговых лавок. В одной торговали едой и водой, в другой - медикаментами, в третей – одеждой. На некоторых палатках была надпись: «СДАЁТСЯ». Так же построили из обломков старых кирпичей два здание: совсем маленько – оружейная, что побольше – администрация. В оружейной продавали или давали в аренду бронежилеты, комбинезоны, оружие всех видов, патроны и тому подобное. В администрации сидели люди, опекавшие посёлок: торговля, безопасность, жильё и быт, обучение и т.д. Там же и сидел некий мэр посёлка: Поляков Дмитрий Александрович, или, как в народе его звали, «папаша». Собственно это «папаша» и нанял братьев, что бы те расправились с угрозой поселения, за что обежал не плохую сумму.
Ещё два деревянных дома предназначались для обучения детей, то есть школа, и для медицинского пункта, больница. Знания в посёлке очень ценились, пусть даже они не пригодятся для того, что бы в дальнейшем поступать в ВУЗы, потому что их и не было, но ведь образованные люди очень ценились в обществе. Преподавали в основном старики, которые ещё раньше, когда мир процветал, работали в школах или в институтах. Нельзя, что бы то, чего достиг человек тысячелетиями, было попросту утеряно. Образовательные учебники очень ценились, но многие были испепелены дождём, и найти уцелевшие – было очень трудно. После семилетнего обучения, дети делились на группы: кто-то дальше обучался медицине, кто-то преподаванию, кто-то механике и т.п.
Как и в школе, в больнице работали бывшие фельдшера, стоматологи, хирурги. И главная проблема была - ужасный дефицит инструментов и знаний. В больницу обращаются, как и больные разной степени тяжести, так и заражённые пациенты. Но люди сумели приспособиться и к этому. И какого было удивление, когда среди медиков, братья узнали местного стоматолога, тётю Иру, и её главную помощницу - Елизавету. Сама женщина не сразу узнала мальчишек, но когда присмотрелась, кинулась расцеловывать братьев.
Ирина Андреевна всё осталась такой же полной женщиной, а вот белокурая девочка выросла в симпатичную девушку. Невысокого роста, метр шестьдесят – метр семьдесят, хрупкое телосложение, светло-светло русые волосы, длиной чуть ниже плеч, красивые серо-зелёные глаза, прямой нос с заострённым кончиком, задорная улыбка. От такой девушки многие молодые парни без ума, и Алексей не был исключением. Но за три года отношения их так не задвинулись с мёртвой точки.
Солнце садилось, и местность незаметно погружалась в сумрак. Посёлок уже можно было разглядеть сквозь густорастущий лысый лес. Посмотрев на вверх, может сложиться ощущение, что ты находишься в очень широком здании с чёрным мохнатым потолком. Алексей несколько раз видел, днём, как чёрные облака расслаивались, оставляя еле прозрачную пелену, сквозь которую пыталась пробиться солнце, но на помощь пелене приходила другая туча. Алексей никогда не видел, что бы хотя бы один маленький лучик пробился-таки сквозь толстый слой туч, никогда.
Посёлок был слегка окутан тёплым светом, исходившим от нескольких уличных ламп. На улице, в больнице и администрации освещение подавалось с помощью генератора, а квартиры и палатки освещали керосиновые лампы. Лишь несколько окон трёхэтажки светились. Администрация тоже погасила свет, почти все торговые палатки закрылись на ночь. Посёлок засыпал. Только у магазина с продуктами, возле костра сидело несколько человек. Дежурные.
-О, Сапёровы! – заметили братьев, когда те уже в нескольких метрах находились от костра. Николай уселся на землю, поближе к теплу, Алексей сделал то же самое. Кроме них, у костра сидело четыре человека. По бокам: дядя Ваня - уважаемый человек в деревне, лесоруб, Женька - местный сплетник, дежурный. Напротив Алексея: Санёк - молчун, дежурный, и Армен, торговец пищевой лавки.
-Ну, говори скорей, что за тварюга там была? – чисто русским голосом поинтересовался дядя Ваня.
-Да, дядь Вань, - начал Николай, - «бычок» обыкновенный. Легко разделались. Хотелось красиво грохнуть тварь, в кустах засели, но Лёха не вовремя выпрыгнул, - Алексей опустил голову, и неловко себя почувствовал в тот момент.
-Что-то часто они в нашей округе появляться стали. Не хорошо, - покачал головой дядя Ваня, после чего через несколько мгновений обратился Николай:
-У вас чего новенького? Караван не приезжал?
-Как видишь, нет. Зато эти приезжали, как их там…Экологи! На вертолётах, туда-сюда, туда-сюда. Шуму наделали.
-Сюда приземлились, - добавил Армен. Говорил он плохо по-русски, но многие свыклись, и хорошо его понимали.
-Да-да, там, рядом, - подтвердил дядя Ваня. – Искали они какой-то ключ, что ли. Квартиры осмотрели все, палатки тоже. Извинились за беспокойство, и улетели.
-А что же они искали? – спросил Николай.
-Да говорю же, ключ искали.
-И как он выглядит, ключ этот?
-Да кто его знает. Они и сами, пади, не знают чего ищут. Говорят, ещё два десятка лет назад, из станции города Солнечный, несколько человек успело сбежать. И у каждого человека свой код доступа, вот как. И экологи ищут таких людей, или хотя бы их останки, что бы открыть дверь станции, и отключить её.
-А она разве работает? – приподнял брови Алексей.
-Да не понимаю я ничего в этом. Это слухи, - психанул дядя Ваня. У костра наступила минутная тишина. Дядя Ваня отошёл, и вскоре вернулся с полешками. Костёр чуть сильнее разгорелся, и стало жарче.
-А вы заметили, что дождь уже неделю не идёт? – поделился Женька.
-Ага. Глядишь, солнце из-за туч выйдет, - подметил Николай, после чего окружающие усмехнулись. – Ладно, пойдём мы. Доброй ночи и приятного дежурства, - люди ответили тем же. Братья тихонько побрели к трёхэтажке. Николай к чему-то пристально приглядывался, и позже сообщил:
-Хм, Маруська не спит. Меня ждёт, - Маруська – это возлюбленная Николая. Уже второй год они вместе, но сплотить отношения узами брака Николай не торопиться. Уж очень он любил свободу.
А женились люди легко. Покупали или находили пару колец, потом, возлюбленные обменивались ими, и после этого, их можно называть мужем и женой, вот и всё. О разводе говорить и нечего: выкинул кольцо, вот тебе и развод. Такое время сейчас.
-Тогда, приятной ночи тебе, - пожелал Алексей.
-Тебе того же, - ответил он, и ускорил шаг, но вдруг остановился и повернулся к брату:
-Слушай, Лёха. А что ты к Лизке не подходишь? Уведут ведь. Ты бы видел, как она на тебя смотрит. Не будь у меня Маруськи под боком, я бы…Эх, балбес…
Брат ещё раз кивнул на прощание, и убежал. А Алексей совсем замедлился. «Ведь, правда, Лиза – красивая девушка, и у неё много поклонников. Глядишь, и упустить можно. Нельзя так, нельзя. Что же сделать? Точно, позвать на свидание. Нет, как-то быстро. Позвать гулять? Да, позову её гулять. И признаюсь ей в симпатии. А она мне нравиться? Да, но люблю ли я её? Не знаю. А что собственно такое любовь? Любовь – это…» - вёл диалог сам с собой Алексей, и даже не заметил, как поднялся на третий этаж, и уткнулся в дверь своей квартиры.
Квартиры в трёхэтажке были очень маленькими, но для семей – побольше. Жил Алексей отдельно от брата. Окно квартиры глядело на палатки, то есть перед глазами располагался весь посёлок. Крыша постоянно протекала, очень часто приходилось подставлять таз под капельки, просачивающиеся сквозь потолок. У стены с окном, перпендикулярно, стояла железная кровать с пуховым матрасом. Вместо одеяла использовалась очищенная шкура коровы, а подушки и вовсе Алексею не требовалось. Параллельно кровати стоял книжный шкаф. Ещё, когда братья только пришли в посёлок, он с трудом выпросил досточки у лесоруба дяди Вани, а после, построил шкаф собственными руками. В книжном шкафу было мало книг, и каждую Алексей любил по-своему, тщательно ухаживал за ними, старался лишний раз не запачкать грязными руками.
Возле шкафа стоял стул, а на нём повседневная, уже пропахнувшая потом, одежда. Стул он давно стащил с детского сада. Тогда он стоял поломанный у входа в сад, и Лёха взял его себе, а потом починил. У параллельной стенки от окна, стояла тумбочка, а над ней заплесневевшее зеркало. На тумбочки Лёха и ел, и стирал. В данный момент на ней стоял таз с позеленевшей дождевой водой, а рядом лежал тоненький кусочек мыла.
На кровати тихо и мирно спала когда-то белошёрстная, а сейчас пыльная, худая кошка. Месяц назад кошка сама пришла к порогу квартиры Алексея, и не взять её он просто не смог, уж очень сильно любил животных, настоящих, здоровых животных. Вообще, спальное место кошки было под кроватью, Лёха специально постелил туда кусок коровьей шкуры, а рядом поставил металлическую тарелочку. Но кошка не дура: пока хозяина нет, можно и на кроватке понежиться. Звали кошку просто – Кошка.
Не успел Алексей снять куртку и повесить своё ружьё, как в комнату без стука вошёл Николай, с уже голым торсом.
-Ты бронник-то, сдай. Завтра деньги получим, купим себе сами по броникомплекту, - Алексей без лишних слов снял с себя жилет и передал брату, тот, следом, вышел из комнаты. Деньги лишний раз они тратить не хотели, и поэтому брали в аренду то оружие, то броню. Сейчас братья подкопили деньжат, и, наконец, купят долгожданные вещицы.
После небольшой стирки своих вещей, он согнал кошку и уволился на кровать. Сил не было даже для того, что бы уделить пару минут книгам. Он погасил лампу, и уже скоро его сморил сон.
Стоял Лёха посреди серого тумана. Шёл он по каменной дороге и пытался хоть что-нибудь разглядеть сквозь туман. По бокам от дороги рос зелёный-зелёный лес. Такой лес можно было увидеть только на старых фотографиях или на книжных картинках. Он всё шёл, и любовался величием зелёного леса. Когда он направил взгляд вперёд, то увидел перед собой детскую игровую площадку. На ней играли дети: бегали, улыбались, смеялись. Алексей закрыл глаза – он боялся увидеть призраков детей, но сейчас малыши были настолько настоящими, и ему так это не нравилось. Вдруг, за спиной раздался голос: «Алёша. Алёшенька». Он обернулся: на корточках сидела, вытянув руки перед собой, молодая женщина. Она звала его. И тут Алексей осознал, что он сейчас не взрослый парень, а ещё совсем ребёнок. Мир казался таким большим. За спиной женщины, вдалеке, стояли огромные многоэтажки. В женщина он узнал свою маму, и она звала его туда, в бесконечный мегаполис, к бесконечно движущимся автомобилям, к бесконечной суете. Но в голове прохрипел знакомый голос, голос дяди Василия: «В городе сейчас опасно. Нельзя туда». Когда Алексей обернулся, то перед ним стоял бледный мужчина с перегрызенным горлом и пустыми глазницами. По коже побежали мурашки, а в ушах начал раздавался непереносимый вой, и становился он с каждым биением сердца сильнее и сильнее.
Алексей открыл глаза. У кровати сидела кошка и противно мяукала. «Это просто сон» - успокоил он себя. Лёха подтянулся на руках и сел на кровать. Прикрыв глаза ладошами, он попытался вспомнить сон. Он помнит только ходячий труп дяди Василия, который сказал: «В городе сейчас опасно. Нельзя туда». Если ли скрытый смысл у этих слов? Он всё в уме бесконечно крутил эту фразу, и, наконец, обратил внимание на слова: «Город. Сейчас. Опасно». Но к чему это? В планы Алексея не входил поход в город. А то, что в городе опасно, это и так понятно. Кошка продолжал всё выть, пока не получила пинок под зад. Алексей заставил себя подняться.
Небо было необыкновенно белого цвета. Шёл промозглый мелкий дождь. У уличной столовой палатки, уже скопился народ. Главным поваром была баба Валя, в бывшем: школьный повар. В помощниках, ей помогали две девочки – школьницы. Одна подавала тарелки, другая – ложки и вилки. Очередь шла быстро, и вскоре, пришёл черёд и Алексея.
-Каши, или мяса? – на автомате спросила баба Валя и ждала ответа.
-Мяса, - ответил Алексей, а в голове промелькнула мысль разочарования. Так хотелось каши, но Николая строго наказал, если дают мяса, брать без раздумий. Что за мясо досталось ему, он не знал. То ли поросёнок, который ещё вчера бегал у них в загоне, то ли крыса. А может мутант?! Нет, над ними так не издевались. Хотя, говорили, что когда-то и мясо мутантов люди жевали с большим аппетитом. Мерзость.
Через минуту, за уличный столик присел Николай.
-Ах, свинина, - вдохнул брат запах мяса.
-Как ты различаешь?
-По запаху. Шучу. У баб Вали спросил.
-Я однажды спросил, потом поварешкой по лбу получил.
-Нет у тебя таланта, к женщинам подхода находить. Ты вчера к Лизке подходил?
-Она спала, наверное. Не будить же?
-Эх, Лёха, такой момент упустил. Заявился бы к ней ночью, признался в любви, может, и приятное вознаграждение получил.
-Так она же с тётей Ирой живёт.
-А втроём же веселее, - подмигнул Николай, и как давай смеяться.
-Да иди ты. Только об одном думать и можешь.
-Почему? Сегодня деньги получил приличные. Заявился я к «папаше». Говорю: так и так. А он мне честь отдал, ну и денежки выдал. Сейчас позавтракаем, пойдём в оружейную, выберем себе, что хотим.
-Колька, а, правда, что экологи станцию выключат, и вновь появиться солнце? – осторожно спросил Алексей.
Николай положил в рот кусочек мяса и с набитым ртом ответил:
-Лёх, ты думаешь, что я в этом что-то смыслю? По идеи, если станцию выключит, то мир станет, как прежде. Но эти бессмысленные догадки – просто ерунда. Надо спрашивать человека, который работал на той станции или знал бы её устройство, или что-то вроде того… Но таких людей нет. Все остались внутри, понимаешь, ВСЕ! Станция для них превратилась в общий погребальный склеп. И тем, чем занимаются экологи – это бред. Понимаешь? Чтобы отпереть двери и отключить проклятую станцию, одних знаний не достаточно. Придётся пробиться сквозь толпы мутантов, а затем постараться, что бы тебе глаза не выжгла радиация. И хочу подметить, что монстры там будут посерьёзнее, чем те, с которыми нам раньше встречались.
Алексей ненадолго замолчал, но скоро, задал следующий вопрос:
-А почему радиация скапливается только в городах?
-Почему, точно ответить не смогу. Но знаю точно, - он положил ещё один кусок, - что во всех городах мира уровень радиации просто зашкаливает. То ли в бетоне скопилась, то ли ещё что…
-И что делать, что бы радиация исчезла?
-Ничего. Ждать. Период полураспада, понимаешь? Продлиться он может несколько сотен лет.
-А почему же так долго? – удивился Алексей.
-Почему, почему…Лёх, да всё это ерунда. Живём же как-то, и дальше жить будем. Ты лучше давай, ешь, - стынет.
Плотно позавтракав, братья вышли из-за стола, поблагодарили бабу Валю за сытный завтрак, и с детской радостью шли, нет, почти бежали в оружейный магазин. Многие ощущали такую радость ещё в детстве, когда родители ведут тебя в магазин, и там ты подолгу выбираешь себе игрушку, а потом, с широкой улыбкой на лице скорее возвращаешься домой, что бы опробовать покупку.
В оружейной пахло металлом и машинным маслом. Маленькая комнатка освещалась тёплым светом горелки. Вся изнутри была отделана древесиной, и смотрелась очень уютно. На стенах висело всё: ружья, автоматы, пистолеты, бронежилеты, перчатки, противогазы, куртки. Выбирай всё, что хочешь, только деньги бы были.
-Виделись, - поздоровался Николай. – Мы тут с братаном, закупится решили.
-Без проблем. Выбирайте, - кивнул лысой голой продавец на стену.
Немного оглядев товар, Николай сказал:
-Мне шнурованные ботинки, сорок четвёртый – сорок пятый размер. Патрончики для моего «красавца», - Николай положил на витрину свой автомат. Выглядел он действительно красиво. Удобная ручка и удобный приклад, округлое шершавое цевье, длинный ствол. Высокая убойная сила, легко ходящий затвор, но, отдача сильная. Но для такого кабана, как Николай, отдача помехой не была. – Приглядел себе что-нибудь? – обратился он к Лёхе. Тот пожал плечами. – Хорошо. Бронник на него, ботинки сорок третьего, и две пары кожаных перчаток.
-Бронежилета два? – спросил, доставая со склада покупки, продавец.
-Один. У меня есть, - расстегнул куртку Николай и постучал по жилету. – У тебя и брал. Так, сколько там? Ещё хватит? Два противогаза тогда: второго и третьего размера. Нормальных тока, спецназовских, - продавец через некоторое время выложил покупки на стойку.
– А, Олег, - спохватился Николай, обратился к продавцу по имени, - ружьё Лёхено на пистолет сможешь поменять.
-Ты чего?! – возмутился Алексей. Обменивать, а тем более продавать, он не собирался.
-Да погоди ты, - отмахнулся старший брат.
-Это то, рыжее которое? Смогу, с небольшой доплатой, - согласился Олег.
-Колян, я не буду продавать его, - возразил Алексей. Николай схватил брата за плечё, и отошёл от стойки.
-Ты умереть вздумал. Оно у тебя разваливается всё, такое не то что продавать, выкидывать надо.
-Это же отцовское? Ты хочешь взять, так просто, и продать его?
-Да, хочу. Но раз ты так за него жопу дерёшь, то засунь его себе туда же.
-Ну, что, обмениваться будем? – спросил заскучавший продавец.
-Нет, Олег. Ты лучше скажи, если я тебе сигарет принесу и доплачу маленько, вот ту куртку дашь? – Николая указал на чёрную стёганную куртку с глубоким капюшоном. – На брата моего.
-А чё за сигареты? – заинтересовался продавец. Сигареты, ещё оставшиеся в наследство от былой цивилизации, была огромная редкость. Полтора месяца назад, братья Сапёровы в деревню, пятнадцать километров от посёлка, стадо заражённых коров отгонять. В награду, сельчане накормили братьев, и пачку сигарет вручили.
-Красный сокол. Настоящие.
-Согласен, - кивнул продавец, перед тем, как сделал вид, что тщательно всё обдумал.
Деньги были полностью растрачены, а спустя час, Алексей любовался обновками: бронник, качественная куртка, должно быть, ещё до катастрофы сделанная, блестящие высокие ботинки, толстые кожаные перчатки, почти новенький спецназовский противогаз. Единственное, в этот новый образ совсем не вписывалось старое ружьё, но Алексей пообещал себе сохранить наследство. Подарил это ружьё дядя Василий сначала Николаю. Уже спустя год, брат купил себе новенький пистолет, а ружьё с тех пор Лёха носит. Только все покупки он не стал сейчас одевать, а повесил над кроватью, на крючок. На задание пригодиться, сейчас, пока отдыхает, можно и в оборванной джинсовой ветровке походить.
Пошёл Алексей, после обеда, Женьку искать, разузнать что и как в Мире бескрайном. Остановился он у больницы. В голове промчались мысли: «Ты бы видел, как она на тебя смотрит. Уведут ведь». И тогда Лёха плюнул на всё, и побежал к крыльцу медпункта.
В больнице стоял спиртовый запах, запах лекарств, и уколов. Спросив у прохожего, он нашёл кабинет стоматолога. Лёха начал прислушиваться: за дверью слышалось мычание мужчины. Пациент, что ли? Алексей выдохнул, и после стука, вошёл в кабинет. На стоматологическом кресле сидел пациент, широко разинув рот. Держа сверло наготове, тётя Ира, пристально изучала его зубы. Рядом стояла Лиза, которая держала в руках зубные инструменты. После того, как Лёха поздоровался, тётя Ира кивнула, а девушка с перепуга, или от того, что увидела кто к ним пришёл, выронила из рук пинцет, после чего получила короткое замечание её матери.
-Что тебе, Алёша? – отвела взгляд от пациента тётя Ира.
-Я…Я к…А можно…Пусть Лиза выйдет на минуточку, - Алексей с трудом пытался совладать со своим волнением, и у него плохо получалось. Тётя Ира бросила взгляд на Лизу, а та кивнула, и вышла вместе с парнем за дверь.
«Лиза, не хочешь…Приглашаю тебя…Нет, нет. Пойдёшь со мной…Ну, нет же. Не хочешь погулять сегодня? Да. Не хочешь погулять сегодня? Не хочешь погулять сегодня?» - собирался с мыслями Алексей, пока его не прервала Лиза:
-Ты что-то хотел, - спросила своим тоненьким голоском она.
-Лиза…Я хотел спросить у тебя: не хочешь ли ты сегодня погулять? Со мной? – медленно, почти не запинаясь, спросил Алексей заученную фразу. Дальше наступил решающий момент. Если она согласиться, то всё хорошо, а если нет, то…Какой позор…Она отвергнет его, а ему будет так стыдно, что повёлся на её красоту, дрожал перед ней, как напуганный, промямлил что-то себе под нос, и рассчитывал что она согласиться…Какой позор…
-Я согласна.
-Что?
-Хорошо, пойдём, - повторно согласилась Лиза.
-Ну, тогда в семь, на крыльце, у больницы.
-Хорошо, - кивнула она, тихонько открыла дверь и зашла обратно в кабинет, перед тем, как ещё раз посмотрела красивыми глазами на Алексея.
Теперь парня мучила другая проблема. Лиза согласилась, а как быть дальше?
-Да не дёргайся ты, - подбадривал Алексея, уже почти целый час ходившего кругами по квартирке брата, Николай. – Как будто в первый раз, - Лёха остановился и вопросительно на него посмотрел. – Ах, да, -щёлкнул себя по лбу Николай. - Это же и есть первый раз.
-И что я ей скажу? – задал Алексей вопрос, уже который раз. Теперь он сильно жалел, что послушался брата, и пригласил девушку. Как быть? Как справиться со стеснительностью?
-Будь сам собой. Только не говори о всяких мерзостях. Делай смазливое личико и будь паинькой. Кстати, смотри на время, ещё пять минут, и можно будет поздравлять тебя с опозданием на первое свидание.
-Ого! – посмотрел Алексей на деревянные заводные часы. Затем рукой причесался, поправил одежду. – Как я?
-Помыться бы. Ну, главное не пахнешь, а так, брутальный мужик. Куртку новую одень.
-А штаны сменить стоит?
-Да не-е, - протянул Николай. – Те для боёв оставь. Так сойдёт.
-Хорошо. Я побежал.
-Не пуха… - пожелал брат брату, после чего покачал головой.
Добежал до места встречи Алексей совсем скоро. Девушки нигде не видно. Он облокотился на перила, что бы отдышаться. «Делай смазливое личико и будь паинькой». Тьфу, блин. От советов брата никакого толку. Когда Алексей с бледной гримасой зашёл в квартиру Николай, тот заподозрил неладное, а потом, когда Лёха всё объяснил, брат начал ржать над его излишним беспокойством. Что сделано, то сделано. Вернуть всё, как было – невозможно. Остаётся пожинать плоды.
Алексей забеспокоился, а может и обрадовался, что девушка не придёт, но нет, за спиной скрипнула дверь. Он обернулся и узнал девушку: та бы всё в том же халате, но сверху она накинула серую, слишком великоватую для неё, куртку. Скорее всего, материна.
-Привет, - поздоровался парень.
-Здравствуй.
-Ну что, пойдём.
И они пошли в сторону леса. Дождь перестал идти, но под ногами плюхали многолетние лужи. Общение завязалось быстро. Они говори обо всём: о людях, окружавших их, о новостях со всего мира, немного рассказали друг другу о себе. И Алексей не сразу понял, что волнение куда-то запропастилось, и что с Лизой ему так легко находиться и общаться. Даже с братом он чувствовал некую скованность, но и то, делился с ним со своими секретами, а с Лизой, можно говорить обо всём, а та поддержит беседу и добавит многое от себя.
-А он спрашивает: «Доктор, почему я рот не могу закрыть», а мама ему: «Так у тебя на зубе зуб вырос!»
-Зуб на зубе?! – остолбенел Алексей.
-Да, представляешь? У нас в больнице много больных и заражённых: местные и не местный. К нам, в посёлок, много людей обращается, но не всегда мы им можем помочь, - опустила голову Лиза, но через секунду, опять продолжила:
-У тебя работа такая опасная. Много на своём пути ты повстречал заражённых?
-Заражённый – мало. В основном мутанты, демоны…
-А чем отличаются мутанты от демонов? Я разницу понять не могу.
-Мутанты – это мутировавшие животные. Ну, понимаешь: зайчики там, собаки, коровы…А демоны – это нечто новое. Которое родилось уже таким.
-А откуда они появляются? Я слышала, что с города в основном.
-Да. Там вечная радиация, и люди туда не ходят. Поэтому, у демонов там вроде гнезда что-то. Они на много опаснее всех этих мутантов, в разы.
-А ты не боишься их?
-Когда маленьким был – боялся сначала. Но меня с братом воспитывали так, что бы уничтожать всю нечисть. Это, вроде как, долга нашего.
-Ясно. Хм, а ведь раньше, люди вот так гуляли, только по паркам. Ходили в кино, в театры.
-В театры? – такого слова Алексей раньше не слышал.
-Не знаешь, что ли? А кино что такое, знаешь? Так вот, почти так же, но только перед тобой люди вживую выступают. Мама рассказывала, что в молодости, папа её водил то в театры, то на каток. Цветы дарил, игрушки. А сейчас: ничего нет, и не будет в скором будущем.
Алексей очень хорошо понял тоску Лизы. Всё утеряно под обломками цивилизации. Ничего не осталось, и вернуть это очень и очень трудно. Пройдут ещё десятилетия, пока люди восстановят утерянную культуру. Пройдёт много лет, пока люди воздвигнут новые города, построят кинотеатры и театры, посадят сады. Человечество потеряло всё из-за одного единственного случая.
Девушка вдруг остановилась, и посмотрела в глаза Алексея:
-А ты веришь в любовь. Не в пошлую, которая сейчас царит в мире, а в настоящую и искреннюю.
Сейчас наступил тот момент, с которого и начнётся долгий путь в страну любви. Осталось правильно ответить на вопрос, или вообще не отвечать, а просто поцеловать прекрасную девушку. На тот момент она показалась ему такой маленькой, хрупкой, беззащитной девушкой, которая хочет, что бы её любили и обожали, которая хочет, что бы в случае опасности можно было спрятаться за широкую мужскую спину. Алексею хотелось так прикоснуться к ней, обнять её, и долго не отпускать. Он ощутил страх, что может потерять её, и что больше не сможет, вот так, как сейчас, посмотреть в её прекрасные глаза.
Алексей тихонько наклонился к девушке и был готов вот-вот прикоснуться губами к её губам. И этот момент не испортит ничто на свете. Прикосновение перелилось в чувственный поцелуй, который хотелось продлить как можно дольше, если бы…
-СТА-ДО, - раздался громкий голос дежурного из стороны посёлка. Алексей резко опомнился, отскочил от Елизаветы и ринулся на помощь, успев прокричать напоследок слова девушке: «Да, верю».
«Стадо» - что страшного в этом слове? Ещё двадцать лет назад, это слово было просто словом. А сейчас «стадо» - это синоним слова «опасность». Заражённый скот ничем не отличался поведением от обыкновенного, но если это самое стадо напугать, как следует, то оно будет сносить, топтать всё на своём пути.
Алексей стрелой примчался к дежурному посту. Мужчины всего посёлка держали ружья наготове, и глядели вдаль. Огромное стадо приближались к посёлку. В нём можно было разглядеть и двухголовых быков, и трёхрогих коров, пятиногих, безухих. У одной коровы из зада торчал новорожденный телёнок, который так и не смог выбраться. Всё увиденное вызывало тошноту.
-Лес же! Не пройдут, - сказал Женька.
-Этим и лес нипочём, - поправил дядя Ваня, и после, перешёл на ор. – ОРУЖИЕ. ГОТОВЬ.
-Лёха, - крикнул, справа от Алексея Николай, и передал ему начищенный до блеска пистолет.
-Ты смотри, прямо на нас бегут, - подметил Армен.
-ЦЕЛЬСЬ, - прокричал дядя Ваня. Стадо уже находилось в стах метрах от леса. Ещё пятьдесят они сократили за несколько секунд, после чего дядя Ваня вновь скомандовал:
-ОГОНЬ!!!
Пули автоматов, ружей, обрезов, пистолетов посыпались в сторону стада одичавших коров. Около пятидесяти, после первого залпа были повалены. Но стадо всё не останавливалось.
-ОГОНЬ!!! – прокричал дядя Ваня. Вновь во стадо полетели десятки свинцовых пуль, и снова около пяти десятков коров пали, и больше не смогли подняться.
-Не помогает, - паниковали люди.
-ОЛЕГ, ДАВАЙ, - закричал, что было духу лесоруб. Толпа мужчин разошлась, что бы пропустить Олега с огромной ржавой трубой. Он набрал побольше воздуха и дунул со всех сил. Звук был невыносим: с писка он перешёл на бас. От такого звука заломило барабанные перепонки, многие люди закрыли ладошами уши. Говорить об перепуганном стаде даже не стоит: они быстрее сменили направление и направились на запад от посёлка. Победа! Но что же напугало так сильно этих животных? Ответ нашёлся спустя пять минут.
Из-за противоположного леса выехали два больших броневика на гусеницах. Двигались они медленно и с большим шумом. Через двадцать минут, махины остановились на дороге у посёлка. Мужчины снова перезарядили свои оружия, и готовы были, в случае надобности, расстрелять противника. Из одного броневика вышли пять человек в защитных костюмах, похожих на космические, точь-в-точь такое же большое обзорное стекло, только габариты костюмов были намного меньше. Трое человек - в зелёных, с оружием в руках, двое – в оранжевых.
Группа спокойно подошла к людям поселения, и один из «оранжевых» отодвинул стекло защитного костюма.
-Сапёровы, есть такие? – громко спросил незнакомец. Из толпы вышли братья, - Работа для вас есть!