Эра электричества ещё не наступила. При необходимости известить о намерении войти возносился кулак, и ритмичным постукиванием пробуждал в сердцах смутные надежды. Или, наоборот, оные губил. Впрочем, двери квартир в доме большую часть суток пребывали незаперты (о, благословенные времена патриархального единства!), а если мы куда-то уходили, то ключ оставляли... правильно, под ковриком. А в щель между стояком и дверью ещё втискивалась записочка примерно такого содержания: "Ключ под ковриком. Суп на плите. Ушла в магазин".
Первый звонок на двери нашей квартиры появился уже в семидесятые, когда советский Эден познал Добро и Зло, и песни райских птичек начали демонстрировать какие-то совсем уж неожиданные обертоны. Звонок был механический, массивный, солидный. Выпуклые буквы призывали: "Просьба повернуть!". Для исполнения просьбы изготовители предусмотрели рычажок в виде ключика. Повернувший бывал вознаграждён мелодичным звоном за дверью квартиры, а спустя какое-то время - тревожным гласом: "Кто там?".
Призывная надпись на звонке пришлась по сердцу местным тинейджерам. В первое время звонок тренькал несколько раз в день. За редкими исключениями, открытая дверь обнаруживала за порогом сочное, щекастое лицо подрастающей девушки Ларисы из соседнего дома. На справедливые упрёки хозяев Лариса с достоинством отвечала: "Так тут же написано - "повернуть!". Через пару недель новизна стёрлась, и звонок вздохнул с облегчением.
Потом рукодельный механизм уступил место электрическому звонку, который уже не вызвал такой ажиотаж. Хотя, тоже звонил часто. Квартира наша была первой в доме, всяк входивший в подъезд непременно шёл к нам. Время было такое, простое и без затей. Можно было вечером позвонить (постучаться) в любую квартиру и попросить, например, спички. Или штопор. По рассказам знакомых, такая же общегородская коммуналка (в хорошем смысле) была и в городе, который мы уже тогда звали Питером, хотя официально это был Ленинград.
Не все визиты оказались дружественными. Не все оставили добрый след в памяти. Вечером первого января 1976 года в нашу дверь позвонила незнакомая женщина, без шапки, в шубе на голое тело. Со слезами сообщила, что её пытался изнасиловать мужчина в сарае, что стоял тогда во дворе. Она вырвалась и убежала, а теперь просит кого-нибудь сходить с ней, чтобы забрать вещи, одна идти туда она боится... Отец был в командировке, старшим мужчиной в доме оказался я. Оделся, взял фонарик, и мы пошли в сарай. Там никого не было, женщина собрала с земли разбросанные шмутки, и я вернулся в дом, провожаемый нетрезвыми благодарностями.
Хорошо помню тот вечер ещё и потому, что по телевидению в первый раз шёл впоследствии главный новогодний фильм Советского Союза, "Ирония судьбы, или С лёгким паром!". Так я его тогда целиком и не увидел. Кстати, целиком не видел и до сих пор, постоянно что-то мешало, отвлекало, не давало... Не знаю, можно ли этим гордиться, но, благодаря дивертисментам, автор этих строк, возможно, остаётся одним из тех предсказуемо немногих жителей пост-советского пространства, которые никогда не видели "Иронию судьбы..." от начала до конца, а возможно - и единственным. Такая вот ирония судьбы.
2012.