Рано утром отчалить не удалось из-за Юрки. Несмотря на то, что он явился раньше всех и был живее всех живых, сесть в катер без дефицитных крючков номер три, категорически отказался. Спиннинги, удочки и ящик с рыболовными причиндалами он погрузил в катер, а сам слонялся рядом и ныл, что без крючков номер три ехать – смысла нет. Об истинном смысле поездки ему решили не говорить, и просьбу «подождать, когда откроется магазин «спорттовары», уважили. Все таки, последняя просьба умирающего.
О том, что Юрка должен умереть, потому что надел проклятый амулет, Ире рассказали еще вечером, тайком. Ввиду сложности вопроса и в целях конспирации встретились во дворе краеведческого музея. Как настоящая дама, Ирина сначала не поверила, потом осознав масштаб неприятности, поплакала, потом в сердцах заявила: «Так ему и надо», и попробовала торговаться: «Может, он лучше ногу сломает?» А вот потом она испугалась и категорически стала требовать немедленной госпитализации «придурка, который сначала делает, потом думает».
– Вы что, белены, объелись? – возмущалась она. – Это же сердце! А если оно остановится? Что вы на меня смотрите, я не кардиолог.
– До этого не дойдет. – с сомнением в голосе пробовал ее успокоить Гоша.
– А если дойдет? Я всю жизнь себе этого….
– Ира, у нас нет другого выхода.
Кате было жалко подружку, на которую вот так, неожиданно свалилось это невероятное известие. Ира долго молчала, потом снова принялась шмыгать носом.
– Поэтому он и не видел свое будущее? Он умрет?
– Не обязательно. – Гоша старательно подбирал слова. – У нас есть семь дней. В это время с ним ничего не случится.
– Разве что ногу сломает. – оптимистично добавила Катя. – В любом случае, надо ехать в Совино и на месте разбираться с моими однофамильцами.
Они еще немного помолчали.
– Вы знаете что делать? – задала Ира самый страшный вопрос и услышала ответ, который очень боялась услышать.
– Нет.
«Умирающий» бодрой рысью прибежал на причал, сияя, как самовар. Он не только купил нужные крючки, но и добавил к ним четыре новеньких поплавка и две упаковки лески.
– Вы чего кислые? Видели? – вертел он пакет с крючками. – С такой снастью вся рыба будет наша. Гоша, вечером поставим семгу коптить. Слушайте, а может, вы есть хотите? Ну конечно, время же обеденное.
Трое его друзей есть, категорически отказались. Гоша держал руль, Катя изучала карту, Ира, как раскрыла книгу, придя на причал, так и читала. Судя по красным глазам, занималась этим всю ночь. Из Юрки энергия била ключом.
– Что это у тебя? Ого, экстренная помощь при остановке сердца. Иришка, это же учебник для четвертого курса. Зачем тебе?
– Знаешь, как интересно?
Прозвучало неискренне, и чтобы избежать ненужных вопросов, она предложила съесть по бутерброду.
– И еще, вот вам по витамине. – раздала она круглые шарики ребятам. Проследила, чтобы Юрка съел, а ребятам сделала знак, выплюнуть.
После того, как все слегка перекусили, Ира снова уткнулась в книгу, а Юрка стал копаться в своем ящике. Катя все чаще стала поглядывать по сторонам, заглядываясь на берега. Деревья то подступали к самой воде, то уступали место широкой полосе желтого песка, тянущегося бесконечным пляжем. Катер шел по чистой воде Малой Печоры. Рукав реки, названный так больше века назад, давно стал шире и судоходней Большой Печоры. Сначала им часто попадались моторные лодки, идущие навстречу. Были лихачи, что обгоняли их в надежде занять самое рыбное место. Вообще, с первых чисел июня транспорта на воде больше, чем на городских дорогах. Что, в общем-то, неудивительно. Основная масса населения – прямые потомки рыбаков и любовь к рыбному промыслу у них в крови. Остальные, не рыболовы в восьмом поколении, с упорством первых седлали плавсредства и отправлялись за не менее ценным уловом – новыми впечатлениями. Но вот моторок стало меньше, а за Каменкой, которую они прошли не останавливаясь, оказалось, то на воде они одни.
И тут на нос катера села ворона. Большая, черная птица еле держалась, качаясь и цепляясь лапами за бортик. Ребята откровенно смеялись.
– Что, птица, надоело летать, решила покататься? – смеялся Юра.
– Да уж, пассажирка хоть куда. – улыбнулась Ира, оторвавшись от изучения проблем сердечной деятельности.
– А ну, кыш! – замахнулся Юрка и тут же получил подзатыльник от Кати.
– Я тебе дам кыш. – строго крикнула она и обратилась к птице. – Сиди, Варнэ, сиди сколько хочешь.
– Э, я не понял. Вы что? Вчера коготь пожалели, сегодня ворона вам дороже, чем я?
Катерина от возмущения всплеснула руками, но вспомнила, что он – умирающий и быстро сменила тон.
– Юрочка, что ты придумал? Ну, конечно ты дороже! Только зачем Варнэ гнать? Тебе жалко, что она с нами едет?
– Да пусть едет. Кто ей не дает?
– Ты. – ласково увещевала парня Катя. – Ты ее не гони, ее обижать нельзя.
Юрка подумал, почесал рыжую голову и улыбнулся.
– Это твоя знакомая птица?
– Нет, но по ненецким законам, ворона птица вещая, ее обижать нельзя. Она пожертвовала своим белым опереньем, чтобы вернуть солнце.
– Кать, это все сказки. – рассмеялся Юрка.
– А если нет? Кроме того, она умеет колдовать.
– Кто, ворона?
– Юрочка, ее зовут – Варнэ.
Юрка хмыкнул, отвернулся и стал смотреть на воду. Гоша, улыбаясь, кивнул Катерине. Он сбавил скорость до минимума, но встречный ветер все равно раздувал перья своенравной птицы, которая упорно не хотела улетать.
Так, в полном молчании и с вороной Варнэ на носу катера, они шли еще минут сорок. Гоша высмотрел уютную гавань, аккуратно подвел катер к берегу и объявил:
– Обед! Можно сойти на землю. Дамы, накрывайте самобранку.
– Ты хочешь, есть? – уныло спросила Ира.
– Надо. А главное – мотор должен остыть.
– Кушать будешь? – ласково спросил Юрка у вороны. – Ну, как хочешь.
Катя быстро достала и расстелила скатерку, выложила бутерброды, помидоры, огурцы и бутылки с водой. На все попытки Иры помочь, только отмахнулась: «Читай, не отвлекайся».
Ребята расселись вокруг, взяли по куску хлеба с колбасой и по помидору. И тут ворона решила присоединиться к обеду. Она подлетела к ребятам, походила поодаль и смело подошла к жующему Юрке.
– Будешь хлеб? – спросил парень и протянул половину бутерброда птице.
Ворона повернула голову набок, важно посмотрела, шаркнула лапкой и аккуратно взяла клювом кружок колбасы. Отступив назад, она положила добычу на землю, прижала лапой и, отрывая по кусочку, стала есть.
– Смотрите, какие вороны стали гурманы… – изумился Юрка. – Ну, если тебе так нравится, на еще.
Птица внимательно посмотрела на парня.
– Не переживай, я вот, с помидором, очень вкусно. А ты помидоры ешь?
От помидора ворона отказалась, а еще один кусочек колбасы, съела.
Катерина смотрела на это представление со слезами умиления.
– Ребята, мне кажется, или она действительно все понимает? – удивлялся Юрка. – А может, это чья-то ворона, ручная?
– Вряд ли. Ручные, они из дома никуда. Очень преданная птица. – сказал Гошка и протянул вороне половину своего бутерброда.
Птица и этот кусок взяла с благодарностью.
После нехитрого обеда все разлеглись на траве. Они бы уже поехали, но Гоша сказал, что рано, мотор не остыл. Вот они и лежали. Ира читала, Гошка дремал, Катя наблюдала, как ворона вышагивает неподалеку. Вот она подошла к Юрке и достала у него из волос какую-то соломинку.
–Ты меня причесываешь? – спросил он у птицы. – Бесполезно. Я, как ни стараюсь, все равно лохматый. Слушай, а ты рыбу ешь? Я тебе много рыбы наловлю. Потом полетишь, своим в стае расскажешь…
Юрка балагурил, общаясь с птицей, а Катя затаила дыхание. Ворона колдовала. Она кругами ходила вокруг соломинки, что достала из Юркиных волос, наклонялась, отходила и подходила, наскакивала на нее, словно пугала. Потом устала, присела и сложила крылья. Рыжий парень щурясь, смотрел в небо, рядом сидела ворона. И вид у нее был такой, словно этот рыжий – ее собственность.
Катя повернула голову в другую сторону и встретилась взглядом с Гошей. Синие, ярче неба глаза, смотрели на нее с веселым восторгом. И такая в этом взгляде была уверенность, что девушка улыбнулась и легонько погладила Гошу по щеке. Он поймал ее ладошку, прижал к губам и пробормотал прямо в пальцы.
– Пора.
– Нет. – возмутился Юрка. – Вы как себе хотите, а я не поеду, пока Ира меня не простит. Я не знаю, где я «накосячил», но все равно, Ира, ты меня прости.
От неожиданности все сели и уставились на демонстративно лежащего Юрку.
– Я же не бревно. – продолжал сетовать тот. – Я все понимаю. Ты все время читаешь дурацкий учебник и со мной не разговариваешь, значит, обижаешься. А за что?
Он удивленно посмотрел на Иру, в свою очередь ребята так же удивленно смотрели на него. И тут ворона каркнула, от неожиданности все вздрогнули.
– Вот и ворона говорит, что ты должна меня простить.
Ира как-то странно посмотрела на Катю, на Гошу, потом перевела взгляд на ворону и откашлялась.
– Юрка, ты сдурел? – только и спросила она.
Парень улыбнулся, но продолжал лежать.
– Пошли в лодку, сирота казанская. Я не обижаюсь, и буду с тобой разговаривать.
– Да ладно, читай свою книжку. – снисходительно разрешил Юрка, и повернулся к вороне. – Знаешь, она мне дважды ногу лечила. Пойдем, я тебе расскажу. Только ты на нос не садись, там ветер, ты вот сюда садись.
Он бросил на заднюю скамеечку свитер и подогнул края. Получилось гнездо. Варнэ важно уселась на мягкий свитер, Гоша завел мотор и обернулся к Кате.
– Я так понимаю, Варнэ его усыновила?
Девушка весело рассмеялась. Ира с Юрой сидели на задней скамейке и о чем-то оживленно разговаривали. Между ними сидела и вертела головой ворона. Гоша уверенно держал руль, Катя улыбалась встречному ветру. Они неслись навстречу приключению, за которое потом должны будут сказать непутевому немцу «спасибо» и мысль о том, что Юрка должен умереть, казалась нелепой выдумкой.
Примерно через пару часов Гоша заглушил мотор.
– Что-то тут не так. – оглядываясь по сторонам, сказал он. – Я рассчитал расстояние по карте, и мы должны уже дойти до Кислинки. Это речка такая, впадает в Печору. Между Печорой и Кислинкой стояло Совино. Мы уже десять километров лишних отпахали, а реки нет.
– Может, пересохла? – предположил Юрка.
– С чего бы ей сохнуть, чай не девушка, – возразила Ира. – А мы ее проехать не могли?
Гошка пожал плечами.
– С этой стороны вообще ни одной реки не было.
– Ты знаешь, с той стороны – тоже.
– Значит, надо дальше ехать. – беспечно заявил Юрка.
Гоша покачал головой.
– На ночлег устраиваться надо. Утром поднимемся на сопку, посмотрим, что к чему. У нас не так много горючего. А ближайшая заправка, сами знаете где. Сейчас пристанем к этому берегу, поставим палатку.
Пристать-то они пристали, но вот поставить палатку не получилось. Никто не видел, чтобы шел дождь, но земля была насквозь мокрой. Гошка снял перекладины скамеек, уложил их на дно катерка, сверху постелили свитера, куртки, спальники и улеглись спать. Несмотря на тесноту и некоторую жесткость, спалось весьма сладко. Воздух был свежим, катер покачивало, как люльку…
***