Накануне шестидневной войны

Владимир Гугель
               
      Уволившись из рядов доблестной  Харьковской милиции (чем несказанно осчастливил своего отца), где работал начальником уголовного розыска одного из самых  больших  и сложных в криминальном плане районов  города, я  пополнил  династию (так  пафосно это тогда называлось) Гугелей  на Харьковском танковом заводе им. Малышева. Официально он конечно не значился танковым,   назывался заводом транспортного машиностроения,  п/я А1495. На этом заводе работали мой отец, дед, мать, жена, родной брат, брат отца. двоюродные братья, всех не перечесть – человек 30, если не больше.
     Династия насчитывала  свыше 500 лет  - общий срок трудового стажа всех входящих в неё Гугелей. Несмотря на   государственный антисемитизм, царивший тогда в стране, и,  на то,  что завод был военным, режимным,  евреев на нём работало много. Это были деды и отцы, создававшие легендарный танк, а также  их дети,   внуки и прочие родственники. То, что  их[ принимали  на завод, было данью традиции, сложившейся за долгие годы и соблюдавшейся, несмотря на сопротивление отдела кадров, 1-го спецотдела и представителей КГБ,  непосредственно прикрепленных к заводу. Меня приняли на завод и в силу упомянутой традиции,  и потому, что я пришел не «с улицы», а, как-никак,  из «органов».  Назначили на только что введенную Министерством оборонной промышленности должность начальника патентной cлужбы завода. Мне предстояло организовывать патентную работу завода, на котором работало свыше 40000 человек.  Дело это было новым не только для завода, но и для страны в целом. Освоился на новом месте и вошел в курс  совершенно новой для себя деятельности  быстро.
      Вокруг меня сразу сплотилась большая группа талантливых ,  активных людей – изобретателей. Конечно же,определённую часть среди них составляли люди «некоренной национальности». И   новое дело пошло! Но когда я столкнулся с оформлением заявок на изобретения, с которыми повалили ко мне изобретатели, выяснилось, что у меня имеется лишь 3-я форма допуска (непременный атрибут любого должностного лица, причастного к государственным секретам). Для работы по заявкам на секретные изобретения, а также с другими секретными документами для 1-го отдела этой формы было  недостаточно. Требовалась более «высокая» форма. Мои обращения в 1-й отдел и к помощнику директора завода по режиму  по этому вопросу  ничего не дали. Как истуканы: ничего знать не хотят – не положено! И точка. А без этой чертовой формы хоть увольняйся с завода. И тут я вспомнил, что как-то  на территории завода встретил  одного мужика. Он окликнул меня, сказал, что знает по работе в органах (слышал мои выступления на общих совещаниях). А сам он Серафимович Паша, что ни на есть – главный на заводе от КГБ. Тогда мы просто поболтали,  повспоминали   дела, где  совместно работали с госбезопасностью. На том и разошлись.  Ну, думаю, помогай, Паша! Подготовил письмо в ЦК КПСС от члена КПСС Гугеля, описал,  что мне,   члену партии,  антисемиты не дают работать,   потому как еврей.  Это – коротко, а расписал я в том письме всё, что наболело за долгие годы. ( А наболело много. В том числе, это одна из причин, по которой  я решил уйти из  милиции.)
 Выяснил я, где на заводе располагается товарищ Серафимович  (не так просто это было узнать!) и прямо к нему в состоянии озверелости. Письмо на стол. Он прочитал и сказал: «Да вы, ради  бога, не волнуйтесь. Это недоразумение. Завтра вам сообщат, что всё в порядке Письмо я с вашего разрешения   порву»

     Всё так и произошло. Ну, а я ему рассказал, что у меня за служба. Расстались, проникшись взаимной симпатией. Иногда  я  консультировал его по вопросам  об изобретениях, связанных с военной тематикой.
 
     Как-то в начале 1967 года Серафимович позвонил мне. Поговорили «за жизнь», а затем он сказал, что хотел обратиться ко мне с просьбой:  К тебе подойдёт парень –Б-ко Владимир, толковый, хорошо  знает английский и арабский (большая редкость!)С отделом кадров всё согласовано – дополнительную штатную  единицу тебе уже выделили. Но, как понимаешь, требуется твоя виза на заявлении о приёме на работу
.
                - Какие разговоры – ответил я – всё будет в порядке!
 
         Минут через 15 ко мне зашел этот «парень». На вид лет 30, небольшого  роста. Как говорили  сыщики. «плотного телосложения» - крепко сбитый. Типично украинское лицо, брюнет, остроносенький,  с карими, выразительными глазами, которые не прячет, смотрит в упор на собеседника. Хороший русский язык, держится скромно, но с достоинством. Одет в модную, как говорили тогда, заграничную одежду: обувь, костюм, рубашка, галстук, всё  классное, всё в пендан. Для проформы я попросил своего переводчика проверить Б-ко на знание языка  (разумеется, английского, не арабского). Тот через некоторое время восторженно: «Высший класс, куда там нам!».                В патентной службе    ему  делать  было нечего, и я  направил его в бюро научно-технической информации, где он и работал, вернее, больше болтался без дела. Правда, не по своей вине, просто быстро делал то, что ему поручалось . Явно скучал. Хотя  и старался быть приятным во всех отношениях, но ни  с кем не сближался. И коллектив его как-то не принял:   народ чувствовал фальшь, чужака…
         Мы с ним общались и по делу, и без дела.  Зная, откуда он пришел, я по своей паршивой,   неиссякаемой  милицейской  привычке «копать» и докапываться,  всё хотел его разговорить.  Как  потом выяснилось,  ему на этом новом месте было тоскливо и тоже хотелось  с кем-то пообщаться, «излить душу», как водится на Руси.                Самым удобным поводом для разговора всегда была «бутылка», за ней  плавно развивался разговор «за жизнь». Как-то я ему говорю:
 
         - Володя, я не знаю, кто ты,  что за человек,  да и новую работу надо бы как-то обмыть, тогда я   тебя на просвет  посмотрю, и познакомимся окончательно.
   
Он расцвёл и бегом за допингом. Итак, после работы мы встретились у меня в бюро и проговорили с 18-00   далеко  заполночь.  Мой собеседник   ошарашил меня тем, что, оказалось, он  много лет служил… в Египте!
   
     Уже много лет я живу в Израиле.  Привык, всё   сложилось благополучно.   Встречаюсь  со многими  соотечественниками, есть  возможность много  читать. Характерно, что  от многих  «наших» людей часто  слышу:  В СССР мы  всегда  жили мечтой оказаться в Израиле. «В  следующем году в Иерусалиме»,   изучали Тору ,  всегда соблюдали еврейские традиции и т.п.
Наверное, были и такие, но на мой взгляд, чаще всего,  это - небылицы, в лучшем случае,  желаемое выдаётся  за действительное. Говоря так, имею в виду не только свой собственный опыт, но и опыт многих  хорошо известных мне советских евреев.
        Мои родители –  родом из  еврейских местечек Фудаминки, Ляды, что в Белоруссии. Я застал в живых дедушек, бабушек.  Все они с радостью вырвались из  этих  местечек в большие города и в повседневной жизни  не подчеркивали  своего еврейства.   Я окончил в Харькове 95-ю школу, и в моём  классе    две трети  ребят были евреи. И, по-моему, никто из нас не имел представления о еврейских традициях.  В юношеских компаниях,  в которых  мы  проводили  досуг, собирались ребята разных национальностей.  Уже повзрослев,  и  на работе, и в свободное время общались не только  с одними евреями. Однако, еврейская тема  в  еврейском кругу присутствовала. Во-первых, потому что были евреями, да и  государство, советская власть никогда  не давали    об этом забыть.  Это заставляло держаться  дружно и обязательно помогать в беде друг другу. Именно в беде, в трудностях. Но не из чисто национальных побуждений. По крайней мере, в моём окружении это было так. Так поступали наши родители, так поступали  мы.  И это было святое.

         Но до определённого времени (о котором речь пойдёт дальше)    между теми евреями, с которыми я общался,  речь об Израиле заводилась очень редко.   В  50-х – 60-х годах почти никакой правдивой информации об этой молодой стране мы не имели. Мне, тогда мальчику, юноше, Израиль представлялся сателлитом США, мировой империалистической буржуазии, без помощи которой он бы не существовал. На эту тему вообще избегали  говорить. Объективности ради, надо сказать, что   большинство евреев, особенно из числа моих сверстников,   имели  высшее образование и вообще  на общем фоне жизни в то время многие были совсем неплохо устроены. Были и другие причины нашей неосведомлённости об Израиле. Информация, которая с трудом, сквозь шум и треск глушилок  пробивалась к нам от «вражеских» голосов,  касалась, в основном, внутренней жизни СССР и стран соцлагеря.  Ещё не было  чешских событий, не было  правозащитников, диссидентов. По крайней мере,  тогда о них мы  почти ничего  не слышали.  Был глухой железный занавес.                Потому-то меня так заинтересовали рассказы Володи Б-ко. Это была   недоступная, закрытая  информация, полученная  из  «первых рук»! Не счесть вечеров, которые мы  провели  в беседах. Выпивку – спирт -  обеспечивал я,  благо возможности по этой части на заводе у меня были большие.                Постараюсь,  как можно точнее,  воспроизвести его рассказы. Без всякой корректировки, которую мог бы сделать после 15 лет  жизни в Израиле.
 
    Б-ко  окончил авиационное училище, но,  видимо, по штурманской, или какой-то другой  специальности.  Одним словом,  не лётчик. После необходимой  лётной  практики его направили  на спецкурсы по арабскому (первому) и английскому языкам. Одновременно он прошел спецкурс по обычному вооружению. По ходу его рассказов, я засыпАл его вопросами. Вернее, вопросы  задавал потом, после его откровений.   А вначале  попросил   рассказывать всё,  потому что о Ближнем Востоке  не знал практически ничего.
 
        В Египет он попал в 60-х годах, когда  там уже было  много советских военных, представители, практически,  всех родов войск. Их было немыслимое количество – тысячи специалистов – офицеров. Поначалу  он немного летал   на бомбардировщике, как мне помнится, на каком-то ТУ.  Летали они в Йемен, где кого-то бомбили. В Египте вообще базировалось авиационное соединение, которое летало  в разные регионы, зачастую, без  опознавательных знаков. Отбомбившись, возвращались на базу.  Помогали  различным "национально-освободительным движениям" не только на Ближнем Востоке, но и в Африке, а, может быть, и где-то ещё. Дальше излагаю информацию  Б-ко от первого лица.
     -  Работая в авиации, я выполнял ещё и функцию переводчика, помогал «своим» общаться с египтянами на арабском языке. И так в этом преуспел, что меня перевели в штаб, затем  прикомандировали к батальону  египетской армии. Там я должен был обучать офицеров и солдат обращению с нашим советским оружием: автоматами,  пулемётами, гранатами, миномётами.  С энтузиазмом взялся за это дело, но вдруг столкнулся с совершенно неожиданными   для себя обстоятельствами. Солдаты, да и младшие офицеры египетской армии были довольно туповаты, сходу не понимали элементарных вещей, которые у нас  в СССР понимают любые новобранцы из самой что ни на есть глухомани.

      Эту их особенность использовал майор – командир батальона. Перед началом очередных занятий он сказал мне, что всем тонкостям устройства советского оружия и обращения с ним, короче, всему, что положено, я должен обучить  только его.  И никого больше! А он  уже сам будет обучать своих офицеров и солдат. Почему?  Да потому что, он лучше знает,  как обучать египтян – и солдат, и офицеров, и они лучше  поймут его, чем меня.  И, чтобы я не волновался, он, мол, о таком порядке обучения доложит и своим,  и советским начальникам . - В общем, не волнуйся, будет полный порядок -убеждал меня майор.                Но я-то понимал, что тут что-то не то, что никакой это не порядок. За разъяснениями -к своим офицерам -коллегам. А они  откровенно: здесь всё так делается.  Местная, мол, специфика. Ну и шут с ним, решил я и стал обучать подопечного майора. Он старательно учился, внимательно слушал меня, вроде бы неплохо усваивал, но… своих подопечных  обучал очень поверхностно. На мои беспокойные вопросы  все опять  мне  объясняли,  что здесь во всём так. Чтобы сделать карьеру, майор этот должен быть более знающим, чем другие, и тогда – новые чины, звания.  А итог такой: его офицеры, не говоря уже о солдатах,   не знали ни черта! Плохо собирали и разбирали оружие, плохо из него стреляли. Оружие после стрельбы не чистили, хранили его в непотребных условиях, оно ржавело, приходило в негодность. Но на смотрах майор лично демонстрировал свои  великолепные познания. Результат: благосклонность начальства, следующая звёздочка, должность ему обеспечены! А все недостатки списываются на туповатых младших офицеров, тем более, солдат.
               
      Далее привожу опять-таки со слов Володи Б-ко  ещё некоторые детали о состоянии египетской армии:
          - Армия в Египте комплектовалась по обязательному  призыву.  Солдаты служили более   10 лет. В основном, они из феллахов (крестьян), сплошь неграмотные.  Общей солдатской  кухни не было,  денежное содержание  им платили в фунтах. Денег на питание хватало на 17 – 20 дней, а дальше, чтобы не сдохнуть с голоду,  им приходилось  где-то подрабатывать: подносить, подвозить  и т.п.. У офицеров одни  солдаты выполняли обязанности денщиков, другие нянчили  офицерских детишек. На территории воинской части можно было увидеть солдат,  присматривающих за ними. Но дисциплина в армии жесткая: за малейший проступок солдата в полном снаряжении могли на несколько часов поставить  на выжженный от солнца плац, чтобы стоял навытяжку, пока не упадёт. А офицеры в выходные дни  уезжали из воинской части  домой, отдыхать  на своих виллах в Каире, в других городах.               
            В армии процветало чисто восточное хвастовство и показуха: несмотря на протесты советских представителей, в Каире проходили бесчисленные  военные парады, в которых участвовали танки, авиация. На этих мероприятиях и подготовках к ним  расходовался и без того небольшой моторессурс  и  безрассудно  изнашивалась  техника.  Вот конкретный пример такого отношения к ней.  Египет закупил у СССР подводные лодки.   Наши намеревались доставить эти суда в Египет в разобранном виде и на месте собрать и укомплектовать их. Но маршал Амер, получавший подлодки, категорически от такого варианта отказался. И  четыре  подводные лодки в надводном положении проследовали в Египет, до места назначения - из Чёрного моря, через проливы Босфор,  Дарданеллы и далее – по Средиземному морю. А на палубе красовался сам маршал Амер, и все видели мощь Египта!  Но, доплыв  после этого  похода до  места, лодки сразу стали на ремонт, их моторессурс  был  значительно выработан.   Советские военные специалисты об этом идиотизме знали, но тоже молчали  в тряпочку. Почему? Да потому, что в ЦК партии  и в   Минобороны   влиятельны   силы, которые не хотят  и боятся  ссориться с египтянами. Во внимание всегда принимаются местные условия и ментальность египтян. Поэтому от военного руководства  в Египте наверх идёт информация, что всё в порядке, всё  хорошо. А те советские генералы и офицеры, которые  не  соглашаются с такими порядками, немедленно становятся неугодными и отправляются  из Египта восвояси, домой.  И тогда – прощай заграничная жизнь на виллах, жалование в валюте и  последующая безбедная на многие годы жизнь в стране победившего социализма! Случаи протестного поведения  среди советского  военного командования в Египте  крайняя  редкость. Причина ещё и в роли генеральских и офицерских жен. Узнав о подобных намерениях мужей, они становятся стеной и заставляют их не ссориться ни  с египтянами, ни со своим начальством  и  отправлять липовые отчёты и  тамошнему начальству, и наверх, в Москву -  такие же, желанные для всех. Чем это в итоге окончилось, мы знаем. Но тогда  всё было гладко и хорошо.

     От Б-ко, опять же, «из первых рук»,  я впервые услышал отзывы об Израиле. Он высоко ценил и эту страну,  и её армию. От него  впервые я услышал, что израильтяне  – это евреи-воины,  смелые, храбрые, беспощадные к врагам. И главное,  что они обязательно победят арабов в любой войне! На мой недоуменный вопрос – как  горстка евреев может победить миллионы арабов - он  популярно  разъяснил:                Арабов, действительно, миллионы, но они  абсолютно разобщены, раздираемы внутренними  противоречиями и  вообще  ненавидят друг друга, и этим успешно пользуются израильтяне.    И ещё. От него я впервые услышал краткую  и исчерпывающую  характеристику  арабов:

  - Для большинства арабов главные, определяющие критерии  жизненных ценностей это – власть, деньги, женщины и Аллах, с помощью которого они всё это могут заполучить.

         Рассказал мне Володя и о том,  почему  его   попёрли  из Египта и он  оказался снова в СССР. Оказывается, «прокололся»:  грубо нарушил правила поведения советских представителей  за рубежом.  Дело было так. Его задушевный приятель там  – югослав, работник югославского посольства. (Это сейчас  жителей  Балкан мы знаем, как сербов,  словаков, хорватов, боснийцев и т..д.  А тогда они все для нас были югославами). Однажды  эти два друга мотнулись в Газу, которая тогда принадлежала Египту. Там размещались войска ООН, куда входил и югославский контингент. В этой среде у Володиного приятеля – югослава  были дружки. А  там, в Газе в те времена были развесёлые заведения с девочками. В одном из таких приятных мест они и загуляли.  Да загуляли  настолько хорошо, что  не хватило  денег для расчёта за выпивку-закуску и за девочек. Хозяйка заведения  учинила скандал. Югослав деньги  достал (помогли земляки и дружки из посольства). Но эта история дошла до  югославских и советских начальников в Каире. Югослава пожурили  за «шалость», и он продолжил работать. А Володю в 24 часа турнули из Египта, оторвали от сладкой жизни и возвратили в социалистическую действительность. Однако в Харькове, где он очутился по возвращении, «органы» своего  в беде не оставили  и устроили  его ко мне.
 
            Вот такая история приключилась с советским офицером в те далёкие времена.  От него  я  и услышал вышеприведенные   откровения.
                После рассказов Б- ко я стал по-другому смотреть на  всё,  что было связано с Израилем. Стал интересоваться  информацией не только об этой стране, но и о положении на Ближнем Востоке, который раньше меня как-то мало интересовал. Этот интерес стал особенно жгучим, когда  к весне 1967 года там сложилась взрывоопасная ситуация, о чём писали  наши газеты и  сообщало советское радио и телевидение.  Мы знали, что Египет блокировал выход   Израиля к Красному морю, закрыл Акабский залив для прохода израильских кораблей и кораблей других стран, которые везли в Израиль  стратегические грузы - нефть и пр., то есть перекрыли  стране кислород.  Президент Египта Насер провёл мобилизацию, потребовал отвести войска ООН, находившиеся в  Синае. Вместе с  Египтом с Израилем  решили повоевать Сирия, Иордания, Ливан, Алжир, Кувейт, о чём между ними  было  заключено соглашение.

        Эти  события в то время  были из разряда новостей номер один, особенно, для евреев, которые были связаны со мной по  изобретательским делам.  Мы каждый день  горячо обсуждали их у меня в кабинете и очень переживали за маленький Израиль, который вдруг стал  «нашим» Каждый день я теребил Володю Б-ко,  делился с ним нашими тревогами.  Но он всегда улыбался, успокаивал меня и говорил, что всё будет в порядке,  что израильтяне так им всем  всыпят там,  что мало не покажется. Поверить в это было очень трудно.               
            И вот настало 5 июня,  началась война. Я схватил какие только было  можно газеты, а в них одно: Израиль ведёт жестокие бои, несёт большие потери и вот-вот потерпит сокрушительное военное поражение – египетские танки уже на подступах к Тель-Авиву!  Это продолжалось 2 – 3 дня.
    
  Володя принёс нам подробную карту Ближнего Востока и показал,  куда дойдут победоносные израильские  войска и где они остановятся. Причём, утверждал он, остановят их не арабы, а США и СССР, которые не дадут добить египтян, сирийцев. иорданцев, ливанцев.  А иначе, израильтяне запросто дойдут до Каира и  Дамаска. Но сделать это  великие державы им не дадут!

         Честно говоря, слушая все  рассказы Б-ко, я,и раньше  не особенно ему доверяя, считал, что он много «заливает». Теперь же, слыша   такие прогнозы, решил, что  он вообще начисто заврался. По карте, принесённой нам Б-ко,  мы, заводские евреи, в одночасье вдруг ставшие пламенными патриотами Израиля, внимательно следили за перипетиями этой войны. И вот, стало абсолютно ясно, что побеждает, а затем и победил Израиль! А врагов своих они погнали как раз до той точки, которую обозначил нам на карте Володя Б-ко!  Было,  чему удивляться!
               
       Когда окончательно обозначился  конец  этой  победоносной для Израиля войны,  собрались мы все у меня, а с нами и  Б-ко, и напились   на радостях до умопомрачения. Впервые, наверное,  тогда   почувствовали себя не только общностью советских граждан, но просто евреями, причастными к  народу победившего Израиля.  Эта далёкая  война многое перевернула во мне и у многих  таких, как я.

.                Прежде всего, меня,  как гражданина СССР,   потрясло тогда  то, что капитан Б-ко больше знал и предвидел, чем закончится эта война, чем ЦК КПСС,  Минобороны,  КГБ,  ГРУ  вместе со всеми их  маршалами, генералами, другими   руководителями и сотнями тысяч подчинённых.

В итоге этих событий я потерял доверие к системе и её руководителям. Сейчас это  звучит, наверное, даже наивно.  Подумаешь, новость – потеря доверия к прогнившей системе!  Но это же был 1967 год!      Главное же было в том, что  победила армия, состоящая из храбрых евреев, еврейская армия! Она разбила врагов и защитила еврейское государство.
           Для меня это было очень важно. Да, советские евреи героически сражались  в рядах Красной, а затем Советской Армии на фронтах Великой Отечественной войны. Мы это знали. Но официально это ведь замалчивалось на всех уровнях. Широко бытовало мнение, что евреи по своей природе трусливы, воевали плохо. Находились по большей части в тылу,  «защищали Ташкент». Мы-то знали, что это  -  неправда.  Многие евреи, о ком мы знали, в том числе, и наши родные, близкие, знакомые   героически воевали, гибли на войне,  имели награды, получали и  звание Героя Советского Союза. Но в те времена статистические данные не публиковались.  И  эта правда нагло замалчивалась. А сейчас весь мир узнал о  евреях - воинах. И после стольких лет лжи  это уже не вызывало никаких сомнений. Для заядлых антисемитов  эта правда была шоком.  И как же  все мы в тот момент  подняли голову!
 
   Осмысливая события, случившиеся за последние десятилетия, могу утверждать, что одной из главных, в числе прочих, причин пробудившегося у евреев стремления переехать на постоянное  жительство в Израиль  явились победы ЦАХАЛа  в  Шестидневной войне, а затем и в войне Судного Дня.     (Хотя, честно говоря, тогда мы не знали,  как по-настоящему трудно  достались эти победы).

    Через какое-то время после описываемых событий мне позвонил КГБ-ист и  сказал: «Нужно, чтобы этого Б-ко не было на заводе! Не задавай вопросов.»
Вызвал я  Володю. Было страшно неловко.  Не знал, с чего начать разговор, как подойти помягче к теме.  Я привык к нему, да и он  уже вошел в курс дела, стал интересоваться работой.  Но он сразу почувствовал что-то неладное. И, глядя мне в глаза,  весело так спросил:

     -  Мне что, писать заявление?
Я промолчал. Он взял лист бумаги и написал заявление об увольнении «по собственному желанию».                Месяца через три я встретил его в центре города. Был тёплый сентябрьский день. Володя был в шикарном белом костюме, в   красивых белых туфлях и открывал дверцу новенькой белой-пребелой  Волги «ГАЗ-24». Он улыбался, выглядел  бодро, уверенно и абсолютно благополучно. Я спросил:  «Как дела?»
-Прекрасно – ответил он – работаю в медицинском институте преподавателем  физкультуры (?!)
 Воистину:  «Кто Вы, доктор Зорге?»…