О музыке
(ироническая проза)
Самым странным, загадочным и, на мой взгляд, даже непостижимым искусством является все-таки искусство музыки. Эта пленительная стихия звуков и волнующих созвучий существует абсолютно эфемерно - она рождается в пустом воздушном пространстве и там же исчезает, не оставив за собой следа. Но при этом, в краткий миг своего призрачного существования, она оказывается способной вызывать в человеке необъяснимо сильные эмоции, а также сложные ассоциативные музыкальные образы. Кажется, будто музыкальным звукам дана власть коснуться каких-то глубоко потаенных, тончайших струн человеческой души. Музыка… Она загадочна, она светла и мрачна, она возвышенна и равнодушна, она легкомысленна и трагична, она утешает и убивает…
Наш замечательный, всемирно известный и всеми любимый музыкант, скрипач и дирижер Владимир Теодорович Спиваков как-то назвал искусство музыки самым светоносным из всех искусств. Или светозарным, не помню точно. Сказано, бесспорно, очень умно и красиво, а также весьма патетично. Ну,вообще-то, кто кто, а Спиваков Владимир Теодорович, который сам являет собой личность, безусловно, светлую, знает о чем говорит. Но всегда ли музыка так уж светозарна? Больше того, я даже сомневаюсь, всегда ли музыка совсем безобидна. Порой ей дано повергать человека в отчаянье, разрушать и даже лишать рассудка…
Впрочем, и с таким видом искусства как живопись тоже, конечно, не все просто, и с ней тоже случаются иногда неприятные вещи, связанные со вспышками человеческого безумия. Мы знаем, что и Ван Гог и Врубель плохо кончили, и Сальвадор Дали совсем свихнулся… У всех на памяти также истории прекрасных картин, изрезанных ножом, облитых кислотой или как-то иначе пострадавших от рук маньяков. Но живопись все-таки материальна, а вот музыка…
Вот, например, вспомните, пожалуйста, печальную историю так называемого «стеклянного органчика» или « стеклянной гармоники» - некоего механического музыкального инструмента, появившегося в Европе в середине 17-го века. Для этого «органчика», между прочим, писал музыку даже юный Моцарт. Этот музыкальный инструмент порождал звуки такой немыслимой красоты и печали, что все, кому доводилось их слышать, не выдерживали такого переживания и принимались рыдать, как если бы их постигло какое-нибудь личное горе. И именно по этой причине сей необыкновенный инструмент, в конце концов, был запрещен. А люди при этом, я думаю, с облегчением вздохнули и стали слушать что-нибудь менее вредное.
А что за ужасная история произошла с гениальным немецким композитором романтической школы – Робертом Шуманом! Представить только, прекрасный молодой человек, в расцвете творческих сил, полный светлых помыслов и возвышенной любви к своей возлюбленной Кларе, и к тому же музыкант, писавший божественно красивую музыку! И что же? А то, что однажды бедный Роберт выскакивает из дома на улицу, можно сказать, в чем мать родила, бежит невесть куда и стремглав прыгает с моста в Рейн! Душераздирающее зрелище!... Его, конечно, спасли, но после этого случая несчастный два с половиной года провел в психиатрической лечебнице, никого не узнавая, а когда, наконец, он смог узнать свою бедную Клару – было уже поздно, он тут же скончался!
Другая, не менее драматичная история произошла и с замечательным австрийским композитором и органистом – Антоном Брукнером. К несчастью, он тоже заболел, и к тому же каким-то редким психическим расстройством, именуемым в психиатрии «нумеризмом». Этот самый нумеризм заключается в том, что подверженный этому заболеванию человек испытывает навязчивую потребность, совершенно неодолимое желание повсюду пересчитывать все, что попадается ему на глаза. Брукнер перестал писать свои гениальные симфонии и мессы, прекратил играть на органе, потому что все свое время он был погружен в эту свою арифметику. И вот, в конце концов, в совершенно бедственном помрачении рассудка, бедняга попадает в психиатрическую клинику, расположенную уединенно где-то в глубине австрийских Альп, там где воздух безупречно чист, а окружающий пейзаж безупречно живописен. Но несчастный Брукнер ничего этого не видит, поскольку не в силах отказаться от своей губительной страсти к подсчитыванию. И тогда чуткие врачи, в поисках более действенных средств, приглашают к нему в лечебницу небольшой оркестр, который негромким исполнением произведений, написанных исключительно самим Брукнером, должен был возродить у того в памяти воспоминания о прежней творческой жизни. И вот, благодарение Господу, усилия терпеливых врачей принесли свои плоды, и больной перестал считать. Но, Боже милостивый, какой ценой!… Гениальный музыкант, ставший, наконец, вполне здоровым, выздоровев, увы, никогда больше не смог написать ни единой нотной строки! Такова была его горькая плата за исцеление…
А наш великий композитор Модест Петрович Мусоргский, гордость отечественной музыкальной культуры, какую гениальную музыку писал он! Какие оставил после себя несравненные оперные шедевры и замечательные камерные произведения! И что же? А то, что все эти шедевры были созданы им в состоянии тяжелейшего хронического алкогольного опьянения, перемежаемого приступами белой горячки, что, в конце концов, и погубило гениального музыканта…
Еще один знаменитый музыкальный персонаж тоже требует упоминания. Это великий немецкий композитор Рихард Вагнер. Не-е-ет, у того с головой было все в порядке. Ловко интригуя, он жил за чужой счет с чужими женами, бегал от кредиторов, сибаритствовал, и, вообще, был личностью мало привлекательной. Но, Боже правый, какую музыку при этом он писал! Мощную, гипнотически завораживающую, полную высокого германского духа и сотрясавшую небеса! И вот как раз эта его гениальная музыка и довела до полнейшего психического расстройства несчастного короля Людвига Баварского, который просто жизнь свою положил к ногам своего кумира. Король построил для Вагнера роскошный замок, в котором должна была постоянно звучать музыка композитора. А сам замок должен был стать умопомрачительной декорацией к гениальным вагнеровским операм! Результатом этой болезненной и расточительной страсти стало полное разорение Людвигом своей королевской казны, и, как следствие, его трагическая гибель от рук своих же подданных. Таков печальный финал печальной судьбы несчастного короля-меломана…
А наш гениальный современный композитор Альфред Шнитке! Вообще-то, он не только не терял рассудка, но даже пришел через музыку к некоему духовному просветлению. Ему открылось глубинное звучание высших сфер, он услышал голоса неземных виолончелей и проникся глубокой скорбью, осознав несовершенство окружающего мира. Его сонаты, квази-сонаты, симфонии, кончерто-гроссо, кантата «Доктор Фауст» полны глубочайших раздумий… Но, гениальное музыкальное творчество требовало от композитора столь непомерного напряжения душевных сил, что оно неуклонно подрывало его физическое здоровье. Один за другим следовали инсульты, частичный паралич, еще паралич, потеря речи… И чем дальше, тем больше. И будучи уже совсем безнадежно прикованным к больничной койке в германской клинике, композитор слабеющей рукой продолжал записывать свою музыку при помощи специального аппарата. Остановила его только смерть…
Нет, что ни говорите, Владимир Теодорович, а светозарная музыка порой напоминает мне обольстительную египетскую царицу Клеопатру, которая, маня и прельщая своих теряющих от страсти голову возлюбленных, затем царственным жестом и впрямь лишала их головы!