Крылов тяжёлым взглядом осмотрел членов парткома и, медленно подбирая слова, произнёс:
- Товарищи, на повестке дня вопрос о партийной ответственности начальника хозяйственного отдела и, по совместительству, заместителя секретаря парткома Калёнова Дмитрия Семёновича. Слово предоставляется заместителю директора комбината Бубнову Тихону Григорьевичу.
- Товарищи, - начал Бубнов, - мы имеем дело, я бы сказал, с разгильдяйством товарища Калёнова, а может быть, и с преступным отношением к делу. Партийная комиссия, которую я имею честь возглавлять, провела проверку деятельности товарища Каленова на посту начальника хозяйственного отдела. Нарушения выявлены вопиющие. Графики ремонта производственных цехов срываются, объект особой важности – бомбоубежище ещё даже не начинали строить. А этот объект на контроле в органах НКВД. Калёнов незаконно лучших работников направляет на строительство Нардома, в то время как на производственных объектах работа ведётся очень медленно. Предлагаю: за допущенные преступные упущения объявить товарищу Калёнову строгий выговор и ходатайствовать перед директором об освобождении Калёнова от занимаемой должности.
Бубнов замолчал.
- У Вас всё? – спросил Крылов.
И, получив утвердительный ответ, обратился к Дмитрию:
- Что Вы скажете в своё оправдание?
Дмитрий встал, и хотя внутри всё кипело, начал спокойно:
- Да, мы направляем на строительство Нардома рабочих, но половину работ выполняем бесплатно, на субботниках. В то финансирование, которое предусмотрено по сметам, мы не только укладываемся, но ещё есть и экономия. По бомбоубежищу: Мы не можем начать его строительство без окончательной документации, которая третий месяц на согласовании в НКВД. И в цехах нет своевременных заявок на ремонт. А которые есть, мы выполняем в сроки.
- Вот видите, товарищи, - поднялся Бубнов, - все кругом виноваты, а он – ангел с крылышками. Я ещё раз обращаю внимание членов парткома, что товарищ Калёнов не созрел для руководящих должностей. Будем надеяться, что в силу своего возраста, хотя всё это смахивает на вредительство.
- Ну, ты, Бубнов, шибко-то не загибай, - остановил его Крылов.
И, помолчав, добавил:
- Прошу членов парткома высказаться по существу.
Члены парткома молчали. Для всех была неожиданностью не только суть прозвучавшего обвинения, но и сама постановка вопроса. Крылов начал поднимать членов парткома по одному, но те говорили о чём угодно, только не по существу.
Бубнов нервничал и метал грозные взгляды на присутствующих, но обсуждение не клеилось. В итоге: Дмитрию объявили выговор и обратились к директору комбината с предложением о вынесении взыскания по административной линии.
Дмитрий пришёл домой расстроенный. Лиза поняла: что-то произошло, но спрашивать ничего не стала. А вот Семён не выдержал.
- Что опять?
- На парткоме обвинили, что незаконно строю социальные объекты.
- Тебе и я и мать говорили, что останешься во всём виноватым. Кто похитрее, тот сидит в сторонке, выжидает. А потом окажется, что не ты делал, а они.
- Да, не в этом дело.
- А в чём?
- Бубнов потребовал, чтобы я прислал ему лучших рабочих на строительство своего дома, а я не выдержал и наговорил ему лишнего.
- Вот такие негодяи и правят бал. А ты смотри, поаккуратней с ними. Они могут всю жизнь сломать, а у тебя семья. Молодую жену пожалей. Да и о своём доме пора подумать. Не вечно же жить с нами. И я, пока ещё в силе, помогу.
Разговор отца и сына Лиза слушала молча. Она никак не могла понять: в чём же виноват её муж, но женское чутьё подсказывало, что этим дело не кончится.
- Мить, а может тебе перейти куда, может к нам?
- Нет, Лиз, я дело начал, я его и закончу. А этот Бубнов работает совсем недавно и ни в чём не разобрался. Позлится и перестанет.
- В чём надо – разобрался, - возразил Семён.
- Завтра пойду к Крылову и расскажу ему всё, - разошёлся Дмитрий. – И неизвестно, ещё, чья возьмет.
- И не выдумывай, - нахмурился Семён, - себе только хуже сделаешь.
- А не дать отпор, так он совсем распоясается.
- Ох, Дмитрий, попадёшь ты в беду со своей прямотой.
- Чему быть – того, не миновать.
Лиза испуганно посмотрела на мужа и хотела ему возразить, но в это время заплакала маленькая Валя, и Лиза подошла к ней. Мужики притихли, но оба понимали, что разговор не закончен.