Глава 3.
О том, как учитель Лун вершил суд над чертями, прищурив оба глаза, и как он научил их ритуалу и наказаньям.
Учитель Лун был хитрый, но честный. Когда дело касалось достижения правды, он хитрый был и находил самые неприметные, самые узкие и самые кривые тропинки, ведущие к цели. Но когда дело касалось самой правды, он честный был и шёл напролом, не разбирая дороги и игнорируя препятствия.
Поэтому император, чтобы как-то утихомирить учителя Луна, раз в несколько лет отправлял его в ссылку, куда-нибудь подальше, где тот не мог произвести слишком больших разрушений.
Однажды учителя Луна назначили судьёй уездным в городок Хэнду. Там он привёл в порядок присутственное место, украсил зал, поставил телевизор, расчистил двор и вырыл пруд, и стену на востоке починил, а под стеной куст хризантемы высадил. Потом уселся в кресло и стал ждать просителей.
Но никто не приходил. День не приходят, два дня. На третий день судья, прогуливаясь по двору, садовника увидел и спросил: «Что ж люди не приходят?» Садовник так ответил: «Они боятся чертей, и призраков и духов. А те, узнав о Вашем прибытии, собрались все и не уходят, почтительно ожидая, когда Вы соблаговолите дела их рассмотреть и разрешить по правде и закону». Сказал садовник и растаял в воздухе.
Учитель Лун, конечно, сразу понял: невидимы и призраки, и духи, а всё же где-то тут толкутся. Садовника нарочно подослали, чтоб указать на ожидающих суда. Учитель Лун вернулся в зал, уселся в кресло и прищурил оба глаза.
Судить чертей во сне пришлось довольно долго. Дела их были и многочисленны, и запутанны. К тому же было всё у них не как у людей. Надеть колодки иль палками побить, и тонкими, и толстыми – всё это можно, а вот казнить не получалось – не умирали мёртвые уже. Учитель Лун был справедлив и тех, кому за восемьдесят, от наказания освобождал. Но то ведь люди, а черти жили сотни лет и больше. Пришлось придумывать такие наказанья, чтобы и правду соблюсти и не обидеть стариков, хотя они и призраки и духи.
Двор канцелярии уже травой зарос, засохла хризантема, и безнаказанно в пруду лягушки квакали. А судья Лун всё спал и спал, прищурив оба глаза.
И, честно говоря, ужасно надоело ему это. Тогда придумал он вот что. Собрал добропорядочных чертей, их разделил на ранги, чины присвоил, назначил главного и выдал молоток, и так сказал: «Теперь судите себя сами». Обрадовались черти, наконец-то покинули присутственное место и убежали играться в новую игру: судить друг друга и наказывать.
Тогда учитель Лун сказал: «Прав был мудрец-то древний, когда советовал он, духов почитая, держаться от них подальше». Так он сказал, прищурив один глаз.