12.
Столик с полицейскими и владельцем гостиницы постепенно оказался окружен всеми присутствующими. Получилась довольно плотная стена. Допрос владельца становился публичным и общедоступным. Его начал толстый полицейский:
Месье Полон, расскажите о взаимоотношениях с вашей матерью мадам Вероник накануне ее убийства.
Накануне убийства я и моя матушка несколько дней не разговаривали. Мы серьезно поругались по поводу ее идеи выйти замуж за факира, и этому было много свидетелей среди гостей отеля и обслуживающего персонала, поэтому мне это глупо было бы отрицать.
А что вам не нравилось в этом возможном браке.
Видите ли, я принимал факира на работу и знаю, что он обыкновенный проходимец, которого когда-то научили нескольким нехитрым трюкам. Но для моего маленького отеля не обязательно заводить грандиозное шоу аниматоров, поэтому мне было даже удобно нанять этого человека за небольшие деньги, откуда я мог знать, что он будет иметь такое влияние на мою мать. (Болгары во время этих слов с пониманием вертели головами из стороны в сторону, что для их народа означает согласие).
А вы объясняли ей, что он факир очень средней руки?
Да, но она объясняла, что для нее это не имеет значение, что ее заинтересовал прежде всего человек, а не его профессия.
А почему вы были против этого брака? Ну, кроме того, что знали про этого человека больше, чем другие?
На самом деле, именно моя мать по-прежнему оставалась главной владелицей всего нашего имущества, давала разрешения на все сделки. Мне не нравилось, что теперь всем сможет распоряжаться факир, подобранный мной на улице.
Значит убийство бабушки Вероники решило множество ваших проблем.
Ни одной. По установленному в нашей семье порядку, все финансовые решения принимаются старейшим представителем нашего рода. Сейчас наш род включает в себя четыре семьи. Старейшим является мой дядя Артур, с которым у меня очень натянутые отношения. Теперь именно он должен одобрить целесообразность всех видов бизнеса, которыми занимаются представители нашего рода, включая необходимость распоряжаться этим отелем. Голодным я, конечно, не останусь, но такой финансовой свободы, как при матери, у меня теперь никогда не будет. Это гораздо хуже, чем свадьба с факиром. Так что я меньше всего был заинтересован в ее смерти. Кроме того, она же была моей матерью. У меня сейчас разбито сердце! Как вы не понимаете!
Немка только вздохнула:
Какие странные бывают порядки во Франции!
Полицейские продолжали задавать Жан Луи Полону еще множество формальных вопросов, но слушать их не имело никакого смысла. Мы начали потихоньку расходиться. Я вернулся в свой номер, окатил себя холодным душем и разлегся голый на впервые неубранной за все дни кровати, чтобы немного отдохнуть и оценить ситуацию на свежую голову. Долго пролежать мне не удалось, потому что в мою дверь постучали. Предчувствуя что-то нехорошее, я поплелся открывать, обмотав свое еще не высохшее тело простыню. На пороге стояла Ирина. Она была очень взволнована:
Факира убили!