Скоро Рождество… Пушистый снежок пролетает за окном. Небо светлое, прозрачное, с чуть просвечивающей голубизной. Снежинки то кружат, словно под музыку, то начинают озорничать и устраивают беготню друг за другом. Сверкают, красуются одна перед другой. Мороз едва чувствуется, искрящийся воздух такой легкий и освежающий, что хочется его пить, как новогодний коктейль.
Еще несколько дней назад били по всей стране куранты, возвещая шествие Нового года по стране. Сверкало в фужерах шампанское, вся страна готовила традиционное оливье, а также массу разнообразных салатов и диковинных угощений. Если раньше нам надо было выискивать новый салатик, то сейчас прилавки магазинов завалены журналами и роскошными изданиями книг с рецептами из кухни любой страны мира. Звучали тосты и пожелания, дети и взрослые искали подарки под елками. И все без исключения неосознанно всё равно ждали, с приходом Нового года какого-то обновления, счастья, чуда.
Я встряхнула головой и, продолжая улыбаться своим мыслям, вынырнула из приятных новогодних воспоминаний. За окном постепенно вечерело. Небо, глубоко вздохнув, освободилось от морозной пелены, сковывающей его, и она просыпалась на землю сверкающими звездами, то тут, то там поблескивающими на вечернем снегу.
В гостиной было свежо, и я, включив камин, уютно устроилась с журналом в руках в кресле. Рассеянно листая журнал и пытаясь найти что-нибудь к праздничному столу, глаза мои почти уже не задерживались на фотографиях. А они, живописно и необыкновенно вкусно, по крайней мере, на вид, предлагали все, что давно перестало быть заморскими диковинками, и сливались в сплошную массу из дорогих сервизов, роскошных скатертей, столовых наборов, неизменных искусственных елок и идеальных родителей и детей веселящихся рядом.
Конечно, здесь были и рождественская индейка, и праздничный гусь в яблоках, и печенье в виде забавных ангелочков, и еще многое другое, но среди этого великолепия мое внимание, все же, привлекло одно блюдо. Это был рождественский молочный поросенок. Он лежал на украшенном зеленью блюде, сам был весь кружевах из печеных тонких полосочек теста, а рядом красовался весь остальной рождественский набор. И я вспомнила, как однажды…
… Суматошное утро началось как всегда рано. Отправив своих домочадцев, я присела на край кровати и оглядела свою маленькую общежитскую комнату. Москва не радовала большими квартирами учащихся в ней слушателей академий, и мы дружно ютились еще с одной молодой семьей в двухкомнатной квартире на окраине Капотни. Посмотрев на неубранные полоски цветной бумаги, на старательно вырезанные снежинки, на забавных снеговичков, нарисованных нашими юными художниками на окнах, я вздохнула. Новый год на носу, а так хочется, чтобы не только на елке красовались блестящие шарики, а и на столе что-нибудь стояло кроме знаменитого на весь мир русского блюда под названием оливье. Я заглянула в блокнот, прочитала еще раз меню праздника и то количество продуктов, которое мне было необходимо. Ну, вот не хватает чего-то, ну, ведь в Москве же теперь живем! И тут мной завладела такая решимость что-то придумать, словно я выпила какой-то волшебный коктейль с пузырьками, который мне мешает сидеть. Заглянув в кошелек, я обнаружила, что от моих манипуляций денег не прибавилось, но в этот момент пришло озарение… И все! В три секунды стерев уже расплывающуюся тоску с лица, я быстро оделась и поехала на Рижский рынок.
В метро я веселилась, представляя себе, как буду готовить, получая от этого несказанное удовольствие. А вспомнила я всего лишь кадр из фильма, названия которого я и не помнила никогда. Только осталось в памяти, что играла в том фильме Елена Проклова и готовила она своему мужу запеченного молочного поросенка.
Выйдя из подземных недр, я поспешила в сторону рынка, обходя наперсточников с их увлекательными шоу «Обдери, как липку». Я можно сказать уже этого поросеночка за время поездки: и приготовила, и нафаршировала, и поперчила, и посолила, и заботливо обернула смешные ушки фольгой, чтобы не сгорели, и поливала его спинку, чтобы образовалась румяная корочка, и посыпала его зеленью, и поставила на стол среди салатиков, советского шампанского и мороженых ананасов.
И вот я вошла в огромное помещение и его удивительными запахами и рядами умопомрачительных продуктов советского периода. Торжественный момент моей истории - вот и мясные ряды!
Я бодро пошла и, дойдя до середины, остановилась, как вкопанная. Вместо той радости надвигающегося на всю страну праздника, я ощутила вдруг ужас и предательское закипание слез на глазах. Закусив губы, я шла по рядам, а на меня смотрели маленькие дети. Маленькие, только что рожденные поросятки глядели на меня черными глазками, сделанными из бусинок по случаю праздника и украшенными мишурой. У каждого в маленьких зубах торчал пучок петрушки. И вот каждый воспитанник этого детского сада претендовал на главное блюдо новогоднего стола. Я, с трудом борясь со слезами и неловкостью возникшей ситуации, выбралась наружу. Так ничего я и не купила. Вернее я купила, но что-то другое и не в этот день, поняв окончательно, что не всегда какое-то конкретное блюдо может украсить праздник, а важнее все-таки общее настроение.
И вот он долгожданный праздник, с его ожиданием чуда и подарков, с поздравлениями и надеждами, что все пожелания сбудутся. На столе стоит неизменное оливье, и еще то, что с удовольствием съедят сидящие за столом и случайно заходящие всю ночь соседи. Мимо проносятся наши дети с хлопушками, засыпая все вокруг пестрым конфетти, звучат куранты, Новый год бодрым Дедом Морозом шагает по нашей земле, и мы с улыбками поднимаем бокалы…
Ночь, еще не рождественская, но такая же холодная, в сине-бархатном платье спустилась с небес. Я сидела и тоже улыбалась, глядя на световые блики, играющие в камине. Так я и не запекла того поросенка, но не капли не жалею об этом.
А вам желаю приятного аппетита.
С улыбкой, Ксения…