Радостей много хочется для вас,
а не печали.
А. Полозова
Александра Полозова начала защищать семью Шильдер с самого момента их ареста в 1925 году. И продолжила тогда, когда в живых осталась только Анна Шильдер.
Сначала мне хотелось назвать то, что я пишу, по-другому. Все время у меня была мысль, каким-то другим более важным и торжественным словом назвать, то, что делала Александра Полозова. Даже и не зная, кто она такая, я уже понимала, что, сделанное ею, выходит за рамки того страха, который не давал ни думать по совести и не действовать по совести. Для себя я называю эту статью – «Трудно быть героем».
Дело лицеистов это дело 1925 года, по которому проходили выпускники Императорского Александровского (Царскосельского) лицея, Императорского училища правоведения и офицеры Семеновского полка. Всего 81 человек.
Первым директором лицея был Василий Федорович Малиновский (1811-1814 гг.). Он принимал участие в создании Лицея. Человеком он был умным и деятельным. Последним директором Лицея был Владимир Александрович Шильдер (1910 – 1917 гг.). Замечательный военный и педагог.
По этому делу проходили директор лицея - Шильдер Владимир Александрович, его жена Шильдер Анна Михайловна и их сын Шильдер Михаил Владимирович.
Все члены семьи Шильдеров были приговорены к высшей мере наказания - расстрелу.
Кто мог помочь или защитить этих людей? Кто мог упоминать их имена, если даже родство приводило к гибели?
Знакомясь с материалами Соловецкого музея, увидела знакомую фамилию – Шильдер. Было удивительно, что из тысяч писем фонда Пешковой были среди нескольких десятков выбраны А.А. Сошиной для публикации два письма - одно Полозовой Александры, написанное в 1925 году, второе Шильдер Анны Михайловны написанное, в 1928 году. Фонд Е.П. Пешковой - Помощь политическим заключенным. В то время террора председателем Комитета помощи политическим заключенным была Екатерина Павловна Пешкова. Начало существования фонда это двадцатые годы, а закончил он свою деятельность в 1937 году. Переписка заключенных и их родственников и знакомых и Комитета помощи политическим заключенным хранится в Государственном Архиве Российской Федерации.
Приговор был суровым для всех членов семьи Шильдер. Заседание ОГПУ, рассмотрев материалы расследования по делу лицеистов, утвердило список приговоренных к высшей мере наказания – расстрелу. Все члены семьи Шильдеров были приговорены к высшей мере наказания - расстрелу.
Шильдер Владимир Александрович умер в тюрьме. Шильдер Михаил Владимирович был расстрелян. Анне Михайловне Шильдер расстрел заменили ссылкой на Соловки.
В 1925 году Полозова Александра выступила в защиту семьи Шильдер. Она пытается защитить семью еще до вынесения приговора.
В первом письме она называет Шильдера Владимира Александровича своим единственным ближайшим родственником.
Из письма видно, что она осведомлена и о времени ареста каждого из членов семьи. Действительно в ночь с 14 на 15 февраля были арестованы Шильдер Владимир Александрович и его сын Шильдер Михаил Владимирович, а с 24 на 25 февраля были арестованы Шильдер Анна Михайловна и ее племянница Клингенберг Елизавета Николаевна.
Знает она и о том, как продвигается следствие, и о том, что предъявлены тяжкие обвинения, и у нее нет сомнений, что приговор будет скорым.
На конверте стоит адрес – Москва Кузнецкий Мост, 10, а на штемпеле – Ленинград. Письмо написано 29 апреля 25 года и рассмотрено 12 мая 25 года.
Александра Полозова так волнуется, что называет другое отчество у Михаила Шильдера, вместо Владимирович, пишет Александрович. Старается указать на лучшие черты семьи Шильдеров. Пытается призвать к рациональному подходу, чтобы остановить уничтожение молодого и ценного работника. Михаил Шильдер действительно закончил блестяще Александровский (Царскосельский лицей), работал в Военном министерстве до октября 1917 года. Был секретарем военного министра Беляева.
Мольба и отчаянье в этом героическом письме.
Но процесс идет своим чередом, это обращение уже ничего не могло изменить. Приговор был суровым для всех членов семьи Шильдер.
Но и после вынесения приговора Александра Полозова продолжает бороться, другим словом трудно назвать то, что она в возрасте 75 лет продолжает делать.
Возникло желание не только прочитать уже опубликованное письмо, но и коснуться листов бумаги, на которых написаны обращения Александры Полозовой, коснуться листов письма, пропитанных одновременно бесстрашием и отчаяньем.
Просматривая сотни писем, направляемых в Фонд Пешковой, возникало состояние удивления и бессмысленности того, о чем говорилось во многих письмах. В них не шла речь о совершенных преступлениях, не звучали слова раскаяния, в них было полное непонимание как преступления, так и последовавшего наказания. Люди пытались решить житейские вопросы выживания, разыскать родных, разбросанных по миру, понимая бессмысленность призывов к справедливости, стремились только сохранить свою жизнь, чтобы найти детей и родных, оставленных в несчастном и тяжелом состоянии. Хотелось записать адреса, найти родных или знакомых этих несчастных арестантов и рассказать о письмах отчаянья, посылаемых в пустоту. Фонд назывался – фонд помощи политическим заключенным. А хотелось назвать его - фонд горя и отчаянья. И вот передо мной и те два письма, которые я искала, и еще одно заявление и одно письмо Александры Полозовой.
В 1926 году она обращается с заявлением. Заявление направлено в Объединенное государственное политическое управление в Москве.
В заявлении уже становится ясным, что она родственница со стороны Шильдер Анны Михайловны. Она ее двоюродная сестра. Она просит о смягчении участи 71 летней своей сестры, объясняя это ее тяжелым состоянием здоровья.
Пишет письмо уже женщина 76 лет – Александра Полозова. Заявление кардинально отличается от письма с мольбой о помощи. Очень кратко, информативно, обдуманно, с предложением даже о месте проживания.
Она еще не знает решения, но уже нет упоминания о проживании в Ленинграде, в том городе, в котором была арестована Шильдер Анна Михайловна. Обращает на себя внимание то, что Соловецкий лагерь особого назначения, она называет Соловецкий Концлагерь, подчеркивая особое, жестокое отношение в месте заключения Шильдер Анны Михайловны. Да и какое особое преступление могла совершить женщина 70 лет, единственное - она была женой последнего директора Александровского лицея – Шильдера Владимира Александровича.
В конце 1926 года после получения результатов пересмотра дела она пишет письмо благодарности. Пересмотр дела невинной, старой, больной Шильдер Анны Михайловны она называет радостной вестью. О помощи фонда Пешковой говорит как о теплом участии. Из письма благодарности становится ясно, в каком тяжелом положении живет сама Полозова Александра Карловна. Старость, одиночество, нищета. При этом она понимает, что сделала практически невозможное. Старая, беспомощная женщина Полозова Александра Карловна смогла облегчить участь такой же старой и беспомощной Шильдер Анны Михайловны.
В 1928 году в фонд Пешковой обращается Анна Михайловна Шильдер. Она уже находится в Свердловске у племянницы Клингенберг Елизаветы Николаевны. С 1925 года ей неизвестна судьба единственного сына Шильдер Михаила Владимировича. Она пишет о непосильном горе, она надеется, что ее сын может оказаться в живых.
Между 1925 годом и 1928 прошло всего три года, и ясно, что полной семьи уже не существует. Муж – Шильдер Владимир Александрович, приговоренный к расстрелу умер на Шпалерной. О сыне - Шильдер Михаиле Владимировиче матери ничего неизвестно. Сама Анна Михайловна уже отсидела на Соловках 2 года совершенно больная. Нет дома, нет имущества, нет города Петербурга, где она родилась и куда после Соловков не может вернуться. А как звучат слова «минус 6». Она говорит на новом языке, понятном всем, и тем, кто пишет, и теми, к кому она обращается. Здесь полный набор символов времени – Шпалерная, Соловки, минус 6, конфискация, средства существования, непосильное горе.
На письме карандашом резолюция Пешковой. Сообщить приговор сына. Е.П. 15.08. В письме сообщается, что приговор в отношении М.В. Шильдера приведен в исполнение.
Судьбы Анны Михайловны Шильдер, Александры Карловны Полозовой и Елизаветы Николаевны Клингенберг неизвестны. Но было время, когда текла мирная жизнь, и переписка между Шильдер и Полозовой носила оттенок семейных проблем, иногда сложных, но всегда решаемых, которые были сплетены из разных оттенков взаимоотношений с детьми и родственниками. И неясно до сих пор, чьей родственницей была Александра Полозова, то ли Владимира Александровича Шильдера, то ли его жены – Анны Михайловны Шильдер. Трудно представить, что именно эта женщина будет бороться за единственного оставшегося от семьи Шильдер человека, Анну Шильдер, и эта борьба будет идти много лет, до освобождения из концлагеря с Соловецких островов Анны Михайловны.
И эта Александра Карловна Полозова, оказалась героической женщиной, маленьким островком сопротивления. И она поставила перед собой задачу, в рамках того существования, которое вела она и все остальные, освободить Анну Михайловну Шильдер, и сделала это. Очень профессионально, очень умно и очень независимо. Кто-то ищет героев? Да вот они, не укравшие чужого, не занявшие чужие дома, а потерявшие все, но сохранившие сострадание и человеческую свою суть. Эти старые больные женщины, Александра Карловна Полозова и Анна Михайловна Шильдер, самые героические женщины в самом высоком понимании этого слова. Вечная им память.