На эти белоснежные листки бумаги, я пытаюсь вдохнуть жизнь трех поколений одной семьи. Оставить свои воспоминания нашим детям и внукам. Передать им в наследство нашу любовь и добрую память. Живя по разные стороны земли, стараюсь не чувствовать этого расстояния, и при каждой возможности еду в отпуск только в одном направлении!
Начав рассказывать о Борисе, стоит упомянуть о нем в юношестве. Наша разница в возрасте не такая уж и большая, всего четыре года, может, поэтому мы ближе друг к другу. Одни друзья, одна компания, одна мода, одни взгляды. В молодости, он всегда «случайно натыкался» на драки, какие-то происшествия. Всегда завидовал старшему брату, что не родился раньше, и не мог стрелять из папиного именного оружия, которым старший брат не интересовался. Он был моим защитником. Без его разрешения меня ни один парень не мог провожать домой после дискотеки. И даже придя на танцы, не редко спрашивали у него:
- Боря, а можно пригласить твою сестру на танец?
Меня это злило до ужаса, я жаловалась родителям. На что они смеялись, а папа - одобрительно кивал головой. Тогда я не знала, что он навсегда останется моим защитником. И в свои 50 лет, мог набить «морду» обидчикам, которых хватало всегда.
И вот, наша изменчивая судьба, изменила и жизнь Бориса. Приехав, в Израиль, он поверил в свои силы, поверил в себя.
Да. Это добрейший человек. Мы, смеясь, говорим, что сердце у него как сковорода, вмещающая в себя всех. В тяжелые для меня времена, оставшись с двумя детьми, он мне так помогал! Зная мою щепетильность, уходя, клал незаметно 25 рублей на телевизор. Да разве это было один раз? А ведь он, делая добро, разве мог предположить, что придет время, и ему это окупится сторицей!
О его приключениях можно написать роман. В армию его не взяли, так как перенес три операции.
Женившись в 19 лет, решил начать жизнь самостоятельно. Собрали с молодой женой свои скудные пожитки и, в тоненьких курточках на «рыбьем меху» уехали в Заполярье, холодную Воркуту. Представьте. Ноябрь месяц. Лютые морозы, пробирающие тебя до костей, люди на остановках с белыми от мороза носами. Приходишь домой как сосулька. А дома теплей, когда холодильник полней. А если его нет, и держать там нечего? Но, молодость брала свое. Чтобы не мерзнуть, он бежал до остановки спортивным бегом. В автобусе отогревался, и до шахты опять бегом. Но никто не знал о тех трудностях. Получая зарплату 150 рублей – говорил 300. Все умножал на 2. Наверное, просто не любил ныть. Да, он не ныл, и не любил нытиков. В его доме всегда собирались друзья, соседи. В его дом всегда тянулись люди. Постепенно многие отсеялись, от многих отказался он. Понять, что друга привлекает хорошо накрытый стол, можно лишь тогда, когда на стол поставить нечего. Остались не многие, но зато самые верные, прошедшие с ним путь трудных лет.
Обычно, все праздники мы проводили у Бориса с Ларисой. Их квартира была местом наших встреч, которая вмещала в себя - всех нас. И этот новый год, не был исключением, и запомнился двумя моментами. Это приезд Светика к нам, в Украину из России, и, игрушечным попугаем, который я подарила на праздник, чтобы всех посмешить. Он меня привлек своим натуральным размером, ярким опереньем. Был на батарейках, и отзывался на слово, сказанное рядом. Говорить нужно было медленно и четко, и он вторил тебе точно так же, при этом махая крыльями. Подвесив его на люстру, над праздничным столом, мы ожидали прихода гостей. А, когда пришло время, садиться за стол, каждый чинно и молча, не поднимая головы, из-под опущенных ресниц, выбирал себе лучшее место. Также, без единого слова раскладывал закуску себе и своей половинке, и так же молча, передавал блюдо из рук в руки. Борис обходил стол с бутылкой, наливая по первой. И вот, когда прошла первая подготовка, все дружно загомонили, вспомнили о причине сбора, мой попугай захлопал крыльями, и неразборчиво закричал. Он пытался повторить каждого из нас, громко издавая отрывки слов, в единое, и длинное слово напоминающее алфавит в разброс. Все стали хохотать, а он вторил за нами, нашим смехом. Вдруг ко мне наклоняется одна из гостей, и говорит: «Наташа, зачем Борис повесил попугая над столом? А вдруг он накакает»? Я, конечно же, не могла ей ничего ответить, так как смех меня задавил с такой силой, что, потекли черные слезы от рассекающей туши. Я поднялась, протянула руку вверх к люстре, и отключила попугая. Немного успокоившись, я передала этот полу вопрос или полу просьбу Борису, и раздался новый взрыв смеха. Не смеялась лишь гостья, и попугай. А включив его заново, он затрясся на своем пластмассовом насесте, под громкие наши аплодисменты.
Праздник удался, как никогда!
Предоставляя себе отдых от воспоминаний, пытаюсь разложить пасьянс. От легкого прикосновения пальца к компьютерной мышке, карты с шумом вылетают на экране, и ты ищешь удачный ход. Но ты щелкаешь автоматически, карты бегают по экрану монитора, а ты их не видишь. Продолжаешь писать, но только в мыслях. Ухватившись за что-то цепко, улыбаешься и берешь в руки фото. Сразу видно, что где-то за кадром, пытаются отвлечь, и вызвать улыбку этого ребенка. А он сидит надутый, готовый вот-вот расплакаться. Этот ангельский малыш, и есть наш «железный Феликс». Наш младший брат Сергей. Рассказывая о нем, можно написать десятки томов детективных романов, он и сейчас остается для меня загадкой. Он не многословен, но каждое его слово – имеет цену. Отношение к близким и родным, зарождалось давно. Пожалуй, это начало приходить с того момента, сколько я помню себя. Кто-то внушал к себе отцовское доверие, братскую любовь, материнскую заботу. Мне было всего 7 лет, когда он родился. И вот с того времени не помню себя без него. На речку – он со мной, на озеро - он со мной. В кино, к подружке, на парад – он со мной. Однажды, в разговоре с сестрой, я сказала:
- Ты знаешь, люблю всех безумно! Но каждого по-своему.
- Как это можно?
- А потому, что мы разные! По годам, по чувствам, по стремлениям.
Наверное, Светик далека от того анализа, который я проводила долгие годы. Молча, терпеливо, шаг за шагом следовала, и жила в тени их жизней. Мне можно задать вопрос: « Зачем? Тысячи семей живут на расстоянии, не требуя к себе внимания, не нуждаясь в братских чувствах. Тети и дяди знакомятся с племянниками на свадьбах, или на… других мероприятиях», на что я могу ответить:
- Да, вы правы. Но мы другие. Наша мама рожала нас, боясь нашего одиночества. И сами по себе у меня сложились слова:
…и чтоб у всех рождалась грусть,
когда взгрустнулось кому-то,
чтоб сердцем чувствовалась боль,
когда болит душа другого…
Да. К своему младшему братишке у меня особой отношение. Просто он другой. И я мысленно пишу ему письмо.
Здравствуй дорогой братишка!
Я не умею говорить по телефону, а ты не любишь слушать. Столько хотелось тебе рассказать, открыть свою душу и попросить совет. Почему-то казалось, что именно ты сможешь понять. Но – у тебя всегда нет времени.
И вот, дорогой мой братишка, я пишу тебе письмо, которое может остаться на экране монитора, хотелось бы, чтоб ты его прочел.
Ты уж прости, что отрываю тебя от твоей мастерской, от того, к чему ты всю жизнь шел - к уютному домашнему очагу и заслуженному отдыху. Ты меня не видишь, но я стою всегда возле тебя рядом, охраняя тебя от порезов ножом, рубанком. Я вместе с тобой, когда ты любуешься своими китайскими собачками, я вместе с тобой, когда ты за рулем машины, я чувствую твою боль даже на расстоянии. Многое не могу сказать вслух, да и зачем? Понимаю, как это глупо! Однажды ты сказал словами Библии: «И прилепись к жене своей, мужу…», а что к ним лепиться? Все ли они будут думать так же как ты? Все ли они будут лепиться к нам? Разве у них будет такое любящее сердце? Понимаю, так нельзя! Но как говаривала наша мамулька: «Я тебя люблю, и что я могу с этим поделать?»
Сегодня, поговорила по телефону со всеми, и на душе стало спокойно. Светик в таком случае мне говорит: «Все, все не пали денежки». А я всегда отвечаю ей: «Это того стоит».
И если ты не отвечаешь на мои вопросы, меня это еще больше беспокоит.
Вот ты уже и вышел на пенсию. Как быстро пробежала юность, ты отец троих детей. Твоя дорога по служебной лестнице – была долгой и трудной. Добившись высот, смог не растерять доброты, любви. И это тоже дар, вложенный родителями. И как бы ты не относился скептически к словам «пустышки», дорогой и любимый братишка, прими мои слова на добрую память обо мне. Мне нечего было тебе подарить на твой юбилей, кроме этой миниатюрки. Ты сказал: «Сапожник должен шить сапоги». Наверное, ты прав. Не каждый может излагать свои мысли, не боясь быть осмеянным. А я все же попробую.
«Началась осень, но не пушкинская, с золотыми листьями, очаровывающими глаз. А холодная и сырая, без листьев и почерневшими от постоянных дождей, деревянными заборами. В такую погоду говорят: "Добрый хозяин и собаку на улицу не выгонит". Но, поговорка поговоркой, а служба службой. Я с гордостью смотрела на своего младшего братишку, который после армейской службы в десантных войсках пополнил милицейские ряды. Соседи были в ужасе. Спросите почему? Чемпион Украины по стрельбе из пистолета, окончил музыкальную школу по классу скрипки и, вдруг собаковод!
На что наша мама, внештатный инспектор по делам несовершеннолетних отвечала: «Нет, соседушки, он не собаковод, он кинолог!" Понимал ли кто это слово, сейчас это уже не столь важно, но уважать стали больше. А я знала, что любовь к сыску положила я.
Как-то у меня было свидание, а идти одной было не прилично. И выдумала историю, что в городе шпион, которого нужно поймать. А мой младший братишка - мне очень верил, и поддался на мой обман. Всю дорогу он оглядывался, искал своими глазенками человека в черных очках, в плаще с поднятым воротником. Меня так долго мучила совесть, что через некоторое время я призналась. С той поры я никогда его не обманываю. А может и потому, что обмануть его просто не возможно!
Вернусь вновь в осень 1979 года. Сергей вернулся со второго вызова за одну ночь. Одна кража с взломом и второй вызов, разбойное нападение. Промокших и уставших «напарников» обогрели и уложили спать. Завернувшись в одеяло и разомлев около батареи, я думала, что ни какая сила не вытащит меня из такого тепла. В доме воцарилась тишина, и лишь слышно было, как из соседней комнаты похрапывал, мой братишка. Телефон зазвонил, как колокольный набат. Мама, милицейская душа, уже разговаривала с начальником уголовного розыска Лукьянченко Виктор Ивановичем: "Что, опять? Это же третий вызов за ночь!" Но, на мое удивление, Сергей вскочил с постели, и, досматривая сон, в котором продолжал спать, с закрытыми глазами надел форменную рубашку, головной убор, но при этом продолжал оставаться в трусах и носках. Оставалось самое трудное - галифе! Это не спортивные штаны, и даже не просто брюки. Это галифе! Он запел: "Наша служба и опасна, и трудна...
И лишь потом, с легкостью впрыгнул в это проклятое галифе, и легким движением руки обернул портянки. Сигнал дежурной машины прозвучал одновременно с захлопнувшейся входной дверью. Я не помню, пойман ли был в ту ночь преступник? Думаю, что да. От такого как он - редко кто убегал.