Прилетела в Донецк, потом на автобусе до села Приволье, к деду. Еду с изрезанной ногой и разбитой головой, с маленькой дочкой Юлей, да еще с чемоданом который я еле волокла.
Дед Миша, при виде меня ,был в ошарашенном состоянии ,глядя на нас он расплакался.
Утро. Просыпаюсь от того, что дед разговаривает с бабушкой Варей:
-Это, что ж происходит, до чего ее довели.
-Будем ее откармливать, а то кожа да кости.-
А я потихоньку лежала и плакала, как же давно про меня никто не думал, и не беспокоился.
-Девчонки подъем! будит нас дед.
Встаем, идем умываться к колодцу, ледяной водой, прогоняем последний сон, и идем за стол.
А там вкуснятина, баб Варя настряпала пирожков картошкой и капустой, а на блюде свежеиспеченный белый еще теплый хлеб. И еще на столе стоит вазочка с ароматным , похожим на солнышко прозрачным абрикосовым вареньем и рядом стоит крынка холодного коровьего молока.
Дед наливает полную большую чашку молока и дает его мне, а я молоко с детства не пью, отбрыкиваюсь, отнекиваюсь, но дед стоит на своем.
И вот я набираю полную ложку варенья , откусываю кусок хлеба и все это запиваю молоком. Отказаться и обидеть деда, и в мыслях не было.
И так продолжалось каждое утро, с каждым днем мне казалось вся эта еда все вкуснее и вкуснее. Вот так дед пытался меня приводить в божеский вид.
Вот уже столько лет прошло , а я помню аромат того варенья и хлеба, я и теперь люблю всю эту вкуснятину запить холодным молоком, и вспомнить деда добрым словом.