14.
Ирине потребовалось несколько секунд, чтобы переварить информацию, а потом выдать очередную глупость:
- Французы?
Мы с Абудлом посмотрели на нее, а я поймал себя на мысли, что в Ирине начинаю сильно разочаровываться. По крайней мере, в ее способности адекватно оценивать происходящее. Потом я посмотрел на Абдула и понял, что он давно и сильно в ней разочаровывается. И это касается не только ее умственных способностей. Ирина ничего не заметила, вскочила со стула и решительно направилась к двери:
- Надо срочно идти! Мы должны все контролировать, каждый промах может быть направлен если не против нас, то точно против тебя.
Я собрался нагнать ее и пустился в сторону номера, где жила немка, как меня незаметно приостановил Абдул, который крикнул вслед Ирине:
- Иди туда, мы тебя догоним.
Я посмотрел на него с непониманием. Абдул тряс меня за руку и нервно шептал:
- Мне нужна твоя помощь! Я не знаю как объяснить! Когда мы вошли в номер, чтобы забрать коньяк и отправиться к тебе, у нас зазвонил телефон. Эта была немка. Она мне сказала: «Абдул, ты можешь зайти ко мне срочно, я поняла, кто убийца!». Оттого, что я неудачно стоял в этот момент, а новость была очень неожиданной, я попытался сесть на тумбочку. Получилось очень плохо, потому что на тумбочке Ирина поставила всю свою косметику, после того, как помыла и решила проветрить свой несессер. Это, наверное, сто тюбиков и пузырьков разной помады, туши, каких-то украшений. Все это оказалось на полу. Ты знаешь, что нервных состояний Ирины я боюсь даже больше, чем убийцу в нашем отеле. Мне понадобилось пара минут, чтобы все собрать с пола и расставить на тумбочке. Затем я выскочил из номера, спустился на первый этаж и пошел по этажу, где жила немка. Когда я открыл ее дверь, увидел, что она лежит на полу, а рядом с ней - разбитый стеклянный графин для воды. Причем прямо передо мной кто-то выскочил через балконную дверь. Это же первый этаж! Оттуда сразу оказываешься в саду. Я тоже вышел через эту дверь, мне встретился один из массажистов, я попросил его сказать охране, что слышал крик вон из той комнаты. Он вызвал полицию, а я не знаю что делать?
Я слушал его сбивчивую речь, и когда наконец-то у меня появилась возможность, прокомментировал его рассказ:
- Сразу несколько вопросов: Почему она позвонила именно тебе? Каким образом ты открыл ее дверь? Почему никому не сказал правду?
Абдул расстроенно сел на пол:
- В том-то и беда, что она могла позвонить только мне, потому что мы, как сказать, очень интересно общались во время нашего отпуска, много говорили, подружились...
- Ты изменял с ней Ирине?
- Всего два раза! Когда Ирина уходила вечером к тебе поболтать или на анимацию... Нам больше нравилось общаться...
- А как ты вошел к ней в номер?
- Здесь к каждому номеру обязательно дают два ключа... Тебе наверняка тоже. (Я согласно кивнул головой). Один она отдала мне. И теперь мне нужно помочь: я не хочу, чтоб кто-то знал обо мне и немке, особенно Ирина, и не хочу, чтобы возникли вопросы по поводу второго ключа. Иначе полиция решит, что это я ее убил, а может быть и всех остальных.
- Ну, а что я могу сделать?
- Ты можешь придумать что-то для меня.
- Да я для себя не могу ничего придумать, чтобы чувствовать себя в безопасности.
- Ну она звонила мне по телефону! Это сейчас выяснят!
- А мы можем сказать, что когда все разошлись, немка предложила нам дальше обсуждать разные версии происшедшего, чтобы понять, кто убийца? Мы же были самыми правдолюбцами и правдоискателями!
- Чего? (Абдул еще понимал не все русские слова)
- Мы были самыми активными!
- То есть мы тоже в группе риска! - быстро смекнул он.
Об этом я как раз не подумал. А Абдул продолжал:
- Нам надо быть гораздо осторожнее!
Я внимательно посмотрел на него:
- Странно, что именно ты мне это советуешь!
Зато мне в голову пришла другая мысль:
- Если немка смогла понять, кто убийца, то мы тоже сможем догадаться! Мы просто плохо думаем!