Я очень болела в 1999 году - думала не доживу до 2000. Обострились старые болячки во время климакса. Я даже попала в больницу с высокой температурой и осложнением по гинекологии. Нужна была мини-операция под наркозом. До этого я не боялась наркоза, так как все - аппендицит и другие вмешательства – делалось только под местной анестезией. Такие небольшие операции делают в перевязочной, где потом делают всем перевязки, наблюдают. Я даже помню анестезиолога – невысокого, рыжеволосого, плотного мужчину. Мне сделали укол в вену и началось. Я была отключена, но при этом видела цветной сон. Сначала мне снилось, что я сижу одна в центре комнаты, а вокруг моей шеи такое синтетическое полотно, которое начало быстро надуваться. Оно надулось так сильно, что я начала задыхаться и тогда я подумала, что это всё. Вдруг в ушах раздался хлопок, и я полетела в космос. Потом я спрашивала других больных, что они видели под наркозом и их ощущения, но такого как у меня не было. И так я полетела в космос, но не я, а частица моей души с глазами. Облетев вокруг Земли, я увидела руку, которая была выставлена ко мне. Я поняла, что на тот свет меня пока не берут. Далее я очутилась в какой-то орбитальной станции, но не «Мире». Там я увидела медсестру, которая говорила на иностранном языке. Вокруг было большое табло, на котором мигали лампочки. Даже не зная языка, я поняла назначение этого прибора. Если на Земле кому-то нужна очень экстренная помощь, загоралась красная лампа. То есть медсестра управляла процессом жизни и смерти. Когда она нажала какую-то кнопку, я оказалась уже над Англией, потом Америкой. Во сне я даже общалась на английском. Потом меня опять стали душить и тошнить, и я увидела себя на конце капельки шприца. При этом я слышала какую-то молитву. При слове «алис» я вдруг попала как бы в капсулу и с большой скоростью понеслась в темный туннель на свет. После скоростного спуска я оказалась внизу. По времени я уже должна была открыть глаза. Со стороны врачей все было уже сделано, но наркоз не отпускал. Не помню как, меня погрузили на носилки, а вот как сгружали - помню. Я за этим наблюдала как бы со стороны. Подвезли к кровати и говорят, сначала ножки, потом ручки. Мне казалось, что это не я, и у меня руки и ноги, как спички, которыми я не могла управлять. В палате стоял телефон - звонила дочь и спрашивала, как я себя чувствую. Ей не могли ответить, так как еще около часа я не могла прийти в себя. Когда я закрывала глаза, меня несли на санях куда-то. При открытых – темная сетка.
Потом на следующий день мне сказали, что у меня такая реакция на наркоз – я чуть не умерла за эти десять минут. Мне пришлось еще дважды лежать в этой больнице, но уже без наркоза и мне предложили сделать операцию. Я боялась не самой операции, а наркоза. И все же взвесив с дочерью все за и против, я решилась на этот шаг. Так как дочь проходила последипломную практику в больнице №11, то врачи пошли мне навстречу и не требовали с меня чего-то невозможного. Я легла в больницу 31 мая 2000 года. Уже купили все медикаменты, а никто не хотел браться за операцию. И только после осмотра главврача Виктора Ивановича был назначен день и хирурги. Операцию мне делал Андрей Юрьевич и сын заведующей отделением. Эта операция была не сильно сложной, но редкой. В операционную я пришла на своих двоих, переодевшись в рубашку и легла на стол. Шла подготовка к операции. Мне измеряли давление. Привязали руки и поставили капельницу. Потом анестезиолог сказал, чтобы я считала до 10, и сделал в капельницу укол. Я лежала, широко раскрыв глаза, и считала, где-то на 7-8 все померкло, и я уже сидела на облаке. Облака были цветные :салатный, розовый, желтый с полуоттенками. Было так хорошо как в раю. Ничего не душило и не тошнило. Потом я вдруг оказалась на каком-то помосте, воздух вокруг был прозрачен и никаких облаков. Хотелось дышать и дышать, но с этим было не все так просто. Сделав первый вздох, я почувствовала, что воздух не идет. И еще три попытки. На четвертый, поняв, что умираю от недостатка кислорода, я начала шевелить пальцами рук, будучи под наркозом, чтобы привлечь внимание врачей. Видно мне надели кислородную маску, и спуск в капсуле произошел гладко.
Оказывается, после наркоза человек сначала слышит, а потом уже видит и шевелится. Лежа с закрытыми глазами, я слышала, как анестезиолог разговаривал по телефону с моей дочерью, он сказал, что операция прошла хорошо. Через какое-то время мне сказали, что сейчас будут убирать кислородную трубку, которая поцарапала мне все горло. Потом я открыла глаза. Так они наблюдали за мной. Уже через 40 минут я была перевезена в свою палату. Со мной находилась нянечка. Меня тошнило, была слабость, но ничего не болело. Через день я узнала, что во время операции я престала дышать, а врачи этого не знали. Все-таки инстинкт самосохранения очень помогает нам выжить в критическую минуту. И это я увидела в своих снах. Прошло уже около 12 лет, а эти сны я помню очень ярко.