От кого: Тамара
Кому: Алла Гозун
Дата:21 января 2012, 12:41
Это просто нашествие гуннов какое-то.
Кажется, что все друзья и знакомые, приобретённые за жизнь,
побывали у нас. Каждый день я готовила угощенье и принимала
гостей.
На Крещенье мне нагадали по И-Цзиню (редакция Щуцкого) - Колодец.
Истощение, одиночество, отдалённость от жилья, высыхание донного
ила, самоуглубление, самоочищение, раздаривание себя, постепенное
насыщение водой.
Люди любят говорить о своих проблемах и скучают, если не говорят
о них. Когда они уходят, я занимаюсь своим колодцем. Впереди ещё
Татьянин день - именины свекрови.
Придут в гости несколько Татьян. Опять будут пироги и разговоры.
Так жизнь и идёт.
т.
От кого: Алла Гозун
Кому: Тамара
Дата: 24 января 2012, 15:26
Ну вот, все праздники, включая китайский Новый Год, пролетели, прошумели.
А может это у меня в ушах шумит и что-то цвикает-чирикает-посвистывает?
Уж не знаю, что делать? Всё немило, всё постыло. Как говорила одна старая
дева: никто меня не кадрит, никто меня не домогается.
А у вас пироги да гости, да разговоры, а я всё пасьянсы в компьютере
раскладываю: солитёр обычный да солитёр паук, да ещё парочку -другую
старинных пасьянсов. Так вот и живу - время коротаю. Что твоя старая
одинокая помещица. - Ах, какая драма - Пиковая Дама. Да и Герман что-то
нейдёт, а уж пора бы. - Время-то давно заполночь.
Вчера вот, по причне возгорания проводов в соседнем доме, света не было.
Зажгла свечи. И привидилось мне: - зимнее утро, темно, на столе лампа
керосиновая, я, ещё не совсем проснувшаяся, пью молоко, мама заплетает
мне косички. Потом мы одеваемся и выходим во двор, а там снег почти до
пояса, да такой белый, такой пушистый... Путь в школу довольно неблизкий:
от деревни Кацы до маленького городка Домачево. Дорога через сосновый
лес. Огромные деревья закрывают хмурое небо. Вокруг ни единой души.
Я вижу две идущие по снегу черные фигурки - одна побольше, другая -
поменьше. Та, что побольше идёт впереди, а та, что поменьше - сзади,
стараясь попасть в следы, оставляемые для неё той фигуркой, что побольше.
И такие они обе маленькие и беззащитные! И я ничего не могу для них сделать.
- Ни-че-го...
Между нами бесконечное, холодное пространство, которое мне не преодолеть.
Сердце моё томит щемящая жалость. Слов нет. Только жгучие слёзы.
О,время, время! - Ты как магический кристалл: чем дальше сквозь тебя
смотришь, тем чётче видишь казалось бы давно забытые образы.
А.
От кого: Тамара
Кому: Алла Гозун
Дата: 27 января 2012, 15:18
Растрогали - растеребили нежное, слабое, болезненное.
Ведь я столько болела в детстве!
А помните детские книжки? "Что я видел?" - Житкова, кажется.
Витя Малеев в школе и дома, Васёк Трубачёв и его товарищи,
Тимур и его команда, рассказы Осеевой, Гайдара, Драгунского,
Барто, Мамина-Сибиряка, Сладкова, Железникова...
Эх, хоть сейчас бы почитать!
На сундуке возле печки...
ОПУСЫ О ДЕТСТВЕ
Детство в Якутске. Иду в школу. Утро – ночь. Иду в школу.
Мне восемь лет. Тёмная клубящаяся муть со всех сторон.
Впереди виден фонарь. Есть он и сзади. И больше ничего -
только тёмная клубящаяся мутью муть. Холодно. На мне
надето очень много одежды – чулки, шерстяные носки,
ещё одни носки, рейтузы, ещё одни рейтузы, платье
форменное, фартук школьный, теплая пушистая кофта, платок,
ещё один платок, шапка, шуба, рукавицы, ещё одни, меховые,
рукавицы, валенки. Лицо завязано так, что видит один только
глаз. Другой пока отдыхает в тепле платка. А работающий –
быстро обрастает густой снежной бахромой от дыхания, так что
ресницы слипаются. Надо передвинуть лицо под платком, чтобы
смотрел другой глаз.
На улице никого нет. Надо идти от фонаря к фонарю. Идти долго,
кажется, что очень далеко. Да и на самом деле неблизко.
В школе до 12 часов горит свет. Снова его включат в 3 часа.
Когда светло, то видно, что муть стала белая, похожа на туман.
Но это не туман – это мороз. Изо всех домов кверху поднимается
дым, но – недолго, он быстро остывает и загибается книзу,
ложится на землю. Дышим мы этим морозным дымом.
В морозы обычно топят каменным углём, он сгорает неполностью,
и поэтому мы дышим его несгоревшимим частицами.
Снегу на земле мало, и он черный – всё от тех же угольных
частиц. В школьных коридорах – черные тропинки – от следов
наших угольных валенок. Обувь не переодеваем, потому что
холодно. Домой прихожу уже опять в темноте.
Иду и думаю – кто же производит столько мороза?
Тепло – понятно – от солнца и от печки. А холод – откуда?
И зачем он нужен? И ведь всегда-всегда, тысячи лет!
Так что вечная мерзлота не растаивает! Вся земля насквозь
промёрзла!Когда мне говорят, что это космос, безвоздушное
пространство такое холодное – мне не верится, потому что
ведь на юге – тепло, да и летом даже здесь жарко бывает.
Мне страшно идти по этому черному морозу, я боюсь, что он
схватит меня, превратит в льдину и утащит к себе в космос.
Наверное, с тех пор я чувствую себя на земле очень плохо
прикреплённой.
Летом, лёжа на спине на оттаявшей на метр земле, и глядя
в небо, я боюсь упасть в космос и глупо хватаюсь руками
за землю. Особенно в звёздные ночи, когда так и тянет
полететь туда.
Но вот я пришла домой из школы. В доме – две печки, так
что в каждой комнате по две горячих грани. Папа приносит
две громадные охапки толстых дров и ведро угля.
Я сажусь на диван перед открытой дверцей печки и смотрю,
что там творится. Там – всё красно, розово, желто и оранжево!
Толстые брёвна превращаются в жар, растрескиваются, трещат,
рассыпаются, и даже пищат при этом, и от них остаётся совсем
немного пепла. Очень жаль бывает закрывать печную дверцу,
потому что огонь – это самый милый друг. Хорошо, что топим
печи два раза в день, а мамина плита на кухне – вообще
не перестает гореть. Мама торопит скорее раздеваться, мыть
руки и садиться за стол, потому что уже наливает большую
тарелку борща, а потом ещё накладывает тарелку каши,
и приговаривая, что кашу маслом не испортишь, всё накладывает
и накладывает его на гречку, так что она уже почти плавает в нём.
А потом наливает компот из сухих фруктов. Так что уже не остаётся
ничего другого, как лечь к горячей печке на сундук и сладко поспать,
как зверок. И так было 12 зим.
К Новому году привозили большую ёлку, Папа устанавливал
её и все мы её наряжали, навешивали обязательно кроме
игрушек ещё и орехи и конфеты, яблочки и мандарины.
Накрывали праздничный стол. И даже нам, детям, наливали
немного шампанского.
Нам всегда хотелось досидеть до 12 часов, но это оказывалось
так долго, что мы засыпали, но при этомвсегда просили, чтобы
нас разбудили.
Мама и Папа были самыми красивыми и добрыми, а мы - дети –
самыми счастливыми.
И наш Дом из четырёх комнат, с двумя печами, десятью окнами
и собакой Марсиком - был погружён в безмерный Океан холода
и мрака. - Как в «Солярисе».