1. 2. Писарь Фоминской волости
Думалось мне ранее, что не составит большого труда рассказать о жизни уральских прародителей. Оказалось, что серьезно ошибалась. Много времени потребовалось на знакомство с историей родословия папы. Появился опыт, но время оказалось упущенным. Сейчас же собрав воедино информацию различных уровней и значимости из доступных источников, пытаюсь воспроизвести давно забытые и отчасти утраченные картины из прошлого далеких предков по линии мамы.
Ранее уже упоминала, что женская ветвь ее рода происходила из Пермской губернии. Раскинулась она привольно по обеим сторонам Уральских гор. В западной или европейской ее части впоследствии образовалось семь уездов, в восточной, именуемой азиатской – всего пять. Ровно по числу городов. Удивительна история тех мест. Христианизация местного населения (1581 год) началась с появления русских поселенцев, что совпало по времени с покорением Сибири Ермаком Тимофеевичем.
Предки оказались жителями Ирбитского уезда, располагавшегося на востоке губернии в виде небольшого островка. Посмотрев на старинную карту, увидела, что был он самым малым по площади – всего чуть более 10 000 кв. км, причем основную часть его земель покрывали леса. Жили ранее в тех местах и, причем, весьма дружно три народа. В верховьях Ницы – вогулы (манси), в низовьях этой реки – сибирские татары, а по берегам Ирбити и ее притоков – башкиры. Освоение их земель русскими происходило не совсем гладко. Обращались коренные жители за помощью к московскому царю. Так в одной из грамот написано: «С того времени, как в 1600 году поставили Туринский острог, мы жили в покое до 1622 года. Но в 1623 году в наших вотчинах построена Чубаровская слобода, в 1632 году – Ирбитская, в 1635 году – Киргинская, и русские крестьяне тех слобод поселились дворами на наших юртовских землях, пашенные места и сенные покосы у нас отняли, в наших угодьях промышляют бобров, лисиц и соболей, ловят в реках рыбу, а мы обнищали». Упоминаемые Чубаровская и Ирбитская слободы есть изначалие, точка отсчета места жительства предков. Были ли они коренными жителями тех мест, первопоселенцами или забросила их туда судьба из иных уральских регионов, пока установить не удалось. Не ясно и из какой российской губернии были они выходцами. Известно лишь, что прадед и иные представители его поколения прочно обосновались на тех землях. А назывались они Ирбеей. Историки уклончиво объясняют, что в те времена названия были более емкими и обычно отражали характерные местные особенности. Вопрос лишь заключается в том – какие именно? Предполагают, что обозначение поселения Ирбит состоит из двух тюркских слов, каждое из которых имеет несколько значений. Так «ир» можно перевести как «мужчина», «герой», «богатырь», но одновременно - «земля» и «сторона». Слово же «бий» по башкирски означает «родовой вождь», а также «»владыка» и «господин». Исходя из этого видно, что весьма сложно выбрать одно наиболее верное название для нынешнего Ирбита.
Всего в четырех верстах от уездного города Ирбита на высоком берегу реки Ирбити обосновалась деревня Фомина. До настоящего времени одна из улиц носит название Береговой. Впервые упоминается она в Переписных книгах Льва Посконина под 1659 год «состоящей из пяти крестьянских дворов». Известны даже имена и фамилии первопоселенцев: Якушка Васильев сын Фомин и Фетко, тоже Васильев сын Фомин – выходцы с далекой северной реки Пинеги. Дальше их земляки – Юшко да Филка Григорьевы. У них жили «гуляющие», временно не определившиеся с местом жительства Олежко Павлов по прозвищу Худяк, да Ивашка Дмитриев по прозвищу Лашко. Оба перебрались в деревню опять же с севера, только уже с берегов реки Ваги. В четвертом дворе обосновался Якушка Ларионов сын Сизиков, а в пятом – Фотейко Алексеев сын Лаптев. В Переписи за год 1666 среди жителей деревни вновь упоминаются пинежане: Олежка Гаврилов, Ивашка Григорьев и Ларька Самойлов. Все трое жили на дворе у братьев Фоминых. К Переписи 1680 года деревня Фомина состояла уже из 13 дворов. Пять из них принадлежали Фоминым. Не меньше значилось и Лаптевых: Онисим и Константин с сыном Мокеем, Василий, Григорий, Роман Фотеевичи, а также Фрол Алекссвич с сыновьями Антоном, Епифаном, Артемием и Петром. Именно этим первопоселенцам и обязаны фоминцы становлением своей деревни. Можно было и не перечислять всех поименно, но дело в том, что жены двух родных братьев бабушки носили фамилию Лаптевы. Вот с какого отдаленного времени начинается история их рода. В этих местах и выстроил в конце XIX века прадед Иван Александрович Венедиктов добротный деревянный дом для большой семьи.
Хорошо помню, что во время гостевания на Ирбеевской земле, выйдя за пределы города, остановились мы с бабушкой у начала поймы, откуда отчетливо просматривалась вся деревня. Дойти же до нее не смогли, поскольку нужно было сделать изрядный крюк вправо по заливным лугам, чтобы добраться до моста, соединяющего деревню Фомину с подступающими постройками пригорода. В 60-е годы еще стоял вполне сохранный дом Венедиктовых, в котором бабушка родилась и провела детские годы. Однако владели им чужие люди. Не решилась она переступить грань, отделяющую молодость от старости. Сейчас я понимаю ее чувства. Трудно вглядываться в очертания родного дома смотрящего на тебя чужими глазами-окнами, с незнакомыми занавесками и цветами на подоконниках. А где-то рядом стоял дом родного брата прадеда запасного рядового Иосифа Александровича Венедиктова. Сожалею лишь об одном. Не побывали мы на местном погосте, который о многом может поведать, раскрыть некоторые свои тайны. Раскинулся он за околицей, и находились там, в полузабвении могилы прапрабабушки Дранишниковой и ее дочери Филицаты. Не поклонились мы их праху. Думали, что сможем вернуться в те места еще не единожды. Судьба распорядилась иначе.
Считалась деревня приписной к Богоявленскому собору Ирбита, главному уездному храму. Именно там совершались основные жизненные события - крещение, венчание и отпевание фоминских государственных крестьян. Для малых духовных нужд, особенно связанных с болезнями, пользовались жители каменной часовней, возведенной в честь Пантелеимона, почитаемого в лике великомучеников, как известного врача и целителя. Стояла она на самом видном месте, и собирались все жители деревни возле нее летним днем 27 июля в день памяти этого христианского святого. Отличало Фомину от расположенных поблизости деревень и наличие двухклассного начального народного училища, выстроенного и содержащегося на земские средства. И пусть не всегда там преподавали хорошие учителя, но основы грамоты дети неизменно получали.
Вот и весь рассказ об обычной уральской деревне, каких на просторах Пермской губернии было множество. Далека она по верстам – близка по душевному притяжению.
***
Прежде чем приступить к описанию обстоятельств жизни любого человека ощущаю внутреннюю потребность пристально вглядеться в его портрет или фотографию. Необходимо мне увидеть лицо: всмотреться в глаза и овал лица, мимику и прическу. Одновременно требуется тщательно рассмотреть сопутствующие детали, а при наличии - интерьер. Все это в совокупности позволяет составить общее представление об интересующей персоне, воссоздать относительный психологический портрет. И только затем перехожу к изложению судьбоносных дорог и тропинок, прошедших прихотливым и неповторимым узором через жизнь описываемой личности.
Мне повезло. Сохранилось четыре фотографии прадеда Ивана Александровича Венедиктова. На первой он пребывает в зрелом сорокалетнем возрасте. Вырезала я ее из семейной фотографии, дабы ничего не отвлекало внимания.
И именно тут ожидало меня первое удивление. Прадед был высок ростом, с богатой шевелюрой и аккуратно подстриженной длинной бородой. Заворожило выражение его глаз: умных, сосредоточенных, чуточку надменных. И неожиданно … нерабочие руки с тонкими длинными пальцами. Одет он в добротный сюртук. На ногах не сапоги, а ботинки. Правда, изрядно запыленные. Несомненно, красивый был мужчина, уверенный в себе. Нет, не такими мне представлялись крестьяне. Так и проскальзывало несоответствие между его видом и сословной принадлежностью.
На последней фотографии, когда прадед перешагнул семидесятилетний рубеж, черты лица его утратили твердость, слегка расплылись. Очевидно, именно это обстоятельство стало придавать его выражению изрядную долю доброты. Запечатлен он белым как лунь. Сохранившие густоту волосы и борода шелковисты на вид.
Написала и задумалась – что означает слово «лунь»? Оказалось, это разновидность сокола с оперением белого или серого цвета. Да, несомненное совпадение. Напоминал ранее прадед гордую птицу по повадкам, а в старости по цвету оперения. Однако хищным человеком не был. Поразило меня и второе обстоятельство - бабушка Вера в пожилом возрасте оказалась поразительно похожа на отца.
Из семейных преданий известно, что происходил прадед из бедной крестьянской семьи, но в детстве воспитывался в доме состоятельного родственника. Там обучился чтению и письму. Почерк у него выработался каллиграфический. По словам бабушки каждая выведенная им буковица напоминала своей четкостью и вензелечками целое произведение искусства. Выполнив к вечеру хозяйственные дела, нередко садился он с книгой или газетой в руках. Образованным был человеком. Вероятно, именно поэтому на протяжении многих лет и состоял он на службе при волостном правлении в должности писаря. На 1904 год Фоминская волость включала девять деревень объединенных в семь общин. Как известно, волостное правление состояло из старшины, избиравшегося волостным сходом из зажиточных крестьян сроком на три года и утверждавшегося земским начальником, всех общинных старост, сборщиков податей, нескольких заседателей и писаря. В соответствии с реестром значился Иван Александрович на последнем месте, однако на самом деле являлся вторым лицом в правлении. Срок нахождения писарей на службе был неограничен, поскольку относились они к вольнонаемным лицам, и их служебная деятельность во многом определялась личностными качествами. Старосты периодически менялись, а прадед долго пребывал на своем месте. Причина же тому одна. Грамотных людей в округе практически не было. Как не вспомнить здесь замечательный рассказ А.П.Чехова «В овраге», где мимолетно описанный автором волостной старшина «был малограмотен и каждое слово писал с большой буквы». Иван Александрович овладел не только сложностями делопроизводства, но и тонкостями действующего законодательства. Именно в его руках были сосредоточены все статистические сведения: о движении народонаселения, числе рогатого скота и поставке лошадей в действующую армию, рекрутском наборе и призыве запасных солдат на воинскую службу. Ведал он отчетами о взыскании податей и различных платежей, составлял ведомости о видах на урожай. Выполнял прадед и несложные нотариальные функции: регистрировал продажу имущества крестьянами по иску и требованиям, готовил дела для слушания в волостном суде. Зачастую исход судебного процесса зависел от оформления представленного дела. Разбирал такой суд мелкие гражданские и уголовные проступки крестьян и выносил в случае необходимости приговор, ограничивающийся штрафом или кратковременным заключением. В 1900 входил прадед в состав уездного комитета Попечительства о народной трезвости, где отвечал за земские сборы. Два года спустя записан он членом правления Чубаровского потребительского правления. Об этом свидетельствуют пермские Адрес – календари. Крестьянин из отдаленной деревни был обозначен среди служащих имеющих губернскую значимость. Как тут не возникнуть чувству гордости за Ивана Александровича?
Уважали прадеда крестьяне, кланялись при встрече, часто советовались. По словам
бабушки исключительно честным был он человеком. Один содержал жену, ее мать и сестру, шестерых детей. Всего десять человек. Семья не бедствовала, но и не отличалась особым достатком. Суров был прадед нравом. При его появлении в доме мгновенно умолкали разговор и смех, наступала тишина. Будучи человеком строгих правил, требовал он соблюдения порядка во всем – как в быту, так и в головах детей. Сев за стол обязательно осматривал Иван Александрович подаваемые тарелки и чашки. Если находил изъян в их чистоте, то хмурился и молчаливо отодвигал посуду в сторону.
***
В жены взял прадед Анну Павловну Дранишникову. Заинтересовала меня происхождение ее фамилии. Согласно словарю В.Даля, «Дранишник – то же, что и драничник: человек, занимающийся выделкою, колкою драни, или торгующий ею; дрань – колотые, сосновые дощечки в сажень длины, для кровель». Кем же были ее предки? Любопытно, но пока ответить на этот вопрос не могу. Венчались молодые не ранее начала 1890-х годов. Предполагаю, что родом прабабушка из села Чубарово, что расположено на реке Нице в 30 верстах от уездного города Ирбита. Именно там родились ее первые сыновья, крестили мою бабушку, хотя семья в то время жила в деревне Фоминой. Прабабушка была маленького росточка, миниатюрная. На фотографиях запечатлена она одетой в кофты с бархатными бантиками у ворота и длинные юбки или платья сложного покроя. В руках – непременный аксессуар в виде маленьких кожаных сумочек.
Никогда не унывала Анна Павловна и отличалась неиссякаемым запасом доброты. Была она грамотной женщиной, что по тем временам являлось большой редкостью. Держу в руках чудом сохранившиеся открытки, адресованные моей маме. Вглядываюсь в строчки, написанные рукой Анны Павловны, и удивляюсь ее мудрости: «Поздравляю тебя милая Женя с Днем Ангела. Желаю тебе учиться хорошо, быть здоровой и умной. Тогда люди будут уважать тебя. Хочу, чтоб стала ты инженером. Послать ничего не могу кроме открытки. Ты береги ее. Я умру, так будешь вспоминать свою бабушку. Летом приезжайте повидаться. Я уже соскучилась. Целую тебя крепко. Твоя бабушка Анна». Стала мама не инженером, а врачом. Все остальные малые пророчества прабабушки сбылись. Занималась Анна Павловна хозяйственными делами и как наседка оберегала детей. А они появлялись часто: Павел, Василий, Александра, Вера (бабушка), Иван и Валентина.
***
Сестра прабабушки Фелицата Павловна вышла замуж за учителя Махневского 2-х классного училища Верхотурского уезда Словцова. Село Махнево было широко известно. Образовалось оно на месте бывшей Тагильской слободы, основанной монахами. Возвели они около 1612 года в тех местах Рождественский монастырь. Знаменита фамилия Словцовых на Урале тем, что дала известную династию священноцерковнослужителей. Может быть и не одну. По одним воспоминаниям служила Филицата Павловна, называемая в семье тетей Физой учительницей, а по другим - наставницей. Как и Иван Александрович отличалась приверженностью к чистоте и порядку. Младшие Венедиктовы трепетали перед ее приездом в гости. Она отрывала воротнички, не отличающиеся белоснежностью, вынимала из карманов носовые платки, требующие стирки и обследовала все их личные вещи на предмет годности к использованию и носке. Все, что ее не устраивало, складывалось в одну кучу посреди комнаты. Возражать ей боялись. Сразу принимались за починку, чистку и стирку. Чаще же заранее готовились к ее приезду. После кончины мужа и единственного малолетнего сына тетя Физа стала жить в семье Венедиктовых. Нашла она упокоение на фоминском кладбище.
Большая и дружная была семья у волостного писаря. Сохранились родственные связи и в последующие годы. Помню, что регулярно получала бабушка письма от сестер и братьев. В праздничные дни приходило их не менее десятка, поскольку оказывали дань уважения племянники и племянницы. Часто приходили посылки с неизменным пакетом кедровых орешков. В дни рождения принято было начинать поздравления с телефонного звонка. Благодаря такой связи основные новости сразу облетали всех родственников. Различно сложились судьбы шести детей Анны Павловны и Ивана Александровича. Об этом речь пойдет впереди.
Наградили они чету Венедиктовых шестью внуками – по три каждого пола. В 1938 году приехало молодое поколение на Урал из разных уголков России навестить деда и бабушку, посмотреть друг на друга, пообщаться. Оказалась эта встреча в полном составе последней. Только местом сбора выступала уже не деревня Фомина, а город Тавда. Именно туда к старшему сыну перебрались супруги Венедиктовы. Мамочка моя была старшей, а Инесса – младшей внучками. Мамин брат Александр и Аркадий появились на свет в один год – 1922, а Юрий спустя пять лет. Оно и понятно: бабушка Вера родилась на одиннадцать лет раньше тети Вали. Аркадий погибнет в годы ВОВ. Судьба Василия неизвестна. Будут дружить до конца дней жизни оставшиеся пятеро. Рада, что живут еще две двоюродные сестры Юлия в Ирбите и Инесса в Шуе. Обеим уже за восемьдесят лет. Крепкие им достались гены. Переписываюсь и поныне с обеими.
В 1942 году скончался Иван Александрович. Через год за ним последовала Анна Павловна. Никого не осталось в Тавде. Ушло из жизни старшее поколение. Осиротела большая семья. Затерялись их могилки. Неизвестно даже сохранился ли сам погост. Минуло с тех времен уже 70 лет.
Фото из личного архива: Иван Александрович Венедиктов