В тот год в Юргелице, на другой стороне реки Мегрега грибов было много. И практически одни подосиновики. Мы с братом ходили туда ежедневно. Наберем, не углубляясь в лес, и несем грибочки домой. А тут как-то решили углубиться подальше. У Геннадия был большой солдатский вещмешок. Взяли мы его с собой и еще по 12-литровому ведерку в руки прихватили. Идем-идем, а грибов – видимо-невидимо. За короткое время набрали почти полный вещмешок, а влезло в него семь ведер. Давай, говорю брату, наберем еще по ведру, и будем выбираться из лесу. Обычно при входе в незнакомый лес я примечаю ориентиры, обращаю внимание на расположение солнца, и еще не было такого случая, чтобы где-нибудь заблудился. Я и говорю Геннадию, дескать, надо идти в этом направлении. А он воспротивился: нет, мол, я лесник, и знаю лучше тебя. Я сказал ему, что если не туда поведешь, понесешь и ведра, и мешок. Брат согласился.
Повел он меня к линии электропередач. Сам несет ведра, я же тащусь позади с солдатским вещмешком. Долго ли коротко ли, но вот где-то впереди замаячила Олонецкая водонапорная башня. Показались очертания города. Видишь, говорю брату, хоть ты и лесником долгое время работал, а в лесу ориентируешься хуже меня. Пошли, говорю, к реке и пойдем домой вдоль берега. Но пожалел я его, отдал вещмешок, а сам взял у него два ведра, и мы пошли до дому, до хаты…