Лето, солнце, центр города. Летнее кафе, мороженое, ожидание друга за хорошей книгой. Я как раз подбирался к концу "100 лет одиночества" Маркеса.
Как только подошёл мой друг, на свободный стул подсела красивая девушка. Ростом около 170 сантиметров, фигура неплохая. Глаза, глаза сразу привлекали внимание. Серо-голубые, выразительные, они хорошо смотрелись на её лице. Тонкий греческий нос, розовые губы с небольшой припухлостью. И никакой косметики, что я особенно люблю. Всё это прекрасно смотрелось с её светло-русыми волосами. Может, они и были крашеными, но всё равно, девушка красивая, что ни говори. Не знаю, сколько я любовался ей, но она как будто сама давала мне её рассмотреть.
Неожиданно, к нам троим подошли ещё какие-то люди и стали что-то спрашивать у моего друга. Вроде бы, им надо было куда-то пройти.
- Извините, пожалуйста, - стала спрашивать у них девушка. - Ребята!
И тут я понял, что её никто не видит, кроме меня. Ни ребята, ни мой друг. А это значит...
- Девушка, простите, - я аккуратно прикрыл её руку своей ладонью. - Вы только не волнуйтесь, но... Вас никто не слышит. Кроме меня.
Она замерла, её взгляд погрустнел.
- Ты призрак, - мягко произнёс я.
Больше меня не волновали ни ребята, ни друг. Я, было, собрался убрать книгу, чтобы поговорить с ней, но она остановила меня, жестом попросила открыть на том месте, где я остановился и всё это время держал палец.
Я открыл книгу. Она показала мне на фразу ближе к концу той страницы, что была справа:
- Пожалуйста, скажи эту фразу Райвену, умоляю, скажи её! - Повторяла она.
В моей руке появился дротик, который всегда лежит у меня на письменном столе дома: чуть меньше 15 сантиметров в длину, короткая игла, утяжелитель, пластмассовое чёрное древко и потрёпанный пластмассовый британский флаг вместо перьев. Я подчеркнул им ту фразу, которую она меня просила сказать какому-то Ворону. Почему-то она подчёркивалась как будто тонкой красной ручкой.
- Запомни, скажи эту фразу Райвену, умоляю. Запомни!
- Вот-вот: 423 страница, ближе к низу, я скажу, я...
Я проснулся. Несколько секунд я лежал с открытыми глазами, но мой мозг работал. Быстро работал.
Сны - это эфир. Те, кто способен его видеть и с ним взаимодействовать, знают, что сны делятся на 3 части: простые сны, сны наведённые и пророческие. В первом случае, сон - всего лишь следствие обработки нашим мозгом информации. Во втором, поступает чужая информация. И она редко бывает полезной для того, над кем совершается это действие. А вот в третьем случае... В третьем случае, наше эфирное тело улетает в высшие эфирные слои, туда, где содержится весь временной и пространственный континуум. Проще говоря, там есть и прошлое, и будущее, а также призраки, души, отправившихся на перерождение.
И судя по толщине эфирного следа, это третий вариант.
Я подскочил с кровати, взял со стола книгу. "100 лет одиночества" Габриэля Гарсиа Маркеса, которую я прочитал два дня назад. Я открыл 423 страницу и прочитал:
"Если не будешь слушаться, - говорила Урсула, - святые мне всё равно расскажут".
Я замер, как вкопанный. Кажется, это всё-таки было не обращение призрака...
Кажется, это просто инквизиторы следят за тем, чтобы я исполнял свои обещания...