Отпускаю

Регина Пак
Лето. Июнь. Жара. Центр города.
Рядом со мной бежит маленькое чернокудрое чудо с твоими глазами. Звонко прыгает по плитам брусчатки центрального сквера, стуча подошвой сандалий, смеется, когда легкий ветерок весело подхватывает ее юбку. Крепко хватает меня за руку:
 - Мама?
Как же много для меня значит это слово, сказанное ее голосом! Неважно: обиженно, радостно, устало, но я всегда становлюсь счастливей, слыша ее звонкое, детское сопрано, зовущее меня.
 - Что, солнышко?
Она и правда мое солнышко, которое будит меня по утрам раньше будильника, громко распахивая дверь в мою комнату, прыгая на диване, обувая мои туфли.
 - Мама, а сегодня нам рассказывали, что первые люди жили в Волшебном Саду, но Бог прогнал их оттуда, когда они нарушили данное ему обещание, - я уже не впервые замечаю, что она становится серьезнее и немного взрослее, рассказывая мне истории, услышанные в воскресной школе.
Моя жизнь всегда была далека от духовности, но тесно связана с религией. Когда-то давно, лет двадцать назад, я, наткнувшись на «Пляшущих человечков» сэра Артура Конан-Дойля, увлеклась криптографией. С годами детская игра превратилась в профессию. Сейчас я старший криптолог в Смитсоновском институте: вбиваю в головы студентов азы шифрования и истории иконологии, пытаясь бороться с прочно засевшими в их мозгах так называемыми «сенсациями», которые они добывают на просторах Интернета. Еще несколько лет назад почитателей Виженера в среде студенчества было не так много, однако, после нашумевшей книги господина Брауна, количество желающих изучать загадки искусства заметно возросло.  Казалось, еще не так давно было время, когда можно было пораньше вернуться домой и просто свернуться в кресле калачиком, ни о чем не думая. Не так давно…Вру…Для меня прошла почти целая вечность:
 - Ма-ам, - дочка, дернув меня за подол платья, спрашивает:
 - Мам, а еще нам говорили, что те, кто хорошо себя вел, после смерти попадают в этот Сад.., - ее глаза наполняются странной, совсем не детской грустью: «Мам, а папа хорошо себя вел? Как ты думаешь, он сейчас там?», - она смотрит сначала куда-то в небо, словно пытаясь отыскать очертания Эдема, спрятанные облаками, а потом мне в глаза: внимательно, тревожно ожидая, что я отвечу.
На глаза наворачиваются предательские слезы. Нет. Нельзя, чтобы она видела, как мама плачет. Мама всегда будет сильной, мама никогда не сломается. Мама была, есть и будет опорой для своей маленькой дочки. Стараясь, чтобы голос не дрожал, отвечаю, беря ее на руки:
 - Конечно, милая…Я уверена, если есть место, куда попадают самые хорошие люди, то твой отец там.
Она крепко обнимает меня за шею:
 - Правда?
 - Правда, солнышко…Твой папа был самым лучшим в мире папой, а этого больше, чем достаточно, чтобы ангелы пустили его в Эдем.
Она, успокоившись, счастливо улыбается.
 - Мам, смотри: шарики.
Она кивает в сторону продавца игрушек, у которого в руках целое облако шаров, надутых гелием.
Дочка звонко смеется:
 - Мам, мам, смотри: дядя сейчас улетит, прямо как Гудвин.
Вместо ответа подхожу к продавцу:
 - Моя дочка переживает, что шарики унесут Вас в Изумрудный Город.
Мужчина удивленно смотрит на нас. Моя маленькая Элли весело улыбается – а ради этого я на все готова.
Протягиваю торговцу купюру:
 - Дайте нам шарик, пожалуйста.
…Она, крепко сжав в ладони ленту воздушного шара бежит по мостовой, перепрыгивая через бордюр.
Одно неверное движение:
 - Улетел…
Она грустно смотрит на меня. Я хотела было предложить купить новый шар, но ее лицо вдруг прояснилось:
 - Мама, мама, если папа там, - она смотрит в июньское небо: «Пусть это будет подарок папе. Пусть он знает, что мы соскучились».
Она, счастливо улыбнувшись невидимому отцу, продолжает смотреть ввысь, смешно щурясь от яркого солнца. Лучи весело отскакивают бликами от ее черных волос, солнечной капелью рассыпаясь по брусчатке сквера.
А я смотрю на свой маленький мир, гадая, сколько же спрятано внутри него.
Ее окликнула девочка. Собственно, именно поэтому мы и пришли в парк: дочка должна была встретиться с подружкой, а потом пойти к ней в гости.
Ко мне подошла улыбающаяся женщина:
 - Рада с вами встретиться, я привезу Магдалину к, - она глянула на мобильник: «К девяти».
Дочка вопросительно смотрит на меня твоими глазами, и я киваю в знак согласия. Она, что-то шепнув на ухо своей подружке, подбежала ко мне, крепко обняв:
 - Обещаю, что расскажу тебе обо всем, во что мы будем играть. Знаешь, ведь у Энни есть такой же кукольный дом, как и у меня! – ее глаза светятся радостными огоньками.
Я ласково потрепала ее по плечу:
 - Повеселитесь хорошенько…Буду ждать тебя, как и договаривались, с тортом.
Она, весело улыбнувшись, отпускает меня, и две хохотушки бегут наперегонки к машине родителей девочки. Я, попрощавшись с ее матерью, возвращаюсь к лавке игрушек.
Продавец, несомненно, узнает меня.
 - Дайте мне еще один шарик, Гудвин.
…Я крепко привязываю воздушный шар к ремню безопасности в салоне машины. Звуки моей любимой музыки дарят спокойствие. В голову пришла глупая, детская идея.
…Уверено еду по знакомой, привычной дороге.
Последний поворот и…перед глазами река, лениво несущая свои воды, крутой берег сплошь порос травой. Словно ничего не изменилось. Это место осталось таким же, каким я его запомнила. А ведь я не была здесь больше двух лет.
Ни разу, после твоей смерти…
Выхожу из машины, сбросив тесные туфли. Трава колет босые ступни. Запах полыни наполняет легкие, прокуренные городским смогом. Вытаскиваю из машины нетерпеливый воздушный шар. На мгновение задумавшись, вынимаю из сумки фломастер и, держа колпачок в зубах, пишу крупными буквами: «МУЖУ». Чтобы там, наверху, точно знали, кому еще один подарок за сегодняшний день.
Воздушный шар, вырвавшись из моих пальцев, подхваченный вечерним ветром, быстро уносится в небо…
А я смотрю на облака, пытаясь отыскать очертания райского сада между облаками.
Слышишь меня? Ты меня слышишь? Я здесь. Я хочу, чтобы ты знал, что дочка без тебя скучает, что я скучаю! Если бы ты знал, как же мне без тебя сложно…было…Если бы ты знал, как я тебя все еще люблю! Я отпускаю тебя! Я тебя отпускаю! Потому что знаю, потому что уверена, что ты будешь всегда…Везде…В этом небе…В нашей дочке. Слышишь?! Где бы ты ни был: в Раю или в Аду, я все равно люблю тебя.