Во второй части моего расследования причин катастрофы в Индонезии я постараюсь популярно рассказать читателям о «чёрных ящиках». Для чего они нужны, что в них хранится и сколько их всего на самолёте?
Нужны для ежедневного контроля за безопасностью полётов и всего лишь один раз – для расследования причин катастрофы. Чтобы было понятнее, «чёрный ящик» - это магнитофон, завёрнутый в бронежилет оранжевого цвета. Яркий цвет – не корпоративный символ оптимизма авиакомпании, а всего лишь удобный «маячок» для поисковиков. Самолёты падают в горах, тайге, на море… На магнитную ленту или флэшку записываются более сотни параметров. Параметры бывают разовые, такие как «шасси убрано» и непрерывные, такие как изменение скорости полёта, высоты, температуры в турбине двигателя.
Будет вопрос – аварийные самописцы комплектуются радиомаяками? Да, комплектуются. Но толку от них мало. Такие маячки должны включаться при ударе о землю или их работу можно активировать дистанционно. Вся беда в том, что при сильном ударе самолёта о землю повреждается вся начинка аварийных самописцев и аварийный радиомаяк тоже. Задача бронирования «чёрного ящика» – сохранить в целостности исключительно носитель записанной информации, магнитную ленту или флэшку. Но даже это удаётся не всегда, чего уж говорить об аккумуляторах аварийного радиомаяка!
Какие параметры записываются «чёрными ящиками» я объясню на примере автомобиля. Если бы «чёрные ящики» были установлены на каждом авто, а информацию дистанционно можно было бы получать инспекторам ДПС, то все водители пристёгивались бы до трогания с места, не забывали включать поворотники, ближний свет при движении. На остановке все ставили бы машину на ручник, а клаксоном пользовались только в экстренных ситуациях. Я уже молчу о превышении скорости – за счёт штрафов Россия могла бы соскочить с нефтяной иглы. Но самое неприятное – нельзя было бы во время движения назвать инспектора ДПС козлом. Магнитофон запишет ругань и за козла придётся отвечать.
Вот именно в такие жёсткие рамки и втиснуты пилоты лайнеров, на которых мы летаем. За каждым их действием и словом ведётся слежка. В следующей статье я расскажу о «слухачах», и разведу тучи над «чёрной кухней», над тем подразделением, где занимаются расшифровкой той самой полётной информации.
Ещё один интересный вопрос, а могут ли лётчики отключить аварийные самописцы во время полёта и творить, что хотят? Да, они могут «забыть» включить «чёрные ящики» и творить беспредел. Но недолго. При взлёте самолёта, на скорости примерно 150 км/ч все аварийные самописцы включатся автоматически. А после расшифровки результатов полёта на стол командира авиаотряда ляжет служебная записка с описанием вольностей экипажа. Месячной премии командиру точно не видать, а могут и от полётов отстранить. Поэтому такими шалостями лётчики не злоупотребляют.
Речевой самописец. Тот самый, что уже нашли индонезийские спасатели. На него записываются все звуки в кабине экипажа. Обычно три микрофона установлены внутри кабины. На наших «советских» самолётах записывается по кругу информация в течение 30 минут на магнитную ленту. На современных лайнерах типа СуперДжет запись идёт на флэшку в течение 2 часов, тоже по кругу (с затиркой начала записи). Слышимость при прослушивании записи плохая, записываются все шумы внутри кабины, но профессиональные «слухачи» разбирают до 80% текста. В бланках с расшифровкой текста иногда указывают: «2пилот. Чихает». Или: «Экипаж. Наливают жидкость (буль-буль)». Правда, не ясно, что за жидкость: минералка или что покрепче. Пилоты иногда подстраховываются и заклеивают скотчем места установки микрофонов. Вот только часто забывают, что когда экипаж после рейса отдирает скотч, этот характерный звук тоже записывается. И опять премия на ветер!
У российской комиссии по расследованию катастрофы есть запись речевого самописца СуперДжета и есть данные с локаторов индонезийских диспетчеров, где отражены курс и траектория снижения Сухого перед столкновением с горой. Этих двух составляющих более чем достаточно для определения истинных причин катастрофы. Но пока что-то или кто-то мешают огласить эти результаты. Формально, основной самописец не найден и время можно потянуть.
Сколько «чёрных ящиков» на самолёте? В репортажах с места катастроф зрителям часто демонстрируют один или два оранжевых самописца. На самом деле на самолётах установлены 4 самописца, но два других уже не оранжевого цвета.
Первый и главный – это бронированный цифровой самописец полётных данных DFDR. Он устанавливается в хвосте самолёта, в области киля (хвоста). Запись на нём может длиться до двух суток, записывается порядка 100 параметров. Доступ техперсонала к этому самописцу физически затруднён, поэтому в кабину экипажа устанавливают самописец-дублёр, без бронированной защиты. При катастрофе он обязательно разрушается, но после благополучно завершённого рейса инженеры могут легко извлечь из него записанную флэшку, заменив её новой. Флэшка передаётся спецам из службы контроля за безопасностью полётов.
Третий самописец – речевой CVR, бронированный, с флэшпамятью. Он также установлен в хвосте самолёта, рядом с DFDR. Но у него нет дублёра. Информация с него скачивается техперсоналом таким же образом, как и на персональном компьютере. Во время стоянки авиаинженер приносит ноутбук, подключается через USB разъём к CVR и копирует речевой файл. На старых отечественных самолётах техники приносили обычный кассетный магнитофон и на компакт-кассету записывался аудиофайл. В конце 80-х, начале 90-х годов такие компакт-кассеты были дефицитом и любители эстрады шли к техникам на поклон.
Четвёртый самописец – датчик перегрузок. С ним знаком каждый пассажир, что называется, своим задним местом. Именно этот датчик показывает, приземлился ли самолёт мягко или пилот бухнул лайнер о полосу так «душевно», будто в нём находилась его «любимая» тёща.
Надеюсь, что теперь читатели знают всё о загадочных «чёрных ящиках». В следующей статье я расскажу о службе, которая вынимает эту самую «чёрную» информацию. Объясню, как расшифровывается полётная информация, и раскрою тайну панического страха лётчиков перед службой расшифровки. И тогда всё «черное» для моих читателей станет «белым».