Я ехал в мой маленький город через живописные горы, и все больше отрывался от пережитых событий. Меня снова беспокоила мысль о грехе. Боялся, что, может быть, я не смогу общаться с моими близкими так, как я общался до сих пор. Я принимал, что этим любовным отклонением я помог и другим людям почувствовать себя счастливыми, и сделал что-то очень хорошее. Но это отклонение не вписывалось в меру греха, как я ни пытался его оправдать.
Я прибыл на дачу близ любимой реки, где меня ждали мои близкие люди, усевшись вокруг Солнечного камня. И здесь все было наполнено любовью. И здесь я так щедро получал и раздавал любовь. Река была все той же, и верба, и утки... Все было тем же. Снова другим был только я.
Мы вернулись в город, как раз успев немного прогуляться по знакомой площади и встретиться с частью наших друзей. Сразу же договорились встретиться на следующий день на даче. Вот, все становилось на свои места. Уже в моих мыслях было ожидание праздника. Я постепенно возвращался к ритму предыдущей жизни, в которой тоже было много радости.
Утром мы снова сидели на любимой веранде, а мое уставшее от переживаний сердце расслабилось в красивой невесомости, которую мне всегда приносил очаровательный пейзаж. Впитывали снова мои глаза спокойствие, идущее от неизменно величавых гор. Наполнялось мое греховное существо благодарностью к Богу, который так щедро решил, что я должен провести свою жизнь в одном из самых красивых уголков Болгарии. Я прекрасно знал, что ничто в этом мире не бывает случайным. Поэтому и направил меня Бог сюда. Потому что Он знал, что я сумею превратить в красивые слова тот трепет, который постоянно наполнял мой неспокойный дух при общении с красотой. Может быть, поэтому Он послал мне то нежное искушение – чтобы мой взволнованный дух нашел те красивые слова, которыми я бы смутил одинокие или утонувшие в лености сердца. Может быть, именно поэтому он простит мне грех от этого красивого отклонения. Потому что оно помогает мне раздавать любовь, создавать своими словами потребность в любви, рожать ими надежду в любви. Поэтому я думаю, что поймет меня Бог. Потому что Бог – это любовь!
А так жизнь течет с тем же неизменным спокойствием. Все так же чиста вечная река. Все так же гоняются дети за голубями на площади, а матери влюбленно смотрят на них. И их звонкие каблучки не прекращают отправлять резвой морзянкой свои послания заслушавшемуся неспокойному мужскому миру. Жаркий день укоротил юбочки до смущающей длины. А вырезы на блузках настолько расширились, что в любой миг могут потерять свое драгоценное содержание. И широко открытые глаза этого влюбленного мира блестят так вызывающе, и пробуждают так много неожиданных надежд... Отовсюду струит красота в таком изобилии, что порождает ощущение нежного, божественного звона, который дополнительно опьяняет пробужденные чувства.
Я смотрю на этот прекрасный мир с моей веранды, но трепет, который он пробуждает во мне, сейчас совсем другой. Я снова радуюсь разнообразию цветов, звуков и форм, но мое влюбленное сердце все еще там – у того прекрасного голого тела, у тех блестящих от ожидания глаз, у того звонкого смеха... Мое мечтательное выражение вызывает вопросы, на которые я не могу ответить. И я понемногу спускаюсь на землю, потому что должен отнести свое земное тело в тот дивный уголок, который был бы мне также недоступен, если бы Бог не любил меня.
К обеду почти вся наша команда собралась вокруг Солнечного камня. Верба щедро раскинула ветви над нашей возбужденной компанией. После того, как мы неоднократно отпили от домашнего крепкого напитка, прозвучал аккорд гитары над шумящей рекой и заставил уток прислушаться. Песня была тем, что объединяло нашу скромную компанию и каждый раз заставляло нас с нетерпением ждать новых встреч. Чаще всего мы пели русские песни. Нам казалось, что только они могут выразить лирические настроения, которые объединяли нас. В нашей компании была исключительно музыкальная украинка. Сейчас она взяла гитару, и мы все затихли, утопая в глубине ее божественного голоса. Даже река стихла, прислушиваясь. Наполняли такие момента наши сердца любовью и смирением и заставляли нас чувствовать себя еще более близкими. Поэтому, заслышав, что намечается такая встреча, в нас начинала звучать мелодия какой-нибудь знакомой песни. Еще несколько лет назад, в ожидании одной из таких встреч, спонтанно родилась одна новая песня, которую мы запели и сейчас:
Приходите, друзья мои добрые!
Приходите ко мне снова встретиться.
Приходите согреть мою душу,
Добрым словом со мной перемолвиться…
Ведь течет все быстрее время…
И все больше щемит на сердце…
Приходите согреть меня, грешного,
Одарить меня вашей любовью…
Приходите, споем снова вместе!
И, поплакав, прошедшую молодость вспомним…
Были в нашем репертуаре песни на известные стихи, но на мелодии наших музыкальных друзей. Раскрылись наши счастливые сердца, согретые красивыми воспоминаниями и незабываемыми песнями, которые продолжали звучать над заслушавшейся рекой. Это была одной из самых красивых идиллий, которые мы когда-нибудь переживали. Все мои друзья были исключительно романтичными и поэтичными людьми, и это делало незабываемой каждую нашу встречу. Мы всегда читали стихи, написанные кем-то из нас или другим автором. Сейчас я удивил их своим «Заветом»:
Когда наступит мой последний час,
Друзья мои придут ко мне, я знаю...
И не смогу тогда я крикнуть:
Вы не скорбите обо мне, друзья,
А песни наши вы запойте...
Согрейте песней душу мне
И в песне боль излейте...
Я знаю, что безумными сочтут вас,
Но пойте вы, друзья. Я вас услышу!
Загрустили мы немного от темы неизбежности, но вскоре снова зазвучала гитара, и нас смех смешался с пробужденным шумом реки.
Прошел и этот прекрасный день, полный радости от самого красивого дружеского откровения, которое мы всегда несли в своих вечно молодых сердцах. Мы пошли домой с обещанием снова и снова встречаться и наполнять такими незабываемыми днями свою прекрасную земную жизнь.
Но хотя мой день был полон таких волнующих ощущений, я не забывал, что где-то там одна одинокая девушка думает обо мне, не зная, как разрывается мое сердце в этом сошедшем с ума от красоты мире.
На следующий день я нарочно нашел себе исключительно тяжелую работу, чтобы разрядиться от накопленного от противоречивых мыслей напряжения. Я начал отбирать камни и выносить их на берег реки, чтобы соорудить дамбу против наводнений, которые иногда заливали райский уголок. Я чувствовал себя счастливым от того, что было так много энергии в моем здоровом теле. Так я трудился несколько дней, и эта нагрузка смирила до какой-то степени взволнованный тревожными метаниями дух.
Пришло время снова оторваться от спокойствия, которое мне принесли эти несколько дней в маленьком городе. Я как раз готовился к очередной поездке, когда телефон зазвонил, и я услышал плачущий голосок, который пытался что-то объяснить мне, но утонул в отчаянных всхлипах. То, что успел разобрать, было достаточными, чтобы я отправился к рыдающему ребенку, не зная, что именно произошло. Через мою голову пролетали всякие мысли. Я знал, что она совсем одна, так как ее подруга уже жила со своей новой любовью. Вероятно, случилось что-то с новым ухажером. Мне было трудно представить себе, что именно, но мне было ясно, что оно потрясло необратимо маленькое сердечко. Я ехал максимально быстро, чтобы успеть сэкономить хотя бы несколько минут боли этому раненному неизвестно кем ребенку.
Когда я вошел, запыхавшись, в ее дом, я увидел измененное до неузнаваемости лицо. Красные глаза опухли от плача. Мы обнялись с этим так счастливым несколько дней назад ребенком, и его рыдание стало еще неудержимее. Мы оба не могли промолвить ни слова. Только наши слезы слились в один безутешный поток. Я не смел ничего спрашивать, потому что знал, что она не сможет мне ответить. Бесконечно долго я сжимал ее в своих объятиях, и почувствовал, как моя близость постепенно успокаивает ее.
– Поплачь, маленькая моя... Поплачь... Поплачь на моем плече... Оно сильное... Оно тебя приютит... Я дам тебе силы от моего мокрого плеча... Я тебя утешу... Вот, я здесь... Поплачь... Все в порядке...
– Ничего не может быть в порядке... Ничего..., – и начала отчаянно бить меня своими маленькими кулачками. – Ничего не может быть в порядке, если тебя нет рядом со мной...
Я прижал еще сильнее рыдающую девушку, не зная, что делать. Я не хотел знать ничего более. Не было ничего важнее того, что сейчас моя маленькая девочка обливала мое плечо слезами, а я не знал, что сделать. Я только гладил ее волосы и продолжал прижимать маленькую головку к своей груди.
– Я здесь, маленькая моя... Я здесь... Раз я здесь, значит, снова утешатся красивые глаза... Сколько раз ты грустнела, и я всегда выпивал твою боль... Вот, сейчас я пью твои горькие слезы... Мои губы высушат твое измученное лицо... Вернется твоя улыбка... Верь мне... Я всегда возвращаю улыбки...
– Как спокойно я жила до того, как тебя встретила... Я всегда была веселой... А сейчас... Ты виноват во всем... Сколько слез я пролила из-за тебя... Куда исчезла та беззаботная девочка... А я поверила, что я цветок... Каким цветком могу быть я... Увядшим цветком... Грустным цветком... Лучше бы я осталась той беззаботной, обыкновенной девушкой, чем красивым, но грустным цветком... Что я сейчас буду делать?.. Ты совсем запутал меня... Кто сейчас соберет меня снова...
Я взял на руки дрожащую от волнения плачущую девушку, сел и прижал ее к себе, слегка покачивая ее. Начал тихонько напевать одну красивую грустную мелодию. Чувствовал, как успокаивается истощенное пережитой болью тело. Я продолжал петь свою грустную песню, пока не почувствовал, как вздрагивает опущенная рука, и как понемногу сон охватывает усталое тело. Я посидел так еще несколько минут, пока дрожь в ее теле не унялась. Чувствовал себя, как отец, который только что успел убаюкать своего раненного ребенка, и это ощущение наполняло меня покоем. Пережитая боль сблизила меня еще больше с этим ребенком, перевернувшим за последние недели мою жизнь полностью. Испытывал нежное умиление, пока держал это детское тело в своих руках. Я медленно встал и внимательно отнес его в постель. Постоял так еще несколько минут, а затем взял блокнот и сел за стол. Надо было найти слова, которыми утешить маленькое плачущее сердечко рядом со мной...
Слеза блестит в глазах твоих...
Ты почему грустишь, малыш?..
Обидой кто-то ранил ли тебя?..
Любовный луч ли сердце у тебя прожег?..
Поплачь, моя малышка, на моем плече...
Поплачь... И вылей на него всю боль...
Слеза пусть смоет грусть...
Ты улыбнись, моя малышка...
Ты улыбнись... С тобой мое плечо...
Ты улыбнись...