Сработка.
Маленький ликбез для непосвященных.
Итак, что такое эта самая сработка? А это когда срабатывает Сигнальная Система. А что такое Сигнальная Система? А это безумные километры колючей проволоки, намотанные вокруг необъятных просторов нашей Родины. И когда две нитки этой колючки замыкают между собой, или реже – рвутся, то и происходит эта самая сработка. И вот именно тогда к месту замыкания-разрыва устремляется команда любопытных человеков в зеленых фуражках, называемая тревожной группой или просто – тревожкой, с целью посмотреть какой гад противный замыкает-рвет казенную колючку. А чтобы остальным пограничникам не было обидно за свое неудовлетворенное любопытство, их всех выгоняют на перехват возможного нарушителя границы, где у них есть все шансы, с этим нарушителем познакомится поближе, если конечно его к тому времени тревожка не уже догнала. Эта группа называется – заслон.
Вот, собственно, и все. Довольно просто. Но, вот как эта самая реакция на сработку выглядит со стороны, это целиком и полностью зависит от самого смотрящего!
Это как у Зощенко, если встать на точку зрения и с нее посмотреть, то…
Взгляд на сработку киностудии им. Довженко.
Звучит Трубный Глас сирены, означающий нарушение Государственной Границы. Ранее, в предыдущих фильмах, эти звуки означали то неожиданный налет Люфтваффе на Крещатик, то дублированный вой подбитого джапанцами Годзиллы, а то и просто рёв белого медведя в теплую погоду…
Тут же, из-за угла, появляется колонна пограничников, бегущая строго в ногу и идеально построенная по росту. Все в новенькой форме, на штанах – свеженаглаженные стрелки об которые можно запросто порезаться, вокруг свежевымытых шей – свежеподшитые подворотнички ослепительно-белого цвета, крючки застегнуты, а в сапоги можно глядеться как в зеркало. На мощной груди каждого – куча красивых значков, медалек и прочей бижутерии, имеющих к погранвойскам такое же отношение, как золотое кольцо в носу старейшего колдуна Зимбабве - к Почетной Медали Конгресса США. У всех на суровых лицах сосредоточенная озабоченность безопасностью страны. Впереди – старый, мудрый Старшина, переловивший на своем веку столько нарушителей, что ими можно было бы запросто опять наполнить всю Колыму.
В предыдущем дубле все бежали в пилотках, но сторож Грицько, ранее живший на кордоне и за это взятый консультантом, точно помнил, что пограничники бегают исключительно в зеленых фуражках!
Колонна подбегает к длинной стойке с автоматами. Длина стойки такова, что конец ее скрывается за горизонтом. Прапорщик на бегу хватает первый «калаш», все остальные, не останавливаясь ни на секунду, - последующие. Магазины, понятно, уже пристегнуты.
Торжественное построение на плацу перед Заставой, где группа офицеров, в новеньких кителях и галстуках, сосредоточенно склонилась над красивой картой. Сурово-торжественная речь – и все бодро садятся в кузов новенького грузовика.
Тем временем, тревожная группа преследует опасного нарушителя. Тот, понятно, отстреливается, кидается гранатами и выкрикивает антисоветские лозунги с сильным американским акцентом. Старший группы, молодой и очень отважный замполит, придерживая левой рукой фуражку, а правой поминутно поправляя галстук, бежит хитрым галсом, уклоняясь от вражеских пуль. В перерывах между противопульными зигзагами, он подбадривает своих подчиненных – сплошь свежевыбритых отличников боевой и политической подготовки.
А в это время на Заставе, молодая жена замполита, год назад окончившая ФилФак МГУ с золотой медалью, ждет мужа у окошка, тревожно всматриваясь в суровую даль, сплошь покрытую грозовыми тучами…
- Товарищ лейтенант, разрешите приступить к задержанию нарушителя Государственной Границы? – спрашивает здоровенная, чепрачная овчарка, хищно внюхиваясь во вражеские следы.
- Товарищ Джульбарс! Вам приказываю задержать нарушителя Государственной Границы! – достав «макара» и передернув затвор, торжественно командует замполит.
Отважный Джульбарс, тут же разогнавшись до скорости голодного гепарда и перекусив на лету парочку пуль, устремляется к подлой вражине. Замполит, поминутно передергивая затвор, устремляется следом с той же скоростью.
Вот и повержен враг! Со снизившегося вертолета выпрыгивает группа поддержки в полсотни человек, с Командиром Отряда во главе, и всеми штабными в качестве свиты. С подъехавшего грузовика строем вываливается все остальное население Заставы. Массовка по численности становится сравнима с «Войной и Миром».
Все смотрят на связанного нарушителя, который извивается, как змей на сковородке и пытается перегрызть себе вены. Или хотя бы раскусить ампулу с цианидом в воротнике… Или проглотить гранату… Или застрелиться из хитрой папиросы… Ну или хотя бы немного пожевать важный пакет со страшной военной тайной…
Но все тщетно – мудрый Старшина пресекает все эти гадские попытки прямо на корню!
А в самом конце, пока командование рассматривает отбитые у врага карты с расположением секретных фекальных коллекторов, все остальные запев про не-плачь-девчонку, и с развернутыми знаменами, стройными рядами уходят за горизонт.
Учебная Сработка
Образцово-показательная Застава образцово-показательного Отряда. Ночь. Образцово-показательный «отбой». Все спят на правом боку в уставной позе, засунув ладошки под щечку. Полная тишина. На банкетках перед кроватями идеально сложен чистейший камуфляж. Глядя на построение тапочек у кроватей, Почетный Караул у Мавзолея дедушки Ленина, заливается краской стыда за свои расхлябанность и раздолбайство. Все замерли в ожидании неожиданной сработки в 4-20 утра.
На плацу – группа проверяющих. Одни с секундомерами, другие с лампасами, но сыто-коньячный выхлоп и строго-хищный взгляд у всех. Наступает 4-20. Самый Главный вальяжно кивает огромной фуражкой, и Начальник Заставы строевым шагом подходит к микрофону.
- Застава!!! В ружьё!!! – говорит он голосом Левитана и нажимает гашетку на секундомере.
Заученно не мешая друг другу, все вскакивают и почти синхронно начинают одеваться, попутно побивая все рекорды. Дежурный в идеально отглаженном камуфляже и красивой повязкой на рукаве, гостеприимно распахивает дверцы оружейки.
Через пару минут все уже на плацу. Вооружение-снаряжение полностью, все необычайно бодры и задорны – зевают только собаки. Тревожка без суеты прыгает в новенький УАЗик и быстро уносится. Весь остальной физиологический раствор спокойно заливается в свежевымытый «шестьдесят шестой» и тоже покидает расположение. Проверка, полюбовавшись солидностью погрузки, торжественно рассаживается в свои лимузины и не торопясь, следует к месту задержания особо опасного нарушителя.
- Слышь, старшой, ты глянь – опять Ваську Тюлькина в нарушители определили!!! – шепчет овчарка своему вожатому: – Снова поди нажрался, да Замполита на хрен послал. Или опять к жене начфина клеился, кусяра озабоченная.
- Ты лучше молчи, давай! Сейчас твой выход будет. И смотри у меня – не как в прошлый раз, не за пятку его хватай, а толкай лапами в спину как учили – сердито шепчет барбосу вожатый: – Вот и генералы подъехали. Внимание… Ф-А-А-С!!!!!!!
Весело виляя хвостом, барбос подбегает к нарушителю:
- Вась, здорово! Ну, как оно, ваше драгоценное? Головушка не бо-бо?
- Ты, это… Быстрей давай… - тяжело дышит с жестокого перепоя прапорщик Васька: – Сил уже нет, по сопкам бегать…
- Ну, а чего ты тогда скачешь? Падай уже – я тебя давно поймал!
Нарушитель валится в мох, а над ним, нацепив на морду уставной оскал, грозно стоит овчарка. Подбежавшая тревожка, не менее грозно лязгает затворами незаряженных автоматов, и берет нарушителя на прицел.
- Тарищ-Ген-рал! Учебный наруш-тель условно зад-р-жан! – делает вид, что очень запыхался старший тревожки. Вся остальная группа устало вытирает пот и счастливо улыбается. Собака, тяжело вывалившая язык на левый борт довольной морды, в изнеможении приваливается к ногам вожатого, тем самым подтверждая всю сложность задержания опасного нарушителя…
Благодарности, знаки, внеочередные отпуска и прочее образцово-показательное счастье было уже не за горами…
Реалии пограничной жизни.
Спальное помещение. Глубокая ночь. Синий фонарь над входом скупо освещает три десятка тел, спящих в самых разнообразных позах. Сонное бормотание и нервное дрыганье конечностями во сне. С тяжелым дыханием спящих может сравниться только тяжелый дух казармы. Начавшийся было храп, прекращает неведомо откуда прилетевший тапок, попавший храпящему бойцу прямиком по окончанию пищеварительного тракта. Тихонько входит сменившийся наряд и устало опускается на банкетку. После чего, немного посидев, начинает не торопясь раздеваться – улыбнуться предстоящим трем часам сна сил уже нет…
- Пи… Пи… Пи…
Самый противный звук на свете – это звук сработавшей системы! Наверно так и звучит сигнал к началу Апокалипсиса…
- Мля-я-я-я-я-я-я-я-я-я-я-ять!!!!!!! – все мгновенно проснулись, но продолжают лежать в тех же позах, усиленно молясь всем богам, чтобы это очередной наряд забыл предупредить дежурного, что проходит через калитку в системе, тем самым и рождая этот самый противный звук. Ведь в прошлом году так уже было… Авось и сейчас пронесет…
- Застава, в ружье! – обреченно выдыхает дежурный – Сработал четвертый левый участок системы!
Все подрываются, и с помощью какой-то матери, умудряются с почти закрытыми глазами, за пару секунд одеться. Организм действует на автопилоте, в тысячный раз выполняя ненавистное упражнение. Концентрация мысленных матюгов в данном кусочке ноосферы превосходит все мыслимые пределы. Такое чувство, что все маты-перематы можно запросто потрогать руками. Но без этого никак нельзя. Без подобного допинга мозги никак не проснутся, а уставшее тело криво намотает портянки и натянет чужие сапоги.
Вот в такие минуты злость и нужна. Злость и агрессия ко всему остальному миру. Тогда появятся силы и тогда все будет нормально…
А еще доброта нужна. Доброта и забота к своим друганам, бухающим сапогами рядом. И если в душе все это закипело, то тогда на этих двух полюсах, с сильно разными потенциалами, и появляется то самое напряжение, дающее тот самый ток, что приводит в движение всю машину Погранзаставы.
А время бежит… Быстрее надо, быстрее…
Черт, портянки не просохли… А, кстати, где я сегодня? А, мля, точно – в заслоне, Лехин черед в тревожку лететь… Станция без аккумуляторов – а как они могут за два часа зарядиться??? Ладно, еще один - в мешок, на всякий случай… А вот и хрен тебе на рыло, хитрожопость майская - ты фонарь хватай… И подсумок мокрый… АКС, железяка моя любимая, ну как же ты мне надоел… И чего б тебе не весить хоть чуть-чуть поменьше… Алё, народ! Кто ракетницу забыл?
Быстрее надо, быстрее…
Ага! Тревожка уже стартанула – дай им Бог побыстрей разобраться что там замкнуло… А Комтех уже вторые сутки на ногах и хрен он там всё быстро просечет… Блин, антенну забыл… Да тут я уже, лейтенант, тут… Ты командуй давай – материться потом будешь…
Быстрее надо, быстрее…
Гремят сапоги по трапику к кузов «шестьдесят шестого»… Черт, иней выпал – не подскользнуться бы… Всё, тронулись… До четвертого минут пятнадцать – можно немного помедитировать…
К машине!!! Замполит, ну чего ты так орешь? Всех супостатов распугаешь… А я вот тут вот, под кустом… Так, станция… Как частота? Как всегда – полный ажур… Три щелчка тангентой… Есть контакт! Ну мы-то всегда на приеме, это вы давайте там решайте кто систему беспокоит… Станцию аккумулятором в куртку, под брюхо – он и так почти разряжен, а на этой холодрыге и вовсе загнется… Бр-р-р… Надо было рукавицы взять, а не трехпалки…
От мокрой земли холод плавно, но неуклонно пробирается в организм, а шевелиться нельзя… Черт бы побрал это Заполярье… А в глаза хоть спички вставляй – все равно слипаются… Ну что они там копаются? Уже больше часа валяемся…
Все… Отбой… Есть, тарищ лейт-н-т... Два пальца в рот – ну вылитый Соловей-Разбойник… Вылазьте, дети подземелий – мы опять всех победили… Саня, вызывай транспорт!
Какой все-таки уютный кузов в нашем ГАЗоне… Хорошо, что есть на свете это счастье – путь домой…
Усталые, продрогшие и промокшие мы вваливаемся на Заставу. По физиономии дежурного сразу видно, что беготня была опять вхолостую. Уже третья за последние сутки – начинается осень. Сырость, мля… Вот и замыкает…
Все снаряжение – в ящик, все мокрые шмотки-манатки – в сушилку, авось успеют просохнуть. Аккумуляторы на зарядку - кушайте родные…
Кровать. Простая железная кровать – нет зрелища прекраснее на свете… Блин, мужики, ну завязывай байки травить – нам с Сашкой в наряд через два часа…
Спальное помещение. Синий фонарь над входом скупо освещает три десятка тел, спящих в самых разнообразных позах. Сонное бормотание и нервное дрыгание конечностями во сне. С тяжелым дыханием спящих может сравниться только тяжелый дух казармы…
Поздравляю всех Пограничников с их профессиональным Праздником!
Ребята, чистого всем Вам КСП, что по жизни, что в работе!