Тогда я и в самом деле рассердилась на своего. Ну кто он для меня был? Перечитав первую часть романа я узнала, как мы с ним познакомились. На детской площадке, при дочери, когда она была ещё Таней и при отце, который потом умер и мы остались одни. Точнее не одни. Уже с Димой. Потом муж сделал так, что я забыла про то, что я потеряла отца в таком раннем возрасте. Тогда Таня взрослела по приходу домой. Становилась на два года старше. И я приходя домой превращалась из Лены в Вику. Так тогда потихоньку всё и началось. Днём я была Леной Петуховой. А вечерами, после работы и по выходным Викой. Я приходила домой, поворачивала ключ в замке, открывая дверь. Входила в квартиру и мир вокруг меня менялся. Темнел свет. Он становился тусклым. Простые лампочки «ильича» в квартире горели в полнакала. Краски при этом становились насыщенными, не яркими, но сочными. Складывалось такое впечатление, что и одежда на мне менялась сама собой. По началу я это замечала. Несколько раз приходя в первый раз в новую квартиру, я пугалась себя. Пугалась мужа и ребёнка. Они сидели на кухне. Ужинали. Я переобувалась в коридоре, проходила на кухню и как появлялась в проёме, Дима…ну вроде как Дима. Я не узнавала его до конца, вставал с табуретки. Шёл мне навстречу и говорил: «О, дочунь, наша мама пришла». Помогал снять с меня плащ. Нёс его в коридор на вешалку. А я стояла потерянная. Так продолжалось несколько раз. Я думала, что у меня «день сурка». Потом я уже осознала, что отличалось в одной реальности, дневной, рабочей, когда я была Леной Петуховой, менеджером фармацевтической компании и вечерняя, выходная, когда я была Викой. Не той Викой, Викторией писательницей. Это потом, когда я решила стать писательницей. Точнее тогда, когда я выбирала себе псевдоним. То, что я писательница я как-то уже чувствовала. Может всё-таки муж сделал из меня писательницу. Или так произошло само собой, потому что как-то нужно же мне было помнить всё то, что со мной происходило. Вот только благодаря своему роману я и помнила. Я писала ещё в первой части, что перечитывала роман каждый день, чтобы вспомнить, что было накануне. Тогда был такой период жизни, что мой волшебный роман менял мою реальность. Что-то я писала там такое, что сбывалось на следующий день, но я забывала какой я была накануне, о чём думала. Почему так было. Вы думаете, что такое невозможно? А что бы Вы подумывали каждый день, читая главу из своего романа, написанную накануне и не помнили то, о чём там написано?
Вначале меня это пугало. Но потом я поговорила с мужем и он убедил меня, что это нормально. То ли это его проделки, то ли у меня такой дар, то ли последствия колдовства, то ли волшебства, то ли ещё как. Помню он объяснял подробно и популярно, о так заумно, что я не запомнила и половины. Он что-то говорил о перемещении моего сознания во времени, о параллельных реальностях в моём подсознании и про то, что такие квантовые скачки приводят в итоге к таким изменениям сознания, но со временем это пройдёт или к этому я привыкну. Я и успокоилась. Умеет мой муж убеждать. Со временем я и действительно привыкла или у меня открылся литературный дар. Писать то я начала уже после того, как стала в реальности Викой. Из реальности исчезла Лена Петухова, но появилась талантливая писательница Виктория Игнатова.
Не смотря на то, что больше не существовало реальной Лены, я не забыла себя ту. Это была часть моего прошлого. Моего как бы предыдущего воплощения. Тогда, в той реальности я была менеджером. Сейчас вот я продавщица продуктов питания. Но это в реальности. А дома я по прежнему не та, что на работе. Не та Вика с одиннадцатилетней дочерью и не Надя с пятилетней. Я по-прежнему Лена Петухова, только не реальная, а виртуальная. Лена – писательница. Я хочу быть такой как Кира, которую я описываю в своём романе. Что Вам ещё предстоит прочитать мой уважаемый читатель. А пока я Надя и у меня муж волшебник.
;
Уговорить Димку сделать чего-то по дому, было попросту не возможно. Я об этом я уже писала, когда негодовала на него из-за того, что он омолодил нашу дочь на восемь лет. Я сокрушалась, что мне оставалось всего лет восемь, чтобы обзавестись зятем и гонять его. Конечно, может мне бы и не свезло, и дочке достался такой же муж, как её отец, ведь всем известно, что дочери выбирают в мужья тех, кто похож на отцов. А если у неё отец тунеядец? Нет, в смысле не плохой. Мы его любим- и я и дочь, но он - лодырь. И ведь я знаю, что при желании то он мог чего угодно волшебнуть, и ремонт забабахать под «евро» и жилищные условия поменять. Только вот уговорить его было нереально, сколько я не пыталась.
Как то у нас протекла ванна, я писала, так вот он делал вид, что ничего и не течёт. Он моется, уходит на работу, а вода сама собой из-под ванны потом вытекает или материализуется, как он мне лапшу на уши вешал. Вот при нём - ничего не течёт, и он случайно не наливает мимо ванны на пол, когда пользуется душем. Уходит сухо. А я захожу – там потоп. Ну разве бывает так? Я даже сама купила занавеску на ванну, чтобы струи воды попадали на занавеску и стекали по ней в ванну, а не на пол. Так нет. Вода всё равно на полу. Может занавеску он не задёргивает? Вредина. У меня почему-то ничего не течёт, а после него – вода на полу. Так сколько не просила его принять меры. Вытирать за собой, раз налил. Так он и говорил мне с ухмылкой:
- Так я ничего не наливал, Викуль. Ты что мне не веришь?
- Нет не верю.
- Ну почему же. Я не вру.
- Как не врёшь, если после тебя вода?
- Я выходил – воды не было.
- Дим, не дури. Я после тебя несколько раз заходила и вода была.
- Может она медленно вытекает из-под ванны? – дурит он мне мозги.
- Не верю. Ты специально говоришь эту ерунду, чтобы вывести меня из себя . Да даже если так, то залезь под ванну проверь, - бесилась я. А он мне:
- Ну так я прихожу домой и всё сухо. И утром сухо. Значит протечки никакой нет. Зачем мне лезть под ванну? Чего я там увижу?
- Ты чего дурак? - говорила я ему. – Конечно, вечером будет сухо. Я же вытираю после тебя. Соседей зальём.
- Так ведь не залили же. Мне никто не жаловался. Может ты меня обманываешь? Уверен, что ты ничего не делаешь в ванной после меня. Никакая вода ни откуда не течёт. Просто ты хочешь меня заставить зачем то лазить под ванной. Сделать что-то такое, что лично я не знаю зачем нужно делать. Так.
- Нет, Дим. Ты точно дурак.
- Да нет, Вик. Это ты хочешь меня выставить дураком.
- Ты что, дебил к тому же. Говорю тебе. Вода на полу. Почини слив, водопровод, чего там.
- А я тебе говорю, что нет никакой воды. Я никогда этого не видел.
- А я видела. Несколько раз.
- Тебе приснилось.
- Слушай, в следующий раз я просто не буду вытирать. Мы зальём соседей, а может ты придёшь и увидишь воду и поверишь мне?
- Давай, я согласен. Оставь до меня.
Я согласилась. Дождалась следующего раза, когда пол был залит водой на высоту тапка и так оставила. Прошёл день. Настал вечер. Я вся извелась. Ну как же так? Мы же попадём на деньги. На ремонт соседям. Зачем это нужно? Пару раз я стояла с тряпкой за день в двери ванной и готова была уже собирать воду, но набралась решимости, закрыла дверь, чтобы не видеть это и оставила всё до вечера.
Вечером пришёл Димка. И я с бросилась к нему:
- Ну вот. Дождался. Я оставила воду до тебя, как ты просил. Иди любуйся. Как пить дать сегодня же вечером придут соседи, и ты сам будешь с ними разговаривать.
Дима разулся. Демонстративно прошёл в комнату переодеться. Так и сказал. Сейчас говорит, переоденусь. Опять испытывал моё терпение. Выходит через пять минут. Переоделся. Я то под дверью была, когда он переодевался, то на кухню отбегу, чтобы не дай бог он вытереть не успел. Увидела его:
- Ну давай, пошли, посмотрим. – обошел он меня и пошёл открывать ванную. Открыл, а там сухо.
- Ну и где вода? – спрашивает.
- Дима, была. Уверяю тебя. Я целый день, как дура с тряпкой ходила. С трудом удержалась, чтобы не убрать.
- Ну и что в итоге. Убрала или воды не было?
- Нет, не убирала, - сказала я. Я на самом деле не убирала.
- Значит, не было воды.
- Да нет была. Я не знаю куда она делась. Была.
Кафельный пол, выложенный какой-то доисторической маленькой коричневой квадратной плиткой был сух. Воды не было.
- Может утекла и пол высох? – сделала я предположение.
- Не уверен, - сказал муж. Дверь была закрыта. Туту вентиляции почти нет. Пол был бы влажным. Если бы ты его вытерла на сухо и проветрила ванну, но может быть. Но ты же говоришь, что этого не делала?
- Да, не делала.
- Тогда – не было воды. Тебе приснилось.
Пришлось тогда смириться. А потом так и дружить с тряпкой. Попадать в такой просак - больше не хотелось, а воду оставить - я так же не могла.
***
Такие чудеса повторялись постоянно. Я напоминала себе золушку. Я металась по квартире, делая какую-то никому не нужную работу. Слетали тюли и гардины с крючков и крокодильчиков. Переставлялись цветочные горшки на подоконниках. Перекладывались вещи в гардеробе с одних полок на другие. Муж свою причастность к этому не признавал. Говорил, что это издержки профессии. Предугадать и предвидеть все последствия волшебства невозможно. Он, конечно старается, но такие чудеса налицо. Не он же их делает. Ну и не я же. Телепортация? Полтергейст? Муж больше за телепортацию, хотя он называет это искажением реальности, что бывает нередко в точке произнесения заклинаний. А ему по его словам, приходится иногда волшебничать дома.
- Викуль, ничего с этим не поделаешь, - говорил он мне ещё тогда, когда я не стала Надей. Как могла я мирилась. С моим превращением в Надю. С переездом в новую квартиру. Ничего не изменилось. Краны в доме подтекали, на кухне в раковине слив был засорён и никакие уговоры на Диму не действовали. Он говорил, что исправить это невозможно. Можно только ещё больше испортить, навредить себе. Даже если починится это, то теже шторы и вещи вообще будут исчезать в доме. А разве так можно будет жить?
- Надь, ты же знаешь. Я великий волшебник. И уж поверь, я сделал как мог наилучшим образом. Лучше быть не может. Прошу тебя относиться ко всему этому спокойнее. Поверь, что может быть и хуже. Ты же не можешь просчитывать линии судьбы. А я могу. И когда я искал эту квартиру, точнее, когда ты стала Надей – лучше сделать было нельзя. Ты же не жалуешься на своё здоровье? Так лучше пусть вода из-под унитаза капает, чем песок из почек выходит.
Делать было нечего и мне пришлось согласиться с доводами мужа. Так после этого я так и жила. В квартире чем-то иногда пахло. То ли канализацией, потому что была дырка в сливе, то ли в вентиляции кто сдыхал периодически. Но иногда было терпимо. Но если я и находила вещи вывалившиеся из гардероба на полу, то я не предъявляла претензий мужу. Просто убирала. А вдруг – это сделал не он, а «отголоски» его волшебства? Как там что у него работала я то не знала. И не спрашивала. Я признавала, что муж – не простой человек. Но чудачеств за ним не замечала. Таких, чтобы специально что-то делать и не признаваться в этом. То, что мы с ним иногда цапались по поводу всего этого – это скорее от того, что мне просто нужно было, чтобы меня кто-то пожалел, а не от того, что я хотела уличить мужа во лжи. Я же знала, что это не его вина. Я же не первый раз пыталась его поймать на слове, но у меня никогда ничего не получалось. А разве после этого Вы бы не верили человеку, если он Вам сто раз подряд свою правоту?