1.
Это правда, что труп французской бабушки нашел действительно я.
В этом отеле в египетской Хургаде с самого начала все было странно. Сам бы его я ни за что не выбрал, но туда уезжала моя знакомая Ирина со своим арабским мужем и ребенком. Главный администратор там был друг их семьи Самир, который предложил им позвать с собой «русских друзей», обещал устроить льготные цены и показать места, которые обычным туристам не показывают. Я согласился, потому что летом везде кажется лучше, чем в Москве. Пару недель из отпуска на себя не жалко.
Отель назывался «Африка» и, к сожалению, находился не прямо у моря, а на так называемой «третьей линии». Стоял унылой коробкой неподалеку от одной из центральных улиц Гершеу. Правда внутри коробки оказался роскошный бассейн, утопающий в зелени. Народу было совсем мало. Там всего-то было номеров двадцать, но и они не были заполнены. Гостиная отеля была украшена в колониальном стиле: на стенах висело старинное оружие, маски африканских животных, старые карты, по середине стоял огромный круглый аквариум с рыбками невероятной красоты. Там же находился отличный бар, в котором торговал почему-то китаец. Не уверен, что господин Самир обеспечил нам совсем уж льготные цены. Можно было взять сумку и перейти в другое более удобное место, чтобы из окна комнаты слышать шум моря и наблюдать покачивающиеся на воде яхты, но номер тоже оказался отличным, а потом в ресторане нас так славно накормили молочной бараниной в кус-кусе с дынным соусом! Причем шеф-повар здесь был не кто-то из местных, а тоже китаец, который вместе со своим братом (по совместительству, барменом) придумывал неземные угощения! И мал-помалу я взглянул на жизнь по-другому: это был такой маленький уютный мир, обособленный от всей действительности своей невзрачной бетонной коробкой.
Четыре минуты до моря на собственный маленький пляж, а потом, когда становится особенно жарко, возвращаешься обратно в зелень своего отеля «Африка», выпиваешь пару стаканов сока из сахарного тростника, который при тебе делает улыбчивый араб Якуб, на минутку заглядываешь в крохотную лавку антикварных побрякушек, во главе которой восседал гигантский араб Тулин, затем заходишь на полчаса-час в массажный кабинет, после, покачиваясь, добредаешь до кровати в номере, час-полтора сна под щебет, доносящийся из открытого окна, выходящего во двор. Здесь не было ни орущих детей, ни музыки дискотек, ни стройплощадки поблизости. Райский уголок. И казалось, что обслуги здесь в пару раз больше, чем посетителей. В номерах жило всего несколько семей - две из Германии, одна из Польши, одна из Франции, кроме нас еще одна пара из России, а на следующий день после нас заехала англичанка. Кроме того в отеле жил его хозяин - французский дипломат в отставке Жан Луи Полон, а в соседнем люксе проживала его матушка Вероник, которую я и нашел мертвой через несколько дней.
Я никогда до этого так спокойно не жил. Здесь не было никаких очередей в ресторане и борьбы за лежаки на пляже. За все время случился только один инцидент, когда на нашем пляже вдруг появилась шестилетняя девочка в белой футболке, через которую виднелись красные прыщи. Неподалеку «паслась» довольно спокойная, я бы сказал «равнодушная», девочкина мама. Девочка оказалась русской и она очень быстро нашла общий язык с сынишкой Ирины Кирой. Пока мама купалась, девочка успела рассказать, что у нее ветрянка, что заболела она уже здесь, когда приехали в гости к папе-арабу, а также что на пляж их пропустили охранники, потому что они хорошие папины знакомые. После мгновенного скандала девочка и мама были выдворены с пляжа, а Ирина побежала в номер за коньяком, чтобы обработать словоохотливого Кирилла, который ветрянкой еще не болел, а значит сильно рисковал заразиться, потому что у него еще не было иммунитета. После этого идиллия снова воцарилась. Только вечером ублажала отдых негромкая анимация: тихий и почти безмолвный факир из Индии Фаруш глотал шпаги, обжигал огнем черный египетский воздух и демонстрировал чудеса йоги. А через день его сменяла семья артистов то ли из Болгарии, то ли из Румынии. Они радовали нас своей простодушной самодеятельностью с танцами живота, лотереями и конкурсами. В свободные дни факир прогуливался по дворику отеля в сопровождении своей поклонницы, французской старушки Вероник, матери хозяина отеля. Поговаривали, что у них есть планы на совместную жизнь, и вот тогда факир Фаруш оставит неблагодарное занятия развлечения приезжающих, а станет частью семьи Жан Луи Полона и переедет в люкс к своей возлюбленной.
Пока болгары танцевали на небольшой сцене, факир со старушкой неторопливо болтали за столиком у бассейна, потягивая бокалы с тростниковым соком, которые им все время подносил самый ближайший приятель факира Якуб. Он уже всех замучил рассказами, какой это сок полезный, что это реальный эликсир молодости и здоровья. Самыми милыми были моменты, когда факир начинал обучать старушку премудростям своей профессии: она уже умела плеваться огнем и тренировалась проглотить шпагу. Так что еще было неизвестно, какие у них были планы: переехать в скучный люкс на втором этаже «Африки» или создать совместную программу и рассекать с ней по миру. Идиллия треснула на пятый день моего приезда, когда мне уже начинало становиться несколько тоскливо от одних и тех же лиц и неторопливого общения с Ириной, ее мужем и ребенком. Небольшая встряска случилась накануне на ужине, когда за одним из столиков была снова замечена девочка с ветрянкой и ее мама. Ирина тут же прошла к охране отеля (а на входе всегда дежурило два человека - один из местной полиции, а другой - из федеральной службы безопасности) и устроила скандал, что они пропускают на территорию случайных людей, что эта чумная девочка всех заразит и что ее надо немедленно изолировать от нашего благопристойного общества. Это снова немедленно было сделано и местная обслуга перед нами сто раз извинилась. Но это была лишь прелюдия к тому, что произойдет в отеле позже.
Из-за того, что ночи в отеле проходили тихо и бесцельно, я рано ложился спать и в пол-одиннадцатого уже лениво перелистывал скучный детектив на своей белоснежной кровати, покрашенной под слоновую кость, украшенной золотыми набалдашниками. Детектив был настолько безликим, что у меня даже стали возникать вопросы: а если там вообще убийца. Благодаря общему ритму, я не помню случая, чтобы после одиннадцати вечера я еще не спал. Зато просыпался я в четыре утра и сбегал в одних плавках вниз, чтобы окунуться в бассейн. Уже ныряя, боковым зрением за столиком у самой воды я заметил старушку. Вчера была смена факира, поэтому вечером она просидела одна, чтобы не мешать ему выполнять свои обязанности - развлекать публику. А потом, после окончания шоу они должно быть воссоединились. Про себя я подумал, что не ожидал от старичков такой прыти: встретить рассвет за любовным воркованием! Наверное тростниковый сок, действительно, делает с людьми чудеса.