Было больно и очень стыдно

               


Эту историю, происшедшую ровно 20 лет назад в нашем городе, уже мало кто помнит, но зато
гораздо больше тех, кто и вовсе не знал, да ещё и забыл… А знать и помнить нужно – это часть нашей с вами истории,  свершившейся через год после развала СССР.
Бывает, в праздничный день память вдруг  выковыривает  из своих загашников некий комочек уже забытой грустности и он ложится пятнышком на солнечное настроение. Вокруг весёлые лица, да и сам ты не в слезах, а этот комочек сидит в тебе и проявляет картины прошлого… Такая, вот, «ложка дёгтя», явившаяся  по неведомой ассоциации  из двадцатилетнего вчера в полный «мёда» день 9 мая, слегка подпортила мне парадное настроение…
20 лет назад. 1992 год. Начало многого чего в жизни страны. «Либерализация цен», например, - явление до той поры неслыханное и не виданное… Те, кто родился в то время, уже вошли во вполне сознательный возраст,   да и те, кому 25 лет, уже не помнят деталей жизни того времени.  Более старшие тоже подзабыли.  А не грех и напомнить.  Мне самому в деталях напомнил мой дневник…
Запись 7 февраля 1992 года: «В запущенном и обкуренном «зале заседаний» управления треста «Кстовомежрайгаз» идёт делёжка обуви по службам. На 42 человека нашей службы распределено 47 пар, включая и тапочки. 8 пар мужских чёрных полуботинок, 6 серых, 4 пары женских туфель и т.д.  Как делить? Решили по жребию. Нарезали бумажек, обозначили. Бросили в шапку. Мне повезло – вытащил «с ботинками». Но… не моего размера – моего вообще не было. Но взял: либо поменяю, либо продам – займусь «предпринимательством».
У магазина «Культтовары» парень торгует дефицитнейшими трёхпрограммными репродукторами – «предприниматель». Возле входа в  магазин «Чайка» другой его коллега продаёт с рук пакеты с шоколадными конфетами и какао… О стоимости  товара ни у того, ни у другого даже спрашивать не стоит – заведомо запредельная. Внутри «Культтоваров» появились телевизоры «Чайка». Аж целых два. Не было месяца четыре с прошлого года никаких – «ни чёрных, ни цветных», как в песне.  Телевизоры цветные. Стоимость 13 000 рублей. Нам с женой с нашими зарплатами и вскладчину не накопить даже за год». (Эти два телевизора и в апреле стояли на своих местах – никто не мог купить).
На улице разговоры только о деньгах, ценах и на тему «как жить»? Ответ один: «Хреново». Группа пенсионерок возмущается: «Приходим к отцам города, спрашиваем: «Как жить на 320 рублей?» А нам говорят: «Займитесь предпринимательством, зарабатывайте деньги – шейте и продавайте». А из чего шить – ведь нет же ничего, ни ниток, ни материи?!»
4 марта 1992 г.  «В хозмаге продают импортные лопаты по 72 рубля… На полученную зарплату могу, если захочу из последних сил, купить, по отдельности: пять лопат или одну пару перчаток, или 10 бутылок водки, или 8 кг. мяса.
Настроение депрессивное.  Канун  8 марта – подарок жене купить не на что».
19 марта 1992 г.  «В стране опять паника. Скупают продукты даже по нынешним диким ценам, потому что грядет очередное повышение цен.  По меньшей мере раза в два.  Радио «Свобода»  передало интервью с министром финансов России. Он сказал, что повышение цен будет «не заметным» - всего на каких-то 70 процентов…
Приехала из Инты родственница, жена председателя профкома шахты. Рассказала:  зарплату шахтёрам не платят с января. Один из шахтёров, озверев от отчаяния, в кабинете директора шахты кухонным ножом зарезал и директора шахты, и главного инженера. (Об этом случае сказали и по московскому ТВ). Денег снять со сберкнижек не дают – в сбербанках нет денег… Вот оно – «светлое будущее»!  Построили!»
23 марта 1992 г. «Сегодня выдали аванс и «13-ю зарплату». Всего 1 842 рубля. Пара полуботинок стоит 1 200 рублей…»
25 марта 1992 г.  «Вчера в продуктовом магазине толпа-очередь. Сахар «давали» по пол-кило «в одне руки». Люди всё равно стоят - давно сладкого не видели».

Всерьёз заговорили о голоде. Горожане  начали сажать картошку где ни попадя – спасительный продукт…
5 мая 1992.  «Занимаюсь делом, на Нижегородской земле невиданным. Дело это – распределение гуманитарной помощи среди многодетных и малоимущих семей, среди инвалидов, больных, сирот и т.д.  Я назначен  председателем комиссии по оказанию гуманитарной помощи, как депутат Горсовета.
Помощь  в виде аккуратных картонных коробок весом по 25 кг. каждая,  пришла из Швеции от христианского общества «Звезда востока». Посылки называются подарками и, как написано в сопроводительном вкладыше,  «коммерческим операциям не подлежат». Ценность подарка не указана. Ну, это понятно – подарок есть подарок. Непонятно то, что при приёмке подарков у тех, кто сдавал груз, и кто его принимал, на руках не было никакой накладной. Просто был оформлен акт о приёмке и сдаче… Усомнившись в законности происходящего, проконсультировался у двух юристов. Один сказал, что дело странное, другой, его начальник, признал наши полномочия подарки раздавать. Странность и в том, что, как оказалось, существует некая фирма – посредник между теми, кто подарки даёт и получающими их, получившая из бюджета города 200 тыс. рублей «вступительного взноса», а это и есть, надо полагать, завуалированная коммерческая операция…Кажется, возня с гуманитарной помощью кое для кого – шанс «заработать» не малые барыши.
В транспортировке подарков существенную помощь оказал начальник военного училища генерал-майор Чмырёв: две мощных машины «КАМАЗ» и «Урал», и шесть курсантов. Как нарочно те, кому полагались подарки, слишком часто жили на седьмом или девятом этажах и лифт не работал… Пришлось нам поупражняться в подъёме пешком  с коробками в 25 кг. на руках… 78 посылок взяли, 63 разнесли. Некоторых жильцов не было дома и одну (из двух полученных) вернул обратно офицер Гусев. Принёс мэру и расписку дал, что, мол, семейный совет решил – есть более нуждающиеся.
В первый день развозили многодетным. Видел и полное, внешне,  благополучие и полную же нищету: голые ободранные стены, нечто вроде половиков и много детей. В одной комнате  живёт восемь человек. Две кровати. На одной из них парализованная старуха. Диванчик… Спят, похоже, на полу… В другой «квартире», в доме «барачного типа», у другой семьи, потолок сплошь в чёрной паутине, общая кухня вся в грязи, пол в углу, где кран с постоянно текущей из него водой, сгнили провалился… Женщины,  главы семьи, нет  дома. Её «сожитель по пьянке», как сказала её сестра, где-то традиционно пьянствует… Две положенные детям посылки пока унесли обратно – чтобы не пропили…»
21 мая 1992 г.  «Вчера поступила ещё одна партия гумпомощи – от Баварского Красного Креста: 480 подарков и ещё 500 ящиков с маслом, сыром и тушёнкой.  Подарки немцев весили по 12 кг. каждая.  Ездили за ними в Нижний на двух «Уралах» из НВВСКУ с десятком курсантов – грузить-разгружать».
(На территории того же военного училища потом и разгружали и складировали – в столовой. И всегда на линии огня, с максимальной нагрузкой, во все детали вникая, работал Кстовский департамент социальной защиты – от составления списков нуждающихся, до доставки подарков-посылок. Ворочали коробки и женщины – основная ударная сила департамента).
«Техника не понадобилась. Баварцы поехали в Кстово со своим рефрижератором – жёлтая громадина с красным крестом.  Немцы, заменив чёрный крест на красный, победным маршем проехали по земле своих победителей. Мой разум вступил в противоречие с чувствами. Тяжко на душе от такой помощи. Тем более от немцев. Стыдно за поведение наших, с отвисшими челюстями восторженно встречающих иностранцев «с их объедками», сказал  Станислав Плахин, председатель Работкинского сельсовета.
Мадам, она же Frau и госпожа Шеленбергер, сопровождавшая груз и представлявшая Баварский Красный Крест, отлично говорит по-русски. Приехала в Кстово лично вручить немецкие подарки нашим русским голодающим. 30 штук. Прежде всего повезли госпожу к многодетной семье… Восемь (!) детей. Три недели назад мы уже привозили им четыре подарка из Швеции. Теперь баварцы привезли ещё три. Вскрыв одну, мадам-госпожа одарила детишек леденцами. Все эти события немецкой мощной фототехникой увековечилось. Мать семьи, в раздрызганных тапочках, долго рыдала сначала на груди работницы Кстовского департамента соцзащиты, затем обнимала и мочила слезами благодарности фрау Шеленбергер, а потом долго и униженно благодарила всех присутствовавших немцев оптом. (Я в соседней комнате лупил кулаком ни в чём неповинную стену от стыда… Огромная Россия не смогла поддержать многодетную семью – побеждённая спохватилась._Подарки вручали и инвалидам войны – настоящим победителям).
В Нижнем немцы пригнали семь громадных фургонов к  Нижегородской ярмарке – для рекламной фотосъёмки».
На этом дневниковые записи о гуманитарной акции шведов и немцев оканчиваются. Но был ещё сюрприз от США. Его приурочили к Новому Году. Симпатичные пакетики  решено было и раздарить как новогодние подарки. Но их уже не захотели брать. Оказалось:  нам прислали остатки ( точнее настоящие объедки) от… военной операции  «Буря в пустыне» - завтрак американского пехотинца – гуляш или картошка с тушёнкой, приправы в тюбиках и салфеточки для рук. Нечто, вроде современного «Доширака»…Пригодились потом для турпоходов кстовского подросткового турклуба «Спутник» - не пропадать же добру (180 штук).
Не обошлось и без курьёзов. Первым оказалось то, что вскоре после раздачи шведских подарков разрозненные их части… появились в продаже на прилавках уличных коммерческих киосков. Это послужило причиной порождения слухов о том, что раздающие подарки  пытаются нажиться на торговле этими подарками. Но на самом деле кое-кто из их получивших помощь предпочли таким образом «взять деньгами».
Был случай, когда некая  многодетная мамаша продала два шведских подарка (50 кг.) за… три бутылки самогонки.
Вся эта эпопея забылась почти начисто. Трудно сказать, что толкнуло 9 мая на воспоминание о ней. Кажется, услышал, как кто-то из прохожих на площади у Вечного огня сказал, что победители могли бы жить и лучше, чем в побеждённой Германии… Подумалось:  были времена и похуже нынешних…Дальше пошло разматываться в памяти. Спасибо дневнику – сохранил детали гуманитарной операции. Зачем же? Должно быть, для сравнения и для того, чтобы не повторилось испытанное унижение.  Снисходительная благотворительность,  бывает, хоть и спасибо ей,  и унизить способна.