-Гер, ужинать будешь сразу или подождать ?
Анна встречая мужа в дверях , с порога задала заезженный вопрос приветствуя им не много не мало двадцать лет.
Ужинать Герману не хотелось, он заранее знал, что на столе будет стоять несколько любимых им блюд : бутылочка открытого красного вина, красная рыбка собственного соления, два бокала и от этого стало ещё тоскливее и грустно….
- Спасибо, милая, я сыт. У главного сегодня был день рождения посидели немного. Как всегда его жена наготовила кучу вкусного. Я не удержался,накинулся как волк…прости.
Привычным жестом руки притянул голову жены к себе, чмокнул в щёку звучно и быстро.
- Устал от этих разговоров за столом, я прилягу.
Анна помогла снять пиджак, повесила быстро в шкаф, несколько раз проведя по нему рукой. Герман присел на пуфик .
Он знал, что Анна сейчас присядет на колени у его ног , снимет ему ботинки, затем сразу протрёт их тряпочкой, свяжет шнурки и поставит в прихожей. Этот ритуал повторяется много лет.
Герман изучил его пошагово, поминутно, дословно. В каждом движении жены чувствовалась забота, сладкая нежность к нему как к ребёнку, поклонение, неземная любовь .Они никогда не ссорились. Многие друзья завидовали .
«Таких идеальных женщин нет».. - не раз повторяли они на рыбалке, видя какой вкусной снедью был набит его рюкзак.
С какой любовью уложены баночки, салфеточки, стаканчики. Как вовремя налито вино в дорогую фляжку, подарок на рождество.
Анна со школы была влюблена в Германа. Это она выбрала его, а потом предложила замуж себя.
Она первая рассмотрела в нём перспективного мужа, семьянина и не ошиблась.
Сама пригласила на танец, увлекла безусого юнца разговорами, при этом всячески подчёркивая нарядами свою точёную , стройную фигурку. Умела слушать, улыбалась, смущённо краснея, чем приводила Германа в восторг своей кротостью.
После школы подала с ним документы в один вуз. Постоянно просила его совета, даже в стихах написанных ею, просила помочь рифмой, повышая его значимость. И в конце концов Герман поверил, что Анна есть тот идеал без которого он не сможет жить . Она угадывала его настроение. Вовремя умела помолчать, вовремя вставляла свои мысли незаметно выдавая за его.
Герман стал её смыслом, её ребёнком, её отцом. Продвижение мужа в карьере полностью закрыло перспективы в её работе.
Она с удовольствием отдалась дому, освободив Германа от быта.
Всегда вкусный ужин, интеллектуальная беседа . Всегда идеально белые рубашки и начищенная обувь. Всегда всё на своих местах. Это «всегда» стало как вселенная «вечным» . Всё вечно было на своих местах, вечно как надо. Постепенно он стал тихо ненавидеть этот вечный порядок .
Анна даже отказалась иметь детей , чтобы её любимый не был вторым. Не чувствовал себя одиноким , позабытым,не испытал роль второго плана. Она боялась полюбить кого-то кроме него, потому что в нутрии неё был только он и никого больше.Патология женской любви.
С годами Герман из юнца превратился в солидного мужчину, ухоженного, умного, удачливого в карьере ,и как казалось всем, счастливого в браке . Годы шли .
Вечерами он заставал Анну за штопаньем носков, вязанием шарфов, вышиванием милых вензелей на его носовых платках.
Со временем у неё постепенно не стало подруг. С ними было скучно, да и вдруг Герман придёт и не застанет её дома?! Кто же подаст ужин, позаботится?! Многие коллеги-мужчины мечтают об этом всю жизнь, ругая своих никчемных жён за многочасовые болтания по телефону, за вечный беспорядок.
Всё это вспоминая и оценивая, Герман перекладывал в голове мысли «с полки на полку», грустно улыбаясь, поглядывая на Анну.
"Сейчас спросит про газету".
- Милый, тебе свежую газету на столе оставить или на диван принести? –тут же последовал вопрос жены.
Машинально, в подтверждении, Герман открыл шкаф. Взгляд скользнул по полкам. Там аккуратно сложенные и выглаженные носки, ботинки, связанные в паре шнурками, смотрели на него начищенные до блеска ..
Вот и газета на столе раскрыта именно в том месте, где следовало бы прочесть . И стол , сервирован как в ресторане с ножичком и салфеточкой. С каждым днём становилось скучно и тошно жить.
Глаза скользнули на склонённую голову Анны над очередным штопаньем.
Она давно не красила волосы и с годами седина стала проступать неопрятными пятнами .
Когда –то живые глаза скрылись за толстой, чёрной оправой очков.
Кожа на лице напоминала лежалое яблоко, не признающая ни грамма косметики. Болезненная желтизна напоминала о неизлечимом недуге.
Повеяло старостью..и тоскливым, бессмысленным прозябанием.
Анна подняла глаза, улыбнулась и произнесла « Я так счастлива с тобой, любимый!»
«Когда же это всё закончится ?!» - с чувством горечи подумал Герман,- « Ненавижу эту жизнь!».
….Перед смертью Анна переделала все дела, чтобы муж первое время не чувствовал дискомфорта. Не утруждал себя, чтобы хоть какое - то время только её забота и любовь была рядом.
А перед этим взяла с него слово нанять домработницу.
После похорон, на второй день, Герман сидел один не раздеваясь в квартире, ощущая всем телом холод и брезгливость.
Снова машинально открыл шкаф, увидев идеально сложенные стопочкой выглаженные носки, рубашки,полотенца...
Горький крик вырвался из груди, рука потянулась к вещам раскидывая и руша весь порядок, будто разрушая устой прошлой жизнь до основания , жизнь без цели, без любви.
«Будь всё проклято!» - прохрипел как раненый зверь и бросился прочь.
Выбежал на улицу…вдыхая с силой свежий воздух , открывая широко рот то ли от боли то ли от счастья…
Подбегая уже к знакомой много лет двери, уловил запах жареной картошки... Постучал, вдруг ощутив себя снова молодым ....
- Тёма иди скорей открой дверь…папа пришёл!- послышался родной голос и мелкие шаги пятилетнего сына .